Вот уж где меньше всего ожидала она встретить Итана Миллера, так это в Таиланде.
Прилетев накануне поздно вечером совершенно разбитая и мечтая об одном — выспаться после утомительного перелета из Австралии, Эбигейл ничего не ощущала, кроме усталости и тяжести в голове. И потому когда наутро, спускаясь в вестибюль отеля, она увидела его светло-карие под широкими черными бровями глаза, в первый момент она решила, что это галлюцинация. Хотя еженощные сны, в которых ей являлся Итан Миллер, слава Богу, прекратились уже несколько лет назад, тени прошлого время от времени еще навещали ее. Он стоял среди столпившихся вокруг экскурсовода туристов, и, когда в ответ на направленный на него взгляд брови его вопросительно приподнялись, Эбигейл окончательно убедилась, что перед ней на самом деле Итан. Он не узнал ее. И не мудрено, ведь ей было уже двадцать пять, и всякое сходство с той худенькой впечатлительной девочкой тринадцати лет, которую он некогда знал, давно и безвозвратно исчезло.
Он был для нее в ту пору воплощением идеального мужчины, и именно он впервые разбудил в ней еще незрелую, полудетскую чувственность. Много лет назад Итан казался ей недосягаемым, точно какая-то кинозвезда. К счастью, у нее хватило выдержки и здравого смысла скрыть свои чувства к нему в самом дальнем уголке сердца, но еще долгие годы после того, как он пропал из ее жизни, Итан являлся ей в романтических мечтах.
Он мало изменился. Только плечи стали, может быть, немного шире да крошечные морщинки появились у глаз, хотя они лишь придавали привлекательную зрелость его классически правильным чертам лица. И все равно он выглядел значительно моложе, чем… Она быстро прикинула, сколько лет ему должно быть сейчас: тридцать семь или около того.
— Мисс Эбигейл Кассон! — выкрикнула экскурсовод, обводя взглядом группу из двух десятков человек.
— Это я, — выступила вперед Эбигейл. Уж теперь-то Итан наверняка узнает ее. Она все еще чувствовала на себе его взгляд — настороженный, как будто заинтригованный, но старалась не показать, что узнала его.
Экскурсоводом у них была невысокая, но стройная девушка с плоским, хотя миловидным лицом, черными живыми глазами и такими же черными коротко подстриженными волосами. Протягивая Эбигейл пластиковую бирку и матерчатую сумку, точно такую, как и те, что уже держали в руках многие члены группы, она одарила ее дежурной улыбкой и тут же снова уткнулась в список.
— Мистер Итан Миллер!
— Я. — Итан взял свою бирку и сумку, неохотно отведя взгляд от Эбигейл.
Одна из стоявших поблизости женщин заговорила с ним, и он слегка наклонил голову вправо, с легкой улыбкой слушая ее.
Эбигейл почувствовала, как кровь ударила ей в голову и сердце болезненно сжалось в груди. Он так и не узнал ее! Стоя в двух шагах — не узнал. Даже имя ничего ему не напомнило.
После испуга, который она испытала, увидев его, казалось, должно было прийти облегчение, однако Эбигейл, напротив, охватило раздражение и гнев. Ах, черт, он и в самом деле не вспомнил ее! Похоже, он просто вычеркнул из памяти то ужасное лето. Сделал то, чего сама она никогда бы сделать не смогла. Даже через миллион лет.
Вздрогнув, Эбигейл вцепилась в свою сумку и судорожно перевела дух. Невысокая коренастая женщина средних лет, стоявшая рядом, спросила с явным американским акцентом:
— С вами все в порядке, дорогая?
Эбигейл поняла, что, должно быть, заметно побледнела или даже изменилась в лице. Натужно улыбнувшись, она ответила:
— Да, все в порядке, благодарю вас. Просто тут немного жарко.
— О да, — согласилась американка. — Но надеюсь, в автобусе есть кондиционер.
Познакомившись наконец со всеми, экскурсовод заторопилась к дверям, за которыми виднелся сине-белый автобус, подъехавший пару минут назад.
