Покоренные страстью

Глава 39

«Собрать армию!» Джеймс Стюарт разослал указ по всей Шотландии, каждому клану. Все собрались в пригороде Эдинбурга, на большом поле, поросшем вереском, где обычно проводились учения шотландской армии. Все уголки королевского замка заполняли графы, епископы и лорды, каждый представитель клана прибыл с твердым намерением высказать свое мнение и не изменять его. Все ожидали, что Джеймс объявит открытую войну Англии. Епископы доложили о решении Папы отлучить Стюарта от церкви, если тот посмеет нарушить священный союз между государствами. Король немедленно послал протест, перечисляя все нарушения и преступления Генриха Тюдора против шотландских подданных. Ярость Джеймса только возросла, когда протест остался без ответа. Епископ Элфинстоун советовал сохранять спокойствие и выдержку, но Стюарт и его аристократы не могли снести такого оскорбления.

В Эдинбург прибыла еще одна группа посланцев, на этот раз из Франции, король Людовик XII просил о помощи. Генрих Тюдор высадил армию во Фландрии, пытаясь захватить и подчинить себе Гвен, бывший когда-то английским владением. Союз, заключенный между Францией и Шотландией, обязывал каждую из сторон вступить в войну, если одной из них угрожала опасность.

Число прибывающих все увеличивалось, и уверенность Джеймса Стюарта росла. Множество знамен и штандартов гордо реяли на летнем ветру. Лучи солнца слепили, отражаясь от десятков тысяч стальных кольчуг. Король знал, что собирается величайшая армия, которую Шотландия когда-либо имела и сможет иметь.

На море противостояние между двумя странами не прекращалось ни на минуту. Английский адмирал Томас Ховард весь свой флот и тысячу моряков бросил на то, чтобы вытеснить флот Шотландии. В свою очередь, граф Аран завязывал битвы повсюду от мыса Святого Эбба до устья реки Тэй. Шотландский адмирал руководил сейчас мощным флотом, в состав которого входили не только военные суда «Маргарет» и «Великий Майкл», но и множество вооруженных купеческих судов, переданных от каждого клана.

Рэм Дуглас хотел бы быть на месте своего брата Гэвина или кузенов Иана и Драммонда, которые управляли кораблями Дугласов и отгоняли английских пиратов от острова Мэй и от дельты реки Форт, оберегая тем самым столицу Шотландии.

Рэмсей был назначен командующим всеми солдатами клана, поскольку возраст Ангуса не подходил для битв. И глава клана и Рэм знали, что их небольшое войско не подчинилось бы приказам кого-нибудь другого.

Ряды армии росли с каждым днем, под руководством вождей своих кланов прибывали все новые и новые бойцы. Джеймс Стюарт каждый день проверял готовность войска и каждый вечер устраивал большой совет в зале Эдинбургского замка. Этим вечером Рэм почувствовал изменение в самой атмосфере королевской крепости. Волнения среди аристократии росли, и потребуются железная рука и стальная воля, чтобы предотвратить взрыв. Король встал и поднял руку, требуя тишины:

— Я получил послание от королевы Франции. Генрих Тюдор отклонил ультиматум о том, что он должен немедленно покинуть Тьерзанн во Фландрии. Война между Англией и Францией началась! Французская королева обращается ко мне как к ее защитнику с просьбой вступить на территорию Англии и нанести ответный удар.

Оглушительный рев волной пронесся по залу. Рэм почувствовал, как волосы зашевелились у него на голове. Беспокойство охватило Дугласа, ведь он только что получил донесение от Хита, в котором говорилось, что двадцатитысячная английская армия собралась в Ньюкасле.

Графы Мортон и Крофорд выступили с предложением немедленно напасть на Англию. Вопль сотен глоток подтвердил готовность шотландцев начать военные действия хоть завтра, если будет приказ короля. Джеймс обратился к Аргайлу с вопросом о количестве пушек и повозок для их доставки. Граф ответил, что их около 50 тысяч штук. Затем король поинтересовался, какое время займет переход такой колонны до границы с Англией. Лорд Хоум, превосходно знающий дорогу от Эдинбурга, ответил: не менее 5 дней. Стюарт не раз обращался к Ангусу за советом, когда дело касалось предметов огромной важности. На этот раз Арчибальд Дуглас произнес:

— В этой войне нашим кланом руководит лорд Рэмсей: Он хочет предупредить вас. Выслушайте его.

