Поверь в любовь

Глава 37

Алик проснулся среди ночи, оттого, что захотел пить. Он сходил в кухню, напился и вернулся к себе в комнату. Сон больше не шел. Мысли вернулись на прежний круг воспоминаний.

После того, как появились деньги, отец, Валентин и Дан стали ездить в Штаты по несколько раз в год. Отец объяснил ему, что ездят они по делу. Из поездок ему привозили кучу подарков. Раз в год приезжала Джейн со своим мужем Полом. Тогда они казались Алику очень забавными и интересными со своим русским языком и нерусскими привычками.

Всё было очень хорошо. Валик стал постоянно встречаться со Светой. Это была единственная проблема, которая омрачала жизнь Алика. Свету он невзлюбил с первого раза. Детским умом он ещё не мог понять, почему так не любит её, и почему она вызывает в нем только отвращение. В спальне у Валентина стояла фотография его погибшей жены – Оксаны, и Алик все время пытался себе представить, какой она была хорошей в сравнении со Светланой. Светлана ничего плохого ему не сделала, наоборот она старалась всячески завоевать его привязанность к себе, но у неё из этого ничего не выходило. Алик относился к ней совершенно равнодушно, если не враждебно. Он перестал ходить с Валентином на прогулки, которые так раньше любил, потому что обязательно с ними шла Светлана. Валентин это заметил, и после очередного отказа, под каким-то предлогом позвал Алика к себе в комнату и спросил:

– Алена, что происходит, что ты не хочешь идти со мной никуда?

– С тобой хочу, а с твоей Светочкой – нет! – хмуро ответил Алик.

– Почему? – удивился Валик. – Она ведь очень хорошо к тебе относится. Ты же никогда раньше не возражал, если на прогулку со мной или с папой шел кто-нибудь из наших знакомых.

– А с ней не хочу, – упрямо повторил Алик.

– Почему?

– Не хочу и всё. Я её терпеть не могу! Она противная и всё врет.

– Что же она тебе соврала? – Валентин был очень удивлен.

– Не знаю, но всё она врет, – Алик подошел к комоду и показал на фотографию Оксаны. – Она хорошая была, все твои подружки нормальные были, а эта противная.

Глаза Валентина стали грустными. Он подошел к Алику, присел перед ним на корточки, взял его за плечи и внимательно посмотрел на него. Отец и Валик всегда, когда хотели сказать что-то очень важное, говорили с ним, из-за своего роста, сидя или присев.

– Ты прав, малыш, – сказал Валик, – лучше неё никого не было и не будет. Но её нет, а жить – живым. Ты просто боишься, что я женюсь?

– Совсем нет! Ты ничего не понял! Женись на ком-нибудь другом. Почему ты не женился на Лене?

– Света мне нравится больше.

– Ну, и женись на ней! А гулять я с вами не пойду всё равно! И на свадьбу на вашу не приду! – Алик даже ногой топнул.

– Алинька, да что с тобой? – Валентин не на шутку встревожился.

– Ничего! Отпусти меня! – Алик стряхнул с плеч его руки и убежал в свою комнату.

Когда Валентин со Светланой ушли, Алик посмотрел им в след в окно и расплакался. С ним такого никогда не бывало, но он не мог отделаться от чувства беспричинного отвращения к этой женщине и исходящей от неё опасности.

Вернувшись с работы, отец застал его заплаканным и несчастным. Он забеспокоился.

– Что с тобой, Алинька?

– Зачем Валик со Светкой встречается?! – Алик снова расплакался.

– Нравится она ему, – отец непонимающе смотрел на него. – А что случилось? Она тебя обидела?

– Нет. Просто она плохая! Неужели вы все этого не видите?

– Постой, постой, – отец усадил Алика к себе на колени. – Почему ты решил, что она плохая?

– Не знаю, – Алик действительно не мог объяснить своей неприязни. – Плохая и всё. И гулять я с ними больше не пойду. Она всё время ко мне подлизывается, а сама гадкая…

– Хорошо, хорошо, успокойся. Никто тебя с ними гулять не посылает. В конце концов, Валик взрослый человек и вправе сам решать с кем ему встречаться. Ведь так?

– Так. Только всё равно, она плохая! Злая… вот… – Алик шмыгнул носом.

– Алик, у тебя ничего не болит? – отец пощупал его лоб.

– Нет. Просто вы, взрослые, ничего не понимаете. Валёк сегодня меня уговаривал идти с ними гулять, ты уговариваешь, что она хорошая.

– Я не говорю, что она хорошая. Я просто хочу выяснить, почему она плохая и злая. Ты же сам говоришь, что плохого она тебе ничего не сделала.

– Нет.

– Тогда почему?

– Не знаю, – Алик вздохнул и пожал плечами. – Плохая и злая. Я не люблю её. До этого у вас все подружки были хорошие, а эта гадкая, как жаба. Мне Валика жалко.

– Ладно, малыш, успокойся. Валик большой, сам разберется. Договорились?

– Договорились.

Вечером Алик слышал, как отец разговаривал с Валентином. Они оба были озабочены и так ничего и не поняли.

– Валек, что с Алькой сегодня случилось? – спросил отец.

– Понятия не имею. Я сам хотел с тобой поговорить. Хотел его сегодня с собой взять, а он не захотел. Не пойму, что ему в Светяшке не нравится?

– Может простая детская ревность? Я пришел домой, а он зареванный. Твердит, что она плохая и гадкая.

– На детскую ревность это мало похоже. Он ни на кого так не реагировал.

– Вообще-то да. Тогда я ничего не понимаю. Кажется, из всех наших баб, она больше всех стремится понравится ему, а реакция совершенно обратная. Мне даже показалось, что он её боится.

– Мне тоже. Что делать будем?

– Валек, ты взрослый человек и тебе жить. Алена вырастет и не станет у тебя и у меня спрашивать, нравятся ли нам его девочки. Пройдет.

– Ты думаешь? – с сомнением спросил Валик.

– Надеюсь.

– Ладно, жениться я пока на ней не собираюсь. Посмотрим.

Настоящим шоком было для Алика знакомство с братом Светланы – Вадимом. Он пришел как-то раз в гости вместе с сестрой. Как и в случае со Светланой, Алик никак не мог объяснить своей неприязни, и никак не мог от неё избавиться. Ему казалось, что Вадим прямо таки излучает угрозу. Помня свой первый опыт, он не стал делиться своим мнением со взрослыми.

Отец, Валентин и Дан открыли фирму. Идея фирмы исходила от отца и Валика, занимался ней Дан и крестный отец Алика, друг отца и Валентина – Илья. Чем занимается фирма, Алика тогда мало интересовало, он знал только, что там работают врачи. Дан тоже был врачом. Отец и Валик продолжали работать в больнице и дежурить по ночам. Временами Алик оставался у Дана, особенно, когда оставалась ночевать Светлана. Он ничего больше не говорил Валентину и отцу, и они решили, что в тот раз были обычные детские капризы. К большой радости Алика Валентин не спешил жениться на Светлане, и Алик втайне лелеял надежду, что он скоро с ней расстанется.

Когда Алику исполнилось восемь лет, отец познакомился с Диной. Впервые он узнал о её существовании из разговора Валика и отца. Отец стал задумчивым, из женщин у него никто не появлялся. О Дине он упоминал не часто, но всегда на его лице появлялось особенное выражение. Это было очень интересно и заманчиво. Когда отец или Валик дежурили, из школы его забирал Дан. С ним Алик любил посекретничать.

– Дед, – Алик называл его, когда Даном, а когда дедом, – а кто это, Дина?

– Какая Дина? – не понял Дан.

– Про которую папа с Вальком шепчутся?

– Наверное, папина знакомая, – Дан улыбнулся.

– А ты её знаешь?

– Нет. Так, слышал.

– Ты как думаешь, папа в неё влюбился?

– Может быть.

– Это его подружка?

– Не знаю, Алик. Он этого не говорил.

– Интересно, почему она к нам не приходит? Все папины и Вальковы подружки приходят, а иногда, и ночевать остаются, если допоздна засидятся.

– Действительно, не идти же им домой по темноте, – Дан говорил это с серьезным лицом, а глаза так и искрились смехом.

– А Дина, почему никогда не приходит? – снова спросил Алик.

– Это ты у папы спроси.

Алик вечером спросил у отца, кто такая Дина. Валик в это время сидел и смотрел телевизор. Отец почему-то смутился, а Валик заулыбался и сказал вместо отца:

– Это хорошая папина знакомая.

– Почему она не приходит к тебе в гости?

– Я просто её ещё не приглашал, – всё ещё смущенно ответил отец.

– Почему? – удивился Алик. – Все твои и Вальковы знакомые в гости приходят.

