Пообещай мне лунный свет

Глава 13

Если бы Кейро сказали, что, сидя в дилижансе, можно принимать ухаживания четверых мужчин одновременно, она ни за что бы в это не поверила, однако ей пришлось убедиться в этом на собственном опыте. Все четверо были холосты и на протяжении всего путешествия являли собой образец галантности. Дорога оказалась ухабистой, и пассажиры дилижанса то и дело подпрыгивали на своих местах. Мужчины беспрестанно проявляли заботу о Кейро, благословляя разбитую колею за то, что она предоставила им такую возможность. На каждой станции, куда они заезжали, чтобы сменить лошадей и перекусить, к Кейро тянулось одновременно такое количество рук, желавших помочь ей выйти из дилижанса, что она всякий раз бывала в растерянности.

Она терпеливо слушала все подробности из жизни каждого из пассажиров, а также их намеки относительно того, как хорошо иметь жену, которая способна стать верной помощницей и разделить со своим супругом мечту о новой жизни в Оклахоме. За время поездки Кейро вполне могла бы обзавестись подходящим супругом. Среди потенциальных спутников жизни были землемер, плотник, возчик и врач. Учитывая тот факт, что она все еще не оправилась от ран, нанесенных ей в руку и сердце, скоропалительная свадьба помогла бы ей окончательно забыть о драматической эпопее с Лоутоном. Матримониальная церемония стала бы залогом того, что она никогда больше не сблизится с Лоутоном снова. Однако из приобретенного за последний месяц опыта Кейро было ясно, что решение одной проблемы лишь порождает целую вереницу новых.

История с Лоутоном Стоуном как раз и служила тому ярким примером. Она всего лишь попросила его помочь ей в решении проблемы, связанной с ее отцом, и тотчас же столкнулась с целой вереницей других. Как ни старалась Кейро избавиться от воспоминаний о Лоутоне Стоуне, он все еще не выходил у нее из головы.

— Позвольте, я помогу вам, мисс Калхоун, — первым вызвался Фредерик Пульман. Красивый молодой врач помог Кейро выйти из дилижанса, не отнимая рук от ее тонкой талии гораздо дольше, чем это было необходимо. — Из всех гостиниц Элрино я бы порекомендовал вам «Дель Норте».

Фредерик указал Кейро на двухэтажное здание, для чего ему пришлось все же выпустить ее из рук. Он все время не сводил с нее восхищенного взгляда.

— По традиции, распространенной в некоторых городах, здесь будет праздник по случаю окончания строительства новых домов и общественных зданий. — Фредерик указал на свежеокрашенный торговый склад. — Я был бы рад сопровождать вас на танцы и познакомить с местным обществом. — Он наклонился к Кейро: — Надеюсь, вы оцените Элрино — а заодно и меня — и решите сделать его своим домом.

Кейро изумленно посмотрела на Фредерика и машинально — на чем ловила себя уже сотни раз — сравнила его с Лоутоном. Фредерик был добрым, вежливым и обходительным, но он не сумел заронить искру в ее душе, и рядом с ним ее сердце билось ровно и спокойно.

— Спасибо за приглашение, но путешествие было довольно утомительным, к тому же я вся в пыли и… — попыталась отговориться Кейро, но Фредерик прижал указательный палец к ее губам, вынудив замолчать.

— Не сомневаюсь, что, приняв ванну и отдохнув, вы почувствуете себя гораздо лучше. Я должен навестить кое-кого из своих пациентов, которые, как я подозреваю, пренебрегали лечением, пока я ездил в Гатри, чтобы получить на станции медицинские препараты, а потом буду ждать вас на празднике.

— Посмотрим, как я буду чувствовать себя к вечеру, — уклончиво ответила Кейро и улыбнулась своей обезоруживающей улыбкой. — Однако не сомневаюсь: даже если я не приду, на празднике найдется целый гарем из юных леди, жаждущих занять мое место.

— Но никто не сможет заменить вас, — заверил Фредерик, пылко пожимая ей руку.

Кейро взглянула на красивое лицо врача, увенчанное шапкой светлых волос, и пожалела, что не ощущает никакого душевного волнения. Стройная фигура и привлекательное лицо Фредерика бледнели в сравнении с суровым и мужественным образом Лоутона Стоуна.

Фредерик ушел, а Кейро собрала свои пожитки и направилась к отелю, где нашла еще добрую дюжину добровольцев, желающих оказать ей помощь. С громадным облегчением она закрыла за собой дверь номера и рухнула на постель.

