Потрясающий мужчина

Глава 13

Ева разочарованно просматривала рапорт о наличии депозитного сейфа Шерон Дебласс в Нью-Йоркских и иных банках. Не значится, не значится, не значится…

Ни в Нью-Йорке, ни в Нью-Джерси, ни в Коннектикуте, ни в Вашингтоне, ни в Виргинии.

Но Шерон наверняка имела где-то сейф! У нее были дневники, которые следовало держать в безопасном и в то же время легкодоступном месте.

Ева была убеждена, что узнает из дневников о мотиве убийства.

Не желая донимать Фини просьбами о проведении более широкого поиска, она занялась этим сама. Начав с Пенсильвании, Ева двинулась на северо-запад и добралась до границы с Канадой и Квебеком. У Фини ушло бы на это раза в два меньше времени, но результат оказался бы тем же – отрицательным.

Теперь на юг. Она начала с Мэриленда, и где-то на полпути к Флориде компьютер опасно зашумел. Ева прикрикнула на него и хлопнула ладонью по монитору. Если эта развалина доживет до раскрытия дела, она не побоится бюрократической волокиты и добьется замены старья на новую систему!

Уже больше из упрямства, чем питая какие-то надежды, она устремилась на запад, к Скалистым горам. "Слишком ты хитроумна, Шерон, – думала она, получая один за другим отказы. – Ты не могла спрятать свои дневники за границей: ведь тогда тебе пришлось бы всякий раз проходить таможенный досмотр. Да и зачем забираться в такую даль, тратить деньги на переезд и прочее?

Куда удобнее немедленный доступ.

Раз о твоих дневниках знала мать, о них могли знать и другие. Ты наверняка хвасталась ими, потому что любила доставлять людям неприятные минуты! При этом ты была уверена, что до твоего сокровища никто не доберется".

Оно где-то близко, черт бы его побрал! Ева закрыла глаза, чтобы лучше представить эту женщину, с которой знакомилась все ближе. Она старалась понять, каково это – ощущать власть над людьми, пользоваться ею, вертеть кем вздумается…

Внезапно Еве все стало ясно. Вымышленное имя – вот что использовала Шерон Дебласс, чтобы никто не мог испортить ее игру! Наверное, это было что-то простое, знакомое, сразу пришедшее ей на ум.

Вот когда простота хуже воровства! И все-таки даже хитроумия Фини не хватило, чтобы отпереть этот простенький замочек.

– Шерон Барристер! – крикнула Ева.

Награда ждала ее в банке «Бринкстоун интернэшнл файненс», город Ньюарк, штат Нью-Джерси. Шерон Барристер владела не только депозитным сейфом, но и счетом на сумму 326 000 долларов.

Победно улыбаясь, Ева запросила ордер.

Спустя три часа она расхаживала по кабинету Уитни, стараясь унять дрожь в руках.

– Где-то есть еще один сейф! – твердила она. – Я уверена, что дневники в нем.

– Никто вам не мешает его искать, Даллас.

– Я буду искать и наверняка найду! – Она остановилась, резко обернулась. Энергия била из нее фонтаном, ей хотелось действовать. – А как мы поступим со всем этим? – Ева указала на папку у него на столе. – У вас есть дискета, изъятая из ее сейфа, и моя распечатка содержимого дискеты. Это тоже немало, майор! Настоящий список шантажистки: фамилии, суммы… И Симпсон тут как тут: где ему и положено, по алфавиту.

– Я умею читать, Даллас! – От напряжения у него уже ломило в затылке, но он крепился. – Наш босс – не единственный Симпсон в городе, не говоря о стране.

– Я уверена, это он! – Ева кипела, ей необходимо было выпустить пар. – Вы знаете это не хуже меня. Но тут много и других интересных имен: губернатор, католический епископ, респектабельная президентша международной женской организации, даже один вице-президент…

– Сам вижу, – перебил ее Уитни. – А вы помните, кто вы такая, Даллас? Представляете себе последствия? – Он поднял руку, не давая Еве возразить. – Подумаешь, список имен, какие-то цифры… Стоит всему этому выйти за пределы моего кабинета – и все: конец и вам, и расследованию! Вы этого хотите?

– Нет, сэр.

– В общем, сперва найдите дневники и связь между Шерон Дебласс и Лолой Старр, а потом мы прикинем, какие карты у нас на руках.