Рэм поднялся в полной тишине. Крики стихли, и взгляды, устремленные на него, были недоверчивы и злы. Никто не желал выслушивать предостережения. Голос лорда разнесся по всему залу:

— Сегодня я получил донесение о том, что английская армия, по количеству равная нашей, стоит в Ньюкасле.

Крики заглушили его следующие слова. Собравшиеся не хотели верить, что такое возможно, раз Тюдор с войском воюет во Франции.

Рэм возвысил голос:

— Этими солдатами командует тот, кого вы все знаете — лорд Ховард, граф Серрей.

И снова шум заставил его замолчать. Джеймс Стюарт встал рядом с Рэмом и поднял руку, требуя тишины.

— Мои осведомители подтверждают это. Пусть Дуглас продолжает, — произнес король. — Я выслушаю его совет.

Глаза Рэма потемнели, лицо словно окаменело.

— Нам потребуется пять дней, чтобы добраться до границы. Я считаю, что наша армия должна остаться на этом берегу Твида. Шотландскому войску следует быть в Шотландии. Пусть Англия попытается напасть! Не думаю, что когда они увидят нашу мощь, то посмеют это сделать!

Вопли и проклятия оглушили его. Кто-то соглашался, но большинство были против, завязалась драка. Обвинение в трусости Рэмсей не смог бы вынести ни от кого, и он прогрохотал:

— Я бросаю вызов всем и каждому из вас, кто считает, что я испугался! Я не боюсь напасть на Англию и сам поведу свой клан, чтобы поджечь Карлайл и Ньюкасл! Но я все равно полагаю, что лучше всего нашей армии оставаться на нашей же земле!

Ангус посмотрел в лицо короля и понял, что тот хотел услышать не эти слова. Джеймсу не терпелось показать свою безрассудную смелость. Граф решил смолчать. Король желает воевать — ну что ж, быть посему. Стюарт поднял бирюзовое кольцо, присланное ему королевой Франции.

— Людовик передал нам двадцать тысяч пик. Используем их как надо!

В эту ночь, когда он наблюдал за игрой огненных отблесков в волосах Джанет Кеннеди, у Джеймса появилось предчувствие, что их любовь подходит к концу.

— Джан, дорогая, это наша последняя ночь вместе.

Ощущая, как ледяная рука сжимает ее сердце, любовница короля все же улыбнулась самой чарующей своей улыбкой. Ни один мужчина не выносит женских слез. Она заметила, что Стюарт, чтобы доставить ей удовольствие, снял свой железный пояс, и в душе взмолилась — пусть он не надевает его и на битву. Джанет знала, что король не будет довольствоваться ролью наблюдателя и проклятое железо причинит ему массу неудобств. Но говорить, однако, ничего не стала.

На этот раз соски ее грудей были позолочены, и их цвет напомнил Джеймсу что-то важное.

— Джан, в нижнем ящике моего письменного стола ты найдешь золото. Наутро забери его все. Оно послужит тебе лучше, чем драгоценности.

Любовница попыталась поцелуями заставить его замолчать, но король был намерен сказать все:

— Береги нашего сына, объясни ему, что он — сын короля и брат короля, но никогда не должен претендовать на престол.

— Любовь моя, он станет служить Джеймсу V после тебя, но у нас впереди еще годы.

Стюарт поднес к губам пылающие локоны женщины.

— Спасибо Ангусу за то, что одолжил мне тебя ненадолго, — произнес он, и Джанет расхохоталась.

Она заметила на мизинце короля бирюзовое кольцо, подаренное королевой Франции, и подумала, что он никогда не мог ответить отказом даме. В эту прощальную ночь они любили друг друга со всем неистовством.

На следующий день Джеймс Стюарт и его придворные присоединились к войску, стоящему в пригороде Эдинбурга, и в последний день августа шотландская армия выступила в поход. Разворачивалась величественная картина военной мощи. Ряды солдат в клетчатых одеждах протянулись более чем на две мили. Погода стояла чудесная, и через пять суток, как и было предсказано, армия пересекла реку Твид и вступила на территорию Англии. Знаменосцы шли впереди, неся шотландский флаг с гордо реющим Красным Львом на Золотом Поле. Джеймс возглавлял кавалерию, красный, черный и золотой цвета его наряда оповещали противника о приближении короля Шотландии. Каждый клан сопровождали собственные волынщики.