— Мисс Кассон? — окликнула она Эбигейл, заметив, что та не двинулась с места. — Что же вы? Пойдемте, — нетерпеливо замахала она рукой.
Эбигейл колебалась. Может, сказать, что ей нездоровится и она не сможет поехать сегодня на экскурсию, а тем временем узнать в агентстве, нельзя ли перейти в другую группу…
— Мисс Кассон? — Экскурсовод выглядела озадаченной. — Вы что-нибудь забыли?
Нет! — чуть не выпалила она. Я ничего не забыла! Если бы я только могла… Это Итан Миллер благополучно все позабыл. Он даже глазом не моргнул, когда вы произнесли мое имя.
Она заплатила вперед за этот тур еще в Австралии. За две недели, включая все расходы. Поездка обошлась ей недешево, и, здраво рассудив, она решила, что едва ли удастся теперь все переиграть. Уже поздно, и вряд ли туристическая компания вернет ей потраченные деньги.
— Нет, — покачала головой Эбигейл. — Все в порядке. — И решительным шагом, словно подстегивая себя, последовала за экскурсоводом на улицу.
Когда рассаживались в автобусе, Итан занял место у окна. Это не удивило Эбигейл. Как и то, что какая-то брюнетка с длинными волосами, разметавшимися по плечам, и ярко накрашенными губами уселась рядом с ним. Пока женщина устраивалась, запихивая сумку под сиденье, Итан смотрел в окно. Проходя мимо них, Эбигейл подумала: приехали они вместе или эта женщина только надеется завязать знакомство с ним?
Задние места заняла группа молоденьких девушек и трое довольно развязного вида парней, которые с интересом разглядывали их. Несколько супружеских пар, семья с двумя детьми да пять-шесть одиноких особ обоего пола составляли остальную часть группы. Низенькая американка, сидевшая рядом с ней, предупредительно наклонилась к Эбигейл:
— Вы можете пересесть на мое место, если хотите. Мне все равно.
— Благодарю вас. — И мне тоже, подумала Эбигейл. Ей было грустно и как-то не по себе. Возможно, это ощущение, что она одна в чужой стране, среди незнакомых людей, было причиной внезапно нахлынувшей меланхолии.
— Меня зовут Келси, — представилась американка. — Келси Доул. А вас Эбигейл? Очень красивое имя. И вам подходит.
— Спасибо, — улыбнулась Эбигейл, легким прикосновением отводя со щеки выбившуюся прядь. Волосы у нее были цвета темного меда.
Дверь плавно закрылась, и, отъехав от отеля, автобус вырулил на широкую улицу, заполненную желтыми такси и велосипедами.
— Надеюсь, мы успеем пройтись по магазинам, — заметила Келси, когда они проходили мимо торговых рядов, установленных в тени раскидистых деревьев прямо на тротуаре.
На углу улицы пожилые мужчины сидели на корточках и играли в карты. Соседка Итана вскочила и, приставив к глазам фотоаппарат, наклонилась, чтобы заснять картежников. Глубокий вырез ее цветастого платья, должно быть, позволил спутнику заглянуть гораздо дальше, чем допускалось приличиями, и разглядеть весьма выразительную впадинку между грудей. Вот вертихвостка, недобро отметила про себя Эбигейл.
Перестань дурить, тут же одернула она себя, неужто ты позавидовала? Она уже давно смирилась с мыслью, что ей не суждено иметь пышные формы, загадочные зеленые глаза и более изящный нос. Ведь не девочка уже.
Но Эбигейл не сожалела, что исправила выступающие вперед зубы, хотя ради этого пришлось два года ходить с металлической пластинкой во рту, а длинные ноги, из-за которых она всегда казалась выше своих одноклассниц, чего очень стеснялась, теперь были скорее достоинством, чем недостатком. Фигура у нее наконец сформировалась, как у запоздавшего в своем развитии подростка, и была если не идеальной, то настолько складной, чтобы вызывать зависть у подруг, страдавших от излишнего веса. Некоторые находили ее выразительные ярко-голубые глаза красивыми, особенно с тех пор, когда она начала пользоваться тенями для век, чтобы подчеркнуть их небесный цвет, и тушью.
