Полночное признание

Глава седьмая

Дом в долине

Лесли оказалась права. Приглашение Майкла застало Джулию как раз в тот момент, когда на нее снова обрушились и одиночество, и усталость. Ей просто необходимо было немного отвлечься от дел и отдохнуть. Но где и с кем? Уильям все еще в Швейцарии. У Джейн новый воздыхатель, так что провести время с подругой тоже не удастся.

Джулия уже почти пришла к мысли, что лучше все-таки поехать вслед за Франко, и – черт с ней, с диссертацией, со всем на свете. Но субботним утром, за завтраком, Лесли сказала:

– Вчера вечером звонил Майкл. Он в Эйшем-хаусе. Спрашивал, не заедем ли мы к нему погостить. Ты ведь никогда не была там? Это удивительно красивое место.

Джулия кивнула. Конечно же, она знала эти края. Как глупо, что не договорилась с дядей Уильямом – можно было бы пожить в пустующем Левенс-холле. И если бы Франко удалось взять небольшой отпуск… Но к чему теперь рассуждать об этом. Озерный край и заросшие лесами горы, розовый вереск пустошей… Чудесно было бы провести там несколько дней, вдали от всех забот и суеты, наедине с солнцем и горным простором… Правда, там будет Майкл. И, возможно, его странное внимание…

Лесли мягко продолжала:

– Сейчас там как раз цветут яблоневые сады. Может, съездим? Мне бы очень хотелось.

– Хорошо, мама. – Джулия вздохнула. Все это время она была не очень-то любезна со своим кузеном. И, наверное, это несправедливо. – Я согласна. Я люблю горы. Если мы не обременим Майкла своим присутствием…

Лесли засмеялась.

– Твой кузен обременен лишь заботами о благополучии своих тонкорунных овец. Он разводит какие-то новые породы.

– Майкл и сельское хозяйство?.. – Джулия в удивлении пожала плечами. – Кто бы мог подумать…

– Владеть землей и стремиться использовать ее по назначению, получая при этом прибыль, – разве это противоестественно? – весело возразила Лесли. – В тех краях овцеводство всегда процветало – горные пастбища, подходящий климат. А у Майкла поместье в идеальном порядке, вот увидишь.

Они собрали вещи и следующим утром взяли курс на север. Джулия молча смотрела в окно автомобиля и разговаривала мало. Дорога скорее утомляла, чем развлекала ее. Когда выбрались из бесконечных транспортных развязок Мерсисайда, пейзаж стал более интересным, в нем уже отчетливо ощущалась близость моря, но Джулию неудержимо клонило в сон.

Машина остановилась, и Джулия с трудом разомкнула ресницы. По стеклу бежали потоки дождя. Сквозь них едва можно было разглядеть хоть что-то.

– Что, приехали? – спросила она, потягиваясь.

– Приехали, соня, – улыбнулась Лесли. – Вылезай.

– Знаешь, а я не взяла дождевик. Ну да ладно, люблю дождь. – Джулия открыла дверцу и вышла.

Чистота воздуха сразу же поразила ее. Она глубоко вдохнула и даже зажмурилась от удовольствия. Свежий запах листвы и травы пьянил, вызывая легкое головокружение. Несколько секунд спустя она почувствовала, что капли дождя больше на нее не падают. Оказалось, рядом стоял Майкл с большим зонтом в руке.

– Добро пожаловать в Эйшем-хаус, – улыбнулся он. Его синие глаза сияли.

– Привет! – как ни в чем не бывало, отозвалась Джулия, хотя дыхание у нее на миг перехватило – то ли от близости Майкла, то ли от окружающей красоты.

Наверняка от второго, решила она. Тут и правда, было чем залюбоваться. Даже в этот дождливый день долина, в которой они очутились, была прекрасна. Зеленые склоны холмов уводили к лесистым отрогам гор, чьи вершины скрывала сейчас пелена дождя. Просторный дом из красного кирпича, увитый розами, стоял на лужайке посреди сада, террасами спускающегося к реке. Искусно разбитые клумбы горели множеством цветов.

