Порочный

Перевод группы https://vk.com/bambook_clubs

Переводчица: Инга Климова

Редактор: Ника Гарская, с 16 гл. Мария Чугунова

Бета - редактор: Мария Чугунова

Обложка: Евгения Кононова

Приятного прочтения и помните: книга переведена для ознакомления, не для коммерческих выгод. Просим Вас уважать чужой труд, не присваивать его себе и не выкладывать данный материал без согласования с администрацией группы-переводчика на сторонних сайтах. Спасибо😉

Аннотация

Знаете ту группу ребят, которую все боятся в школе? Популярные. Красивые. Шумные.

Моя семья такая. Отчасти.

Мы были круче. Мы судили всех остальных. Мы выглядели лучше всех. Мы были таинственными и недоступными. Большинство девчонок хотели встречаться (и встречались) с парнями, но они не хотели быть частью нас. Они не могли. Они были нашей добычей.

Нас боялись.

Но, как и в каждой семье, все не так, как кажется. Это было моей правдой.

Келлан был в своей собственной лиге. Он был нашим лидером и тем, с кем не связывались. Никто не решался. Он был безжалостным, влиятельным, и никто не мог с ним совладать …

Кроме меня.

Я собиралась выяснить, насколько я отличалась от своей семьи.

ГЛАВА 1

Когда меня схватили сзади и прижали к шкафчику, я не удивилась, увидев ухмыляющегося Мэтта Рэтли. Он был мускулистым, с удивительными голубыми глазами и ослепительными белокурыми кудрями. Мэтт был квотербеком в старшей школе, и почти все девушки мечтали к нему прижаться, но для меня — он был агрессором.

И в глубине души мне нравилось это.

— Что? — спросила я.

Он прижал мои руки к шкафчику. Я посмотрела на них, размышляя о цветах нашей кожи. Конечно, у меня была самая обычная кожа, и я носила все черное. А его руки были сильные и загорелые после прошедшего лета.

— Что значит «что»? Ты знаешь что. — Мэтт прижался сильнее. — Я видел, как сегодня ты смотрела на меня в столовой. Ты не ела. Думаешь, я не знаю, к чему это? Ты пытаешься похудеть для меня? Думаешь, это меня возбуждает?

Одной рукой он скользнул к моей шее и пропустил сквозь пальцы мои длинные черные волосы, которые тут же рассыпались по спине. Он прижался и наклонился к изгибу моей шеи, чтобы прошептать:

— Ты просто дышишь, а я считаю это возбуждающим. Понимаешь, детка? Сделаешь для меня то, что я делаю для тебя?

Я посмотрела ему за плечо и, почувствовав приближение своего брата, прошептала:

— Возможно, если ты не умрешь.

Мэтт напрягся, а затем снова прижал меня к шкафчикам. Как только моя голова коснулась металла, я увидела, как Келлан отдернул от меня Мэтта и прижал к шкафчику рядом со мной.

Это было странно. Я никогда не видела приближение Келлана, но всегда чувствовала его. Прямо как и он всегда ощущал, когда я в нем нуждалась.

Я смотрела, как Келлан, приперев Мэтта к шкафчику, что-то сказал ему на ухо и отстранился для удара. Я больше почувствовала, чем услышала хруст ломающейся кости, и поняла, что мой брат только что сломал очередную челюсть.

Как только из-за угла вышел преподаватель, Мэтт бросился в другую сторону. Никто не хотел, чтобы у Брейденов были проблемы.

— Келлан и Шай Брейден, почему это всегда вы? А если не вы, то ваши брат и сестра. Всегда. — Качая головой, подошел мистер Мирчак. — С кем ты подрался на этот раз, Келлан?

Я должна была что-то почувствовать, что-то вроде угрызения совести, но я ничего не чувствовала. Мэтт напал на меня. Келлан почувствовал это и защитил меня. И если Мэтт решил сбежать, то это его решение. Но все же... я должна чувствовать вину.

Келлан встал напротив представительного учителя в полный рост, распрямив свои тощие плечи. Покачав головой, он, растягивая слова, сказал:

— Вы кого-нибудь видите, мистер Мирчак?

Лысеющий преподаватель покачал головой.

— Я никогда никого не вижу, Келлан. В этом-то и проблема. Но я знаю, что кто-то окажется с синяком под глазом или на теле. Я не знаю, но всегда есть что-то. — Он развернулся, но глянув через плечо пробормотал: — Слишком боятся, чтобы сказать...

Келлан подождал, пока учитель повернет за угол, прежде чем сверкнуть улыбкой.

— Что думаешь?

Я закатила глаза и ударила по дверце шкафчика, открывая его.

— Тебе не стоило ломать ему челюсть.

— Точно. — Келлан облокотился на шкафчик рядом со мной, пристально изучая меня. — По крайней мере, он на какое-то время заткнется. Я устал от его рта. Парень думает, что много знает. Хотя он не знает ничего.

— Все же... — пробормотала я, когда наклонилась внутрь, чтобы взять свою книгу.

— Все же, — передразнил Келлан и выдернул меня из шкафчика. — Почему ты ничего не сделала, Шай?

— О чем ты го...

— Нет. Не со мной, — перебил Келлан. — Ты могла остановить его прежде, чем я вышел из-за угла. Ты знала, что я приду. Почему ты не остановила его?

— Возможно, я хотела услышать его красноречие насчет того, какой я должна быть для него.

— Не шути, Шай. Ты не умеешь, помнишь?

Я ухмыльнулась.

— Это весело. Я не думаю, что подражание принято в нашей семье.

Келлан крепче сжал мою руку. Он притянул меня ближе и наклонил голову к моему уху.

— Ты всегда ждешь меня. Почему?

Может быть, я не могла заставить себя делать так, как нравилось ему. Может быть, мне нравилось знать, что он всегда защитит меня, или что кто-то меня защитит. Может быть... может быть, я получала извращенное удовольствие, зная, что такой человек, как Мэтт, никогда не сможет причинить мне боль, хотя он этого и не знал. Или, может быть... Я прошептала:

— Я не знаю, ладно?

Я не знаю. Хотя у меня были соображения и возможные сценарии, но правда была в том, что я с легкостью могла бы вырваться из хватки Мэтта, но не сделала этого.

— Все кончено, я вижу. Никакого урона. — Он поймал мой быстрый взгляд. — Никакого урона... с нами.

— Это превосходно.

Я усмехнулась и посмотрела на книгу в своей руке.

— Ты идешь в класс?

— Не знаю.

Я должна. Я была «хорошей» ученицей, но было что-то манящее в летнем ветре. Живя в Миннесоте, было трудно летом держаться подальше от озера. Вода всегда манила...

— Веспар только что написал мне. Он и Джузеппа идут к реке, — прокомментировал Келлан, когда прозвенел звонок. Двери распахнулись, и все наши одноклассники устремились в коридор.

Я всегда забывала, что последний урок был коротким в течение последних недель.

— Решено.

Келлан хмыкнул и забрал у меня сумку. Когда он, выпрямившись, перекинул ее через плечо, я наблюдала, как поток снующих вокруг учеников обтекает нас. Мэтт был одним из немногих, кто не побоялся столкнуться с нами. Он был на вершине своей пищевой цепи, поэтому чувствовал, что это был его долг. Я это понимала, но правда в том, что никто не посмеет выступить против Келлана. И если не Келлан был самым грозным, то им становился Веспар.

Братья и сестры Брейден были всем известны в нашем маленьком обществе Полер, но не очень известны другим.

Когда я поймала озлобленный взгляд от каких-то девчонок школьного комитета, я съязвила:

— Лия до сих пор не вонзила в тебя коготки? Я удивлена, дорогой братец. Она с прошлого года бросает на тебя взгляды.

Келлан потер челюсть, его взгляд был сосредоточен на мне. Он пробежал рукой по волосам.

— У нее нет ничего нового, чего бы я хотел. Я много раз был в ней и уже устал от этого.

Изогнув на это высказывание бровь, я прошептала:

— Что случилось с «никогда не болтать о своих похождениях»? Я не думала, что ты такой.

Но Келлан был таким. Ему было наплевать, но не тогда, когда все заканчивалось. Он говорил все, что я хотела слышать, и делал это только для меня.

Келлан пожал плечами.

— Пошли. У нас есть только пара часов до того, как солнце сядет.

Я вздохнула. Я любила лето. Я любила воду. Но еще я знала, что будут делать мои братья и сестра, когда зайдет солнце. И, на самом деле, не была к этому готова. Кроме того... мои пальцы зудели от желания почувствовать между ними кисточку. И у меня покалывало в спине. Я всегда знала, что надо прислушиваться к этому зуду, когда он появлялся.

— Я пас. Мне надо кое-что сделать. — Я попыталась сказать это небрежно, но Келлан бросил на меня мрачный взгляд. Я в напряжении ждала его ответа на свои слова. Я бы ответила ему, что если уж на то пошло, то до сих пор мое время в студии живописи было личным временем...

— Ладно.

Расслабившись, я стояла и наблюдала, как Келлан, прежде чем развернуться и уйти, бросил на меня еще один пристальный взгляд. Было удивительно, как все перед ним инстинктивно расступались. И это не из-за его привлекательной внешности. Хотя это тоже помогало. Келлан, Джузеппа и Веспар были высокими привлекательными блондинами, и это они унаследовали от нашей матери.

Но не я. Я была на пару сантиметров ниже, с черными как смоль, чуть ниже лопаток волосами. У Джузеппы же была роскошная грива золотых локонов. Они были достаточно волнистыми, чтобы она выглядела как богиня. А мои волосы были черными, прямыми и под правильным освещением блестели. Келлан всегда говорил, что это привлекает парней.

Это, казалось, привлекло и Мэтта Рэтли, но Келлан был прав. Я не встречалась с парнем, с которым не могла бы справиться. Просто я сама выбираю, как общаться с ними. Это сводило Келлана с ума. Не Веспара. Он просто присматривался и отходил в сторону. Втайне я думала, что Веспар немного завидует моей близости с Келланом. Но опять же, Веспар и Джузеппа сформировали свою собственную банду.

Вот такие мы, Брейдены. Прекрасные, загадочные и немного неблагополучные.

И все ученики, когда я направилась к студии живописи, также передо мной расступились.

— Вы пришли, чтобы украсить стены студии? — Мой учитель рисования, миссис Аллен, улыбнулась, открыв дверь. — Я нашла новые картины, чтобы украсить комнату.

— Они хороши. Чьи они?

Картины рисовали ученики. Я узнала пару работ. Некоторые были написаны небрежно, тогда как другие, напротив, легкими мазками. На картинах были нарисованы животные, спорт и даже воздушные шары. Я изучала каждую, пока миссис Аллен молча ждала. Она, в атласном платье, которое подчеркивало ее хрупкое тело, встала рядом, скрестив руки на груди.

Я остановилась, увидев в конце комнаты несколько висящих картин. Каждая из них была дерзкой, мрачной и заключала в себе пугающий образ демона. Каждая черная фигура имела два красных глаза, которые посылали дрожь по позвоночнику. Я почти ощутила этот дьявольский огонь. От самой последней у меня перехватило дыхание. Это был тот же демон, но на этот раз, его взгляд был под небольшим углом, который казался... Я распахнула глаза, когда поняла смысл. Резко повернувшись, я спросила:

— Кто их нарисовал?

Улыбка миссис Аллен не дрогнула, но я уловила небольшое напряжение в ее взгляде. Она, коснувшись пальцами седого пучка своих волос, задумалась.

— Они тебе не нравятся?

Они были прекрасны. Но я не получила ответа на свой вопрос. Я потребовала:

— Кто их нарисовал? В особенности эту, кто?

Миссис Аллен не нужно было смотреть. Она знала, какую я имела в виду.

— Они не от здешнего ученика, Шай. Я повесила их две недели назад. Прошло некоторое время с тех пор, когда ты была здесь в последний раз.

Я не приходила. Потому что рисовала. И я знала, что именно поэтому миссис Аллен хотела, чтобы я изучала рисование.

— Я хочу, чтобы вы сняли последнюю картину.

— Шай, правда. Я не понимаю...

И тут ее взгляд сфокусировался на последней картине. И понимание в нем я увидела раньше, чем услышала ее быстрый вдох.

— Последняя похожа на Келлана. Я хочу ее снять и узнать, кто это нарисовал.

— Шай...

— Мне нравится рисовать, миссис Аллен. Я бы хотела, чтобы вы продавали мои картины в своем магазине, но я действительно не хочу, чтобы эта картина висела на стене. И я очень хочу узнать, кто это нарисовал.

Миссис Аллен выглядела ошарашенной. И это неудивительно. Обычно я приходила в студию живописи, изучала картины, которые она выставляла на той неделе, и потом, когда студия закрывалась, я приходила опять. Миссис Аллен заметила мой талант в начальной школе. Она провозгласила мои каракули шедеврами и впоследствии познакомила с чистым холстом. В тот день наши отношения укрепились. Я рисовала, когда хотела, а она продавала мои творения в своем магазине. Этого никто не знал, кроме нас двоих. Мы уважали друг друга, и это было впервые, когда я выступила против своей коллеги.

— Ох, дорогая, конечно. Я даже не заметила... но опять же, ты всегда видишь то, чего не могу увидеть я. Уверена, что художник ничего не подразумевал. Это случайное совпадение. Я уверена в этом, Шай. Я определенно уверена в этом. Конечно, я сниму ее. Я знаю, насколько ты близка со своим братом.

Когда она торопливо рванула вперед, чтобы снять картину, я попыталась успокоиться. Мне все равно, было это случайностью или нет. Что-то яростное и злое вспыхнуло внутри меня при мысли о демоническом портрете Келлана... хотя, порой это могло быть правдой.

— Вот так, Шай. Она снята. Я буду держать ее под столом, пока он снова не придет за картиной. Я еще раз извиняюсь, Шай. Я уверена, что твой брат не...

Но ее голос затих, когда наши взгляды встретились. Все знали репутацию Келлана, и она была далеко не ангельской.

— Тихий. — Она прочистила горло. — Я еще раз извиняюсь, Шай. Ты придешь сегодня порисовать?

Я молча кивнула, меня все еще немного потряхивало от злости из-за картины.

— Я оставлю для тебя дверь открытой, Шай. Ты знаешь, как выйти из школы, если задержишься. На этом я оставлю тебя одну.

Мгновение спустя она спешно вышла из студии, и я услышала щелчок открываемой двери. Услышав ее приближение, я быстро подошла ко второй двери и рассчитала все так, что я вышла из комнаты, когда она вновь вошла.

И тогда я оказалась в пустом коридоре, меня все еще потряхивало, но дрожь заставляла меня идти вперед. Это было сильнее, чем когда-либо прежде, и я быстро подошла к двери студии. Я вошла и выдохнула с облегчением, когда дверь за мной закрылась. Это произошло, когда я повернулась к комнате.

