Понарошку

Глава 9

Проснувшись утром ни свет, ни заря, Катя не сразу сообразила — где она. Но потом, мало — помалу память, услужливо преподнесла ей события прошедшего дня. Вспомнив свою вчерашнюю истерику, устроенную в присутствии Игоря, девушка ужаснулась. Подумать только — разреветься как последняя дура у него на глазах! А он еще и успокаивал её, в спальню на руках принес, слезы ей вытирал, а она, цеплялась за него как идиотка! Что он теперь подумает?! Кошмар!

Еще раз, обругав себя конченой дурой и истеричкой, Катя решила хоть как-то загладить свою вину и приготовить ему завтрак. В конце концов — жена она ему или где? Пусть это лишь временное явление и муж он ей только на бумаге, может она хоть на время забыть об этом? Решив, что — да, может, и ничего предосудительного в этом нет, Катюша, припомнив реакцию Гоши на её домашний костюмчик, порылась в сумке и выудила на свет божий длинный фланелевый халат, сшитый её бабушкой специально для неё ко дню ангела. Облачившись в чудо бабушкиной дизайнерской мысли, Катя тихонько приоткрыла дверь и, стараясь не шуметь, просочилась в гостиную. Здесь было довольно прохладно — Игорь спал с открытой балконной дверью, а на дворе все же был не май месяц. Он тихо сопел, уткнувшись в уголок подушки, завернувшись в одеяло так, что видна была лишь черноволосая макушка, и был похож на огромную куколку, из которой после его пробуждения, вылупится удивительно красивая бабочка. Полюбовавшись минуточку на спящего Игоря, она пробралась в столовую, плотно прикрыв за собой двери, чтобы не разбудить его, а затем и на кухню.

Надо отдать должное Светлане Олеговне — за питанием сына она следила очень тщательно. Почему она? Да потому что Катя сомневалась, что Игорю пришло бы в голову покупать себе муку, например, или специи, предназначенные для выпечки. Вероятно, мать довольно часто наведывалась в квартиру Гоши и готовила ему, ибо, судя по обрывкам разговора, Катя еще вчера поняла, что домработницы у него не было. Обозрев заполненные различными баночками и пакетами полки кухонного шкафа, и битком набитый холодильник, девушка принялась за дело.

Она решила приготовить для него шарлотку по бабушкиному рецепту, в которую были влюблены все без исключения, кто хоть раз в жизни её попробовал. Взбивая белки и еще раз осматривая кухню, Катя заметила, что у Игоря всё было наборами. Набор кастрюль, сковородок, ножей, вилок, ложек, кружек, тарелок… Все кастрюли металлического цвета и ни одной даже самой махонькой в цветочек. Кастрюлька Светланы Олеговны, в которой она вчера привезла свою выпечку, в расчет не принималась. И кружки «хозяйской» не было. На вертикальной подставке «елочкой» висели шесть матово- прозрачных близнецов — выбирай любую, всё равно, никакая не станет личной. Пообещав себе, как можно скорее привезти из дома свою кружку, она добавила к уже готовому тесту взбитые в пышную пену белки, аккуратно перемешала все, в полученную массу потерла большую спелую грушу, высыпала пакетик ванилина и на кончике ножа корицы. Затем, нашла небольшую силиконовую форму, смазала маслом, выложила дно красиво порезанными ломтиками груши и ложкой выложила тесто.

Разобравшись с кнопками жарочного шкафа, она выставила нужную температуру, поставила форму с шарлоткой запекаться и занялась кофе, пожалев о том, что не захватила с собой ручную кофемолку. Смолотый вручную кофе получался намного вкуснее.

Игоря разбудил божественный запах, доносящийся из кухни. Дивное сочетание умело сваренного кофе и домашней выпечки. Выбравшись из-под одеяла, Гоша влез в джинсы и пошёл на запах.

Катерина, одетая в длинный фланелевый халат цвета взбесившегося подсолнуха с большими ярко красными маками, от которого у Гоши зарябило в глазах, стояла спиной к нему и заваривала чай, а на столе…

Боже!..

