Покорение невинной

43

После похорон молодой герцогини выглянуло солнышко, прорезав лучами серые тучи, которые словно по мановению чьей-то руки раздвинулись, открывая нежное голубое небо.

- Это знак! - тихо проговорила Хлоя, улыбаясь и глядя в небо.

- Какой знак? - прошептала рядом стоящая Кэндис.

- Что всё идёт как надо! Так было предписано свыше!

Девушка закусила губу и мельком глянула на широкую спину любимого, стоявшего перед входом в склеп и слушающего священника. Словно почувствовав ее взгляд, он обернулся и обласкал ее своим взглядом, а затем вновь вернул внимание собеседнику.

- Все будет хорошо, милая! Он любит тебя, это сразу видно...

- Хлоя... Это кощунство! Мы на похоронах герцогини...

- Ой, мир стал ещё на одну змею чище! - тихо ответила женщина.

Кэндис быстро осмотрелась, хорошо, что они стояли чуть в отдалении от других, поэтому их разговор никто не мог слышать. Девушка глянула на графа с графиней, которые стояли рядом с герцогом и священником. Девушке их было искренне жаль, ведь, несмотря на характер их дочери, они любили ее и желали лучшего. А теперь ее не стало, и графиня сразу потеряла весь лоск и величественный вид.

Кэндис погладила живот, скрытый просторным нарядом, когда ощутила толчки малыша. Церемония похорон подошла к концу, слуги разошлись по своим делам, возвращаясь к прямым обязанностям. Кэндис отправилась домой, так как ощущала усталость. В последнее время ей все чаще хотелось спать, и местная повитуха, к которой она ходила, успокоила ее, сказав, что это нормально, так происходит со всеми на последних месяцах беременности.

Сами роды пугали девушку, так как она прекрасно знала о тех трудностях, через которые ей придется пройти, чтобы на свет родился ее ребенок. И больше ее пугала не боль, которую она готова испытать, а то, что она или ребенок могут умереть. Конечно, девушка всячески отгоняла от себя дурные мысли, но это плохо получалось. С каждым днём она спала тревожное, просыпаясь от кошмаров. Кожа ее стала бледной, а под глазами залегли темные круги, она быстро уставала и все чаще проводила время в постели.

Через неделю после похорон, когда Кэндис вновь не могла встать, в комнату ворвался Мэтью. Он стремительно подошёл, молча откинул одеяло и, подхватив любимую, направился во двор, где уселся на скамью и усадил ее на колени, укрыв плечи прихваченной шалью.

- Нас могут увидеть... - прошептала девушка.

- К черту все, милая! Что с тобой?

- Не знаю... Я все больше устаю...

- Почему молчала? - Мэтью обеспокоенно провел рукой по бледной щеке, отметив, как любимая плохо выглядит.

Внутри проснулось беспокойство, что что-то может быть не так, но он старался не показывать ей этого. Какая же она упрямица! Но он безумно любил ее, и если его отношение к ней изначально строилось лишь на желании обладать красивым телом, то теперь он хотел, чтобы она стала всецело его, и душой и сердцем, чтобы думала лишь о нем, дышала им и согласилась наконец стать женой.

- Кэнди, сладкая моя, любимая...

Девушка пркраснепо от его жарких слов, от которых внутри все трепетали и становилось хорошо. Она до сих пор не верила во все это, боясь, что проснется, и все окажется лишь сном.

- Сегодня у меня нет никаких дел, поэтому проведу с тобой, но ты должна пообещать, что будешь выполнять все, что скажу!

- Но...

- Никаких но! - перебил герцог любимую и накрыл ее уста жарким поцелуем, наслаждаясь сладостью нежных губ.

- Мэт, я рада, что ты здесь...

Кэндис тепло улыбнулась своему мужчине, отпуская от себя смущение и страх. Они любят друг друга, а все остальное лишь мелочи.