Полет сокола

Глава 6

В постели ты великолепен, но на самом деле ты — ублюдок.

Улыбка смягчила неизменно жесткую линию губ Флинта. Прошло полторы недели с тех пор, как Лесли сухо сказала это, бросив ему в лицо его же слова, но тень улыбки каждый раз пробегала по его губам, когда эхо ее голоса дразнило его память.

Лесли даже не осознавала, насколько точным было ее замечание. Флинт откинулся на спинку стула, его губы шевельнулись от беззвучного смеха. Полторы недели. Лесли сказала ему, что она собирается провести в Атлантик-Сити две недели, и теперь эти две недели почти прошли. Если ему не удастся убедить ее продолжить свое пребывание здесь, через три дня Лесли вернется в Нью-Йорк.

Тревога пронзила Флинта, удивив его и вызвав раздражение. Он полагал, что пресытится Лесли гораздо раньше конца первой недели. Но одна неделя пролетела, сменившись другой, а, к его огорчению, он не пресытился и не заскучал. Как раз наоборот. Флинту не надоело ни тело Лесли, ни ее общество.

Флинт встал, словно желая стряхнуть непривычное чувство. Он бы предпочел не испытывать каких-либо эмоций в связи с ее отъездом. Но больше всего его раздражало это неловкое чувство тревоги. Флинт Фэлкон считал свою жизнь полной — он ни в ком не нуждался и не собирался создавать ненужную эмоциональную зависимость от другого человека, ведь это связало бы его личную свободу. А Флинт Фэлкон давным-давно поклялся, что ничто и никогда больше не свяжет его свободы.

Увлечение женщиной мешало мужчине работать и не являлось для Флинта подходящим занятием. Нахмурившись, Флинт посмотрел на список отмененных встреч, который лежал на его обычно свободном от бумаг столе. Он отложил эти дела в тот день, когда встретил Лесли, потому что эти встречи мешали ему проводить время с ней.

Презирая себя. Флинт попросил своего секретаря перенести эти встречи. Несколькими минутами позже он отменил собственные распоряжения, окончательно смутив в высшей степени исполнительного человека, преданного Флинту.

Непристойно выругавшись сквозь зубы, Флинт развернул свое кресло к широкой панораме за окном у себя за спиной. Море и небо лежали перед ним. Они были всем, что было нужно Флинту, во всяком случае до настоящего времени.

— Проклятье!

Оттолкнув кресло, Флинт вскочил на ноги и подошел к окну. Яркое осеннее солнце плясало на колышущихся волнах, подобно золотым монетам, брошенным на Землю благосклонным божеством. Над водой простиралось бесконечное, невероятно голубое небо, лишь кое-где запятнанное облачками. Это была свобода. И она принадлежала ему. Однако он чувствовал себя опутанным завораживающей личностью Лесли и ее притягательным, отзывчивым телом.

Брови Флинта почти соединились на переносице, когда до него донеслись негромкие звуки из комнаты рядом с его офисом. Лесли! Чувство, похожее на счастье, охватило его. Не желая признаваться себе в том, как дорого ему это ощущение. Флинт заставил себя оставаться совершенно неподвижным, в то время как на самом деле ему безумно хотелось кинуться в спальню и заключить Лесли в свои объятия.

Да, это полное безумие! Инстинкт самосохранения предостерег Флинта от уступки захватившим эмоциям. Безумие — позволить себе так нервничать всего лишь из-за женщины.

Да, но какой женщины! Даже в тот момент, когда его разум восставал против этого, Флинт напряженно прислушивался к тихим звукам ее движений в спальне. Образ этой женщины вызывал томление в его теле. Еще четыре часа пополудни, а он жаждет ее. Флинт уже начал привыкать к состоянию почти постоянного сексуального возбуждения.

Решив отнестись к этому спокойно, Флинт передернул плечами. Мысленно он перебирал воспоминания, которые их теперь связывали, и предвкушал наслаждения, которые добавятся к этим воспоминаниям. Он справится со своими взбунтовавшимися чувствами, когда Лесли уедет, уверенно сказал себе Флинт.

