Похищенная. Резонанс любви

Глава 8

Зажав вилку в руке на манер ножа, я с удовольствием воткнула её в мясо. Нэйтан, сидящий напротив, гулко сглотнул. Искусству издевательски тонко намекать меня научила ещё Улька в выпускном классе. В институте я это мастерство уже оттачивала. Преподаватели сказали бы, что я оттачивала искусство пера и топора, но даже ленивый знает, что без умения отразить удар, а то и подножку поставить, на первую полосу не вылезешь. Так что сейчас я с удовольствием обедо-ужинала и смотрела по сторонам, пока муж нервно косился на меня, забывая есть.

А ведь началось всё с банального вопроса: сможет ли муж, раз он целый принц, оградить меня от других мужчин, если кто-то возжелает моё земное тельце? Я-то надеялась услышать обязательное да, мол, моя, сам съем и никому не дам, а эпсилионец ловко ушёл от ответа, в очередной раз пообещав всё рассказать. Ох, как я в этот момент желала выставить прогера за дверь и припереть мужа к стенке! Увы, с наночастицами в мозгу особо не покомандуешь. Так что пришлось ограничиться допросом второго эпсилионца. И вот он не подвёл. Да так, что лучше бы и дальше я оставалась в спасительном неведении.

Начнём с того, что шаэрцы каким-то образом внедрили в мою ДНК частицу Ирисы. Теперь из-за энергии, которая для моих инопланетиков очень много значит, я точно полноправная гражданка Эпсилиона со всеми правами и обязанностями. Хорошо? А если в свои двадцать пять лет я неожиданно становлюсь не самостоятельной женщиной, а придатком к мужчине будь то муж или отец? Видите ли, большинство эпсилионок не работает, практически все из них усиленно охраняются и... Вот тут в моей голове прям похоронный марш заиграл, когда мне сказали, что они спят и видят, как бы поскорее забеременеть. У эпсилионцев оказывается проблема с рождаемостью, что-то там неладное с их репродуктивной системой и больше одного ребёнка мужчина иметь не может. В общем, если бы не их Лу, который как-то влияет на продолжительность жизни, они бы все давно скопытились.

Прогер, поняв, что сболтнул лишнего и может остаться крайним, быстро замолчал, а я, слегка пришибленная информацией, не стала требовать — быстро ответила на все вопросы, попрощалась и стала ожидать серьёзного разговора с мужем. Нэйтан мои намерения осознал, подхватил под руку и повёл кормить.

Рассказывать ему, что сытая я такая же злая, как и голодная, не стала — решила просто продемонстрировать. Правда, пока шли до столовой, немного отвлеклась, рассматривая корабль, на котором оказалась.

Военный крейсер оказался... внушительным. Нелепое имя «Птичка» ему совершенно не подходило. Высокие, широкие коридоры даже сравнивать нельзя с коридорами корабля шаэрцов. Мне даже показалось, что до этого я летала в консервной банке, а сейчас неожиданно вытянула билет в бизнес-класс самой дорогой авиакомпании. От корабля буквально веяло мощью. Даже мурашки на теле выступили. А уж когда мы вышли со «спального этажа» и Нэйтану пришлось каждые пять метров открывать двери и вовсе показалось, что корабль в любой момент может отбросить пару отсеков и спокойно лететь дальше. Ну, как ящерицы без хвоста бегают, так и корабль при повреждении без отсеков.

Встречные эпсилионцы желания не вызывали, знаков внимания не оказывали, наоборот, вжимались при нашем появлении в стену и спешно натягивали перчатки. Были бы на Земле, я бы ещё маску им предложила на рот и нос натянуть, а здесь боюсь, не оценят и не поймут.

Столовая и шестирукий робот удивления уже не вызвали. Подумаешь металлические круглые столы с сенсорной столешницей и желеобразные стулья, что засасывали в себя остатки обеда вместе с бумажной посудой. Я же фиг знает, как далеко от Земли. В будущем, мать его. Да моё потрясение от сегодняшних известий даже стулья-мутанты переплюнуть не могут! К тому же продукты были очень знакомыми. Не такими же, но умереть с голода мне не грозит.

Вот и сижу расправляюсь с едой — с наслаждением и особой кровожадностью, пока Нэйтан нервничает, не зная, что от меня ожидать.

— Спрашивай уже, — не выдержал муж.

Несколько эпсилионцев, оставшихся в столовой, как по команде отдали остатки еды желейным стульям и вышли.

— Почему все в перчатках?