Ни с того ни с сего Джулия вдруг почувствовала себя счастливой. Захотелось сразу осмотреть дом, сад, окрестности. Здесь так легко дышится. Жаль, что идет дождь.

– Не огорчайся, Джулия. Обещаю, это ненадолго, – успокоил Майкл, словно услышав ее мысли. – Погода скоро наладится. – С этими словами он распахнул перед ней тяжелую дубовую дверь.

Они вошли в просторный холл. Потолок пересекали массивные, потемневшие от времени балки. Широкая деревянная лестница вела на галерею, шедшую по периметру холла. Справа от входа жарко пылал камин. Джулия протянула руки к огню. Появилась Лесли в сопровождении моложавой пожилой дамы.

– Что же вы, сэр, бросили тетушку под дождем, стоило лишь взглянуть на молодую леди?

– Ах, миссис Робертс, – широко улыбнулся Майкл, – если бы я этого не сделал, моя кузина уже унеслась бы осматривать усадьбу и вымокла до нитки. Джулия, – весело и торжественно сказал он, – позволь представить тебе миссис Робертс, экономку и вообще главного человека в этом доме. Ее слушаюсь даже я. Миссис Робертс – мисс Джулия Герардини.

– Очень рада наконец-то увидеть вас здесь, – с неподдельной теплотой сказала экономка. – Надеюсь, вам понравится в Эйшем-хаусе. Идемте, я провожу вас в вашу комнату.

Они поднялись на галерею, и вскоре Джулия очутилась в очень уютной комнате с низким потолком и красивой старинной мебелью. На изящном полированном комоде стоял букет первых весенних цветов.

– Какая прелесть! – Гостья вдохнула нежный цветочный аромат. – В усадьбе есть оранжерея?

– Наш садовник Джеймс Бартон может вырастить какие угодно редкости и без всякой оранжереи, – гордо заявила миссис Робертс. – Хотя небольшая теплица у него, конечно, имеется. Располагайтесь, мисс, вы здесь дома. Если что-нибудь понадобится, всегда к вашим услугам я и Полли, наша горничная.

Минуту спустя в дверь постучал Майкл и внес в комнату ее вещи.

– Ну как, тебе здесь нравится?

– Очень. – Джулия застенчиво улыбнулась.

– Мы здесь живем просто, даже без дворецкого. – Майкл остановился рядом с Джулией и показал на окно. – Смотри-ка, дождь, кажется, стих. – Тут он заметил ее смущение и сказал: – Устраивайся, дорогая. Комната Лесли рядом, моя – в конце коридора. Через полчаса, насколько я знаю миссис Робертс, нас ждет настоящий британский обед. А пока отдыхай. – Он послал ей свою удивительную улыбку и закрыл за собой дверь.

Появление Полли – милой молодой женщины – немного рассеяло непонятное смущение Джулии. Пока горничная распаковывала чемоданы, Джулия приняла душ в небольшой, прекрасно оборудованной ванной комнате, затем переоделась и отправилась знакомиться с домом. Все в нем дышало неподдельным ароматом старины. На втором этаже располагались спальни и комнаты для гостей. На первом к холлу примыкали большая кухня, гостиная, библиотека и бильярдная. Особенно понравилась Джулии библиотека с ее пышным, заботливо сохраненным интерьером в стиле эпохи Тюдоров – дубовыми панелями стен, мраморным камином, круглым столом с лазуритовой столешницей и массивными старыми полками, уставленными множеством книг.

Над камином висел прекрасный гобелен XVI века, изображающий даму с единорогом. Это была, несомненно, самая ценная вещь в доме. Джулию очаровало это творение неизвестного мастера, и она не сразу обратила внимание на стоящие на каминной полке фотографии. А между тем они явно заслуживали внимания, поскольку могли рассказать о семье Майкла.

