– Где твоя девушка? – Хантер подтолкнул Дилана, присаживаясь на стул рядом с ним в кафетерии.
Он ждал обеда, который, во время учебы, был лучшей частью дня. Занятия были для него в тягость, ведь Дилан не такой умный, как его сестра. Но, со времени смерти Лорен, каждая минута в школе казалась отстойной, даже обед.
– Она не моя девушка.
Он поерзал на стуле, и тот заскрипел под ним как раненое животное.
Неожиданно в его сознании вспыхнуло изображение красного цвета, как отражение в воде.
Но на этот раз кровь принадлежала кому-то другому, не Лорен.
Олень лежал в траве, с дырой в брюхе. Вытекающая из него кровь, образовала лужицу сбоку. Дилан почувствовал боль. Обхватив живот, он с трудом сдерживал тошноту. Возможно, он мог бы не сдерживать порыв рвоты, если бы не был обеспокоен тем, чтобы не разочаровать своего отца.
В течение многих лет он просил, чтобы папа взял его на охоту. Но теперь, когда он был здесь и дрожал от холода, глядя на мертвое животное, он жаждал вернуться домой. До боли хотел оказаться там, где было тепло и безопасно, и все были живы.
Но Дилан также чувствовал, как в тот момент, когда он стоял около оленя, и жизнь покинула его тело, внутри зародилось что-то еще.
Сила.
– Что случилось, чувак? – Голос Хантера вырвал его из мыслей, точно так же, как будильник по утрам вытаскивал его из снов.
Дилан чувствовал тоже самое.
– Гм ... – Потирая лицо, он мгновение вспомнил, о чем они говорили.
О, да. Харли. Он избегал ее, и не собирался останавливаться. Общение с ней было ошибкой. Она психопатка, и её план никогда не сработает.
Это не ТВ-шоу, а настоящая жизнь.
Подростки – не детективы, и никто не станет серьезно относиться к ним. Они не представляли из себя ничего особенного. Дилан знал это лучше всех.
– Ты в порядке, мужик? – лоб Хантера нахмурился.
– Да, – он заставил уголки своих губ подняться, надеясь, что они образуют настоящую улыбку. Хотя Дилан и подозревал, что в этот момент был похож на Джокера или Ослика Иа. – Просто она слишком драматична.
– А я ведь тебе говорил. – Хантер рассмеялся, легко и расслабленно. Дилан радовался, что сказал это. – Я имею в виду – чего ты ожидал, когда она бегала по городу, одетая, как одна из крутых девчонок?
Лицо Дилана вспыхнуло, он моргнул. Никто не должен знать об этом. Если бы они узнали, то могли бы что-то заподозрить. Сделав глубокий вдох, он подумал, что ему не о чем беспокоиться. Это уже не его проблема. Если он больше не работал с ней, то что бы она ни сделала – его это не волнует. Он умывает руки.
Верно?
Тогда почему он все еще чувствовал себя грязным? Склизким? Почему ему мерещился красный?
Покачав головой, он сосредоточился на реальности. Сейчас обеденное время. Все ребята за столом кушали. Успокоившись, он полез в рюкзак и вытащил помятый коричневый пакет. Из него вырвался запах хлеба и мяса. Бумага сморщилась между пальцев, когда Дилан раскрыл верх пакета. Хантер сгорбился над своим бутербродом, быстро работая челюстями, как будто это был последний обед в его жизни. Будто он не ел несколько дней. Раньше Дилан был таким же. Он все время был голоден. Мама часто называла его желудок бездонной ямой. Но в последнее время Дилану приходилось буквально напоминать себе, что нужно поесть.
Есть.
Дышать.
Спать.
Повторить.
Все, что раньше было абсолютно естественным, теперь стало тем, что он записывал в заметках.
– Хочешь, позже сыграем в видеоигры? – спросил Хантер, и крошки хлеба посыпались из его рта.
Дилан улыбнулся, взяв в руку сэндвич:
– Звучит здорово.
Должно сработать. Он обосновался дома, и ему необходимо развеяться. Но тут он вспомнил, что не мог.
– Вообще-то, сегодня я работаю. Может быть, завтра?
– Конечно. – Хантер кивнул, прежде чем обратиться к Дилану с самодовольной улыбкой. – Вчера ты был с Харли, а?