На мольбертах были закреплены три чистых холста.

Я забыла обо всем.

ГЛАВА 2

Меня не переставало удивлять, как исчезал мир, когда я рисовала. Такое чувство, будто все растворялось в ту же секунду, как только я брала кисть. И, очнувшись спустя четыре часа, я озадаченно смотрела на законченную работу.

И в этот раз все было так же.

У меня перехватило дыхание, когда я уставилась на свою работу. Общий фон был коричневым, почти песочным. Скопление облаков, прекрасный шторм, казалось, только начался, и три ангела завораживающе парили в воздухе. Они, казалось, пронзали меня своим взглядом, когда я на них смотрела. Их белые, с длинными перьями крылья были сложены, а их одежда сияла от невидимого света.

Я не знаю, что заставило меня нарисовать это. И, честно говоря, я никогда не понимала, почему так рисовала, но сейчас у меня перехватило дух. Такое чувство, будто кто-то, чтобы это нарисовать, использовал меня. Я не ощущала, будто это моя заслуга, и это не важно.

Я наклонилась, и накинула на картину полотно, убедившись, что каждая ее видимая часть была укрыта, и ничего нельзя было рассмотреть. Потом я посмотрела на часы.

Пять минут десятого. Отлично. Я рисовала больше четырех часов.

Выматерившись, я схватила сумку и вышла через дверь. Она автоматически закрылась за мной, поэтому я не придала этому значения. Спеша к восточному коридору и спускаясь по задней лестнице, я надеялась, что сигнализация не сработает, когда я выйду из здания. Такое произошло только один раз. Я вышла и с облегчением выдохнула, когда тишину вокруг ничто не нарушило. Я была в безопасности... в очередной раз.

Воздух был прохладным, как и должно быть ранним летним вечером. Не помогало даже то, что с собой в школу я всегда брала свитер или куртку.

Я пыталась согреть руки, но у меня не получалось. Меня пробивала дрожь, когда дошла до машины. Я села, включила обогреватель и вытащила телефон. Два пропущенных звонка от Келлана и четыре сообщения от Мэтта. Очень милые.

Я прочла первое: «Слушай, сука, ты заплатишь за своего брата. Вернусь завтра, не беспокойся».

Второе не сильно отличалось, а в последних двух он обещал отомстить.

Я закатила глаза и тронулась, выезжая с парковки. Когда проезжала по закоулкам Полера, на выезде из города я видела, как Лия с компанией выходили из пиццерии, как нормальные подростки, которые наслаждались времяпрепровождением со своими друзьями.

Я никогда не была частью этого мира. Никто из Брейденов. И по какой-то причине нас это не волновало. Мы были предназначены для другого. Еще... часть меня хотела, чтобы все было по-другому. Чтобы я могла расти как нормальная девочка с нормальной семьей и даже с нормальным парнем.

Когда я снизила скорость и свернула на гравийную дорогу, ведущую к моему дому, я знала, что бесполезно желать этого.

Я не была нормальной. Никто из моей семьи не был, но было бы неплохо... знать, каково это — быть нормальным.

Мы жили в трехэтажном кирпичном доме. Припарковавшись слева от гаража, я выругалась, когда увидела, что свет по всему дому был выключен. И это не значит, что все уже спали, не в моей семье. Это означало, что они были снаружи, наверное, у реки. Еще... это было небольшой передышкой для меня.

Войдя в пустой, темный дом, я сняла босоножки и прошла на кухню. Я ощущала холод плитки под ногами. Открыв холодильник, достала упаковку апельсинового сока, а потом вскрикнула.

Позади меня стоял Келлан с мрачным выражением на лице.

— О Боже. — Я слабо засмеялась, когда поставила апельсиновый сок. — У меня чуть не случился сердечный приступ.

Келлан наклонил голову, его глаза изучали меня. Когда я закрыла дверцу, свет из холодильника сменился лунным светом. Он осветил лицо Келлана, сделав его взгляд мрачным и загадочным. Другой бы вздрогнул от пугающего предвкушения, но я дрожала от того, что мне было холодно.

— Что? — спросила я. Келлан хотел что-то сказать, но у меня не хватало терпения играть в его игры.

— Где ты была? — спросил он, его голос был низким и хриплым, почти грубым.

— У меня были дела. Я говорила тебе об этом.

Я хотела, чтобы он отстал от меня. Я не хотела рассказывать ему о студии, не после стольких лет умалчивания.

— Нет, ты не сказала мне ничего. И я знаю, ты не хочешь, чтобы я спрашивал, и хочешь, чтобы я всегда молчал.

Келлан двинулся вперед и облокотился о холодильник. Я знала, что он не хотел этого, но его поза казалась хищной.

— Я видела, как Лия выходила из пиццерии сегодня. Уверен, что хочешь пропустить это? — нервно спросила я. Я допила апельсиновый сок, и, когда повернулась к раковине, Келлан схватил меня за руку, развернув к себе.

— Что? — спросила я. Келлан никогда намерено не был груб со мной. Я никогда не видела этого, но знала, что в нем есть эта грубость. На самом деле, что-то подсказывало мне, что в нем есть много того, чего я не хотела знать.

Его пальцы сжались на моей руке.

— Что ты делала вечером?

Я почти отстранено посмотрела на его руку, хотя мне было больно.

— Не спрашивай меня об этом.

— Почему? Ты расскажешь мне правду?

Я подняла голову и встретила его взгляд. У него были пронзительные голубые глаза, невероятно красивые, но я, сглотнув, сдержала себя.

— Я бы солгала. Но я не хочу тебе лгать.

Келлан не убрал руку, а использовал ее, чтобы притянуть меня ближе.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не... — Я посмотрела в глаза Келлана. Он не искал какие-то слабые оправдания. Он искал что-то глубокое, бесконечное, что-то, что подтверждало правду, и неважно, какую проверку я проходила. Поэтому я впервые солгала: — Я ходила, чтобы встретиться с Мэттом Рэтли.

— Зачем? — Келлан не купился на мою ложь. Его рука не сжалась и не расслабилась.

Я взглянула на его хватку на своей руке. Его пальцы были сильными, слишком сильными, но мы оба знали, что он не причинит мне боль. Медленно, почти нежно, я скользнула пальцем под один и дернула его. Келлан затаил дыхание, но позволил мне держать его палец. Он наклонил голову и прищурил глаза. Казалось, что они в лунном свете сверкают.

— Зачем, Шай? — потребовал Келлан с грубой ноткой в голосе.

По моему позвоночнику прошла дрожь, но я сильнее сжала его палец.

— Я хотела убедиться, что он будет молчать. Я не хотела, чтобы у моего брата были из-за меня проблемы.

— Ты не хотела, чтобы я пострадал?

Тень улыбки мелькнула на его лице. Я улыбнулась, а затем дернула его палец, пока не хрустнула косточка. Келлан не сдвинулся ни на дюйм. Когда все уже было сделано, после минутной тишины он сказал:

— Ты собираешься сломать и остальные мои пальцы?

Он все еще удерживал мою руку, но его пальцы ослабили хватку. Я стряхнула его руку и отступила. На меня обрушился холод, и я обняла себя, пытаясь защититься. Келлан наблюдал. Он не сказал ни слова.

Я тихо прошептала:

— Я только что солгала тебе.

Я не знала, что вынудило меня. Может, из-за того, что я только что сломала ему палец. Или, может, потому, что я впервые солгала, и мне нужно было искупить это. Я не была уверена. Но я видела, что Келлан уже знал, что я солгала.

Я добавила:

— Я не ходила на встречу с Мэттом Рэтли, но не скажу тебе, где была. Это личное. И не прикасайся ко мне снова.

Когда я, развернувшись, пошла в свою комнату, то не могла избавиться от чувства страха. Что-то произошло, что-то между Келланом и мной.

Я не оставила его со знанием, что, если потребуется, я могла и причинила бы ему боль. Нет. Это Келлан оставил меня с осознанием, что это он позволил мне причинить ему боль. Он просто стоял и позволял мне это делать. Но... почему?

Я покачала головой, когда по мне пронеслась волна мурашек. Келлан всегда был моим защитником. Он всю жизнь был рядом со мной, был моим старшим братом, и любая девушка, будучи его младшей сестрой, боготворила бы его, но проблема в том, что эти девушки не знали, кем на самом деле был этот старший брат, или на что он был способен.

Келлан много чего делал, но я должна быть уверена, что он всегда меня защитит. В этом был мой выход... я не могла больше беспокоиться об этом. Войдя в свою комнату, я с облегчением вздохнула.

Четыре стены моей комнаты были моим святилищем. Это было мое и только мое. Не Келлана. Не Рэтли. Не миссис Аллен. Ничье. Только мое.

Дверь резко открылась, и Джузеппа бросилась на мою кровать. Думаю, в мое святилище было легко проникнуть. Я отвернулась от стола и вздохнула.

— Ты можешь уйти? Прошу? Я мило прошу.

Джузеппа рассмеялась, ее голубые глаза сверкали злым весельем, а улыбка стала еще шире, когда она, раскинув руки, растянулась на моей кровати. Ее золотые кудри рассыпались вокруг ее рук по моему белому кружевному покрывалу, которое резко контрастировало с ее черным топом и бикини. Больше на ней ничего не было.

— Тебе не холодно?

— Я пьяна, Шай. Тебе стоит попробовать. — Она хихикнула и икнула. — Ох. Упс.

— Ложись спать, Джуз. В своей кровати. Пожалуйста. — Я села в свое рабочее кресло, которое, протестуя, заскрипело под моим весом. Я застонала. Креслу придется с этим смириться. А мне придется смириться с моей пьяной, полуголой сестрой. Наклонившись вперед, чтобы открыть свою сумку, я пробормотала: — Ты не отрубишься в моей комнате. Во-первых, ты храпишь. Во-вторых, ты хочешь, чтобы Келлан разбудил тебя утром? Хочешь побегать за мной? Я тебе это устрою.

Джузеппа вскочила и воскликнула, когда откинула пряди с разгоряченного лица:

— Говоря о Келлане... Что ты с ним делаешь? Он выглядел так, словно способен совершить убийство или что-то еще.

— Почему ты думаешь, что это из-за меня?

— Так всегда. Он не понимает, почему злится на меня. — Она пожала плечами. — И черт, нет. Я не собираюсь бегать за тобой. Чего я не понимаю, так это твою больную навязчивую идею. И это не значит, что мы должны мириться с этим. — Мое сердце замерло. Все замерло. Я замерла. Я ненавидела слышать эти слова. — Мне жаль. Я забыла, что ты ненавидишь говорить о том, какие мы разные. Неважно. Я ухожу.

Джузеппа встала и направилась к двери. Дойдя до нее, она сразу же повернулась и положила руки на свои стройные бедра, а ее светлые локоны взметнулись так, что одна прядь упала около ее губ. Черное бикини эффектно подчеркивало ее идеальное тело... тело, над которым, как она утверждала, не нужно работать.

Я подняла на нее потупленный взгляд. Я знала, что за этим последует.

— Ты должна смириться с этим, Шай. Мы разные. Наша семья отличается. Мы не люди. Мы не должны играть по их правилам. Я думаю, что очень странно, что Келлан потакает тебе. Я не понимаю. Не понимаю, почему он во всем тебе потакает. Ты такая... из всех нас ты самая сильная и странная. Ты даже никогда не использовала...

— Достаточно. — Келлан появился позади Джузеппы. Он обернул руку вокруг ее талии и повел к гостиной. Я слышала ее тираду:

— Прекрати, Келлан. Остановись...

— Джуз, прекрати. Успокойся.

Я закрыла глаза, но все равно знала, что происходит за моей дверью. Келлан закрыл Джузеппе рот рукой. Он издавал успокаивающие звуки, но ничего из этого не сработало. Это ее больше взбесило, чем успокоило.

— Нет! — Она отбросила его руку. — Я чертовски устала от этого. Где она была сегодня? Вот именно, ты не знаешь. Никто из нас не знает, куда она ходит. Ты знаешь, что ты сильнее всех нас, за исключением Шай, которая даже не пользуется своими силами. Но не...

Там стало тихо. Я почувствовала, как мое сердце пропустило удар. И затем я услышала приглушенный голос Джузеппы, словно она проиграла бой.

— Думаю, я пьяна. Пожалуй, пойду в постель.

— Хорошая девочка. — услышала я шепот Веспара из коридора.

Келлан стоял в дверном проеме моей комнаты и наблюдал, пока не захлопнулась другая дверь.

Я молчала. Мне и не нужно было говорить. Мы оба знали, что остаток ночи Джуз будет спать у Веспара. Если бы я не была их родственницей, то предположила бы, что это смахивает на инцест. У них были странные брато-сестринские отношения. Веспар часто был единственным, кто мог успокоить Джуз.

— Я думаю, что он использовал на ней свои джедайские трюки, — предположил Келлан.

На его губах мелькнула насмешливая улыбка, и он вошел, чтобы сесть там, где только что лежала Джуз. Я не пошевелилась. Я вытащила из сумки свою домашнюю работу.

— Ты же знаешь, она в порядке.

— Давай не будем? — застонала я, но знала, что она будет.

— Мы не люди, Шай. Прекрати притворяться, что мы ими являемся.

— Келлан, не... — начала я.

— Я не говорю, что мы должны поговорить об этом. Я просто говорю, что однажды тебе придется признать то, кем мы являемся. И этот день скоро настанет, Шай.

— Келлан, прекрати.

Я отклонилась. Я была готова к бою. Неожиданно я захотела этого боя, ощущая эту энергию в своем теле. Она окутывала меня до кончиков пальцев. Мне стало интересно, что бы я сделала, если бы посмотрела на свои руки и увидела там силу.

Келлан замолчал. В этот раз он стоял сзади, в полный рост, его взгляд был задумчивыми, а затем он через нос втянул в себя воздух. Злая усмешка появилась на его лице, ожесточая его золотые черты и придавая мощи его расправленным плечам. Он был готов к бою, к тому, ради чего он жил.

И часть меня умерла внутри, потому что этот бой у него предстоял со мной.

— Ты готова? — Он подошел на дюйм. — Я чувствую это в воздухе. Я могу чувствовать тебя, Шай. Ты везде. Все в доме знают это. Ты в гневе. Они чувствуют это, и они трепещут.

Я сощурила глаза и захлопнула за ним дверь. Келлан даже не вздрогнул. Я ощутила, как у него подскочил уровень адреналина.

— Это то, чего ты хочешь? Это то, ради чего ты живешь? Ты хочешь сражаться со мной? — прошептала я.

— Нет, Шай. Я не хочу сражаться с тобой. Я хочу заставить тебя жить. Хочу увидеть, на что ты способна.

— Зачем? Зачем тебе это?

С детства это всегда был Келлан. Не Веспар. Не моя сестра. Даже не моя мама или папа. Это не ощущалось правильным. Когда мы росли, это всегда был Келлан.

