Последний де Бург

Глава 6

Эмери с подозрением смотрела на кожаный мешок. Это что же, из-за него пролилось столько крови? Ужас! Что было бы, отдай Гита эту вещь тому, кто ее разыскивал? Даже Джерарду.

Но служанка с преданностью и упорством прятала посылку от Гарольда, никому не раскрывая, что знает о ней, за исключением той, кому она предназначалась. Теперь миссия была выполнена, и она выскользнула из комнаты, оставив Эмери таращиться на мешок, который наконец до нее добрался.

Суеверный Гай считал, что его вообще не следует открывать. Но Гарольд мертв, и поместье со всем содержимым переходило к госпитальерам. Эмери не могла оставить эту посылку им, равно как и решиться ее открыть. Лорд де Бург, в конце концов, шагнул к ней и сам взялся за мешок.

— Подождите! — Эмери чуть не подпрыгнула от вскрика Гая, но тот лишь указал на отворот мешка. — Там что-то написано. Наверняка, какое-то предупреждение.

От его тона простой кожаный мешок действительно стал казаться каким-то зловещим. Оруженосец явно считал, что текст обещает открывшему ужасную смерть или родовое проклятие.

Эмери задрожала, но лорда де Бурга это ничуть не обеспокоило.

— «Роберт Бланшфор, рыцарь-тамплиер», — вслух прочитал он. — Очевидно, имя владельца — хотя, возможно, и не последнего.

Косо взглянув на оруженосца, лорд де Бург сунул руку в мешок и вытащил какой-то предмет, обернутый старой тряпкой. Наслушавшись страшных предсказаний, Эмери почти ожидала, что его тут же поразит какая-то ужасная болезнь и он упадет наземь. Она даже шагнула вперед, чтобы его подхватить.

Но лорд оставался целым и невредимым. Он осторожно стянул с вещи ветхое полотно. В комнате воцарилась тишина. Они втроем сгрудились над таинственной вещицей. На гладкой изогнутой поверхности блеснул и заиграл солнечный свет.

Гай присвистнул, а Эмери попятилась, в шоке глядя на маленькую, не больше шести дюймов, статуэтку. Сиявшая богатством фигурка могла появиться только из одного источника. «Неудивительно, что Гарольд так жаждал ее получить», — подумала Эмери. Но как она попала к Джерарду? Ну конечно, она не настоящая. Эмери недоверчиво покачала головой.

Ей встречались разные статуэтки и иконы, но эта не походила на них даже отдаленно. Как не походила на творения тамплиеров и те немногие древние росписи, что ей довелось увидеть. Это была фигура мужчины в высокой шляпе и с чем-то вроде полотенца вокруг талии. Кроме того, драгоценности, которые не наденет ни один представитель мужского рода.

— Что это такое? — спросила Эмери.

Лорд де Бург ответил не сразу.

Он поднял фигурку и легким жестом провел пальцами по поверхности, отчего Эмери сразу вспомнила, как он легонько касался ее щеки. Несмотря на нахлынувшую волну жара, она задрожала, как от холода, и отвернулась.

— Золотая статуэтка, видимо, откуда-то с заморских земель. Должно быть, идол и, скорее всего, часть чего-то большего. Здесь внизу видны следы слома.

— Наверняка реликвия тамплиеров, — заявил Гай. — Будьте осторожны! Она может обладать силой, о которой мы не ведаем.

Эмери тревожно взглянула на оруженосца. Не то чтобы она поддерживала его доводы, но в отношении статуэтки он мог оказаться прав. Вдруг это действительно сокровище из подземелья тамплиеров? Возможно, даже того самого, где они были с лордом де Бургом. Она посмотрела на великого рыцаря и поняла, что он думает о том же.

— Может быть, нам надо отвезти ее в Темпл-Руд, — предложила Эмери.

Лорд еле заметно качнул головой, напоминая, что в присутствии Гая нельзя говорить об этом.