Внутри Дилана все сжалось в комок, и он выронил свой бутерброд, который упал на стол.
– Что?
– Ага. Разве Клэр не сказала тебе, что я заходил?
Прикусив губу, Дилан кивнул:
– Да, она говорила.
– Не волнуйся. Я не сказал отцу Харли о вас двоих.
Тело Дилана похолодело, как если бы его бросили в ледяную воду.
– Её отцу?
– Да. Вчера меня допрашивали. Вот почему я приходил. Чтобы рассказать тебе об этом. Я писал сообщения и звонил. Разве ты не видел?
– Ни в одном из них ничего не сказано о том, что ты был в полицейском участке, – сказал Дилан.
Почему они допрашивали его лучшего друга? Что Хантер мог знать об этом?
– Успокойся, – Хантер посмотрел на Дилана, нахмурив брови. – Ничего серьезного. Думаю, они просто допрашивают людей, которые знали Лорен. Знаешь, работают с базой.
– Но ты её не знал.
Дилан недоверчиво посмотрел на друга. Рядом с ними раздался девчачий смех. Он витал над ними, такой беззаботный и легкий. Как же Дилан хотел быть таким.
–Я знал её, – сказал Хантер оборонительным тоном.
– Каким боком?
– Мы говорили несколько раз.
– Ты прав, это практически делает вас лучшими друзьями, – пошутил Дилан, подражая девчачьему голосу.
Хантер нахмурился:
– Да я общался с ней больше, чем ты.
Парни и раньше спорили. И Дилан искренне радовался тому, что Лорен никогда не интересовалась ни им, ни его другом. Она была единственной девушкой, которая могла положить конец их дружбе.
– Я даже говорил с ней в тот день, когда она умерла.
Дилан вздрогнул. Этими словами Хантер будто нанес ему удар.
– Ты не говорил мне об этом.
Хантер пожал плечами, как будто это было неважно. Но это важно. И это то, что он скрывал от своего лучшего друга. Почему?
– Она попросила меня встретиться с ней позже.
Все ухудшалось. Настолько, что было похоже на то, будто Дилан снова стоял рядом с тем оленем. Он почувствовал боль, его живот скрутило. Столовая слегка качнулась. Дилан схватился за стол, чтобы успокоиться. Костяшки его пальцев побелели.
– Когда? Где?
– Это не имеет значения. Я не пошел.
Лицо Хантера помрачнело, он застыл.
– Лорен Паскаль попросила тебя встретиться с ней, и ты отказался? – прошептал Дилан, стараясь сохранить спокойствие в голосе.
– Она прикалывалась надо мной. Я так понял. Вероятно, это была шутка.
– Значит, ты не пошел? Ты уверен?
Хантер покачал головой:
– Я помню, где был. У меня есть железобетонное алиби. Все в порядке.
Он щелкал слова как орешки, как будто это был ничего не значащий день. Как будто он сейчас не скинул на друга атомную бомбу. В этом не было смысла. Зачем Лорен просила Хантера встретиться с ней?
– Когда это было? Я имею в виду, в какое время?
– А?
– В какое время она разговаривала с тобой?
Голос Дилана повысился, поэтому он с усилием заговорил тише. Несколько человек огляделись.
– Неужели ты не помнишь? Было утро? После полудня? До или после обеда?
– Боже, чувак, остынь. Ты похож на копа. – Хантер отмахнулся от Дилана. – По-моему, это было утром. Как я уже сказал, это была шутка.
Но это не было шуткой. Это было важно, и он не мог поверить, что Хантер этого не осознавал. Его взгляд скользнул к большим окнам, открывающим вид во двор. Он заметил Харли, сидящую на земле, склонившуюся над обедом, капюшон закрывал ее темные волосы. Она казалась такой крошечной, сжавшейся в три погибели.
Но его сердце замерло.
Дилан увидел двух человек, стоявших чуть в стороне от нее.
Почему они были вместе?
– Где ты был?
Его отец приподнялся с места, лежа на диване. Грудь Дилана сдавило, и он отступил назад. Сердцебиение участилось, и он мог чувствовать пульс на своем запястье. Когда Дилан подъехал – в доме было темно. Если бы он знал, что отец не спит, возможно, он не пошел бы внутрь.
