Порция красивого яда

27

Стресс имеет свойство настигать вас. Когда вы так долго переживаете что-то, это лишь вопрос времени, когда это начнет вас ломать. И, скажем так, звонок от врача, который сказал, что нужно увеличить дозу обезболивающих препаратов для моей мамы, не улучшил ситуацию.

Я волнуюсь за нее.

Я волнуюсь за нас.

И нет ничего хорошего в том, чтобы идти по улице и гадать, не является ли каждый, кто смотрит в твою сторону, человеком, вызывающим у тебя такое душевное смятение.

Я прислоняюсь к углу бара, откидываю голову назад и закрываю глаза. Какая-то часть меня задается вопросом, будет ли преследовать меня дерьмо, если я попытаюсь уехать в отпуск. Появится ли записка в моем гостиничном номере? Не окажется ли моя арендованная машина настроенной на самоуничтожение?

Как будто это вообще возможно. Я никогда не брошу маму. Даже Девин трудно с этим смириться. Она звонит мне при каждом удобном случае, но этого недостаточно. А ежедневные видеозвонки с мамой — это не то.

Это еще одна причина, по которой я так стараюсь разобраться с этим дерьмом — чтобы мама и сестра могли проводить больше времени вместе. Меня убьет, если мне придется держать ее на расстоянии до конца жизни моей мамы. Конечно, я просто пытаюсь обезопасить Девин, но это несправедливо по отношению к ним обеим.

— Все в порядке?

Я подпрыгиваю от звука ее голоса и, открыв глаза, вижу стоящую передо мной Райли. — Черт, ты меня напугала.

Она тихонько смеется. — Извини. Просто ты выглядишь немного напряженным.

— Да, — признаю я.

Она выглядит обеспокоенной. Она искренне беспокоится о моем благополучии. — Я могу чем-нибудь помочь?

Я качаю головой. — Нет, но спасибо. Просто личное дерьмо.

Она прислонилась боком к стойке, выглядя так, будто хочет, чтобы я ей доверился. Я думаю о том, что сказала Лейкин — как она считает, что Райли может стоять за анонимными сообщениями и всеми этими мучениями, но я все еще не вижу этого. Я знаю ее уже больше года, и она никогда не давала мне повода не доверять ей. Я никогда не стану тем, кем она хочет меня видеть, но она отличный сотрудник, и я даже считаю ее другом.

Но Лейкин тоже считала Монти своим другом.

— Знаешь, я неплохо разбираюсь в личном дерьме, если ты дашь мне шанс, — говорит она мне.

Я усмехаюсь. — Это правда?

— Да, — улыбается она. — Я серьезно. Положись на меня.

Честно говоря, я даже не знаю, с чего начать. Я не могу рассказать ей о том, что происходило, так что, наверное, буду просто придерживаться более безопасной темы.

— Ну, моя мама умирает от рака, — говорю я. — Так что это отстой.

Она смотрит на меня с сочувствием в глазах. — Хейс, это ужасно. Мне очень жаль.

Я пожимаю плечами. — Это не твоя вина. Просто, наверное, много всего навалилось.

Ее нижняя губа выпячивается, и она капризничает. — Разве Лейкин не заботится о тебе? Ты выглядишь так, будто тебе не помешало бы обняться.

Да, я определенно не собираюсь идти по этому пути. — Заботится. Но это тяжело. Человек может сделать лишь очень немногое, понимаешь?

— Определенно, — говорит она, кивая. — Боже, я так ужасно за тебя переживаю. Хотела бы я что-нибудь сделать.

— Я ценю это. Но, правда, я в порядке.

Райли делает шаг ко мне. — Могу я хотя бы обнять тебя? Ты действительно выглядишь так, как будто тебе это нужно.

Я смеюсь. — Честно говоря, я не очень люблю обниматься.

— Да ну? — поддразнивает она. — Тогда к какому ты типу относишься?

За все время, что я ее знаю, я никогда не видел, чтобы она была такой дерзкой. Она не то чтобы тонко чувствует, но никогда так сильно на меня не наседала. И когда открывается дверь и входит Лейкин, я понимаю, что она стоит слишком близко, чтобы это выглядело невинно.

— Какого хрена ты делаешь? — рычит Лейкин. — Отойди от него.

Райли закатывает глаза, отступая назад. — Я была рядом с ним. Знаешь, как друг.

— Он тебе не друг. Он твой босс. И тебе не мешало бы помнить об этом.

— Лей, — говорю я, пытаясь остановить ее.

Но она смерила меня грозным взглядом. — Не смей защищать ее сейчас.

Черт возьми, какая ненависть. — Я не защищаю ее, но не кажется ли тебе, что ты немного перегибаешь палку? Мы просто разговаривали.

— Просто разговаривали, конечно, — огрызнулась она. — Она уже несколько месяцев ждет, когда ты попадешь в ее грязные руки. Я просто не думала, что она попытается это сделать, зная, что ты женат.