Мужчины! Женщина не может повернуться без того, чтобы не наткнуться на одного из представителей этого племени. И если бы она не сравнивала каждого из них с отвратительным Лоутоном Стоуном, возможно, заметила бы, что не все мужчины такие же лицемеры, как этот черноволосый мерзавец!

— Убирайся из моего сердца, Лоутон Стоун, — пробормотала вслух Кейро.

В этот момент в дверь постучали. Кто бы это мог быть? Если вспомнить о се везении, то, должно быть, на пороге стоит Лоутон Стоун собственной персоной, явившийся, чтобы продолжить ее мучения.

Кейро нерешительно подошла к двери и приоткрыла ее на несколько дюймов. Увидев гостиничных служащих, доставивших ей горячую воду для мытья, она облегченно вздохнула. Когда служащие ушли, Кейро сняла с себя пропылившееся платье и погрузилась в горячую воду.

Это было настоящее блаженство. Она вздохнула и окатила себя водой. Как бы ей хотелось вместе с грязью смыть с себя назойливые воспоминания о Лоутоне…

В дверь снова забарабанили.

— Проклятие, у меня достаточно воды! — прокричала Кейро, уверенная, что это вернулась прислуга. — Мне больше ничего не нужно.

Однако выяснилось, что это вовсе не прислуга. Дверь распахнулась, и на пороге возник не кто мной, как Лоутон Стоун, покрытым пылью и явно раздраженный.

Задохнувшись от возмущения, Кейро попыталась прикрыться полотенцем, чтобы своим видом не радовать глаз проходивших по коридору постояльцев гостиницы.

— Чертовски благодарен тебе за то, что ты улетела на своей метле, даже не удосужившись попрощаться, — проворчал Лоутон, в упор глядя Кейро в лицо, пунцовое от смущения. Потом скользнул взглядом по ее телу, одетому лишь в капельки воды, сверкавшие на атласной коже — совсем как в ту ночь, когда они в первый раз занимались любовью на берегу ручья. Увидев шрам, обезобразивший левое плечо Кейро, Лоутон поморщился. Он злился на себя за то, что изуродовал совершенную красоту, и на эту женщину за то, что она вынудила его так поступить. Но сильнее, чем от злости, Лоутон страдал от осознания своей вины, Он попытался убедить себя в том, что эта пособница бандитов заслуживает гораздо более серьезного наказания, но легче от этих мыслей ему не становилось.

— Закрой эту треклятую дверь! — прошипела Кейро, видя, что Лоутон не двигается с места, словно прирос к полу.

Стряхнув с себя наваждение, Лоутон ударом ноги захлопнул дверь.

— Закрыл. Так почему ты не сказала мне, что уезжаешь? Не хотела, чтобы я узнал? — строго спросил он.

— Нет. — Кейро так сверкнула глазами, что от них вполне могла бы загореться комната. — Я и в самом деле не думала, что, после того как мы расстались, тебя может интересовать, куда я еду.

Лоутон смерил Кейро взглядом с ног до головы.

— Мне казалось, ты собиралась как можно скорее помочь отцу в решении какой-то там проблемы, — с издевкой сказал он и неторопливо прошелся по комнате, вопреки своему желанию любуясь красотой Кейро и одновременно испытывая жгучую ненависть к себе за то, что не может совладать с собой.

Кейро гордо вскинула голову и отвернулась, предоставив Лоутону любоваться своей спиной.

— Я больше не нуждаюсь в твоих услугах и решила просить помощи у других представителей власти, которые не станут вести себя как законченные садисты. Им не придет в голову стрелять в меня или прикрываться мною от пуль бандитов. — Даже не обернувшись хотя бы для того, чтобы окинуть Лоутона презрительным взглядом, которого он вполне заслуживал, Кейро ткнула через плечо пальцем. — А теперь уходи. Мне еще хочется получить удовольствие от ванны, а затем и от встречи с отцом. В твоем же обществе я вынуждена гадать, суждено ли мне дожить до следующего утра.

— Точно так же как и я, — парировал Лоутон, невольно любуясь изящным изгибом женских бедер. Проклятие! Он не мог справиться с внезапно возникшим желанием близости с Кейро.

Она обернулась и обожгла злым взглядом возвышавшегося над ней гиганта. Щетина, покрывавшая его лицо, ясно говорила о том, что он так поспешно бросился за ней в погоню, что не стал терять времени на бритье.

— Я причинила тебе какое-нибудь беспокойство?! — воскликнула Кейро. — Разве по моей вине ты получил хотя бы царапину? К сожалению, про себя я этого сказать не могу!

