Покоряя дракона

Глава 3. Змей-искуситель

Сквозь мутную пелену меня коснулся теплый солнечный луч. Я чувствовала, как мое тело покачивается. Наконец-то я стала улавливать звуки! Слышу… Это лошади! Шуршат колеса по гравию.

Я испугалась, когда короткие вспышки воспоминаний о пережитом хлестнули меня. Мне так хотелось расплакаться. Бедный Густаво! Кто мог обойтись с ним так жестоко? Те негодяи? Или же это Элиза приказала?!

Стараясь не шевелиться, я напряглась. Иногда мне казалось, что я слышала недовольное сопение. Я чувствовала чьё-то присутствие. А если это та леди? Она тоже убьёт меня?

— Я вижу, что ты очнулась, мышка.

Услышав мужской голос, я тут же открыла глаза, не в силах поверить ушам. Сначала я испытала невероятное облегчение от того, что это не Элиза, но теперь, снова вспомнив эти мерзкие взгляды и действия негодяев, опасливо сжалась в комок.

— Как твоё имя? — спросил он меня.

Сильнее сжалась, исподлобья смотря на мужчину.

Он сидел с противоположной стороны, так что мне не составило труда его рассмотреть. Мужчина был возможно чуть младшая Густаво. Экипаж был ему явно тесноват — он казался очень высоким, в отличие от того же Густаво. Он показался мне более ухоженным. Одежда была не простой, а многослойной и дорогой, но при этом не слишком вычурной. Когда он снова заговорил, я переместила взгляд на его лицо. Бесстрастные зеленые глаза смотрели на меня слишком внимательно, мне было тяжело дышать. Длинный тонкий нос особенно выделялся на его лице. У его сухих губ пролегли морщины, но мне было сложно угадать, от того ли, что он улыбался, либо же недовольно кривился. Одно стало ясно — он распространял вокруг себя давящую ауру — этот мужчина явно умел командовать.

— Меня зовут Сталван. Это последний раз, когда я иду тебе на уступки. Как твоё имя, мышка? — его лицо по-прежнему ничего не выражало. Лишь холодное спокойствие. Он вновь разлепил губы, — Так ты хочешь отплатить мне за спасение? Недоверием?

Так вот, что произошло! Это была не я!

Опустила глаза на свои руки, сжатые в кулаки. Всё моё тело было напряжено в ожидании опасности. Я глубоко вздохнула.

— Моё имя Вера, — я едва узнала свой голос: осипший, дрожащий, слабый.

— Хорошо! — ухмыльнувшись, мужчина предложил мне яблоко, — На, перекуси. С собой больше нет ничего.

Я снова посмотрела ему в глаза. Мне почудилось, что сейчас они еще больше потемнели.

— Куда вы меня везете?

— Трусливая мышка… Я ехал домой и своих планов менять не намерен. Или надо было бросить тебя в том поле?

Поле… Подумала о моем добром Густаво, глаза тут же защипало. Я уже не могла сдерживаться и тихо всхлипнула.

Бедная Адма… Как же она будет жить? Она никогда меня не простит!

— Жаль того старика, мышонок.

Ощутив вспышку опасной решимости, спросила:

— Вы видели, кто это сделал?

Он вновь откинулся на своём сидении. И опять этот обжигающе равнодушный взгляд.

— Мстить собираешься? Забудь! Ты просто слабая трусливая мышка, — даже когда он улыбнулся, то не стал выглядеть добрее, — Я не видел. Я едва успел, пока те ублюдки… — заметила, как меняется его выражение лица. Вот он, спокойный, но в тот же миг такой яростный. Но затем, будто опомнившись, вновь отбрасывает ненужные эмоции.

— Будешь служить в замке. Найду тебе пристойное занятие, но учти, маленькая мышка — как однажды я спас тебя, так могу и погубить. Мне нужны преданность и послушание. Это ясно?

“Во что я ввязалась?”

Сталван сцепил руки перед собой, упокоив их на собственных коленях. Ему не нужен был мой ответ, очевидно. Как только он договорил, будто сразу же потерял ко мне всякий интерес. А я была так напугана, что не могла и рта раскрыть. Спрятав дрожащие пальцы в складках платья, я стала смотреть в окно.