Райли насмехается. — Женат. Точно. Потому что все жены бросают своих мужей посреди ночи и исчезают. Вот такой, блин, брак.

— Прошу прощения? — кричит Лейкин, делая шаг к ней. — Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моем браке.

— Я знаю, что ты его не заслуживаешь, — говорит она. — Я не знаю, почему он вообще уделяет тебе время, если честно. Насколько я понимаю, ты просто бывшая, которая не знает, когда нужно отпустить.

Лейкин становится красной от гнева, и прежде чем я успеваю подумать о том, чтобы остановить ее, она бросается на Райли. Рука хватает ее за волосы и прижимает к земле. Они обе замахиваются друг на друга, и Лейкин до крови царапает руки Райли. Но Райли упорно сопротивляется.

— Прекратите, блядь! — кричу я, но никто из них не слушает.

Только когда Лейкин забирается на Райли и замахивается на нее со всей силы, мне удается взять ее под контроль. Я обхватываю ее за талию и поднимаю, но она продолжает крепко держаться за волосы Райли.

— Лейкин, отпусти! — кричу я.

Она вырывает часть волос Райли, и это окончательно высвобождает мою барменшу, которая падает на пол и смотрит на Лейкин. Я поворачиваюсь и пихаю ее в сторону.

— Да что с тобой такое? — кричу я.

Она хмурит брови. — Со мной? Это она, блядь, начала! Ты что, не слышал, что она сказала?

— Да, слышал! Но это не значит, что ты можешь нападать на моих сотрудников! — Я провел пальцами по волосам, взглянул на Райли, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, а затем снова сосредоточился на Лейкин. — Иди, блядь, наверх. Я разберусь с тобой позже.

— Хейс, — пытается она, но сейчас не время.

— Я сказал, иди!

Она закатывает глаза и, хмыкнув, поворачивается на каблуках и идет наверх. Как только она уходит, я поворачиваюсь к Райли и помогаю ей подняться.

— Мне очень жаль, — говорю я ей. — Я не знаю, что на нее нашло в последнее время.

Она встает и пытается поправить одежду и волосы. — Я точно знаю, что на нее нашло. Она знает, что ты заслуживаешь лучшего, и она не может с этим справиться.

Я делаю глубокий вдох, оглядываюсь по сторонам и молча благодарю Бога, что здесь нет клиентов, которые могли бы это увидеть. — Послушай, если ты хочешь отправиться домой, я понимаю. Ты можешь взять день, полностью оплаченный. Никто не должен приходить на работу и подвергаться нападению жены своего босса.

Райли кивает, морщась от прикосновения к макушке головы. — Спасибо, Хейс. Я так и сделаю.

Она идет в подсобку, чтобы взять свою сумку, и направляется к двери, но перед самым выходом останавливается и оглядывается на меня.

— Кстати, надеюсь, после этого ты поймешь, что она должна быть твоей бывшей женой, — говорит она мне. — У тебя может быть кто угодно. Даже если это не я.

Я киваю. — Поправляйся, Райли. И еще раз, мне действительно жаль.

Она улыбается мне, и я знаю, что она не винит меня, когда уходит. Я даю ей несколько минут, чтобы убедиться, что она ушла, а затем запираю дверь и поднимаюсь наверх.

Лейкин стоит там, лицом к Кэму и Мали, а я подхожу к ней сзади. Я обхватываю ее руками и целую в макушку, глядя вниз, чтобы увидеть, как Кэм укладывает волосы, которые Лейкин выдернула из головы Райли, в пакет. Тем временем Мали осторожно собирает клетки кожи из-под ногтей Лейкин.

— Она ушла? — спрашивает меня Лей.

— Угу. — Я наклоняюсь и целую ее в щеку. — Я дал ей отгул до конца дня.

— Хорошо. Я не хочу, чтобы она была рядом с тобой.

Я усмехаюсь, понимая, что, возможно, она не просто так с ней боролась, но ей определенно понравилось немного поиздеваться над ней. — И что теперь будет?

— Теперь мы отнесем это в лабораторию, где проведут анализ ДНК по волосам, которые мы взяли с расчески Терезы, — говорит мне Мали.

Кэм смотрит на нее, приподняв брови. — Еще кое-что из твоего даркнета?

Ты сказал мне держаться подальше от даркнета.

Что означает, что это абсолютно точно одна из ее темных штучек. Скажите Мали сделать что-то, и она сделает прямо противоположное.

Когда они закончили собирать все ДНК, которые Лейкин смогла взять с Райли, я повернул ее к себе и осмотрел. Надо отдать ей должное: для человека, который только что ввязался в то, что технически можно считать его первой дракой в баре, на ней не осталось ни царапины.

— Можешь сказать это, — поддразнивает она. — Я крутая.

Я усмехаюсь. — Ты сумасшедшая задница, вот кто ты.

Притянув ее ближе, я прижимаюсь своими губами к ее. Она хмыкает, хватается за мою шею и прижимает меня к себе. И проходит совсем немного времени, прежде чем Кэм жалуется на это.

