Похититель сердец

Глава десятая

Даморна вбежала в свою спальню и бросилась на кровать. Проклятая Уикершем! Это из-за нее она опоздала домой и получила выволочку от милого сердцу Квентина.

Дверь скрипнула, и в комнату вошел он… Учитель!

— С тобой все в порядке? — спросил он задушевно.

— Со мной все в порядке, — механически ответила Даморна, торопливо вытирая слезы.

Квент подсел на диван к своей воспитаннице, взяв ее руку и сплетя свои пальцы с ее пальцами.

— Прости, я не хотел расстраивать тебя. Если я и был груб, то только из-за того, что…

— Из-за чего же? Квент нахмурился.

— Видишь ли, до того, как я встретил тебя, я все в своей жизни мог контролировать. А теперь, похоже, не могу контролировать даже такую мелочь, как собственное поведение. Чувства взяли верх над разумом.

Даморна не узнавала своего наставника. У нового Квентина глаза были какие-то грустные, смущенные, голос нерешительный, слабый, робкий.

— Если бы ты доверился мне, я смогла бы тебе помочь!

Учитель печально посмотрел на свою воспитанницу.

— Тебе не зачем бередить мои раны. У нас есть более важные вопросы для обсуждения… Скажи, ты любишь Эвертона?

Даморна уставилась на Квента. Так вот в чем все дело!

— Боже мой! — всплеснула она руками. — Конечно же, нет!

— Ты уверена в своих чувствах?

— Совершенно уверена. Я не люблю маркиза. Не нужно путать любовь с простым чувством уважения. Это даже смешно.

— Смешно? Смешно тягаться с тем, кто облечен властью? У кого богатство, титулы? Какую чепуху ты говоришь…

— Ну как мне убедить тебя! — заломила руки Даморна. — Лорд ничего не значит для меня! Я питаю к нему глубокое уважение, но, повторюсь, не стоит смешивать это чувство с настоящей любовью!

Квентин перестал хмуриться. Даморна поймала его взгляд и вдруг поняла, как они близки сейчас. Учитель также быстро оценил ситуацию и запечатлел поцелуй на лбу своей подопечной. К Даморне как будто головней горящей прикоснулись. Сердце ее чуть не выскочило из груди. Девушке стоило огромных усилий скрывать свою внезапно вспыхнувшую страсть.

— Я не могу медлить, — сказал Квентин. — Рассказывай, что там было на приеме у герцогини.

Даморна вкратце пересказала ему события прошедшего вечера.

Квентин долго и напряженно слушал, а потом встал с дивана, чтобы размять ноги. Затем засунув неподвластные руки в карманы, отошел на безопасное от девушки расстояние, и только тогда полностью отдался деловой беседе.

— Значит, говоришь, она звала тебя в карты поиграть? Хорошо. Очень хорошо. Это предложение надо непременно обдумать!

— Я прилично играю в карты, — призналась Даморна, — но, должно быть, ставки у графини очень велики… Не слишком ли мы рискуем?

— Даже если ты будешь проигрывать, относись к этому с полным безразличием. И тем более сохраняй спокойствие в случае выигрыша!

Чехлы с картин в Клейремонт Хаус были сняты, шторы опущены на окна. В каминах пылал огонь. Свечной свет заливал паркет и настенную роспись. Однако пуще всего сияли собравшиеся в зале гости.

— Боже мой, леди Милфилд! Еще один выигрыш! — воскликнула герцогиня, взглянув на выросшую горку монет перед Даморной. — Так приведете мой дом к гибели!

— Чепуха. Вам, герцогиня везет сегодня ничуть не меньше моего. Нам просто повезло, что джентльмены в этом зале настолько воспитаны, что не позволяют нам проигрывать.

К Дармоне в этот вечер, действительно, шла карта. Впрочем, девушку это нимало не волновало. Больше всего хотелось ей домой, и наконец она не сдержала зевка.