С одного из снимков смотрела молодая женщина удивительной, волнующей красоты: темные волосы, тонкие черты лица, прекрасные глаза, на дне которых затаилась печаль. Снимок был черно-белый, но благодаря мастерству фотографа у зрителя не оставалось сомнений – глаза эти синие-синие.

– Джулия! – В библиотеку вошел Майкл. – Интересуешься далеким прошлым? – спросил он.

– Ты не сочтешь меня чрезмерно любопытной, если я спрошу, кто это? – Джулия указала на портрет молодой женщины.

– Это моя мать, Грейс Донелли, – ответил Майкл просто.

– О, я могла бы догадаться, – пробормотала Джулия. – Вы очень похожи. Особенно глаза.

– Мама умерла, когда ты была еще совсем маленькая. Мне было девять, а тебе, значит, около двух, – задумчиво произнес он и перевел взгляд на другую фотографию. – А это мой отец. Его ты, должно быть, помнишь. Как-то раз он напугал тебя рассказами об андских мумиях.

– Да, – вспомнила Джулия. – Он ведь изучал жизнь южноамериканских индейцев, верно?

Майкл кивнул.

– До сих пор не могу понять, что его так привлекало в этих культурах. Я был в Андах один раз и понял, что это не мое. Наверное, я слишком европейский человек.

– А я – средиземноморский, – ввернула Джулия.

– В данном случае это одно и то же, – спокойно заметил Майкл. Помолчав немного, он добавил: – Если бы отец не таскал мою мать в свои экспедиции в другое полушарие, она, возможно, прожила бы дольше.

Джулия смутилась.

– Извини, я не хотела расстраивать тебя.

– Ты тут ни при чем, дорогая. – Он пожал плечами. – Мнение врачей было единодушным – свою загадочную болезнь она подцепила именно в Андах.

– А мой отец пропал без вести в Сахаре. Он был археологом и пилотом-любителем. Я его совсем не помню. Меня ведь воспитали дедушка с бабушкой. А кто этот респектабельный джентльмен? – поинтересовалась Джулия. – Дай-ка я угадаю. Что-то знакомое.

– Это наш с тобою общий дед, Артур Деворгейл, – торжественно сообщил Майкл. – Жаль, тебе не довелось узнать его. Замечательный был старикан! Мне исполнилось года два, когда он впервые усадил меня на лошадь. В его присутствии я не смел даже пикнуть, не то, что показать, как мне страшно. Этот дом он подарил моим родителям на свадьбу. Но любимицей сэра Артура была твоя мать. Он мечтал о внучке, и, я уверен, гордился бы тобой.

– Вспомнила, – радостно объявила Джулия. – Его портрет висит в Левенс-холле. И мама рассказывала мне, что дедушка был истинным ценителем прекрасной половины человечества.

– И, слава Богу! Только подумай: если бы он не женился во второй раз, у меня никогда бы не было обожаемой тетушки и очаровательной кузины.

Молодые люди расхохотались.

С каждым днем общество кузена доставляло Джулии все большее удовольствие. Майкл держался подкупающе просто, и от ее былого смущения не осталось и следа. Она с удивлением обнаружила, что у них много общего: любовь к природе и истории, книгам и причудливым фантазиям, древним легендам и музыке. Они катались верхом, совершали прогулки по горам, ездили к отдаленным живописным озерам и древним развалинам. Пару раз их сопровождала Лесли, но чаще она оставалась дома под всякими благовидными предлогами.

А долгими теплыми вечерами, пока солнце не уходило за скалистые вершины, Майкл учил Джулию стрелять из лука. Она отыскала это восхитительное по безупречным формам оружие в библиотеке и пожелала научиться попадать из него в цель. Майкл для вида посопротивлялся, но установил в саду мишень. Джулия быстро стала делать успехи и очень гордилась этим.

– Детка, целься повнимательнее, иначе среди нас появятся случайные жертвы, – подшучивала над нею мать, но Джулии это совершенно не мешало.

