Попаданка в книгу или опальная жена дракона

Глава 37

Хейл снова упоминает демонов, проклиная все.

— Вигго, прости, — дрогнувшим голосом обращаюсь к нему. Взгляд спонтанно приковывается к выглядывающей из-за угла Луне. — Все так плохо, да? Суд, вы шутите?

— А что ты хотела? — грубо бросает Вигго, схватившись за голову. Он меряет шагами узкий коридор, проходя мимо, едва не задевает меня. — Эйнар приехал сюда из-за тебя. Здесь он оказался уязвим. Вся эта авантюра из-за тебя.

— Вигго! — Луна пытается вмешаться, осечь его.

Я в замешательстве перевариваю информацию и не в состоянии даже шелохнуться.

Вигго с рыком впечатывает кулак в противоположную стену, оставляя заметную вмятину, но вроде как остывает.

— Прости, Лорет, Эйнар мой друг. Мы не думали о таком исходе. Пока не все потеряно, возможно…

Он замолкает, косится на Луну, девушка всхлипнув, поджимает губы.

— Мы вытащим его. Постараемся во всяком случае. Но потребуется время, — твердо заявляет Хейл, словно говоря это себе. — А тебе, Лорет, надо уехать.

Твердое и агрессивное.

Непроизвольно опускаю руку на ворот платья, нащупываю веревочку с агатом.

Не уверена, что имею право рассказывать об артефакте, но я могу вернуть его Эйнару.

— Я должна его увидеть.

Хейл вскидывает брови. С его губ срывается короткое:

— Что?

В горле пересыхает, с трудом сглатываю, выдыхаю и повторяю свое заявление.

Вигго встречает его в штыки. Проще было бы уговорить медведя ходить по канату, но я пытаюсь.

Как могу, меняю аргументы.

— Один раз. Это важно, — повторяю снова и снова.

Внезапно Хейл соглашается.

— Надеюсь, мне не придется об этом жалеть или что Эйнар мне потом не оторвет голову. Если я его вытащу.

Короткое мгновение облегчения и маленькой победы теплится ровно столько, сколько длится беспокойная ночь.

Утро похоже на холодный ад.

Удивительно морозное для этого времени года, сырое и неприятное.

Варниш гудит. От центра и до окраин.

Арест драконорожденного герцога всколыхнул спокойный приграничный городок.

Продвигаясь к площади, я словно погружаюсь на страницы книги.

Окидывая взглядом беспокойную толпу, я невольно цепляюсь за желтеющую зелень везде, где она только попадается на глаза.

Осень. Суд. И я не сомневаюсь в том, что будет казнь.

Еще одно событие из книги. То, что произойдет накануне гибели Лорет.

Событие, которое не имело конкретных лиц, но было обозначено.

Чувствую себя призраком. Кажется, что если снять с головы капюшон, никто меня не заметит.

Я морально чувствую себя блеклым пятном. Подавленным и разбитым.

У самого центра не протолкнуться. Помимо горожан, на площади попытались разместить плененных людей Эйнара.

Громкий скрипучий голос зачитывает преступления отступника, а самого дракона в отличие от своих скованных цепями гвардейцев, посадили в отдельную клетку, которую на всеобщее обозрение поставили повыше.

— Как животное, — зло выдыхает Вигго, стоящий рядом. — Мерзавцы. Убью.

Подняв глаза на Эйнара, я судорожно дергаюсь на месте.

Он явно оказывал сопротивление при задержании. На красивом лице ссадины и порезы. Разбитые в кровь кулаки и порванная в нескольких местах одежда.

Правда я даже в бреду не додумалась бы сравнить его с животным, посаженным в клетку.

Эйнар и в цепях выглядит так, словно ему все должны.

Пока ему зачитывают приговор, дракон, чуть прищурив льдистые глаза, лениво обводит толпу. Те горожане, на которых падает его взгляд, мгновенно затихают.

Они боятся его. Возможно даже больше чем его отца, который решил устроить публичный суд, дабы показать свою власть.

Но эффект получился противоположный.

Молодой дракон одним своим присутствием вызывает больше сложных эмоций у народа.

Люди робеют и первые попытки высмеять пленного гасятся на корню.

