Полукровка 2

Глава 6

Я зажмурилась, собираясь с силами, судорожно вспоминая, как учила меня сестренка быть недоступной высокородной леди и отшивать лордов одним взглядом, пытаясь не скатиться в истерику. Видеть его мне было невыносимо, а уж разговаривать с ним…его слова до сих пор звучали в моей голове… И тут стоявший ко мне спиной высокий, изысканно одетый незнакомый лорд повернулся и протянул мне руку:

— Леди Элион, вы позволите пригласить Вас на танец?

— Рас?!! — Боги, как я была рада его видеть сейчас, — с огромным удовольствием, лер Расмор.

Чуть повернула голову. Тайлар с бессильной ненавистью в глазах смотрел на Раса.

— Нам не о чем разговаривать лорд Ланарский. Я все та же дочь оборотня, почти животное, так что…

Протянула свою руку и шагнула вперед. Рас подхватил меня и, наклонившись, прошептал:

— Ты ослепительна, Ли. Прекрасна, как мечта.

И повел меня в круг.

Танцевал Рас замечательно, твердой рукой вел меня в танце, придерживал в поворотах и тихонько рассказывал:

— Я хочу поздравить тебя, Ли, ты добилась свой мечты, ты молодец. Наши, конечно, ужасно злы, но король дал понять, что ты под его покровительством и теперь никто из оборотней не посмеет предъявлять тебе какие-либо претензии.

— А как ты тут оказался?

— Посольство. Тут и твой отчим, только он решил не ходить на бал. У нас подписание очередного договора с королевством. Нам принесли приглашения — и я знал, что у тебя выпускной, так что я пришел, очень хотел тебя увидеть.

— Рас, а как мама?

— Нормально, Ли. Я все-таки сказал ей, что ты жива, не смог молчать, глядя на то, как она переживала. Так что она знает, что у тебя все хорошо. Вернусь в селенье, расскажу, какая ты теперь красавица и что ты смогла всего добиться, она будет счастлива.

— Спасибо тебе, — у меня выступили слезы на глазах, и я попыталась удержать их, чтобы позорно не разреветься на балу.

— Все хорошо, Ли, правда. Не плачь. Я хотел увидеть тебя и сказать тебе еще кое-что. Я очень виноват перед тобой, Ли. Я каждый день вспоминаю этот злосчастный день. Эта картинка, где ты пытаешься встать, ударившись о стену, и у тебя испачканы кровью губы, и ты кашляешь и не можешь дышать… когда ты перевязываешь меня, еле двигаясь от моего удара… я вижу это каждый раз, как закрываю глаза. Я потерял тебя тогда навсегда и понимаю это. Даже не потому, что ты не простишь меня, а потому что я сам не могу простить себя. И даже то, что твой отчим опоил меня тогда… Он дал мне в стакане с морсом какое-то зелье, вызывающее дикое желание и полностью отключающее мозги, он хотел помочь мне, боялся, что я пожалею и отпущу тебя… Он и тебя хотел уберечь от твоей судьбы вот таким ужасным способом, решив, что, если ты будешь со мной, с тобой больше не произойдет ничего дурного… Мы так и не помирились, Ли. Хотя и разговариваем и дела у нас общие, но вторым отцом я больше его не считаю. Он очень переживает и маму твою продолжает любить, но ты же знаешь — он упрям, он не умеет признавать свои ошибки.

— Рас, я давно простила тебя, — я не поднимала на него глаз, но чувствовала, как он напрягся.

— Я знаю, Ли. Но мне, чтобы самому простить себя, требуется время и… Это все равно останется между нами, навсегда. Так что я женюсь. Совет дал мне право выбора, и я выбрал дочь старого знакомого отца. Когда я видел ее последний раз, это была еще совсем малявка, а теперь это взрослая красавица-волчица.

— Это здорово Рас, я рада за тебя, правда. — Я от всей души радовалась за него. Боги, Мать всех зверей, пусть у него все будет хорошо, он заслуживает счастья.

— Я тоже хочу, чтобы ты была счастлива, — я скосила глаза, тяжелый взгляд Тайлара жег мне спину.