Пока ясно одно: Симпсон как-то замешан в этом деле. Он знал Шерон Дебласс, не исключено, что она его шантажировала. А теперь он лезет из кожи вон, чтобы помешать следствию.

– Значит, мы должны его обойти. – Уитни запер папку в свой сейф. – Никто не должен знать, что вы раздобыли, Даллас, даже Фини.

Ясно?

– Так точно, сэр. – Понимая, что ничего больше не добьется, Ева пошла к двери, но у порога обернулась. – Довожу до вашего сведения, майор, что в этом списке нет одного имени. В нем нет Рорка!

Уитни поймал ее взгляд и кивнул.

– Я же сказал, Даллас: читать я умею.

Мигающий огонек на пульте в кабинете сигнализировал о свежем сообщении. На поверку их оказалось целых два, оба от судмедэксперта. Ева отозвалась и услышала:

– Готовы анализы по вашему соседу, Даллас.

Поздравляю: вы попали в «яблочко».

– Черт! – Она провела рукой по лицу. – Пришлите мне результаты.

Хетта Файнштейн открыла дверь на ее звонок.

Ева почувствовала аромат лаванды и свежеиспеченного домашнего хлеба.

– Лейтенант Даллас!

Миссис Файнштейн приветливо улыбнулась и пригласила Еву войти. На телеэкране разглагольствовали участники ток-шоу; зрители имели возможность подключиться к программе и стать полноправными собеседниками. Темой обсуждения был нашумевший законопроект о реорганизации системы образования. В данный момент на экране мелькали лица женщин и детей разных возрастов. Каждый говорил о своем, стоял невыносимый шум.

– Как мило, что вы зашли! У меня уже перебывало немало гостей. Это очень утешает! Хотите печенья?

– Спасибо. – Ева тут же выругала себя за согласие, села на диван и обвела глазами маленькую уютную квартирку. – Вы с мистером Файнштейном, кажется, раньше держали пекарню?

– Да! – донесся из кухни голос Хетты Файнштейн, потом послышались ее шаги. – Мы перестали этим заниматься всего пару лет назад.

И надо сказать, дела шли отлично: люди любят настоящую выпечку. А у меня всегда неплохо получались пирожные и торты.

– Вижу, вы продолжаете заниматься этим дома.

Хетта поставила на столик блюдо золотистых бисквитов.

– Да, доставляю себе такое удовольствие.

Слишком многие не имеют понятия, что такое домашняя выпечка. Это, конечно, дороговато, но ведь стоит того!

Ева попробовала печенье и не могла с ней не согласиться.

– Наверное, пирог, которым лакомился ваш муж перед тем, как умереть, – тоже ваше изделие?

– В моем доме вы не найдете магазинных поделок! – гордо объявила Хетта. – Стоило мне что-то вытащить из духовки – и Джо мигом это уплетал.

– Значит, тот пирог испекли вы, миссис Файнштейн?

Старушка помигала и опустила ресницы.

– Да, я.

– Знаете ли вы, что погубило вашего мужа, миссис Файнштейн?

– Знаю, – она вздохнула. – Обжорство. Я говорила ему: не ешь! Специально предупреждала: не трогай этот пирог, он для миссис Хеннесси, соседки напротив.

– Для миссис Хеннесси? – Ева недоуменно покачала головой. – Так вы…

– Конечно, я знала, что он все равно его слопает. В этом смысле он был очень эгоистичен.

Ева откашлялась:

– Нельзя ли выключить телевизор?

– Что? Ах, простите! – Хозяйка вспыхнула и приложила ладони к щекам. – Очень невежливо с моей стороны. Я так привыкла, что он все время включен, даже перестала замечать. Сейчас, минутку. Это новая система…

Ева терпеливо ждала, когда она выключит телевизор.

Поразительно! Эта женщина умела печь отравленные пироги, но не могла справиться с собственным телевизором… Чего только не бывает!

– Миссис Файнштейн, прошу вас ничего не говорить, пока я не зачитаю вам ваши права и вы не убедитесь, что все поняли. Вы не обязаны давать показаний…

Слушая Еву, Хетта ласково улыбалась. Когда формальности закончились, она с легким вздохом произнесла:

– Я и не ждала, что это сойдет мне с рук.

– Что именно, миссис Файнштейн?