– Мне сейчас некогда, но попозже обязательно приглашу.

Вскоре после этого, играя в теннис, отец сильно подвернул ногу и не мог никуда ходить. Он сидел дома хмурый, несчастный и курил сигарету за сигаретой. В один из таких дней, накануне которого он оставался у Дана, а привел его из школы Валентин, Алик увидел отца снова веселым. Они о чем-то пошептались с Валиком. Алик услышал только последнюю фразу, сказанную Валиком:

– Я же тебе говорил, что всё будет отлично. Во сколько?

– В шесть.

Алику очень интересно было, что будет в шесть часов. Валик куда-то срочно уехал, а отец положил в холодильник бутылку шампанского. Это значило, что сегодня у них будут гости.

– Алена, – обратился к нему отец, – ты в тарелке так долго не ковыряй, а ешь быстрее. У тебя времени, для того, чтобы сделать уроки всего четыре часа.

– Это почему же? У нас гости будут?

– Будут, – отец улыбнулся.

– Дядя Илья или Светка Валькова? Если Светка, то я лучше к деду поеду сегодня ночевать. Бабушка Неля пирожные печь собиралась.

– Не Илья и не Светка. Хотел, чтоб Дина в гости пришла?

– Хотел. Она придет?

– Да, сегодня. В шесть.

– Тогда я потороплюсь, – Алик решительно взялся за вилку. – А торт будет?

– Обязательно.

Алик покончил с обедом, вымыл за собой посуду и ушел к себе в комнату делать уроки. То и дело он отвлекался, пытаясь представить себе, какая она, эта загадочная Дина. В полшестого он, наконец, закончил делать уроки. Валик куда-то снова уехал и вернулся через полчаса с женщиной. Алик вышел в комнату, как раз в тот момент, когда услышал, как Валик сказал:

– Я сейчас, только малого нашего позову.

– Привет, – сказал отец, обнимая Дину и целуя её.

– Привет, – она тоже поцеловала отца и смутилась.

Она была с виду чуть-чуть старше отца. У неё была короткая, почти как у мальчика, стрижка, большие темные глаза и, как все знакомые женщины отца и Валика, она казалась на их фоне очень хрупкой и маленькой. Увидев Алика, она совсем смутилась и покраснела. Отец тоже слегка смутился и сказал:

– Знакомься, Дина, это мой сын – Алик. Алик, а это – Дина, моя знакомая.

– А, ты уже здесь, – в комнату вошел Валик. – Я тебя ищу. Дина, как тебе наш малый?

– Чудесно, – Дина улыбнулась. – Мы подружимся?

– Конечно, – Алик обрадовался. – А почему вы у нас раньше никогда не бывали?

– Папаня твой раньше связки на ногах не рвал, – с улыбкой сказал Валик.

– Валек, – отец показал ему кулак, – просто Дине некогда было.

Дина пробыла у них довольно долго, часов до десяти. Она уделила немного внимания отцу и Валентину, а потом сидела весь вечер с Аликом, будто пришла в гости именно к нему. Не смотря на разницу в возрасте, у них нашлась масса общих интересов. Ещё Дина удивительно рисовала и пообещала научить рисовать Алика. К восьми часам они перешли на «ты» и расставались полными друзьями. Она была совсем не такая неприятная, как Светлана, и очень добрая. В полдесятого отец отправил Алика купаться и спать. Ему очень не хотелось идти, но заставлять отца повторять дважды, при Дине, тоже не хотелось, и он послушно пошел. Когда он влез под одеяло, то слышал, как от дома отъехала машина, это уехал на дежурство Валентин. В комнату вошел отец и спросил:

– Ты не спишь ещё?

– Нет. Только свет потушил.

– Я зашел пожелать тебе спокойной ночи.

– Спокойной ночи, папа. Пап, а Дина завтра приедет?

– Не знаю. А что?

– Так, ничего.

– Понравилась?

– Да, очень. Пап, а ты на ней женишься?

– Почему ты решил? – голос отца прозвучал слегка смущенно.

– Ты же с ней целовался. Я видел. А когда целуются, потом всегда женятся.

– Не всегда. Подглядывать не хорошо, между прочим.

– Я не специально. Так женишься или нет?

– Может быть, но не завтра. Спи. Спокойной ночи.

Дина стала бывать у них довольно часто, даже потом, когда отец поправился. Они часто шли гулять и брали с собой Алика. Ему это очень нравилось. Однажды утром, это было воскресенье, Алик проснулся рано и, войдя в комнату к отцу, увидел Дину, спящую рядом с ним. Из своей комнаты вышел Валик и, прижав в знак молчания палец к губам, поманил Алика. Алик пошел к нему. Валентин закрыл дверь и, присев перед Аликом на корточки, тихо сказал:

– Алена, не буди их. Пусть спят. Ты что-то хотел?

– Папа обещал, что мы пойдем сегодня щенка покупать. Помнишь?

– Конечно, помню. Рано ещё.

– Валик, а папа с Диной поженятся?

– Может быть. Я не знаю. Да, вот ещё что, не говори Дине, что ты видел её у отца в комнате. Хорошо?

– Хорошо. А почему?

– Она стесняется. Мы вчера все засиделись, заболтались… Не все люди легко воспринимают то, что пришлось остаться ночевать вне дома. Боятся доставить лишние хлопоты.

– Твоя Светочка не боится.

– Светлана есть Светлана, а Дина есть Дина. Характеры у всех разные. Сделай вид, будто решил, что она только что приехала.

Алик тогда ещё свято верил, что подружки остаются ночевать из-за позднего времени.

Дина понравилась всем: и Дану, и бабушке Неле, и дяде Илье с его женой, и даже Зое. Алик был от неё просто без ума. Отец смотрел на неё как-то особенно и очень радовался, когда видел её. Хотя, очень редко, на этом безоблачном небе появлялись тучки. Отец и Дина, к большому удивлению Алика, иногда ссорились. Причины этих ссор он не знал долго. После них обычно Дину он не видел по несколько дней, отец становился хмурый и задумчивый, и весь вечер пытался ей дозвониться, а она вешала трубку. Когда Алик спрашивал, почему отец не веселый, он грустно улыбался и ссылался на усталость и головную боль. К Дине он привязывался всё больше и больше. Она стала практически членом их семьи, чего нельзя было сказать о Светлане. Иногда Алику казалось, что Валик лучше относится к Дине, чем к Светлане.

О причине ссор отца и Дины, он узнал случайно. Он играл во дворе, а они были в доме. Алик вошел, чтобы напиться воды и услышал, как в кухне разговаривают отец и Дина. Почему-то он остановился и решил послушать, чего никогда раньше не делал.

– Дина, я не пойму причины твоего отказа, – голос отца был упавший, грустный. – Чем я тебя не устраиваю?

– Влад, я уже устала говорить, что я старше тебя на семь лет.

– Ну и что? Какая разница? Тебя это пугает? Ты выглядишь всё равно моложе своих лет.

– Через несколько лет я стану старухой, а ты всё ещё будешь молодым. Ты не представляешь, как тебе будет тяжело со мной.

– Не будет, – в голосе отца послышались упрямые нотки. – Позволь мне решать, что будет со мной.

– А со мной что будет? – Алику показалось, что она плачет.

– Ты будешь моей женой.

– Женой! Я только это и слышу. Влад, ты не понимаешь, что говоришь! Пройдет год, два, три, всё переменится. Ты устанешь от меня, тебе захочется нормального брака, молодой жены, детей, потому что Алик подрастет. Что будет со мной? Я буду старая, не интересная, детей у меня никогда не будет.

– Дина, ты же прекрасно знаешь, что я останусь с тобой навсегда.

– Тем хуже. Чувство порядочности не даст тебе уйти, и ты будешь мучаться со мной.

– Это ведь не так! Ты же знаешь, что я люблю тебя! – отец слегка повысил голос.

– Влад, это сейчас тебе так кажется…

– Не кажется! Просто я начинаю подозревать, что становлюсь для тебя мальчиком, с которым стоит поиграть, не больше!

– Ты тоже знаешь, что я люблю тебя! Не играю я с тобой! Мне просто уже сейчас все мои знакомые твердят, что я для тебя старуха… – теперь она точно плакала. – Ты не представляешь, как это давит!

– Перестань, не надо, – голос отца прозвучал более примирительно.

– Оставь меня…

– На тебя не давит то, что ты моя любовница, но давит то, что можешь стать моей женой. Ты никогда не задумывалась, что твои подруги просто завидуют тебе?

– Нет! Оставь меня, Влад! Не трогай!

– Скажи лучше честно, что пожалела меня, поиграла и всё!

– Да что ты понимаешь, мальчишка?! Зачем ты мне умереть тогда не дал?! Сделай милость, не звони мне больше и не приходи!