— Нет, — увидев, куда я смотрю, Рас покачал головой, — это не тот мужчина, слишком слаб и слишком высокомерен, и глуп… Прости, но он молодой сопливый дурак, который явно обидел тебя, я вижу. Ты встретишь своего мужчину, Ли, обязательно.

Музыка закончилась. По моей просьбе Рас отвел меня к тете и, поцеловав мне руку, ушел, а я, найдя глазами Марион, показала на выход. Все, на сегодня мне впечатлений хватило и больше всего я хотела покоя.

Дома, забравшись в кровать, мы разговаривали с сестрой. Я вновь переживала все потрясения этого дня, а Марион, как всегда, пыталась меня развеселить и шипела, представляя лицо Тайлара, когда я шла танцевать с оборотнем.

— Расмор, хоть и не люблю я его, прав, Ли. Этот щенок слаб, подвержен влиянию отца и дурак. Он подошел к тебе только после того, как узнал, чья ты дочь, и то, что теперь ты член нашей семьи, а это отвратительно, сестричка. Забудь, выкинь из головы. Милорд никогда не дает обещаний, которые не может выполнить. И уж если он дал свое слово, что этот мерзавец еще сильно пожалеет о своих словах, то так оно и будет. Лучше подумай, как мы теперь будем страдать от лорда Гайнера. Он нам не скоро простит, что мы не рассказали с самого начала, кто ты.

Марион захохотала:

— Забыть не могу, как он плюхнулся на пол, увидев твоего рысенка, такое лицо. Ооо….!!!! Теперь он нас загоняет. Он замечательный человек и очень сильный маг, Ли, но, как любой маг, он довольно злопамятный. Хотя он ничего не сделает плохого, но сердиться будет долго. Ладно, зато теперь есть с кем обсудить мои идеи и нужно опробовать артефакт переноса, на малые расстояния я уже испытывала.

— Мар?!!! Ты с ума сошла? Почему ты никому не сказала? А если бы что-то случилось с тобой? — я, рассерженная, вскочила на кровати.

— Да ладно тебе, Ли, ничего же не произошло. А потом, не могла же я кого-то подвергать опасности, пробуя на нем артефакт, который пока не доработан. Зато теперь можно попробовать и дальние расстояния. — Мари закатила глаза, — представляешь, раз — и мы на берегу моря…Оооо!!!!Можно наведаться к драконам, Дирр обещал и меня научить строить заклинания способом драконов.

Я кинула подушку в сестру, она неисправима. Неукротимый дух авантюризма у нее от Магеллы, так что Марион ничто не исправит. Можно только быть рядом, чтобы помочь, если вдруг что-то случится. Я даже не представляла, во что мы вляпаемся в скором времени из-за любви сестры ко всяким рискованным экспериментам.

На следующий день Мари отправилась во дворец, осваивать новую лабораторию. А я помчалась в Школу, нужно было забрать свои вещи, повидать друзей, узнать, кто и куда уезжает. Прощаться было ужасно грустно, почему-то все время в голове мелькала мысль, что мы можем больше никогда не встретиться. Прямо на пороге комнаты на меня прыгнула Ами с криком:

— ПРИШЛА!!!!! А теперь ты все-все мне расскажешь, почему ты такая красивая, — она восхищенно погладила мои волосы, заплетенные в косу, — пряталась под иллюзией, что это за сцена с отцом Коры и вообще, Лия, теперь ведь можно не скрывать все? Да?

— Ами, я все расскажу и даже попрошу у вас всех прощения. Давай ты соберешь всю нашу компанию, и я сразу всем все расскажу. Я и сама хотела вам все объяснить, мне ужасно стыдно за обман, но по-другому я не могла. Поверь мне.

Народу неожиданно набилось много. Кроме нашей тесной компании явились многие мои однокурсники и теперь молча с вниманием таращились на меня. Первым не выдержал Грейд:

— Давай, Лия, кайся, как девушка с таааакооой внешностью, — он демонстративно закатил глаза, — смогла выдержать такую пытку: жить невзрачной простушкой?

Все вокруг заржали, и атмосфера поменялась. Теперь вокруг сверкали улыбки, народ расслабился, сел поудобнее и приготовился жадно внимать правду.