Прозвучавший вопрос, оказался неожиданностью даже для меня. Только не говорите мне, что я остыла настолько, что это беспокоит меня больше, чем возможность сидеть дома и рожать. Вернее, ожидать годами это чудное мгновение.

Пол-лундр-ра! Спасайте землянку, она теряет позиции!

— Чтобы избежать прикосновения кожи к коже. Так, мы показываем, что свободны. Ни разу не коснувшись друг друга, нельзя определить совместима ли пара энергетически. К тому же, снимая при женщине перчатку, мужчина предлагает ей себя. Если женщина не против, она снимает свою перчатку, давая согласие на прикосновение и проверку.

Хм, неожиданно.

— Адмирал встречался с нами без перчаток. Это потому, что он наш родственник?

— В каком-то смысле, — муж улыбнулся. — Мы с Итаном уже прошли резонанс. Энергия других женщин нам больше не подходит.

Значит, адмирал женат?

Моя ответная улыбка была горькой. Женат... Этот эпсилионец женат. Нельзя даже мысленно пускать на него слюни!

Что-то есть перехотелось.

С опаской поднесла тарелку к стулу и всеядная желешка быстро втянула её в себя. Поверхность, на которой я сидела, даже не шелохнулась, но я всё равно испуганно подскочила.

— Наелась? Или, может быть, хочешь сладкого? Итан всегда заказывает в рейс фрукты с Эпсилиона, а в холодильной камере обязательно хранятся несколько десятков заготовок под десерты. Сомневаюсь, что в этом рейсе что-то изменилось.

Против воли в голове появилась картинка, как адмирал лакомится пирожным: вот он слизывает с ложки сладкий, воздушный крем, его глаза закатываются от наслаждения, а с губ слетает хриплый стон.

— Лучше экскурсию по кораблю проведи, покажи, куда мне можно, — просипела я. Тряхнула головой, откашлялась и уже нормально потребовала: — И о своей расе расскажи уже нормально, иначе я что-нибудь выкину и тебе будет за меня стыдно.

— Это вряд ли, — муж снова заулыбался. — Ты — моя женщина и это всегда повод для радости, а не для стыда. К тому же... ну, что может натворить слабая, хрупкая девушка, у которой нет Лу? Не зря испокон веков вас защищают, холят и лелеют. Вы созданы созидать, а не разрушать. Ты в принципе ничего выкинуть не можешь.

Хотела возмутиться, но вспомнила Юлиту, которая тоже была хрупким созданием, а сама взломала ИскИн и вышвырнула шаэрцев за тёмную материю во время гиперпрыжка, и промолчала. Сдаётся мне, всё не настолько чёрно-белое, как мне рассказывают. Ну, или эпсилионки космически умные создания и крутят мужчинами как вздумается.

— Идём? — поторопил муж, не дождавшись возмущений.

Конечно, я согласилась, когда ещё появится возможность прогуляться по кораблю. И даже раздавшийся словно отовсюду голос ИскИн не отменил экскурсию. Оказалось, мы приближались к Шатэ-3 и капитан напоминал всем о технике безопасности. Я думала, что мы с Нэйтаном бежим в каюту, чтобы пристегнуться, но этот невозможный мужчина притащил меня в самое удивительное место.

С капелькой предвкушения и без страха наблюдала за эпсилионцем, не понимая, почему мы здесь — в отсеке очень похожем на смотровую площадку. Панорамное окно на всю стену открывало бы шикарный вид на космос, если бы за стеклом было хоть что-то, кроме темноты.

Но вот Нэйтан выпустил своего Лу, не придавая ему форму, укутал нас обоих тёмной прохладой и, наконец, прокомментировал свои действия:

— Каждая планета по-своему уникальна. Ты должна это увидеть. Сейчас выйдем из гиперпрыжка, и она покажется. Не бойся, я держу нас крепко. Мне, конечно, далеко до отцов с дядей в управлении энергией, но на посадку меня хватит. Смотри.

Кажется, корабль тряхнуло, а мы, укутанные бесформенным Лу даже не шелохнулись. Только непонятная дрожь прошла по телу, будто волной омыло.

Всё ушло на второй план, когда показалась планета. Странная, будто поделена на две неровные части — жёлто-коричневую и сине-зелёную. Я охнула, рассмотрев спиралевидное белое пятно. Кажется, где-то бушует ураган.

