Попаданка за штурвалом

Глава 15

Милан Авей

Невеста у меня… забавная. Лишь бы вся её забавность доставалась не мне, а хоть бы главе клуба. Точно, пусть его достаёт. Точнее, главу любого клуба столичного острова — не останемся же мы на Энтайкасе.

Я следую за Дженсен. Разговор нам предстоит личный, и я не удивлён, что она выбрала прогулку до причала. Впереди остаются взлётно-посадочные каналы, а мы идём по лабиринту стоянки челноков. Дженсен косится на гладь воды, словно прикидывает, какая в каналах глубина. В своих фантазиях она, похоже, меня топит.

Над нами с криком проносится серопёрая ярда. Я провожаю птицу взглядом.

Дженсен останавливается. В первое мгновение я думаю, что она хочет подразнить меня видом челнока типа “Бочка”.

Я действительно не понимаю… Вчера ей было мало?! Зачем снова лезть в Бездну? Я, конечно, догадываюсь, что авантюристы в местах обитания демонов ищут дукку, но, по-моему, нужно иметь стальные нервы, чтобы после пережитого сесть за штурвал буквально через несколько часов.

Я смотрю дальше…

Рик!

Рик, упомянутый в письме. Мой соперник и её любовь.

Рикардо…

Да уж, я ему не соперник. Но и за честь Дженсен можно не переживать, потому что Рик, демоны его дери, дерево. Деревянный корпус, вместо костюма паруса и снасти. Рикардо оказался новеньким судёнышком. Хищные очертания и вытянутый нос-игла намекают, что парусник создан для нырков в Бездну, а крытый верх об этом буквально кричит.

Получается, Дженсен и не собиралась в Лётную Академию? Пассажиры и тяжёлые парусники для фигур высшего пилотажа не приспособлены.

Я рассказываю про нашу помолвку.

Судя по взгляду, Дженсен ничего не помнит.

— Наши отцы вошли в храм, — повторяет она. — Почему мы не можем войти в тот же храм и отменить помолвку?

— И это спрашивает самая религиозная барышня островов? — вот как удержатться?

Дженсен закатывает глаза:

— В каком месте я религиозная?

— Может, с тыла?

Она фыркает и поворачивается ко мне… спиной, заглядывает себе за плечо:

— Не-а, нету.

— Тебе любой жрец скажет, что слово, данное в храме, не должно быть нарушено. Для отказа от помолвки требуется очень веская причина. Например, бесплодие. “Не хочу” это не причина.

Дженсен надувает щёки.

Явно, что мой ответ её не убедил, но хотя бы заставил задуматься.

— О, знаю! — мне заранее не по себе. — Мы можем заключить фиктивный брак на год. Выполним свадебные обязательства и одновременно получим свободу друг от друга. Как тебе?

— Самоубийца, — вздыхаю я. — То, что ты предлагаешь, самое настоящее кощунство. Брак заключается на всю жизнь. Дженсен, твой отец выбрал помолвку в храме именно потому что от неё нельзя отказаться. Легенду о Клэр и Сарте вспомни, а?

Встретившись на праздничной ярмарке в весёлом танце, юноша и девушка полюбили друг друга с первого взгляда. Как водится в сказках, родители были против их союза, и тогда Сарт и Клэр решили добиться своего во что бы то ни стало — они заключили помолвку в храме Близнецов-Ветров.

Родителям пришлось уступить, только вот мать Сарта не смирилась с выбором сына и обратилась за помощью к ведьме. Ведьма взвесила на ладони набитый золотом кошелёк и согласилась наслать на Клэр смертельное проклятье.

Не прошло и дня, как кожа девушки покрылась уродливыми язвам, сморщилась. Клэр стала неотличима от древней старухи, разве что волосы оставались гладкими и шелковистыми, солнечно-золотыми.

Сарт мигом забыл свою любовь. Всё, что он теперь испытывал — это отвращение. Но дата свадьбы была давно назначена, и в полдень Клэр из последних сил прибыла в храм, однако Сарт не появился ни в полдень, ни через час, ни через два. Клэр терпеливо ждала до самого заката.

Её жизнь погасла с приходом вечерних сумерек, глаза навсегда закрылись. Казалось бы, смерть девушки освободила Сарта от помолвки, более уважительную причину трудно вообразить, но Близнецы-Ветра рассудили иначе. Внезапно язвы с тела покойной исчезли, лицо вернуло утраченную красоту. А проклятие перешло на Сарта.

Ни ведьма, ни жрецы не смогли ничем помочь, и вскоре Сарта похоронили рядом с Клэр.

— Я слышала, на их могилу девушки до сих пор носят цветы в надежде на счастливое замужество.

— Да. Как по мне, весьма странное поверье.

— Странное, — соглашается Дженсен.

— Так стоит ли гневить богов? Давай хотя бы вернёмся к тебе домой, успокоим твоих родителей.

— Они уже знают про клуб?