— Что ты имеешь в виду, Шай? Кто заботится о тебе? Кто убеждается, что ты поела? Кто убеждается, что ты из школы доехала до дома? Ты это имеешь в виду? Почему тот, кто тебя подталкивает, всегда я? Это то, что я делаю сейчас. Подталкиваю тебя. Давай. Почувствуй свои силы. Покажи мне, на что ты способна.

— Покажи, на что ты способен.

Эти слова были ошибкой. Они не звучали правильно. Я покачала головой, и боевой настрой оставил меня. Я не понимала этого, но что-то взбунтовалось против Келлана. Будто он заставил меня сделать что-то, и я не смогла, не по команде.

Хотя, это было правильно. Я знала, что мы не люди. Именно поэтому я знала, что с легкостью могла отбросить удерживающие меня у шкафчика руки Мэтта Рэтли, что могла остановить его. Именно поэтому я могла ощущать приближение Келлана, прежде чем видела его. Именно поэтому... Возможно, поэтому я рисовала шедевры. Но это не имело значения, не в тот момент, потому что в тот момент я была ученицей.

Я постучала по книгам.

— Мне нужно делать домашнее задание.

И в один момент все исчезло. Воздух был буквально перенасыщен эмоциями, и я увидела, как от разочарования поникли плечи Келлана.

— Я не думаю, что смогу бегать по утрам. Я буду учиться допоздна. Завтра в школе психологический тест, ну ты знаешь... — я замолчала.

Келлан только вздохнул и ушел.

Я смирилась с этим. Мне нужно было делать домашнее задание. В некотором смысле, я не была уверена, была я трусихой или же смелой.

ГЛАВА 3

Туман мелкими каплями все еще оседал на поверхности моей машины. Утро было холодным. Когда я приехала к школе, сквозь закрытые окна машины слышалось слабое щебетание птиц. Мне требовалась минутка, и я осталась на месте. Я не совсем была готова встретить еще один день как Брейден. Это не сильно меня волновало, но... все как-то необъяснимо стало меняться.

Достав зеркало, я откинулась на сиденье, внимательно изучая то, что видела.

Мое лицо было в форме сердца с легким от природы румянцем. Слегка выступающие скулы привлекали внимание к моим губам. Мягкий изгиб рта визуально увеличивал верхнюю губу, нижнюю делая немного мягче. И мои глаза. Темные ресницы обрамляли холодные зеленые глаза, а угольно черные волосы завершали образ.

Я выглядела хорошо. Я знала это, но мне было все равно. Джузеппа была великолепна. Она была одной из тех золотых греческих богинь и отлично знала это. Используя свою внешность, чтобы получить все, чего хотела, и если ее внешность не работала, то применяла свои способности. Она, наверное, переспала с половиной парней из школы, и практически никто из них этого не помнил. Джуз была типичным игроком, но никто даже и не думал лепить на нее такие ярлыки как «шлюха» и «потаскуха». Джуз была просто Джуз, и она не воспринималась на том же уровне, что и другие человеческие девушки, называющие друг друга «шлюхами» и «потаскухами».

Джуз пользовалась парнями и, насладившись, заставляла забыть об этом. Без всяких последствий.

Я не уверена, но предполагала, что Веспар поступал так же. Только был более осторожен в этом.

И Келлан... Келлан спал, с кем хотел. Он также мог манипулировать их воспоминаниями. Ни одна девушка не осмеливалась требовать что-либо после ночи с ним. Все происходило быстро, слово даже не успевало слететь с ее языка. Его взгляд не травмировал ее, но я знала, что он менял кое-какие воспоминания. Я ощущала это в воздухе, как он вчера ночью ощущал мою силу. Я всегда считала, что некоторые сексуальные подвиги были стерты из памяти.

Возможно, так, а может, и нет.

Побег Мэтта Рэтли был таким же, как и реакция других. Никто не хотел связываться с Келланом. Если они это делали, то менялись навсегда.

И я... я уставилась в зеркало. Я отличалась от них. Я чувствовала, что отличалась от них. Но так ли это? У меня были те же силы, даже больше, но я редко их использовала. Я чувствовала, что не могла, будто у меня для этого не было повода. Пока.

Я посмотрела на свою одежду. Не знаю почему, но предпочтение всегда отдавала черному. И каждый сантиметр тела был прикрыт. Иногда я носила джинсы, сегодня я надела бледно-голубые, с узкой черной футболкой с длинными рукавами. Почему я прячу всю свою кожу? Не потому, что я бледнее моих загорелых братьев и сестры. Нет. Всего лишь потому, что в прошлом году на моей коже начали проявляться новообразования, о которых я не решалась рассказать, особенно своим родственникам.

Я закатала один рукав и посмотрела на свое запястье. Оно было бледным, нормальным, но тремя дюймами выше проступали черные символы, схожие с татуировками. В какие-то дни они были там, в какие-то — нет. Я не просила этого. Я для этого не произносила никаких заклинаний и понятия не имела, что это значило, но, в любом случае, это было на моей руке.

Это пугало меня до усрачки. Я справлялась с этим одна.

— Привет!

Я мгновенно подняла взгляд, чтобы увидеть приземляющееся поперек моей машины тело. Оно отскочило и упало на землю у моей двери. Я выскочила из машины и увидела тощего парня с неопрятными светлыми волосами. Он выглядел так, будто не мылся неделю, и на его красной футболке были две дырки. На нем были узкие джинсы, не дизайнерские, но стиранные много раз, заканчивающиеся на дюйм выше его носков, торчащих из кроссовок.

Он поднял взгляд, ужас в котором усилился, когда парень понял, кто перед ним. Едва я закрыла дверь и шагнула в сторону, как два парня спортивного телосложения подбежали и при виде меня резко остановились.

В конце концов, я была Брейден.

— Прости, Шай, — выпалил один из парней, его грудь вздымалась под синей рубашкой-поло.

Другой парень ободранной рукой пробежался по своим каштановым кудрям.

— Да, прости. Мы не знали, что ты была в машине. Мы не подумали.

— Итак, если бы это была какая-либо другая машина, и в ней был бы кто-то другой, вы бы все равно швырнули парня? Вы часто это делаете? Швыряете людей на машины?

Первый парень покраснел.

— Нет, я имею в виду... слушай, это не то... я имею в виду...

— Шай.

С другой стороны моей машины стоял Келлан. Он, как всегда, материализовался. Подозрительно посмотрев на двух парней, он присоединился к нам. Встав над лежащим на земле парнем, Келлан бросил на меня озадаченный взгляд. Он удивился, а потом просто прислонился к машине позади меня. Когда я отвернулась от своего брата к парням, в моем воображении всплыла картинка с изображением пантеры в компании гиен.

Это было не слишком далеко от реальности.

— Эм, я имею в виду... привет, Келлан.

— Пит.

Келлан слегка наклонил голову, позволяя мне разобраться с ситуацией. Какой бы она ни была, я была не совсем уверена в себе.

— Слушай, ты не можешь швырять людей на машины, — я поняла, что это была за ситуация. Парень явно был жертвой. Эти идиоты были хулиганами, а я была той, кто должен это остановить. Часть меня съежилась, зная, что Келлану так или иначе было плевать.

Это не имело значения. Я просто определила свою роль и снова повторила:

— Вы запугиваете его. Сколько вам лет?

Пит, пока его глаза бегали от меня к Келлану и обратно, выглядел так, будто ему заклеили рот. Другой парень с момента появления моего брата не проронил ни слова.

— Его зовут Скотт, — сообщил мне Келлан, не изменив позу.

Я стояла спиной к нему.

— Зачем вы вообще швыряли... Как тебя зовут?

Я повернулась и уставилась на лежащего на земле парня. Он, казалось, задрожал, но я не была уверена, это было потому, что Келлан ногой удерживал его в так называемой ловушке, или потому, что мое внимание было слишком пристальным, чтобы справиться с ним.

— Как тебя зовут? — медленно повторила я.

Пит дернулся вперед.

— Слушай, эм, это просто... ох, черт.

Я начала раздражаться.

— Как его зовут? У него есть имя?

Скотт вышел из ступора:

— Его имя Люк. Мы просто... мы не имели в виду ничего плохого. Парень просто оказался не в том месте не в то время.

— Как и моя машина?

Мое раздражение росло, и откуда-то я знала, что Келлан этим наслаждался. И это превращало мое раздражение в гнев.

Я сверлила взглядом Скотта и Пита, но их словно парализовало. Они не могли ни пошевелиться, ни издать хоть какой-то звук. Они просто смотрели в ужасе. Люк в течение всего разговора шмыгал носом, но даже это прекратилось. Все просто замерло, и мой гнев готов был прорваться.

Такое чувство, будто внутри меня шла битва. Я не была уверена, что должна была сделать. А затем, чтобы спасти парня, я решила все сделать правильно, но ничего не происходило. Они молчали. Я не знала, что делать, потому что знала, что над Люком снова будут издеваться на следующий день, а возможно, даже уже сегодня вечером.

Келлан любил это.

Я сделала два угрожающих шага в сторону Пита и Скотта.

— Вы оставите Люка в покое. Отныне вы будете любезны и учтивы с ним. Вы подружитесь с ним. Вы сделаете это и будете преданы ему и друг другу, пока не умрете.

Я почувствовала, как в моей руке зажглась искра, мгновением позже взорвавшаяся в воздухе. С той же самой стремительностью, с какой замерло, все вернулось обратно в реальность. Испуг Пита и Скотта превратился в дружеские улыбки. Они помогли Люку встать и закинули руки ему на плечи. Пока они шли к школе, Келлан отметил:

— Это был... милый поступок.

— Мы милые люди.

Схватив свою сумку, я направилась к школе. Келлан шел со мной в ногу, засунув руки в карманы своих джинсов.

— Мы не милые люди, Шай.

— Заткнись.

— Мы вообще люди. И нормальные люди не способны сделать то, что ты сделала там.

— Заткнись.

Я не хотела слышать о произошедшем только что. Я не знала, что на меня нашло.

— Ты только что связала этих парней до конца жизни. И сделала это с помощью магии, Шай. Ты никогда ее не использовала.

— Заткнись, ладно?

Я отмахивалась от него, но Келлан поймал мой локоть. Мы быстро завернули за один угол, другой, и он прижал меня к стене.

— В чем проблема? — Я оттолкнула его. — Я думала, это то, чего ты хотел. Чтобы я пользовалась своими силами, как и ты, верно? Как и Джуз с Веспаром? Разве это не то, чего ты хотел вчера ночью?

Раздражение мелькнуло на его лице, прежде чем он крепче сжал мою руку и наклонился.

— Ты на грани, Шай. Твои силы неподвластны тебе, как нам, потому что ты не пользуешься ими. Мы же пользуемся ими постоянно. Я, даже если немного разозлюсь, никого не убью случайно.

— Да, ты не захочешь убить кого-то... случайно.

Келлан напрягся. Я насторожилась, когда увидела в его глазах разрастающийся гнев.

— Ты хочешь что-то сказать?

Он затих, став чрезмерно тихим.

По моему позвоночнику пробежал холодок.

— Ты прав, Келлан. Мы не совершаем милые поступки. Ты демон. Мы все демоны.

Он прожигал меня взглядом.

— Мы не демоны, Шай.

— Нет, мы только произошли от демонической крови. Это большая разница, не так ли?

Келлан отодвинул меня от стены и притянул к себе.

— Наша мать была зачата демоном. Да, в нас течет демоническая кровь, но это не делает нас демонами, или злом, или убийцами. Это просто делает нас не столь милыми людьми, но мы не демоны, Шай.

Я молчала. Он также был неразговорчив.

Келлан смахнул волосы с моего лица и, успокаиваясь, вздохнул. Он добавил, смягчив интонацию:

— И ты ошибаешься. Это не то, чего я хотел вчера. Я хочу, чтобы ты перестала отрицать то, кем являешься. Это опасно. Ты только что сорвалась. Ты на всю жизнь изменила этих парней. Если ты прекратишь отрицать свою сущность, то не совершишь подобного случайно. Тебе надо контролировать себя.

Затаив дыхание, я разжала хватку Келлана и оттолкнула его. Он пошатнулся, а затем сделал шаг назад.

— Ладно, ты прав, — мой голос из-за такой напряженности звучал неуверенно. — Я... попрактикую свои силы. И подобное снова не повторится. Обещаю.

Келлан не сказал ни слова. Он повернулся и, снова отвернувшись от меня, кивнул. Наклонив голову, он засунул руки в карманы.

Я знала, что это значило, когда он так делал. Он абстрагировался, ему нужно было снова сконцентрироваться на себе. Я покачала головой, больше для очищения мыслей, чем отрицания произошедшего. Но затем снова... что только что произошло?

Келлан покачал головой.

— Я не совсем уверен.

— Что? — я посмотрела на него в замешательстве.

— Ты только что спросила, что произошло. Я не знаю, почему ты сорвалась. Что ты чувствовала?

Он снова перевел на меня спокойный сапфировый взгляд. Прежний Келлан вернулся, спокойный, контролирующий и, ох, такой опасный. Он больше не злился. Я прищурилась, думая, что несложно будет надавить на нужные кнопки Келлана. Он не мог на меня злиться. Джуз была права, когда говорила эти слова.

— Шай? — подтолкнул Келлан.

— Ох, да. Эм... что я чувствовала? — Я пожала плечами. — Я не знаю. Думаю... вообще-то я не уверена. Я просто хотела... Я была расстроена. Я хотела помочь мальчишке, но знала, что не могла. Те парни позже вечером избили бы его, и потом ты был там... я не знаю. Я просто «сорвалась», думаю. Это не повторится снова.

Келлан кивнул и притянул меня в объятия.

Я закрыла глаза и на секунду положила голову ему на плечо. Он делал многие вещи, и ни одна из них, вероятно, не была хорошей, но он был моим братом. И я знала, что Келлан сделал бы что угодно для меня. Что угодно.

— В любом случае… — смущенно пробормотала я, отстранившись.

— Иди. - Келлан прочитал мои мысли и жестом показал за угол. — У меня есть кое-какие дела. Увидимся на гуманитарных лекциях.

Да, на гуманитарных. Это был седьмой урок, единственный урок, который проходил вместе с Келланом и другими родственниками. Я была младшей, тогда как Джуз и Веспар были второкурсниками-близнецами. Мы старались разделить один факультатив в семестр, и в этот раз это были гуманитарные науки.

Развернувшись, я ушла. Я не хотела спрашивать, чем он будет заниматься весь день. Не хотела знать. И, на самом деле, основной причиной того, что я сорвалась, было давление, которое я всегда ощущала от Келлана. Будет лучше, если он на время уйдет.

ГЛАВА 4

— Это что-то новенькое, — протянула Джузеппа, остановившись у моего шкафчика.