В центре стола стояло блюдо с золотистым пышным пирогом, источавшим умопомрачительный аромат.

Руки к пирогу потянулись сами, непроизвольно. Он даже не заметил, что на столе стоят ещё и плетёная корзиночка с хлебом, маслёнка, блюдечко с аккуратными ломтиками сыра, тарелочка с лимоном… Да и зачем замечать всё остальное, когда есть возможность отщипнуть кусочек от ароматного с пылу с жару чуда. Обжёгшись, Игорь тихо чертыхнулся, но, отломленный кусочек из рук не выпустил.

Зато, Катерина обернулась, поняв, что в кухне уже не одна. А обернувшись, уронила вдруг стеклянный чайничек. Он не разбился, но, крышечка его открылась и подол халата девушки, а так же часть кухни оказались в заварке.

— Я… Простите, Игорь Андреевич… — забормотала Катя, глядя в пол, словно провинившийся ребенок.

— Нишего, — жуя горячий кусочек, оказавшийся до изумления вкусной шарлоткой, кое-как ответил Гоша. — Беги, пежеоденьшя, я шам тут всё пшиберу. Ижвини, што напужал.

Ничего не ответив, Катя вылетела из кухни.

Захлопнув за собой дверь спальни, Катя принялась ругать себя…

— Господи, Катька, ты самая настоящая дура! Не просто дура, ты — редкостная дура! Просто идиотка законченная — вот ты кто! Что ты такое выкинула сейчас, спрашивается? Можно подумать, что ты никогда полуобнаженных мужчин не видела? Девочка- ромашка выискалась, тоже мне!

Девушка возмущённо фыркнула, когда поняла, что разговаривает сама с собой. Докатилась. Глицинчику что ли попить, а то ведь так и до психушки недалеко. Конечно, она и раньше видела мужчин с голой грудью. Правда, зрелище, которое являл собой её полуобнаженный единственный любовник, по всем параметрам проигрывало…

В конце концов, он у себя дома и волен ходить, так как ему удобно, — уговаривала себя Катя, — он же не голый в кухню явился… Просто, появился совершенно неожиданно, и я не успела подготовиться…

Ага! Подготовиться ты не успела! — Нашептывал внутренний голос. — Да если бы он объявление вывесил о том, что собирается дефилировать по квартире в таком виде, эффект был бы точно таким же.

Это-то и пугало…

Она присела на кровать, прижала ладони к пылающим щекам и, велев внутреннему голосу заткнуться, попыталась сообразить, как ей добраться до ванной так, чтобы по дороге не встретиться с супругом. Ей сейчас просто необходима была ледяная вода — не могла же она вернуться на кухню с разлившимся по щекам и даже, кажется, груди, малиновым румянцем… Да, и еще халат нужно переодеть. Альтернативой мокрому халату были вчерашний домашний костюм и офисная одежда. Поразмыслив, Катя пришла к выводу, что явившись перед ясные очи супруга в юбке и кофточке, совсем уж выставит себя непонятно кем и сделала выбор в пользу брючек и футболки.

Катя уже собралась выйти из комнаты, чтобы пробраться в ванную, как на тумбочке зазвонил её мобильник. Судя по рингтону, вызванивающему «Вечерний звон», поговорить с ней желала бабушка. Девушка подошла к тумбочке, и, взяв в руки трубку выдохнула, готовясь к новым неприятностям.

Но бабуля, к её изумлению, обошлась без причитаний и нотаций, сказав лишь, что прежде чем выходить замуж за кого бы то ни было, неплохо бы для начала поставить в известность собственных родителей. На осторожный вопрос внучки, приедет ли она, бабушка сказала, что слишком стара для этого. Катя чуть слышно выдохнула — отца, если очень постараться, еще можно было ввести в заблуждение, то любимая бабуля, которая на кознях и интригах собаку съела, ни ей, ни Игорю была не по зубам. Нечего даже и пытаться.

