Попаданка. Финал

Глава 30

Что⁈ Да как он смеет?

В груди клокотало раздражение. С трудом сохраняя невозмутимость, молча отошла от злого как дьявол горца. Распахнув дверь, жестом предложила Кисе пойти погулять.

Наблюдая за тем, как пес взял за загривок котенка и бережно понес в коридор, пыталась вспомнить старорусское значение слова «шляться».

Вроде бы это синоним «шлендать». Хочется верить, что князь цензурно выбранился, а не назвал меня женщиной с низкой социальной ответственностью.

Включив свет, подошла к зеркалу. Расчесываясь, холодно поинтересовалась:

— Ты полагаешь, я где-то слонялась без дела?

— Куда ты уходила «тенью»⁈ — Али встал у меня за спиной.

Ты смотри-ка, силы у грандмастера практически нет, а все ж таки засек слабые колебания истинной тьмы. А может, это артефакты Елизара сработали?

Впрочем, не столь важно. Гораздо интереснее, что на самом деле думает о моей отлучке Али. Неужто даже мысли не допустил, что отправилась разбираться с Психом?

Отложив расческу, я пристально посмотрела на отражение горца: взгляд мужчины испепелял, а ноздри трепетали от гнева.

Спустя долгую паузу, Гоев уничижительным тоном напомнил:

— Твоя мать сегодня уходила за грань. Ты обязана находиться с ней рядом и помогать ученому. Но вместо этого, непонятно где бродишь. К Россу бегала? — в почерневших глазах Али полыхнула убойная смесь эмоций. — Барон же предельно ясно сказал, что отдает тебе долг жизни. У тебя совсем нет гордости, женщина?

Удар ниже пояса. Этому идиоту гормоны напрочь отшибли мозг. Все, с меня хватит!

Неимоверным усилием сдержавшись, чтобы не влепить князю пощечину, медленно повернулась к нему лицом.

— Я только что была у Лаликина, — в моем голосе завывала вьюга. — Нападений бандитов больше не будет. Проблема решена.

Гоев остолбенел. Вдруг он с силой схватил меня за плечи и гневно воскликнул:

— Ты совсем дура⁈ Тебя ведь могли убить! Хоть это-то понимаешь⁈ — напрочь утратив над собой контроль, Али потряс меня словно грушу. Очевидно, заметив, как скривилась от боли, чуть ослабил хватку и процедил: — Прежде чем что-то делать, женщина, ты обязана приходить ко мне и просить разрешения. Пока живешь в этом доме, будешь подчиняться правилам княжеского рода Гоевых. И впредь, без моего ведома, не смей покидать особняк.

Охренеть.

— Руки убери, — потребовала ледяным тоном.

На лице горца промелькнуло недоумение. Отпустив мои плечи, он смотрел из-под бровей и словно изучал.

Быстро обдумывая, как лучше поступить, прошлась по комнате. Встав спиной к столу, оперлась ладонями о столешницу и хладнокровно сказала:

— Внесу ясность. Ты не имеешь никакого права требовать от меня чего-либо. К княжескому роду Гоевых я не имею никакого отношения. И не стоит надеяться, что стану твоей женщиной. Этого никогда не произойдет, — мужчина побледнел, сжал кулаки. Выдержав короткую паузу, невозмутимо продолжила: — Все это время щадила твое самолюбие, не говорила того что думаю. Барон сказал тебе правду. С того момента, как мы перенеслись в этот мир, ты постоянно создаешь серьезные проблемы, а я их решаю, — на скулах Али ходуном заходили желваки. Не отводя от него взгляда, уверенно пообещала: — Больше этого делать не стану. Дальше сам, без моей помощи. Ты четко дал понять, что живущие в твоем доме соблюдают твои правила. Мне они не подходят. Сегодня до обеда, съеду. Как только маму можно будет забрать, сразу же увезу. И да. Со мной уйдут все те, кто пожелает.

Закончив говорить, подошла к входной двери. Открыв ее, посмотрела на застывшего статуей князя. Казалось, у мужчины в одночасье рухнула вся жизнь.

Опять его бедненького хочешь пожалеть? Не надоело на грабли наступать?

Собрав всю волю в кулак, безэмоционально сообщила:

— А теперь хочу отдохнуть. Прошу покинуть спальню. Пока она еще моя, — и едва заметно усмехнулась.

Не издав ни звука, Али стремительно вышел. Закрыв замок на два оборота, направилась в ванную. На автомате разделась, приняла душ. Надев пижаму, вернулась в комнату, легла в кровать. И тут меня накрыло.

Мучительно застонав, уткнулась лицом в подушку, слезы полились водопадом.