Я развернулась. Конечно же, по коридору шли Скотт, Люк и Пит. Руки Пита и Скотта были закинуты Люку на плечи, словно они, делясь с ним чем-то забавным, опирались на него.

Мы были не единственными, кто за этим наблюдал. Все в коридоре остановились и смотрели на них.

— Все только об этом и говорят, — сообщила мне Джуз. Перекинув через плечо золотистые локоны и прижав книгу к своей синей безрукавке, она одарила меня скептическим взглядом. — Такое впечатление, будто они стали друзьями по мановению чьей-то волшебной палочки.

Закатив глаза, я ответила:

— Заткнись. Утром я уже получила взбучку от Келлана.

— Ну, тебе следует его послушать. Ты навсегда изменила их жизни. Это серьезно, и я не могу все вернуть назад. Я многое знаю. Но все равно, Шай, есть и другие, такие же, как и мы, способные чувствовать подобные вещи. Они поймут, что сейчас в городе появился большой игрок.

Я усмехнулась от данного мне статуса «большого игрока».

— Ну, я бы про себя так не сказала, Джуз. Я просто... Это не так уж и важно. Просто теперь они больше не засунут ему в рот его же нижнее белье.

— Неважно. Хотя, это даже забавно.

— Что именно? — насторожилась я.

Она жестом указала на коридор, и три тонких серебряных браслета звякнули на ее запястье.

— Посмотри на них. Они же не знают, что делать. Два качка теперь дружат с ботаном. Это классика, Шай. Классика. Будто их перевернули вверх тормашками.

Я не была уверена насчет примера, но Джуз считала это забавным. И, пока моя сестра продолжала хохотать, к нам подошла Лия в сопровождении двух девушек. Или точнее Лия осторожно подошла к нам, тогда как две ее подруги остановились в нескольких ярдах от нас. Джуз сразу же перестала смеяться и враждебно посмотрела на нее.

Лия закатала рукава своей светло-фиолетовой рубашки и раскатала их обратно, только для того, чтобы снова их закатать и раскатать. Девушка была в ужасе.

— Эмм... — Она нервно осмотрела на нас и несмело продолжила: — Я хотела бы спросить... Вы знаете, где ваш брат?

Джуз выпрямилась во все свои пять футов и десять дюймов. Если сравнивать этих двоих, Джуз, со своей стройной фигурой, была супермоделью, тогда как Лия, ниже всего на несколько дюймов, худенькая, с волосами, заплетенными в две косички, насколько я знала, была популярна среди школьников. Была причина, почему Келлан решил с ней переспать, к тому же не раз.

— Если он тебе не звонит, то я бы тебе не советовала звонить ему, — грозно предупредила Джуз.

Лия попятилась, но вспомнила, что хотела, и остановилась.

— Мне нужно с ним поговорить. Вчера он не стал со мной говорить, но мне действительно это нужно.

— Зачем? Если ты беременна, то не от него. Я уверена в этом.

Лия покраснела.

— Не об этом. Мне действительно нужно просто поговорить с ним.

Она взглянула через плечо. Я увидела, как ее подруги улыбками выразили ей поддержку, но ни одна из них не сдвинулась с места. Лия была сама по себе.

— Если ты думаешь, что вы встречаетесь, то это не так.

Враждебность Джуз усиливалась, и, прежде чем она смогла еще что-то сказать, я вмешалась, резко толкнув сестру себе за спину.

— Было бы проще, если бы ты сказала нам, чего хочешь от Келлана. Тогда, вполне возможно, мы могли бы помочь.

Джуз заворчала, и это привлекло внимание каждого парня в коридоре... кто еще не наблюдал.

Я ткнула сестру локтем, в то время как Лия снова раскатала рукав.

— Эм, ну, Келлан говорил, что поможет мне с одной вещью, если я буду в этом нуждаться. И, ну, я думаю... как бы… это сейчас, понимаешь?

— Ни капельки, — процедила сквозь зубы Джуз.

Я закатила глаза и сдалась. Я понимала нежелание Джуз помогать. Брейдены, как правило, не помогали. И никто никогда не искал Келлана, или даже нас, чтобы просить о помощи. Все же... Я начала свой день, оказав ее. Так же могла и продолжить?..

— С чем тебе нужно помочь? — Я хотела, чтобы девушка просто набралась мужества и все выболтала.

— Эм... — она еще раз запнулась и затем выпалила: — Мой отчим только что вернулся домой из командировки. Он пьян и он...

И все сошлось. Даже Джуз ожила. Мы обе поняли, что предложил Келлан. Я сухо закончила за нее:

— И Келлан предложил набить ему морду, если твой отчим сделает тебе больно, не так ли?

Она утвердительно кивнула. Я почувствовала злорадство Джуз, когда она спросила:

— Что он тебе сделал?

— Келлан? — спросила Лия в замешательстве.

Мы обе вздрогнули.

— Нет, идиотка. Твой отчим. Что он тебе сделал? — Джуз снова поежилась.

— Кое-что. Могли бы вы позвонить Келлану? У меня нет его номера. Я даже не знаю, есть ли у него телефон, но... я... это не может снова повториться. Келлан сказал, что остановит его.

— Мы позаботимся об этом. Не беспокойся, — Джузеппа все еще хищно улыбалась. Это не то зрелище, к которому привыкла Лия или я, но я была уверена, что Лия была в шоке и поэтому сделала три шага назад, прежде чем остановиться. Ее подруги быстро встали позади нее.

— Я... — Лия не знала что сказать. Ее глаза снова метались между нами.

Я улыбнулась, или попыталась улыбнуться, хотя меня немного настораживало то, что было на уме у Джузеппы.

— Он позаботится об этом сегодня.

— Ты поговоришь с Келланом?

— Мы сами это сделаем, — пробормотала Джуз себе под нос.

— Мы скажем. Обещаю, — пыталась я ее успокоить.

— Хорошо.

Лия кивнула, прежде чем быстро раствориться в коридоре, заполненном снующими учениками.

— Мы ведь не скажем Келлану, верно? — с тревогой в голосе спросила Джуз. Теперь, с еще большей нервозностью она смотрела мне в глаза.

— Я только что сказала ей, что мы скажем.

— Да, но ты не сказала, когда. Позволь мне разобраться с этим, Шай. Прошу. Я так давно не веселилась.

Пытаясь понять, что замышляла моя сестра, я внимательно наблюдала за ней, но, несмотря на невинность в ее взгляде, глаза сверкали подозрительно недобро. Я знала свою сестру и знала, что она уж точно не молиться за него собиралась. Я предупредила:

— Не убивай его. Не делай ничего, что может привлечь к нам внимание.

Джуз закатила глаза и ехидно ответила:

— Хорошо, Шай. Ты должна рассказать, что сегодня сделала. И нет, я не сделаю ничего подобного. Но парень оставит в покое свою падчерицу после того, как я покончу с ним. Обещаю.

— Ты не убьешь его.

— Обещаю, — повторила она решительно.

— Ладно, — я сдалась и была вознаграждена блеском идеальных зубов. Когда она повернулась, чтобы уйти, я крикнула: — И не втягивай Веспара.

Джуз притормозила, но не повернулась. И затем пошла дальше, но перед этим я услышала пару излюбленных ею фраз.

Прозвучавший звонок вырвал меня из оцепенения. Остаток дня прошел для меня как обычно. Я молча наблюдала, как все играли в свои социальные игры. Тихони сидели в своей группе и украдкой косились на популярных. Айтишники занимались своими делами и избегали контакта с любым качком. Популярные девочки перешептывались между собой или сидели, положив руку на своего парня. Я поймала взгляд Лии, и она натянуто мне улыбнулась. Все ее друзья посмотрели на меня, а затем склонились над столом. Парни посмотрели и быстро отвели свои взгляды.

Я не была частью их социальной иерархии. В соответствии со своей родословной, я могла использовать их в качестве пешек. Я знала, что делали Джузеппа и Веспар. Знала, что они любили играть. Как они выражались, им нравилось «трахать мозг». И я знала, что Келлан тоже это делал, но его аппетит, казалось, был немного больше. Меня интересовало, было ли для него достаточным в школе играть с поверхностным разумом Лии.

Я не хотела делать этого. Я никогда не чувствовала себя обязанной и, что бы то ни было, хотела поступать наоборот. Я хотела остановить все это.

Я почувствовала жжение на запястье и коснулась рукава, чувствуя, как татуировка прожигает мою кожу. Мне было любопытно, она двигалась или осталась на месте. Иногда она перемещалась, будто чувствовала, когда я обращала на нее внимание. Иной раз она была как простое напоминание о чем-то. Я просто не знала, о чем.

Когда я добралась до класса гуманитарных наук, татуировка перестала гореть. Слава Богу.

Я бросила книги и заняла свое обычное место. Мы сидели в центре левого ряда у окна. Популярные любили сидеть в задней части, что нас вполне устраивало. Это никогда не имело значения, потому что я была в окружении братьев и сестры.

Веспар и Джузеппа сели на свои места передо мной и склонили головы друг к другу. Келлан бросил свои книги рядом со мной и сел на свой стул. Он повернулся и как всегда начал пристально меня изучать, а затем, откинувшись, развалился на своем стуле.

Именно тогда в класс зашел мистер Хокинс и, положив свои лекции на стол, взял маркер и повернулся к доске.

— Ладно, класс. Расскажите мне, что вы знаете о религии.

Класс накрыла тишина, и разговоры стихли. А затем, после небольшой паузы, Лия заговорила:

— Я католичка. Это то, что вы имеете в виду?

Еще одна девушка подняла руку.

— Это было частью нашего задания? Я думала, что мы должны были прочитать седьмую главу нашего учебника? Я не припоминаю там ничего о религии.

Мистер Хокинс проигнорировал ее и посмотрел на Лию.

— Да, Лия. Католицизм — это форма религии. Ты права. Теперь расскажи мне о том, каково это — быть католиком.

Он ободряюще улыбнулся и поправил свои очки в тонкой оправе. Он одернул рукав своей белой рубашки. На мгновение его бицепс напрягся, а затем расслабился, когда Лия заговорила:

— Эм... я думаю... Я исповедуюсь.

— Чистилище, — смеясь, выкрикнул Скотт.

— Да, мистер Лоррелс, но это больше относится к католицизму, чем к чистилищу. Существует намного больше религий, чем католицизм. Расскажите мне еще, пожалуйста.

Келлан долго и упорно смотрел на меня, а затем четко сказал:

— Это интеллектуальная битва за душу.

Все были в шоке, как и я. Брейдены не разговаривали в классе во время обсуждения. К нам не обращались, и мы даже не были востребованы во время урока. И сейчас наш лидер, Келлан, заговорил.

После минуты тишины мистер Хокинс собрался и сказал:

— Да, Келлан, но мне нужно больше.

Келлан пожал плечами.

— Замысел в том, куда перейдет душа после смерти. Это о том, может ли душа быть развращена во время жизни или нет.

— И как ты думаешь? — спросил наш учитель.

Келлан широко улыбнулся и покосился на меня.

— Я думаю, что все уже развращены, но есть кое-кто, кто не согласен.

Мистер Хокинс поймал мой взгляд и нетерпеливо сказал:

— Шай, как ты думаешь? Думаешь, души могут быть спасены? Что они не развращены?

Я была в ярости из-за Келлана, но не находила, что на это ответить. Меня застали врасплох.

— Я думаю, что души, в той или иной степени, просто приз. И да, я думаю, что они могут быть спасены.

Джузеппа и Веспар развернулись, глядя на нас, в частности на меня, с широко открытыми глазами. Я отказывалась краснеть под их пристальным и внимательным взглядом. Келлан изводил меня по определенной причине. Я не собиралась отступать.

— Ты думаешь, что они достойны спасения? — Келлан бросил мне вызов.

Все восхищенно слушали нас. Между Брейденами никогда прежде не было схватки, тем более публично между мной и Келланом. В моменты тишины во время нашего диалога можно было услышать падение булавки.

— Я достойна быть спасенной? — спросила я его. Меня не волновало, что класс мог услышать нас.

Келлан неловко поерзал на стуле, но ответил монотонно:

— Любая душа имеет выбор, Шай. Каков будет твой?

Я слегка улыбнулась.

— Выбираю я ад сейчас или рай потом? Или я выбираю сейчас рай, для удовольствия, и в награду попадаю в ад? Что бы выбрал любой здравомыслящий человек?

— Но это тема данного обсуждения. Никто не собирается сначала выбирать ад. Все хотят самый простой и быстрый способ. Сейчас все хотят быть удовлетворенными. Ты знаешь, что сначала они выберут рай.

— И в конечном итоге наградой им будет ад? — с легкой хрипотцой мягко спросила я.

— Это звучит, как моя диета, — выкрикнула одна девушка.

— Бетани! — рассмеялся мистер Хокинс, и облегчение пронеслось по напряженной комнате. — Какое отношение диета имеет к нашему обсуждению?

— Вообще-то, никакого, но это то же самое, — ответила она. — Я могу съесть сейчас Пончик Данкин — рай, или порцию творога — ад, чтобы позже попасть в рай. Что я хочу выбрать? Конечно пончик. Что я действительно должна выбрать? Творог.

— Это то, чего ты хочешь, Бетани?

— Черт, нет. Я хочу похудеть на десять фунтов, но те пончики на вкус как рай.

— Это называется дисциплиной, — бодро выкрикнул один из парней. — Я могу просто и быстро трахнуться сейчас, но надеюсь, что рай — это нескончаемый и разнообразный секс!

Еще один парень засмеялся.

— Это никак не связано с дисциплиной, Кент. Это называется отрицанием.

— Ну, Брайан, если ты достанешь его, я могу прямо сейчас попасть в ад.

Кент добродушно рассмеялся.

Эти двое начали перебрасываться оскорблениями. Вскоре, класс начал болтать на собственные темы. Мистер Хокинс отвечал на вопросы личного характера, и вскоре в классе разразился хаос. Это происходило, пока не заговорил Келлан:

— Что, если бы не было рая и ада? Что, если это все игра с нашим разумом?

В комнате повисла тишина. Все повернулись в сторону Келлана, а потом мистер Хокинс, прищурив глаза и поправив свои очки, сложил руки на груди. Его загорелые руки напряглись под рубашкой, когда он спросил меня:

— Как ты считаешь, Шай? Вы двое, кажется, хорошо над этим поразмышляли. Как ты думаешь, есть рай и ад?

На мгновение я закрыла глаза и ощутила взгляды братьев и сестры. Я ощутила их напряженность, с которой они ждали моего ответа. И потом, когда моя татуировка снова начала гореть, я, открыв глаза, схлестнулась с властным взглядом своего брата.

— Я знаю, что есть.

— Хорошо. — Я ощущала волнение мистера Хокинса из-за этого обсуждения, особенно из-за того, что оно происходило между двумя Брейденами. — Можешь ли ты поподробней рассказать о своем утверждении, Шай?