Мимо проплывали вечерние пейзажи. Бескрайние поля, окрашенные в розовый, тянулись всюду, куда хватало глаз смотреть. Я покрутила головой, пытаясь узреть всю эту картину. Мир в своём замерзшем спокойствии противопоставлялся моему смятению. Так хотела я быть просто колоском в этом бескрайнем травяном море. Расти, крепнуть, уступать ветру, повинуясь его воле. Мне кажется, именно так я и жила…

Что будет теперь? Что сделает со мной этот человек? Что поручит? Наверное, если бы хотел сделать со мной то же, что эти бандиты, не стал бы церемониться.

Как я теперь буду жить? А если я вспомню? Смогу ли уйти…?

Почувствовала, как мои щеки стали мокрыми. Я страдала по своей прошлой жизни, которую никак не могла вспомнить, оплакивала потери новой судьбы. Всё это, мне казалось, слишком много для одной меня.

— Трусливая мышка, — ровный голос Сталвана выдернул меня из тяжелых размышлений. Я обернулась, смотря в его потемневшие глаза, — Боишься, что я заставлю тебя делать что-то бесчестное, унизительное?

Я неуверенно кивнула, решив честно признаться в том, о чём думала, чего опасалась. Ответом мне стал его низкий бархатный смех.

— Вера, — наконец обратился он ко мне по имени, — Я хочу уберечь одного человека. Он важен для меня. Но я не могу быть всё время рядом, ведь он не знает, что…

Сталван резко умолк, от чего я даже подалась вперёд, желая узнать побольше:

— Господин?

— Не имеет значения. Во дворце ты будешь обращаться ко мне по имени и только так. Я дам тебе несложную работу. Но ты должна внимательно смотреть и слушать. Обо всём мне будешь рассказывать. Поняла? — он взял мою ладонь в свою руку, оглядывая. На подушечках пальцев розовели новенькие волдыри, которые я заработала этим утром, — Это что такое?

— Я работала, — тут же снова одернула руку.

— Работала! Как же! — он тихо засмеялся, — Откуда ты, мышка?

Мне хотелось ответить ему как-нибудь грубо, чтобы он запомнил и всем передал, чтобы больше ни у кого не возникло мысли задавать мне эти вопросы.

— Я не знаю, — вопреки своему нежеланию проговорила я. Когда его взгляд стал ещё более заинтересованным, пришлось продолжить, — Очнулась в лесу. Откуда, кто я — ничего не помню. Вышла к деревне, меня приютили, — я старательно избегала подробности о Густаво и Адме, потому как боялась возможного влияния этого опасного мужчины, — Сегодня поговорила с доктором. И…

— Ясно. Это будет проблемой.

— Простите?

— Если ты вспомнишь. Это будет проблемой.

— Что вы со мной сделаете? — шумно сглотнула я, ощущая, как пересохло в горле.

Но он ничего не ответил.

— За кем, вы хотите, чтобы я смотрела? — предприняла ещё одну попытку. Сама не заметила, как начала нервно теребить край юбки.

— Графиня Элиза Моуз.

— Элиза?! — у меня похолодело внутри. Я была уверена, что это она убила бедного Густаво.

— Ты должна была ее видеть сегодня, — я быстро закивала, — Она постоянно творит глупости. Носится за мужчиной, хотя принадлежит другому. Я боюсь, что она натворит глупостей.

“Глупостей?! Старичок, она беременна! И теперь пытается избавиться от этого ребёнка!”

— Что с тобой, мышка? Хочешь мне что-то рассказать?

— Нет, нет. Ничего, — я поспешно отвела взгляд, но ощутила на себе его внимательный.

— Хорошо. Потому что, если я узнаю, — а я узнаю — будет нехорошо.

От зловещей интонации его голоса по спине пробежал холодок. Краем глаза я увидела, что он зашевелился, но не смогла заметить, как быстро он выбрасывает свою руку вперёд, чтобы схватить меня за шею. Его пальцы, впивающиеся в тонкую кожу, были такими горячими, словно пылали огнём.

— Дважды повторять не стану, мышонок.

— Я… Она… — до смерти перепуганная, я вцепилась в его руку, пытаясь освободиться. Он сжал ещё сильнее, окончательно перекрывая доступ воздуха к моим лёгким. Я не могла сопротивляться, чувствуя, как силы покидают мое и без того слабое женское тело, — Хр-р…

— Ты скажешь! — сквозь зубы проговорила он. Я медленно моргнула, готовая согласиться на всё, лишь бы снова сделать вдох.

— Ах, — его хватка ослабла, и я повалилась на дно повозки, сползая со скамьи. Долго пыталась откашляться и прийти в себя.

“Как же я вообще дожила до своих лет, если всё все вокруг хотят меня убить?!”

Сталван грубо подхватил меня, усаживая обратно.