– Отравление Джо. Хотя… – Она по-детски поджала губы и лукаво взглянула на Еву. – Мой внук – адвокат, настоящий умница. Так вот, он говорил, что поскольку я не велела Джо есть пирог, специально предупредила – не трогай, то виноват в случившемся сам Джо. – Теперь она смотрела выжидательно.

– Вы хотите сказать, миссис Файнштейн, что добавили в пирог с заварным кремом цианистый калий с намерением убить мужа?

– Нет, милочка. Я хочу сказать, что добавила в пирог цианистого калия и очень много сахару и запретила мужу к нему прикасаться. «Джо, – сказала я, – не смей даже нюхать этот пирог с заварным кремом! Я испекла его не для тебя. Ты меня слышишь, Джо?» – Старушка безмятежно улыбнулась. – И он ответил, что все отлично слышит.

Прежде чем уйти к подруге играть в карты, я повторила для верности: «Я серьезно, Джо. Не трогай пирог». Я подозревала, что он не послушается, но решал он уже сам, разве не так? Если хотите, я расскажу вам про Джо.

Она подвинула Еве поднос с печеньем и, видя, что та колеблется, весело рассмеялась:

– Дорогая моя, вам совершенно нечего опасаться, даю слово! Я только что скормила целую дюжину очаровательному мальчугану из квартиры сверху.

В доказательство своей искренности она сама взяла не глядя печенье с блюда.

– Так о чем я? Ах, да, о Джо. Он мой второй муж, – доверительно начала миссис Файнштейн. – В апреле исполнится полвека, как мы женаты. Он был хорошим супругом и неплохим пекарем. Но некоторым мужчинам противопоказано уходить на покой. В последнее время он стал совсем несносным. Только и делал, что жаловался, ныл, упрекал меня. Сам не прикасался к муке, но зато стоило ему увидеть миндальное пирожное – мигом в рот!

Что и говорить, этой женщине можно было посочувствовать. Сделав над собой усилие, Ева спросила:

– Вы отравили его за то, что он слишком много ел?

Розовые щечки Хетты обиженно надулись.

– На первый взгляд может показаться именно так. Но на самом деле все куда серьезнее. Вы еще так молоды, милочка, и, наверное, не замужем?

– Нет.

– Семья, конечно, источник комфорта, но иногда она страшно раздражает. Со стороны невозможно понять, что происходит между супругами. Джо был нелегким спутником жизни и, к сожалению, обладал дурным характером – как ни грешно плохо отзываться о покойных. Он любил доставлять мне неприятности, лишать маленьких радостей. Например, месяц назад я испекла на праздник поваров прекрасный торт «Башня удовольствия», так он нарочно слопал половину!

А потом еще заявил, что, мол, сухой! – Хетта поперхнулась, до сих пор переживая оскорбление. – Можете вы себе такое представить?!

– Не могу, – отозвалась Ева слабым голосом.

– Он сделал это, просто чтобы меня позлить.

Так он показывал свою силу. Я уже тогда решила испечь этот пирог, только надо было все приготовить. А когда испекла, наказала ему его не трогать и ушла играть в картишки. Я совсем не удивилась, когда, вернувшись, узнала, что он не послушался.

Недаром он был обжорой! – Хетта взмахнула печеньем, прежде чем отправить его в рот. – А обжорство – один из семи смертных грехов. Он заслужил такую смерть в наказание за свой грех!

Вкусное печенье? Угощайтесь!

«Раз старушки подкладывают яд в пироги с заварным кремом, значит, мир сошел с ума», – думала Ева, наблюдая за невозмутимым спокойствием Хетты. И ведь скорее всего почтенная бабуля выйдет сухой из воды! Даже если ее посадят, то определят на кухню, где она с радостью будет выпекать печенье и пироги для остальных заключенных.

Ева вернулась в участок, составила рапорт, наскоро пообедала в столовой и снова занялась срочными делами. Она обработала половину Нью-Йоркских банков, когда вошел дежурный и передал ей пакет – очень знакомый пакет…

– Откуда это у вас?!

– Принес рассыльный, – пожал плечами молодой полицейский. – Он назвал ваше имя.

Дрожащими руками Ева извлекла из конверта видеокассету и от волнения никак не могла попасть в отверстие. Наконец на экране появилось изображение: мертвая женщина на окровавленной простыне.

ТРЕТЬЯ ИЗ ШЕСТИ.