Всего три дня. Эта фраза застряла в сознании Флинта, как отравленный дротик. Внезапно он резко повернулся спиной к окну и направился к двери в спальню длинными, решительными шагами.

Осталось еще три дня.

Прикусив нижнюю губу, Лесли прервала свой беспокойный обход спальни и внимательно посмотрела на дверь в офис Флинта. Она испытывала странное чувство, совсем непохожее на чувства женщины, которая цинично смеялась по поводу затеи с бурным романом.

Что ж, она на самом деле буквально столкнулась именно с таким мужчиной, и пребывание с ним оказало странное воздействие на нее. Одной только мысли о том, что Флинт находится по другую сторону этой двери, хватило для того, чтобы дрожь прошла по ее спине.

Да этот же мужчина ненасытен! Ее дыхание стало затрудненным и неровным, и Лесли опустилась на край постели. Саркастическая улыбка скривила ее губы, когда она вспомнила о собственном агрессивном поведении в его постели. Фэлкон оказал на нее поразительное воздействие. Она никогда не брала на себя инициативу в занятиях любовью и не наслаждалась игрой в распущенность. Улыбка Лесли стала шире, когда она подумала, что, доводись ей теперь сыграть Саломею, она наверняка получила бы премию за эту роль.

Живые воспоминания заставили ее тело изогнуться. Лесли легла на спину на огромной постели. Вздохнув, она закрыла глаза. Флинт вобрал в себя ее всю, безраздельно, не оставив места ни для чего другого. Она плохо ела, плохо спала, чувствовала себя истощенной и в то же время наполненной жизнью. И точно этого ее душевного и физического состояния было мало, мысли о Флинте мешали ей использовать казино как свое убежище — она там больше не могла отключиться.

Если бы она могла вообще поверить в такую возможность, то решила бы, что влюбилась в этого загадочного, обескураживающего мужчину, такого пылкого и нежного… Но Лесли отказывалась даже думать о возможности влюбиться в Фэлкона. Как часто утверждала сама Лесли, любовь вредна для здоровья и разума женщины. Но ей так нравилось быть с ним!

Задумавшись, Лесли не услышала ни того, как открылась дверь офиса, ни его шагов. Неровное, резкое дыхание Флинта выдало его присутствие в спальне.

— Опять спишь? — Голос его был тихим, чтобы не разбудить ее, если она задремала.

Лесли открыла глаза, и у нее захватило дух, когда она увидела, каким импозантным выглядел Флинт. На нем был серый консервативный костюм-тройка, но, несмотря на это, Лесли пришло в голову, что Флинт скорее похож на идола шоу-бизнеса, чем на администратора высокого ранга. Отчужденность Флинта временами пугает ее, и отрицать это было бы бесполезно. Лесли инстинктивно чувствовала, что Флинт способен причинить боль практически любому, кому захочет, а ей более, чем кому-либо. И сознание этого вызывало в ней смутную сдержанность.

— Я так понимаю, что ты собираешься работать весь день? — сказала она, вспомнив его собственные слова и отчужденный тон за завтраком.

Он сказал ей, чтобы она нашла себе развлечение на этот день, поскольку он собирается провести его в своем офисе, куда ей был закрыт доступ с самого первого дня.

Флинт не ответил, во всяком случае словами. Откровенно чувственная улыбка смягчала суровость его тонких губ. Точными и сдержанными движениями он начал раздеваться. Одна из его темных бровей изогнулась, побуждая ее последовать его примеру.

Лесли должна была бы рассердиться. Она должна была бы почувствовать себя оскорбленной. Вместо этого она рассмеялась и поднялась, подчинившись его молчаливой команде.

— Разве ты никогда не устаешь? — спросила она, не спеша, потому что уже была наполовину раздета.

Флинт поднял глаза от пуговиц своей рубашки и задумчиво посмотрел на нее. Его плечи и грудь были обнажены, и она видела твердые мышцы и тугие завитки черных волос на его груди; в остальном тело Флинта было гладким и безволосым, кроме мужественного, покрытого шелковистыми волосами низа живота.