— По-моему, мы уже исчерпали запас гостеприимства в Темпл-Руд, — сказал он. — Может быть, и не стоит держать у себя то, что по праву принадлежит тамплиерам, но я не склонен так быстро избавляться от этой вещи. Она может нам еще понадобиться.

— О чем вы говорите? — с подозрением спросил Гай. — Милорд, такие вещи лучше не использовать в своих целях. Пусть покоятся с миром.

— Вряд ли эта статуэтка обладает мистической силой — языческой или христианской, — сказал лорд де Бург. — Но она может нам пригодиться, если придется заключать сделку с теми, кто ее ищет. Например, за сведения о Джерарде.

Или за его жизнь.

Великий рыцарь не произнес этого вслух, но по его окаменевшему лицу Эмери поняла, что он об этом думает. У нее разом пересохло во рту. До сих пор брату удавалось избегать преследователей. Но где он теперь? И как его искать? Эмери тупо смотрела на статуэтку, которая не дала никаких ответов, а лишь добавляла вопросов.

— Даже если бы мы смогли найти Гвейна, по-моему, с ним нельзя рассчитывать на честную сделку, — сказал Гай, явно беспокоясь, что они снова могут встретиться с тамплиером.

— Сомневаюсь, что Гвейн вообще что-то знает, иначе бы не бродил по одному и тому же месту в поисках посылки и Джерарда. И не убивал всех, кто попадается ему под руку, — ответил его хозяин.

— Но с кем тогда? — спросил Гай.

Лорд де Бург не ответил. Эмери подумала, что больше расспрашивать некого, кроме госпитальеров, но Джерард призывал им не доверять. Вспомнив об этом, она вновь перевела взгляд на посылку и нахмурилась. Джерард опасался святых братьев из-за того, что они сделали, — или из-за того, что сделал он сам?

В этом направлении Эмери еще не была готова раздумывать. Если ее спутники и удивлялись, каким образом рыцарь-госпитальер, дававший обет нестяжательства, прибыл домой с такой ценной вещью, они на сей счет молчали, и Эмери была им благодарна. Но сейчас им идти некуда, а учитывая убийство дяди, оставаться здесь тоже небезопасно. Поиски зашли в тупик. Сколько еще лорд де Бург со своим оруженосцем будут ими заниматься?

Эмери начала бояться худшего, но в этот момент великий рыцарь нарушил молчание.

— Возможно, нам стоит расспросить Роберта Бланшфора, — сказал он, присматриваясь к начертанному имени.

— И как вы собираетесь это сделать? — поинтересовался Гай.

Лорд де Бург вскинул черные брови:

— Где еще можно найти тамплиера, кроме как в его общине?

— Но вы же сказали, нам нельзя возвращаться в Темпл-Руд, — нахмурился оруженосец.

Лорд усмехнулся. У Эмери закружилась голова при виде этой сногсшибательной усмешки.

— У тамплиеров много других владений. Может, они окажут странствующим путникам прием получше. По-моему, мы даже миновали такие владения на восточной дороге, a?

На какой-то миг Эмери даже подумала, что Гай не ответит, но он неохотно кивнул.

— Они всего в паре дней езды, но достаточно далеко, чтобы избежать любой связи с Гвейном, — сказал лорд де Бург.

— Милорд, шагать прямо в их логово означает точно напрашиваться на неприятности, — запротестовал Гай. — Один тамплиер уже за нами охотится, а может, и не один.

Рыцарь не обратил внимания на его слова. Наметив план, он быстро завернул сокровище в тряпицу и вернул в кожаный мешок. Однако, когда он протянул его Эмери, она отрицательно покачала головой.

— У вас он будет целее. — Она проглотила странный ком в горле.

Азарт сражения, ее собственные травмы и найденная посылка на какое-то время отодвинули более прозаические проблемы, но сейчас они разом вернулись. Она радовалась, что великий рыцарь не бросил Джерарда на произвол судьбы. Но что насчет его сестры?