Гадство! Ну что за жизнь такая? Почему, ну почему все так⁈

Это же время. Особняк главаря Подольской ОПГ. Сауна

«Сучка, развела меня как лоха», — ощущая странную тяжесть в груди, Псих встал с пола.

Несколько секунд постояв недвижимо, он в бешенстве пнул стул. Простынь слетела с бедер. Громко выругавшись, «бизнесмен» нагнулся. Подняв ткань, обмотался, грозно глянул на Попа.

Биться головой тот перестал. Однако, как и прежде вел себя ненормально: не обращая внимания на то, что по лицу течет кровь, Алексей сжимал в руках внушительный нательный крест. И что-то неразборчиво бормотал.

«Что он там бубнит?» — Лаликин прислушался.

— И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого, — вновь и вновь шептал разбитыми губами бандит.

— Заткнись! — рявкнул Сергей Николаевич. Схватив со стола массивную пивную кружку, с размаху запустил ее в стену.

Стекло от удара разлетелось вдребезги, осыпало осколками голову, плечи Попова. Однако бригадир ударной группы даже не дернулся. Закрыв глаза, он с трепетной нежностью поцеловал золотой крест. А через миг до главаря преступной группировки долетели едва слышные слова:

— … но избави нас от лукавого.

В этот момент входная дверь отворилась. Остановившись на пороге, шкафоподобный громила-охранник, аккуратно поинтересовался:

— Сергей Николаевич, у вас все в порядке?

Безбожно выматерившись, Псих быстро подошел к мини-бару. Схватив с полки бутылку рома, отвинтил крышку и несколько раз жадно глотнул.

«Белобрысая курва, хрен ты, что у меня получишь! — чувствуя, как горло обожгло крепким алкоголем, зловеще оскалился, — Собственной кровью скорее захлебнешься, — внезапно острая боль стрельнула под лопатку, отдала в руку. Не веря происходящему, мужчина судорожно сглотнул. — Никаких проклятий нет. Не иначе эта шалава цыганскому гипнозу обучена. Лично с нее кожу чулком сниму! Но прежде со старухи, пусть сучка полюбуется», — а через долю секунды ощутил, как дикая боль сжала грудь.

Выронив бутылку, Лаликин согнулся, оперся рукой о полку. Он пытался вздохнуть, но, увы, не получалось.

— Сергей Николаевич, вам плохо? — словно издалека послышался взволнованный голос охранника.

«Все. Хватит. Я понял. Все отдать и не думать вредить», — одна за другой промчались испуганные мысли у криминального авторитета.

Наконец-то глотнув живительно воздуха, Псих доковылял до дивана. Упав на него, потер левую сторону груди и сипло приказал охраннику:

— Позвони моему нотариусу. Пусть сейчас приедет и возьмет с собой все свои бумажки.

— Будет сделано, — «шкаф» кивнул. Помолчав, мотнул коротко стриженной головой на неадекватного Алексея, предложил: — Может Попу вызвать врача?

— В дурку его сразу везите, — облизнув синеватые губы, главарь банды добавил: — И девок из бассейна забери. Денег дай и доходчиво объясни, чтобы держали язык за зубами.

— Слушаюсь, — круто развернувшись, громила удалился.

«Лимон зелени просрал, сети салонов лишился. И чуть было копыта не откинул, — Сергей Николаевич с тоской посмотрел в потолок. — Прав Поп — эта адвокатша ведьма», — покосился на явно спятившего Алексея и неловко, украдкой перекрестился.

Следующий день. Обеденное время. Особняк «беженцев»

Хм-м. В том мире вытребовала деньги и швейную фабрику у графа Пожарского. В этом кучу «зеленых», бизнес и недвижимость у Лаликина. Я становлюсь заядлым рэкетиром. Оригинальная смена профессии.

Мимолетно усмехнувшись, посмотрела на нотариуса. Бледноватый, худощавый мужчина складывал документы в папку.

Устал бедолага. Ну, а то, любой бы вымотался. Как никак больше четырех часов его мурыжила. Представляю, что обо мне думал, когда вручную, пересчитывала миллион долларов! Хотя плевать. Осторожность прежде всего.

Я не только посчитала, но выборочно проверила банкноты на подлинность. Закончив с деньгами, принялась за документы. И не просто пробежалась глазами по тексту, а внимательно прочла каждую строчку.

«Проклятье», безусловно, отличная подстраховка. Однако такие мерзавцы, как Псих, скорее подохнут, чем расстанутся с деньгами. Честно признаться, ждала от бандита пакости. Но нет, Сергей Николаевич приятно удивил.

Купюры оказались настоящими, сумма ровно та, что должна быть, а документы без «второго дна». Складывалось четкое впечатление, что связываться со мной, главарь банды действительно больше не хотел.