— Да, — издевался Веспар. — Эти великие слова исходят от старшеклассницы.

Кто-то резко вдохнул. Кто-то прошептал «Боже правый». Никогда прежде Брейден не смеялся над другим Брейденом.

Я почувствовала закипающий гнев Келлана и знала, что он направлен не на меня. Я видела, как Веспар взглянул на старшего брата, но не отступил. Джузеппа оставалась спокойной.

Я наклонилась вперед и четко произнесла:

— Мы оба знаем, что я больше, чем старшеклассница.

Веспар, прежде чем закрыл свой рот, бросил еще один взгляд на Келлана. Затем он развернулся на своем стуле. Небольшая проблемка была официально закрыта, и я вышла победителем.

Я совсем не была уверена, хотела ли им быть.

ГЛАВА 5

Весь ад вырвался на свободу после занятия.

Ну, не сразу после занятия, но вскоре после того, как мы ушли из школы. Келлан сказал мне идти домой, что он разберется с Веспаром. Однако, когда я заехала на нашу извилистую гравийную дорогу, то увидела, что он не совсем «разбирается» с нашим братом. Веспар курил, возбужденно размахивая руками в воздухе, и ходил туда и обратно возле реки. Джузеппа сидела на берегу, прижимая колени к груди, ее голова находилась между ног.

Я остановилась не дальше, чем за пару шагов, прежде чем машина Келлана посигналила и притормозила рядом со мной. Камушки грунта отскочили мне в лицо, но я не замечала этого. Что-то порезало мне ногу до крови, но я была полна решимости дойти до Веспара. Никогда Брейдены не проявляли неуважение друг к другу в общественных местах. Сейчас это бы ни за что не проканало. Я сделала еще один шаг и поняла, что меня тащат назад.

Это был Келлан.

— Позволь мне разобраться с ним.

— Нет. — Я оттолкнула его руку. — Он злится на меня. Я сказала правду, Келлан. По каким-то причинам ему это не понравилось, и он унизил меня! Меня! Не тебя.

— Я разберусь с этим. Он не послушает тебя. Он будет драться. Но не будет драться со мной. Позволь мне сделать это, Шай.

— Нет!

Я жаждала крови Веспара. Я развернулась, готовая к обвинениям, и обнаружила, что стою лицом к лицу с разъяренным Веспаром. Его глаза были широко открыты, зрачки расширены, и, когда он покачал пальцем в воздухе, я увидела фактическое перемещение воздуха. Мне стало интересно, так ли раскачиваются деревья.

— Ты не можешь такое говорить! Ты не можешь играть с нашими жизнями, как тогда в классе! — кричал на меня Веспар. Джузеппа стояла в стороне, встревоженная, но все же бдительна. Келлан отошел в сторону, и я двинулась вперед.

— Он задал мне вопрос. Я сказала правду!

— Откуда ты знаешь, Шай? — издевательски смеялся Веспар. — Откуда ты знаешь, что есть рай или ад? Откуда ты знаешь, когда не знает никто?

— Я знаю, потому что...

— Ты знаешь, потому что ты демон! Как и мы, Шай. Мы все демоны. Мы все попадем в ад. Вот откуда ты знаешь, но ты собиралась сказать это им? Ты собиралась... — Веспар гневно прервался. Он качал пальцем с каждым словом, пока тот не оказался у моего носа.

Я схватила его, крепко сжала, а затем прервала его:

– Чья жизнь тебя так волнует, Веспар? Ты не можешь умереть. Ты демон. Все мы. Мы не умрем!

— Достаточно! — заорал Келлан и шагнул между нами.

Он не прикоснулся к нам, но искры в его руках отбросили нас назад. Веспара откинуло дальше меня, и когда я приземлилась, то немного пошатнулась на ногах, а Веспар упал на землю. Я быстро зашагала туда, где лежал Веспар.

— Я говорила правду. Это все, что я сделала. Никто не догадывается, что мы демоны. Никто даже не думает об этом, поэтому ты в безопасности, Веспар. Твои игры в безопасности, потому что это все, о чем ты действительно беспокоишься. Тебе наплевать на меня. Тебе никогда не было до меня дела.

Он поднял изумленный взгляд, но я все еще видела в нем гнев. Его голубые глаза смотрели на меня, пока он складывал руки на груди, когда Келлан ударил его.

— Люди не могут причинить нам вред, но разве ты не думаешь, что для нас есть что-то хуже? Мы люди наполовину, но также и наполовину демоны, Шай. Мы можем попасть в ад. Это наше законное место...

— Нет, если бы мы схитрили. Нет, если бы мы...

Веспар холодно рассмеялся и встал на ноги.

— Нет, если бы мы что, Шай? Нет, если бы мы игнорировали все плохие, темные вещи, которые любим? Нет, если бы мы... что? Я бы хотел узнать. У нас внутри есть сущность. Она называется порок. Ты порочна, как и мы. Ты просто борешься, поэтому внутри ты лучше нас, но это хуже для нас, Шай. Хуже, чем просто умереть.

Я нахмурилась, пойманная врасплох.

Джузеппа шагнула вперед. Ее глаза были сужены, а хвост на голове завязан поспешно. Она гортанно пробормотала:

— Они могут послать гонцов за нами, посредников. Ты понятия не имеешь, Шай, потому что никогда не хотела знать. Ты не хочешь признать, кем мы являемся, кем ты являешься. Ты одна из нас. И должна начать вести себя так же.

Гонцы? Посредники? Холод прошелся по моему позвоночнику, когда я вспомнила свою картину. «Три нисходящих ангела» написала я после того, как увидела нарисованного Келлана в виде демона. Это ничего не значило. Не могло. Я покачала головой и сказала:

— Это не оправдание. Только потому, что в нашей матери была демоническая кровь...

— Есть, — холодно прервала Джузеппа. Ее голубые глаза изучали меня, будто видели впервые, будто она увидела что-то, чего не видела прежде, и ей это не понравилось. Она сделала шаг назад и еще один, и снова повторила: — Есть.

— Что? — нахмурилась я, рассеяно почесывая руку. Татуировка горела...

— Ты сказала «была». В маме была кровь. Она не мертва, Шай, — огрызнулся Веспар. — И все еще ты должна услышать нас. Ты не можешь говорить о подобных вещах. Есть люди, существа вокруг, которые более непредвзяты, чем большинство. Они верят в подобные вещи, такие как демоны. Они догадаются и отправят гонцов за нами...

— Если они сообразительны, то так и сделают, — закончил за него мрачно Келлан.

Я в замешательстве посмотрела на него.

— Ты хочешь этого?

Келлан пожал плечами.

— Мы демоны. Если они не придут за нами, я приду за ними.

— Ты знаешь, кто они?

— Разве это важно? — Джуз хитро рассмеялась. — В ту минуту, как они откроют канал и призовут что-то, мы почувствуем это и набросимся на них.

Ее глаза мерцали в ожидании.

Я почувствовала дрожь, пробежавшую по спине, но подавила ее. Они моя кровь.

— Почему ты всегда говоришь так, будто мама мертва? — Веспар скрестил руки на груди.

Почему? Я открыла рот, чтобы объяснить, и остановилась. Я понятия не имела.

— Я... я никогда не видела маму или папу. Их никогда здесь не было. Всегда были только мы.

Никогда не было их. Всегда были только мы вчетвером. Джузеппа нахмурилась.

— Они здесь все время. О чем ты говоришь?

Келлан шагнул между нами и скрестил руки на груди. Его глаза искрились.

— Я думаю, что этого достаточно. Веспар, никогда впредь не спорь с другим Брейденом в общественных местах. — Веспар открыл рот, но Келлан закончил: — Или будь готов, что я брошу тебе вызов.

Он в мгновение ока закрыл рот, стрельнул в меня взглядом, а затем в Келлана. С отвратительным звуком он схватил Джузеппу за руку, и они вместе пошли к его машине. Игнорируя ее протесты, он затолкал ее в машину и уехал, разбрасывая гравий из-под покрышек. Когда они исчезли из поля зрения, Келлан вздохнул.

— Веспар оставит тебя в покое.

Сначала я молчала. Я говорила правду, и Веспар не смог справится с этим. Но затем я почувствовала их тьму внутри себя. Ощутила, как это оплетает мою душу и сжимает ее, если б она у меня была. Это была семья, от которой я произошла? Такое чувство, будто на мое лицо вылили ведро кипятка.

— Шай.

Я посмотрела на него и увидела беспокойство.

— Что?

— О чем ты только что думала?

— Что? — По каким-то причинам я не хотела говорить ему, я больше не верила Келлану, и это потрясло меня больше всего. — Ни о чем. А что?

— Потому что гараж только что оторвался от земли.

Я повернулась как раз в то время, когда он приземлился. Цемент был треснут, как и нижняя часть гаража.

— Я даже не... Я не знаю, как это исправить.

Келлан шагнул вперед и махнул рукой в воздухе. Гараж снова был поднят, и все трещины были заделаны. Он опустил здание, будто ничего не произошло, и затем снова посмотрел на меня. Я почувствовала его взгляд, он был тяжелым, будто мокрый цемент покрыл меня с ног до головы и быстро засох. Внутри меня крутилось много разных эмоций, но я сосредоточилась на одном. Мне нужно было держаться от Келлана подальше. Я не могла видеть все ясно, если он рядом. Он всегда находился там и путал все. Я поспешно заговорила:

— Лия подошла сегодня к моему шкафчику.

Он сильнее нахмурился, но я почувствовала сдвиг в его концентрации.

— Насчет чего?

Я облизала губы.

— Ее отец причинил ей боль. Она просила нас сказать тебе, потому что...

— Я знаю зачем. — Он вздохнул. — Я позабочусь об этом как можно скорее.

— Теперь можешь идти. Я буду в порядке.

— Я не думаю, что тебя стоит оставлять одну.

— Нет. — Я покачала головой и обняла себя, чтобы согреться. Холодный воздух будто пытался пробраться в меня, окутывая мои ноги, руки, шею. — Можешь идти. Я пойду, поплаваю. Это поможет мне расслабиться. Я буду в порядке.

Келлан уставился на меня, и я знала, что он пытался прочесть мои мысли. Но я не думаю, что он смог, так как я пресекала это в своем теле. Стена встала на место, и я фигурально вытолкала его.

— Хорошо, — медленно пробормотал он. — Я уйду.

Я затаила дыхание, когда он повернулся и пошел прочь. Так продолжалось, пока его машина не отъехала и не исчезла из виду, только тогда я выдохнула. Когда сделала шаг вперед, то не была удивлена тем, как дрожали мои ноги. Затем я потянулась к ручке водительской двери своей машины и увидела, что мои руки дрожали еще больше. Будто проклятая, я дважды пыталась открыть дверь, пока, наконец, мне это не удалось. Когда залезла и закрыла дверь, я наклонилась вперед и уперлась головой в руль. По сравнению с моей кожей, он был прохладным, и я прижалась к нему щекой для успокоения, затем повернулась и приоткрыла глаза, чтобы взглянуть на свой дом.

Он выглядел как всегда: высокий, трехэтажный, с палубной верандой вокруг. Отличие было в переднем окне. Там стояли два человека и наблюдали за мной. Две секунды назад их не было там, а теперь появились. Вместо глаз были большие черные дыры, а у девушки светлые волосы были обернуты вокруг талии. Ее рот был открыт, а руки тянулись ко мне, будто предупреждая меня.

Меня потряс не их вид, а их чистая тьма, которая устремилась ко мне. Будто они пришли из ада и хотели забрать меня с собой. Я вскрикнула и подскочила. Быстро завела машину, вдавила газ в пол и вылетела с подъездной дорожки. Я не замедлилась, пока не отъехала достаточно далеко, но мое сердце продолжало бешено стучать. Я знала, что демоны существуют. Знала, что существуют призраки, но эти двое не были ими. Кем бы они ни были, они были хуже. И я сразу поняла, что они были намного сильнее меня.

— Ты не должна быть, как они, — прошептал голос позади меня.

Я обернулась, но там никого не было. Затем я прочувствовала все вокруг себя: в машине, снаружи, над ней и под ней, — ведь магия могла прийти из ниоткуда. Я не смогла ничего обнаружить. Магическое заклинание всегда оставляло след. Затем я снова услышала голос:

— Тебе было дано напоминание. Ты продолжаешь игнорировать его.

Я сделала вдох и попыталась сосредоточиться на вождении. Голос не послал мурашек по моему позвоночнику. На самом деле, я вообще не была обеспокоена. Я больше была заинтригована и осмотрительна.

— Кто ты?

В ответ была тишина. Я подождала еще пару минут, но ответа все еще не было. Когда въехала на школьную стоянку, я выключила двигатель и некоторое время прислушивалась к тишине. Мое сердце бешено колотилось, но руки больше не дрожали. Я снова ждала голос, но не было ничего. Поэтому тихо спросила:

— Какое напоминание?

— Браслет.

Я закатала свои черные рукава, но мои запястья были чисты.

— У меня нет браслета.

Ничего. Я ждала более десяти минут, но ответа так и не последовало.

— Кто ты? Что ты хочешь сказать мне?

Звук моего сердцебиения отдавался в ушах. Я сосредоточилась на том голосе, только на том голосе. Все во мне напряглось, чтобы почувствовать, откуда пришел тот голос, потому что он коснулся чего-то внутри меня. И внутреннее ощущение сказало мне, что это пришло не от врага, а от союзника, очень сильного союзника.

— Кто ты?

Я затаила дыхание и закрыла глаза. Тиканье чьих-то часов громко стучало в моих ушах. Когда я открыла глаза, то увидела пожилого мужчину через дорогу. Он шел со своим сыном домой. Голос был не от него, но как-то с ними связан. Я просто не знала как.

В кармане завибрировал телефон, и я ахнула от удивления, когда мои глаза распахнулись. Именно тогда я осознала, что прежде не открывала их. Я осмотрелась и увидела только школьную парковку. Поблизости не было домов. Пожилой мужчина и сын были моим видением. Они как-то проникли в мою голову, потому что были связаны с голосом. Мой телефон снова завибрировал.

Я выругалась, потому что что-то щелкнуло во мне, и я поняла, что потеряла какую бы то ни было связь с голосом.

— Что?

— Привет, сучка, — сказал пьяный голос на том конце.

— Кто это? — мое терпение было на исходе.

— Не, — послышался ик, — твое дело.

Когда я посмотрела на высветившееся имя звонившего, то вздохнула.

— Мэтт. Чего ты хочешь? Ты должен оставить меня в покое.

— В чеим твоя плоблема?

— В чем моя проблема? Это то, что ты сказал? Ты позвонил мне, Мэтт. Ты пьян. Скажи, что хотел, и забудем это. Это мое предупреждение.

— Твое плидупрежденье? Что такое плидупрежденье? Ты меня плидупреждаешь?