— Я видела её сегодня, — прохрипела, еле сдерживая кашель, — Она брала у врача снадобье, чтобы… — краткий миг сомнения. Это было не моё дело. Возможно, Густаво пострадал из-за того, что услышал что-то, чего не должен был. Ну а кто я такая, чтобы сопротивляться и бороться с тем, кто явно сильнее меня? Грудь неимоверно жгло, я чувствую, как во мне накапливается ярость, — Чтобы избавиться от ребёнка, — едва я выплюнула эти слова ему в лицо, тут же отпрянула, видя, как мужчина преображается. Его лицо вытянулось, глаза тоже стали менять свой цвет на более яркий. Меня замутило, хотелось выскочить в маленькое окно прямо на ходу.

Он приблизил ко мне оскаленную пасть. Я почувствовала смрад, уверена, что не смогла бы сдержать спазм, если бы не была так напугана. На меня смотрела страшная смесь человека и ящерицы или же змеи. Он дотронулся до моей щеки человеческими пальцами.

Значит, он может облачаться в это существо не полностью?

Моя голова готова была вот вот лопнуть. Я не находила в ней знаний о таких существах. Стало еще страшнее. Я готова была потерять сознание.

— Мыш-шка… — его голос изменился, теперь он просто прошипел это, едва не касаясь моего носа подрагивающим языком, — Спи!

Крепко зажмурившись, я не видела, что он делает. И, когда я подумала, что он оставил меня в покое, ощутила, как его клыки касаются моего плеча. Сквозь ткань летнего платья он вонзил их в мою плоть, от чего я вскрикнула, однако боли не почувствовала.

Ощутила нечто иное…. Как от плеча по телу расходится тяжесть, но она же была и легкостью. Мне показалось, что все мои тревоги отступают, этот яд даровал мне успокоение.

— Спи, — повторил он, и я тут же начала проваливаться в тёплый красочный сон, не в силах воспротивиться его приказу.

Я проснулась ровно тогда, когда карета остановилась у длинной лестницы, уходящей наверх к большим замковым дверям, которые впору было бы назвать вратами.

— Выходи, мышонок, — Сталван уже стоял на земле, подал мне руку.

Я безропотно подчинилась. Стоило мне только подумать о том, чтобы побежать или нахамить, как кровь словно бы начинала закипать. Лишь отдаленную, но я чувствовала боль. А ведь я только представила.

— Что вы сделали со мной? — тихо спросила я, не без страха смотря на опасного мужчину.

— Глупая мышка. Яд — явление временное, но мне не очень хотелось, чтобы ты разыгрывала сцены, когда мы прибудем, — теперь он обхватил мое лицо сухими ладонями, внимательно посмотрел в глаза, — Ничего не произошло. Веди себя спокойно, мышонок. Кара очень проницательна.

О ком это он? Вслух, разумеется, спрашивать не стала. Мне пришлось идти за ним следом. Конечно же, Сталван повёл меня другим путём. Он уверенно ступал по темной тропе, я семенила за ним. Территория вокруг замка была плохо освещена, и я то и дело оступалась. Уставшая, измученная. Что теперь мне оставалось? Быть на побегушках этого чудища…

Когда мы зашли, я поняла, что оказалась в кухне.

— Кара! — гаркнул Сталван, от чего я вздрогнула. Из смежного помещения показалась голова женщины. Моё сердце ёкнуло, ведь она так напоминала мне Адму. Я сразу приметила её смеющиеся глаза и добрую улыбку. Она улыбалась мне.

— Какая очаровашка! Кого это ты привёл, старый ты повеса?

— Уймись, женщина! — эта девица теперь будет трудиться здесь. Пусть помогает на кухне, — Он предупреждал меня одним лишь взглядом, — Найди ей одежду приличную и место для сна.

— А что место? — хохотнула Кара, — Может, сразу комнату?

Развернувшийся до этого мужчина остановился:

— Да, лучше комнату.

Женщина проводила его изумленным взглядом и, наконец, оглядела меня.

— Ты у нас кто? Готовить умеешь? Убирать? М?

Следующие дни проходили в труде. Я работала на кухне: чистила, резала овощи, разделывала тушки кроликов, кур, уток и так далее.

Кара оказалась очень доброй женщиной. Видимо, в этом смысле мне везло. Очень везло. Она была терпеливой, учила и поправляла меня. Причитала, конечно, удивлялась, откуда я такая взялась.

