Повод для встреч

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Шеннон проследила за его взглядом. Громко шаркая по асфальту, к ним приближался Гас Блэкхок.

Нечесаные седые космы, потрепанные джинсы, выцветшая зеленая футболка и не по погоде теплый пиджак. Шеннон интуитивно напряглась.

Во что превратился этот гордый, некогда щегольски одетый мужчина! — недоумевала она. Они не виделись несколько месяцев, но сегодня он выглядел хуже последнего бомжа. Шеннон интуитивно прижала к себе Кристину.

Заметив это, Люк с любопытством взглянул на девушку. Поравнявшись с ними, Гас Блэкхок хотел было пройти мимо, но Люк окликнул старика:

— Доброе утро, мистер Блэкхок.

Старик остановился и некоторое время вглядывался в мужчину своими блеклыми, некогда темно-синими глазами.

— А, Фаради, ну, здорово, здорово. — Затем перевел свой блуждающий взгляд на Шеннон с Кристиной, и губы его искривились в усмешке. — А ты, должно быть, дочь Мэри Джейн. Могу поспорить, твоя семья была не в восторге, когда я продал ранчо этому парню.

Его злорадный тон сильно задел девушку, но не успела она ответить, как вмешался Люк.

— Мистер Блэкхок, нам не хотелось бы отрывать вас от… дел. Так что не смеем вас больше задерживать, — сказал он стальным голосом, вставая между Шеннон и им.

Старик смерил Люка презрительным взглядом; откуда, мол, этот здесь взялся? Вмешательство Люка было неожиданностью и для Шеннон. Впрочем, оно и к лучшему, решила она.

Люк подхватил свою коробку, взял Шеннон за руку и, толкая перед собой коляску, поспешно пошел по тротуару.

Спотыкаясь, насупленная и удрученная Шеннон семенила за ним.

— Спасибо. Если бы ты знал всю эту историю… Этот неудачник всегда ненавидел нашу семью, но…

— Это его проблемы, — прервал ее Люк, смерив девушку ледяным взглядом.

— Пожалуй, ты прав, — согласилась Шеннон, сбитая с толку его внезапной реакцией. Не стоит принимать старомодные рыцарские порывы за личную симпатию. Дойдя до бутика Лорен, Шеннон остановилась. — Здесь я встречаюсь со своей семьей. Еще раз спасибо, — она наградила его улыбкой. — Ты был очень предупредителен и… достойно осадил грубияна. — Но тут, вспомнив, каким резким был он сам в их первую встречу, девушка залилась краской.

Как ни странно, он никак не отреагировал на ее благодарность. Может, тоже вспомнил их первую встречу?

— Ну, я пошел, сказал он. — До свидания, мисс Келлер.

Прижимая к груди и покачивая малышку, Шеннон наблюдала за его быстро удаляющейся фигурой.

Подойдя к своему коричневому пикапу, Люк бросил коробку с продуктами на заднее сиденье, залез в машину, развернулся и поехал по улице.

Шеннон заметила, что он не успел еще сменить аризонские номера своего старенького пикапа. Эта машина могла рассказать о своем хозяине немало интересного. Человек, позволивший себе покупку и содержание ранчо Кресент, ездит на стареньком пикапе? Вероятно, считает, что нет нужды без смысла сорить деньгами.

Все это становится похоже на азартную игру, подумала Шеннон, укладывая Кристину в коляску и заботливо накрывая ее одеяльцем. Ее влечение к Люку объясняется тем, что он — ходячая загадка, а она их обожает. Возможно, если все узнать о нем, ее интерес потухнет, но сейчас необходимо найти ключик к разгадке.

После их встречи в Таранте, Шеннон дала Люку неделю. Но он так и не позвонил. Впрочем, неудивительно. Ведь он ясно дал ей понять, что не нуждается в помощи. Однако сейчас девушка была уверена, что со временем она сумеет переубедить его…

Упаковывая ланч, она осознала, что ею руководят не столь уж бескорыстные мотивы. Мысленно перебирая разные способы восстановления ранчо Кресент, Шеннон все больше загоралась этой идеей. Кроме того, не терпелось доказать Вилли Фросту, что ей по зубам любая работа.