Эмери собралась с силами, готовясь услышать ответ. Конечно, ни один рыцарь не станет путешествовать с женщиной, переодетой в мужское платье. На сердце легла огромная тяжесть, глаза защипало от слез. Но она горевала не только из-за своего будущего. Ее взгляд скользнул по лорду, и при одной мысли о расставании сердце пронзила острая боль. Впрочем, ей только и оставалось, что смотреть, как он кивает и забирает мешок.

— Что ж, пора отправляться в путь, — произнес лорд и направился к двери.

Но Эмери не двинулась с места, только посмотрела ему вслед. Он выжидающе остановился, хотел, чтобы последним, замыкая цепочку, выходил Гай.

Никаких возражений, что она едет с ними, никаких уговоров остаться или переждать где-то, пока они будут продолжать поиски, никакого чтения моралей, не говоря уже о порицании мужского платья. Все ее заготовленные возражения умерли на устах, а мучительная тоска разом исчезла.

Ей явно позволялось следовать за лордом де Бургом. По крайней мере, пока.

Николас исподтишка наблюдал за Эмери, испытывая при этом странное удивление, сродни тому, что чувствовал при виде разбушевавшейся стихии или трюков фокусника. Как будто чаша, которую он считал пустой, внезапно оказалась полной, или пойманная гусеница на глазах превратилась в бабочку.

Он покачал головой, вспоминая их короткое знакомство и с самого начала возникшее странное притяжение.

Сейчас это уже было объяснимо, и ответ принес некоторое облегчение по сравнению с тем, что он думал до сегодняшнего открытия. Теперь, по крайней мере, он знал, что его обуяло. В любом случае у него нет на это времени. Особенно сейчас, когда надо как следует собраться с мыслями.

Качая головой, Николас направился к лошадям. Он не питал особых надежд что-то выяснить по начертанному на мешке имени. Этот Роберт Бланшфор наверняка ничего не знает, а свой мешок либо потерял, либо его украли или кому-то передали после его смерти. Николас не представлял, что можно еще сделать. И он должен действовать.

Он мрачно подумал, что все-таки разыщет того тамплиера. Сегодня он чуть его не догнал, но нельзя было оставить Гая и Эмери, тем более на земле. И лорд повернул обратно, как только увидел распростертую на земле Эмери.

Николас старался не думать о тех первых мгновениях, когда он обнаружил ее лежащей в подлеске, молчащей и недвижимой, и предположил самое худшее. Он видел в подобной ситуации своих братьев, но сам такого никогда не испытывал. Случившееся потрясло его до глубины души, лишило всех отговорок и границ пристойного поведения.

«Поэтому и произошло то, что произошло дальше», — сказал себе Николас, хотя задумываться о том поцелуе ему тоже не хотелось. Но кто мог предположить, что личность, так яростно бросившаяся на спасение Гая, на самом деле девушка? Николас снова покачал головой. Он уже давно зарекся недооценивать женщин. Среди жен его братьев были и те, кто не отставал от мужей по силе и беспощадности.

Подумав об этом, он испытал странное чувство, словно прикосновение к чему-то знакомому. И на мгновение ошеломленно застыл, не в состоянии признать возможность, которая никогда раньше не приходила ему в голову. Хотя он быстро сказал себе, что это не важно. Да, Эмери чем-то похожа на его невесток: красивая девушка, умеет постоять за себя, прекрасная спутница, хорошее пополнение в семью де Бургов.

Николас вскинул руку к голове, будто это могло остановить поток мыслей. Глупо убеждать себя, что это не важно, если истина куда болезненней.

Он резко вздохнул и глянул на Эмери. Она прощалась со своей бывшей служанкой и родовым домом, и все это с высоко поднятой головой. Его восхищали ее ум, сила и храбрость. Кроме того, он уже не мог больше делать вид, что их не связывают те незримые узы, что возникли еще тогда, когда он считал ее юношей.

Но… слишком поздно.

По-прежнему качая головой, Николас отвернулся и понял, что за ним наблюдает Гай. На лице оруженосца играло выражение откровенного самодовольства.