Закончив разговор, Катя осторожно положила телефон обратно на тумбочку, пальчиком отодвинув его от себя подальше, словно это была граната со спущенной чекой, а потом, глубоко вздохнув, вышла из комнаты, решив, что о звонке бабушке она Игорю ничего говорить не будет.

…Гоша сидел за столом и с удовольствием уплетал шарлотку, которой на блюде осталось гораздо меньше половины. Заметив нерешительно застывшую на пороге девушку, он приветливо улыбнулся и, торопливо прожевав последний кусок, резко поднялся со стула.

— Кать, прости, что в таком виде, но я просто не мог пройти мимо. Твоя шарлотка — это прелесть что такое! Вкуснотища! Я еще никогда не пробовал подобного чуда!

Катя, пристально изучавшая жалюзи на окнах, нашла в себе силы только покачать головой, но, уже через секунду, всё же смогла собраться и смущённо пробормотать, что это бабушкин рецепт.

Довольный Гоша, наговорил кучу комплиментов в адрес Катиной бабушки, допил кофе, потом подошёл к девушке, и совершенно не замечая её расширившихся глаз, спокойно поинтересовался, не будет ли она возражать против того, что он зайдёт в спальню за свежей рубашкой.

— Н-нет, к-конечно, — только и смогла произнести в ответ Катерина.

— Замечательно. Ладно, я в душ, а ты садись, поешь. Я всё же сумел оставить тебе кусочек, хотя это и стоило мне невероятных усилий. — Гоша усмехнулся, глядя на неё сверху вниз, — Ты, Катюша, чудесно готовишь… Пеки эту вкусноту почаще — и я сделаю для тебя всё, что угодно… Я понимаю, с моей стороны просто свинство нагружать тебя ещё и готовкой, ты и так столько для меня сделала…

Он грустно улыбнулся и вышел из столовой.

Наумов уехал, на встречу с одноклассником, бывшим в Москве проездом, а Катя, не в силах успокоиться, перемыла всю посуду, причём, без посудомоечной машины, потом разложила свои нехитрые пожитки на двух полках, которые Игорь освободил для неё, протёрла пыль, навела порядок в гостиной… Хотя, там беспорядка особого не было — диван Гоша убрал сам, и лишь на кресле лежал оставленный им журнал…

Вернувшись в кухню, и наказав себе выкинуть всё случившееся из головы, девушка задумалась о том, любит ли Игорь суп, и какой именно. Потом решила, что сварит его в любом случае, помня бабушкино утверждение о том, что сухомятка — прямая дорога к гастриту, а там и до язвы недалеко. Подумав немного, она остановилась на борще, благо все ингредиенты имелись в наличии. Со вторым, Катя решила особо не заморачиваться — просто поджарить картошки «с корочкой» как её научила бабушка и сделать большую миску помидорно-огуречного салата. Готовя нехитрый обед, Катя мрачно подумала, что если эти блюда не столь изысканны, как та пища, к которой Гоша привык, то это его проблемы. Нечего было расхаживать полуголым по квартире…

На готовку у неё ушло два часа, и она уже дожарила картошку, когда в прихожей раздался звонок.

Гадая, кто бы это мог быть, Катя выключила плиту, сняла передник и пошла в прихожую. На экране видеофона маячила плотная фигура Герасимова.

— Здравствуйте, Катенька! — Поприветствовал Андрей, открывшую дверь девушку, пройдясь восхищенным взглядом по её фигурке. — Как жизнь? Как настроение? Как поживает новобрачный?

Андрей Ильич Герасимов не очень любил воскресенья. Большинство его знакомых, которые еще не успели опутать себя брачными узами, почти весь день отсыпались дома после бурно проведённой ночи в каком-нибудь клубе, а оставшуюся часть выходного приводили себя в порядок перед предстоящим понедельником, и к общению расположены не были.