Ока получала колоссальное удовольствие, выпуская стрелы. И хотя пока ей ни разу не удалось попасть «в яблочко», это ее не огорчало. Она методично решетила мишень, и вокруг черной точки в центре появлялось все больше дырок. Джулия преисполнилась гордостью и чувствовала себя настоящим Робин Гудом.

Впервые отправляясь с кузиной на прогулку, Майкл почти не сомневался, что она поведет себя как типичная горожанка: напялит какие-нибудь дурацкие каблуки, быстро устанет, начнет жаловаться и повернет домой. Но он ошибся. В первый же день, когда они втроем отправились осматривать окрестности, Майкл с удивлением отметил, что внимание Джулии больше всего привлекают горы.

– Я хотела бы подняться на все вершины и спуститься ко всем бухтам, – серьезно сказала Джулия, когда компания по просьбе Лесли присела отдохнуть. – Здесь так красиво! Было бы жаль не увидеть, пропустить хоть что-то. Вдруг именно это окажется самым главным, самым прекрасным? Там, на вершинах, наверняка растет вереск… И ветер прилетает с самого моря… Оно ведь близко, да, Майкл?

– Верно. Горный массив с трех сторон окружает море. А к северу, через залив, Шотландия.

Джулия умоляюще взглянула на Майкла.

– Ты составишь мне компанию? – И смущенно смолкла, вспомнив, как много у него дел в усадьбе.

Но тут в разговор вмешалась Лесли:

– Моя дочь считает, что мы тут понапрасну теряем время, и она права. Грех, оказавшись в горах, не совершить восхождение хотя бы на одну из них. Зачем вам из-за меня уподобляться престарелым туристам и бродить исключительно по равнине?..

Утро следующего дня застало их уже в горах. Легконогость Джулии превзошла все ожидания Майкла. По узким крутым тропинкам она двигалась с уверенностью горной козочки. За несколько дней они облазили почти все окрестные вершины, но Джулия не выказывала никаких признаков усталости. Напротив, с каждым новым походом ее вдохновение и энергия только возрастали.

– Сдается мне, ты примериваешься к Хелл-веллину? – как-то спросил Майкл, наблюдая, как кузина вожделенно рассматривает силуэт знаменитой горы.

– Не могу объяснить, что я чувствую, когда думаю об этом, – призналась она. – Тут и робость, и почтение, и благоговение, и восторг. Но, наверное, я еще долго не отважусь на это. Мне кажется, я пока не готова. – Джулия помолчала, задумчиво глядя в сине-золотую даль. – Для меня это волшебная гора, я поднимусь на нее, когда почувствую, что… что достойна ее волшебства. Ты понимаешь меня? – Она вопросительно посмотрела на Майкла. – Наверное, думаешь: «Ну и бред!»?

– Никогда не слышал ничего более умного, – очень серьезно сказал Майкл. – Наконец-то я встретил человека, который понимает такие вещи. Где ты этому научилась?

– Не знаю. Может быть, впервые я ощутила нечто подобное, когда дед показывал мне древние заброшенные города в Апеннинах. Римские, этрусские. Их еще называют городами-призраками. Очень неудачное название. Хотя многие из них были оставлены людьми сотни, а то и тысячи лет назад, именно там начинаешь понимать, что такое жизнь. Они высоко в горах, и подъем к ним долог. Зато потом, на вершине, ты просто воспаряешь над миром, веками, историей. Знаешь, почти всем мое пристрастие к древним камням кажется ненормальным, – добавила она. – Меня понимал только мой дед. И Франко.

– Я понимаю тебя, Джулия.

Майкл взял ее руку в свои ладони, но она словно не заметила этого и только улыбнулась.

– С тех пор я болею горами. А когда не живешь в них постоянно, болезнь начинает прогрессировать. Потому что, попадая, наконец, в горы, я начинаю изводить окружающих своим нелепым энтузиазмом, – вот как сейчас тебя.

