Поклянись, что моя

61

Находясь у окна, я смотрю в туманное отражение на запотевшем стекле и мысленно возвращаюсь к сегодняшнему утру. Все прошло как-то странно. Элайна выглядела слишком спокойной, когда я собирался уходить. Не та Элайна, к которой я привык за последнюю неделю — то истерическая, то слишком эмоциональная, в слезах или поникшая. В ее глазах было что-то другое. Вспоминаю ее тихий вопрос:

— Ты снова уходишь?

Тогда я не придал этому значения. Остановился, перестав натягивать галстук, и посмотрел на него, ответив сухо «да», не слишком углубляясь в ее состояние, сосредоточившись на том, что должен был сделать. Я просто не понял, что она хотела сказать, что она пыталась донести что-то важное, но остановилась на полуслове.

Она выглядела не очень хорошо.

Меня это мучает.

Смотрю на свои руки, вспоминаю, как ее взгляд задел меня, но я отмахнулся от этого, погрузившись мысленно о встрече с Кристен. Я думал, что делаю правильный выбор, что вернуться к тому, что было с Кристен, это ответ. Но сейчас, через неделю с момента ее приезда в мой офис и того, что началось между нами после, я здесь, снова в ее квартире, и понимаю, что что-то внутри меня изменилось. Я думал, что смогу вернуть былые чувства, но ошибся.

Меня вырывает из мыслей тихий голос сзади.

— О чем думаешь, дорогой? — шепчет Кристен, обняв меня за плечи. Я возвращаюсь из воспоминаний о недоговоренном разговоре с Элайной сейчас. Когда все началось? Как я разрешил этому затянуться?

Повернувшись к Кристен, я смотрю на нее. Она так же красива, но что-то изменилось. Я не могу не сравнивать ее с Элайной. Нос не такой, улыбка не такая яркая. А Элайна… Если честно, то я даже не помню ее улыбку, ведь она так давно не улыбалась. Как по инерции, я вспоминаю нашу первую ночь с Элайной. Тогда я хотел ее, не думая ни о чем. И вот, глядя на Кристен, я вдруг понимаю, что не так. Это не любовь. Между мной и бывшей женой осталась только страсть, но и она давно изжила себя.

— Прости, Кристен, нам нужно остановиться, — слова получаются сами собой. Я даже не до конца понимаю, что говорю, но чувствую, что это правильно.

Улыбка резко сползает с ее лица, и она отшатывается, словно от огня, глядя на меня с удивлением, будто я поразил ее в самую глубину души.

— Прости?.. — ее голос дрожит от неожиданности, но я не собираюсь отступать.

— Все это было очень хорошо, но уже не то. Наверное, это нужно было нам обоим, чтобы наконец понять, что все это действительно осталось в прошлом, — здесь я останавливаюсь, дав ей немного прийти в себя. — У меня больше нет к тебе чувств, Кристен, — выпаливаю как на духе и чувствую облегчение, накатывающее волной от этого признания, которого я оказывается так боялся.

Кристен смотрит на меня внимательно, дыхание ее медленно учащается. Мне кажется сейчас вот-вот что-то произойдет, какой-то взрыв, вспышка. На меня посыпятся обвинения, крики и слезы. Возможно, заслуженно, и я готов это принять. Я жду гнева, ее уязвимости, в самый пик ее эмоций, но вместо этого она словно по щелчку гасит все это и расплывается в холодной улыбке.

Я слышу ее голос, он раздается по комнате, как удар молнии.

— О, и я, кажется, знаю причину… Ее зовут Элайна, — произносит она, и ее слова на мгновение обездвиживают меня.

Шок парализует каждую клеточку моего тела. Мои ноги словно приросли к полу, и я не могу сдвинуться с места. В голове вспыхивает хаос, но как бы я ни старался, не могу осмыслить сказанное. Кажется, будто она говорит на незнакомом языке, но Кристен продолжает, ее голос набирает ядовитую силу, и я чувствую, как волна потрясения накатывает на меня.

— Что такое, Блейк? Ты думал, я не знаю о ней? — ее улыбка расплывается, превращаясь в что-то злорадное, и я, ошеломленный, остаюсь на месте, не могу произнести ни слова.

— Это я с ней сделала. Я заставила тебя думать, что это те же похитители Сары на нее напали, — ее слова, словно клин, проникают в сознание. Мой разум отказывается принимать услышанное.

— Что? — мой голос дрожит, вряд ли это можно назвать ответом. Слова не находят выход, словно в горле застрял ком. Кристен только улыбается, ее губы снова искривляются в удивительной, холодной улыбке. Она будто наслаждается этой игрой, каждым моим вздохом, моим потрясением.