Андрей же на вечеринках пил не много. Словив однажды по молодости жуткий похмельный отходняк, и едва не окочурившись, он вообще зарекся напиваться, так как врач, откачавший его тогда, сказал, что его организм не в состоянии справиться с большими дозами алкоголя. Поэтому, просыпался Андрюша по воскресеньям рано и в неприлично бодром состоянии. А потом весь день мучился от ничегонеделания…

Обычно он проводил его с Наумовым, которого вытаскивал из постели с утра пораньше и они ехали на рыбалку, или шли на стадион или в бассейн или, если было холодно, запросто могли чуть не весь день резаться в какую-нибудь компьютерную стрелялку.

Сегодня же, проснувшись, Герасимов вспомнил, что Гошка в пятницу обзавёлся супругой, пусть и фиктивной. От этого, он почувствовал себя почти одиноким. Ощущение было непривычным и немного беспокоило.

Андрей всегда считал себя вполне самодостаточным человеком, не нуждающимся ни в ком и ни в чём. Почти. Это «почти» распространялось на дружеское общение с Наумовым и хороший секс с красивой девушкой. И всё это желательно каждый, ну или почти каждый день.

Секс с красивыми девушками закончился в тот момент, когда одна из его многочисленных подружек «осчастливила» его новостью о своей беременности. Ну, о каком удовольствии может идти речь, после такого известия?! Когда кругом мерещатся памперсы и коляски, а вместо приятной музыки слышится истошный детский плач? И никакие средства контрацепции не дают стопроцентной защиты от этой напасти! Кроме того, что называется «спи один». Вот и спал с некоторых пор Андрюша один…

Даже известие о том, что тревога была ложной, не переубедило его изменить принятое месяц назад решение. Во всяком случае, пока. А теперь вот еще и Гоша со своей скоропалительной женитьбой. Андрей еще вчера успел пожалеть о том, что посоветовал другу фиктивный брак.

Перспектива провести воскресный день в одиночестве Герасимова не вдохновляла. Он продержался до обеда. Сходил в фитнес-центр, потом посетил салон, где его стилист чуть подправил без того идеальную стрижку и сделал маникюр.

Сидя в новомодном ресторанчике, Андрей с грустью разглядывал свои только что подстриженные и отполированные ногти, размышляя о том, что ещё чуть-чуть, и он превратится в очередного гламурного персонажа светской хроники.

Когда симпатичная официантка поставила перед ним микроскопическую порцию шедевра здешнего шеф-повара, призванного, кажется, радовать в первую очередь глаз, а не желудок, тот почему-то не вызвал ничего, кроме скуки.

Вяло поковырявшись в тарелке, он подумал о том, удобно ли будет навестить новоиспеченную супружескую пару. Решив, что все же удобно — белый день на дворе как-никак, почему бы и нет, Андрей расплатился, вышел на улицу и, сев в машину, направился к Наумову, почему-то даже не подумав о том, что молодоженов может не быть дома. По пути, он заехал в цветочный салон и купил там роскошную орхидею в горшке в качестве свадебного подарка для Кати.

В открывшей ему дверь девушке, Андрей с трудом узнал секретаршу, а ныне супругу своего друга Катеньку.

Запакованная в бесформенные шмотки с блошиного рынка, с неизменной «дулей» на затылке старая дева, и эта стройная красавица в сидевших на ней как влитые спортивных брючках и маечке, с перекинутой через плечо длинной косой, отличались друг от друга как корова от изящной газели.

Подавив восхищенный вздох, Герасимов, вручил девушке горшок с цветком и поинтересовался, где её супруг.

Катя ответила, что его нет дома — уехал на какую-то встречу. Сказав, что Игорь Андреевич скоро вернется, она пригласила его войти.

Зайдя в прихожую и разуваясь, Андрей мысленно восхитился, просто фантастическому умению Наумова, находить себе таких красивых женщин. Как будто он делал это на подсознательном уровне. Для Герасимова всегда оставалось загадкой, что же такого дамы находили в его друге. Он и сам парень не промах, и даже был более легким в общении с женщинами, чем его друг, но, красотки, почему — то всегда липли именно к Наумову.

Видимо, несмотря на мужественность и даже некую брутальность, было в нём что-то такое, что рождало в женщинах желание опекать и защищать. Почему — то все представительницы прекрасного пола, которые хоть однажды заводили амуры с Игорем, свято верили в то, что только с ними Наумову будет хорошо, и… обламывались всякий раз.