— Это действительно необходимо? — простонал он. — Разве нам всем нечем заняться?

Мали хихикает. — Я не знаю. Я начинаю думать, что это мило. Они прошли через многое, чтобы попасть сюда.

Кэм громко застонал. — Не ты тоже.

Он встает и направляется вниз, чтобы отпереть дверь и открыть бар. Тем временем Лейкин прерывает поцелуй и поворачивается к Мали.

— Правда? Мы тебе нравимся?

Мали показывает ей средний палец. — Нет, блядь. Вы отвратительны. Но стебаться над ним — мое любимое хобби. — Она встает и берет два маленьких пакетика. — Ладно, нам пора приступать.

Лейкин кивает и снова поворачивается ко мне. — Я дам тебе знать, когда мы приедем, и позвоню, когда мы уедем.

— Тебе будет лучше, если ты это сделаешь.

Она приподнимается на цыпочки и быстро целует меня, но прежде чем она успевает уйти, я останавливаю ее. Не торопясь, я целую ее в глаза, затем в сердце и, наконец, в губы. Может быть, это и пошло, но то, как она хихикает, того стоит.

— Я тоже тебя люблю, — говорит она.

Я не думаю, что когда-нибудь устану слышать это из ее уст, особенно когда мне пришлось так долго обходиться без этого. Единственный раз я услышал это, когда смотрел видеозапись нашей свадьбы. И если я полностью запомнил ее клятву, то никому, кроме меня, это знать не нужно.

Лейкин спускается по лестнице первой, а Мали поворачивается ко мне и ухмыляется. — Знаешь, в какой-то момент тебе нужно будет произнести эти слова.

Я с усмешкой закатываю глаза, игриво показывая ей средний палец.

Но она права. Мне нужно будет сказать слова, и я к этому иду. Лейкин была так терпелива со мной, но я хочу только одного: разрушить последнюю стену и сказать ей то, что она хочет услышать.

Скоро. Я почти у цели.

Нет ничего страшнее, чем знать, что Мали и Лейкин находятся в каком-то подозрительном месте и проводят анализ ДНК, чтобы выяснить, не был ли человек, превративший нашу жизнь в ад, все это время у нас под носом. Когда все это началось, Райли даже не попала в поле зрения потенциальных подозреваемых.

Честно говоря, я до сих пор не уверен, что она таковой является.

Я могу признать, что есть вещи, которые кажутся подозрительными, но также возможно, что она действительно просто влюбленная девушка, которая зеленеет от зависти, когда видит нас с Лейкин вместе. Но если это правда, значит, я позволил Лейкин напасть на одного из моих сотрудников из-за догадки. Причем ошибочной. В общем, это некая головоломка.

Зазвонил телефон, и я не успеваю ответить, как на экране появляется имя Лейкин.

— Привет, — говорю я, наконец-то обретая способность дышать.

Ее голос звучит как мед. — Привет, детка.

— Как все прошло?

— Хорошо, — отвечает она. — Результаты должны прийти через пару часов. У них какой-то новый экспресс-тест ДНК. Мали получит письмо с ними, когда они будут готовы.

Ого. — Это безумие, что они могут делать это так быстро.

— Так я и сказала.

Из моего рта вырывается смех. — Тебе лучше не говорить о себе. Ты прекрасно знаешь, что я могу продержаться…

— Ты на громкой связи! — кричит Лейкин.

— О, да. Ведь Мали такая святая.

Мали кричит на заднем плане. — Ты хуже всех.

— Я знаю, — напеваю я. — И все же ты остаешься здесь.

Она фыркает. — Я застряла с тобой. У меня нет права голоса.

— Действительно нет, — соглашается Лейкин. — Мы уже возвращаемся, так что будем там минут через двадцать.

— Звучит неплохо, детка. Мне нужно, чтобы ты была со мной, на своем месте.

Я практически вижу улыбку на ее лице, когда она вздыхает в трубку, а Мали притворяется, что ее рвет.

— Я так тебя люблю, — говорит она.

И я почти говорю это в ответ. Наверное, я смогу это сказать. Уже нет такого сильного беспокойства, которое возникает, когда я думаю об этом. Ничего такого, что было раньше. Но это не то, что я хочу сказать по телефону, и уж точно не по громкой связи. Мне нужно заглянуть ей в глаза и увидеть, как она оживает, когда наконец-то услышит это снова.

— Да, — решаю я вместо этого. — Увидимся, когда ты приедешь.

— Звучит отл—

Ее слова обрываются вздохом и криком имени Мали, за которым следует звук скрежета металла о металл и множество ударов, как будто телефон швыряют по машине, после чего все замолкает.

Какая-то часть меня замирает внутри. Страх проникает в меня, и я безмолвно умоляю ее сказать хоть что-нибудь.

— Лейкин! — кричу я. — Лейкин, ответь мне!

Но ничего нет. Только негромкий звук радио на заднем плане. А телефон выпадает у меня из рук и разбивается об пол.