Джулия очаровательно рассмеялась, и Майкл с трудом удержался от искушения поцеловать ее.

– Не знаю, чем я заслужил столь невысокое мнение о себе. Я что, передвигаюсь в горах как старая, страдающая подагрой обезьяна?

– Майкл! Ты прекрасный спутник, лучше не придумаешь, но я ведь отрываю тебя от дел.

– Глупости. В конце концов, я пригласил тебя в гости. Я недооценил тебя, Джулия, но рад этому. Поедем завтра смотреть Каслригский каменный круг? Этим камням друидов почти четыре тысячи лет, и место там дивное. Думаю, оно потрафит твоему поэтическому воображению.

Молодые люди пустились в обратный путь. Тропинка то бежала по заросшим травой склонам, то углублялась в лиственный лес. Птицы вспархивали из-под их ног, воздух наполняли ароматы наступающего лета. Иногда Джулия останавливалась, чтобы окинуть взглядом окрестности. Она словно вбирала в себя их красоту и сама светилась ею. Майклу стоило больших усилий сдерживать себя. Инстинкт, которому он всегда доверял, подсказывал: еще не время. Нельзя спешить, повторял он себе. Нельзя действовать напролом. Нельзя разрушать установившееся между нами хрупкое доверие. Теперь, когда я приблизился к ней на расстояние вытянутой руки… Еще немного терпения.

Майкл ощущал себя первооткрывателем, приблизившимся к цели своего путешествия. Каждый день, каждая минута, проведенная с Джулией, приносили ему неведомое ранее удовольствие. Он готов был растаять от нежности при мельчайших проявлениях доверия с ее стороны. Но хотел быть уверен, что стал в ее жизни чем-то большим, чем просто эпизодом.

Джулия словно открыла перед ним новый, незнакомый мир. Она сама была этим миром, хрупким и незащищенным, не знающим себя и все же цельным и сильным. И Майкл не мог вести себя по отношению к этому миру словно захватчик. Он понимал, что влюблен, влюблен как никогда в жизни, и это значило для него куда больше, чем уязвленное самолюбие. У него был соперник, которого он поначалу недооценил и позиции которого оказались очень сильными. Однако надежда и уверенность в своих силах не покидали Майкла. Он чувствовал: скоро настанет его звездный час, непременно настанет.

Утром, за завтраком, Майкл протянул Джулии конверт.

– Взгляни. Нас приглашают на вечеринку. На плотной, с изящным тиснением карточке под официальным текстом приглашения крупным энергичным почерком было написано: «Попробуй не прийти, старый барсук! Николь поклялась, что выкурит тебя из норы! Здесь готовится нечто грандиозное. Ожидаются фейерверк, танцы и прочие безумства. Без тебя этот бедлам будет неполным. Поэтому ждем – тебя и твою очаровательную кузину». Ниже стояла размашистая подпись – «Брайан Рэндалл».

Джулия вопросительно посмотрела на Майкла. Тот пожал плечами:

– Слухами земля полнится. А старина Брайан всегда отличался любопытством. Бедняге исполняется тридцать. Надо выразить ему свои соболезнования.

Джулия засмеялась.

– А кто такая Николь?

– Его сестрица. Младшая. Вообще они – два сапога пара. Рэндалл-кастл в получасе езды отсюда. Тебе у них понравится. Поедем?

– Посмотрим, – неопределенно протянула она. – Наверное, это будет великосветская вечеринка… Смокинги, вечерние туалеты…

– Да брось! К Брайану всегда набивается тьма народу – друзья приводят друзей и так далее. У него масса интересных знакомых не только из высшего общества. Не знаю, что они там придумали на сей раз, но обычно их сборища напоминают эдакий всенародный праздник с грандиозным ужином и плясками, плавно переходящими в завтрак для всех, кто еще держится на ногах. Никакого протокола, уверяю тебя. – Майкл постарался быть убедительным. – Если тебя беспокоит, в чем пойти…

– Ладно, я постараюсь найти среди моих вещей что-нибудь достойное, – отшутилась Джулия.