— Ты хотела услышать о нас, так вот... Мы рождаемся такими. Младенцами почти не отличаемся от остальных гуманоидов. Но чем старше становимся, тем больше в оболочке накапливается энергии. У женщин её меньше и она... неагрессивная. Как я уже сказал, эпсилионки созидают, восстанавливают гармонию своей пассивной энергией. Иногда при длительных тренировках у них получается передвигать предметы на небольшие расстояния или чуть быстрее двигаться. Твоя энергия хранится вот тут, — большая, непривычно длинная ладонь опустилась на грудь без какого-либо подтекста, но сердце всё равно пропустило удар. — Со временем, я думаю, ты научишься её чувствовать и открывать по желанию к ней доступ.

— А твоя?

— А моя никогда не сидит на одном месте. Агрессивно бурлит и без контроля вырывается на свободу. Эпсилионцы способны разрушать одним прикосновением. О, смотри, Итан принял решение снижаться. Мы зависнем на стыке северной и южной частей. Местность для жизни непригодная — насколько я помню, жители Шатэ-3 побаиваются змей с северной части. Поэтому здесь пусто, но довольно красиво. Сможешь полюбоваться, пока силовой отряд во главе с адмиралом будет решать нашу небольшую проблему.

— Итан отправится сам?

— Да. То, что в похищении эпсилионок замешан кто-то из нашей расы, не позволяет ему отсиживаться на корабле, ожидая результат. В службе внешней разведки есть свои минусы.

— Но он... они справятся?

— Естественно! Дядя из старшей ветви, проживающей на Эпсилионе. Его Лу уже настолько силён, что если бы Итан не встретил свой резонанс, — в отражении на лице мужа расцвела счастливая улыбка, рассказывая, как сильно он беспокоился о дяде, а я, наоборот, стиснула зубы, — ему бы пришлось переселиться в одну из колоний. В ту, где проживают только нестабильные мужчины. Вообще, у нас несколько колоний. Приходится расселяться, когда сила Лу выходит за рамки и начинает угнетающе действовать на более слабых сородичей. Правящая семья и вовсе обязана навсегда покинуть Эпсилион после рождения первого внука. Слишком велика сила.

— Выходит, то, что сейчас нас окружает, создано для убийств?

Корабль быстро, но плавно пошёл на посадку, игнорируя какое-то сооружение. Кажется, это была орбитальная станция или что-то в этом роде.

— Не совсем. Мужская энергия агрессивная, но только мы решаем, каким будет наш Лу. Постоянные тренировки, контроль и изучение новых обликов хорошо остужает пыл. Я после первого полностью материального воплощения Лу несколько дней в кровати провалялся. Поверь, тогда во мне не было ни капли кровожадности.

— А сейчас? — шепнула, не в силах отвести глаз от стекла, потому что краем глаза заметила, как открывается боковой шлюз и из корабля на странных, подсвеченных снизу, металлических дисках вылетает адмирал со своим отрядом. Облачённые во всё чёрное, они чертовски были похожи на свои Лу. Словно команда теней-призраков спустилась на землю. Из-за закрытых шлемов невозможно было понять, кто из них кто, но я была уверена, что адмирал покинул корабль первым, ведя за собой отряд.

— Ну, сейчас мои мысли немного далеки от разрушений.

Муж втянул энергию, но не отошёл, согревая своим телом после долгой прохлады.

— Что с тобой было? Когда я очнулась, ты лежал на кровати без сознания, а твой Лу...

— Хаотично менял форму. Я видел записи, просмотрел, пока ты приходила в себя от оргазмов.

Прозвучало так буднично, что у меня даже слов не нашлось чем парировать. Только краской залилась от смущения.

— Я сглупил. Больше месяца тренировался, чтобы достичь новой формы, а тут отец со своим приказом об испытаниях. Знал, что нельзя покидать планету, она в каком-то роде тоже живая и излучает энергию, но слишком хотелось посмотреть в лицо своему сопернику, вот и запрыгнул к Итану на корабль.

— Испытания?

— Просто формальность. Императорская чета стала слишком сильной, хотят быть уверены, что у них есть достойная смена.

— Соперник? — не повелась я на отмашку.

— Старший брат, но он отказался от трона и свалил в неведомые дали. Я же говорю, это формальность, — сказал так кисло, что сомнения в «формальности» моментально утвердились в моей голове.

— Так что с тобой произошло? Ты тренировался, покинул планету... И?

— Не удержал Лу в теле, почти потерял с ним связь и чуть не сошёл с ума. Только не кричи, Итан уже отчитал. В своё оправдание хочу сказать, что если бы не моя глупость, мы бы никогда не встретились. Так что если понадобится, я согласен ещё разок прожить те жуткие часы.

