Поклянись, что моя

35

Я приехала почему-то раньше.

Рука сама тянется к телефону, но это не снимает собравшееся в кончиках пальцев напряжение, только делает его более рассеянным, хаотичным.

«Я в больнице. Если тебе хотя бы капельку не плевать, пожалуйста, приезжай…»

Сердце стучит где-то на уровне горла. Смотрю на сообщение и понимаю, что хочу удалить, но уже поздно: внизу высвечивается одна галочка, хотя абонент не в сети.

Не прочитано. Главный страх и крах моих надежд осуществились, — я понимаю, что это конец.

Все бесполезно, он не придет.

«Кейн, мне страшно. Скоро моя очередь.»

Не знаю, зачем написала Кейну. Я понимаю, что не должна, но ничего не могу с собой поделать: я чувствую себя растерянной и брошенной, и мне ни откуда ждать утешения. Несколько минут я сижу в мучительной тишине и все-таки Кейн мне отвечает.

«Он придет»

«Вот увидишь.»

Я не успеваю толком понять, что он мне написал, потому что телефон сразу загорается входящим.

— Алло, — звук моего голоса мне незнаком, он будто совсем изменился до неузнаваемости.

— Элайна…

Кейн говорит это с настолько очевидным сожалением, что мне на глаза навертываются слезы. Я вытираю капельку упавшей на щеку слезинки.

— Если ты собираешься отговорить меня, это бесполезно, Кейн.

— Ты собираешься сейчас сделать то, о чем можешь потом жалеть всю жизнь.

— Я знаю одно: я уже жалею, что это произошло. И о том, что связалась с Блейком тоже жалею. Ты не сказал Ким? — я так быстро перевожу тему, потому что попросту боюсь, что не выдержу.

— Нет, Элайна, — тон его голоса серый и тусклый, как и моя душа. — Хоть и не понимаю, зачем скрывать. Она знает, что ты беременна и поверь, она бы точно нашла для тебя нужные слова.

И позже, сидя на пустой скамейке, я понимаю, что Кейн прав. Ким всегда находила нужные слова, когда требовалось. Она так обрадовалась, когда все-таки узнала о моей беременности. Наверное, бессмысленно об этом говорить, но мне совсем было нерадостно, хотя и я пыталась сделать вид, что все хорошо.

Не время жалеть об ошибках.

Шум работающих вентиляторов и запах свежих лекарств становятся значительно ощутимее. Я сижу на скамейке за дверью кабинета в пустом коридоре, уставившись взглядом в красный педикюр на ногах.

Вечер. Людей в больнице все реже и реже.

Скоро моя очередь.

Поджимаются кончики пальцев, замирает тоскливое сердце.

Скоро моя очередь.

Мне кажется, что мое сердце не бьется уже несколько минут. Я потеряла счет времени, мне больше не хочется ничего.

Открывается дверь, появляется он.

— Ты пришел…

Вырастаю на непослушных ногах. Впиваюсь пальцами в сумочку так, что их не чувствую.

Я не верю глазам.

Он здесь. Такой привлекательный и загадочный, с глазами цвета полуночного неба.

Пламенные губы нехорошо сжимаются.

— Как видишь.

Я срываюсь к нему и с надеждой хватаюсь за руки.

— Ты все-таки передумал?.. Ты вернулся, чтобы предотвратить неминуемое?..

В этот момент дверь кабинета открывается и выходит в слезах девушка. Его взгляд прослеживает за ней, становясь острее чем бритва.

— А я смотрю, ты все решила?

На аристократическом лице застывает улыбка холоднее льда.

— Мне этот ребенок не нужен, — защитно отрезаю я, потому что вижу безразличие в темных зрачках.

— Дура, — рявкает он. — Ни в чем неповинную жизнь угробить решила?..

И сколько же осуждения и гнева в глазах. Он не верит, что это его ребенок. А я… Как же сказать, что я просто запуталась?

— В общем, — он холодно убирает мои руки, отступив на дистанцию. — Делай, что хочешь. Даже если это действительно мой ребенок, это не смягчает того, что ты уже здесь. Ты уже предположила саму мысль об аборте и пришла сюда, а после этого я тебя знать не знаю.

Он больше не смотрит на меня. Поворачивается и уходит.

— Стой! — кричу я вслед. — Пожалуйста, не уходи!..

Дверь безжалостно закрывается. На глаза наливаются слезы. Мне хочется скулить до срыва голоса, разорвать на куски остатки сердца. Кабинет снова открывается и оттуда раздается:

— Следующая.

Голос жесткий, равнодушный. Меня ждут. Я так и стою, глядя в несуществующую надежду. Неужели ты правда веришь, что он вернется?

— Следующая, — плывет по округе с нетерпением. — Элайна Элмерз.

Я медленно прикрываю глаза и чувствую, как по щеке скатывается слеза. Нет, он не вернется. Глотаю соленые слезы и оборачиваюсь, встречаясь с внезапно участливым взглядом врача поверх белой маски.

— Вы собираетесь заходить или нет?..