Стюарт выслал вперед разведчиков, которые должны были донести о продвижении английской армии в Шевиотовых горах и выбрать наиболее выгодное место для битвы. Была выбрана огромная поляна, расположенная среди трех холмов над долиной Твида. В центре возвышалась гора Машлоз, налево и направо естественными укреплениями выступали холмы Брэнкстон и Флодден. Этим ранним сентябрьским утром Джеймсу удалось занять наилучшую позицию и переиграть графа Серрея.

Под командованием Рэма было свыше четырехсот Дугласов, менее сотни из них — верхом. Только его собственные бандиты и люди Ангуса владели палашами, остальные, прибывшие из отдаленных крепостей, несли с собой копья, как и большинство солдат в шотландской армии. Все имели ножи и кинжалы, некоторые умели обращаться с пушками и аркебузами, и при эффективном использовании эти орудия наносили врагу серьезные потери. Рэм знал, что ему не придется нянчиться со своими бандитами перед боем. Джок, его первый помощник, мог руководить людьми и без указаний лорда. Поэтому Дуглас особое внимание уделил копейщикам[28], которым было приказано надеть шлемы и не снимать ни при каких обстоятельствах, а также применять только хорошо знакомые им короткие копья и ножи, оставив неудобные семифутовые французские пики.

Граф Серрей направил к Джеймсу посланца под защитой Красного Креста, предлагая устроить сражение через два дня на открытом месте у подножия холмов. Ответ короля обрадовал Рэма: он гласил, что шотландцы будут биться там, где стоят, а не там, где выбирает английский граф.

Дуглас и Ботвелл задумали укрепить позиции, и, поскольку это была их идея, сами занялись ее воплощением. Восточный склон Флоддена покрыли заостренные копья, врытые под углом, что остановило бы нападение любой кавалерии.

На следующее утро англичане выстроились на восточном берегу реки Тилл. Серрей заметил, что вся болотистая низина покрыта артиллерией шотландцев, и решил изменить позицию. Он отвел войско севернее и перестроился у горы Брэнкстон. Дуглас и Ботвелл предложили королю начать атаку на англичан, когда те переправлялись через Тилл. Можно было разбить армию, отступающую по единственному мосту, но Джеймс отказался давать приказ покинуть возвышенность.

Еще один день принес с собой дождь. В густом дыму от походных костров Джеймс перевел войско с гребня Флоддена на вершину Брэнкстона, на четыре сотни ярдов выше англичан. И вновь Ботвелл и Дуглас настаивали на немедленной атаке под прикрытием дождя и дыма. Сырая трава, болотца, ручьи — все мешало людям Серрея образовать четкую линию фронта, но шотландский король не отдавал приказа до самого захода солнца. К этому времени англичанам удалось окончательно расположить свою артиллерию.

Наконец главный пушкарь короля получил приказ открыть огонь. Стреляя снизу, англичане не могли причинить большого вреда шотландским орудиям, но нанесли урон живой силе. Сейчас Джеймсу Стюарту следовало бы оттянуть войска за дальний гребень горы и дождаться, пока солдаты противника, запыхавшись, взберутся по крутому склону. Однако нетерпение и ярость короля достигли предела, и он с безумной смелостью повел армию сквозь дождь и дым. Джеймс возглавлял одну из двух центральных колонн, вторую вел граф Крофорд. Шотландцы продвигались медленно, опустив копья, но вскоре заскользили по мокрой траве.

Рэм Дуглас, лорд Хоум и граф Хантли со своими людьми составляли левый фланг. Им выпало сражаться с жителями Чешира, возглавляемыми третьим сыном графа Серрея, Эдмундом. Бандиты Дугласа наголову разбили противника. Отовсюду неслись грохот стали, боевые кличи и ржание лошадей. Рэм, верхом на Бандите, в самой гуще битвы лицом к лицу столкнулся с Дэвидом Кеннеди. Мальчишка выступал под знаменем графа Кассилиса. После своего предательства младший Кеннеди покинул Дун и скрывался от людей Ангуса и своего клана, опасаясь петли.

