Помешанный

2

РОМАН

Воздух снаружи был острым, как лезвие, которым я только что убил Брэндона. Мой член всё ещё пульсировал. Он будет таким ещё несколько часов, пока я не подрочу и не кончу.

Порыв убийства до сих пор гудел во мне, как будто я схватил провод под напряжением и позволил электричеству течь по моим венам.

Маленькая закусочная находилась всего в нескольких кварталах от того места, где я кормил своего зверя. Несмотря на то, что порыв убийства человека всё ещё овладевал мной, я снова посетил бы это место, как только это чувство оставило бы меня, и мне нужен был всплеск воспоминаний, прилив энергии, чтобы напомнить мне, что я чувствовал в этот самый момент.

Старая закусочная на углу манила, её флуоресцентные лампы мерцали в такт сердцебиению.

Металлический запах крови всё ещё оставался на моих руках, постоянный след того, кем я был и что сделал. Я посмотрел на них, чтобы убедиться, что всё это смыл, но увидел несколько капель на запястье и открытом предплечье.

Ну что ж.

Хотя в воздухе было холодно, мои виски были влажными от пота. Я вошёл в закусочную, и дверь за мной захлопнулась со звоном колокольчика. Я замер на мгновение, моё тело гудело, кожа покалывала, но не от температуры внутри.

Это было последствием недавнего убийства.

Мои ботинки стучали по потрескавшемуся и обесцвеченному кафельному полу, каждый шаг был размеренным, контролируемым. Место было почти пустым, только несколько грубо выглядящих душ разбросаны вокруг. Для многих это место было пристанищем, где можно было провести ночь, потягивать кофе за пятьдесят центов с бесплатными добавками и съесть вчерашний яблочный пирог.

Я сел за стойку, едва осознавая собственные движения, поскольку адреналин от убийства спал. Но этот порыв удержит меня на некоторое время — пока зверь не обратит свой взор на кого-то другого, и желание избавить его от этого плана существования не возникнет снова.

Звук кастрюль и сковородок, ударившихся друг о друга, доносящийся с кухни, прервал немногочисленные разговоры, наполнявшие закусочную. Я уставился на свои руки, на брызги крови из яремной вены Брэндона, и ухмыльнулся, когда мой член запульсировал, потому что мой тёмный зверь получил то, что хотел сегодня вечером.

Передо мной поставили кофейную чашку, керамика глухо стукнулась о потрескавшуюся и пожелтевшую стойку. Меня не спросили, что я хочу выпить, но в чашку налили кофе и поставили передо мной меню.

Я уставился на распечатанный список предлагаемой еды. Он был односторонним и заламинированным, с жирными отпечатками пальцев, размазанными по пластику. Было всего четыре основных блюда и столько же десертов.

Я поднял глаза, но официантка стояла спиной ко мне, снимая тарелки с подогревателя.

А потом она обернулась.

Мой пульс застучал в ушах, громче, чем когда-либо, даже после того, как я отнял жизнь. Она вышла из-за стойки и поставила тарелки на стол. Я следил за ней взглядом, не отрывая от глаз, потому что, честно говоря… я не мог.

Я чувствовал, как мои мышцы сжимаются, напрягаются, словно у хищника, готового наброситься на свою жертву. Она вытерла пустые столы, прежде чем вернуться и встать за стойку передо мной, держа в руке блокнот и ручку, ожидая, когда я сделаю заказ.

Её запах ударил в меня, как вдыхаемый наркотик, и сделал меня более любопытным и сбитым с толку, чем когда-либо ещё. Потому что это было… в новинку.

Я замер. На мгновение не мог дышать, не мог думать. От неё пахло зеленым яблоком и чем-то ещё, чем-то, что заставляло меня сжимать руки в кулаки под стойкой. Зверь внутри меня шевельнулся. Но я не чувствовал обычного зуда насилия, грызущего голода смерти, который всегда терзал мои внутренности. Это было по-другому. Это было что-то первобытное, грубое и гораздо более опасное.

И я хотел ещё чертовски большего.

Её тёмные волосы были стянуты сзади в беспорядочный узел, но были короткими, так что маленькие пряди выбивались из её пучка, обрамляя лицо.

Посмотрев ей в глаза, я не смог остановить брутальный звук, покинувший меня.

Цвет был уникального оттенка синего, мягкого, но с янтарными крапинками внутри. Она провела тыльной стороной ладони по щеке, стирая небольшое пятно чего-то похожего на муку.

Когда я ничего не сказал и просто уставился на неё, она поджала губы, словно раздражённая мной. Боже, почему я замечал в ней такие вещи?

Это ударило меня тогда, как удар в грудь, достаточно сильный, чтобы выбить дыхание из моих лёгких. Желание. Но не убить, не разрушить… а что-то гораздо худшее. Желание обладать ею было тем, что завладело мной. Обладать ею, сделать её моей таким образом, который выходил за рамки крови и смерти.

— Могу ли я предложить вам что-нибудь, кроме кофе? — в её голосе прозвучало лёгкое раздражение, и в нём была резкость, как будто она не терпела дерьма от кого-либо.

Интересно. Но с другой стороны, работа в таком месте, в таком городе, как этот, означала, что ей придётся быть жесткой.

Я пододвинул ей меню, заказал бургер и картофель фри. Она записала заказ в свой блокнот, кивнула мне и повернулась, чтобы выполнить его. И всё это время я наблюдала за ней, мой взгляд следил за каждым её движением, как хищник, которым я был.

Но всё это было не так, как раньше. Это было не так, как когда я преследовал следующего человека, которого собирался убить.