— Я… — резко выдохнула, — я дочь оборотня, моя мама — оборотень-рысь, папа… — тут я замялась, но мне на помощь пришел Грейд:

— Мы видели, Лия, твой отец лорд Мэнсей, отец Коры.

— Да, мой отец, граф Мэнсей, он оставил мою маму, когда я еще не родилась..

— Кора твоя сестра, кошмар…. — Ами обхватила руками свое побледневшее лицо и с ужасом смотрела на меня испуганными глазами, — как она могла?

— Она не знала, до вчерашнего дня никто из них ничего не знал. Мама родила меня и вышла замуж за моего отчима, который и дал мне свое имя…

Пока я рассказывала, конечно же, не все, но основные свои приключения, народ молчал, только изредка кто-то вздыхал или, как Ами, не мог удержаться от возмущенных восклицаний.

В конце некоторые девчонки даже прослезились и когда я закончила свою исповедь, полезли обниматься.

— Я прошу у вас всех прощения за обман. Мне ужасно стыдно, но я не могла иначе, я действительно очень боялась.

— Брось, Лия, мы твои друзья. Хорошо, что ты нам все рассказала, но даже если бы ты ничего не стала объяснять, мое отношение к тебе не изменилось бы, — Гай смотрел на меня прямо и искреннее. — Ты наш друг и им и останешься. Навсегда. Во всяком случае, для нас с Ами.

— И для нас, — Грейд обнял свою подругу, которая согласно кивала головой.

— И для нас.

— И для меня.

Я, глядя на них, вдруг заплакала от облегчения, от понимания, что у меня есть настоящие друзья, что не все изменили ко мне отношение только потому, что я ребенок существа другой расы.

— Эй, хватит лить слезы, — Гай сгреб меня в охапку, — пошли лучше провожать Айрин и Крега, они уже подписали договор с отрядом, в котором и будут воевать. Мне будет не хватать наших учителей, всех, как-то я привык за эти годы.

Мы толпой отправились в лабораторию Айрин, но по дороге меня за руку прихватил Грейд и, подождав, пока все остальные скроются в главном корпусе, задал вопрос:

— А теперь Лия, ты мне расскажешь, только честно, что случилось у тебя с Тайларом. Только не ври мне, Ли, пожалуйста, это для меня очень важно. Мы собирались с ним, правда давно, в один отряд и в один городок. Многое изменилось, но направление у нас пока одно на двоих, я хочу точно знать, что у вас произошло, чтобы не сделать ошибки. Ли?

Я виновато посмотрела на Грейда, уже открыла рот отказаться и тут меня как пронзило — а если Тайлар узнает о том, что в предках Грейда тоже была женщина-оборотень, а если из-за этого он бросит его в трудную минуту? А Грейд пострадает? Опустив глаза, я, честно, пытаясь без особых эмоций, передала наш разговор с Тайларом. Пока рассказывала, Грейд скрипел зубами, пару раз выругался, потом неожиданно обнял меня:

— Спасибо, Ли. Я понимаю, как больно и неприятно тебе об этом рассказывать, так что огромное тебе спасибо. Я не поеду по направлению, сейчас схожу к ректору и попрошу нас с Таминой отправить в другой город. Я понял, почему ты мне все-таки решила рассказать все и поверь, очень ценю твою заботу обо мне. Ли, я твой друг, что бы ни произошло в твоей жизни, я твой друг навсегда. А насчет виконта…Знаешь, очень хорошо, что вы расстались. Ты же помнишь, я давно тебе сказал, не связывайся с ним. Прости, Ли, но это правда.

Мы догнали остальных, громко и обстоятельно прощались с леди Айрин и Крегом, все обменивались адресами, на которые можно было писать. Потом долго еще сидели в лаборатории Айрин, пили чай с плюшками и договаривались, что через пять лет вновь соберемся в нашей Школе.

Вечером, собрав все свои вещи, я в последний раз обняла подругу (они с Гаем уезжали в родной городок Ами), расцеловала сестричек, Тинару, которая отказалась ехать по распределению и записалась в отряд вместе с Айрин и Крегом:

— Лия, ну не ехать же мне домой, правда? Лекарь из меня почти никакой, ты и сама знаешь, а боец я неплохой. А то глядишь, попадешь домой, а через год отец уже выпихнет меня замуж за какого-нибудь хлюпика. Не, я с Крегом и Айрин пойду, мир посмотрю, опыта наберусь. — Она крепко обняла меня, — я верю, что мы все еще встретимся.