— …Хотите пообедать, Андрей Ильич, — предложила Катя, заметив, что Герасимов, проходя в гостиную, принюхивается к ароматам, доносившимся с кухни.

— Не откажусь, Катюша, — ответил Андрей, который обожал домашнюю кухню, но сам готовить не любил, а заботливой мамочки как у друга у него не было.

Пока Катя хлопотала у плиты, Герасимов мысленно корил себя за то, что благодаря его дурацкой идее, эта милая девушка оказалась замужем, за его другом. А этот котяра недоделанный, вряд ли по достоинству оценит её прелести. Мало того, ведь еще и обидеть может походя, совершенно не замечая, что сделал больно.

Спустя десять минут, Андрей за обе щеки уплетал ароматный наваристый борщ со сметаной и укропом. Он настоял на том, чтобы Катя тоже поела, с ним за компанию и девушка честно налила себе полпорции, но даже не взяла в руку ложку, предпочитая терзать веточку укропа, чтобы хоть как-то скрыть волнение.

— Катя, вы будете виноваты в том, что меня перестанут любить женщины, — пробормотал Андрей, когда Катя предложила ему добавки, а он был просто не в состоянии отказаться.

— Почему перестанут? — искренне удивилась Катерина.

— Ну, у меня и так с лишним весом проблемы, в отличие от Игоря, а отведав вашей стряпни, я буду регулярно наведываться к вам в гости и стану похожим на Винни Пуха.

— Думаю, у вас и тогда от дам отбоя не будет, — улыбнулась Катя. — Перед вашим обаянием, Андрей Ильич, не устоит ни одна женщина!

— Ну… вот одна же устояла, — заявил Андрей, щедро сдабривая борщ черным перцем.

— И кто же?

— Вы, Катенька, кто же ещё? Честно признаюсь — в офисе, о вашу холодность и равнодушие, может разбиться не только мое хваленое обаяние.

— Не думаю, — девушка стала серьёзной, — что это для вас большая потеря. В этом мире так много красивых девушек, готовых ради вас на всё, так что, вы даже не заметите моего отсутствия в шеренге ваших почитательниц.

— Зря вы так, Катюша! А вдруг, я только сейчас понял, что именно вас мне и не хватало, — ляпнул Андрей, с ужасом сознавая, что банально флиртует с Катериной и, судя по удивленно распахнувшимся глазам девушки, она все прекрасно поняла.

— Простите, Кать, — смущенно сказал Герасимов, — я повел себя как озабоченный неандерталец.

— Неандертальцы не ели борщей.

— О! Да они просто не умели их готовить!

Неловкость пропала, они рассмеялись, Андрей ухватил Катерину за руку и запечатлел на ней почтительный поцелуй.

Домой Гоша вернулся в прекрасном настроении. Встреча с Вадиком Белоусовым, прошла на «ура» и даже ехидные поздравления бывшего однокашника, заметившего обручальное кольцо на Гошином пальце, её не омрачили. Они битых три часа просидели в уютном ресторанчике, неподалеку от Ленинградского вокзала, вспоминая бесшабашные школьные годы и свои проделки, за которые им не раз влетало от учителей и родителей. Вадик посетовал, что не удалось увидеться с Олегом, и Гоша дал ему сочинский адрес брата, сказав, что тот будет очень рад его увидеть. Потом, он проводил Белоусова на поезд и в самом радужном настроении поехал домой.

По дороге Игорь остановился у кондитерской и купил несколько пирожных, с улыбкой вспомнив вчерашний просмотр хоккейного матча и горку фантиков перед Катериной. Раз уж конфеты любит, значит и от пирожных тоже не откажется. Он и сам не знал — почему, но ему вдруг захотелось сделать девушке что-нибудь приятное.

Открыв дверь, он уже хотел было позвать девушку, но, передумал, с недоумением разглядывая мужские ботинки, стоявшие на коврике в прихожей.