Некоторое время она молча смотрела на надпись, заслонившую труп и приписку с адресом.

Потом, опомнившись, позвонила в диспетчерскую.

– Лейтенант Ева Даллас, личный номер 5347BQ. Экстренная срочность. Все свободные машины – к дому 156 по Восемьдесят девятой улице, квартира 21-19. В квартиру не входить. Повторяю: никому не входить в квартиру – ни штатским, ни полицейским из участка! Никого не впускать в дом. Я буду через десять минут.

– Принято, лейтенант Ева Даллас, – невозмутимо отозвался дежурный полицейский. – На место выезжают две патрульные машины. Ожидается ваше прибытие.

Она схватила сумочку и чемоданчик с подручными средствами и побежала вниз.

Ева вошла в квартиру одна, с оружием наготове. В гостиной было уютно: пышные подушки, коврики, кокетливые занавески. Забытая на диване книга и углубление в сиденье говорили о том, что кто-то довольно долго отдыхал здесь. Хмурясь, она шагнула к двери.

Маленький кабинетик, аккуратное рабочее место, несущее на себе личный отпечаток хозяйки: надушенные искусственные цветы, чашка с разноцветными леденцами, белая кружка с красным сердечком.

Стол с компьютером был повернут к незанавешенному окну, выходящему на фасад другого дома. Несколько книг на полке вдоль стены, коробка для дискет, еще одна – для видеокассет, набор дорогих грифельных карандашей и блокнотов. Единственным украшением было кривое глиняное изделие – видимо, создавший его ребенок безуспешно пытался изваять лошадку.

Ева открыла еще одну дверь.

Она знала, что ее ждет, и организм не прореагировал на зрелище приступом тошноты. Кровь была совсем свежая, только что пролитая. Вздохнув, она убрала оружие в кобуру. Кроме нее и трупа, здесь никого не было;

Она потрогала мертвое тело покрытыми защитной пленкой пальцами. Тело еще не успело остыть. Оно было разложено на кровати с раскинутыми руками и ногами. Между ног убитой было оставлено орудие убийства – очередной кремневый пистолет.

На сей раз убийца не воспользовался глушителем, очевидно, не сочтя это необходимым: Ева готова была побиться об заклад, что комната звукоизолирована.

Она подошла к круглому комоду – типично женскому предмету обстановки, – открыла лежавшую на нем сумку из мешковины – последний писк моды – и достала разрешение на предоставление сексуальных услуг, принадлежавшее убитой.

«Красивая женщина», – подумала она, разглядывая фотографию. Приятная улыбка, прямой взгляд, чудесная кожа – настоящий кофе с молоком.

– Джорджи Касл, – прочла она в диктофон. – Пол женский, возраст – сорок три года. Лицензия на профессиональное занятие сексом. Приблизительное время смерти – девятнадцать – девятнадцать сорок пять, причина – огнестрельные ранения. Требуется подтверждение судмедэксперта. Три участка поражения: в лоб, в середину груди, в область половых органов. Скорее всего, смертельные выстрелы произведены из старинного кремневого пистолета, оставленного на месте преступления. Следы борьбы, взлома, ограбления отсутствуют.

Негромкий звук за спиной заставил Еву выхватить оружие. Ее настороженный взгляд упал на откормленного серого кота.

– Господи, ты-то откуда взялся? – Она облегченно перевела дух и убрала револьвер в кобуру.

Кот мигал желтыми глазищами. Она присела и погладила его по пушистой спинке. Кот заурчал, как щедро смазанный механизм. Ева выпрямилась, достала сотовый телефон и вызвала бригаду из отдела убийств.

Немного погодя, сидя на кухне и любуясь котом, с недоверием принюхивающимся к корму, раздобытому ею в буфете, Ева услышала на лестничной площадке раздраженные голоса.

Полицейский, которому она велела охранять дверь квартиры, подвергся нападению решительной дамы.

– Что происходит?

– Лейтенант! – Полицейский был рад возможности переложить проблему на плечи старшего по званию. – Гражданское лицо требует разрешения войти, а я…

– Вот именно, требую! – Женщина тряхнула красиво подстриженными темно-рыжими волосами. – Здесь живет моя мать! Что вы здесь делаете?

– Кто ваша мать? – спросила Ева.