Опершись о кухонный стол, девушка налила себе кофе. Чисто прибранная аккуратная квартирка, меблированная старинной мебелью, стимулировала радостное настроение. Сочетание голубого и оттенков зеленого, так любимых Шеннон, создавало ощущение гармонии. Огромное окно, выходящее на зеленую лужайку перед домом, было уставлено растениями. Шеннон подошла к окну и сорвала высохшие листики с филодендрона.

Но что все же так влекло ее к Люку? Нельзя сказать, чтобы у Шеннон было особое желание нравиться всем подряд, но она любила бросать вызов, ходить, что называется, по непроторенным тропам. А Люк, между прочим, крепкий орешек.

Решительным шагом девушка вернулась на кухню. Она поставила чашку и, закончив готовить салат, потянулась за печеньем. Вчера вечером к ней приходил племянник Джимми, и они "кулинарили" на пару. И, хотя помощь Джимми заключалась лишь в соскребании остатков теста, хрустящее шоколадное печенье получилось на славу.

Шеннон печально улыбнулась. Что ж, попытка не пытка. Хотя простым печеньем его вряд ли возьмешь, но, может, это немного смягчит его сердце, подумала она. И все же Люк Фаради — особый случай, и путь к его сердцу далек от желудка.

Невероятно, до чего она дошла. Всю жизнь стремилась доказать, что умеет не только готовить и кокетничать. Ей был ненавистен образ беспомощной красотки. Однако, трезво оценив ситуацию, Шеннон поняла, что разрушила образ железной леди в глазах Люка еще тогда, когда упала в обморок к его ногам.

Улыбнувшись, девушка бросила в пакет пригоршню печенья, решив использовать свои выдающиеся способности в области кулинарии. Стоит ему положить в рот это печенье, как он, несомненно, потеряет дар речи, а она в это время успеет изложить свою идею. Сперва она займется двумя другими ранчо, а весь оставшийся день посвятит Люку.

Если, конечно, он этого захочет.

— Я бы с удовольствием по-соседски поболтал с тобой о жизни, но, знаю, ты приехала не за этим, — такими словами встретил ее Люк, приближаясь к припаркованному автомобилю.

Когда девушка заехала к нему во двор, он выходил из конюшни с мотком колючей проволоки в руках. Еще чуть-чуть, и они бы разминулись, сообразила она, когда он забросил проволоку в багажник своего пикапа.

На нем была рабочая одежда. Замшевую рубашку, джинсы и пыльные ботинки дополняла привычно хмурая физиономия под широкополой ковбойской шляпой. Шеннон ощутила прилив бодрости. С тех пор, как она познакомилась с ним, ее жизнь превратилась в увлекательное путешествие по лезвию ножа.

— О? Так что, мы приглашаем в гости соседей? — подхватила Шеннон. И, вытащив из машины пакетик с печеньем, заманчиво поиграла им в руках.

— Это зависит… А ты сегодня в роли радушной комиссии? — спросил он, косясь на пакетик.

— Да нет. Просто решила проведать соседа.

Люк стянул перчатки и засунул их в задний карман. Затем, взяв из ее рук пакетик, вытащил пару печений.

— А чем еще помогают друг другу соседи? — Он оценивающе взглянул на девушку.

Интуиция подсказывала, что это проверка. Шеннон вздернула подбородок.

— Всем, чем можно. Например, в прошлом году, когда моя мама упала и повредила спину, мистер Макадам помог ей погрузить и продать скот. — Шеннон печально улыбнулась. — Понимаешь, с моей мамой вечно что-то случается. — И зачем она это говорит? Впрочем, может, он начнет видеть в соседях реальных людей?

Тем временем Люк надкусил печенье. Тщательно прожевав его, он одобрительно посмотрел на девушку.