Автобус слегка тряхнуло, и соседка Итана, покачнувшись, плюхнулась на свое место, а водитель, заворачивая за угол, предостерегающе посигналил, что не произвело абсолютно никакого впечатления на массу запрудивших улицу велосипедистов.
Келси ойкнула и схватилась за сердце, когда их автобус едва не наехал на рассеянного рикшу, тащившего повозку, доверху нагруженную пустыми корзинами.
— Ой, взгляните! — тут же забыв о нем, указала она в окно. На углу девочка в ярко-красном местном костюме торговала какими-то вышитыми вещичками с характерным замысловатым орнаментом.
Эбигейл была рада новизне картин за окном и необходимости отвечать на восторженные комментарии Келси. Не в силах совершенно не думать об Итане Миллере, она могла, по крайней мере, хоть на некоторое время отвлекаться от тревожных мыслей.
Наконец они остановились возле неясно вырисовывающегося в утренней дымке великолепного королевского дворца. Выйдя на слепящее солнце, Эбигейл надела темные очки и широкополую соломенную шляпу, которую предусмотрительно захватила с собой. Еще в отеле она намазалась кремом от загара и положила тюбик в сумку. Интересно, сделала ли то же самое брюнетка, не отходившая от Итана, пока экскурсанты высаживались из автобуса. У этой женщины была очень светлая кожа, контрастирующая с загаром Итана. Вместе они составляли весьма заметную пару.
Внезапная боль разлилась в душе Эбигейл, несмотря на гнев, столь же яростный, сколь и необъяснимый. Едва ли можно было предполагать, что такой привлекательный мужчина проведет остаток своей жизни в одиночестве, перебирая в памяти события двенадцатилетней давности. Но нельзя же, с горечью подумала она, глядя, как Итан наклонил голову и улыб- нулся женщине, стоявшей рядом, нельзя же выглядеть таким чертовски спокойным, равнодушным, таким непробиваемым! Почувствовав на себе взгляд, Итан повернул голову в ее сторону, и Эбигейл поспешно отвернулась, последовав за экскурсоводом.
В чудесном саду усердно трудились одетые в черное садовники, подстригая траву и кустарник. Пока по раскаленным камням группа пересекала двор, Эбигейл мысленно представляла себе вместо толпы туристов, одетых в пышные наряды придворных и слуг, некогда живших и работавших здесь. Картина получилась живописная.
Перегнувшись через барьер, чтобы сфотографировать каменного дракона, сидящего у подножия лестницы, ведущей в один из залов дворца, она вдруг заметила, что стоит рядом с И таном и его рука слегка касается ее.
Эбигейл быстро сделала шаг назад, и он с улыбкой повернул голову.
— Извините, — пробормотал он. Его глаза задержались на ней — не слишком явно, но с оттенком заинтересованности.
Эбигейл напряженно улыбнулась в ответ и отошла, чтобы сфотографировать бронзового Будду на террасе. Уходя, она услышала глубокий голос Итана, который расспрашивал экскурсовода о замысловатом резном потолке тронного зала. Чувствуя, что руки у нее непроизвольно сжались в кулаки, она со смятенным чувством спросила себя, как же сумеет выдержать две недели рядом с ним, если даже мимолетный контакт ее так потрясает.
Некоторое утешение, правда, было в том, что он и понятия не имел, кто она такая.
Просто она должна будет держать его в неведении сколько возможно и притворяться, будто прежде они никогда не встречались. Нельзя было допустить, чтобы присутствие Итана испортило ей все удовольствие от поездки.
Когда группа вернулась в сад, где среди деревьев царила благодатная прохлада, Эбигейл с облегчением узнала, что экскурсия скоро закончится.
Экскурсовод указала им на два переплетенных дерева.
— Их называют «влюбленные деревья», — пояснила она.
Итан усмехнулся, а Эбигейл с горечью подумала: вольно тебе смеяться — любовь всегда была для тебя игрой.