— Ещё скажи, что не в отключке валялся и всё видел!

— Видел. Лу — это я. Всё, что видит и чувствует Лу, ощущаю я. Когда наша энергия слилась в резонансе, не только твоё тело откликнулось.

— И мы переходим к тому, что все эпсилионцы — похотливые животные!

— Нет. Всё не совсем так, — хмыкнул муж. И тут же другим резким тоном: — ИскИн, передай капитану, что я приказываю спуститься ниже. Нам видно плохо.

— Но адмирал...

— Милая ИскИн, твоими стараниями я теперь числюсь проверяющим и неизвестно сколько ты мне одной электронной подписью работы прибавила. Будь умницей, не спорь, пока я добрый.

— Будет сделано, господин проверяющий, — раздалось недовольное сверху.

Корабль ещё немного снизился, и мешанина красок за стеклом приобрела свои очертания. Я, раскрыв рот, смотрела на розовые и зелёные деревья, что тянулись своими острыми листьями вверх, на такого же цвета траву. Это была очень болотистая местность, но безумно красивая. Впитывая буйство красок, практически потеряла нить разговора, но тут Нэйтан чуть качнулся, тряхнул головой, будто избавляясь от слабости и виновато улыбнулся. И я бы забеспокоилась о нём, если бы при случайном касании чужое возбуждение не упёрлось в меня.

— Так... Попытка не засчитана. Мы возвращаемся к тому, что эпсилионцы извращены, а их Лу похотливые чудовища, — развеселилась я.

То, как муж постоянно пытается избежать разговора, уже даже не раздражает, скорее, смешит. Всё равно же узнаю!

Эпсилионец в ответ одарил меня долгим, серьезным взглядом.

— Похотливые чудовища, говоришь... — протянул он. Отошёл от меня на пару шагов и, без интереса посмотрев на пейзаж за стеклом, скомандовал: — ИскИн, заблокировать отсек и отключить видеонаблюдение.

— Что ты задумал? — запереживала я.

— Наглядно покажу, какое я чудовище и что значит для нас резонанс.

Попятилась, но убежать не успела. Нэйтан даже не дёрнулся, чтобы посмотреть в мою сторону, а его Лу уже поймал меня в капкан, обнимая сзади так, как до этого обнимал муж.

— Видишь ли, моя восхитительная жена, мужчина и женщина созданы друг для друга и зависимы друг ото друга.

Что-то твёрдое ткнулось в поясницу. У меня лицо от потрясения вытянулось, а глаза округлились.

— Конечно, эпсилионка может никогда не проходить резонанс, если ненавидит мужчин или сильно не хочет детей, но тогда её жизнь оборвётся где-то в сто двадцать-сто пятьдесят лет. В лучшем случае. Обмен энергией с Лу увеличивает продолжительность жизни женщины в три, а то и в пять раз, если Лу достаточно сильный, — как ни в чём не бывало продолжил муж, будто это не его материализовавшаяся энергия чувствительно трётся об меня.

— Нэйтан!

— Заинтересовалась? У мужчин тоже сплошные плюсы от союза с женщиной! Ваша энергия действует на нас самым положительным образом, — прохлада коснулась груди и вполне реальные чёрные руки чувствительно её сжали, а потом захватили в плен моментально среагировавшие на ласку соски и слегка оттянули. Словно не было на мне никакой одежды!

— Нэйт...

— Твоя энергия успокаивает мою, помогает вернуть контроль, создаёт временное равновесие внутри меня, пока моя энергия питает тебя, твоё тело, твою энергию. Лу — это я, твой первый муж, а не чудовище, от которого ты кончаешь. Только муж имеет право довести тебя до оргазма, это ясно? — весьма жёстко закончил эпсилионец.

Движения же самого Лу были нежными и греховно-порочными. Прохлада обволакивала тело, не видя никаких преград, чувствительно касалась самых сокровенных мест.

— Д-да, — сорвалось с губ вместе со стоном. И непонятно на что согласна: то ли с вопросом, то ли с тем, что энергетические пальцы нырнули внутрь меня, имитируя акт.

— Ты же слушаешь меня, милая? Я перехожу к самому важному, — голос мужа смягчился. — Это неприятная правда, но она — та сторона, которую мы платим за долгую счастливую жизнь.

— Гово-о... ох.