Дина быстро вышла из кухни, на ходу вытирая слезы, и столкнулась с Аликом. Он, слушая этот разговор, понял, что сейчас, как и отец, может потерять Дину навсегда. Алик внимательно посмотрел ей в глаза и робко сказал:

– Дина, не уходи, нам с папой плохо без тебя будет. Мы тебя любим. Пожалуйста.

– Но… – у Дины дрожали губы.

– Я всё слышал. Я знаю, что подслушивать не хорошо, но так вышло. Ты совсем не старая. Не уходи, лучше поженитесь с папой. Я тебя никогда огорчать не буду. Я тебя буду, как маму, любить.

– Не отказывай ему, у него никогда матери не было, – глухо сказал отец, выходя из кухни. – А у тебя есть шанс иметь сына. Подумай последний раз…

Дина обняла Алика и расплакалась ещё сильнее. Алик совершенно растерялся, не зная, что ему делать. Он беспомощно посмотрел на отца, у которого был не менее беспомощный вид.

– Не плачь, Дина, мы тебя любим, – повторил Алик.

Дина с отцом вернулись в кухню. Дина в тот день так и не ушла. Через несколько дней весело отпраздновали помолвку отца с Диной и Валентина со Светланой. Последний факт, правда, несколько омрачил радость Алика, но он ещё раз вспомнил слова отца о том, что Валик уже взрослый и вправе сам решать. Алику исполнилось десять лет.

Всё было очень хорошо до двадцать четвертого мая. Свадьбы отца с Диной и Валика со Светланой должны были состояться через неделю, а потом все вместе, взяв с собой Алика, собирались ехать отдыхать в Крым. Это были дни, наполненные для взрослых приятными хлопотами, а для Алика ожиданием большого веселья.

Вечером двадцать четвертого мая приехал Дан. Он посидел, порешал с отцом и Валиком какие-то деловые вопросы, Валик собрался ехать на дежурство, а отец к Дине.

– Алена, едем к нам, – предложил Дан. – Я тебя завтра в школу отвезу. Бабушка пирог испекла.

– Едем, – согласился Алик. – Пап, ты завтра придешь на последний звонок?

– Конечно, малыш. Мы с Диной вместе придем. Во сколько?

– В полдесятого.

Алик простился с отцом и с Валентином и поехал с Даном. В машине его охватило странное чувство, что он не увидит больше Валика. Обычно, когда он бывал у Дана, время шло незаметно. Сегодня вечер был бесконечно длинным, бабушкин пирог не казался вкусным. Алик не мог дождаться времени, когда можно будет лечь спать. Его состояние заметил Дан и спросил:

– Что ты маешься, Алинька?

– Не знаю, – пожал Алик плечами. – Скучно.

– Скучно? – удивился Дан. – Возьми мультики посмотри. Кассету заехали взяли, ты даже не притронулся.

– Не хочется. Завтра.

– Ты в порядке, Алик? – забеспокоился Дан. – Ничего не болит?

– Да нет же. Просто скучно.

Улегшись в постель, он почему-то долго не мог уснуть. То же, по-видимому, происходило и с Даном. В квартире было тихо, и Алик слышал, лежа у себя в комнате, как он несколько раз вставал курить, а потом Неля Викторовна спросила:

– Данюша, что случилось? Почему ты не спишь?

– Не знаю. Так мерзко на душе, как перед бедой.

– Неприятности на работе?

– Нет, в порядке всё. Вообще всё вроде бы в порядке, а мне выть охота. И Алька что-то скучный. Не случилось бы чего.

– Не бери дурного в голову. Мальчики через неделю женятся, внуков скоро у нас прибавится.

– Хорошо бы, чтоб всё так и было. Ладно, Нелечка, спи.

Утром настроение у Алика не улучшилось. Когда в середине ночи ему всё-таки удалось уснуть, ему начали сниться страшные сны. Он проснулся подавленный и какой-то уставший.

Ещё больше настроение испортилось, когда отец не приехал на последний звонок. Без настроения Алик получил свою похвальную грамоту. Рядом с ним не было отца и радость разделить, так как с ним было не с кем. Стоя среди одноклассников, Алик несколько раз обернулся, чтобы посмотреть на Дана. Он заметил, что Дан чем-то озабочен, дважды куда-то звонил по сотовому телефону и хмурился, а потом всё также, хмурясь, говорил о чем-то с Нелей Викторовной. Алик еле дождался конца торжественной линейки. Ему очень хотелось попасть домой и поскорее увидеть отца и Валентина. Было похоже, что этого же хочется и Дану.

В машине он почти всю дорогу молчал. Уже недалеко от дома он спросил:

– Дан, а почему папа не приехал?

– Не знаю, Алик, – хмурясь, сказал Дан. – Я не дозвонился ни на один из телефонов.

Всё понятно стало, когда они подъехали к дому. Напротив двора стояли несколько незнакомых машин, две милицейские машины, с воем отъехала «Скорая помощь», еще одна осталась стоять. У открытой калитки стояли несколько человек соседей и какие-то незнакомые люди. Алику стало страшно. Он увидел в зеркале напряженное и побледневшее лицо Дана.

– Дан, что случилось?! – вскрикнул он.

– Не знаю, – Дан резко остановил машину. – Неля, останьтесь здесь!

Дан подошел к стоящим возле калитки людям и о чем-то с ними заговорил. Затем они быстро пошли в дом. Алик не выдержал и, выскочив из машины, побежал к дому. Он не знал что, но понял, что что-то страшное произошло с его отцом и Валиком. Он не помнил, как прорвался через людской заслон и вбежал в дом. Здесь, в коридоре, он столкнулся ещё с какими-то чужими людьми.

– Откуда здесь ребенок?! – громко спросил один из них. – Уберите ребенка! Выйди отсюда, мальчик!

– Пустите меня! Там мой папа!!! – закричал Алик, отталкивая мужчину, преградившего ему путь.

Он свернул в маленький коридорчик перед кухней и замер. Столько крови он не видел никогда. Кровь была везде: на полу, на стенах, на столе и на диване. На полу лежал кто-то накрытый простыней, тоже испачканной кровью. Дан сидел сгорбившись и обхватив голову руками. Пахло чем-то ужасно противным и резким. Кто-то попытался взять Алика на руки, но он вырвался. Из-под простыни виднелась кисть руки с часами и печаткой, как у отца или Валика. Алик рванулся и отбросил край простыни. Под ней лежал Валентин с открытыми невидящими глазами и застывшей на приоткрытых губах удивленной улыбкой. Стекавшая из уголка губ тонкая струйка крови начала запекаться, и казалась черной. Дан поднялся и, подхватив Алика на руки, закрыл ему глаза ладонью и вышел из кухни. Алик начал вырываться и закричал:

– Где мой папа?!!

– Алик, Алик… – Дан встряхнул его. – Алик, с папой всё хорошо… Папа жив, успокойся…

– Где папа?!!! – продолжал кричать Алик. Слезы градом катились по лицу.

– В больнице папа, успокойся… Ну, ну…

– Я к папе хочу!!!

В комнате откуда-то появилась Неля Викторовна и, взяв Алика на руки, прижала к груди.

– Неля, иди с ним в его комнату и попробуй успокоить, – попросил Дан.

Алик так плакал, что никто его не мог успокоить – ни Неля Викторовна, ни Дан, ни приехавший дядя Илья. Потом пришел мужчина в белом халате, сделал ему какой-то укол, и Алик уснул.

Спустя четыре года он однажды спросил у Дана, как смог прорваться через такое количество взрослых.

– Ты тогда так рванул, что тебя и схватить не успели, – вздохнув, ответил Дан. – Неля ведь следом бегом бежала.

– Странно, – пожал плечами Алик. – Мне показалось, что всё было не так быстро.

– Тебе показалось.

Проснулся Алик тогда дома у Дана. Он поднялся с кровати и пошел в комнату, откуда слышались голоса. На улице уже стемнело, в комнате горел свет. Здесь было, несмотря на открытые окна, сильно накурено, и довольно много народа – Дан, Неля Викторовна, дядя Илья, несколько человек с папиной работы, Зоя, дядя Костя и ещё какой-то незнакомый мужчина. Они о чем-то негромко переговаривались. У Зои и Нели Викторовны были заплаканные глаза, мужчины все были хмурыми и усталыми. Первая увидела Алика Зоя. Она взяла его на руки, поцеловала и спросила:

– Как ты, Алинька?

– Где папа? – Алику было страшно.

– Папа в больнице, – у Зои задрожали губы.

– Я к папе хочу, – он снова заплакал.