— Не часто, — совершенно серьезно ответил он. — Я очень вынослив и неутомим.

— Да уж, — пробормотала Лесли, вызвав у него один из редких раскатов смеха.

— Я работаю над этим, — добавил он, отбрасывая рубашку в сторону.

— Правда? — Лесли нахмурилась. — И когда же?

Флинт переступил через брюки и бросил их поверх рубашки, прежде чем взглянуть на нее.

— Каждое утро, до того как ты проснешься. Присев на край постели, он нагнулся, чтобы снять ботинки.

Лесли с трудом удержалась, чтобы не провести пальцами по его соблазнительно согнутому длинному позвоночнику.

— Но как? — спросила она, совершенно забыв, что тоже должна раздеваться.

— Я бегаю каждое утро по берегу и плаваю в бассейне отеля.

Флинт запустил пальцы под эластичный пояс своих трусов, спуская их по своим узким и крепким бедрам. Потом он коротким взглядом окинул Лесли, все еще одетую в белье.

— Я выигрываю это соревнование! — сказал он.

— А что, нужно спешить? — невинно спросила Лесли.

— Ты, видимо, не обратила внимания, дорогая, — сказал он, выпрямляясь во весь рост и демонстрируя полноту своего сексуального возбуждения, — иначе бы ты знала, что спешить нужно.

Шагнув к кровати, он встал на колено около нее и протянул руки, чтобы расстегнуть ей лифчик. Его теплые пальцы заняли место шелка, поддерживавшего ее грудь.

— Флинт? — пробормотала Лесли, когда он уложил ее на спину и накрыл своим телом.

— Угу? — прошептал он, прикасаясь к ее плечу губами и языком.

— На мне еще трусики. — Она почти задохнулась от наслаждения, когда его губы проделали путь от ее плеча до соска одной из грудей.

— Знаю, — шепотом ответил он, соединив свои бедра с ее. — Возбуждает, не правда ли? — спросил он, останавливая свои губы на одном из изнывающих сосков и вдавливая свое тело в ее.

Лесли резко вдохнула и выдохнула:.

— Да!

Он был так близко и все же отделен от нее скользким кусочком шелка. Флинт снова выгнулся, все его тело настоятельно требовало впустить его в ее лоно. Внезапно Лесли охватило острое желание этого проникновения, потребность ощутить его внутри себя, чтобы он заполнил ее пустоту, утолил ее жажду. Ее тонкие дрожащие пальцы постарались убрать эфемерную преграду из тонкой материи.

— Флинт, — взмолилась она, когда его прижатое к ней тело помешало ее попыткам, — пожалуйста, подними бедра!

— Еще рано. — Он подтянулся до ее запястий и заключил их в свои сильные пальцы, потом поднял ее руки и положил их за голову. Он начал медленно вращать своими бедрами и одновременно ласкать ее соски.

Он сводил ее с ума, это было самое эротическое ощущение из всех, что довелось пережить Лесли. Через несколько секунд она начала стонать, потеряла власть над собой от неуклонно возрастающего напряжения и лишь беспомощно отвечала на ритм, заданный движениями Флинта. Чувственная струна, пронизывающая ее тело, свернулась в тугую пружину.

— Фэлкон! — выкрикнула Лесли, пытаясь освободить свои руки из его сильных, но осторожных пальцев.

— Да, дорогая? — пробормотал Флинт, еще раз коснувшись языком ее соска, прежде чем поднять голову.

Наблюдая за напряженным выражением ее лица, он продолжал ритмичное движение своих бедер.

— Отпусти мои руки! Я хочу прикоснуться к тебе! — Она задохнулась, подчиняясь диктату его тела и изгибаясь навстречу его толчкам. — Пожалуйста, Фэлкон, я хочу почувствовать тебя в… — Глухой голос Лесли сорвался на сдавленный крик, когда сжатая спираль распрямилась, отбросив ее в потрясший все ее тело экстаз:

— Фэлкон!