Поднявшись наверх, в свою комнату, она открыла шкаф и окинула критическим взглядом его содержимое. Собираясь в Эйшем-хаус, она укладывала вещи почти механически – мысли витали далеко. Подходящая одежда для отдыха в загородном доме есть, но вот для выхода в свет… Вдруг ее сердце радостно ёкнуло: что здесь делает ее новое вечернее платье? Джулия выхватила его из шкафа. Настоящий Унгаро. Безумно дорогое. Недели две назад его прислал из Швейцарии дядюшка Уильям. Милый дядя! У него бездна вкуса. Джулия облачилась в наряд и посмотрела в зеркало. Лучше не бывает. Чудесный розово-кремовый цвет ткани оттенял легкий золотистый загар, а безупречно-элегантный покрой представлял ее фигуру в самом выгодном свете.

Джулия счастливо рассмеялась. Как меня угораздило прихватить этот наряд? Неужели по рассеянности? Или в тайной надежде предстать в нем перед Майклом? Она слегка нахмурилась: похоже, так и есть. Ведь совершенно не помню, как укладывала платье в чемодан. Просто какое-то движение подсознания. Так недолго превратиться в лунатичку. Конечно, наряд пришелся весьма кстати, но… Ведь поначалу я хотела понравиться в этом платье Франко…

Настроение у нее немного испортилось. Разумеется, я согласилась погостить у Майкла только потому, что некуда было деваться. Не случись дурацкого научного симпозиума, на который уехал руководитель моей дипломной работы, я бы уже защитилась и улетела в Италию, к Франко. Только из-за этой задержки и вынуждена торчать здесь. Да, мне нравятся прогулки по горам, нравится Эйшем-хаус. И все-таки, все-таки… Почему рядом со мной не Франко, а Майкл с его странным вниманием?

Джулия досадливо отмахнулась от этих мыслей. Ничего странного тут нет. Кузен давно приглашал меня погостить. Отказаться и на этот раз было бы крайне невежливо.

Раздался легкий стук в дверь, и на пороге появилась Лесли.

– Доброе утро, детка. Там Майкл интересуется, собираешься ли ты… Какая прелесть! Откуда у тебя это платье?

– Его подарил дядя Уильям. Пару недель назад.

– Узнаю своего брата. Как он тебя балует! Сшито словно специально для тебя. Бесподобно.

– Не ты ли, случайно, положила его в мой чемодан? Я совершенно не помню, чтобы брала его сюда.

Лесли лукаво прищурилась.

– Дорогая, я не раз говорила тебе – иногда ты ведешь себя, мягко говоря, рассеянно. Но сейчас это определенно к лучшему. Майкл просто упадет, увидев тебя в этом платье.

– Лучше помоги мне его снять, – взмолилась Джулия, пытаясь расстегнуть крючки.

Совместными усилиями женщины одолели хитрую застежку и бережно положили невесомый шедевр на спинку кресла.

– Знаешь, – небрежно обронила Лесли, – я на пару дней уеду в Лондон. Надеюсь, ты не возражаешь? Беги вниз, там Майкл ждет не дождется, чтобы отвезти тебя смотреть какой-то местный Стоунхендж. – Она поцеловала дочь в щеку. – Жду вас к обеду. Пока.

– Пока. – Джулия заспешила в холл. Лучезарная улыбка Майкла рассеяла последние ее сомнения. В конце концов, что плохого в том, что я нравлюсь Майклу? И в том, что мне это приятно? Ведь мы родственники и лучше, если будем друзьями.

Усаживаясь в машину, Джулия окончательно успокоилась. Она наденет новое платье не для того, чтобы сразить кузена, а просто потому, что так принято одеваться, отправляясь на вечеринку. Вот и все. И они прекрасно проведут время. Дело не в одежде. Она нравилась Майклу и в джинсах – его взгляд говорил об этом лучше всяких слов.