— Сама пекла?

— Да, с племянником. Люк откусил еще.

— Ты когда-нибудь чинила заборы?

— Еще как! В нашей семье трое детей, и все три — девчонки. Но отец всегда мог на нас положиться. — Шеннон улыбнулась. — А что, тебе нужно починить забор?

Люк посмотрел на печенье и снова поднял глаза.

— Ты хочешь сказать, что чинишь заборы так же, как готовишь?

— Лучше.

В его глазах мелькнула та самая неуловимая искорка. От возбуждения сердце Шеннон застучало тяжелыми, мерными ударами. Пожалуй, из этой искры может разгореться пламя, подумала она.

— Твой босс в курсе, что ты здесь? — спросил он.

— Конечно. — Хотя кто его знает. Уходя, девушка оставила Вилли список намеченных ею мест, но возможно, он не станет утруждать себя чтением. Впрочем, это его дело.

— Неужели он поощряет столь неразумную трату времени?

— Это мое время.

— Государственное, мое солнышко.

— Посещение ранчо с предложением помощи входит в мои обязанности, — беззаботно ответила она. — Я лишь выполняю свою работу.

Отправляя в рот очередное печенье, Люк задумался.

— Что ж, раз уж ты так серьезно настроена, почему бы тебе не доказать это на деле?

Судя по его недоверчивому тону, он в ней сомневается. Как и тогда, когда предложил ей оседлать лошадь.

Шеннон улыбнулась.

— С удовольствием. В конце концов, на то и нужны соседи.

— Раз так, приступим к работе. И не забудь печенье, — бросил он, оборачиваясь.

Шеннон усмехнулась. Вытащив перчатки, ланч и двухлитровую бутылку с водой, она закрыла машину. И бросилась за ним, поскольку у него все уже было наготове — пикап до отказа набит скобами, кедровыми столбами, инструментами и колючей проволокой. Еще, того гляди, передумает.

— Испугалась, что уеду без тебя? — усмехнулся он, увидев, как она запыхалась.

Шеннон покраснела, но, задорно посмотрев ему в глаза, открыла дверцу.

— Судя по тому, с какой неохотой ты на это согласился… да. Но помни, ты сам меня пригласил.

— Я не забыл.

— И не пытайся отпираться.

— Надеюсь, скоро ты уяснишь, чего стоит мое слово, и поймешь, что все наши совместные дела в будущем не повлияют на мое решение.

Он сказал "совместные дела"? Отлично! По сравнению с прошлым разом дела заметно продвинулись.

Девушка заняла место рядом с Люком, и они тронулись. Заросшей сорняками дорогой пользовались, очевидно, весьма редко. Хотя сорняки здесь что надо, значит, место не совсем безнадежно, подумала она. Через несколько минут Шеннон увидела пасущихся на одном из немногих плодородных участков лошадей. Животные лениво жевали траву, греясь в солнечных лучах.

Откинувшись спиной на дверцу и развернувшись к нему лицом, Шеннон спросила:

— Ты ведь собираешься нанимать рабочих? Он стиснул зубы, и Шеннон поняла, что такого рода вопросы ему не по нраву. Однако он все же удостоил ее ответом:

— Пока нет. Я прекрасно управляюсь один.

— Но все же помощь тебе необходима. Многие мои знакомые будут не прочь подработать, особенно сейчас, в пору каникул, и…

— Я предпочитаю работать один.

— Я заметила, — сказала Шеннон, направляя разговор в нужное русло. — Но стоит тебе отладить процесс, как… Впрочем, ты ведь опытный фермер, и не мне тебя учить, что…

— Если я буду работать один, мне не придется исправлять чужие ошибки, — перебил он.

Шеннон озабоченно посмотрела на его мрачный профиль. Пожалуй, она зашла слишком далеко. Не переборщить бы, к чему будить зверя? Она быстро сменила тактику.

— Уверена, со временем ты поймешь свои ошибки, — беззаботно заметила она.