– Я задал тебе вопрос, – пробормотал отец.
На журнальном столике было несколько открытых пивных банок.
Внутренности Дилана скрутило как корявые корни деревьев.
– Я был на работе.
– По крайней мере, в этот раз ты был занят хоть чем-то полезным.
В этот раз? Дилан работал почти каждый день. Но он оставил эти мысли при себе. Он знал, что лучше не спорить.
Его отец пробежался рукой по своим редеющим седым волосам. Раньше в прихожей висели старые фотографии в рамках. На этих фотографиях у отца были густые темные волосы, такие же, как у Дилана. На фото был молодой мужчина с упругой кожей, угловатыми скулами и мускулистым телом. Теперь кожа отца стала дряблой, его щеки округлились, а тело было рыхлым. Это тот человек, которого Дилан знал большую часть своей жизни. Но он не всегда был таким.
Когда Дилан был маленьким, его отец служил в армии. Тогда сын поклонялся своему отцу. В один прекрасный день он мог бы предстать перед ним в новенькой военной форме, как это сделал его папа. Дилан часами стоял перед зеркалом в своей спальне, с прямой спиной и практиковался отдавать честь.
Но это было до того, как его отца ранили. До того, как он начал сильно пить. До того, как он превратился в «это».
– Сегодня по электронной почте из школы пришло письмо. Сообщают, что ты запустил учебу.
Дилан оглянулся в поисках своей мамы или Клэр. Их нигде не было видно, но он услышал движение наверху. Они, должно быть, спрятались. Его желудок сжался.
– Что ты можешь сказать в свое оправдание?
Ничего. Несколько лет назад Дилан твердо усвоил урок – держать язык за зубами.
– Знаешь, в чем твоя проблема?
Нет, но он уверен, что отец сейчас ему скажет.
С тоской, Дилан снова взглянул на лестницу. Отец не даст ему сбежать наверх. Но Дилан мог бы. Его отец был слишком пьян, чтобы поймать его. Плюс ко всему, Дилан был сильнее. Он давно знал это. Он уделывал своего папу еще в шестом классе. И дело было не только в размере и силе, иногда уверенности придавал страх.
А Дилан не мог вспомнить, когда он не боялся своего отца.
– Ты ленив, – выпалил его отец. – Всегда был.
Чтобы не спорить, он так сильно прикусил губу, что проколол ее. Металлический вкус крови наполнил его рот. Подняв руку, он вытер ее.
– Ты никогда ничего не доводишь до конца. Вспомни, как ты бросил футбол – не хотел тратить время и прилагать усилия. – Качая головой, он сузил глаза. – Ты разрушил все мои чертовы ожидания.
Тепло подкралось к шее Дилана и обдало его щеки. Он бросил футбол не потому, что не прилагал усилий или отвратительно играл. Но его отец этого не знал. Истина была бы еще более неутешительной для него, чем ложь, которую он придумал. Он никогда не был честен со своим отцом. Никогда не доверял ему.
– Знаешь, я работал с шестнадцати лет, и при этом получал хорошие оценки в школе. В восемнадцать я стал военным, и мне даже удалось получить степень бакалавра, – продолжал его папа со своего поста на диване.
Дилан все это слышал. Ничего из этого не имело значения. Он не хотел ни в чем походить на своего отца. Так что, ему было все равно, если его выгонят со школы.
– Ты слушаешь меня, парень? – Голос его отца стал громче.
Дилан отчаянно хотел убраться отсюда.
– Мама и Клэр уже спят?
Было поздно, но не настолько.
– Я думаю, да.
Отец поднял голову и посмотрел на лестницу, немного смутившись, как будто забыл, что в доме есть другие люди. Дилан давно пообещал себе, что никогда не станет алкоголиком, как его отец. Такие ночи, как сегодня, были хорошим напоминанием для него.
– Я тоже собираюсь лечь спать.
– О, нет. Мы здесь еще не закончили.
Дилан чертыхнулся. Попытка – не пытка.
Его отец оттолкнулся от дивана и, пошатываясь, направился в его сторону. Пульс колотился в ушах Дилана.
– Я устал тащить на себе твою никчемную задницу. Я не буду терпеть тебя дольше, чем положено. Как только тебе исполнится восемнадцать, ты свалишь.