Он рассмеялся и затем икнул. Мое терпение достигло критического уровня, действительно критического. Я чувствовала, как образ пожилого мужчины ускользает из моих рук, будто ранее могла держать его.

— Мэтт! Клянусь Богом, с меня хватит. Еще одно слово, и мой брат вырвет тебе глотку. Одно слово, Мэтт.

Его не было слышно за исключением его тяжелого дыхания. Затем он сказал:

— Ох, да? Ну, он может попытаться.

После этого звонок прервался, и я вздохнула. Я устала от Мэтта. Люди редко раздражают меня. Я всегда поражалась своему терпению рядом с ними, учитывая мое происхождение. Я вздохнула, потому что понимала, что Мэтт становится проблемой. Если не расскажу Келлану о нем, то Мэтт почувствует, что одолел Брейденов. Никто не одолеет нас. Никто не мог, и если у них только появлялась такая мысль, то они лишь говорили о Келлане или двух других. Я боялась того, что они сделали бы с ним. Шансы Мэтта окончить школу живым стали еще меньше, совсем ничтожны, только если я не позабочусь о нем.

Школа манила меня. Художественная студия хотела, чтобы я пришла туда, и я знала, что должна что-то нарисовать. Я почти хотела просто пойти посмотреть, каким будет конечный результат, но снова завела машину. Мэтт не отстанет, и мне необходимо было разобраться с ним. Быстро.

— Нет, — прошептал голос в этот раз.

Я заглушила машину.

— Что ты хочешь от меня? Кто ты? Я знаю, что ты имеешь в виду.

— Нет.

— Кто ты? Что ты имеешь в виду, говоря, что я не похожа на них? Для чего мое напоминание? Что за напоминание?

В этот раз я не использовала свои силы. Я сидела и ждала, надеясь на ответ.

— Нет...

По моей коже пробежали мурашки, и тату обожгла мою кожу. Я зашипела от боли и сжала руки, пытаясь остановить это. Затем мой телефон снова завибрировал. На этот раз я посмотрела, прежде чем ответить, и увидела, что это был Келлан. В тот же момент я сделала несколько глубоких вдохов. Мне нужно успокоиться, прежде чем я начну разговор. Он сразу поймет, что что-то не так и будет давить, пока не узнает о Мэтте или о голосе.

— Келлан.

— Что произошло с тобой?

Я зажмурила глаза.

— О чем ты говоришь?

— Не лги мне. Я знаю, что с тобой только что произошло что-то невероятное. Что это? Скажи мне, Шай.

— Келлан, здесь ничего не...

— Скажи мне! — крикнул он.

Мои глаза распахнулись от шока.

— Почему ты думаешь, что что-то произошло?

— Я просто знаю, Шай. Что случилось?

— Мэтт позвонил мне. Он напугал меня.

В течение минуты Келлан был тих.

— Это и все? Мэтт напугал тебя?

— Как ты узнал, что я была напугана?

— Почувствовал.

Он почувствовал это? Я не могла чувствовать его, хотя Келлан никогда не боялся.

— Как ты это сделал?

— Просто. Так это из-за Мэтта?

— Да.

Я прошептала это слово, потому что чувствовала, будто подписала ему смертный приговор. Я должна была устоять и промолчать, но Келлан разнюхал все. Он шел как ищейка по следу, и не унялся бы, пока бы я не дала ему что-нибудь, а я не собиралась рассказывать ему о голосе. Что-то во мне соорудило стальные стены вокруг этой тайны. Я не собиралась рассказывать об этом кому-либо ещё. Если бы хоть кто-нибудь попытался, то ему пришлось бы сначала убить меня. Я удивилась, насколько сильна была моя уверенность. Почему я была готова умереть за голос в моей голове? Он был союзником, но зачем мне нужен союзник? С кем я воевала?

ГЛАВА 6

Я развернула машину. Конечно же Келлан отправится за Мэттом, и, каким бы злым ни был Мэтт, он все еще был человеком. Что-то внутри подсказывало, что рисование на этот раз может и подождать. Это было правильно и в то же время вызывало иронию. Когда я свернула на подъездную дорожку к дому Мэтта, уже стемнело, я не видела брата, но знала, что он уже там. Воздух был буквально пропитан его гневом. Он явно ощущался повсюду, а затем резко утих. Келлан понял, что я здесь.

Когда я припарковалась за поворотом, где машину не будет видно с дороги или из дома, заглушив двигатель, то не удивилась выходящему из леса Келлану. Дорога была длиною в милю и скрывалась в лесу.

— Ты приехала, решив это сделать сама?

Казалось, его голос плыл в моем направлении. По моему позвоночнику прошла волна дрожи.

— Я приехала, чтобы остановить тебя. Я знаю, что ты собираешься сделать.

— Он проблема. Он угрожает Брейденам.

— Келлан.

Я вздохнула, и он подошел ближе.

— Он угрожал тебе.

— А если бы угрожали Джузеппе?

— Она бы сделала это сама. И он уже давно был бы мертв.

Я проглотила комок в горле.

— Келлан, ты не можешь убить его.

— Почему? Нас бы он убил.

— По определенным причинам. Мы не совсем обычные... существа.

Он выглядел скучающим.

— Давай покончим с этим. Мне еще предстоит навестить Лию, пока за меня это не сделала наша парочка.

Это ничуть не удивило меня.

— Можешь идти. Я разберусь с Мэттом, а ты разберись с отцом Лии. Ты же обещал, что сделаешь это.

— Разберешься со мной? Как ты собираешься со мной разобраться? — позади нас раздался голос Мэтта.

Мы развернулись. Я была шокирована, тогда как Келлан мрачно ухмылялся. Он знал, что Мэтт был поблизости и вероятно следил за ним, а затем вышел, когда я подъехала и припарковалась. С подозрением я прищурилась.

— Я думала, что ты пьян.

Мэтт пожал плечами.

— Был. Теперь уже нет. Разве это важно?

Келлан ухмыльнулся.

— Я хотел, чтобы он был трезвым и прочувствовал все, что с ним будет происходить.

Мэтт на это никак не среагировал. На его лице не было не то что испуга, не было даже беспокойства. Он был как зомби, глядя перед собой и покачивался на ногах.

— Ты ввел его в транс?

— Я сделал то, что должен был. Он в отключке, нежился в луже собственной мочи. Я забрал его, привел в порядок, и теперь он готов проснуться.

Я закрыла глаза и выдохнула.

— Не буди его.

— Думал, ты предпочтешь его без транса.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Если Мэтт проснется, тогда Келлан действительно с ним что-нибудь сделает. Вместо собственного дома он очнется трезвым посреди дороги и в нашей компании. Я не хочу, чтобы до него дошло, как он здесь оказался.

— Транс или не транс? Чего ты хочешь, Шай? Выбирай.

— Я выбираю, чтобы ты заткнулся.

— Точно, — вскипел он. — Используй свои силы. Мне надоело ждать.

— Ладно... — Я посмотрела на стоящего рядом Мэтта. Он переводил взгляд с одного на другого, но от выражения его лица мои внутренности буквально перевернулись. Он верил нам. Это походило на доверие ребенка родителям. — Келлан, уйди.

— Нет.

Он встал перед Мэттом.

— Я серьезно.

Я коснулась его плеча и с удивлением отпрянула. Его мышцы были напряжены, словно каменные. Именно тогда я почувствовала силу своего брата, которую прежде никогда не замечала. Я знала, что он был темнее остальных, но почувствовала это впервые. И меня это не устраивало. Он не пошевелился.

— Келлан. Я серьезно.

— Нет, Шай. Я знаю, что ты собираешься сделать. Ты не хочешь, чтобы я причинил ему боль, поэтому прямо сейчас пообещаешь мне даже луну с неба. Ты скажешь, что сделаешь это самостоятельно и попытаешься отвлечь меня Лией, убеждая, что мне следует ей помочь. Это не сработает. Я знаю, что все, что ты сделаешь, это попытаешься стереть его память. Для того, кто не знает, как пользоваться своими способностями, ты опасна даже для людей.

Какое-то мгновение я молчала, и Келлан слегка расслабился. Лишь слегка. Он поднял в направлении Мэтта руку, и я пробормотала:

— Ты думаешь, я не сделаю этого?

— Что? Нет.

Но момент был упущен. Келлан обернулся в тот момент, когда я только подняла руку вверх. Ничего грандиозного я сделать не могла. Я думала над одним словом и попыталась привнести в него немного шарма. «Забудь!» Затем воздух заискрился. Открыв глаза, во взгляде Келлана я увидела страх. Мэтт был на земле. А я... посмотрела вниз. Я парила в воздухе.

— Ох!

И в ту же секунду я рухнула на землю.

— Ты знаешь, что только что сделала? — прорычал Келлан.

— Спасибо за помощь, — поднимаясь и отряхивая штаны, проворчала я.

Он проигнорировал меня, уставившись на Мэтта.

— Я не собирался убивать его, Шай. Я хотел немного помучить его, а затем превратить в нашу сучку. Он бы жил нормальной жизнью, делая все, чего бы мы ни захотели. Это все, что я собирался с ним сделать. Клянусь. А теперь мы должны присесть и выяснить, что ты с ним сделала. Максимум, что сделал бы я, это стер определенные моменты. Я никогда никого не убивал. — Келлан подняв взгляд, посмотрел прямо мне в глаза.

Глядя ему в глаза, я увидела в них наслоение. Первым слой был человеческий, тот, который мог увидеть кто угодно. Вторым, который он считал правдой, был демонический. Какая-то его часть действительно считала, что он говорил правду, и все закончится превращением Мэтта в нашего слугу. Затем я заглянула в третий и четвертый слои. За ними многое было, но я увидела то, что хотела.

Келлан не полностью контролировал своего демона, как он думал. Он убивал, но он либо не знал об этом, либо знал, но не хотел мне говорить, не сейчас. На каком-то подсознательном уровне я знала, что это неважно, но это то, что есть. Келлан говорил правду только когда говорил о промывке мозгов Мэтту. И то не всю. Это было уже что-то, верно?

— Что ты видишь? — тихо спросил Келлан.

— Что? — меня вышвырнуло из состояния транса.

— Ты смотрела в меня, Шай. Что ты увидела? У меня такое чувство, что ты увидела то, чего прежде никто не видел.

Что-то в его голосе привлекло мое внимание. Прищурившись, я снова стала его изучать. Келлан не шелохнулся. В его словах был особый смысл, которого я не слышала раньше.

— О чем ты говоришь? Что ты имеешь в виду?

Затем это исчезло. Келлан хмыкнул и отступил.

— Я выясню. — Когда он посмотрел на Мэтта, то прорычал: — Посмотри на него. Ты практически превратила его в зомби.

— Нет, я... — мой голос сошел на нет, когда я увидела, о чем он говорил. У Мэтта был отсутствующий взгляд. Он лежал на земле, сложив руки на животе. Его грудь все еще вздымалась при дыхании, говоря о том, что он жив, но он не реагировал ни на что. Я превратила его во что-то наподобие живого мертвеца.

— Я...

Келлан выругался и затем выкрикнул:

—Встань!

Мэтт встал. Он был нормальным, не выглядел неуклюжим. Но его взгляд был пустым.

— Ты вспомнишь свою жизнь. Ты будешь жить как прежде, но будешь держаться от Брейденов подальше. Понимаешь?

Мэтт даже не моргнул. Он не проронил ни слова.

Келлан снова выругался, а затем ударил Мэтта по лбу. Сделав это, он что-то пробормотал себе под нос. Энергия заискрила в воздухе, и Мэтт дернулся. Его спина прогнулась, а ноги оторвались от земли. На секунду все замерло, и тело Мэтта упало на землю. Коснувшись земли, он издал сдавленный стон. Келлан, отвернувшись от стонущего на земле Метта, повернулся ко мне, буравя меня суровым взглядом.

— Иди домой.

— Но...

Мэтт открыл глаза и сморгнул слезы.

— Чт... кто?

— Иди, Шай!

Его приказной тон не подействовал на меня. Он бы заставил подчиниться кого угодно, даже брата и сестру, но я всего лишь в замешательстве смотрела на него.

— Ты исправишь это?

— Иди. Рисуй свои картины.

Не думая я развернулась. Когда же до меня дошло сказанное им, я остановилась и обернулась.

— Ты знаешь?

— Я всегда знал, — наклонившись, чтобы поставить Мэтта на ноги, тихо сказал Келлан. Он говорил мне, наблюдая, как Мэтт, робко перебирая ногами, идет домой. — Я все знаю о тебе, Шай. Однажды ты поймешь, почему это я, а не кто-то другой.

— Что?

Он знал о моих картинах... Знал ли он о картине с ним?

Вздохнув, он прошел мимо меня.

— Давай. Пошли.

Оторопев, я наблюдала, как он сел в мою машину на место водителя и открыл для меня пассажирскую дверь. Я нехотя последовала за ним и села в машину.

— Я чувствую, что не имею ни малейшего понятия о том, что происходит.

Келлан погладив мою руку, завел машину и тронулся.

— Я даже отвезу тебя в школу и заберу, когда ты закончишь.

Я наблюдала за ним всю дорогу. Кем был этот новый Келлан? Еще вчера я бы и не подумала, что он отвезет меня в студию, к моим картинам. Возможно, если бы я даже подумала о подобном, у меня бы случился сердечный приступ. А теперь это реальность. Что еще изменилось?

Еще одна мысль забилась тревогой в голове.

— Веспар и Джузеппа знают?

— О том, что ты рисуешь?

Он знал, что я рисовала! Келлан покачал головой.

— Они не знают. Поэтому и злятся. Они понимают, что мы от них что-то скрываем.

У меня во рту все пересохло.

— О маме и папе?

— Что насчет них?

Я почувствовала, что он напрягся, но все равно спросила:

— Это правда? Они рядом, но я не могу их видеть?

На мгновение он заколебался.

— Да. Они здесь.

— Почему я не вижу их?

— Я не знаю, но, думаю, потому, что ты не хочешь их видеть. Твоих способностей достаточно, чтобы это сделать.

Я посмотрела на свои руки, сложив их в молитвенном жесте. Они выглядели человеческими, кожа выглядела даже слегка загорелой, а не как обычно — очень бледной. А потом я почувствовала, как татуировка проявляясь, жжет руку. Она снова начала свои причудливые танцы на моей коже.

Я прохрипела, выдавливая из себя слова.

— Почему я не хочу видеть наших родителей?

Некоторое время Келлан молчал, но затем, чуть слышно ответил.

— Я не знаю, Шай. Я не могу ответить за тебя.

Когда мы припарковались на школьной стоянке, я не сразу потянулась к дверной ручке. Вместо этого я посмотрела на своего брата и увидела его настороженность. Он не хотел, чтобы я что-то увидела в нем. У меня была масса вопросов и настойчивая потребность спросить его, что это было, но я знала, что не решусь. Итак, вместо этого я спросила:

— Ты знаешь, что я рисую?