Но любовь не была игрой для бедной Ванессы. Ванесса умерла от нее, в то время как Итан остался невредим.
После обеда в ресторане, расположенном на берегу живописного озера, их повезли кататься на лодке с причудливым балдахином и головой дракона на носу. Сидя на правой стороне лодки, между Келси и молодой парой, все время державшейся за руки, Эбигейл сняла очки, чтобы нацелить фотоаппарат на сверкающие на солнце изогнутые крыши, украшавшие крутой лесистый склон холма над озером, но в этот момент легкий ветерок сорвал с нее шляпу.
Пролетев несколько ярдов вдоль лодки, она уже готова была спланировать в воду, когда загорелая мужская рука ловко подхватила ее. В лодке раздался смех и аплодисменты, и Эбигейл встала, чтобы взять свою шляпу. Итан шагнул к ней, и она с разметавшимися по лицу волосами потянулась за шляпой.
— Благодарю вас, — испуганно сказала она и опустилась на свое место.
— Не за что. — Итан улыбался, но легкая складка между бровями указывала, что он словно бы пытается что-то вспомнить, глядя на нее.
Вместо того чтобы вернуться к себе, он сделал еще шаг в ее сторону и, схватившись рукой за одну из стоек, поддерживающих колеблющийся под ветром балдахин, посмотрел на нее сверху.
Эбигейл отвернулась, разглядывая многочисленные разноцветные лодчонки, что усеивали покрытую рябью поверхность озера.
— Я знаю, это старый прием знакомства, — сказал Итан, — но мне кажется, что я уже где-то вас видел.
Эбигейл крепко сжала кулачки, прежде чем обратить к нему равнодушный и ясный взгляд своих голубых глаз.
— Вы правы, — холодно ответила она. — Это действительно старый прием. — И снова обратилась к созерцанию пейзажа.
Келси издала негромкий протестующий звук. Парень бросил на Итана сочувственный взгляд, а его девушка хихикнула.
Эбигейл не видела выражения лица Итана, после того как он получил от нее отлуп, но через мгновение услышала, как он негромко рассмеялся и, убрав руку со стойки, отошел.
Несколько секунд спустя Келси многозначительно прошептала:
— А он, кажется, очень симпатичный мужчина…
— Да, похоже, — сквозь зубы согласилась Эбигейл. Сказать об Итане, что он симпатичный, значит, ничего не сказать. Кто-кто, а уж она-то знала. Она оторвала рассеянный взгляд от пейзажа и улыбнулась американке.
— У вас, наверное, есть кто-нибудь дома? — с любопытством осведомилась Келси.
Эбигейл покачала головой.
— Нет. Меня это просто не интересует.
— О! — Келси посмотрела в сторону Итана, стоявшего на носу лодки. — Мне кажется, вы не правы. Будь я лет на десять помоложе… а еще лучше на пятнадцать…
Эбигейл рассмеялась и увидела, как Итан быстро повернул голову, бросив на нее настороженный взгляд. Он подумал, вероятно, что смеются над ним. Ну и пусть себе думает. Она отвела глаза.
После беглого осмотра всяких редкостей из нефрита и слоновой кости в небольшом музее, находящемся в живописном парке, Келси вместе с большинством пожилых членов группы предпочла пройтись по широкой тенистой дорожке, в то время как остальные взобрались по крутой каменной лестнице к ажурной беседке на вершине холма.
Дети, довольные, лазали по камням и крутым маршам лестниц под бдительным присмотром родителей. Какая-то маленькая тайская девочка в белом платье с оборками, белых носочках и открытых туфлях, стоя возле домика привратника, с благоговейным страхом взирала на две огромные керамические статуи богов с нависшими бровями и грозными взглядами.
Когда Эбигейл остановилась рядом с ней, девочка отвела глаза от статуй и несмело произнесла по-английски:
— Здравствуйте.
— Здравствуй, — ответила Эбигейл. — Здравствуй, маленькая принцесса.