Я вижу в глазах горожан трепет и отголосок восхищения.

И судья видит.

Притихшая толпа заставляет судью нервно поглядывать на присутствующих и сбиваться во время оглашения приговора.

— Приговор вынесен и обжалованию не подлежит! — звучит последняя фраза.

И мое сердце пропускает удар.

Вигго до скрипа кожаных перчаток сжимает кулаки.

— Повешение для представителя знати… да они рехнулись, — брат Луны с трудом себя сдерживает.

По толпе тоже разносится шокированный шепот.

Только Эйнар надменно изгибает бровь. От него так и веет цинизмом.

— Неужели ему совсем все равно? — шепчу себе под нос.

Вигго игнорирует. Бегло скользнув уничтожающим взглядом по судье и своему другу, он разворачивается.

— Подожди. Я должна с ним увидеться, — догоняю Вигго.

— Увиделась.

— Нет. Мне надо с ним поговорить.

От моего заявления Хейла передергивает.

— С ума сошла? Эйнар хотел, чтобы ты покинула город как можно быстрее.

— Покину, — настаиваю на своем, — Обещаю, после разговора.

— Ты издеваешься?

— Нет.

Растет уверенность, что Вигго откажет.

Если потребуется, уведет меня с площади силой.

Но он соглашается.

Приходится дождаться, когда после окончания суда арестованных под конвоем доставят в городскую тюрьму.

Мы следуем за ними тенью.

Хейл дает взятку надзирателю и тот без лишних вопросов пускает посетителя. Одного. Только меня, ссылаясь на то, что не хочет лишних проблем, а так вроде к благородному лорду безобидная любовница заглянула.

— Тут у нас особые условия, только для богатых, — усмехается надзиратель, пропуская меня в короткий узкий и слабоосвещенный коридор, похожий на продолговатый закуток, ведущий всего к нескольким небольшим камерам.

В одной из них я нахожу Эйнара.

Дракон стоит в тени, припав плечом к стене. Руки скрещены на груди, веки прикрыты.

С моим появлением он медленно открывает глаза.

— Поверить не могу. Тебя здесь быть не должно, — холодно цедит он.

Не на такую реакцию я рассчитывала, если честно.

Ну что ж…

— И все-таки я здесь, — решительно приближаюсь к решетке.

— Уходи, сиротка.

Вздрагиваю от холода в его голосе, но не ухожу.

— А ты упрямая, — оскаливается Эйнар.

Тряхнув головой, стараюсь вернуть себе решительность и успокоить колющую боль в груди.

— Я принесла вам ваши вещи, — снимаю с шеи агат, протягиваю ему.

Эйнар безразличным взглядом окидывает мою сжатую в кулак кисть, поднимает глаза.

— Вы же можете выбраться, — тихо выговариваю.

— Не угадала, — сжимает прутья решетки и припадает лбом к ним. — Первое, здесь не работает портальная магия. Второе, я не могу им воспользоваться, Лорет.

— Но как же так? — с грустным выдохом, сама прижимаюсь разгоряченным лбом к прохладной решетке.

Странный контраст внутреннего жара и шероховатого холода старого железа.

— Эйнар, вас же казнят.

Хочу добавить «если у Вигго не получится вас вытащить», но вовремя прикусываю кончик языка, поглядываю в конец коридора. Вдруг нас подслушивают.

— Неужели моя женушка переживает за меня? — иронично цедит Эйнар.

— Прекратите, — вскидываю на него глаза. В зрачках дракона горит насмешка. Жестко, но словно с отголоском грусти. — Зачем вы себя снова ведете так, словно вам все безразлично?

— Не все, Лорет, — он прикасается к моей ладони кончиками пальцев. Так легко, почти невесомо, но я чувствую шершавость его кожи и свою дрожь от этого прикосновения.

А затем дракон просовывает свою руку через прутья, берет мою кисть и разворачивает ее запястьем к тусклому свету.

Отогнув рукав, обнажает ту часть, на которой изящными линиями расползлась метка истинности.

Эйнар смотрит на узор. Долго. Пристально. Черты лица мужчины отражают странную эмоцию.

Что это, сожаление?

Нечто другое?