— Господи! — послышался откуда-то сверху мужской голос. — Мне казалось, что в этом зале нет места скуке!

Даморна подняла голову и увидела того самого молодого человека, которого Квентин называл в театре Реджинальдом.

— Но ведь это всего лишь игра! — рассмеялась она.

— Зато награды вполне реальны.

Реджинальд не отводил мрачного взгляда от тех денег, что лежали перед Даморной. Какая-то женщина вдруг подбежала к нему и стала промокать платком губы. Этой женщиной была, разумеется, Джейн Пулэ. Тут же находилась и тетка Логхтона.

Герцогиня Клейремонт предложила Логхтонам присоединиться к игре. Реджинальд сделал крупную ставку и проиграл. Разочарование мгновенно отразилось на его несколько одутловатом лице. Он вновь поставил деньги, и вновь их выиграла Даморна.

— Будь я проклят, — вскричал Логхтон, — но в вашей игре, леди, что-то не чисто. Простому смертному не может так везти!

Девушка улыбнулась, пытаясь скрыть раздражение.

— Вы правы, сэр, в карточной игре нужно проявлять недюжинное мастерство!

— Я не это имел ввиду!

— Мы прекрасно поняли, что вы имели ввиду, Реджинальд, — холодно проговорила графиня. — Леди Милфилд превосходит вас не только в игровом мастерстве, но и в смысле хороших манер. Не мешало бы вам извиниться!

— И не подумаю, — набычился Реджинальд. — Не моя вина в том, что неверно истолковали мои слова.

— Надеюсь, вы все-таки простите Реджинальда, — сказала вдруг… Джейн Пулэ, да-да, сама Джейн Пулэ.

Даморна улыбнулась, всем сердцем желая того, чтобы грубиян покинул зал. Но все-таки не следует настраивать против себя эту пару до того момента, как Квентин скажет точно, что делать.

— Забудем все случившееся. А потом он прав: всю жизнь мне везло в подобных играх.

Поздно вечером пожаловал Эвертон. Улыбку Даморны он почему-то встретил холодным кивком и не сел сразу же рядом, как это случалось раньше, а заговорил с какими-то седыми джентльменами. Несколько раз девушка ловила на себе задумчивый взгляд маркиза.

«Что могло произойти? — думала Даморна. — Вряд ли это связано с эпизодом в театре, иначе он давно бы уже высказал свое неудовольствие?..»

Наконец лорд приблизился к ломберному столу.

— Боже мой, маркиз, — сказала Даморна, — это вы! Я уж начала думать что вы не сможете даже поздороваться с нами сегодня, так поглощали вас серьезные разговоры…

— Здравствуйте, леди Милфилд, — ровным голосом проговорил Эвертон. — Выходит, азартные игры вас очень увлекают?..

— Теплая компания нравится мне куда больше, чем сама игра.

— В любом случае я просил бы вас, леди Милфилд, на некоторое время оторваться от игры. Нам нужно перекинуться парой словечек…

— С удовольствием, милорд.

Даморна собрала выигранные деньги в сумку и, извинившись перед игроками, встала из-за стола. Маркиз предложил ей свою руку, и они пошли в уголок зала, поближе к камину.

— Милорд, — робко сказала девушка, — мне, кажется, я чем-то вас обидела…

— Разве я выгляжу обиженным?

— Боюсь, что да.

Маркиз закашлялся, как это делал всегда в неловких ситуациях, и тонко перевел разговор на другую тему:

— Вам нравится здесь сегодня?

— Не совсем.

— Вы предпочитаете что-то другое?

— А не покажется ли вам странным, если я скажу вам, что люблю посещать ярмарки, вроде Ройял-Иксчейндж?

— Значит нас вы находите скучными?

— Ни в коем случае. Однако я большего ожидала от Лондона.

— Вам не следует судить о населении всего города только по тем людям, которых вы встречаете у герцогини Клейремонт. Кузина обожает всяческие увеселения, что, по утверждению многих, далеко не красит ее. В Лондоне есть и серьезные джентльмены, а также леди, но здесь вы их не встретите никогда.