Флинт успокоил ее тихими словами и ласкающими руками, но не дал пламени погаснуть. С ее первым легким вздохом он освободил ее от трусиков.

— А теперь это становится еще более волнующим, — прошептал он, проникая в нее. Сначала медленно, потом быстрее, внедряясь все глубже и глубже, он превратил огонь в ее лоне в яростно пылающее пламя.

Прильнув к нему, едва дыша, Лесли была поглощена этим приливом чувственности Флинта, пока он не взорвался где-то в глубине ее извивающегося от страсти тела.

Закат простер над землей свою золотую мантию, когда Лесли наконец пришла в себя, почувствовав, что рука Флинта гладит внутреннюю сторону ее бедра. Подняв отяжелевшие веки, она посмотрела в его глаза.

— Я думал, ты опять заснула, — прошептал он, скользнул рукой вверх и овладев одной из ее грудей.

— Нет. — Лесли улыбнулась и теснее прижалась к его руке. — Я просто старалась успокоить дыхание.

Повинуясь безошибочному инстинкту, Лесли слегка сжала его член пальцами. У Флинта перехватило дыхание от ее тут же вознагражденной смелости. И хотя она чувствовала его ответную реакцию, Флинт отодвинулся от нее.

— Позже, дорогая, — пообещал он, наклонившись, чтобы коснуться ее рта своими губами. — А сейчас я умираю с голоду, и ты, должно быть, тоже.

— Думаешь? — Лесли удивило то, что она не была голодна. — Да, наверное, — быстро ответила она, когда увидела, что Флинт нахмурился. — Но лучше бы я немного поспала.

Флинт вздохнул, но уступил.

— Ладно. — Он снова коснулся ее губ своими губами, затем откатился от нее. — Я перекушу, чтобы продержаться до обеда. — Он лениво вытянулся, предоставив ей для обозрения свое мускулистое тело. — Я потрясающе себя чувствую, — сказал он, подмигнув ей. — Наверное, я поплаваю, пока ты вздремнешь.

Он пошел в ванную, но задержался в дверях.

— Кончай бросать на меня страстные взгляды и спи, — укоризненно посмотрел он на нее. Голос у него был таким же упрямым, как и взгляд. — В твоем распоряжении час, Лесли. — Не дожидаясь ее ответа, он направился в ванную.

Страстные взгляды, размышляла Лесли сонно. Разве она страстно рассматривала его тело? Да, конечно, признала она бесстыдно. Но ведь тело Флинта заслуживало того, чтобы женщина смотрела на него страстно! Чувствуя плотское удовлетворение, Лесли зевнула, закрыла глаза и тут же провалилась в сон.

Для буднего дня казино было необычно переполнено. Стоя у включенного игрального долларового автомата, Лесли скормила ему последние пять монет, потом потянула за ручку и стала наблюдать за движением четырех катушек. Две из них остановились у начальной отметки, а потом и две другие показали «пусто». Отворачиваясь от автомата, Лесли посмотрела на свои руки. Она скормила жадной машине пять полдолларовых рулончиков, а получила назад выигрыш в пятьдесят монет, то есть двадцать пять долларов. Ей было безразлично, везет ей или нет, а вот почерневшие от монет пальцы волновали.

Остановившись, чтобы закурить сигарету, Лесли улыбнулась и отрицательно покачала головой в ответ незнакомцу, вежливо спросившему ее, будет ли она еще играть на этом автомате. Уступив ему место, Лесли направилась в дамскую комнату. Она неспешно шла по казино, пробегая взглядом по лицам мужчин в надежде увидеть Флинта, который был где-то в большом зале, хотя и не участвовал в предлагаемых здесь разнообразных играх.

Мягкая улыбка появилась на ее губах, когда он подумала о том, что в этом мужчине много противоречивого. Лесли с самого начала обнаружила, что Флинт не играет в азартные игры; во всяком случае, не в казино. И с самого же начала она убедилась, что, несмотря на неприступный и грозный вид, Флинт был нежен и добр. При внешней холодности Флинт мог расплавить ее как лаву, целиком отдаваясь любви.