– Миссис Касл. Джорджи Касл. Ее ограбили? – Ева видела, что женщина, пытающаяся протиснуться мимо нее, уже не злится, а все сильнее беспокоится. – Она цела? Мама!

– Пройдемте со мной. – Ева крепко взяла ее за руку и затащила в кухню. – Ваше имя?

– Саманта Беннетт.

Кот окончательно потерял интерес к миске с кормом и стал тереться о ноги Саманты. Та привычно нагнулась и почесала его за ушком.

– Где моя мать?! – Тревога сменилась страхом, голос Саманты сорвался на крик.

Эту часть своей работы Ева ненавидела больше всего. За одно это можно было проклясть службу в полиции и сменить квалификацию.

– Мне очень жаль. Ваша мать умерла.

Саманта ничего не сказала. Ее глаза, такие же светло-карие, как у матери, затуманились. Ева усадила ее на стул, чтобы она не грохнулась на пол.

– Это ошибка! – пробормотала дочь. – Ведь это ошибка? Мы идем в кино. На девятичасовой сеанс. По вторникам мы всегда ходим в кино… – Она уставилась на Еву с безумной надеждой. – Мама не могла умереть! Ей всего сорок, у нее крепкое здоровье. Она сильная женщина!

– Боюсь, здесь нет ошибки.

– Несчастный случай? – Глаза дочери наполнились слезами. – Она попала в аварию?

– Это не несчастный случай. – Ева собралась с духом:

– Ваша мать убита.

– Нет! Это невозможно… – По щекам Саманты покатились слезы, голос стал хриплым, голова беспомощно затряслась. – Ее все любили.

Все! Никто ее не обижал. Я хочу ее увидеть. Немедленно!

– Я не могу вам этого позволить.

– Но она моя мать! – Слезы стекали с подбородка, но голос окреп. – У меня есть на это право. Я хочу видеть свою мать!

Ева взяла Саманту за плечи и снова усадила.

– Сейчас вы ее не увидите. Ей это все равно не поможет, вам тоже. Лучше ответьте на мои вопросы – тогда мне легче будет найти того, кто это сделал. Хотите чего-нибудь? Может, кого-нибудь позвать?

– Нет, не надо. – Саманта нашла в сумочке платок. – Мужу и детям я все сообщу сама. И отцу… Боже, как я им расскажу?!

– Где ваш отец, Саманта?

– Он живет… в Вестчестере. Они развелись два года назад. Дом остался у него, потому что мама решила переехать в город. Она хотела стать писательницей. Хотела писать книги…

Ева взяла из-под фильтра стакан с водой и подала Саманте.

– Вы знаете, на что жила ваша мать?

– Да. – Саманта поджала губы, комкая ледяными пальцами мокрый платок. – Ее никто не мог отговорить. Она смеялась и твердила, что настало время встряхнуться, что до сих пор она совсем не знала жизни, а теперь изучит ее и напишет отличные книги. Видите ли, моя мама… – Саманта сделала жадный глоток. – Она очень рано вышла замуж. А несколько лет назад заявила, что хочет перемен. Мы не смогли ее разубедить. Когда она что-то вбивала себе в голову, ее уже никто не мог вразумить!

Она снова зарыдала, закрыв лицо ладонями.

Ева забрала у нее почти полный стакан и терпеливо ждала, когда Саманта справится с первой волной горя.

– Как они разводились? – спросила она наконец. – Ваш отец был на нее зол?

– Он был в полном недоумении, очень страдал. Отец хотел, чтобы она вернулась, говорил, что это просто настроение. Он… – Внезапно сообразив, что имеет в виду Ева, она вздрогнула и убрала от лица ладони. – Отец бы ее пальцем не тронул! Никогда, ни за что! Он ее любил. Ее все любили. Ее было невозможно не любить.

– Хорошо. – Ева решила отложить эту тему на потом. – Вы были близки с матерью?

– Очень.

– Она рассказывала вам о своих клиентах?

– Иногда. Меня это, признаться, смущало, но она умела превратить все в повод для смеха. У нее это прекрасно получалось: она называла себя «сексуальной бабушкой» и так заразительно смеялась, что…

– Она не говорила, что кто-нибудь из клиентов вызывает у нее тревогу?

– Нет. Она умела управлять людьми. Это было частью ее обаяния. Мне бы хотелось, чтобы вы не думали о ней дурно. Мама собиралась опубликовать книгу и бросить это занятие.