Настроение мгновенно испортилось. Своя реакция на присутствие постороннего мужчины в его квартире, понравилась Гоше ещё меньше, хотя приглядевшись, он сразу же понял, что гостем в его доме был никто иной, как его разлюбезный дружок Андрюшка.

Убрав в шкаф пальто, и разувшись, Наумов взял коробку с пирожными и направился в столовую, из которой слышались весёлые голоса. Он уже почти открыл дверь и вдруг замер, услышав радостный смех своей…

Мама родная! Он уже думает о ней, как о своей жене. Вот, что значит провести всего лишь ночь в одной квартире. Он услышал смех Кати. Вот так. Теперь уже лучше. Но, что-то всё равно не так…

Он первый раз слышал, как она смеётся. И смех этот предназначался не ему.

Гоша, не двигаясь, вслушивался в звуки, доносившиеся из столовой. Смех Катерины, вторящий ей хохот Герасимова…

Ну, зачем он пришел!.. Нет, Игорь был совершенно не против визита друга, но! Только когда он сам находится дома. Никакие посиделки наедине с его… да! женой, что уж там, в Гошину картину мира не вписывались!

Он, конечно, ей не муж, вернее, муж, но, не в полном смысле этого слова… В общем, не важно, главное, ему это не нравилось!..

Игорь появился в столовой в момент лобызания Герасимовым Катиной ручки. Окинув взглядом идиллическую картинку, он хмуро воззрился на друга, который не спешил освобождать ладонь девушки, несмотря на то, что та прилагала все силы к тому, чтобы высвободиться.

— Привет, Гоша, — непринужденно улыбнулся Андрей, словно это он был тут хозяином, а Наумов просто в гости зашел. — А мы тебя тут ждали-ждали…

— И не дождались, — Игорь окинул мрачным взглядом уставленный тарелками стол. — Приятного вам аппетита.

— Спасибо. А что это у тебя в руках? — Коробочка с пирожными вызвала живейший интерес Герасимова.

— Что бы ни было — это точно не тебе.

— Вот жадина, — пожал плечами Андрей.

Гоша не удостоил его ответом. Убрав коробку в холодильник, он вышел из столовой.

Герасимов посмотрел на замершую Катерину и ободряюще улыбнулся:

— Тигр вернулся домой не в настроении. Бывает. Но, вообще-то, он отходчивый. Сейчас порычит чуть-чуть и успокоится. Правда-правда.

— Герыч!.. — раздался из комнаты угрожающий окрик. — Я всё слышу, это, во-первых, а, во-вторых, не пора ли тебе домой?

— Не пора! — жизнерадостно заявил Андрей. — Я ещё не доел, это, во-первых, а, во-вторых, я не к тебе пришёл, а к Кате, так что, можешь не бить хвостом. Я никуда уходить пока что не собираюсь. Кстати, а где ты был? Только не говори мне, что у тебя в воскресенье была запланирована деловая встреча.

— Не твоё дело! — отрезал Гоша, возвращаясь обратно.

— Что ж ты такой грубиян — то, Наумыч, — мужчина подмигнул Кате, которая так до сих пор ни слова не сказала. — Ну и муж вам, Катенька, достался!..

Игорь посмотрел на девушку, которая, встав из-за стола, зашла за барную стойку и остановилась у плиты, молча наблюдая за происходящим. А потом решил, что лучше сменить тему разговора.

— Гош, борщечка не хочешь? — Спросил Андрей друга, доедая остатки картошки с салатом со своей тарелки, — Знаешь, какая вкуснятинка! Язык проглотишь.

— Спасибо, но я не голоден, — хмуро отказался Игорь.

— Наумов, ты самый неблагодарный друг и самый плохой муж из всех, кого я знаю, — грустно произнёс Андрей, отставляя пустую тарелку. — Катюш, не обращайте на него внимания. Обычно он добрый.

Катерина промолчала, а потом, извинившись, вообще вышла из столовой.

Гоша, усевшись на стул, сверлил друга мрачным взглядом. Друг же, как не в чем ни бывало, уплетал последний оставшийся кусочек утренней шарлотки, запивая его чаем, и выглядел при этом безмерно довольным.