— Мы закончили, Ольга Романовна, — известил юрист. Передав мне папку, мужина с явным облегчением встал.

Оставив документы на журнальном столике, я проводила нотариуса до входной двери. Попрощавшись с ним, сразу же отправилась в кухню-столовую. Увы, надежды не оправдались: все домочадцы уже пообедали и разошлись. Осталась лишь повариха. Тихонько напевая себе под нос, женщина мыла посуду.

Не желая пугать, я негромко позвала:

— Лукерья.

Та встрепенулась, увидев меня, заулыбалась.

— Хозяюшка, наконец-то вы покушать пришли! Уже обед прошел, а вы еще и не завтракали. Садитесь-ка за стол. Сейчас быстренько накрою.

Есть не хотелось. Совсем.

Отрицательно покачав головой, я улыбнулась опечаленной женщине и попросила:

— Сходи, пожалуйста, за нашими. У меня к вам есть важный разговор. Буду в гостиной, — не дожидаясь ответа, покинула кухню.

Вернувшись в роскошно обставленное помещение для приема гостей, снова уселась на диван. Взяв со столика папку документами, немного подумала и положила их сверху на чемодан. Вытянув ноги, устроилась поудобнее, прикрыла глаза.

У меня теперь много-много денег. Что там с меховыми салонами пока не знаю. Надо ехать, смотреть, разбираться на месте. А вот миллион долларов уже греет душу. И сулит безбедное будущее. Еще есть громадный домище на Мира. Это трехэтажное здание отлично помню. Его в принципе сложно не заметить — тянется вдоль дороги почти на квартал.

Честно признаться, удивилась, когда Псих упомянул, что купил длиннющее многоквартирное строение для себя. Вот зачем оно ему? Однако, когда нотариус передал сводку по заключенным договорам, все вопросы отпали. Несколько квартир Лаликин оставил для собственных нужд, а остальные сдавал.

Бандит сделал для себя любимого не что иное, как шикарную подушку безопасности. Сдача в аренду жилых и нежилых помещений, еще и в столице, весьма прибыльное занятие. Причем во все времена.

Нехило так Сергей Николаевич испугался за свою жизнь. Не только сам предложил то, что для него ценно, но еще и добровольно отдал. У меня определенно талант вымогателя. Гордиться тут, конечно, нечем. Но и страдать не стану. Враг наказан. Ну и я заодно стала весьма обеспеченной дамой.

К сожалению, деньги дают лишь определенную свободу. Не приносят они с собой счастья по умолчанию. Увы.

Шаги в коридоре, отвлекли от размышлений. Сев прямо, я молча наблюдала за тем, как в комнату входят «мои» люди. Ожидая, когда все рассядутся, услышала деловитый голос Луши:

— Хозяюшка, я забегала к Елизару Авдеевичу. Просил вам передать, что его пациентка к вечеру очнется. Он, значится, очень хочет, но покудова никак не может прийти.

Приятное покалывание пробежало по телу. Сегодня, уже сегодня смогу обнять маму! Так, не расслабляемся. Слишком рано.

Кивнув в знак того, что поняла, я заметила входящую в помещение княжну Анастасию. Мило мне улыбнувшись, девушка села рядом с поварихой.

Неожиданно. Когда они настолько успели сдружиться? Неужто пока тортики пекли?

Тем временем, Луша продолжила докладывать:

— Во дворе повстречала Али Павловича. Сказала ему, что вы всех собираете для важного разговора. Так князь заявил, что его ратника звать не следует, а сам он, значится, не придет, — она закинула за спину толстую косу, нахмурилась.

А вот этому ничуть не удивлена. Дражайший князь догадался, о чем пойдет речь. Банально не желает присутствовать. И с воином все понятно. Он предан княжескому роду Гоевых. Звать его на эту беседу действительно нет никакого смысла.

Дождавшись, когда в комнате станет тихо, я спокойно сказала:

— Благодарю за то, что так быстро откликнулись на просьбу прийти. Разговор действительно предстоит важный. И в первую очередь для каждого из вас. Так вышло, что судьба закинула нас в этот мир. Думаю, вы уже сами убедились, что в этой стране нет разделения на простолюдинов и дворян, — повариха с княжной слаженно закивали. Улыбнувшись, я продолжила: — Особо отмечу, здесь нет ни господ, ни слуг. Каждый из вас вправе жить так, как сами того хочет. Но при этом не забывать, что мы теперь одна большая семья. Один за всех и все за одного. Прошу запомнить это накрепко.

— Сложно сразу перестроится. Мир чужой, люди другие. Еще и сила пропала. Без нее ощущаешь себя инвалидом, — с досадой сообщил Копылов. Взяв за руку Раису, подмигнул ей и заверил: — Справимся.