У этого человека много лиц, и половина из них спрятана, пришла к заключению Лесли. Разочарованно вздохнув, что не нашла его, она подошла к крану. Смыв следы монет со своих рук, Лесли перешла к длинному зеркалу над туалетным столиком. Она наносила кисточкой яркую красную помаду на нижнюю губу, когда в салон зашли две красивые молодые женщины.

— Ты видела его? — взволнованно спросила одна из них, натуральная блондинка.

— О ком ты? — равнодушно ответила вторая, брюнетка.

— О небезызвестном Фэлконе!

Восхищение в голосе блондинки привлекло внимание брюнетки. Лесли внезапно тоже почувствовала живой интерес.

Реакцию брюнетки никак нельзя было назвать скучающей.

— Флинт здесь? — почти выкрикнула она. Флинт? Лесли прищурилась, как бы рассматривая свой макияж.

— Флинт? — повторила блондинка, широко раскрыв глаза. — Ты что, знаешь его?

Хороший вопрос, подумала Лесли с видом глухонемой, напряженно ожидая ответа брюнетки.

— Я встречала его.

Улыбка женщины была достаточно самодовольной, чтобы удовлетворить ненавязчиво подслушивающую их разговор Лесли.

В постели? — размышляла Лесли, начиная закипать, пока ждала, что этот вопрос будет задан вслух.

Но блондинку спальня не волновала.

— Это правда, что он бывший заключенный? — спросила она с явным любопытством.

Лесли чуть не выронила кисточку с красной помадой. Бывший заключенный! Флинт? Она вспыхнула от гнева. Как смеет эта дурочка инсинуировать…

— Да, это правда, — совершенно убежденно ответила брюнетка. — Он отсидел три года из тюремного срока в двадцать лет, в Нью-Мехико.

Двадцать лет! Эти проклятые слова засели в мозгу у Лесли, она собрала свою косметику и поспешно вышла из дамской комнаты.

Закрыв за собой дверь, она прислонилась к стене и попыталась глубоко вздохнуть, чтобы снять охватившую все ее тело дрожь. Какое же преступление совершил Флинт, чтобы получить двадцать лет тюрьмы, поражение размышляла Лесли, скользя взглядом по лицам проходящих мимо нее людей. Несколько женщин, но больше мужчин с участием посмотрели на нее, но лишь один отделился от толпы, чтобы подойти к ней.

— Тебе плохо? — Темные брови Флинта сошлись на переносице, когда он всмотрелся в ее лицо.

Лесли молча посмотрела на его озабоченное лицо и медленно покачала головой.

— Лесли, что случилось? — властно спросил он, беря ее за плечо.

Лесли сглотнула.

— Я… мне нужно выпить. — Она опять сглотнула, пытаясь избавиться от солоноватого вкуса во рту. — Мы можем где-нибудь сесть?

Флинт еще больше нахмурился и сразу же ответил:

— Конечно. — Крепко держа ее за плечи, он повернулся и повел ее к эскалатору. — Мы спустимся в ресторан. — Досада в его голосе перекрывала озабоченность. — Ты едва прикоснулась к обеду, — сказал он. — Наверное, это от голода.

Лесли меньше всего думала о еде, но не поправила его. Потрясенная настолько, что ее тошнило, она позволила ему отвести себя в ресторан. Поскольку она уже больше не удивлялась тому, что Флинта знают все метрдотели во всех ресторанах всех отелей в Атлантик-Сити, то приняла подчеркнутое внимание к ним и этого мэтра, сопровождавшего их до стола. Ее даже не удивило и то, что стол этот оказался сравнительно обособленным, — Флинт неизменно сидел за отдельными столами.

Флинт заказал для Лесли сандвич, а когда она отрицательно покачала головой, отказавшись взять предложенное метрдотелем меню, он заказал вино. И хотя Флинт продолжал пристально изучать ее, она не проронила ни слова, пока метрдотель не принес им вино.