Я со слезами расцеловала всех мальчишек и отправилась домой. С завтрашнего дня мы с сестричкой должны были уже присутствовать на занятиях с лордом Гайнером. Марион оказалась права. Ректор поначалу хмурил брови, что-то пытался злобно шипеть в наш адрес, но когда я показала ему способы построения нескольких заклинаний по методу драконов, то пришел в восторг и с тех пор занимался медитацией вместе со мной. А когда Марион вместе с ним переместилась с помощью артефакта в соседнюю комнату — мы были прощены окончательно и нам был дан карт-бланш на все наши занятия. Лорд Гайнер стал участвовать в них скорее не как учитель, а как такой же исследователь.

Две недели упорного труда — и у Марион получилось наконец создать первый артефакт на длинные переходы. Жаль только, как раз перед этим ректор и милорд, предупредив нас, что будут отсутствовать несколько дней, отбыли на границу королевства. Мари ворвалась ко мне в лабораторию с горящими глазами и диким воплем:

— ПОЛУЧИЛОСЬ!!!!!! ЛИ!!!!!!!!! У меня получилось! Нужно срочно опробовать, давай, быстро собирайся, мы едем в поместье.

— Зачем????

— Ли, не тупи!!! Если мы исчезнем отсюда, стража поднимет тревогу. Мы сейчас уедем в поместье, уйдем в лес, перенесемся к драконам и погостим у них пару дней, а потом вернемся, как раз и милорд приедет. И тогда мы уже с полной уверенностью можем предъявить им готовый, работающий артефакт.

— Мар, а если что-то пойдет не так? Кто тогда и где нас будет искать?

— Ли, прекрати, ничего не случится. Я уже опробовала его, переместилась в какой-то городишко на юге страны, а потом тут же вернулась обратно. Давай, собирайся.

Если бы я тогда знала, чем закончится эта наша авантюра!

Мы поставили в известность начальника дворцовой стражи, что несколько дней нас не будет и отправились в поместье, даже не заезжая в особняк. Тетя с графом опять где-то мотались, и мы довольно быстро добрались до замка. Там Мари даже не дала мне возможности отдохнуть. Покидали вещи, сестра сообщила слугам, что мы на несколько дней уходим в лес за травами и погнала меня за ворота замка. Ей овладела какая-то лихорадочная потребность протестировать все возможности созданного артефакта, и она заразила ею меня. Только мы добрались до опушки леса, как Марион, сжав в руке небольшой камень, оплетенный серебряной проволокой, открыла знакомую мне серебристую пленку перехода. Сестричка завизжала от переполняющих ее чувств и смело шагнула в переход. Я рванула за ней, опасаясь, что вдруг что-нибудь сработает не так и я останусь в лесу, или попаду куда-нибудь не туда.

Вышли мы в какой-то странный зал, с темными многочисленными колонами из черного камня, вокруг никого не было. И только я собралась оглядеться и поинтересоваться у сестры, где это мы очутились, как что-то сильно ударило меня по голове. Внутри меня взорвался сгусток огня, и я потеряла сознание.

Очнулась я от нестерпимой вони, запах чего-то тухлого и горелого настойчиво лез в нос, раздирая ноздри. От него прояснялось сознание и накатывала тошнота. Попыталась повернуться и с ужасом обнаружила, что не могу пошевелить даже головой, не говоря уже о руках или ногах. Под обнаженным телом чувствовался шершавый ледяной камень. Попыталась открыть глаза — не получилось. Веки были словно чугунные и не поднимались. Прислушалась, рядом кто-то чем-то шуршал, кряхтел, сестру не чувствовала. Напряглась и крикнула про себя:

'Мари!!! Марион!!!'. — Тишина, мертвая тишина и даже ощущение ее присутствия не чувствуется. Попробовала запустить диагностику своего тела и тут меня поразило еще одно открытие — магия во мне была, но словно запертая. Я не могла дотянуться до источника, он был во мне, но словно его и не было.