— Говорить? Как скажешь, жизнь моя. Всё дело в Лу. Сначала его помогает удерживать в узде мать. И нет, совсем не так, как ты подумала. Не надо смотреть на меня, как на чудовище. При резонансе с мамой я ничего, кроме отголосков тепла, не чувствовал. Наша энергия родственная, слияние слабое. Такое же, какое может быть с другими женщинами. Не всегда резонанс это на всю жизнь, если он слабый, ещё есть возможность поменять партнёра. У нас с тобой такой возможности нет. Наши энергии идеальны друг для друга, поэтому когда они резонируют, мы чувствуем наивысшее наслаждение. Это больше чем оргазм, Снежана, — Нэйтан стремительно приблизился, склонился к моему лицу, взяв его за подбородок. — Это рождение и смерть в объятиях друг друга. Каждый раз я умираю и возрождаюсь вместе с тобой не только на энергетическом уровне. Наши тела подстраиваются друг под друга, обновляются и меняются. Мы умрём друг без друга в прямом смысле этого слова. Созидаешь здесь только ты, но если не будет меня, разрушится и твоё тело. Ты — гармония для эпсилионцев, надежда на продолжение рода правящей семьи, поэтому... Когда твоя энергия откликнется на других партнёров, я, стиснув зубы, буду рад. Рад, что ты не умрёшь со мной, что сможешь поддержать нашего ребёнка, не дать ему сойти с ума или ступить на путь разрушения. Действительно, рад, понимаешь? Беспощадный космос! Как же я хочу тебя сейчас поцеловать, — окончание муж уже шептал, согревая дыханием. На контрасте с прохладными прикосновениями Лу это было обжигающе.

— Пс-сихованный извра-а-ах!

Боже, почему я до сих пор терплю, а не послала этого недо...

Прохладные пальцы щёлкнули по клитору, вышибая звёзды перед глазами.

— Зато весь твой и тебе это нравится, — хрипло откликнулся муж, глубоко целуя.

Жадно, страстно, как будто это было мечтой всей его жизни — целовать меня так исступленно и безжалостно.

— Прогнись, моя звёздочка, я так хочу тебя, — горячо зашептал, разрывая поцелуй. — Хочу видеть, как ты сходишь с ума от того, что называешь чудовищем.

Осоловело моргнула, не совсем понимая, что именно эпсилионец от меня хочет. Попыталась сфокусировать взгляд.

— О боже, тьма!

— Опять обзываешься? — обиделся муж, пристраиваясь... пристраивая...

Но у меня уже начала выветриваться опьяняющая слабость.

— Тьма за стеклом, Нэйтан!

Муж резко обернулся и певуче выругался. Симбионт попытался перевести, но получилась какая-то тарабарщина. Видимо, даже русский могучий не знает таких слов.

— Итан, Прайду его забери, как же не вовремя! Так, разврат откладывается. Стоять можешь?

Неуверенно кивнула и повисла на шее мужа.

Его Лу подхватил на руки, крепко прижимая к прохладной груди, и побежал к выходу из отсека. А там, за стеклом, словно ад разверзся и спустил тьму с поводка в сторону грешников. Она закрывала небо, стелилась по земле, оставляя после себя лишь пепел.

— ИскИн, заблокируй корабль, включи дополнительный слой защиты, — начал командовать Нэйтан. — Не пускай его!

— Не пускать хозяина? — ахнула программа.

— Это Лу, а не твой хозяин. Не пускай.

— Да как я его не впущу, если он в бешенстве и ищет свою гармонию? Вы сами только что про пестики и тычинки рассказывали!

— Клянусь, я тебя обнулю.

— Обнуляйте, — голос искусственного интеллекта дрогнул. — Зато живой останусь!

— Ты и так программа! — психанул муж

Я бы посмеялась над их перепалкой, если бы не было так страшно.

— Чем же его так выбесили? Гадство, не мог сдержаться, что ли? Сам же просил молчать, — расслышала бормотание мужчины, когда мы остановились около очередной двери. Кажется, за ней я раньше видела что-то вроде лифта, пока бежали к панорамному окну. Нэйтан быстро нажимал на иероглифы, но ничего не происходило, дверь не открывалась.

За спиной послышался скрежет. Лу и муж встали передо мной, явно готовясь защищать. Эпсилионец обернулся:

— Попробую поговорить, но ты... Главное, не бойся, ладно? Что бы ни случилось, Итан не сделает...

Что хотел сказать муж, я не услышала. Раздался очередной скрежет и тьма заполнила коридор, накрыла с головой и подхватила огромной рукой.

Э-э-э... Куда меня потащило?!