Поздно вечером маркиз и Даморна прогуливались в парке у дома герцогини, а потом Эвертон проводил девушку до кареты. Пока Маргарет вползала в экипаж, Даморна прощалась со своим поклонником. Туман опускался на макушки деревьев. Статуи в парке потерялись в этом тумане.

— Сказочная ночь, — прошептал лорд над самым ухом девушки.

— И вправду сказочная, — подтвердила Даморна, поворачиваясь к Эвертону и собираясь что-то добавить по поводу ночи, но Эвертон не дал ей добавить. Маркиз жадно обнял девушку и поцеловал ее в губы. Поцелуй был приятный, но страсти в Даморне не будил. Чувство сладкой неги не могло сравниться с волнением, которое вызывало простое присутствие Квентина. Она поняла, что в Квентине было что-то дикое, первобытное, вызывавшее в девической груди живейший отклик. Но времени размышлять не было. Эвертон затолкал Даморну в карету и махнул рукой кучеру: поезжай, дескать.

Дорога оказалась очень долгой, и Даморна явилась на Довекурт Лейн только к полуночи..Она отослала слуг спать, а сама осталась внизу, зная, что Квентин спустится порасспросить, как и что… Девушка села на стул и, согретая воспоминанием о поцелуе лорда, расплылась в улыбке.

— Ты весьма довольна собой, как я вижу, — сказал Квентин, спускаясь по лестнице. — Чего это ты так разулыбалась? Надеюсь, ты приготовила связный рассказ о своей игре на рауте у герцогине Клейремонт.

— Поднимемся в гостиную, и я тебе поведаю обо всем…

— Поднимемся.

Поднялись. Разожгли камин. Выпили по стакану бренди.

— Ну, слушай, — начала Даморна. — Вечер у герцогини мне очень понравился.

— Тебя очаровало изысканное общество?

— Едва ли, но приняли меня очень тепло. Кстати, я встретила Реджинальда Логхтона и Джейн Пулэ.

— Да ну?

— Клянусь.

— И что? Все прошло благополучно?

— Вполне.

— Выходит, вечер удался.

— Вечер прошел блестяще.

— Ну, — улыбнулся Квентин и вновь наполнил стаканы бренди, — чтоб не в последний раз!

— Хотелось бы…

Квентин лениво вытянул ноги на диване и потянулся, но руки Даморны не выпустил.

— Я нахожу много приятного в том, что ты мне рассказала, но все же не могу понять, чего это ты так разулыбалась… Ага, ты ни разу не упомянула имени маркиза. Его что, не было там?

— Был.

— Видимо, он наконец получил тот самый поцелуй, которого так страстно желал…

— Да.

— Так вот отчего ты так разулыбалась! Ну и чудесно. Надеюсь, другой поцелуй в меньшей степени вскружит тебе голову!

— Думаю, в меньшей…

— Эх, если б я только мог быть уверен.

— Можешь быть уверен. Ты самый упрямый человек на свете.

— А я считал себя самым трезвым.

— Как мало ты себя знаешь.

— Зато я знаю, как молоденькие девушки теряют от поцелуев головы: чик — и готово!

— Значит, в мое здравомыслие не веришь…

— Если ты мне не веришь, то я на деле покажу тебе, как быстро молоденькие девушки теряют голову.

Квентин откинул локоны с лица Даморны, его пальцы коснулись шеи девушки, потом скользнули по ее щеке. Она чувствовала, что пальцы шершавые, но само прикосновение было легким и нежным. Даморна спокойно могла отстраниться, но однако не сделала этого.