Рядом раздались чьи-то уверенные шаги и громкий скрипучий голос осведомился у кого-то:

— Так, так, так…Значит, птички все-таки попались? Очень хорошо. Сейчас мы попробуем их. Хе-хе-хе. — этот дребезжащий, какой-то сумасшедший смех окончательно вогнал меня в панику. Мы попали куда-то в очень нехорошее место, я кожей чувствовала присутствие чего-то ужасного и отвратительного.

Резкая боль в руке, теплая кровь, которая потекла по ней, отрезвила меня — кажется, я поняла, куда мы попали. Кому в нашем мире нужна кровь? Увы, только демонам. И мы у одного из них.

— Лакс, дай-ка мне ее крови, вот так, да. Ишь ты, какая сладенькая. И кто у нас тут? Ооо!!! Да мне попалась та, которая согласно пророчеству, поможет выиграть войну…Полукровочкааааа…Хе-хе-хе… Угодила ящерица, угодила, надо бы его наградить да, Лакс? — и снова раздался полубезумный мерзкий смешок, от которого меня передернуло.

— А дай-ка ты мне и вторую попробовать, а это у нас кто такая птичка?

Где-то неподалеку раздалось шарканье чьих-то ног и в воздухе разнесся запах свежей крови.

— Ага, ведьма. Сильная. Хорошоооооо…будет из кого силу качать. Ну что, дадим птичкам посмотреть, где это они теперь будут жить…хе-хе-хе, не долго, правда…

Надо мной пронесся легкий ветерок, и я почувствовала, что могу открыть глаза. Они слезились, видно было плохо, словно через грязное стекло, но я упорно пыталась разглядеть, где сестра, что с ней, и кто тут нас поймал.

Марион, без сознания, лежала рядом, на какой-то большой каменной плите. Ее ноги и руки были прикованы к основанию плиты, голова зажата каким-то металлическим обручем, а с ее руки в большую круглую чашу капала кровь. Около меня стоял отвратительный согбенный, тощий как палка старикашка, с горящими глубоко посаженными красными глазами, выдвинутой вперед узкой челюстью, в черном, расписанном непонятными знаками балахоне. Сухие старческие руки с коричневой кожей и острыми ногтями держали золотой кубок, из которого он, периодически причмокивая, что-то хлебал, и тогда на его губах оставался красный след.

'Кровь Мари. А это, скорее всего, Жрец, убивший родителей Ксая. Вот мы и доэкспериментировались'. Мысли прыгали, я не могла сосредоточиться. Страха пока не было, был только дискомфорт от неудобного положения тела и холода, который постепенно вползал в меня.

— Повелитель! — в комнате, которую я так и не смогла рассмотреть (было довольно темно, на стенах горели какие-то тусклые светильники и ничего особо не было видно), раздался новый голос. И я точно знала, чей он. Грришаррах. Тот самый предатель-дракон, которого уже столько времени безуспешно ловит Дирр.

— Ааа…ты пришел. Ну что ж…я доволен тобой! Ты сделал, что обещал, я рад твоему подарку, одна из них — самое ценное сейчас в этом мире. С помощью их крови я сделаю такие зелья, выкачаю всю их силу для моих артефактов! А когда в них ничего не останется, я принесу их в жертву Великому Богу Асару и он наделит меня такой силой, что я уничтожу весь этот мир. Демоны будут править всем миром, я буду править, а остатки людишек будут моими рабами. Всех остальных я уничтожу, чтобы и памяти о них не осталось!!!! — старикашка потряс раскинутыми руками.

— Повелитель, прости меня, но ты обещал мне отдать эту дерзкую девчонку после того, как она станет тебе не нужна. Я следил за ними, я перенаправил координаты их артефакта, я сделал то, что обещал и принес их вам, отдайте ее мне. Я научу ее покорности, она будет ублажать меня, сидя на цепи в моем доме.

Жрец повернулся к Грришарраху и засмеялся своим безумным скрипучим смехом:

— Обещал? Ну да, ну да!!! Лакс! Нужно наградить нашего друга…, - засмеялся и крикнул:

— Ящерица не нужен мне больше, в цепи его, а завтра я попью его крови, и он будет первой жертвой Асару, после того мага, который так долго не хотел умирать.