— Ладно тебе, Блейк, ты же умный. Странно, что ты раньше не догадался, — она делает шаг вперед, ее голос звучит, словно она издевается, играя моими мыслями. — А ведь я не лгала, когда говорила, что у меня к тебе важное дело.

Мое сердце бьется в груди, словно пытается вырваться наружу. Я сжимаю кулаки, стараясь хоть как-то удержать себя под контролем. Я должен остаться спокойным. Я должен понять, что все это означает, но Кристен не останавливается.

— Ты действительно думаешь, что если бы это было настоящее похищение, какой-нибудь прохожий смог бы помешать, просто подняв шум? — Она улыбается, ее взгляд светится холодной жестокостью. — Это был просто трюк. Чтобы отвлечь твое внимание. Не беспокойся, похитители Сары действительно за решеткой.

Трюк? Моя голова кружится от услышанного. Она все это спланировала? Все это время? Я начинаю отдавать себе отчет, что именно она вселила мне все эти сомнения, заставила поверить, что Сара, как и Элайна, все еще в опасности. Я волновался о том, чтобы не причинить ей боль своими словами, но оказывается беспокоиться нужно было о другом. Она переиграла меня. Шах и мат. Мое тело напряжено, мысли скачут в панике.

— Зачем? — Только и могу выдавить из себя. Мой голос звучит слабее, чем я хотел бы, и это злит меня. Я не должен показывать ей, что она выиграла.

Кристен пожимает плечами, будто это все мелочи, будто я задал глупый вопрос.

— Мне было скучно, — спокойно говорит она, наблюдая за мной с наслаждением, будто мое потрясение ее развлекает. — И еще мне понравилось наблюдать за тем, как она убивается за тобой. Посмотри, в кого ты ее превратил, Блейк. Разве не весело было наблюдать, как она страдает?

Ее слова, исполненные ледяной ненависти, поражают меня. Я чувствую, как телом пробегает дрожь, когда до меня доходит вся глубина ее манипуляций. То, как она играла когда-то, как манипулировала, наконец выводя все на свою сторону. Однако это были только детские баловства по сравнению с тем, что происходит сейчас. Это не просто ревность. Это что-то гораздо хуже.

— Ты не представляешь, как легко было заставить тебя сомневаться, — продолжает Кристен, ее взгляд горит удивительным холодным огнем. Она идет, прохаживаясь мимо стола, проводя пальцами по его краю, а я ловлю себя на мысли, что мне ненавистен один ее вид. Все в ней, — до мельчайших мелочей, как и моя рубашка, одетая на ее обнаженное тело, сейчас становится отвратительным. И как я только мог на нее повестись? — Элайна… Такую, как она невозможно не заметить. Неудивительно, что ты на нее запал. Мне показалось, что я еще испытываю к тебе чувства и я просто хотела устранить конкурентку.

— Кажется, мне это удалось, — ее голос становится едва слышным, но в нем звучит угроза, и ледяные муравьи пробегают по моей спине. Кристен стоит, не скрывая триумфа. Я ловлю себя на мысли, что она действительно запудрила мне мозги. Я бы в жизни не подумал на бывшую жену.

— Что ты сделала? — страх за Элайну и ребенка наполняет меня. Я даже сам не успеваю осознать, когда в голове вспыхивает именно это утверждение: «ребенок». Не как нечто запредельное или несуществующее. Мысль о ней вспыхивает ярким пламенем в голове, будто это нечто естественное, неоспоримое. Ребенок. Не просто предположение.

Кристен пожимает плечами:

— Все, что хотела, я уже сделала, — ее голос снова приобретает покой. — Тебе нечего бояться. Я больше в тебе не заинтересована.

Но ее тон говорит обратное, и я чувствую, как внутри меня что-то щелкает. Что-то не так.

— Элайна, — выпаливаю я, осознавая, что больше не могу оставаться здесь ни на мгновение. Я мчусь к выходу, собирая вещи на ходу, не обращая внимания на ее язвительный смех. Влетаю в машину, глушу мысли и жму на газ. Я еду быстрее, чем когда-либо. Машина несется по улицам, нарушая все возможные правила. К чертям правила. Мне плевать, даже если бы меня остановили, им просто пришлось бы мне уступить, а иначе не обошлось бы без драки.

Подлетая к дому, я выпрыгиваю из машины и забегаю внутрь.

— Элайна! Элайна, где ты? — мои крики эхом раздаются по пустому дому. Суетно оглядываясь, я резко останавливаюсь, чувствуя, как выбивает дух из груди.

Элайна лежит на полу, посреди гостиной, полностью обездвижена.

Она без сознания.

Конец первой книги.

Больше книг на сайте — Knigoed.net