Одна мысль о поцелуе Квентина волновала ее больше, чем реальный поцелуй маркиза. Грудь Даморны заходила ходуном, ноги затряслись под юбкой. Рука Квентина поползла ей на затылок. От этого касания у Даморны заныло горло. Наклонившись, Квентин провел кончиком языка по ее губам. Девушка вздрогнула и зажмурилась. Квентин тесно прижал к себе ее податливое тело и поцелуй, поначалу нежный, сделался сильным и жестким. Мужской язык проник сквозь ее губы в рот и двигался все дальше, дальше, дальше… Такого Даморна не испытывала никогда. Что Джемми! Что маркиз! Вот настоящая любовь… Поцелуй Квентина был одновременно и нежно-робким и страстно-настойчивым. Он длился, длился, длился — длился до тех пор, пока Даморна не начала задыхаться. Кровь бешено стучала у нее в висках, кожа горела. Чувствовать объятия и поцелуи Квентина было все равно, что лежать в лихорадке. И ум, и тело были охвачены жаром. «Вероятно, так чувствуют себя утопающие», — подумала Даморна, перед тем как забыться в чувственном удовольствии, наполнявшем каждую клеточку ее организма.

Наконец Квентин отпустил Даморну. Он совсем забыл о том уроке, который собирался преподать. Он прокашлялся и сказал, что не может больше медлить, потому что вот-вот наступит рассвет.

Только после того как он ушел и звуки его шагов окончательно затихли, к Даморне вернулось самообладание.

Герцогиня Клейремонт решила приблизить к себе Даморну. Она не переставала приглашать девушку на увеселительные сборища в своем доме и даже сама посетила Довекурт Лейн.

Герцогиня была во многих отношениях замечательная женщина. Выйдя в шестнадцать лет замуж за человека, который был на двадцать восемь лет старше ее, она сделала единственно возможную для дамы с ее именем и состоянием карьеру, посчитав своим долгом улучшить позиции мужа и свои собственные посещением наиболее престижных домов Лондона. Родив троих детей, герцогиня принялась напропалую, хотя никогда надолго, флиртовать со знатными джентльменами, даже с самим Чарльзом Вторым. Клейремонт не считалась с общепринятой моралью и часто наущала Даморну жить в свое удовольствие, впрочем, сохраняя известное благоразумие. Даморна была уверена, что расскажи она герцогине о своем происхождении, та не прекратила бы с ней отношений. И однако торопиться с подобным признанием никогда не следует. А тут еще Квентин! Этак она и предаст его…

Однажды Даморна заговорила с Коринной, а именно так звали герцогиню, о Реджинальде и Джейн.

— Я никогда не встречала такую необычную пару, — сказала Даморна. — А порой мистер Логхтон столь груб с Джейн, что мне становится ее жалко.

— Я бы не жалела ее, — поморщилась Коринна.

— Вы не любите Джейн?

— Я в такой же мере не люблю ее, в какой люблю, а еще чаще попросту забываю, что она существует на свете.

Коринна могла быть очень резкой с теми, кто ее обижал, но тут было что-то другое. Вряд ли Джейн была способна обидеть кого-либо. Даморна не припоминала, чтоб герцогиня относилась с таким презрением к кому-либо еще кроме Джейн.

— Может, Пулэ — богачка?

— Она нищенка, моя дорогая. У нее ни одного су за душой.

— Но я думала…

— Что только богатство заставило молодого привлекательного джентльмена сделать ей предложение? Нет, нет и нет! Однако в чем тут дело, я понять не в силах.

— Так значит Джейн родовитее его?

— И опять вы ошиблись, милочка. Ее отец был всего лишь моряк. Он утонул. А хозяин утонувшего судна взял девочку к себе на воспитание. Этот хозяин — виконт…

— Однако и большой, настоящей страстью тут тоже не пахнет…

— И тем не менее Логхтон настоял на помолвке. Впрочем, помолвлены они уже второй год, а до свадьбы еще, похоже, очень далеко.

«Какая путаница», — подумала Даморна. Она решила, что надо обо всем рассказать Квентину, но потом оставила эту мысль. Нечего забивать ему голову всякой чепухой…