Его все начали успокаивать. Из всего он понял только, что к папе сейчас нельзя и нельзя будет ещё некоторое время. Неля Викторовна и Зоя забрали Алика и ушли с ним в кухню, чтобы накормить его. Есть совершенно не хотелось.

– Зоя, Валик умер? – спросил он.

– Да, малыш, – Зоя заплакала.

– А папа не умрет?

– Нет, нет, конечно, не умрет, – она сказала это слишком поспешно и отвернулась.

– Дина к папе пошла?

Зоя и Неля Викторовна переглянулись, не зная, что ответить. Первая нашлась бабушка.

– Алинька, ты покушай сейчас и ложись снова в кровать. Ты сегодня полежать должен.

– Где Дина, бабушка? – не унимался Алик.

– Завтра. Мы всё тебе объясним завтра.

Неля Викторовна осталась с ним в комнате. Алик закрыл глаза и сделал вид, что спит, а сам прислушивался к тому, что негромко говорят взрослые:

– Леша, – это был голос Дана, – только не надо меня пытаться успокоить. Я прекрасно понимаю, что теперь будет. Ты не забывай, что у меня врачебного стажа больше, чем ты прожил.

– Дядя, давай определимся, что делать будем, – сказал дядя Костя. – Дининых родственников уже нашли?

– У неё нет никого, кроме двоюродной сестры. Хоронить её будем мы. Не знаю, кто её мужу бывшему скажет.

– А сестра где?

– В Днепропетровске, в командировке. Ей позвонили уже. Завтра приедет, – это был голос Ильи.

– Её тоже в холодильник положили?

– Да, конечно. Жарко ведь.

– Дядя, и всё-таки, что делать будем? Последнее слово за тобой, – снова спросил дядя Костя.

Повисла долгая пауза. Неля Викторовна тоже, по-видимому, слышала этот разговор, и тихонько заплакала. Наконец севшим до неузнаваемости голосом Дан ответил:

– Ждем двое суток. Им теперь спешить некуда. Или… в общем…

– Возможно, двое суток ждать и не придется, – это мрачно сказал Илья.

– Всё, ребята, – сказал Дан, – сейчас расходимся. Я – в больницу, вы – по домам. Зоя, я тебя подвезу.

– Давай я лучше отвезу, – сказал дядя Костя.

– Хорошо.

– Дан Саныч, – спросила Зоя, – может, я Алика заберу? Или останусь?

– Нет, – твердо ответил Дан. – Алик останется со мной в любом случае. Спасибо, что сегодня осталась.

– Можно я завтра приеду?

– Да, конечно.

Алик понял, что Дины тоже больше нет. Дан заглянул в комнату, Неля Викторовна подошла к нему и они о чем-то пошептались. Мужчины уехали. Неля Викторовна вернулась к Алику. Он сел в кровати и спросил:

– Бабушка, Дину тоже убили?

– Да, малыш, – Неля Викторовна обняла его и прижала к себе.

– За что их убили, бабушка?

– Не знаю, маленький.

– Папу тоже хотели убить?

– Да. Но папа жив. Он в больнице. Дедушка поехал к нему. Попробуй уснуть, Алинька. Ты сегодня сильно испугался и теперь тебе нужно отдохнуть.

Алик лег на место и, как ни странно, быстро уснул. Проснулся он оттого, что кто-то очень осторожно, чуть ощутимо, коснулся его щеки. Алик открыл глаза. В комнате было почти темно. Только через неплотно зашторенное окно пробивалась полоска призрачного света фонаря с улицы. На краю кровати рядом с Аликом сидел Валентин. Казалось, будто от него исходит слабый свет. Алик очень четко видел его лицо, даже видно было, что глаза у него голубые. На нем была та же рубашка, в которой видел его Алик, но совершенно чистая, не в крови. Валентин улыбнулся и ещё раз коснулся щеки Алика кончиками пальцев. Это прикосновение было как дуновение ветерка. Алик сел и удивленно посмотрел на него.

– Валик?

– Да, Алена, это я, – ответил Валентин. Голос у него был очень тихий, но Алик отлично слышал каждое слово.

– Ты не умер? – обрадовался Алик.

– Умер, Алинька. Но ты не бойся меня. Мне просто нужно поговорить с тобой. Я не успел этого сделать.

– Я не боюсь, – Алик действительно не боялся. – А папа?

– Папа сейчас в больнице. Ему очень плохо, но ты не бойся, всё будет нормально, но, возможно не очень скоро.

– Папе больно?

– Нет. Всем кажется, что он ничего не чувствует, не видит и не слышит. Так будет ещё некоторое время, а потом он поправится.

– Почему ты умер, Валек?

– Так было нужно, Алинька. Нас с папой двое и всё у нас на двоих. Сейчас на двоих сил у нас не осталось. У папы есть ты и папа должен позаботиться о тебе. Я отдал ему то, что осталось у меня.

– Разве ты не любишь меня, Валек?

– Люблю, и буду любить. Но ведь папа для тебя важнее, а ты для папы. Ты же это прекрасно понимаешь?

– Да. Я не хочу, чтобы кто-то из вас умирал.

– Это не в наших силах, малыш. Я пришел к тебе, чтобы сказать, что с папой будет всё в порядке и, чтобы ты не боялся.

– А Дина, Валек?

– Она останется там, – Валик вздохнул. – Она тоже очень полюбила тебя и ей жаль оставлять тебя.

– Вас убила Светка? – Алик сам не знал, почему так решил.

– Её брат. Они договорились убить папу и тебя. Получилось, что попали на меня, его и Дину. Ты прав был, Алинька. Напрасно мы тебя не послушали. Да вот только после драки кулаками не машут, – Валик грустно улыбнулся.

– Тебе больно было?

– Нет.

– Страшно?

– Нет, Алинька. Умирать не страшно. Бог знает все наши грехи и рассудит всё. Он строг, но не слеп. Береги папу, вы нуждаетесь друг в друге. Да, за Даном присмотри, он старый уже, – Валик склонился к Алику и поцеловал его в щеку. – Прощай, Алинька. Прости, если что не так было, и что не послушал тебя.

– Ты навсегда уйдешь?

– Нет, я иногда буду приходить. Прощай, – он встал.

– Прощай.

Алик видел, как Валентин стал светлеть и превратился во что-то похожее на облачко, а затем исчез. Алик лег и снова уснул.

Похоронили Валентина и Дину через три дня рядом с могилой дедушки, прабабушки и прадедушки. Все взрослые волновались, что Алик будет бояться, но он не боялся. Он плакал от чувства потери Валентина и Дины. Плакали на похоронах многие. Когда могилы засыпали и все ушли, он ещё довольно долго стоял там вместе с Даном, Нелей Викторовной и дядей Ильей. Дан за эти дни осунулся и постарел. Даже седины у него прибавилось.

Потом был месяц, страшнее которого в своей жизни Алик не помнил времени. Отец был в больнице и так и не приходил в себя. Алик понимал, что все взрослые ждут, что он умрет, но он-то знал, что отец останется жив. Дан продолжал стареть прямо на глазах. Зоя приходила каждый день. У неё и у Нели Викторовны были постоянно заплаканные глаза, они о чем-то шептались на кухне и плакали вместе. Алика стала тяготить квартира Дана, которую он так любил раньше. Он хотел домой и начал просить Дана вернуться туда. После недели уговоров Дан согласился, и они вернулись в дом. Здесь всё было, так же как и раньше, только в коридорчике возле кухни были переклеены обои, а в кухне появился новый угловой диван. Куда делся старый, Алика не интересовало. Он мог часами сидеть в комнате отца или Валика. Дни тянулись медленно, время, казалось, остановилось. Ещё тягостнее были вечера. Дан, чтобы Алику не было скучно, каждый день привозил ему новые кассеты с мультфильмами, Неля Викторовна ходила с ним гулять, приезжала Зоя и другие знакомые. Дан почти целый день был в больнице у отца. Приезжал он под вечер усталый и подавленный, о чем-то тихо разговаривал с Нелей Викторовной и много курил.

В один из таких тягостных вечеров приехал дядя Костя. Он привез Алику книжку в подарок и устроился с Даном в комнате с камином. Алик сидел в гостиной и листал привезенную книжку. Невольно в тишине дома он слышал их тихий разговор.

– Понимаешь, Костик, это не жизнь и не смерть. У него нет никаких рефлексов, не реагируют на свет зрачки, он дышит с перебоями… – Алик понял, что Дан говорит об отце. – Сердце уже трижды становилось, а потом само начинало работать, трижды он по идее должен был умереть, но он жив… Относительно жив…

– Сколько это может продолжаться?

– Не знаю. Никто не знает. С одной стороны я не переживу, если он… – Дан осекся и долго молчал, затем тяжело вздохнул и продолжил. – С другой – я с каждым днем всё с большим ужасом вхожу в палату и смотрю на него.