— Поосторожней с Эмери, — внезапно вознегодовал Николас и сузил взгляд. — Я не хочу, чтобы ты ее беспокоил.

Гай фыркнул:

— Я? Да я знал про нее почти с самого начала.

Николас скептически взглянул на оруженосца, хотя и понимал, что тот врать не станет. Но как он сам не догадался? Ведь принадлежность Эмери к женскому роду так очевидна. Никто из его братьев, даже самый тупоголовый, не позволил бы себя провести, а он купился. Ему хотелось обвинить в этом свое теперешнее состояние, прибавить ко всем проблемам еще и катастрофически снизившуюся наблюдательность.

Однако Николас подозревал, что ответ в действительности куда проще: он не хотел видеть. Объяснял свои чувства к «юноше» чем угодно: тоской по семье или воображаемому сыну, желанием обучить преемника, и при этом игнорировал признаки, указывающие, что дело может быть совсем в другом.

Потому теперь уже слишком поздно.

— Что вы собираетесь с ней делать? — без задней мысли поинтересовался оруженосец.

Николас резко развернулся к нему. Он ничего не мог с ней сделать, и Гаю это отлично известно. Но оруженосец не подумал, что следует лучше выбирать слова. Он упрямо сверлил глазами хозяина.

— Мы берем ее с собой?

Николас осознал, о чем тот спрашивает, и почувствовал себя идиотом. Но тем не менее ничего другого ему в голову не пришло.

— Разумеется, берем. А что ты хочешь, чтобы я сделал, учитывая убитого дядю и преследующего тамплиера?

Под раздражением прятались другие, более сильные чувства, отклик на вопрос оруженосца. Пока рядом находился Эмери-юноша, он был сильно… настроен против, а вот с Эмери-девушкой он не готов расстаться. Он ведь уже распростился и с возможностью обрести семью, и со своим будущим, как вдруг появилась Эмери. Тихая, молчаливая, обладающая огромной внутренней силой, с колдовскими глазами и завораживающим взглядом. У нее никого не осталось, идти ей некуда. Кроме того, он пообещал ее брату о ней заботиться.

Но Гай быстро заспорил:

— Для нее есть места куда безопасней, чем путешествовать с нами.

Николас отрицательно покачал головой и направился к своему коню. Гай с самого начала был против Эмери, неудивительно, что хочет от нее избавиться. Но Николас не собирался оставлять ее на попечение женского монастыря или чего-то подобного, где не мог гарантировать ее безопасность. Может, он сейчас и не в лучшей форме, но никому другому не может доверить девушку…

— А как насчет поместья вашего брата Джеффри?

Уже примерившись забраться в седло, Николас застыл на полдороге. Такое предложение не так легко отвергнуть. Безусловно, нет места безопасней, чем в доме у любого из де Бургов, но он не мог так поступить, отпустить Эмери раньше, чем найдет ее брата. Ни на мгновение раньше.

Николас даже не стал оборачиваться к оруженосцу, только снова покачал головой и вскочил в седло. Он сказал себе, что совершенно справедливо отказался оставить Эмери у брата. Он и без того не жаждал предстать пред очи родных, а тут они еще бы пришли к определенным заключениям насчет женщины, которую он им доставил. Осложнения неминуемы. Он не станет демонстрировать им Эмери.

Николас горестно подумал, что и так позволил себе излишние вольности, предупредив Гая держаться на расстоянии, а ведь и ему следует вести себя так же. Он уже не раз видел в ярких глазах Эмери отражение собственных чувств и не станет им потакать.

Слишком поздно.

Эмери покидала родовое поместье, даже ни разу не оглянувшись. Она еще несколько месяцев назад попрощалась и с домом, и со своей прежней жизнью и потому не медлила, а напротив, торопилась к лорду де Бургу и его оруженосцу. Взобравшись на коня, она осознала, что даже не испытывает чувства потери, только желание объединиться со своими спутниками, и теперь уже без всяких ограничений, которые прежде ее стесняли.