Хм…

Вряд ли господин Рат будет нарочно выяснять подробности вчерашнего происшествия. У него нет причин интересоваться, как именно звали пассажира, севшего за штурвал. Если я вовремя, прямо сейчас, отреагирую, то имя так и не прозвучит.

Общая тайна сближает, верно?

— Насколько я знаю, нет.

Дженсен кивает. Рада она или нет, не понять. Она вообще уходит куда-то глубоко в себя, и её странная задумчивость мне не нравится. Сейчас как выдаст очередную безумную идею… Но пока молчит, во взгляд возвращается осознанность.

— Ты остановился в гостинице? — внезапно уточняет она.

— Нет, у твоих родителей.

— Мне нужно купить шпильки, — она запускает руку в волосы и пропускает между пальцами ужасно короткие пряди.

Чем ей помогут шпильки, я не представляю, просто соглашаюсь. Заедем в магазин дамских мелочей, купим всё, что она хочет. Гостиницу снять тоже не проблема.

Меня беспокоит, что на словах Дженсен согласилась вернуться, однако с места не двигается, так и продолжает теребить кончики волос.

— Я обещаю, что сегодня подтверждать помолвку мы не будем. Так годится?

— Да, замечательно, — Дженсен буквально на глазах оживает. — Мне надо забрать сумку, и можем ехать.

Значит, с причиной тревоги я угадал. Хоть что-то обнадёживающее. А вот очередная задержка совершенно не радует. Раньше полуночи подтвердить помолвку не получится, да и полночь — слишком оптимистично. Я уверен, что Дженсен будет отбиваться изо всех сил, а значит, давить и торопить нельзя. Мало того, что разобью возникающее между нами хрупкое доверие, так ещё и спровоцирую на противостояние.

Нет уж, ловить Дженсен по всем островам или в самой Бездне я не намерен, придётся приручать.

И я остаюсь на улице, пока она собирает вещи — пусть чувствует себя свободно, мне достаточно контролировать выход к причалу, на случай, если она меня обманывает, а сама решила удрать.

Дженсен появляется неожиданно быстро, с новомодной дорожной сумкой на широком ремне через плечо.

— Позволишь? — носить багаж девушка не должна.

— Хей, меня здесь всё ещё считают мальчиком вообще-то.

Я уступаю.

В конце концов сумка не выглядит тяжёлой, а до экипажа недалеко. И разу уж невестушка упрямо продолжает изображать мальчика, я первым забираюсь в салон, но сажусь против хода движения, оставляя за ней сиденье лицом по ходу.

Экипаж трогается, и Дженсен отводит взгляд к окну. Неужели собирается промолчать всю дорогу? Ну уж нет. Я не буду смущать её неудобными вопросами, поговорим о чём-нибудь безобидном.

— Спасибо, что спасла меня.

— Я спасала себя, — пожимает она плечами. — У меня не было других вариантов.

— Всё равно, — пожимаю я плечами. — Если бы не ты…

Я приятно удивлён, что она не мнит себя самоотверженной спасительницей пассажиров. Её мысли совпадают с моими.

Профессионализм — да, сто раз да.

Героизм — не-а.

— Если уж искать на вчерашнем рейсе героев, то это ты, — улыбается она.

— Я?

— Ты, — кивает она. — Ты мог остаться в рубке. Демоны бы разнесли верхнюю палубу, прошлись по отсекам. Вероятно, забрались бы и на нижнюю палубу, но рубка защищена хорошо. Мы бы успели набрать высоту.

— Я не мог остаться. Но это не героизм. Я спасался от мук совести.

— Угу.

— Прости, что сомневался в твоём мастерстве.

— Без артефактов и самопилота ничего бы не получилось, — пожимает она плечами. — Если хочешь сделать что-то полезное, поддержи Альянс “Открытое небо”.

— Почему бы не получилось? — я понимаю, что самопилот взял на себя часть управления, но мне хочется поддержать разговор.

— Да хотя бы по той простой причине, что я бы не успела добраться до рубки до удара о землю.

— Почему?! — такого ответа я не ожидал.

— Милан, а почему, по-твоему, мы снижались под углом, а не шли вниз по вертикали?

Она назвала меня по имени?!

Хороший знак, надо продолжать разговор в том же ключе. И раз Дженсен хочется, Альянс я поддержу, мне не трудно. Скажу Рену написать от моего имени открытое благодарственное письмо, выступлю с речью.

— Почему?

— Потому что слишком крутой наклон приводит к потере контроля, и артефакты блокируют любые команды, которые заведомо угрожают безопасности пассажиров. Культист при всём желании не мог выставить наклон больше допустимого, и это заслуга Альянса. Это их требование к судам своего флота. И про самопилот не забывай. У меня нет знаний, чтобы управлять парусами большого судна. Я использовала готовые настройки.

— Я поддержу, — обещаю я.

Похоже, пришло время познакомиться с Альянсом поближе.