— И чего ты так уставился на меня? — Прожевав, спросил Герасимов. — Как будто я у тебя последний кусок хлеба отнял.

— Мне просто интересно узнать, какого черта ты приперся в мой дом и остался здесь в обществе Кати? Она ведь наверняка сказала тебе, что меня нет!

— Гоша, мне сейчас послышалось или в твоем голосе сквозили нотки ревности? Ты что — ревнуешь меня к своей жене? — В свою очередь подозрительно поинтересовался Андрей.

— Тебе послышалось, — довольно спокойно ответил Гоша. — Катя мне не жена. Кому как не тебе знать, что наш брак — фикция? — Игорь окинул друга негодующим взглядом. — Поэтому перестань называть её моей и тем более женой.

— Неужели? Знаешь, что я тебе скажу, мой дорогой дружочек? — разозлился Андрей. — Если ты и дальше будешь продолжать так себя вести, не будет у тебя вообще никакой жены…

— Да что ты! Ты уже забыл, с чьей подачи, Катя оказалась замужем за мной? Это целиком и полностью была твоя идея!..

— Ну, конечно! А у тебя вместо головы мешок с опилками, да! Тебя насильно никто в загс не тянул! Так что, изволь держать себя в руках. И вообще, хватит препираться. Лучше расскажи, как у вас вчера прошел обед в семейном кругу.

— Не то чтобы очень, — ответил Игорь, — мы с ней теперь под домашним арестом, — он кивнул в сторону двери, за которой скрылась Катя.

— Почему? — Изумился Герасимов. — Светлана Олеговна что — не поверила в вашу неземную любовь?

— Конечно, не поверила! Можно подумать, ты мою матушку не знаешь! Тот еще Штирлиц — на три метра под землей видит! Но, дело даже не в этом.

— А в чем же тогда?

Гоша в подробностях пересказал все перипетии вчерашнего обеда.

— Дмитрий Александрович Репнин отец Катерины?! — С неподдельным интересом спросил Герасимов.

Игорь утвердительно кивнул.

— Ничего себе! Гош, я вам искренне сочувствую. Причем обоим!

— А ты что, знаком с ним? — Удивился Игорь.

— Да уж приходилось встречаться. Помнишь, я ездил в Питер, на благотворительный вечер для детей больных раком? Так вот, он тоже был там! Очень сложный человек. А уж порода… Блин, в каждой черточке, даже в манере двигаться… Короче — аристократ до мозга костей! И очень этим кичится. И я не думаю, что его сиятельство был счастлив, узнать, что его наследница сочеталась браком с простым смертным… Я даже думать не хочу, что он с ней сделает… Ты-то, может, и отвертишься, а вот Катюша…

— Ну, мы вообще-то не собираемся открывать ему истинную причину этой свадьбы — раздражённо пробормотал в ответ Гоша. — Предки мои тоже. А кроме нас и тебя никто и не знает. Ты ведь не станешь трубить об этом на весь мир. Верно?

— Конечно, нет. Но для того, чтобы господин Репнин поверил в искренность твоих чувств к его дочери, тебе, Наумов, придется наизнанку вывернуться. А потом еще долго уговаривать его согласиться признать этот мезальянс… Ладно, мне пора, — Герасимов поднялся из — за стола.

— Кать, можно вас на минуточку, — позвал Андрей Ильич. — Катюша, спасибо за прекрасную компанию, и шикарный обед, — сказал Герасимов, появившейся девушке, — давно я не ел такого вкусного борща. А уж пообщаться с настоящей русской княжной — Андрей галантно приложился поцелуем к её ручке, — честь для меня.

Катерина от комплимента Герасимова зарделась как маков цвет.

Гоша, хмуро оглядев этих двоих, буркнул «пока» и отправился в гостиную на поиски пачки сигарет, с силой захлопнув дверь, чтобы не слышать, как прощаются в прихожей ненаглядный друг, глаза бы на него не глядели и его, (законная, между прочим), супруга.