— Знаю.

Он опустил взгляд.

— Ты знаешь зачем?

На это он улыбнулся.

— Ты спрашиваешь меня, почему демон рисует ангелов? Черт, если бы я только знал. На это должна быть причина. Верно?

— Тебе не страшно? Джуз и Веспар сойдут с ума, если узнают.

— Джуз и Веспар боятся всего. Точка. Что бы ты ни сделала, это все равно напугает их до усрачки.

Мне было больно слышать это, но это была правда.

— Ты не боишься меня?

— Нет.

Подняв взгляд, он посмотрел на меня и на этот раз, не осторожничая, позволил снова заглянуть внутрь него.

Я колебалась, снедаемая сомнением, хочу ли вновь это сделать, но, заглянув, увидела все еще растущего демона. Третий и четвертый слои в его глазах, сливаясь, выглядели почти любящими. Мирными. Неожиданно для меня всего этого стало слишком много.

Внутри машины стало нестерпимо, и я не смогла с этим справиться, поэтому дернула ручку и вышла. Я сделала лишь пару шагов, когда услышала, как Келлан тихо сказал:

— Хотя стоило бы.

Я продолжила идти, замерев лишь на секунду. Зайдя внутрь, я оглянулась и, не увидев машины, с облегчением выглянула.

— Тебе не стоит водиться с демонами.

Тревога пронеслась сквозь меня волной цунами. В коридоре зажегся свет, привлекая внимание к стоящему передо мной человеку. Это был парень, приблизительно моего возраста, может, чуть старше. С каштановыми, немного отросшими и заправленными за уши волосами. С выдающимися скулами, придающими ему вид первоклассной модели. Когда он ухмыльнулся, я поняла, что ему абсолютно все равно, насколько сильной я могу быть.

А потом свет погас, и мы снова оказались в темноте.

— Кто ты? — спросила я.

Он засмеялся.

— Ты знаешь, кто я.

Я не знала, но затем поняла.

— Ты нарисовал те картины с Келланом.

— Да.

— Зачем?

— Почему бы нет? — Он снова засмеялся. — Он демон. Они все демоны. Почему ты с ними?

Я нахмурилась.

— Они моя семья.

— Нет, это не так. Они демоны. Ты — нет. Почему ты с ними?

Подождите… что?

— Я не демон?

ГЛАВА 7

Он прожигал меня взглядом.

— Ты всегда знала, что не одна из них. Ты, чтобы справиться и не видеть всего этого, наложила на себя скрывающее заклинание. Зачем ты это делаешь?

— Кто ты?

Я не демон? Я всегда это знала? Я слышала, что он сказал, но думать об этом прямо сейчас была не в состоянии. Кто этот парень, и почему я не чувствую, что он может быть опасен? Как я поняла, что те картины с Келланом нарисовал он?

— Ты не готова. И справиться с этим пока еще не сможешь.

Его ответ был наполнен разочарованием. Почувствовав, что он собирается уходить, я рванула вперед.

— Подожди! Скажи, кто ты. Я должна знать.

— Ты знаешь, кто я, но вижу, что вспомнить еще не готова. Если действительно хочешь знать, спроси Келлана.

Келлан знал? Он исчез прежде, чем я смогла еще что-то спросить, оставив меня одну с чувством, что меня жестоко обманули. И я не поворачивалась, пока Келлан не заговорил позади меня:

— Я предполагал, что сегодня ночью он может объявиться.

— Что?

Мой голос был глухим. Что, черт возьми, происходит?

Келлан шагнул в темноту, но я очень четко его видела, как днем. Его взгляд был хмурым, а плечи слегка поникшими.

— Это из-за сегодняшнего твоего заклинания. Ты превратила человека в зомби. Знаешь, сколько для этого нужно силы? Он решил, что ты готова.

— Ты обратил его обратно.

И сделал это с легкостью.

— Я знаю, кто я. Знаю, на что способен. Знаю, что должен делать. И знаю, чего не могу сделать... Ты — нет. Ты ничего из этого не знаешь.

— Тот парень сказал, что я не готова узнать.

— Разве мое мнение важно? Я не твой брат, помнишь? — Келлан шагнул ближе и тихо спросил: — Разве не это он сказал?

Я тяжело сглотнула. Болезненно.

— Он сказал, что я не демон.

— Так и есть.

— Как ты можешь... как ты можешь так спокойно об этом говорить? Он сказал мне, что я не одна из вас, а ты ведешь себя так, будто тебе все равно. Такое чувство, будто мы говорим о выгуливании собаки или чем-то подобном.

В груди отдалось болью, и сердце пустилось вскачь. Я понимала, что грядет что-то, к чему я еще не готова.

Келлан тоже это чувствовал. Я видела, как раздувались его ноздри, и ощутила его волнение. В этот момент он был хищником, готовым наброситься на все, что пройдет через ворота. Я почувствовала его дыхание на своей коже:

— Я какой угодно, но только не безразличный, Шай. Ты можешь почувствовать это. Я тоже чувствую тебя. Я знаю, что ты сдерживаешься. Ты всегда сдерживаешься.

— Ты сходишь с ума, когда я не делаю этого. — Я почувствовала его позади себя, рядом и перед собой. Он не сдвинулся ни на шаг, но я чувствовала, как он кружит вокруг меня, изучая. — Что ты делаешь?

— Это демон. Он реагирует на тебя.

Его ответ был краток. Меня начало трясти, раскачивая вперед-назад. Сердце билось в том же темпе, а в груди все так же отдавалось болью. Открыв рот, я попыталась закричать от боли, но ничего не вышло. У меня не было голоса.

Келлан стоял в паре дюймов и смотрел на меня холодным взглядом. Он наблюдал за мной.

— Что со мной происходит?

Такое чувство, будто я проглотила колючки, которые, медленно опускаясь вниз, разрывают меня изнутри.

Он покачал головой и отошел. Я почувствовала, что он уходит, и рванула вперед. Мне нужно, чтобы он был ближе. Он нужен мне. Когда я не смогла и шелохнуться, все внутри меня перевернулось. Я будто ударилась о невидимую клетку, которая была внутри меня, и Келлану было все равно. Он, казалось, наслаждался моими страданиями.

Он наклонил голову, и его голос по воздуху скользнул ко мне.

— Ты не сможешь вечно прятаться от того, что хочет вырваться. Чем дольше ты со мной, тем агрессивнее это будет.

— Келлан?

Я чувствовала, как он уходил.

— Келлан! — Я больше не видела его. — Куда ты ушел? Вернись!

Я осталась с огромной кучей «какого черта» в своей голове. Художник знал меня. Он знал Келлана, а Келлан знал его. Они оба знали, что я не демон. Они знали гораздо больше того, о чем рассказали сегодня вечером, и я каким-то образом понимала, о чем идет речь, но не позволяла себе вспомнить. И снова... какого черта?

Затем мужчина из моих видений заговорил со мной.

— Ты научишься. Ты все еще ребенок.

Я не могла его видеть, но этот голос преследовал меня. Я не видела призрака и была немного благодарна за это, что было несколько иронично, учитывая в какой семье я выросла.

С уходом Келлана клокочущий внутри меня гнев стих. Ощущение, что я в клетке, исчезло, а вместо этого я, в полном одиночестве, стояла посреди школьного коридора. Я могла убедить себя, что не было никакого художника, никакого Келлана, никакого преследующего меня голоса. Только я. Обычная ученица.. Человек. Но ощущение покоя, вошедшее в меня с голосом пожилого мужчины, было слишком сильным, чтобы его игнорировать.

Чувство облегчения было слишком сильным, когда я услышала, что не являюсь демоном. Внутри меня было что-то, что я не контролировала. Келлан был прав. Я чувствовала себя бомбой замедленного действия. Это вопрос времени, когда произойдет взрыв. В ту ночь ответов больше не было. Вздохнув, я сделала то, что делала всегда, когда внутренний порыв разрывал меня. Я рисовала. Спустя четыре часа результат не оправдал моих ожиданий. На моей последней картине было три спускающихся ангела. Более ранняя картина — с тропинкой в лесу. Эта же была обо мне. На мне была накидка, скрывающая голову и лицо. Позади меня был свет, к которому я стояла вполоборота. Из света выходила какая-то тень, и выражение моего лица говорило, что по каким-то причинам я этого не хотела. Я должна была испугаться. Келлан сказал мне, что я всего боялась.

Собравшись уходить, я сняла холст с мольберта и поставила его на пол, прислонив к стене. Отступив назад, еще раз взглянула на картину. Что-то в нижнем углу бросилось мне в глаза и привлекло внимание. Одна моя рука была направлена в сторону света, будто я собиралась в него войти. Другая была в темноте. С нее стекала кровь. Должно быть, произошло что-то ужасное. Не знаю, что или как это произошло, но я приложила к этому руку. В буквальном смысле.

По моему позвоночнику прошлась дрожь. Я не могла избавиться от нее даже после ухода из школы и позвонила Келлану, чтобы он забрал меня. Когда он приехал, дрожь только усилилась. Когда села в машину, меня так трясло, что я не могла пристегнуть ремень безопасности.

Келлан грубо сказал:

— На самом деле тебе не это нужно.

Ох, да. Мои онемевшие пальцы наконец-таки справились.

Он добавил:

— В один из дней ты забудешь, что ты не человек.

— Я частично человек.

Я была в этом уверена.

Он не ответил, и пропасть молчания между нами разрасталась. Я чувствовала, что снова задыхаюсь. Келлан всегда так действовал на меня. Пока мы ехали, никто из нас не проронил ни слова. Я боялась, что он начнет расспрашивать меня о сегодняшней картине, но опять же я не уверена, действительно ли он знал обо всем. И я прекрасно осознавала, что ничего не хочу ему говорить. По некоторым причинам я хотела оставить это в секрете. Но опять же, до сегодняшнего вечера я думала, так и было. Я была в ужасе от того, что Келлан что-то выяснит обо мне, об этом... я даже не была уверена. Может, потому, что его демон был настолько сильным. Возможно, я все еще не полностью доверяла Келлану. Я когда-нибудь доверяла ему? Была ли я уверена сейчас в своем к нему доверии?

— Я ощущаю твои мысли. И они меня раздражают, — проворчал Келлан в темноте.

Его внимание, казалось бы, сосредоточено на дороге, но я знала, что это ложь. Все в его теле было настроено на меня. Человеческий глаз так легко обмануть. Я с легкостью прокомментировала:

— Я удивлена, что ты не умеешь читать мысли.

— Твои нет. Других — да.

— Таких, как Лия?

Сердце екнуло, когда я спросила. С тех пор, как я узнала об ее отчиме, эта ситуация беспокоила меня. И мне было интересно, если бы он все еще был там... что бы он сделал?

Какое-то время Келлан не реагировал. Когда он ответил, его голос был грубым:

— Почему ты не спрашиваешь меня о том, о чем действительно хочешь узнать?

— Отлично. — Я сделала вдох. — Ты его убил?

— Я даже не ходил туда.

Его ответ прозвучал быстро, слишком быстро.

— Что ты имеешь в виду?

— Я собирался туда, но почувствовал, что с тобой что-то не так. И из-за этого туда не пошел. Я передумал.

— Ты пришел за мной?

— Ты ведь это знаешь. С чего такая реакция?

— Какая такая?

— Будто... — Затем он повернулся и пристально посмотрел на меня. — Будто ты пытаешься меня понять. Что это? Что ты хочешь узнать?

Келлан никогда не был так искренен со мной. На мгновение у меня перехватило дыхание.

— Вот так просто? Что бы я ни спросила, ты ответишь?

— Я вижу, что это беспокоит тебя, так что да. В пределах разумного я отвечу на все, о чем ты спросишь.

— Почему? — ляпнула я.

Он всегда был замкнутым и шел своей дорогой. Даже у Веспара и Джуз не было чувства, что они действительно его знают.

— Потому что я чувствую, как это важно для тебя. Вот почему. Еще нужны причины? — в его голосе прозвучали нотки раздражения. — У тебя есть возможность задать лишь пару вопросов. Выбирай с умом.

— Ты сказал, что я могу спросить что угодно.

— Я солгал. Три, я отвечу на три вопроса и буду полностью честен. Я передумал.

Я не думала дважды, задавая первый вопрос:

— Я действительно Брейден?

— Насколько я знаю, да.

Я почти зарычала.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Он пожал плечами, по-прежнему ведя машину.

— Я отвечаю как могу. Я не буду скрывать от тебя ничего такого, о чем, думаю, ты захочешь узнать.

— Как я могу не быть демоном, но все еще быть твоей сестрой?

Улыбка заиграла в уголках его губ.

— Это твой второй вопрос?

Я сжала руку в кулак и выпалила:

— Сейчас я горю желанием вмазать тебе. Это тот же вопрос. Отвечай. Ты ведь сказал, что ответишь.

Келлан вздохнул, сдерживая улыбку.

— Хорошо. Брейден ли ты? Да. Брейдены ли все мы? Да. Мы все вместе росли.

Он все еще не ответил на мой вопрос. Так или иначе, его ответ был загадочным, и я не могла расшифровать его в тот момент.

— Каким будет второй вопрос?

Ох, нет. Я только что попалась на его удочку.

— Я не собираюсь спрашивать прямо сейчас.

— Что?

Он искоса бросил на меня удивленный взгляд.

— У меня три. Я задала один. Насчет двух оставшихся мне нужно время, чтобы подумать. Никакого ограничения по времени не было

— Чт... — За долю секунды его рот широко открылся. А затем захлопнулся. — Хорошо. Ты можешь задать их в любое время.

Я могла сказать, что он был не только раздражен, но и впечатлен. Хорошо. Это все, что он получит от меня на данный момент. Я хотела расспросить его о художнике. Спросить, как давно он знает, что я не демон, знал ли об этом кто-то еще. У меня было так много вопросов, но еще я хотела знать, являются ли Джуз и Веспар моими родственниками. Действительно ли Келлан мой брат. Не желая понапрасну тратить вопросы, я решила найти ответы самостоятельно. Мне нужно тщательно обдумать последние два вопроса. Обычно Келлан никогда ничем не делится. Я знала, что эта его честная сторона долго не продержится.

В миле от дома Келлан затронул еще одну тему, о которой я не думала.

— Что ты скажешь Веспару и Джуз?

— Что ты имеешь в виду?

Он вздохнул.

— Они не должны знать о тебе. Они не поймут.

Я прищурилась.

— Опять же. О чем ты говоришь?

— Ты выглядишь по-другому. Твое сегодняшнее открытие изменило тебя. Они заметят. Они захотят узнать причину.

И в этом заключается проблема. Джуз и Веспар не должны знать что?

— Они не должны знать, что я не демон? Потому что они не смогут справиться с этим, да?

Келлан тщательно подбирал слова.

— Они уже на грани. Ты видела сегодня утром. Они боятся, что ты можешь рассказать о нас людям.