— Проклятье, Лесли, скажи же что-нибудь, — потребовал Флинт сквозь стиснутые зубы, когда молчание, казалось, начало вибрировать от создавшегося между ними напряжения. — Скажи мне, что случилось. Лесли отхлебнула вина.

— Я… услышала разговор двух женщин в туалетной комнате, — произнесла она тихим, тонким голосом.

— И что же? — настаивал Флинт. Подняв голову, она встретилась с его прищуренным взглядом.

— Они говорили о тебе.

— И что же? — повторил он надменно. — Что они сказали?

Он смотрел ей в глаза.

Лесли медленно вздохнула, потом отбросила смущение в сторону — она должна знать, правду ли они сказали.

— Одна женщина спросила другую, которая, между прочим, утверждала, что знает тебя, правда ли, что ты сидел в тюрьме.

Флинт замер, лицо его окаменело, но голос остался таким же ровным:

— Продолжай.

Лесли с тревогой ожидала услышать страшную новость.

— Это правда, да? — Лесли не была уверена в его ответе, но никак не ожидала, что он улыбнется.

— Да, Лесли, — заметил он холодно, — это правда.

Чувство, предвещавшее дурные вести, усилилось…

— Но… почему? — выкрикнула она сдавленным шепотом.

Взгляд Флинта остался твердым.

— Я был приговорен за насилие. Насилие! Мгновение Лесли смотрела на него в ужасе, горло у нее перехватило, мысли смешались. Потом здравый смысл взял верх, и ее сознание прервало драматический настрой. Насилие, думала она, и ее сомнение росло. Она почти две недели делила с ним постель, она знала его силу и искушенность. Флинту Фэлкону никогда не было нужды силой навязывать себя любой женщине!

Когда в голове у Лесли прояснилось, она смогла внимательней посмотреть на него. Его лицо стало непроницаемым. Флинт наблюдал за ней, ожидая, что она скажет в ответ. На самом деле он ждал всего несколько секунд.

— Но я не верю! — Поразительно, но, как только она произнесла эти слова, весь ее шок прошел.

— Это правда, — сказал он, все еще наблюдая за ней. — Я был приговорен и отсидел в тюрьме три года.

Лесли покачала головой и помахала пальцами, точно желая отмести его утверждение.

— Я не верю, чтобы ты когда-нибудь кого-то изнасиловал.

— Спасибо тебе. — Флинт улыбнулся, и щеки Лесли порозовели. — И ты права, я никогда никого не насиловал — ни физически, ни каким-либо другим образом. — Он надменно наклонил голову. — Это не мой стиль.

— Но кто же обвинил тебя в таком ужасном преступлении? — Лесли нахмурилась.

Прежде чем он успел ответить, она заявила:

— Почему какой-то женщине понадобилось обвинить тебя?

Флинт откинулся на своем стуле, выражение его лица стало задумчивым. Ему не нужно говорить Лесли, что он не привык объяснять свое поведение кому бы то ни было, — она уже знала это. Однако, к ее удивлению, он продолжал оправдываться перед ней:

— Женщина, которая предъявила мне обвинение, была… невестой моего лучшего друга. — Пауза Флинта перед последними словами была красноречивой, как и усмешка, которая скривила его губы. — Она сделала это, стремясь, и довольно успешно, скрыть собственные грехи. — Он сухо улыбнулся.

Лесли было трудно уяснить для себя тот факт, что жена его друга вообще могла решиться обвинить его. Она раздраженно закатила глаза.

— Этим ты ничего не сказал, — настаивала она. — Как ей пришло с голову… — Лесли замолчала, потому что официант принес им еду. Когда официант отошел, Лесли сделала движение, чтобы отодвинуть от себя тарелку. Тихий голос Флинта остановил ее, когда ее пальцы коснулись тарелки.

— Я заключу с тобой соглашение, — сказал он. — Если ты съешь этот сандвич до последней крошки, я объясню тебе мотивы той женщины. Идет? — При этом его бровь взлетела.

— Идет, — согласилась Лесли, беря половину сандвича и надкусывая его.

Флинт озарил ее одной из своих обворожительных улыбок.