На исходе недели мои руки покрылись мозолями и порезами. Я начала этого стесняться. Какое-то время назад я даже не оценила по достоинству, какими они были прекрасными и ухоженными. К слову, Сталван меня не трогал. Я ожидала, что он будет приходить, что-то выспрашивать, однако, если мы где-то пересекались, мужчина делал вид, что мы не знакомы. Признаюсь, это было настоящим облегчением. Тот яд, что попал в кровь от него, похоже, наконец ослаб. Несмотря на это, я всё равно чувствовала его присутствие где-то неподалёку.

В один из таких обычных дней, которые стали походить друг на друга, Кара подскочила ко мне, швырнув в мою сторону платье понаряднее.

— Девочка, брось ты эту картошку! — она выглядела крайне обеспокоенной.

— Что случилось? — я встряхнула обновку. Бордовый наряд был гораздо красивее моей обычной рабочей одежды, но всё равно мне на секунду показалось, что могло быть и лучше.

— Переодевайся! Кэтрин обычно накрывала на стол господину, но она слегла с какой-то лихорадкой. Ну, не мне же идти! — она эмоционально всплеснула руками и принялась раскладывать всё необходимое на поднос, — Дорогая, иди-ка сюда, я расскажу тебе про сервировку.

— О, это я знаю.

Она удивленно подняла брови, но ничего говорить не стала.

Я задумалась о природе этого знания, стягивая свой наряд в закутке за большой печкой. Это почему-то не удивило меня, напротив — была рада стать полезней.

— Так, хорошо, давай помогу, — Кара поправила шнуровку под грудью, — Передник чистый возьми. Ты же всё-таки прислуга.

Я послушалась, а она помогла завязать красивый бант на спине.

— Вера, я серьёзно, — взяла меня за подбородок, заставляя смотреть ей в лицо, — Не забывай свое место, поняла? Потому что другие не забудут, — на моё смущение она решительно улыбнулась и вручила мне поднос со столовыми приборами, — Зашла, поклонилась, накрыла, поклонилась, вышла. Запомнила?

Я бодро закивала и покинула кухню. По замку я не разгуливала до этого, но Кара как-то водила меня в дальние кладовые, попутно рассказывая, где тут и что.

Повернув за очередной угол, я практически столкнулась с Элизой, что шла мне навстречу.

— Ты?! — её лицо было таким удивленным, совсем не свойственным ей, как мне казалось, злой натуре. Она привыкла все контролировать. А тут я… Еле сдержала смех, но моя улыбка вывела её из себя. Она схватила меня за руку, своей свободной перехватила поднос, отставив его на маленькую тумбу у стены. Он опасно качнулся, но всё же устоял, — Ты что здесь делаешь?!

Элиза так взвилась, что я даже не понимала, что она хочет услышать. Однозначно, ей и не надо было знать, что меня приставили следить за ней.

Я быстро согнула ноги в коленях:

— Простите, госпожа. Меня совсем недавно взяли сюда работать.

— Работать, значит, — я вдруг услышала, как протягивает она шипящие звуки, сердце пропустило удар.

Нет! А она тоже как Сталван?!

Ее рука по-свойски легла на мою талию:

— Мне не очень нравится идея, что ты идёшь показываться Александру. С-совсем не нравится, — её прищуренные хитрые глаза не сулили мне ничего хорошего. Прошла лишь секунда, прежде чем она приняла часть своего нового облика, — Ес-сть хорош-ш-шая мыс-сль, — она не то шептала, не то шипела. Ловко потеснив меня к стене, Элиза коснулась противным извивающимся языком моей щеки, — Вкус-с-сно. С-страх.

Стремительно приблизившись, эта девушка приникла к моей шее. Сначала я даже не поняла, что происходит. Показалось, что она целует меня, однако ее хищный взгляд змеиных глаз говорил о другом. Когда она отстранилась, я сразу почувствовала, что со мной происходит что-то ненормальное.

Я перевела взгляд на её лицо, вновь ставшее красивым. Ее губы… Манили меня. Она была так близко, надо было сделать лишь один шаг.

— Нет, нет. Иди, — Элиза подала мне поднос, победно улыбаясь, — Александр терпеть не может проявление таких эмоций. Он вышвырнет тебя, — она рассмеялась и пошла дальше.

Я же вся похолодела внутри. Зная, что мои желания постыдные и неправильные, навеяны колдовством. И всё равно ничего не могла сделать! Почувствовала, как низ живота заныл. Прислонилась лбом к холодной стене, приборы на подносе звякнули, выдавая дрожь моих руках.