– Он сильно похудел?

– Да, конечно. Господи, чем я заслужил такое наказание сначала пережить брата, с которым даже чихали одинаково, теперь пережить мальчишек, родней которых у меня, разве что, останется Алик?!

– Дядя, может, не стоило пока возвращаться сюда с Аликом? – спросил Костя.

– Это он попросил.

– Ты посмотри на него – он же превратился в маленького старика. Он же мультики, которые ты привозишь, смотрит только чтоб тебя не обидеть.

– А что мне делать было, Костя?

– Не знаю. Может, ты бы Нелю с ним куда-нибудь отправил? А, если что-нибудь случится, уже б привезли его.

Алик поднялся и пошел к ним в комнату. Дан и Костя обернулись на звук его шагов.

– Что ты, Алинька? – спросил Дан.

– Ничего. Просто я хотел сказать, что никуда не поеду и что с папой ничего не случиться. Он скоро поправится.

– Тебя никто никуда не отправляет, – Костя немного смутился. – Я просто предложил дедушке, что бы ты и бабушка поехали отдохнуть.

– Я никуда не хочу ехать. Папа поправится, и мы с ним поедем.

– Конечно, – опустив глаза, сказал Дан. – Только вот папа, может, поправится не очень скоро.

– Ну и что? Я подожду.

– Лето может кончится, Алик, а ты никуда не успеешь съездить, – резонно заметил Костя.

– Значит, мы поедем с папой в следующем году.

Дан шумно вздохнул, отвернулся и закурил. Костя посмотрел на Алика с нескрываемой жалостью. Алик понял, что ему никто не верит, что отец поправится.

– Я знаю, что папа поправится! – настойчиво повторил он.

– Конечно, Алик, – Костя опустил глаза.

– Ты просто не веришь мне, а я точно знаю! – Алика больно задело то, как была произнесена последняя фраза.

– Откуда, Алик? – Костя не поднимал глаз. – Мы все надеемся…

– А я знаю! – перебил его Алик. – Мне Валек говорил.

– Валек?! Когда?! – Костя удивленно посмотрел на него.

– Ночью, после того, как его убили.

– Что ты говоришь, Алик?! – Костя выглядел почти испуганным. – Валек не мог тебе этого сказать. Он ведь умер!

– Мог. Он приходил ко мне и сказал, что папа обязательно поправится. Не веришь? – Алик готов был заплакать от обиды.

– Я тебе верю, – глухо сказал Дан. Алик повернулся и столкнулся с его напряженным взглядом. – Иди, малыш, побудь с бабушкой, а мы ещё поговорим.

Алик пошел к Неле Викторовне. Он слышал, как Костя заговорил, когда он вышел из комнаты:

– Дядя, смотри, малец свихнется в такой обстановке! Ему уже и покойники мерещатся.

– Может он и прав, – с сомнением сказал Дан.

Ночью Алик снова долго не мог уснуть. Его охватило ощущение безысходности, оттого, что ему не поверили. Он попробовал то же сказать бабушке, но она только вздохнула, погладила его по голове и снова заплакала. В какой-то момент он и сам засомневался, действительно ли появлялся Валентин или ему почудилось. Кроме того, его охватил страх, что если Валентин только почудился, отец может умереть, а он останется один. Он снова вспомнил лужи крови и тело на полу, потом похороны, и заплакал. Дверь его комнаты бесшумно открылась, и вошел Валентин. Он, как в прошлый раз, присел на край кровати и кончиками пальцев коснулся его щеки. Прикосновение было как дуновение ветерка.

– Не плачь, Алена, – сказал он так же, как и в прошлый раз, очень тихо, но очень ясно.

– Они не верят мне, – всхлипывая, сказал Алик. – Они думают, что папа умрет, а ты мне показался.

– Папа не умрет. Потерпи ещё совсем немного, и ты его увидишь. Все могут не верить, но главное, чтобы верил ты.

– А почему они не верят, что я тебя видел?

– Это их право верить или не верить. Папа тебе поверит. Кстати, Дан тоже немного верит. А теперь не плачь и спи.

– Ты придешь ко мне ещё?

– Конечно, Алинька. Я же обещал, – он улыбнулся.

Прошла ещё одна неделя. Алик стал замечать, что появившаяся на какое-то время после разговора в комнате у камина, надежда в глазах Дана, стала снова затухать. В тот день он с утра, как обычно, поехал к отцу в больницу и вернулся примерно через два часа. Вид у него был совершенно подавленный. Он прошел к бабушке, которая готовила обед. Алик видел, что он идет на кухню, и пошел следом, чтобы спросить как отец. Он остановился у двери кухни и прислушался. Сквозь узорчатое стекло он видел силуэт Дана, сидящего возле стола, уронившего голову на руки. Рядом с ним села бабушка и тронула его за плечо.

– Что там, Данюша?

– Совсем плохо, – не поднимая головы, сказал Дан. Голос у него был странный, не такой, как всегда. – Он умирает, Неля. Я не смог там остаться…

Алик понял, что Дан плачет. Ему самому захотелось плакать. Он тихо отошел от двери, и в этот момент зазвонил телефон. Из кухни вышел Дан с красными глазами и дрожащей рукой снял трубку с телефона в коридоре. Алик с замирающим сердцем наблюдал за ним.

– Я слушаю, – севшим до неузнаваемости голосом сказал он. – Да, это я… Что?… Что?!… Когда?!… Сейчас я буду! – он повесил трубку, прислонившись к стене, закрыл глаза и прошептал. – О, Боже!

– Дан, что случилось?! – из кухни спешила Неля Викторовна.

– Влад в себя пришел.

– Что?! – бабушка выронила из рук чашку.

– Пришел в себя. Я в больницу поехал, – уже тверже сказал Дан.

После его отъезда бабушка расплакалась. Алик подошел к ней, подобрал с пола осколки чашки и спросил:

– Бабушка, почему ты плачешь? Папа ведь поправится. Ему уже лучше.

– Конечно, Алинька, – Неля Викторовна прижала его к себе.

– Тогда почему ты плачешь?

– Разбила любимую чашку.

Дан приехал под вечер. Он подхватил Алика на руки чуть ли не с порога. Впервые за последний месяц он улыбался. У него было усталое измученное лицо и счастливые глаза.

– Алена, тебе привет от папы!

– Ему лучше? – Алик радовался от души.

– Лучше. Он даже разговаривает.

– Вот видишь, я же говорил, а вы все мне не верили! – Алик рассмеялся.

– Что там, Дан? – выходя в прихожую, спросила бабушка.

– Неля, он будет жить! Он говорит, видит, слышит! Слабый, правда, но это совсем другое!

– Господи! – бабушка всплеснула руками. – Слава Богу!

Вечером Дан ещё раз уезжал к отцу в больницу, приехал он, когда было уже темно. Сразу после этого приехали дядя Илья, дядя Костя, ещё очень много народа. Они долго сидели в комнате с камином. Сначала рассказывал им что-то Дан, потом они его спрашивали наперебой, потом их всех охватило такое веселье, что трудно было себе представить. Они смеялись, снова наперебой говорили… Под звуки их голосов Алик засыпал у себя в комнате и чувствовал себя совершенно счастливым.

В ту ночь к нему снова пришел Валентин. Всё повторилось, как и в прошлый раз.

– Валёк, папе лучше! – радостно сообщил Алик.

– Я знаю, малыш, – Валик улыбнулся, – я ведь говорил тебе. Теперь потерпи ещё немного, и ты его увидишь. Всё будет очень хорошо. – Сейчас я должен идти.

– Когда ты придешь ещё?

– Не знаю, но приду. Я приду, когда буду тебе очень нужен.

– Ты мне нужен всё время.

– Я бы остался, но не могу. Прости, Алик.

– Приходи почаще, ладно? – Алик немного расстроился. Он очень любил Валентина, почти как отца.

– Постараюсь, – Валентин грустно улыбнулся. – Спи. Тебе пора спать. Береги папу. Ему будет тяжело, особенно первое время.

– Хорошо. Приходи.

Отца Алик увидел немного больше чем через неделю. Отец сильно похудел, осунулся, глаза стали печальными, белые волосы приобрели какой-то странный оттенок. Отец теперь казался старше. Когда Алик сказал ему о том, что видел Валика, он, в отличие от остальных, поверил. Теперь они виделись каждый день. Отец поправлялся, но веселее не становился. Иногда, когда он видел Алика, на его губах появлялась слабая улыбка, но это бывало не надолго. Когда отца выписали из больницы, и он вышел на работу, они снова стали жить вместе в доме. Только когда отец дежурил по ночам, Алика забирал к себе Дан. Жизнь потихоньку стала возвращаться на прежний круг за исключением того, что отец почти не спал по ночам: он метался во сне, вскрикивал, просыпался. Алику было жаль отца, но помочь чем-либо ему он не мог.

