Мы вошли в дом, в большую гостиную, которая служила залом для приема гостей. У стены была стойка, за которой я регистрировала постояльцев в толстой тетради, а на больших диванах гости могли проводить дождливые вечера, попивая горячее вино с пряностями. Драконий генерал со вздохом опустился на диван, и я вдруг заметила, что сейчас он намного бледнее, чем во дворе.
— Вам плохо, — сказала я, открывая тетрадь. Что бы там написать? «Драконий генерал Бриндан Валдер, чье внезапное появление разрушило репутацию Джины Охайр».
Посмотрела на купюры в руке. Да такой суммы мне до следующего года хватит. Спасибо, хоть какая-то хорошая новость.
— Удивительная догадливость, — дракон со вздохом принялся расстегивать рубашку, и я торопливо воскликнула:
— Только не здесь! Потерпите, я сейчас дам ключ от комнаты.
Разумеется, дракон меня не послушал. Он расстегнул рубашку, обнажая литые мышцы груди и кубики пресса на животе, и я отвела глаза и принялась шарить по стойке с ключами, стараясь снять хоть какой-нибудь. Но все же успела увидеть, как по груди змеится шрам, он наливался рыжим огнем, и я поняла, что была права, и драконий генерал болен.
Выбросить, выбросить скорее из головы то, что увидела!
— Джина, милая, как ты? — услышала я. — Что случилось-то? Ой…
В открытую дверь заглянула моя соседка миссис Линкастер, первейшая городская сплетница, и мне захотелось спрятаться в камин и никогда не вылезать оттуда. В моей гостиной мужчина без рубашки, значит, репутацию потаскушки теперь точно не восстановить. Весь город будет показывать на меня пальцем, бывшие хорошие знакомые станут отворачиваться, а те, кому мой гостевой дом был костью в горле, начнут плевать в лицо. И прикидывать, как отобрать имущество.
— Ой, простите, я уже… — пролепетала соседка, растаращившись на нас во все глаза.
Драконий генерал сбросил рубашку на диван, и миссис Линкастер как ветром сдуло. Полетела, небось, всем рассказывать, как застала меня в объятиях обнаженного мужчины и в каких именно позах мы занялись любовью, выкинув со двора жениха.
Только не плакать. Только не плакать. Я смогу оправдаться, я докажу, что ни в чем не виновата.
Бриндан провел ладонью по груди, и сияние шрама начало утихать. Я вдруг поняла, что смотрю на него во все глаза. Он поймал мой взгляд и произнес:
— Я навредил вам своим появлением.
— Навредили? — воскликнула я. — Да вы все разрушили! У меня была репутация, было место в городе, а теперь меня отсюда выживут. Потому что Пабло орал, что я потаскуха. А поверят мужчине, а не женщине.
Я замолчала. Ничего я не докажу. Дракону мои переживания безразличны. Он тут переночует и улетит, а я останусь.
Бриндан набросил рубашку на плечи. Поднялся с дивана, подошел к стойке. Не глядя, я протянула ему ключ, и драконий генерал взял его, задержав пальцы на моей ладони.
Это прикосновение присваивало. Обжигало не то что до костей, до самой глубины души. Я замерла, словно птичка перед змеей, не в силах поднять голову и посмотреть ему в лицо.
— Недавно я был ранен, — произнес Бриндан. — У меня была дуэль со старшим братом, и я проиграл. Отправлен в отставку, изгнан из столицы, улетел куда глаза глядят, ну и… не рассчитал. Я благодарен вам за помощь, Джина. Если кто-то будет вам мешать, скажите мне.
Я кивнула.
— Надолго вы здесь?
— На пару недель. Или пару месяцев, — ответил драконий генерал. — Пока не решу, что мне делать дальше. Сварите мне к завтраку кофе покрепче.