Отличный мужик. В очередной раз убеждаюсь, что подруга сделала правильный выбор. Так, лирику в сторону. Пора переходить к основной части беседы.

Закинув ногу за ногу, я будничным тоном информировала:

— Обсудим бытовые вопросы. Али Павлович сделал все, чтобы обеспечить нам максимальный комфорт. Он купил этот особняк и заботится обо всех нас. Али — молодой мужчина. У него должна быть личная жизнь. Я считаю, что мое проживание в этом доме создает для него ряд неудобств, — заметив, как Луша и Анастасия многозначительно переглянулись, сделала себе зарубку на память. Выдержав короткую паузу, ровным тоном продолжила: — Тщательно все обдумав, я приняла решение сегодня съехать. В моем новом доме найдется отдельная квартира для каждого из вас. Кто желает пойти со мной?

Рая что-то быстро шепнула на ухо возлюбленному. Спустя томительно долгое мгновение, Копылов лаконично сообщил:

— Нас четверо, — повернувшись к няне, он поинтересовался: — Мария, вы же с нами?

Наградив меня пристальным, мудрым взглядом, старушка честно ответила:

— Куда ж я без вас-то, — и с материнской нежностью поцеловала малыша в макушку.

— Отлично, — я вопросительно посмотрела на Лушу.

Мгновенно погрустневшая женщина тяжко вздохнула. Явно сомневаясь, глянула вначале на мужа, затем на расстроенную княжну. И неуверенно пробормотала:

— Коль так, то и мы с мужем пойдем. Что уж тут, — недоговорив, она принялась рассматривать, разглаживать фартук.

— Лукерья, — я строго нахмурилась. — Ты больше не слуга рода Метельских. Ни ты, ни твой супруг не обязаны против воли идти за мной. Если нет желания переезжать, скажи об этом прямо.

Насупившись, повариха нервно теребила край фартука. И упрямо молчала.

Вдруг заговорил Степан:

— Жинка моя с княжной решили кондитерскую открыть. Цельными днями только об этом судачат. Жить под одной крышей им сподручнее будет. Да и сдружились они, — садовник хмыкнул. Помолчав, смущенно напомнил: — Вот вы тут говорили, что каждый теперича может поступать, как сам пожелает. Земля мне по нраву. А что в той квартире? Стены, пол да потолок. Загнусь от тоски без растений своих. А туточки сад огромный. Дара у меня больше нету. Но все ж польза от меня какая-никакая, а есть. Хозяйка, ты не серчай, но коль даешь послабление от клятвы верности роду, нам с жинкой лучше б здесь остаться.

Вот это сюрприз. Ей-богу, не ожидала. Хочется верить, что у иномирянок все получится. Конечно, грустно что Луша со Степаном «отпочковались». Однако у них и правда должна быть собственная жизнь. И надо будет у Раи расспросить, что за «послабление» в клятве верности.

— Раз вам так будет лучше, то, конечно, оставайтесь. И уж точно я обижаться на вас не стану, — я подбадривающе улыбнулась встревоженному садовнику. — Лукерья, Анастасия, если будет нужна помощь, любая, — сделала акцент на фразе, — Обращайтесь. Всегда помогу.

— Спасибо, хозяюшка, — взор поварихи заблестел от слез. — Вовек вашей доброты не забуду.

— Луша, прекращай сырость разводить, — я неодобрительно поморщилась. Желая поставить точку в непростом разговоре, поднялась с поднадоевшего дивана. — Спасибо всем за уделенное время. Думаю, к вечеру скажу, когда собирать вещи. Рай, я сейчас поеду в наш новый дом. Составишь компанию?

— Конечно, — подруга торопливо встала.

— Идите, одевайтесь. Такси вызову, — Копылов уверенно подошел к чемодану с деньгами. Взяв его за ручку, зажал под мышкой папку и пошел прочь из комнаты.

Эм-м. Собственно, я не планировала прямо сейчас увозить «зелень» из особняка. Впрочем, останавливать Ивана не стану. Все одно переезжаю.

— Встретимся на террасе, — бросила Раиса и умчалась по коридору.

Сходив в свою теперь уже бывшую спальню, я надела «соболье» манто. Взяв загодя собранную сумку, вышла на улицу. И тотчас увидела Копылова. На удивление он был не один. Рядом с хмурым воином и чемоданом с долларами, стоял незнакомый мужчина.

Это еще кого принесла нелегкая?

Увидев меня, незнакомец приблизился.

— Полковник ФСБ Никольский Максим Игоревич. Ольга Романовна, я хотел бы с вами поговорить.

*Черновая авторская вычитка