Лоутон присел на корточки, и Кейро отпрянула в дальний угол ванны. Она доблестно сражалась с непобедимой притягательностью этого человека, которого, как ей казалось, она никогда не сможет понять, что, впрочем, ее нисколько не волновало.

Будь Лоутон немного умнее, он бы сообразил, что, застав Кейро, плещущейся в ванне, ему следует немедленно развернуться и уйти. Почти два дня ушло у него па то, чтобы внушить себе, какого презрения достойна эта женщина — и за то, что она собой представляет, и за то, как она намеревалась с ним поступить. Но стоило ему увидеть ее обнаженной, и его сердце едва не разорвалось на части. В голове не осталось ни единой мысли. Он желал только одного: прикоснуться к Кейро, ощутить, как ее гибкое тело отвечает на его ласки.

Сознавать, что его по-прежнему влечет к этой наглой девчонке — даже теперь, когда он знает о ней всю правду, — было для мужской гордости Лоутона тяжелым ударом. Эта женщина стала его проклятием, смертоносным искушением, Почему он не остановил свой выбор на другой, преданной и любящей женщине, с которой мог бы чувствовать себя в безопасности? Нет, он, наверное, лишился рассудка, потому что вел себя словно одержимый и не мог выбросить из своего сердца эту злобную ведьму, подписавшую ему смертный приговор.

Однако пока она сидит в ванне, она действительно вполне безопасна и не угрожает его жизни, хотя о его рассудке этого не скажешь.

Посмотрев в живые, ярко сиявшие на лице Кейро глаза, Лоутон ощутил, как острое, словно клинок, желание пронзило все его тело. Он ласкал взглядом ее бархатистое на ощупь тело, и его сердце наполнилось сладостным предвкушением. — Черт возьми, — вполголоса пробормотал Лоутон. Широко раскрыв от изумления глаза, Кейро смотрела, как Лоутон срывает с себя одежду. Должно быть, он сошел с ума, если задумал плюхнуться к ней а ванну! Она все еще зла на него, не хочет же он взять се силой. Она не хочет иметь ничего общего с этим маньяком, хотя ее плоть уже отозвалась на представшее перед ее глазами волнующее зрелище: красивый, мускулистый мужской торс. Надо покрепче зажмуриться, чтобы не видеть всего этого.

Однако Кейро лишилась всякой воли к сопротивлению, едва Лоутон шагнул через бортик ванны и уселся в воду, зажав ее между своими длинными, мощными ногами. Он поерзал, устраиваясь поудобнее, и жесткие волоски, покрывавшие его грудь, на какое-то мгновение коснулись спины Кейро.

Ее тело задрожало от внезапно нахлынувшего трепета. Изо всех сил противясь ему, Кейро открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь гневное и протестующее, но слова умерли, так и не родившись, как только Лоутон обнял ее за талию и прижал к себе. Припав губами к пульсирующей жилке на ее шее, Лоутон прошептал слова любви, и Кейро показалось, что она парит на облаке вместе с наполненной пеной ванной.

Все ее обещания ненавидеть Лоутона до конца жизни больше не имели никакого значения. В тот миг, когда этот невыносимый человек ворвался в ее жизнь, она растеряла все свое благоразумие, которое ей удалось накопить за двадцать один год жизни. Ее плоть взяла верх над разумом и руководила им по собственному усмотрению. Когда же руки Лоутона скользнули вверх, к напрягшимся соскам, Кейро ощутила, как от желания близости в ней натянулся каждый нерв, превратившись в струны арфы, которых готова коснуться рука искусного музыканта.

Дважды Кейро порывалась выскочить из панны, но Лоутон всякий раз удерживал ее своими ласками и поцелуями, от которых она таяла как воск. Он даже не подумал извиниться, просто обнял ее своими сильными и нежными руками и заставил забыть обо всем на свете. Кейро вновь стала пленницей желания, его и своего. Лоутон нежно касался пальцами ее кожи, с жадностью изголодавшегося мужчины целовал ее, и Кейро с такой же страстью отвечала ему.

Рука Лоутона коснулась ее бледно-розовых сосков, затем скользнула вниз, к бедрам, и с припухших от поцелуя губ Кейро сорвался вздох, свидетельствовавший о ее полной капитуляции, и если бы Лоутон не усадил ее к себе на колени, она, пожалуй, могла бы раствориться в пене.

Каждое его прикосновение было умелым и точно рассчитанным. Его ласки заставляли ее терять рассудок и упиваться наслаждением, пронзавшим насквозь, как выпушенная из ружья пуля.