– Вы когда-нибудь слышали от нее имена Шерон Дебласс или Лола Старр?

– Нет… – Саманта поднесла руки к волосам, чтобы поправить прическу, и вдруг замерла. – Старр? Лола Старр? О ней я слышала в новостях.

Ее тоже убили. Господи, господи… – Она уронила голову, и рыжие волосы окончательно рассыпались.

– Полицейский проводит вас до дому, Саманта.

– Я не могу уехать Не могу ее оставить!

– Придется. Я сама ею займусь. – Ева взяла Саманту за руки. – Даю слово, я о ней позабочусь. Идемте. – Она помогла ей встать и, придерживая за талию, повела к двери. Ева хотела спровадить дочь убитой, прежде чем явятся эксперты и примутся за обработку спальни. – Ваш муж дома?

– Да, дома, с детьми. У нас двое детей: четыре года и шесть месяцев. Тони с ними.

– Хорошо. Скажите ваш адрес.

Бедняжка едва стояла на ногах, но успела продиктовать адрес. Насколько Ева могла судить, жила она в очень дорогом квартале Вестчестера.

– Рядовой Бэнкс!

– Я!

– Отвезите миссис Беннетт домой. Я поставлю к двери другого. И оставайтесь с ее семьей сколько понадобится.

– Будет исполнено! – Бэнкс участливо повел Саманту к лифту. – Сюда, миссис Беннетт, сюда, – бормотал он на ходу.

– Вы ее не бросите? – спросила Саманта, обернувшись у дверей лифта.

Ева выдержала ее полный горя взгляд.

– Даю слово.

Спустя час Ева вошла в помещение полицейского участка с котом под мышкой.

– Что, лейтенант, поймали очередного террориста? – крикнул дежурный сержант, довольный собственным остроумием.

– С тобой не соскучишься, Райли. Шеф на месте?

– Ждет вас. Вам ведено немедленно подняться. – Сержант погладил кота. – Еще одно убийство?

– Ну да!

Громкое чмоканье заставило Еву обернуться, она увидела ухмыляющегося детину в комбинезоне одного цвета с кровью, стекающей из уголка его рта. Одна его рука была прикована наручниками к скамейке, другая елозила по ширинке. Наглый глаз подмигивал Еве.

– Эй, крошка, глянь, что у меня для тебя припасено!

– Передай майору Уитни, что я уже иду, – сказала она Райли, закатившему глаза.

От скамьи на расстоянии воняло блевотиной, но Еве все равно пришлось пройти мимо нее.

– Какое милое приглашение, – бросила она, стараясь не обращать внимания на вонь.

– Смотри, киска! Видала таких малышей?

Избитый субъект уже расстегнул ширинку и теперь помахивал предметом своей гордости. Ева приподняла бровь.

– Осторожнее, кретин! Не то моя зверюшка примет твой наперсток за новорожденную мышку и откусит.

Она с удовлетворением проследила, как балбес поспешно убирает с глаз долой свое сморщившееся достоинство, вошла в лифт и нажала кнопку нужного этажа.

Начальник и Фини уже ознакомились с ее рапортом, но Ева, согласно принятой в полиции процедуре, доложила ситуацию устно.

– А вот и котик! – резюмировал Фини.

– У меня не хватило духу сунуть его дочери, когда она в таком состоянии. Оставлять его там тоже было бы жестоко. – Она запустила свободную руку в сумочку. – Вот ее дискеты. Все помечено. Я успела изучить дневник ее встреч, пока ждала экспертов. Последняя была назначена на сегодня. Шесть тридцать, Джон Смит. Здесь оружие. – Она положила на стол начальника пакет с пистолетом.

Фини осмотрел пистолет и присвистнул.

– Начало девятнадцатого века. В отличном состоянии, даже печать изготовителя на месте.

Проверить номер ничего не стоит. – Фини пожал плечами. – Но преступник, конечно, слишком хитер, чтобы воспользоваться зарегистрированным оружием.

– А ты все-таки проверь. – Уитни указал на компьютер. – Я установил наблюдение за вашим домом, Даллас. Если он попытается подсунуть вам очередную кассету со съемкой, мы его сцапаем.

– Уже подсунул – разве вам не доложили?