Зимой отец снова заболел. Ему стало плохо прямо на работе. В ту ночь к Алику снова пришел Валентин и сказал, что с отцом всё будет в порядке. Теперь Алик знал, что по-другому быть не может и пытаться уверять в этом окружающих не стоит, нужно просто верить. Он верил. Отец проболел месяц, потом какое-то время находился дома. Ещё через месяц он ушел с работы из больницы и занялся работой в фирме, которую Алик знал, основали втроем он, Валентин и Дан, но работал в ней пока Дан. Теперь место Дана занял отец. Всё было, в общем, не плохо, если не считать, как спал отец, и того, что он не улыбался никому, кроме Алика. У них снова стали часто бывать гости, отец был таким же гостеприимным хозяином, как и раньше, но Алику иногда казалось, что отец просто не хочет огорчать окружающих. К ним приезжали Джейн и Пол. С ними отец тоже пытался казаться веселым, но Алик знал, что на самом деле ему очень грустно. И Алику от этого тоже становилось очень грустно. У отца начались временами носовые кровотечения, сильные головные боли, от которых он терял сознание, укладывавшие его на несколько дней в постель. Вскоре у отца появились три телохранителя – Сергей, Андрей и Леша. Алик знал, что на телохранителях настоял Дан, чтобы они всё время были рядом с отцом и, если возникала необходимость, занимались его лечением и выполняли его поручения. К тому, что кто-то из них находится постоянно в доме, когда отец дома, Алик, как и отец, привык быстро. Алику с ними было даже весело. У отца стали снова появляться знакомые женщины, но на ночь не оставался никто из них. Как бы поздно не было, их отвозили домой. Отец поменял машину. Теперь у них была темно-зеленая «Вольво». Ещё у них стал часто бывать новый человек – Эрик. Он работал в фирме, чем занимается, Алик не интересовался, но когда он приезжал к ним, то с ним было интересно. Эрик был моложе отца, светловолосый, строгий с виду и большой любитель всяких шалостей на деле.

Так прошло четыре года. В их жизни почти ничего не менялось, за исключением женщин, бывавших у отца. Добавилась ещё одна машина – «Кадиллак». Отец, после того, как выписался из больницы, ни разу не стригся, и теперь его волосы служили дополнительным предметом восхищения у женщин. Алику тоже нравилось, когда он прихватывал их сзади черной ленточкой или заплетал в тугой «колосок». Как-то Эрик сказал, что с длинными волосами отец похож на дворянина средних веков. Глаза отца по-прежнему оставались такими же печальными и тоскливыми. Он часто ездил на кладбище, Алика с собой туда почти никогда не брал. Когда он вместе с Даном уезжал в Штаты, Алик жил у бабушки. Всё также раз в год к ним приезжали Пол и Джейн. Алик ездил летом отдыхать с отцом. Обычно сначала они ехали куда-нибудь на море, потом в Прибалтику, останавливались в дорогих гостиницах, и Алик получал полную свободу действий. Ни отец, ни ездивший с ними кто-либо из телохранителей его не контролировали, а вели себя с ним, как с равным. Вообще все взрослые, из знакомых отца, и Дан, вели себя с ним, как с равным. Он мог поговорить с ними на любую тему, не боясь, что его одернут или пристыдят. Ему не говорили: «Ты ещё не дорос до этой темы». Алик знал, что никто из его приятелей и одноклассников такой свободой похвастаться не может. Он продолжал увлекаться музыкой и языками, вместе с отцом ездил играть в теннис и сквош, с удовольствием бегал с ним по утрам, очень легко учился. К четырнадцати годам он свободно владел английским, французским, немецким и испанским. Среди знакомых он всегда был душой компании и негласным лидером, хотя к лидерству не стремился.

Неприятности начались, как всегда неожиданно, на фоне полного благополучия. Несколько дней отец ходил встревоженный, о чем-то тихо переговаривался с Даном, Эриком и телохранителями. К ним приезжал дядя Костя, ставший к тому времени начальником уголовного розыска, и отец тоже долго о чем-то с ним и Даном секретничал на кухне. Алик не пытался интересоваться, о чем идет речь, решив, что это что-то связанное с деловыми вопросами.

Приближался старый Новый год. По этому поводу в школе решили устроить дискотеку. Когда вечером Алик собрался уходить, к нему в комнату зашел отец.

– Ты куда-то уходишь? – спросил он, глядя, как Алик одевается.

– На дискотеку. А что?

– Куда?

– В школу. Часов в девять вернусь. Я тебе нужен?

– Ты мне всегда нужен. В частности, сегодня можешь идти, только осторожно. Может тебя отвезти и встретить?

– За ручку подержать? – Алик повернулся и улыбнулся. – Что случилось, па?

– Ничего. Просто осторожно, – отец потрепал его по плечу.

Причину тревоги отца Алик понял, когда в полдевятого возле дома его остановили двое незнакомых мужчин. Одеты они были довольно прилично и показались Алику чем-то знакомыми. В стороне стояла их машина.

– Парень, не ты Владислава Павловича сын будешь? – спросил один из них.

– Да, а что? – Алик остановился. На улице было довольно холодно, от мороза пощипывало щеки.

– Нам кое-что передать ему нужно. Не успели раньше, а сейчас уже неудобно беспокоить.

– Ничего страшного, он ещё не спит, – у Алика почему-то появилось какое-то нехорошее предчувствие.

– Лучше ты передай, – стоявший перед ним мужчина нехорошо улыбнулся. – Нельзя быть таким жадным при таких бабках. Так и скажи ему, если к утру не околеешь.

– Вот вы и скажите.

Алик хотел было идти, но сзади его перехватили рукой под подбородок, а стоящий перед ним нанес удар под ложечку. У него перехватило дыхание, и черное звездное небо закрутилось перед глазами. Мужчины действовали с завидной быстротой. Пока Алик хватал открытым ртом воздух, его ударили ещё раз, повалили на землю, заклеили скотчем рот и чем-то связали руки. Дальше его методично продолжали избивать ногами, пока он не потерял сознание.

Очнулся Алик в доме. Было тепло, пахло нашатырем. Он лежал на диване в гостиной, рядом были отец и Леша. У Алика ужасно болела голова и веки казались настолько опухшими, что глаза превратились в щелки. Тяжело было дышать, каждый вздох отдавался резкой болью в правом боку.

– Ну, как ты Алинька? – голос у отца был севший до неузнаваемости.

– Бок болит, – пожаловался Алик, – и голова…

– Тошнит?

– Нет. Глаза не открываются.

– Полежи, сейчас «скорая» приедет.

– Алик, кто это был? – спросил Леша.

– Не знаю. Два мужика. Они сказали, если к утру не околею, передать тебе, что нельзя быть таким жадным при таких бабках.

– Где они тебя встретили?

– Возле дома. Па, мне в туалет нужно, – Алик попытался встать, но голова закружилась.

– Держись, – отец легко, как маленького, поднял его и пошел с ним в ванную.

Алик взглянул на себя в зеркало и ужаснулся. Лицо действительно сильно опухло, под глазами появились красные «очки», губы были разбиты. Его стошнило. Несколько минут его рвало, отец поддерживал его, чтобы он не упал. С трудом Алик умылся, держась за отца, вернулся в гостиную. Когда он лег, стало немного легче.

– Я долго там был? – спросил Алик.

– Я в девять покурить вышел и к калитке подошел, – ответил отец. – Ты уже лежал. Долго тебя били?

– Не знаю. Наверное, нет. Я к дому подошел в полдевятого. Машина в стороне от двора не стояла?

– Нет.

– Значит, точно не долго, – Алик посмотрел на отца, и его охватила нестерпимая жалость. У него был совершенно измученный вид и серые губы. – Па, не волнуйся, всё будет в порядке.

– Конечно, Алена, – отец отвернулся. – Конечно, всё будет в порядке.

«Скорая» увезла Алика в больницу. У него оказалось сотрясение мозга, сломано два ребра и масса ушибов. Отец просидел с ним, почти не выходя, трое суток. Потом Алику стало немного легче. Через две недели отец забрал его домой, но в школу он не ходил ещё три недели. Мужчин, избивших его, нашли. Начались разбирательства с милицией, которые, благодаря Косте, продлились недолго. Отцу все эти передряги на пользу явно не пошли. Вид у него был чуть лучше, чем тогда, когда он вышел из больницы: глаза окончательно потухли, взгляд был усталый и тяжелый. Как он ни старался, улыбнуться, у него уже не получалось. За неделю до того, как Алику пойти в школу, к ним приехал Эрик с несколькими незнакомыми молодыми мужчинами. Они просидели весь вечер. Алик, как обычно был вместе со всеми. Шел непринужденный разговор, к Алику относились как к равному. Через два дня отец спросил:

– Алик, кто из тех ребят, что были у нас, тебе понравился больше всего?