Задумчиво он обводит каждую линию большим пальцем. Мягко так, словно боится их стереть.

А я в этот момент замираю, учащенно дышу и из-за этого пересыхают губы.

Когда Эйнар поднимает голову, мое взволнованное дыхание схлестнется с его.

— Не стоит переживать обо мне. Ты же помнишь, что моя женитьба на тебе это всего лишь фикция.

Вздрагиваю, по венам словно разливается кислота.

— Не смотри так на меня, — холодно добавляет Эйнар и отпускает мою руку. — Ты же не думала, что твоя жизнь обрела для меня значимость только потому, что нас связала истинность? Забудь. Это все была ошибка, Лорет. Теперь уходи.

Но я застываю, не в силах сдвинуться с места. Его слова болезненно бьют и колят.

Зачем он так?

Я ведь впервые доверилась ему. Совсем недавно он показал себя с иной для меня стороны, а сейчас…Что это было?

Откуда опять это презрение, холодность и безразличие?

Неужели я правильно подумала, принимая его заботу за игру.

— Эйнар…, — ошарашено выдыхаю.

И я хочу сказать что-то еще. Высказать все что думаю, но все мысли разлетаются в дребезги, веки щипет от непрошенных слез.

Мне больно.

— Вы опять это делаете, снова причиняете мне боль. Хотя обещали больше так не делать. Плохо вы держите свои обещания, — вырывается само собой.

— Последнее время с выполнением обещаний у меня вообще все плохо, сиротка. Извини, — хмыкает он и отворачивается. — Одно я все-таки выполню, но ты должна уйти. Выход там.

Меня непроизвольно ведет в сторону, колени подрагивают. Эйнар ясно дает понять, что наше общение закончено.

Вывернутая наизнанку душа дрожит от обиды.

Я должна уйти. Он прав. К черту его.

Только я внезапно для себя отмечаю, что голос его звучит непривычно глухо и бесцветно.

Эйнар словно прощается.

Стиснув зубы, я снова приближаюсь к решетке.

— Как бы не так, — сжимаю прутья и жду, когда он снова ко мне повернется. Ловлю его взгляд, от бьющих меня противоречивых эмоций голос дрожит. — Вы специально это говорите?

Бровь Эйнара удивленно поднимается, на идеальном лбу вырисовывается морщина.

— Вы лжете, милорд. Думаю, вы специально провоцируете меня на ненависть. Зачем? Я не уйду, пока не получу объяснений.

Мужчина шумно выдыхает. На короткое мгновение опускает ресницы. Вижу, как напряжены его черты и на скулах двигаются желваки.

Наконец, он открывает глаза.

— Ненависть — хорошее и честное чувство, сиротка Ричи. Ты напрасно с ним борешься.

— Зачем вы хотите, чтобы я вас ненавидела?

В ответ красноречивое молчание.

А затем его ладони опускаются на мои, сжимающие прутья. Тепло кожи дракона одновременно успокаивает и будоражит, заставляя меня трепетать и забывать обо всем.

— Я не хочу твоей ненависти, Лорет. Чуть раньше я бы все отдал, что бы ты вот так сама пришла ко мне. А сейчас для других чувств слишком поздно.

Он говорит спокойно, как будто о погоде. Но я улавливаю в его тембре нечто тяжелое, гнетущее.

— Поздно?

Наклонив голову набок, Эйнар расстегивает верхние пуговицы рубашки, отгибает, демонстрируя шею.

По гладкой смуглой коже к самому подбородку ползут черные линии, похожие на вены. Такие, какие я видела ранее на его руке. Они едва ли не обвивают его шею петлей, как у мальчика из моего сна.

— Я уже одной ногой в могиле, Лорет. Мне осталось недолго. Мне не хватит энергии для использования артефакта, — пожимает плечами дракон.

В горле застревает тугой ком и я судорожно сглатываю. Как ни стараюсь, не могу подобрать нужных слов. На глазах проступают слезы, зажмуриваюсь, стряхивая с ресниц соленую влагу.

Горячие ладони обхватывают мое лицо, Теплое дыхание оседает на губах. Эйнар тихо произносит:

— Перестань плакать. Я не тот, о ком стоит переживать, сиротка.