Лоутои, словно в бреду, шептал Кейро слова любви, чувствуя, как ее тело отзывается на его смелые ласки. Кем бы ни была эта женщина, он не в силах был от нее оторваться. Его руки будто жили собственной жизнью. Они ласкали ее шелковистую кожу, в точности повторяя все волнующие изгибы и выпуклости молодого женского тела. Забыв обо всем, Лоутон отдался наслаждению. Осыпая плечи Кейро обжигающими поцелуями, он развернул ее лицом к себе, прижался щекой к упругим холмикам груди и, приглушенно простонав, вобрал губами затвердевший сосок. Это еще больше возбудило Кейро.

Лоутон склонился к ее животу, и из переполненной ванны на пол полились струйки воды. Однако перспектива наводнения его не испугала. Он не сознавал ничего, кроме нестерпимого желания, которое сводило его с ума. Когда он сломя голову мчался сюда, в Элрино, он испытывает двоякое чувство: он любил и ненавидел одновременно Кейро (или Хариту). Лоутону хотелось осыпать ее проклятиями, но стоило ему увидеть ее — и он пропал. При одном взгляде на ее чарующую красоту в нем с новой силой вспыхнули воспоминания о том удивительном наслаждении, которое они дарили друг другу, пока не закончилось их путешествие.

Негромко, но страстно промычав, Лоутон подхватил Кейро на руки и в три прыжка достиг кровати, опустив свою ношу на хлопковое покрывало. Ему хотелось ласкать ее без конца, и он не мог ждать ни секунды.

Кейро задыхалась, ее сердце бешено колотилось, ей казалось, что вот-вот она потеряет сознание. Ее трепещущее тело выгнулось навстречу жадным поцелуям. Бесстыдно отдавшись охватившему ее смятению, она коснулась жесткой поросли, покрывавшей грудь и бедра Лоутона, стремясь вернуть ему наслаждение, ставшее почти непереносимым.

По телу Лоутона пробежала дрожь, и он придвинулся ближе. Все остальное не имело смысла, пока рядом с ним была колдунья с серебряными волосами, образ которой преследовал его и днем и ночью. Ему хотелось снова ощутить, как ее гибкое тело прижимается к нему, как их неровное дыхание и неистовое биение сердец сливаются воедино, перенося их во вселенную страсти, предела которой не существует.

Шепча имя Кейро, ставшее его проклятием, его мечтой, Лоутон притянул ее к себе.

Их тела слились воедино, повинуясь древней, как мир, мелодии любви, но и этого Лоутону было недостаточно. Он хотел убедиться в том, что Кейро забыла о своей обиде и — так же как он — не может жить без него.

— Люби меня, Кей, — выдохнул он, с трудом заставив себя оторваться от ее сладостных губ.

— Я люблю тебя, — прошептала Кейро, не чувствуя ничего, кроме испепеляющего желания, заставлявшего ее крепче сжимать Лоутона в объятиях.

Наслаждение нарастало с каждым мгновением, и с губ Кейро сорвался прерывистый вздох. Последние крупицы самообладания покинули ее, будто песчинки, поднятые в воздух ураганом, а вихрь наслаждения подхватил и вознес к сияющим в небе звездам так, что Кейро, пытаясь удержаться в этом мире, крепче схватилась за Лоутона. Ощущая его внутри себя, она задыхалась от невыносимого наслаждения, накатывавшего па нее словно волны прилива. Наконец он изо всех сил прижал ее к себе и содрогнулся всем телом. Восторг Кейро сменился сладостным спокойствием — тучи страсти развеялись, и крылатые ветры вознесли ее к засиявшей на небе радуге.

Она лежала счастливая и совершенно опустошенная. Целую неделю она мучилась бесконечными вопросами о своих отношениях с Лоутоном, стыдила себя за то, что дала себя увлечь этому дьяволу с серебристыми глазами. Однако искусные ласки Лоутона заставили ее забыть былые страхи и сомнения и перенесли на тихий и ласковый берег любви.

Кейро погрузилась в мирный сон, и Лоутон последовал ее примеру. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу, забыв о мучительных подозрениях и пустых обидах.

Они и сами не понимали, какая таинственная сила так непреодолимо притягивает их друг к другу, но эта сила казалась им такой же вечной, как луна над морской волной. Мир был лишен гармонии, если они были лишены возможности держать друг друга в объятиях и отправиться в путешествие по волшебной стране, известной только влюбленным.

Кейро медленно пробуждалась. Ее сомкнутые ресницы затрепетали и распахнулись. Она увидела рядом с собой суровое властное лицо Лоутона. Кейро потянулась было к нему, чтобы снова забыться в крепких объятиях, по проснувшаяся вдруг гордость заставила ее остановиться на полпути.