Тут подоспели родители малышки, запыхавшиеся от подъема. Отец подхватил дочку на руки и, смеясь, заговорил с ней. Когда же Эбигейл повернулась, чтобы уйти, мужчина знаками и улыбками попросил ее сняться вместе с его женой и дочкой. Эбигейл согласилась, а потом сама сфотографировала это семейство.
Она уже начала спускаться вниз, стараясь держаться в тени, когда взгляд ее упал на Итана Миллера, тоже спускающегося по лестнице.
Она торопливо свернула с дороги и оказалась возле небольшой квадратной башенки. К ее удивлению, башенка была пуста. Сквозь доходящее почти до самого пола арочное окно открывался изумительный вид на равнину внизу. Эбигейл подошла к окну и наклонилась, чтобы заснять эту чудесную картину с путаницей оранжевых черепичных крыш. А когда выпрямилась и повернулась к двери, то увидела темный мужской силуэт…
Итан! Она инстинктивно шагнула назад, забыв про открытый оконный проем. Ноги ее ударились о низкий барьер, и с судорожным вздохом она выбросила руку в сторону, пытаясь ухватиться за стенку.
Сердце ее зашлось от испуга, но в тот же миг Итан, что-то крикнув, бросился вперед и подхватил ее обеими руками, так что она уткнулась лицом ему в грудь. Ее щека на мгновение прижалась к его рубашке, нагретой солнцем и его телом, а в нос ударил запах горьковатого мужского одеколона.
Итан взял ее за руки и отодвинул от себя. Голосом, хриплым от пережитого потрясения, он резко спросил:
— Какого черта вы так шарахаетесь?
— Вы напугали меня, — проговорила Эбигейл. — Я… я не слышала, как вы вошли.
Он отпустил ее руки.
— Извините. — Но тон его голоса ясно показывал, что он сердит на нее. — Я не преследовал вас. Ваше заявление там, в лодке, было недвусмысленно. Я принял его к сведению.
Да, он не будет преследовать женщину, которая ясно дала понять, что не испытывает к нему интереса, подумала Эбигейл. Но куда подевалась эта резвая брюнетка, которая крутилась вокруг него?
— Благодарю вас, — чопорно сказала она. — Хотя едва ли я бы упала. Я просто испугалась.
В дверях появилось тайское семейство, но, заметив их, из вежливости попятилось назад.
— Заходите, я ухожу, — сказала Эбигейл, жестом приглашая их войти внутрь.
Она спустилась по лестнице, и, пока торопливо сбегала по каменным ступенькам к подножию холма, Итан демонстративно продолжал стоять наверху. Эбигейл чувствовали спиной его взгляд до тех пор, пока не скрылась в тени деревьев.
В программу тура входило питание, но экскурсовод порекомендовала им несколько ресторанов на тот случай, если кто-то захочет поближе познакомиться с местной кухней, и Келси предложила Эбигейл поужинать где-нибудь вместе. По возвращении с экскурсии все отправились в бар, чтобы выпить чего-нибудь прохладительного. Трое молодых людей присоединились к девушкам в углу заполненного народом бара, а две немолодые пары пригласили Келси и Эбигейл составить им компанию.
Одна пара была из Австралии, другая из Соединенных Штатов, и за день у них завязались дружеские отношения. После взаимных расспросов, кто из какой части света приехал, американец сказал:
— А у нас в группе есть еще один австралиец, Итан. Вы его знаете?
— Мы познакомились сегодня утром.
Подошла официантка принять заказ. Ее запас английских слов был невелик, и потому пришлось со смехом и шутками знаками объяснять ей, чего они хотят.
Пока Эбигейл разговаривала с австралийской парой, американец остановил кого-то из вновь пришедших и стал подтаскивать новые стулья к их столу. Когда же новоприбывшие расселись, Эбигейл повернулась, и улыбка застыла на ее губах. Это был Итан со своей черноволосой красоткой, одетой теперь в легкие белые брюки и ярко-красную блузку.
Его губы слегка дрогнули в улыбке, когда он увидел Эбигейл, а глаза весело блеснули. Он знал, что она избегает его общества, и находил, видимо, очень забавным, что случай тем не менее все время сводит их вместе.