Секундная тишина, метнувшееся тело демона. Раздался вой обманутого дракона. Он попытался кинуться куда-то в сторону, но его уже опутывали тяжелые цепи, которые светились синеватым мертвенным огнем и дракон, несколько раз дернувшись, упал на колени. Огромный, весь в рваных шрамах, жуткий на вид демон молча схватил дракона за воротник камзола и легко, словно тряпичную куклу, поволок из комнаты.

Я, затаив дыхание, смотрела на весь разворачивающийся вокруг меня ужас и пыталась осознать нашу с Мари дальнейшую судьбу. Про мага, который долго не хотел умирать, старалась не думать. Была уверена, что это был Лир и только тихонько молилась Матери всех зверей, чтобы умереть быстро и там, за Гранями, хоть на секунду увидеть его.

Рядом заворочалась и застонала Марион. Сестричка пришла в себя и, открыв глаза, хриплым голосом первым делом выругалась:

— Дохлые демоны! Ли, где мы?

— А, вот и вторая птичка с нами…Дорогая, вы у меня в гостях, надолгоооо, можно даже сказать, навсегда. Ха-ха-ха. — Жрец снова зашелся в своем отвратительном смехе.

— Демон…Боги, как я так могла ошибиться с координатами?

— Мар, ты как, — у меня получилось просипеть свой вопрос так громко, насколько смогла, чтобы сестра меня услышала.

— Нормально, только чувствую себя слабой.

— Так, девочки, — потирая руки, Жрец встал перед нами так, чтобы мы обе его видели, — с вами хорошо, вы такие ссссладкие. вкуссссные, но у меня дела. Так что сейчас нацедим из вас крови и пойдете вы, повисите у меня в камере, а я пока займусь делами. Столько нужно сделать, столько зелий теперь могу сварить…. ЛАКС!!!

В ту же минуту, в дверь влетел тот ужасный демон и встал на колени:

— Повелитель..

— Лакс, с них кровь, только оставь в живых, они мне еще нужны. Подключишь потом в камере к ним камень, пусть высасывает из них силу, а мне принесешь их кровь. И быстрее, меня еще ждет моя любимая девочкаааа, моя будущая женааа…

Старик, кинув на нас масляный плотоядный взгляд, повернулся и вышел из комнаты. А демон одним точным движением разорвал когтем мне вены на руке и подставил под струю крови большую чашу, такую же, какая стояла возле Марион. Через какое-то время у меня закружилась голова, холод окончательно проник и расползся по всему телу, и я отключилась.

Второй раз пришла в себя, вися вниз головой подмышкой у демона, который, слегка раскачиваясь, нес нас с Марион куда-то вниз, по длинным, темным, каменным коридорам, все глубже и глубже — то спускаясь по плохо выбитым ступеням в темноту, то переходя из одного коридора в другой. Продолжалось это очень долго. В голове шумело, слабость была настолько м​​​​​​

открытыми было трудно. Пару раз теряла сознание, потом снова приходила в себя и окончательно очнулась, только когда заскрипели двери камеры, в которую демон нас просто вбросил. Он долго пыхтел около дверей, затем вошел внутрь, ловко подхватил Мари и подвесил ее на крюки, вбитые в стену, защелкнул на ней железные обручи, от которых цепи тянулись куда-то вверх, и повернулся ко мне.

Проделал со мной все те же действия, кинул какое-то заклинание вверх и тут я поняла — над нашими головами висел огромный темный камень, который теперь, после активации, тянул из нас магию. Я всем телом ощущала, как потоки моей магии устремляются к рукам, а затем через браслеты утекают наружу. Демон довольно хмыкнул и вышел наружу, снова заскрипела дверь, лязгнул тяжелый засов, и мы остались в полной темноте. Сестра не отзывалась на мои жалкие крики, скорее всего, у Марион забрали крови больше, чем у меня, и она снова была без сознания.