Сейчас она, наконец, может быть самой собой, не подделываясь под образ юноши и не подчиняясь «женским» рамкам. Как будто последние годы растворились в небытие, и Эмери Монбар снова участвует в приключениях брата. Да, частично причиной был ее маскарад, он давал свободу, какой женщину почти и не знали. И само путешествие тоже играло свою роль: в дороге позволялись определенные вольности, а впереди ее ожидало что-то новое и неизведанное.

Но еще более важным было для нее одобрение спутников. Никто, кроме Джерарда, не принимал ее такой, какая она есть, не признавая способностей и умения. А сейчас Эмери снова чувствовала прежнюю уверенность и надежды, каких не знала уже много лет.

Она сказала себе, что эти надежды не имеют отношения к лорду де Бургу, но тут же безошибочно нашла его взглядом: высокая фигура, непринужденно восседающая на боевом коне, темные волосы развеваются на ветру. Он стал еще красивей или ей просто так кажется из-за того, что она хорошо узнала его, и он ей понравился? И это из-за того поцелуя? Эмери вспыхнула при одном воспоминании. Она должна навеки сохранить его в памяти. Как и растущее день ото дня восхищение великим рыцарем. Она быстро отвела взгляд и заметила, что Гай задумчиво смотрит на нее.

— Ему пора подстричься, — сказала Эмери, кивая на лорда де Бурга, словно это могло объяснить, почему она так пристально изучает рыцаря.

Гай понимающе усмехнулся и закричал хозяину:

— Милорд, Эмери хочет подстричь нам волосы!

— Нет-нет, — встревожилась Эмери.

Она, конечно, стригла своего брата, но прикасаться к де Бургу столь интимно боялась. Слишком уж соблазнительно. И опасно. Она не без труда прочистила горло.

— У меня нет ножниц. — Эмери надеялась положить конец этой теме.

Но Гай, похоже, наслаждался ее неловким положением.

— Может, нож подойдет? — весело поинтересовался он.

— Ты умеешь обращаться с ножом? — спросил лорд де Бург, благородно спасая ее от насмешек оруженосца.

Эмери кивнула, благодаря за смену темы.

— Кто тебя научил так споро владеть мечом? — Он вопросительно поднял темные брови.

Эмери испытала прилив гордости от комплимента.

— Меня научил отец. Он обучал нас обоих, мы с Джерардом близнецы. Ему было так проще, ведь он ничего не знал о воспитании девочек.

Мало кто мог остаться спокойным, выслушав ее пояснения, и при виде потрясенного лица Гая Эмери решила, что ее ждут обычные в таких случаях крики и вопли. Но когда оруженосец обрел дар речи, то заговорил совсем не о ее умении обращаться с оружием.

— Близнецы! — воскликнул он с круглыми глазами. — Раз близнецы, то вы должны знать, где сейчас может быть ваш брат! Разве вы мысленно с ним не общаетесь?

Эмери отрицательно покачала головой. Они с Джерардом похожи, как обычные брат и сестра, и их редко ассоциировали с близнецами, что ее вполне устраивало.

Гай был явно разочарован.

— Но вы должны попытаться!

Эмери покачала головой. Куда проще было бы найти брата при помощи какой-нибудь мистической связи, но их детские узы растаяли, они разошлись по своим дорогам и давно жили в разных мирах. Джерард поднимал оружие на Святой земле, Эмери от своего отказалась.

Но все равно она бы знала, если бы с ним… что-то случилось.

Словно почувствовав ее неловкость, лорд де Бург вновь пришел на помощь.

— Словом, Гай опять взялся за свои суеверия. — Он косо взглянул на оруженосца.

— Близнецы — большая редкость, милорд, — ответствовал тот. — Я просто подумал…

Один мимолетный взгляд оборвал поток слов, среди которых наверняка были бы легенды, связанные с близнецами. Эмери мысленно поблагодарила лорда. Она не хотела слушать о том, что, если один близнец умирает, другой становится сильнее и обретает способность лечить больных или раненых.