Когда была объявлена война с англичанами, Дэвид крадучись вернулся в родной замок, умоляя позволить ему смыть позор, сражаясь на стороне своего короля. Он знал, что в битве можно покрыть себя неувядаемой славой, и вообразил, что сможет достичь этого. Отец и братья предателя отвергли его и отказались даже разговаривать с ним, но глава клана решил, что в войне может потребоваться каждый Кеннеди.

Ужас отразился на лице мальчишки, когда темные глаза Дугласа впились в него. Дэвид ожидал неминуемой смерти от руки, сжимавшей сейчас окровавленный палаш. Рэму стало противно. Даже здесь, сейчас, когда решалась судьба страны, в рядах шотландского войска не было ни порядка, ни дисциплины. Лорд не думал о предательстве — он хотел знать, зачем потребовалось посылать в кровавое месиво этого сопляка, не достигшего и 15 лет. Окровавленной рукой он выхватил у Дэвида поводья:

— Беги! Беги отсюда, мальчишка!

Тот повернул лошадь и последовал приказу Дугласа и своему собственному внутреннему голосу. К этому времени бандиты Рэма уже опрокинули ряды англичан и кинулись к их лагерю.

Лорд Дакре во главе полутора тысяч кавалеристов скакал им наперерез. Дэвид Кеннеди обрадовался появлению лорда, которого знал всю свою жизнь. Судьба на этот раз улыбнулась ему — злейший враг Дуглас отпустил мальчишку живым и невредимым, а впереди его ждал друг. Вздох облегчения слетел с губ Дэвида, и сразу же за этим выражение крайнего удивления исказило его черты. Дакре со смертоносной точностью направил свое оружие. Он пронесся мимо, а разрубленный пополам Дэвид медленно сползал с седла на землю.

Между английской кавалерией и шотландцами завязался кровавый бой. Графы Леннокс и Аргайл наблюдали за ним сверху, когда вперед внезапно выступили лучники противника. Дождь из стрел почти мгновенно лишил вождей кланов всех их людей. Центр поля превратился в бойню. Английская пехота была вооружена алебардами — боевыми топорами, имевшими с одной стороны нечто вроде крюка. Шотландцы, которые несли длинные французские пики, на крутом склоне теряли равновесие. Короткие копья тоже не помогали — англичане просто отрубали острие, и их противник становился беззащитным. Покончив с горцами, лучники сэра Стэнли зашли войску Стюарта в тыл. Пощады не было, шотландские графы погибали бок о бок со своими людьми.

Джеймс пробивался в глубь отряда англичан, стремясь достичь одной только цели. Он знал, что в поединке с Серреем выйдет победителем. Так бы и случилось, но ненавистный враг увидел уже только тело короля, утыканное стрелами и с разрубленной головой.

Рэмсей по-прежнему возглавлял левый фланг, сражавшийся успешнее других. По счастью, им было неизвестно, что Джеймс Стюарт, король Шотландии, погиб в этой битве при Флоддене, унесшей жизни еще двенадцати графов, двух епископов, пятнадцати лордов и около десяти тысяч других храбрых защитников страны.

Уже почти стемнело. Рэм видел, как прямо перед ним сражается Джок и ему угрожает опасность. Дуглас поднял палаш, и смерть настигла первого англичанина, затем второго. Лорду удалось еще ранить третьего, когда Бандит, пятясь, поднялся на задние ноги и развернулся. Глаза Рэма расширились — откуда появились все эти англичане? Он оказался один, окруженный противником со всех сторон. Кажется, и Бандит и его хозяин были ранены одновременно. Жеребец упал, Рэм попытался выбраться из-под него, но бесполезно. Копье пронзило живот Дугласа и воткнулось в землю. Он не чувствовал ног, но ощущал огромную тяжесть, словно Бандит все еще придавливал его. Рэм запрещал себе думать о боли, но что-то теплое, успокаивающее постепенно охватывало все его существо, туманило сознание. Так вот какая она, смерть. Лорд глубоко вздохнул, и его окружила тьма. Кровь жеребца и его хозяина, смешавшись, стекала по их телам и впитывалась в землю.