Камень выкачивал из нас магию, как хороший насос. Я чувствовала, как в груди расползается сосущая пустота, как исчезают мои эмоции. Я практически уже ничего не чувствовала от холода, мысли вяло ворочались в голове. Беспокоило только одно — Марион не приходила в себя уже довольно долгое время, и я начала бояться, что даже не смогу напоследок сказать ей, что очень ее люблю, что она умрет, не приходя в сознание. Камень наполнялся нашей магией и начал потихоньку светиться, света хватало, чтобы рассмотреть камеру, в которой мы оказались.

Стены были выложены из черных, плохо отесанных, покрытых какой-то мерзкой слизью камней. Грубая железная дверь, на вид совершенно неподъемная, блестящие цепи, по которым иногда пробегали синеватые огоньки, пол, на котором я с ужасом увидела большие круглые чаши, в которые собирали нашу кровь. Они стояли пустые и словно ждали своего часа. Я несколько раз пыталась позвать Марион, но она не отзывалась, пустота внутри разрасталась, и я снова потеряла сознание. Пришла в себя от тихого плача рядом. Это плакала моя несгибаемая сестренка, которая никогда не сдавалась. Она была бойцом по натуре и ее плач потряс меня больше всего остального.

— Мар?

— Ли, девочка моя, я так виновата…Это все моя гордость проклятая, мое любопытство! Я все, все испортила! Ты должна была спасти этот мир…а из-за меня…Боги!!!

— Мар, не плачь, пожалуйста. Я тоже виновата, нужно было не слушать тебя и остановить. Лучше подумай, что мы можем сделать?

— Не знаю, сестренка, магии во мне не осталось ни капли, камень уже сосет мою сущность, внутри так холодно и пусто…

Где-то рядом вдруг раздался вой.

— Что это? Лия?

Я постаралась прислушаться. От недостатка крови в ушах шумело, голова была ватной и какой-то совершенно пустой, но вой показался мне знакомым, и я снова напрягла слух.

— Это Грришаррах, — догадалась только тогда, когда раздались ругательства. — Он испортил твой артефакт, это он перенастроил его координаты и принес нас Жрецу. Он следил за мной, помнишь, я говорила, что иногда чувствую чужой взгляд.

— А почему он воет рядом?

— Жрец сказал, что он ему больше не нужен. Он охотился за мной и когда поймал нас и принес Жрецу, потребовал, чтобы ему в награду отдали меня. Жрец решил принести его в жертву и его посадили рядом с нами. У него, наверно, тоже качают магию.

Вой усилился, потом перешел в какие-то жалобные причитания, а затем затих.

— Мари, я хотела сказать, пока не поздно, я очень люблю тебя. Если бы не ты, я никогда бы не смогла сделать все то, что сделала. Ты и тетя с Проспером — моя настоящая семья. Еще бы маму хотелось увидеть, хотя бы на секунду, попрощаться…

— Ли…, - Марион снова заплакала, — если бы не я, ты бы сейчас сидела в лаборатории под защитой замка и была бы жива и здорова.

— Мар, перестань. Если этот дракон следил за мной, то, рано или поздно, я все равно бы попалась. Хорошо, что он заплатит за свое предательство. Жалко, что наша кровь даст этому сумасшедшему такую силу, что всем нашим придется очень туго…

Мы помолчали, а потом я, кажется, вновь потеряла сознание. Изредка приходя в себя, я урывками воспринимала происходящее, то появлялся демон, который снова и снова рвал мои руки, собирая остатки моей крови. Камень уже гудел и светился, как хороший светильник. Внутри уже привычно было очень пусто, он выкачивал из нас уже не только магию, кажется, из нас уже уходила жизнь.

В очередной раз открыла глаза и поразилась, что внутри уже нет ощущения дикой пустоты. С трудом подняла голову — камень все так же висел над нами, но цепи лежали на полу. Запирающие магию браслеты были защелкнуты на руках, но камень уже ничего не выкачивал. Мы были нужны Жрецу живыми и он, видимо, дал нам передышку, чтобы мы не умерли прямо тут, в камере. Через какое-то время очнулась и Мари, от громкого вопля рядом. Это демон забирал дракона наверх. Дикие крики сменились рыданиями, потом стало тихо — и еще через какое-то время волна магии прошила все подземелье. Всплеск силы был настолько силен, что мы обе почувствовали его.

— Дракона принесли в жертву. — Мари едва шептала. — Следующие мы.