— Но согласитесь, не каждое суеверие безосновательно, — запротестовал Гай. — Да посмотрите хотя бы на своих родных и их сверхъестественные способности. Вы не можете отрицать, что тратите свои впустую.

— Я? У меня нет никаких способностей, — категорично заявил лорд де Бург.

Эмери не понимала, о чем говорит Гай, но в тоне великого рыцаря было что-то такое, отчего она ему не поверила. Хотя, возможно, ему просто надоели шутки оруженосца.

Гай не стал спорить с хозяином и повернулся к Эмери.

— У всех де Бургов есть необыкновенные способности, — сказал он. — Граф Кэмпион обладает определенным… даром предвидения. Все об этом знают, но не говорят.

Эмери удивленно посмотрела на лорда, но тот не стал спорить, а только пришпорил лошадь, избавляясь от необходимости выслушивать болтовню оруженосца. Эмери хотелось поскакать за ним, но узнать о знаменитой семье тоже была не прочь.

Гай принялся на все лады расхваливать членов именитого клана — от достопочтенного графа Кэмпиона и его третьей жены до всех семи сыновей от предыдущих браков. Гай так живописал знаменитый замок с золотыми башнями, что Эмери сразу захотелось увидеть его собственными глазами. Она не представляла, на что похожа жизнь в таком грандиозном доме, хотя Гай и уверял, что в нем всегда царят тепло и веселье.

— Наверное, в семье так и должно быть, — задумчиво произнесла Эмери. Ведь у нее никого никогда не было, кроме отца и брата. Интересно, каково жить среди шумной родни, где все любят друг друга, готовы поделиться чем угодно, выслушать, помочь, а иногда разделить более тягостные обязанности.

— Это все граф, — пояснил Гай. — Он с такой добротой, мудростью, великодушием управляет поместьем! К нему часто приезжают сыновья с внуками, они уже не живут в отчем доме, у них свои семьи и дома, разбросанные по владениям. Все женились, кроме Николаса.

Николас. Великий рыцарь представился ей еще при первой встрече, но Эмери с удовольствием вновь услышала его имя. Николас де Бург. И единственный из братьев, кто еще холост. Внутри разлилось странное щекочущее тепло, и она с трудом удержалась, чтобы не кинуть взгляд на его широкую спину.

— Жена Саймона, Бетия, как и вы, мастерица в искусстве боя, — продолжал Гай. — И даже больше. Саймон с ней познакомился, когда она в личине разбойника напала на него из засады. И еще он самый способный рыцарь, если не считать Дунстана, самого старшего.

Эмери удивленно моргнула, с трудом совмещая такую личность с августейшей семьей. Конечно же Гай преувеличивает. Но она все равно пожалела, что не может встретиться с этой женщиной и увидеть все своими глазами.

— Жена Джеффри, Элени, тоже имела репутацию воинственной женщины, но с тех пор прошло много времени, и она давно угомонилась. А жена Стивена Бригида происходит из старинного уэльского рода Лестрейндж, в котором, по слухам, свои мистические способности, — добавил Гай.

Все это озадачило Эмери. Она думала, что сыновья графа должны стремиться к выгодным бракам, дабы усилить политическое влияние, собирать земли и титулы. А по всему выходило, что прекрасные де Бурги заключали браки исключительно по любви. Жаль, ее семья никогда подобного не поощряла. Но разве у нее был кто-то, кого она любила? Она быстро взглянула на лорда де Бурга и, вспыхнув, заставила себя сосредоточиться на рассказе Гая.

— Все жены де Бургов очень сильные, с независимым суждением, — закончил оруженосец и посмотрел на Эмери непонятным взглядом. Потом склонился к ней и тихо добавил: — Вы бы отлично вписались, мисс Эмери.

Он усмехнулся и пришпорил коня, оставляя Эмери ошеломленно смотреть ему вслед. Он явно по-прежнему ее поддразнивал.