Его отец всегда угрожал подобным образом. Очевидно, он не понимал, что Дилан этого хотел больше, чем он сам. Иначе, зачем он так много работал? Его план всегда заключался в том, чтобы уйти в ту же минуту, как только он мог себе это позволить. Несмотря ни на что, слова отца причиняли боль. Иногда Дилан удивлялся, что отец все еще имел над ним такую власть.
– Что происходит? – Его мама появилась наверху лестницы, её брови хмурились от беспокойства.
– Ничего. – Дилан отмахнулся от нее, желая не убить своего отца. Он стоял так близко, что теперь ему приходилось вдыхать запах алкоголя.
– Просто говорили с моим мальчиком о его оценках.
Плечи его мамы поникли. С её губ сорвался вздох, и она спустилась по лестнице. Отчаяние охватило Дилана. Он покачал головой, желая, чтобы она поднялась обратно. Почему она это делала? Он справится с этим.
– Я просила тебя не беспокоить его. В последнее время он многое пережил, – твердо сказала она, но дрожь в её руках выдавала страх.
Когда Дилан заметил жилу, пульсирующую на лбу отца, его грудь сжалась. Как только мама дошла до нижней части лестницы, он протянул руку, словно пытаясь защитить ее. Это был инстинкт. Действие, над которым он даже не задумывался. Дилан защищал мать на протяжении многих лет.
– Прошло достаточно времени, – рассмеялся его папа. – Ты всего лишь маменькин сынок, и ты это знаешь.
Мама открыла рот, желая возразить, но Дилан остановил её взглядом. Наверху скрипнула дверь спальни. Клэр. Его сердце сжалось.
– Извините, сэр, – выпалил он, желая быстрее закончить разговор. – Вы правы. Мне нужно быть более ответственным. Мне нужно больше походить... – он проглотил желчь в горле, – на Вас. Я буду работать над этим.
Набрав в легкие воздух, Дилан затаил дыхание. Вокруг него воцарилась тишина. Лишь тикали часы на стене. Смех его отца разрушил тихую идиллию.
– На меня? Отлично. Только ты никогда не будешь таким, как я, сын.
Дилан сжал руки по бокам. Мама осторожно положила руку ему на плечо. Она делала так с детства. Отец мог разорвать его на куски, но мама собирала его обратно. По крайней мере, она пыталась. Некоторые вещи невозможно восстановить.
Размахивая своей дрожащей рукой, отец пробормотал:
– Просто повысь свои чертовые оценки. Это приказ. – Его водянистый взгляд скользнул мимо Дилана и остановился на матери. – Мне нужно еще пиво.
Ее рука соскользнула с плеча Дилана.
– Я принесу тебе одно, – тихо ответила она.
Посмотрев на мать неуверенным взглядом, Дилан поспешил вверх по лестнице. Он был уверен, что через несколько минут отец будет храпеть на диване. Он уже едва мог подняться.
Проходя мимо комнаты Клэр, Дилан прислушался к движению внутри, но за дверью была полнейшая тишина, поэтому он проскользнул в свою комнату. Жалюзи были открыты, и лунный свет проливался сквозь окно, окрасив его стены в голубоватый оттенок. Дилан закрыл дверь и прислонился головой к стене, глубоко вздохнув.
Дом должен быть местом, где вам было комфортно и спокойно. Когда Дилан находился дома, он почувствовал себя рыбой, выброшенной на берег. Как будто он был не в своей тарелке.
Собственно, он чувствовал себя так везде.
Существовало только два человека, с которыми ему было комфортно: его сестра и Хантер. Люди, которым он доверял больше, чем кому-либо еще. Но после сегодняшнего разговора, он не был уверен в Хантере. Не после того, что он утаил.
Отодвинувшись от стены, Дилан медленно подошел к своей кровати и опустился на неё. В освещенной лунным светом комнате, он снял туфли и носки, пошевелил пальцами. Желтый свет мерцал за окном. Дилан услышал шины автомобиля, ехавшего по улице, и лай Поттера на заднем дворе. Прислушавшись, он ждал, когда машина проедет, но этого не произошло. Волосы на его затылке встали дыбом. Поднявшись с кровати, он осторожно подошел к окну и заглянул сквозь жалюзи.
То, что он увидел, заставило его кровь похолодеть.