Пока что он действует все по той же четкой схеме, хотя жертвы принадлежат к совершенно разным типам женщин: Дебласс – роскошь и утонченность, Старр – детская свежесть, а в этот раз он покусился на умудренную, спокойную зрелость. – Ева вздохнула. – Я продолжу опрос соседей, а потом займусь семьей, обстоятельствами развода. По-моему, Джорджи Касл решила принять этого клиента в последний момент: по вторникам она обычно встречается с дочерью… Мы не сможем скрыть это преступление от прессы, шеф.

Боюсь, в этот раз за нас возьмутся как следует.

– Я уже пытаюсь смягчить удар.

– Дело хуже, чем мы думали. – Фини поднял глаза от монитора и уставился на Еву. Она похолодела. – Орудие убийства зарегистрировано.

Куплено осенью на анонимном аукционе Сотби.

Покупатель – Рорк.

Ева не сразу нашла, что сказать.

– Этого не может быть. Нарушение закономерности, – с трудом выдавила она. – Наконец, просто глупость! А Рорк не глупец.

– Лейтенант…

– Подставка, сэр! Это же очевидно. Аукцион-то анонимный! Кто угодно может принять в нем" участие, воспользовавшись чужим личным номером. Как произведена оплата? – крикнула она Фини.

– Чтобы узнать, мне нужно запросить банк данных Сотби. Они сегодня уже закрылись.

– Уверена, что покупка оплачена переводом!

Для фирмы главное – получить денежки, зачем им проверять их источник? – Голос ее звучал спокойно, но мысль работала бешено. – А доставка? Опять-таки уверена, что с посыльным.

В этом случае подлинный документ ни к чему, достаточно кода отправки.

– Даллас, – спокойно обратился к ней Уитни, – вызовите его на допрос.

– Не могу.

Уитни нахмурился:

– Это приказ! Свои личные проблемы решайте в свободное время.

– Я не могу его вызвать. В данный момент он находится на строительстве курорта «Олимпус».

Кстати, далековато от места убийства!

– Если он объявил, что будет на строительстве, из этого еще не следует…

– Он не объявлял! – перебила она начальника. – В этом и заключается ошибка убийцы. Поездка Рорка сугубо конфиденциальна, о ней осведомлены лишь немногие доверенные лица. Считается, что он по-прежнему находится в Нью-Йорке.

Майор Уитни наклонил голову:

– Тогда мы должны проверить, где он находится в действительности. Немедленно!

Ева с замиранием сердца подошла к телефону и спустя несколько секунд услышала бесстрастный голос Соммерсета.

– Лейтенант Даллас. Мне необходимо связаться с Рорком.

– Рорк на совещании, лейтенант. Его запрещено беспокоить.

– Черт возьми, он приказал вам соединять меня с ним по первому требованию! Его разыскивает полиция. Назовите его контактный номер, иначе я арестую вас за препятствование правосудию!

Соммерсет помолчал.

– Мне не позволено сообщать номер. Однако я могу вас с ним соединить. Оставайтесь на связи.

Таращась в пространство, Ева сжимала потные кулаки. И кому взбрело в голову заполнять ожидание этой сладенькой мелодией? Конечно, не самому Рорку: он не опустился бы до такой безвкусицы.

Боже, что делать, если он окажется не там, где обещал?!

Наконец послышался голос Рорка:

– Лейтенант? Для меня это не совсем удачное время. Я могу перезвонить позже?

– Нет! – Она заметила краем глаза, что Фини пытается установить номер телефона, по которому говорит Рорк. – Мне надо проверить ваше местонахождение.

– Мое? – В голосе Рорка появилась тревога. – В чем дело, Ева? Что случилось?

– Ответьте, где вы находитесь, Рорк!

– У меня совещание в кабинете начальника строительства курорта «Олимпус». Может быть, вы объясните, что произошло, лейтенант?

– Номер телефона подтвержден, – тихо доложил Фини. – Он находится именно там.

Ева вздохнула с облегчением.

– На месте очередного убийства найдено оружие, зарегистрированное на ваше имя. Вынуждена потребовать, чтобы вы при ближайшей возможности прибыли на допрос. Вы вправе явиться в сопровождении адвоката. Очень советую привести адвоката! Если вы не прибудете в течение двух суток, вас сюда доставит полиция. Вам понятны ваши права и обязанности?

– Вполне. Я отдам необходимые распоряжения. До свидания, лейтенант.