— Людям наподобие посланников?

— Или других.

Он снова уклонился. Это начинало меня бесить.

— Почему ты не можешь просто сказать мне, в чем проблема? Что ты скрываешь от меня?

— Это твои последние два вопроса? — Келлан ухмыльнулся, и я увидела, что он не шутил. — Расслабься. Прости. Они не так сильны, как ты или я. Для них это веская причина бояться. Есть существа могущественнее, чем они. Они могут прийти сюда, и Джуз с Веспар не смогут выстоять против них.

— Они боятся, что их убьют?

— Или будут пытать. Ведьмы, кто угодно, кто знает демонов, знает наши законы и как их можно обойти, чтобы навредить нам. Некоторым людям нравится причинять демонам боль. Они думают, что им это позволено, потому что мы по натуре злые и темные.

— Вы, ребята, злые.

Келлан стиснул зубы, и костяшки его пальцев побелели, когда он сжал руль.

— Независимо от этого, наши брат и сестра не заслуживают того, чтобы быть замученными для чьего-либо удовольствия. Никто этого не заслуживает.

— Разве это не одно и то же с тем, что делаешь ты?

Он не ответил, и в воздухе повисло напряжение. Его злость кипела. Я чувствовала ее, знала, что демон хотел мне навредить, но Келлан его сдерживал. Мы продолжали ехать, и он упорно молчал, пока не свернул на нашу улицу. Когда он заговорил, это была уже другая тема.

— Ты ничего не можешь им рассказать о сегодняшнем вечере. О Мэтте. О посетителе. О картинах. Ни о чем. Совсем.

— Им нельзя узнать о Мэтте?

— Нет, ты права. Сегодня мы разбирались с Мэттом. Они поймут, что он изменился, и захотят узнать причину. Мы расскажем им правду об этом.

Когда мы подъехали к дому и припарковались перед гаражом, я спросила:

— Что насчет Лии?

— Что насчет нее?

Келлан заглушил двигатель и посмотрел на дом. В окнах было темно, но мы оба знали — брат с сестрой не спят. На самом деле, я знала, что они наблюдают. Джуз стояла перед окном в гостиной, а Веспар находился в спальне на втором этаже. У обоих были мрачные лица.

— Что с ней случилось? — спросила я его, но ответ увидела на наших брате и сестре. Кровь. Я чувствовала, как кровь капала с их рук. Конечно, я не могла это увидеть, но чувствовала. Это было там, и оно их изменило. Как-то.

— Лия будет в порядке, — бросил Келлан, выходя из машины.

— Они убили ее отца, не так ли?

Кто еще знал? Как это можно скрыть?

— Отчима, — поправил он, идя впереди меня к двери.

Я остановилась на месте. Келлан знал, что они его убили. Вероятно, он знал об их намерении и куда они направились после того, как ушли в тот день. Я видела, что он не собирается оправдываться. Затем мои глаза расширились, и я спросила:

— Ты сказал им это сделать?

— Шай.

Я поняла, что так и было. Что-то надорвалось внутри меня. Возможно, это была правда, может, верность, а, может, идеализм?

— Сегодня я подумала, что ты изменился. Но я ошиблась. Я глупо ошиблась.

— В чем проблема? Будто ты не знаешь, что мы иногда это делаем.

— Ты мог бы стереть его память. Мог бы переломать ему ноги. Ты мог бы... ты не должен был убивать его.

— Я не убил его.

— Ты поручил это им. Его кровь также на тебе. — Я показала жестом на дом, на наших брата и сестру, а затем обратно на Келлана и его руки. — Не могу поверить... после сегодняшнего вечера...

Вдруг мой гнев стал на ступень выше. Желудок скрутило, и я подняла на своего брата удивленный взгляд. Посмотрев на свои руки, я увидела, что они дрожат. Внутри меня, закручиваясь в тугую спираль, поднимался гнев. Это был гнев на Келлана. Я чувствовала эту ненависть раньше... до того, как он изначально предупредил меня. Все внутри меня в тот момент ненавидело его.

— Ты должен уйти.

Келлан сделал шаг ко мне.

— Нет! — остановила я его. — Не подходи ближе. Я могу... — Я была напугана тем, что могла сделать в тот момент.

— Шай, тебе надо успокоиться.

Его тон был успокаивающим.

— Зачем? — вырвался у меня вопрос.

Почему ему есть до этого дело? Почему сейчас?

— Потому что если ты этого не сделаешь, то навредишь кому-нибудь. Земля трясется.

Он неподвижно стоял передо мной.

Я резко открыла глаза — я даже не понимала, что закрыла их — и ощутила этот рокот под ногами. Я смогла это сделать, смогла заставить землю двигаться. Нет, это было что-то внутри меня. Оно заставляло бушевать все вокруг, и стихии отвечали ему.

— Кто я? — спросила я.

Келлан посмотрел на меня серьезным взглядом. Он понял, что я только что использовала свой второй вопрос.

ГЛАВА 8

В воздухе между нами повис вопрос. Я хотела получить ответы, и понимала, что Келлан давать их мне не собирался. Он посмотрел за мое плечо и пробормотал:

— Они идут. Они не должны знать.

Как только он замолчал, дверь позади меня открылась, и Джуз спросила:

— Ребята, вы заходите или как?

— Зачем? — я развернулась. — Ты думаешь, что мы сядем играть в шашки?

Я пыталась сдержать горький сарказм, но не смогла. Ее глаза в удивлении расширились. Веспар позади нее шагнул вперед, его плечи были скованы напряжением.

— А в чем собственно проблема? Раньше ты не была крутой и сильной. Что тебя подтолкнуло?

В вопросе чувствовался вызов. Он все еще злился на меня, но мне было все равно. На их руках была кровь, и я могла учуять ее запах. Вонь всколыхнула мои внутренности и вызывала отвращение. Я сказала:

— Вы отвратительны.

Воздух вокруг нас раскалился от напряжении. Глаза Веспара искрились в нетерпении. На секунду промелькнула ехидная ухмылка.

— Я тебе противен? Ну и что же я сделал на этот раз? Не забывай, что это не я выдал наш секрет всему миру.

Джуз прикоснулась к его руке, но он стряхнул ее. Внутри меня начало что-то ворочаться. Возможно, это было простое отвращение или злость, но Келлан дернулся вперед прежде, чем это вскипело. Он пробормотал:

— Пошли спать, и ночью отдохнем. Мы должны успокоиться, а поговорить можем и завтра.

— Ты позволишь ей так со мной разговаривать?

Келлан рассердился.

— Шай может говорить все, что ей захочется.

— Верно.

— Как и ты.

Келлан сделал еще шаг вперед. Теперь он стоял прямо перед Веспаром, пристально глядя на него. Веспар прищурился. Злость мерцала в его глазах, готовая вот-вот взорваться, но этому не бывать. Он, сжимая кулаки, вел внутренний бой.

— Пошли, Джуз.

Хитрая улыбка мелькнула на губах Джуз, но, встретившись со мной взглядом, ее лицо стало мрачным, а затем Веспар дернул ее за руку. Пока он тащил ее в дом, ее взгляд оставался прикованным ко мне. На мгновение в нем промелькнуло что-то наподобие страха и удивления. Затем дверь за ней захлопнулась, и снаружи остались только я и Келлан. Мы слышали, как дверь закрылась, и все погрузилось в тишину. Это пугающим эхом отдалось вокруг нас.

Келлан вздохнул.

— Зачем ты изводишь его?

— По той же причине, почему я не счастлива с тобой. Ты позволил им убить кого-то.

Он посмотрел мне в глаза.

— Ты издеваешься надо мной? Я понимаю, что сейчас, узнав, что ты не демон, ты чувствуешь себя святой, но на протяжении всей жизни ты знала, как мы действуем. Они не впервые убили. И отчима Лии нужно было убрать из этого мира. Поверь мне. Она не единственная девушка, которой он причинил боль.

По моему позвоночнику прошла дрожь.

— О чем ты говоришь?

— Он изнасиловал трех ее подруг. Все они хотели, чтобы я что-то сделал с ним. Он бы причинил больше вреда. Если бы мог, он бы навредил тебе. — Затем он тихо добавил: — Кроме того, Веспару нужно было выпустить пар.

— Он хотел навредить мне.

— Я бы не допустил этого.

Я цеплялась за его взгляд.

— Почему нет?

Он прикрыл глаза, и я почувствовала, как между нами выросла стена. Когда он отвернулся, я уже знала, что он опять от меня отдалился.

— Нам стоит пойти спать. Я немного устал.

Нас ждал еще один школьный день перед выходными. Иногда я интересовалась, зачем мы ходили в школу, но Келлан всегда говорил, что это часть нашей человечности. Мы должны жить как люди настолько, насколько это возможно. И он был прав: то, что в нас течет демонская кровь, не значит... Кого я обманывала?

Я вспомнила слова художника.

— Они демоны. Ты — нет.

Келлан уже почти зашел внутрь, но почувствовав, что я за ним не последовала, и обернулся.

— В чем дело?

— Я не одна из вас, — уставившись на него, прошептала я слова незнакомца. Часть меня хотела, чтобы он опроверг их. Хотела, чтобы он сказал, что это не так. Но мы оба знали, что он не мог. — Я не демон. Значит ли это, что во мне нет демонской крови? Кто я, Келлан? Ты сказал мне, что ответишь на мои вопросы. Это второй.

На его лице, когда он подошел ко мне вплотную и взял мою руку, появилась усталость. Он нежно прошептал в ответ:

— Я отвечу тебе, но не сейчас.

Я в протесте открыла рот, но он покачал головой.

— Я не соглашался на временное ограничение. Я отвечу на этот вопрос, но не сейчас. И ты одна из нас. Ты семья. — Его руки сжали мои, прежде чем отпустить. — Пошли. Ты можешь поспать сегодня со мной.

Что-то внутри меня, успокоившись, улеглось. Человеческий мир не одобрил бы что-то такое примитивное, что существовало в нас. Я все еще чувствовала это, хоть и не была демоном. Находиться рядом с теми, кому ты доверяешь, успокаивало нас. Я вспомнила другие слова Келлана.

— Ты не можешь скрыться от того, что хочет выйти. Чем больше ты со мной, тем злее это будет.

Будто прочитав мои мысли, он сказал:

— Ты успокоила это. Оно или спит, или ты отключила его.

Что внутри меня? Думая об этом, я сильнее закрыла глаза. Накрыв ладонью живот, я словно успокаивала внутреннюю бурю.

— Шай, — сказал Келлан, остановившись перед домом.

Я даже не заметила, что он был передо мной.

— Что?

Он показал жестом внутрь.

— Входи. Я хочу спать.

Опустив голову, я зашла, и, пока поднималась за Келланом по трем лестничным пролетам в его спальню, почему-то чувствовала абсолютное спокойствие. Он жил на чердаке. Еще три спальни находились на втором этаже. Когда я вошла в комнату, мой взгляд зацепился за его двуспальную кровать. Образы извивающихся от желания девушек пронеслись в моей голове. Я едва сдержала отвращение.

Тихий смех Келлана послышался из ванной.

— Я снова могу читать твои мысли. Я никогда не приводил сюда девушек, Шай. Это священное место.

Позже, когда мы переоделись и забрались в постель, Келлан лег рядом со мной. Я почувствовала, как исходящее от него тепло окутало меня. Что-то в этом ощущалось и правильным, и неправильным одновременно. Он тихо произнес в темноте:

— Тебе не нужно бояться грядущего. Ты моя семья.

Когда он сказал «моя семья», во мне всколыхнулось что-то мощное. Будто он заявлял на меня права, или умер бы, защищая меня. Не уверена, что он имел в виду, но, чтобы спросить, я была недостаточно храброй. Часть меня боялась его ответа, поэтому я промолчала и завернулась в одеяло.

— Спи, — пробормотал он.

Я закрыла глаза, и удовлетворенность наполнила мои расслабленные конечности. Я чувствовала, как медленно уплываю в сон, а когда проснулась, то чувствовала себя такой бодрой, словно проспала целую неделю. Бросив взгляд на часы, я поняла, что еще только четыре часа. Я повернулась и увидела, что Келлана рядом не было. Его место пустовало, а из душа был слышен шум воды.

Глубоко в животе появилось странное ощущение, когда я, выйдя из его комнаты, на цыпочках пошла в свою. Такое чувство, будто я что-то скрывала, но, уже почти войдя в комнату, из коридора со мной заговорила Джуз:

— Ты не должна стыдиться.

Я оглянулась и увидела, что она стояла в дверном проеме Веспара.

— Что ты имеешь в виду?

— Прошлую ночь ты провела в постели Келлана. У нас это иначе, чем у людей. Это не только секс, но и комфорт. — Она выпрямилась в полный рост, затем перебросила светлые локоны через плечо. — Веспар мой брат, даже больше, чем Келлан. Он мне ближе, чем вы. Сейчас ты чувствуешь человеческие эмоции, но то, почему ты прошлой ночью осталась с ним, не было человеческим.

Силясь понять, что это значит, я болезненно сглотнула.

Она вздохнула.

— Мы как животные, Шай. Это естественно — спать рядом друг с другом.

Как только она это сказала, я поняла, что она имела в виду. Однако в этом было что-то еще. Гнев. Обида. Ревность. Прежде чем я смогла начать выяснять это, она устало улыбнулась и махнула через плечо.

— Увидимся в школе, Шай. Уверена, что теперь все будут пристально за нами следить.

В классе меня назвали «другим Брейденом». Она была права. Они все были правы. Ничего не закончилось, но я не понимала, что я такого сделала. В тот момент я испытала острую необходимость сказать правду, а сейчас осознавала, что хотела бы освободиться от имени Брейден. В нашей семье были правила, но я не одна из них. Я другая. Каким-то образом. Часть меня сопротивлялась, словно на ходу осознавая, что я действительно не одна из них. Затем я вспомнила, что Келлан сказал накануне вечером: «Ты моя семья».

Возможно, мы и небыли одной крови, не одного демона, но он был прав. Я все еще была для них семьей... Так ли это?

— Взгляни на себя. Он глубоко загнал в тебя свои коготки, так? — растягивал слова Веспар, прислонившись к дверному косяку. Он ухмыльнулся. — Ты даже не знаешь, над каким заклинанием он работает, да?

— Достаточно.

Келлан появился на лестнице, в джинсах и простой белой футболке.

Губы Веспара изогнулись в уродливой улыбке. В его глазах вспыхнули эмоции, которые я не хотела озвучивать, прежде чем он повернулся и закрыл за собой дверь. Если бы он хлопнул ею, то я бы не удивилась, но он тихо ее прикрыл, осторожно, и меня пробрала дрожь.

— Он пытается проникнуть в твою голову. Не позволяй ему, — пробормотал Келлан, стоя рядом со мной. Его голос был мягким, а взгляд внимательным.