— О'кей, ты ешь, а я буду говорить. Не прерывай меня. — Его улыбка вспыхнула опять. — Все это было достаточно глупо, — начал он почти скучающим тоном. — Случилось так, что через шесть месяцев после их свадьбы жена моего друга обнаружила, что она беременна, что само по себе должно было бы очень обрадовать моего друга. — Он сделал паузу, чтобы отпить вина, а Лесли тем временем заметила, что он ни разу не назвал своего друга по имени. Наконец Флинт заговорил снова, его тон был исполнен цинизма:

— Но, естественно, мой друг не был счастлив, поскольку в то время, когда он, как предполагалось, должен был способствовать беременности жены, он находился за полмира от нее, выполняя специальное поручение нефтяной компании, которая наняла его.

— Поэтому эта… — воскликнула Лесли.

— Именно, — согласился Флинт, — и ты услышала еще только половину этой истории. Когда ее разгневанный муж стал задавать ей вопросы, очаровательная молоденькая жена раскололась и призналась, что ее изнасиловали.

— И он купился на это? Флинт мрачно засмеялся.

— Сначала нет. Но при дальнейших расспросах милая женщина, рыдая, назвала насильника.

— Тебя.

— Да-а. — Флинт резко выдохнул это слово. — Он сначала не хотел верить, но все обстоятельства, которые этому сопутствовали, подтверждали ее историю. Я несколько раз навещал ее во время его отсутствия. Все наши друзья прекрасно знали, что еще до того, как мой друг вообще познакомился с ней, мы несколько раз встречались. — Губы его скривились. — Она очень убедительно выглядела на суде, рыдала и сокрушалась о том, что была дружна со мной, хотя и не совсем невинным образом. — Он торжественно кивнул. — Она прекрасно сыграла. Присяжные удалились не более чем на двадцать минут. — Он усмехнулся. — И двадцать оказалось магическим числом. Они дали мне двадцать лет.

— О Флинт. — Губы у Лесли пересохли, но глаза увлажнились.

Флинт покачал головой.

— Это прошло и не стоит твоих слез. Лесли глотнула вина и смахнула слезы пальцами.

— Тебя отпустили на поруки?

— Я был оправдан. — Он улыбнулся. В его улыбке мелькнула жалость. — Я отсидел три года из своего приговора, когда мой друг застал свою жену с другим мужчиной. Он в конце концов заставил ее сказать правду, потом отвез ее в суд, чтобы она повторила свое признание официально. — Он передернул плечами. — И вот я здесь, — он кивнул головой в сторону ее тарелки, — в ожидании того, что ты доешь сандвич.

Лесли послушно подняла оставшуюся половину сандвича.

— Твой друг пробовал поговорить с тобой? — спросила она.

— Он пробовал, — растягивая слова, ответил Флинт.

— А ты не захотел с ним встретиться?

— А ты как думаешь?

— Я думаю, ты очень строг к нему. На этот раз в смехе Флинта прозвучало желание укусить.

— Не без оснований, моя дорогая, не без оснований.

— Я знаю. — Она вздохнула. — Но хоть он и должен был поверить тебе, — продолжала настаивать она, сама не понимая, зачем пытается оправдать зло, — он любил ее, Флинт. Она предала вас обоих.

— Любовь. — Флинт фыркнул. — Если это то, что делает она с мозгами мужчины, — благодарю покорно, я лучше подставлю голову под дождь. И как бы там ни было, зачем взывать к любви? Ясно же, что тебе она не принесла ничего, кроме горя.

— Что правда, то правда, — с улыбкой согласилась она с его аргументом, в то же время чувствуя себя такой опустошенной.

Она доела свой сандвич и допила вино, потом бросила салфетку на стол. Ей вдруг захотелось оказаться среди людей, безликих людей, и необходимо было действие, игра, свое убежище. Откинув одной рукой волосы на спину, она очаровательно улыбнулась Флинту.

— Теперь, когда поела, я прекрасно себя чувствую, — солгала она. — И сейчас я хочу играть, до тех пор, пока они не выкинут меня, до закрытия!