Это было… слишком? Мне было чертовски некомфортно, чего я не испытывал ранее. Это была потребность, которую я не знал, как удовлетворить. И это меня ужаснуло, что было ещё одной эмоцией, которой я никогда не испытывал раньше.

Впервые в жизни я понятия не имел, что, чёрт возьми, со мной происходит.

Вошёл мужчина и сел за стойку в нескольких местах от меня, а затем позвал её. Я снова сосредоточился на официантке. Я знал, что должен узнать о ней больше. Кто она? Как она вызвала у меня эту внезапную, инстинктивную реакцию?

Я наблюдал за ней краем глаза, пока она работала за стойкой. Девушка налила кофе новому клиенту, вышла из-за неё, чтобы снова позаботиться о своих столиках, а затем я почувствовал, как она остановилась рядом со мной. Она приняла его заказ, и тогда я действительно посмотрел на неё. Но моё внимание привлекло то, как он смотрел на неё.

Его взгляд был извращённым, скользким, когда он разглядывал её. Он что-то сказал ей, но было ясно, что она не услышала его пробормотанные слова, тогда она наклонилась ближе.

Он наклонился к ней, говоря что-то достаточно тихо, чтобы я не мог услышать, но я видел, как напряглись плечи официантки и всё остальное её тело. И вот это случилось. Его рука обхватила её бедро, и он шлёпнул её по заднице. Я видел через её плечо, что он отвратительно ухмыльнулся и сказал что-то грубое, что заставило её вздрогнуть и отшатнуться.

И официантка не колебалась ни секунды дольше. Её рука метнулась, и резкий треск пощечины разнёсся по закусочной, когда она коснулась его щеки.

На секунду воцарилась тяжёлая тишина и напряжение, которые заполнили светлое, маленькое помещение, но затем, как будто людям было всё равно, все вернулись к своим делам.

Голова мужчины дёрнулась в сторону от неожиданной силы, и затем он потёр свою покрасневшую щеку, его бормотание достигло моих ушей.

Мой пульс участился, когда я увидел знакомый взгляд в его глазах, направленный на маленькую официантку, которая развернулась и обогнула стойку. Мужская агрессия, расчёт и тёмная потребность. Как ни странно, мне потребовалось всё моё самообладание, чтобы не подойти к нему и не свернуть ему шею.

Он только что выбрал её своей добычей.

Меня охватило ледяное спокойствие. Я уже знал, кто будет моей следующей жертвой. Я последую за ним, дождусь, пока он останется один, а затем позабочусь о нём, прежде чем он причинит ей боль — что он в конечном итоге сделает, если я его не остановлю. Я чувствовал запах его решимости, когда он достиг моего носа.

Я отрежу обе его оскорбительные ладони от его рук — а не только ту, которой он шлёпнул её по заднице. Это будет так же, как когда я отрезал руку Брэндона час назад. Только на этот раз я полностью её отниму, к чёрту кости. Я красиво её заверну, пришью бант и вручу ей. Мой маленький подарок.

Я заметил, что повар, крупный мужчина с брюшком, вышел из кухни, перекинув через плечо грязную тряпку — когда-то белую, а теперь в пятнах от масла. Он подошёл к мужчине, сказал что-то тихое и угрожающее, а затем указал на входную дверь.

Мужчина был всего в нескольких табуретах от меня, поэтому, когда он встал, я тоже поднялся и намеренно встал у него на пути. Моё плечо коснулось его, и в ту долю секунды моя рука скользнула в карман его пальто, мои ловкие пальцы с легкостью нашли его кошелёк.

— Смотри куда прёшь, — рявкнул он, в его глазах вспыхнуло раздражение… пока он не посмотрел на меня и не оценил мой рост и ширину моих плеч. От него несло потом и выпивкой, но теперь я также мог учуять нотку «вот дерьмо».

Внутренне я ухмыльнулся, увидев, как его гнев так же быстро угас, как и вспыхнул при нашем контакте.

Он что-то пробормотал себе под нос, прежде чем отступить и обойти меня, направляясь к двери. Я смотрел ему вслед, пока он не ушёл, затем сунул бумажник в куртку и снова сел за стойку.

Я уже планировал следующее убийство.

Официантка взглянула на меня, и за этими синими глубинами была эмоция, которая сделала меня ещё более любопытным, та, которую я не мог определить, даже несмотря на все мои годы изучения человеческих эмоций, чтобы я мог их имитировать. Она смотрела на меня так, словно знала что-то.

Это могло быть всего лишь проблеском… чего-то… в её глазах, когда она смотрела на меня, но этого было достаточно. Достаточно, чтобы заставить меня захотеть большего. От неё.

Всё. Мне нужно было знать о ней всё — что ей нравилось, что заставляло её улыбаться, что она чувствовала, что заставляло её кричать. Потребность наполнила меня мгновенно, агрессивно. Яростно.

Мне нужно было понять, что, чёрт возьми, я испытываю.

Могу ли я это контролировать? Или это поглотит меня так же, как потребность в смерти? Но я знал, что мне нужно сделать, чтобы понять, что, чёрт возьми, со мной происходит.

Так же, как добыча, которая только что выскочила за дверь, я бы преследовал её, следовал за ней и наблюдал за каждым её движением. Я узнаю о ней всё, что только можно было знать, потому что у меня не было другого выбора. Эта потребность уже овладела всеми моими мыслями.

Скоро она станет моей следующей целью. Скоро она станет моей следующей жертвой.

Но меня смущало то, что… я не думал, что хочу её убить.

В любом случае, она станет новой галочкой в моей таблице. Но, вероятно, в её собственной новой колонке.