– В каком смысле? – не понял Алик.

– Просто понравился. Кто-то всегда нравится больше, кто-то меньше.

– Гена, – не задумываясь, ответил Алик.

– Отлично, – и он перешел на другую тему.

Вернулся к этому разговору отец ещё через день. Они вместе сидели в комнате с камином и играли в нарды. Отец, не отрываясь от игры, спросил:

– Ты Гену помнишь? Того, что у нас был несколько дней назад.

– Помню. Ты ещё спросил, кто мне больше понравился. Я сказал, что он. Приятный мужик, хотя говорил меньше всех.

– Это будет твой телохранитель.

– Что?! – Алик резко поднялся со своего места. – Зачем мне телохранитель?!

– Я не хочу, чтобы тебя снова где-нибудь встретили, – отец напряженно смотрел на него.

– Да не хочу я никаких телохранителей! – Алик был просто возмущен. – Кто меня встретит? Это была случайность.

– Случайности иногда имеют особенность повторяться.

– Чудесно! И на кого я буду похож?! За мной будет ходить амбал и сдувать с меня пылинки?! В туалет он тоже за мной ходить будет?!

– Если нужно будет, то пойдет, – в голосе отца появились жесткие нотки.

– Па, ты издеваешься?!

– Нет. Теперь хватит показывать мне бурные эмоции. Я отдаю тебе «Вольвочку». Гена будет отвозить тебя в школу и забирать оттуда. Если вы будете куда-нибудь идти компанией, он будет идти с вами. Мешать вам никто не будет.

– Очень весело! Какая компания после этого останется?

– Останется. Ничего с тобой не случиться.

– А потом он будет сдавать тебе всё, что я делаю, как твои шестерки сдают Дану?

– Во-первых, никто тебя сдавать не будет. Это я тебе гарантирую. Во-вторых, как ты изволил выразиться, мои «шестерки» меня не совсем охраняют. Ты это прекрасно знаешь.

– Па, я не согласен.

– Алик, твоего согласия никто не спрашивает. Я ставлю тебя перед фактом. Эрик специально привел всех кандидатов, и мы сидели все вместе, трепались, чтобы ты выбрал того, кто тебе нравится.

– Ты всё за меня решил сам?! – Алик чуть не плакал от обиды.

– Да. Пока ты несовершеннолетний, решать за тебя буду я. Тебе и так жаловаться на отсутствие воли не приходится.

– А причем здесь твой Эрик?

– Эрик занимается в фирме подбором людей.

– Здорово! Тайная полиция! Шпион!

– Перестань устраивать мне сцены, как барышня из института благородных девиц! Мне это начинает надоедать.

– А я тебе ещё не надоел?! Может, ты просто хочешь приставить ко мне этого надсмотрщика…

– Александр, – отец поднялся со своего места. Лицо его стало совсем бледным. – Или ты прекратишь этот цирк, или мы поссоримся и по крупному. Я тебе всё объяснил. Я делаю это потому, что ты мне ещё не надоел. Обижаться тебе на меня не за что. Если тебе мало одного раза, то мне достаточно. Неужели ты не понял, что наши бабки покоя некоторым не дают. Ты, сынок, не забывай, что большие деньги влекут за собой большие хлопоты. Пользоваться этими деньгами ты не отказываешься. До тех пор, пока я за тебя в ответе, для обеспечения твоей безопасности я буду делать то, что найду нужным. Реакция твоей компании и твоих девчонок будет зависеть целиком от тебя. Всё, разговор я считаю оконченным.

– В таком случае, я сейчас же уеду к Дану и не желаю с тобой оставаться и одного дня. А если ты будешь на меня давить, я уйду к Зое. Я думаю, что её благоверный от сопровождающих меня бабасиков, в виде алиментов, против моего присутствия не будет, – Алик быстро пошел в свою комнату и закрыл дверь.

Отец пришел через несколько минут, когда он одевал свитер. Он повернул Алика за плечо к себе лицом и внимательно посмотрел в глаза.

– Ты всё сказал? – спросил он хмурясь.

– Да. Оставь меня в покое! Я к Дану уезжаю!

– Дан скажет тебе то же самое. И я сомневаюсь, что при случае, тебя оставят в покое даже у Зои.

– В таком случае я не собираюсь ходить в школу! И всё равно, сейчас я уеду к Дану и не хочу оставаться с тобой и на полчаса!

– Хорошо. Сергей тебя отвезет, – отец опустил глаза и весь будто увял.

Алик умудрился выйти из дому незамеченным. Он чуть ли не бегом бежал к остановке. Приехав к Дану, он понял, что его уже ждут. Дан тоже хмурился. Первое, что он сделал, когда поздоровался с Аликом, это был телефонный звонок.

– Влад, он приехал, – спокойно сказал Дан. – Нормально добрался. Я перезвоню.

– Сдаешь? – Алик повесил куртку. – Сговорились? И ты туда же?

– Сговорились, – Дан вздохнул. – Пойдем, внучек, поговорим, как взрослые люди.

– Приехал? – на голоса из комнаты вышла Неля Викторовна. У неё тоже был встревоженный вид.

– Да, Нелечка. Будь другом, сделай нам чайку, пока мы потолкуем. А ты, Алена, проходи в комнату.

Дан вместе с ним прошел в гостиную. Алик сел в свой любимый угол дивана, поджав ноги. Дан сел в кресло напротив и некоторое время молча курил.

– Что это за блажь, Алик? – наконец спросил он. – Ты что, отца решил до второго инфаркта довести, если не в гроб вогнать?

– Дан, ну что это за ерунда с телохранителем? – обиженно спросил Алик.

– Это не ерунда. Это вынужденная мера.

– В таком случае, почему у тебя и бабушки нет охраны?

– Если ты чего-то не заметил, не говори, что этого нет, – Дан улыбнулся и, повысив голос, позвал. – Игорь!

В комнату вошел парень, ростом, почти как отец, одетый в официальный костюм. Алик видел его раньше, но считал, что он работает в фирме, как Эрик, и просто дружит с Даном.

– Звали, Дан Саныч? – спросил он.

– Да. Расскажи этому орлу, сколько лет вы работаешь у меня телохранителем и есть ли такой же молодец у Нели Викторовны.

– Я и Роман, как фирму основали. Шесть лет скоро. У Нели Викторовны тоже есть свой телохранитель – Дима. По времени работает столько же. А что, что-то не так?

– Всё так, Игорек. Пока далеко не уходи, ты мне можешь понадобиться. Пойди посиди на кухне, там Неля чай готовит. Диму позови.

– Они что, все телохранители? – Алик был просто растерян.

– Да. Как видишь, в обморок никто не падает. Парней подбирают с учетом наших привычек и характеров. Они ведь находятся с нами круглосуточно.

– Я думал это всё ваши знакомые хорошие… А Дима, вообще, родственник бабушкин.

– Дима действительно бабушкин троюродный племянник.

– Интересно, где они у тебя живут? Их же ночью не видно…

– Ты дверь в коридоре в соседнюю квартиру видел?

– Да. Я думал это просто дверь. Дом-то старый.

– А дед такой бестолковый, что к соседям дверь оставил.

– Там раньше шкаф стоял. Я думал, она была за шкафом.

– Нет. Я просто купил соседние квартирки. Одну для себя – получилось пять комнат – и двухкомнатную для охранников. Там в глазке такая оптика стоит, что всю площадку видно – кто пришел, кто ушел.

– А я-то думал… – растеряно протянул Алик.

– Ты разочарован?

– Не знаю.

– Пойми, Алик, ты уже не настолько ребенок, чтобы верить, что мы живем в совершенном мире. О желании погреть руки на чужих деньгах у некоторых товарищей, ты можешь не просто догадаться. Наша семья столкнулась с этим уже дважды. Неужели мало?

– Достаточно, – Алик почувствовал себя полным дураком. – Извини, глупо всё вышло.

– Не у меня извинения проси, у отца. А я тебя попрошу больше с ним так не обращаться. Не забывай, что у него больное сердце, да и давление не желательно, чтоб лишний раз повышалось. Он и так с тобой носится сверх всякой меры. Сам же прекрасно знаешь.

– Знаю, – Алик опустил глаза и покраснел.

– Батька твой тоже не хотел охраны, но сцен мне таких не закатывал. Плюс у него охрана и за состоянием здоровья присматривает.