Как она могла снова пойти у него на поводу, когда всего два дня назад призывала на голову Лоутона Стоуна всякие проклятия? Десятки раз Кейро говорила сама себе, что ему нужно только ее тело, а сердце — если оно и нужно ему, то лишь в качестве охотничьего трофея. Она напрасно ждет от него уважения и любви, и все же не в силах справиться со своим физическим влечением к нему, как бесстыдная уличная девка! Проклятие, этот Лоутон Стоун вынуждает ее стыдиться себя!

Кейро встала с кровати и тихонько вытащила из своей сумки чистую одежду. Она должна разыскать судебного исполнителя Криса Моздена и подготовиться к поездке, пока Лоутон снова не вмешался в се жизнь.

Кейро вынула из кармана бриджей пистолет и отошла в дальний угол комнаты. Бросив украдкой взгляд на Лоутона, она невольно залюбовалась его прекрасно сложенной фигурой.

Пока она предавалась раздумьям над их бурными отношениями, Лоутон открыл глаза и, увидев в руках Кейро пистолет, на мгновение растерялся. Он решил, что Кейро надумала покончить с ним раз и навсегда. Шансов выжить у него не больше, чем у грешника в аду — замерзнуть насмерть. Его пистолеты остались в карманах одежды, разбросанной на полу возле ванны.

Кейро отвернулась и сунула пистолет в сумочку. Лоутон с облегчением вздохнул, постаравшись сделать это незаметно. Как видно, сейчас у нее прошло желание одним выстрелом разнести ему череп.

Как только Кейро вышла из комнаты, Лоутон скатился с кровати и торопливо оделся, решив сначала выследить Кейро, а уж потом вернуться за своим багажом, чтобы переодеться в чистое.

Но он все же се упустил — к тому времени, когда Лоутон вышел на улицу, Кейро уже скрылась из виду. Схватив свой багаж, Стоун вернулся в гостиницу и, прыгая через две ступеньки, помчался переодеваться. Затем он снова вышел на улицу и огляделся, пристально всматриваясь в толпу, с наступлением вечера, который уже окрасил небо во все оттенки пурпура и золота, наводнившую тротуары.

И вдруг он увидел Кейро. Лоутон озадаченно нахмурился: он не заметил, из какого здания она вышла. Из конторы телеграфиста? Из банка? Может быть, Элрино станет следующим объектом бандитского налета?

Пока Лоутон ломал над этим вопросом голову, Кейро собралась с духом и решительно направилась к шерифу, чтобы расспросить его о Крисе Моздене. Но к сожалению, как выяснилось, судебный исполнитель вместе со своим отрядом направился в окрестности Кипгфишера в надежде напасть на след банды преступников и вернется только через несколько дней. Это известие расстроило Кейро, но не поколебало се решимости во что бы то ни стало добраться до Канейдиан-Стейшна, расположенного па юго-западной границе территории. Она поедет туда, оцепит обстановку и потом вернется за помощью.

Что бы там ни случилось, Лоутону Стоуну не место в ее жизни! Несмотря на весь его опыт, который мог бы оказаться полезным в решении ее проблемы, она не обратится к нему за помощью. Ей следует держаться от него подальше, ведь Лоутон всегда ухитрялся причинить ей какие-нибудь неприятности.

Внезапно она замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась — у входа в гостиницу, прислонившись к стене, стоял Лоутон. Проклятие, как это некстати! Кейро все еще не могла избавиться от стыда, вспоминая о том, как поддалась соблазну и уступила ему. Перед тем как снова встретиться с Лоутоном лицом к лицу, ей нужно было время, чтобы взять себя в руки.

Из дверей торгового склада доносились музыка и взрывы смеха. Кейро вспомнила о приглашении Фредерика Пульмана. Вот кто сможет ее спасти, к тому же она немного отдохнет и развеется. И пусть Лоутон подождет ее!

Если выбирать из двух зол, то она, пожалуй, согласится выйти за врача замуж, несмотря на то что их знакомство продлилось всего лишь пару дней. Конечно, это крайняя мера, но ради того, чтобы избавиться от Лоутона, Кейро была готова на все.

Решительно вздернув подбородок, она расправила плечи и вошла в зал, битком набитый людьми. Стены содрогались от оглушительной музыки, «Если я и не найду здесь Фредерика, — размышляла Кейро, протискиваясь сквозь толпу, — то уцеплюсь за первого попавшегося мужчину, лишь бы не возвращаться к Лоутону Каменное Сердце».