— Не решайте за меня, — грустно хмыкаю. Открыв глаза, смотрю на него, а перед взором от влаги все расплывается.

Эйнар внезапно усмехается:

— Поверить не могу, ты действительно из-за меня плачешь? Да ты святая.

Новая усмешка, но какая-то горькая.

— Лорет, — он приближает мое лицо и сам наклоняется. Наши губы оказываются почти на одном уровне и совсем близко. — Сделай мне одолжение. Пожалуйста, не думай обо мне хорошо. И тем более не вздумай из-за меня переживать.

— Подумать только, вы «просите» и даже произнесли слово «пожалуйста» — бурчу ему в губы.

Даже не задумываюсь, что я вообще несу, меня просто внезапно веселит этот факт.

Эйнар смеется.

— Да, сиротка, прошу и говорю «пожалуйста». Я не хочу, чтобы ты страдала. Ненавидь меня, злись, только не плачь. Хотя бы не о обо мне.

— А если я хочу…

Тишина. Молчание.

Эйнар думает о чем-то своем. В тот гнетущий момент он вытирает большими пальцами дорожки слез на моих щеках, оставляя соленые разводы.

Дракон не делает попыток отстраниться, его уста по-прежнему в считанных миллиметрах от моих.

А глаза…Чувствую, как он неотрывно смотрит на мои опущенные ресницы.

— Ты права, сиротка, я солгал, — Эйнар судорожно прогоняет через легкие воздух, будто ему становится непросто говорить. — Я лгал о твоей значимости для меня. Ты вообще единственное, что для меня имело значение с момента, когда ты появилась. Я никогда ни о чем не жалел, а сейчас жалею.

Снова пауза и тяжелый вздох. Его ладони ощутимо сжимают мое лицо.

— Жалею, что не смог стать тебе хорошим мужем. И да, я не дал тебе того, что должен. Об этом тоже жалею.

Меня до глубины души поражают его слова. Широко распахнув глаза, всматриваюсь в черные омуты зрачков напротив.

— Проклятье, — рычит дракон, опаляя мои уста жарким дыханием. — Я бы любил наших детей.

Я ничего не успеваю ответить, горячие мужские губы накрывают мои.

Короткий, жаркий и невероятно чувственный поцелуй. Но для меня он словно длится вечность.

Эйнар целует так, что по телу разносится сильное волнение, губы припекает и колет от отросшей щетины.

Поцелуй со вкусом горечи и на грани безумства.

Я задыхаюсь и в тот же момент поддаюсь ему навстречу, настолько, насколько позволяет решетка.

Он сминает мои уста до дикой дрожи. Ласкает, проникая языком в мой рот, пока жаркая волна не превращает мое тело в вату.

Как обычно, в его поцелуе нет нежности. Он попросту на нее не способен.

Зато есть нечто искреннее, волнующее, настоящее.

Его чувства, которые дракон попросту не способен выразить иначе.

Дико, жадно, до испепеляющих вспышек и до слабости в коленях.

Я забываю о том, что это возможно последний наш поцелуй. Забываю обо всем.

Могу думать только о том, что его требовательные губы делают со мной.

Он разрывает поцелуй, оставляя влажный след.

Прижимается своим лбом к моему. Разгоряченной кожей к коже.

— Ты должна уйти, Лорет.

Я хочу возразить, но понимаю — сейчас он прав. Именно в эту минуту я ничего изменить не смогу.

Со скрипом распахивается массивная дверь. Надзиратель басит:

— Время истекло. На выход.

Заглядываю на прощанье в глаза дракона. Сердце бьется на разрыв.

Несколько сумбурных фраз тлеют на языке, но я не решаюсь их произнести. Эйнар тоже молчит, одаряя меня сухой улыбкой, больше похожей на оскал.

— Не попадай больше в неприятности, Лорет, — последнее, что я от него слышу, когда надзиратель, теряя терпение, надвигается стеной.

— Пока, Эйнар.

«Не прощаюсь» — мысленно добавляю, отходя от его камеры.

Я действительно не прощаюсь, потому что знаю — Эйнара еще можно спасти.

У него мало времени, но у меня возможно еще меньше. Но время еще есть.