Если господин изгонит меня, Сталван просто убьёт, чтобы я не болтала.

Мне надо держаться! Я сильнее! Но кого я обманываю? Сопротивляться яду было невозможно, он быстро распространялся по телу, разгоняемый колотящимся от нахлынувшей похоти сердцем.

Я осторожно нажала на ручку двери локтем, потому как цепкой хваткой держала поднос обеими руками, и осторожно толкнула дверь спиной.

В зале недоставало света: мало свечей, мало светильников; основным источником был камин. Зато везде на полах были ковры, что заглушали мои неровные от борьбы с собой шаги. Коротко оглянулась, но никого не заметила. Всё же поклонилась, сгибая колени, хоть я ощутила в них слабость, выпрямилась и подошла к столу. Поставила поднос чуть громче, чем собиралась. Сбоку раздался шорох. За чёрным лакированным, просто огромным роялем сидел мужчина ко мне спиной. Блестящие черные локоны спадали на его плечи. И я ещё не увидела его лица, но уже закусила губу. Непристойные мысли тут же наполнили мою фантазию жаркой страстью.

Тряхнула головой, силясь сбросить с себя наваждение, отвернулась, чтобы заняться сервировкой, про себя перечисляя и называя приборы.

“Сервировочная тарелка. Сюда вилку для салата… Обеденная вилка. Здесь обеденный нож. Нож для салата… Дальше… Да где она? Чайная ложка. Так… Десертная вилка, десертную ложку повернуть. Три бокала… Салфетку вот сюда, и… Готово!”

Я не сдержала довольной улыбки, окидывая взглядом свою работу. Чуть подвинула одну из вилок, сделала шаг назад… Уперлась в кого-то спиной!

Голову окатило жаром, когда этот кто-то коснулся спокойным дыханием моей шеи.

— Идеально.

Я покрылась мурашками, как и много раз до этого, но в этот раз приятными. Я никогда-никогда-никогда не слышала такого голоса. Такого бархатного, такого сладостного в своей властности.

Осторожно обернулась, у меня перехватило дыхание. Мужчина, что сидел за роялем, оказался непозволительно близко. А я беззастенчиво разглядывала его лицо. Холодные голубые глаза… Если бы он только посмотрел на меня, я бы ощутила себя самой исключительной в этом мире. Тёмные нахмуренные брови, между которыми пролегла небольшая морщинка, придавали его лицу еще больше серьёзности. Ещё больше сексуальности… Чёрные длинные волосы были небрежно собраны у лица, несколько прядей покороче украшали его высокий лоб. Тонкие губы сейчас были плотно сжаты, точно он испытывал какое-то напряжение.

— Я что-то тебя не помню. Как зовут? — он посмотрел прямо на меня, от чего я едва не свалилась.

В моей груди будто оборвалась какая-то струна. Быть может, нить, что связывала меня с каким-то печальным прошлым. Я забыла о всех сложностях сейчас, проблемах, о Сталване, об Элизе. Я видела лишь его, и моё существо потянулось к нему, словно я жила лишь ради этого мига.

— Вера, — полушепотом произнесла я, пытаясь усмирить это желание и новое ощущение. Внутри меня словно бы распустился огненный цветок, способный выжечь меня изнутри.

Стало невыносимо душно. Передник, шнуровка под ним — все стало мешать. Я дотянулась до банта на спине, потянула за хвостик и стянула белую ткань.

— Что ты…? — мужчина подошёл ко мне, перехватывая мои руки.

Он встал еще ближе, когда ватные ноги не выдержали напряжения и предательски подогнулись, он поймал меня, удерживая за талию. Мы оба замерли, глядя друг на друга. Показалось, что его глаза сверкнули и преобразились. Зрачок вытянулся, он шумно втянул воздух. Всё это было так красиво, что, не выдержав, потянулась к его губам, готовая на всё, забывая про свое целомудрие.

В тот же миг он отстранился от меня так стремительно. Как только этот мужчина выпустил меня из объятий, стало ужасно холодно. Похоть, которой наградила меня Элиза, рассеивалась, на её место приходила ломота и боль.

— Уходи, — проговорил мужчина, даже не обернувшись на меня.

На дрожащих на ногах, словно на ходулях, я кое-как вышла, напрочь забыв о поклонах. Мне чудилось, что без него я больше не смогу жить.

— Ты ведь почувствовал это?

— Ничего я не почувствовал! — отмахнулся я, возвращая взгляд на безупречную сервировку.

— Ложь! Мы встретили нашу истинную. С сюрпризом…