– Потому и тебе всё докладывает?

– Да. Как видишь, отец терпит. О тебе докладывать никто не будет.

– Отец уже говорил. Ладно, я согласен.

– Алинька, не знаю, сказал ли тебе отец, но твоего согласия никто не спрашивает. Просто мы хотим, чтоб всё было по-хорошему, без проблем. Ты пытаешься их создать. У тебя сейчас такой возраст, тебе кажется, что ты всё сможешь сам, и взрослые просто толпа «бревен, притрушенных нафталином». Но пойми, мальчик, это далеко не так. Лучше, чтобы ты это понял побыстрее. Для тебя лучше. Мы не ограничиваем твоей свободы, мы заботимся о твоей безопасности. Понял?

– Да, – Алик вздохнул.

– Вот и отлично. Теперь идем пить чай. Ты ужинал или нет?

– Ужинал.

– Останешься ночевать?

– Домой поеду. С отцом помириться надо. Наговорил ему глупостей. Он тебе, наверное, сказал?

– Что ты ему говорил, он не сказал и вряд ли скажет. Просто позвонил и попросил перезвонить, когда ты приедешь. Голос был расстроенный. Я спросил, что произошло, он ответил, что вы не сошлись во мнениях по поводу охраны. Вот и всё.

– Я сейчас приду. Я ему позвоню, и приду.

Алик снял трубку телефона и набрал номер. Отец ответил сразу.

– Па, это я, – Алику было стыдно. – Я сейчас у Дана чай попью и домой приеду.

– Я могу за тобой заехать.

– Как хочешь. Извини, я погорячился, наговорил лишнего.

– Ничего, бывает. Мне чаю оставьте. Я сейчас приеду.

– Один?

– С Серегой.

Отец появился через полчаса. Он улыбался, хотя был бледен. Очками отец пользовался время от времени, сколько Алик себя помнил. Раньше он одевал их, если очень уставали глаза. После ранения, когда его мучили сильные головные боли, он начинал хуже видеть, и поэтому очками стал пользоваться чаще. У него было две пары очков в очень красивой тонкой золотой оправе: одни с бесцветными стеклами, вторые – с фотохромными. Вторыми очками отец пользовался обычно при очень ярком освещении или на улице. Сейчас, несмотря на вечер, он был в этих очках. Алик решил, что отец в спешке их перепутал, чего обычно с ним не бывало. За коричневато-сероватыми стеклами очков почти не было видно глаз отца.

Все вместе – пришли ещё Дима и Сергей – они очень мило попили чай и Алик с отцом уехали домой. Отец не возвращался к начатому разговору ни по дороге, ни дома. Приехав, он устроился с книгой у камина, но очки не снял. Алик пришел пожелать ему спокойной ночи.

– Ещё раз извини за сегодняшнее, – сказал он.

– Ничего, Алик, всё нормально. Завтра я скажу, чтобы Гена приехал. Пока я буду, на работе покатайтесь, потолкуйте, познакомьтесь поближе.

– Хорошо. Па, ты очки, кажется, перепутал.

– Не перепутал, – отец опустил голову. – Просто, иногда, я становлюсь не в состоянии контролировать себя.

– Извини, я не совсем понял, – Алик насторожился.

– Запомни, сынок, на сегодняшний день я не боюсь остаться нищим, умереть, свалиться в постель на долгий срок. Всего этого не хотелось бы, но я этого не боюсь. Я боюсь потерять тебя. Мне не для кого больше жить. Только не стоит этим пользоваться. Ты понял? – он говорил тихо, но очень четко.

– Конечно, па.

– А сегодня мне показалось, что я тебя теряю, – отец вздохнул и, сняв очки, посмотрел на Алика.

У Алика мурашки побежали между лопаток. Он знал, что его отец славится тем, что никогда у него не бывает взгляда, как выражались некоторые из их знакомых, «как у больной собаки». У него мог быть, исключительно для Алика теплый, для остальных холодный, спокойный, усталый, равнодушный, насмешливый, презрительный, очень тяжелый, но не взгляд «больной собаки». Сейчас этот взгляд стал таким. Только отдаленно Алик мог представить, что переживает отец, если не в состоянии справиться с собой, и насколько он не хочет, чтобы кто-то заметил этот взгляд.

– Па… – Алик не знал что сказать. Он готов был вымаливать у отца прощение, стоя на коленях, только бы отец успокоился. – Так вышло…

– Не волнуйся, к утру я буду в порядке, – отец попытался улыбнуться, но улыбка была совершенно вымученная. – Иди спать и не вздумай нервничать. Тебе сейчас это ни к чему. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, па.

Алик долго не мог уснуть. В ту ночь он дал себе зарок, что никогда не станет причиной того, что отец наденет эти очки, чтоб скрыть взгляд.

Гена оказался очень коммуникабельным и веселым парнем. Хотя ему было уже тридцать, разницы Алик не чувствовал. Всё-таки Алика ещё волновало, как он появится в школе. Но всё прошло нормально. Гена дошел с ним до двери, а затем вернулся в машину. Он ждал его до конца уроков. Погода была отвратительная, и они подвезли домой пару одноклассников. Никто особого внимания на Гену не обратил. Даже, когда потом, Гена сопровождал Алика, когда он шел куда-нибудь, никто не удивлялся и не пытался подшучивать над Аликом.

Отец успокоился довольно быстро, и снова у них было всё хорошо. Очки с фотохромными стеклами, чтобы никто не видел его глаза, отец надевал в день поминок Валика и Дины и их дни рождения. Алик научился различать, когда отец надевает эти очки для защиты от солнца и когда ему плохо. В такие дни эти очки отец совсем не снимал.

Такой день случился чуть больше года назад, на следующий день после поминок. В этот день был последний звонок, и отец заехал за Аликом к Дану. В машине отец шутил с ним, даже улыбался, но улыбка была грустная, и очки он не снимал. Вечером Алик, как всегда в сопровождении Гены, ушел на дискотеку, вернулся поздно. Отец ещё не спал. Гена попрощался и уехал. Алик вошел в комнату к отцу.

– Как повеселились? – спросил отец.

– Нормально, – Алик внимательно посмотрел на отца. – Случилось что-то?

– С чего ты взял? – отец улыбнулся, стараясь казаться веселым.

– Очки.

– Перепутал, – отец снял очки и прищурился. – У меня сегодня очень устали глаза.

– И всё же?

– Всё нормально, Алена. Просто надоело мне кого-то терять. Устал.

– Ты о ком? – не понял Алик.

– Так, к слову пришлось. Давай-ка спать ложиться. Я только тебя ждал. У меня давно глаза слипаются. Подумай лучше, куда поедем отдыхать.

– Хорошо, подумаю. Спокойной ночи.

Через полчаса, идя из ванной, Алик столкнулся с несколько озабоченным Андреем. Он курил в кухне.

– Алик, ты не знаешь, отец лекарств никаких при тебе не пил?

– Нет. А что? – Алик насторожился.

– Спит хорошо. Сам знаешь, как он спит обычно, а сейчас как младенец.

– Он говорил, что устал.

– Может быть, – Андрей задумчиво посмотрел на Алика.

Действительно, с этой ночи Алик ни разу не слышал, чтобы отец плохо спал. Поначалу это всех даже пугало, но потом, убедившись, что всё нормально, все успокоились. Ещё отец снова начал улыбаться. Притом улыбаться как раньше.

Случайно Алик услышал, как отец рассказывал Дану, что встретил какую-то девушку, которая ушла утром. Сам не зная почему, Алик иногда пытался представить себе эту девушку. Потом сам спросил о ней у отца. Отец только мечтательно улыбнулся и сказал:

– Я ждал её пять лет. Пора вернуться к жизни.

– Ты встречаешься с ней? – не понял Алик.

– Нет, но обязательно встречусь, и мы будем вместе.

Зимой Алику понадобилась белая футболка. Свою он накануне не выстирал и решил взять отцовскую. Отца дома не было. Алик поднялся в его комнату и полез в ящик комода, в котором лежало белье. В дальнем углу ящика он наткнулся на пакет, лежащий под бельем. Из любопытства он решил посмотреть, что там находится. К его удивлению там была простыня. Алик развернул её и даже присвистнул. Приблизительно посредине простыни были несколько небольших пятен запекшейся крови. Алик аккуратно свернул простыню и положил на место. Взяв футболку и спустившись к себе, Алик понял, что это за пятна. Почему-то сразу в голову пришла мысль о той девушке. «Да, силен мой старичок!»– пробормотал Алик себе под нос.

Сегодня с появлением Ники будто сложились кусочки головоломки. Алик понял, кто вернул отца к жизни и, после разговора с ней, кто будет любить отца, так же как и он, кто никогда его не оставит.