Последовали взаимные представления. Эбигейл вежливо улыбнулась черноволосой девице, которую звали Джоан, и сразу же отвернулась, наблюдая, как официантка нагружает поднос у стойки бара.
Она молча пила минеральную воду, которую заказала, не принимая никакого участия в обсуждении планов поужинать всем вместе в каком-нибудь ресторане и в спорах, в каком именно из двух или трех. Все ее новые знакомые казались очень довольными, что сошлись вместе, но она решила: если Итан присоединится к их компании, она откажется наверняка.
Эбигейл допила воду и уже придумывала предлог, чтобы вежливо удалиться, но тут кто-то сделал еще один заказ, и она увидела перед собой второй стакан.
Когда разговор наконец иссяк и все собрались уходить, она тихонько шепнула Келси:
— Пожалуй, я перекушу где-нибудь и пойду спать. Я еще не пришла в себя после перелета. А вам — счастливо провести вечер.
По крайней мере, подумала она, Келси будет не одна — компания собралась приличная. Та, в свою очередь, казалась разочарованной, но не стала отговаривать.
— Ну что ж, увидимся утром.
В отличие от Джоан, Эбигейл еще не заходила в свой номер, чтобы переодеться. Думая о том, что неплохо бы освежиться под душем, перед тем как спуститься в ресторан, она поспешила к лифту.
Вместе с ней подошли еще две женщины, пропустив их вперед, Эбигейл вошла в лифт.
Двери уже почти закрылись, когда чья-то сильная рука задержала их, и в лифте появился Итан.
Ей показалось, что он на миг заколебался, даже отшатнулся назад, но передумал и позволил дверям плавно закрыться за собой.
— Разве вы не идете ужинать? — удивленная, спросила Эбигейл.
Он повернулся и прислонился к стене спиной, когда лифт пошел вверх.
— Только не с этой толпой. — И после короткой паузы добавил: — А я думал, что вы собираетесь идти с ними.
— Они все очень милые люди.
Брови его изогнулись.
— Не сомневаюсь. Почему же тогда вы не с ними?
Не могла же она сказать, что хотела избежать его общества. Это было бы попросту грубо, и, кроме того, он в таком случае мог спросить, почему.
— Слишком устала после перелета. Мне бы хотелось пораньше лечь спать, от переутомления я ног под собой не чую.
Лифт остановился, двери открылись, но люди, ожидавшие его на этаже, показали жестом, что им нужно спуститься, а не подняться.
Когда двери снова закрылись, Итан сказал:
— Мне все время кажется, что мы с вами где-то встречались. То, как вы посмотрели на меня утром в вестибюле… Но, может быть, я неправильно понял ваш взгляд?
— Вы напомнили мне одного человека, которого я знала много лет назад, — уклончиво ответила Эбигейл. — Только и всего.
Он кивнул, но глядел на нее испытующе и недоверчиво. Если он спросит, кого именно, ей придется прибегнуть ко лжи. Но он лишь спокойно заметил:
— Если бы я хотел познакомиться с вами, то придумал бы что-нибудь более оригинальное. Например: «А не перекусить ли нам вместе, перед тем как лечь спать?» — Губы его чуть насмешливо скривились, а в прищуренных глазах блеснул лукавый огонек.
— Что в этом оригинального? — сухо спросила Эбигейл, прежде чем смогла остановить себя.
Он рассмеялся.
— По крайней мере, не так банально, как это: «Мы с вами где-то встречались». Тут есть ресторанчик внизу. Я намерен поужинать там.
Лифт остановился на ее этаже, и когда двери начали открываться, Итан поинтересовался:
— Ну что, может, встретимся в ресторане?
— Честно говоря, я не очень голодна, — проговорила она, выходя в коридор.
Он придержал дверь.
— Если передумаете, я буду там в половине восьмого.
В ту секунду, когда она повернулась, чтобы сказать: нет, не передумает, двери снова закрылись и лифт пошел вверх.