— Я редко ошибаюсь.

За суровым выражением его лица Шеннон вновь уловила легкую иронию.

Эти слабые проблески вселяли надежду. Между прочим, если хорошо удобрить его поля, на них, несомненно, вырастут роскошные травы. А глядя на них, расцветет и он, тут ведь существует прямая связь.

Однако не так все просто, над этим придется помозговать.

— Ладно. И все же, если передумаешь, дай мне знать.

— Ты будешь первая, кто об этом узнает.

Шеннон посмотрела на Люка. Жаль, что это лишь шутка.

Через несколько минут они притормозили у забора, за которым располагались владения Виолетты Бидсли. Примерно в миле отсюда находится та самая сторожка, в которую он отнес ее, когда ей стало плохо.

Молодые люди вылезли из кабины, и Люк, не теряя времени, разгрузил багажник и взялся за работу. Девушка тотчас встала рядом с ним и быстрыми отточенными движениями начала помогать ему.

Мужчина недоверчиво покосился в ее сторону, наблюдая, как ловко орудует она машиной для копания ямок под столбы. Грамотно ухватившись за ручки и примерившись, девушка установила ее на землю. Заметив его хмурый взгляд, Шеннон улыбнулась.

— Не беспокойся, я знаю, что делаю.

— Ямки буду делать я — это мужская работа, — серьезно сказал он, вырывая машину из ее рук.

Шеннон гордо вскинула подбородок.

— Боишься конкуренции?

Люк опустил машину на землю, облокотился на ее ручки и прищурился.

— Никак не возьму в толк, как может девушка с такими… — он окинул ее взглядом, поочередно задерживаясь на живых, бросающих вызов глазах, на аккуратно подобранных ободком волосах, на цветастой рубашке и чистых джинсах, — несколько иного рода достоинствами быть еще и столь компетентной в фермерских делах?

Справившись с обидой, Шеннон беззаботно ответила:

— Ты имеешь полное право думать все, что тебе угодно. Почему бы нам не приступить к работе?

Не дав ему ответить, Шеннон развернулась, схватила кедровый столб, оттащила его в самый конец участка, затем принесла еще несколько штук, бросив их неподалеку. Она ему покажет. Упрямый зазнайка. Его сознание прочно увязло в девятнадцатом веке. Другая на ее месте давно бы плюнула и больше никогда здесь не показывалась.

Но не она. Она тоже может быть упрямой. И не боится трудностей.

Прохаживаясь вдоль забора, Люк валил прогнившие от воды и накренившиеся столбы.

— Знаю, что мои советы не котируются, но все же возьму на себя смелость заметить, — сказала Шеннон. — Наводнения в заливе не прекратятся сами собой. Это творение рук человека, поэтому природа здесь бессильна. Многие фермеры и организации по охране природы сталкиваются с подобными явлениями.

— Буду иметь в виду, а пока подавай мне инструмент.

Проглотив обиду, Шеннон не стала возражать.

Девушка мгновенно оценила его быструю и четкую работу. Она была на подхвате. Подавала ему скобы, молоток, плоскогубцы до того, как он успевал попросить ее об этом. К полудню она валилась с ног от усталости и жажды, но гордость не позволяла ей признаться в этом. Когда все было закончено и надета последняя скоба, Фаради посмотрел на нее, не скрывая восхищения.

— А ты и впрямь знаешь свое дело, — лаконично признал он, стягивая перчатки. — Хочешь перекусить?

— Слона бы съела.

Люк рассмеялся.

— Будь он у меня, я бы с тобой поделился.

Шеннон заметила внезапно изменившееся выражение его лица. Однако не стала заострять на этом внимание. Они собрали инструменты и побросали их в багажник. Прихватив свой переносной холодильник, Люк направился к шлагбауму. Шеннон взяла свой ланч и последовала за ним.

Сидя на шлагбауме плечом к плечу, молодые люди поглощали каждый свою еду. Однако пакетик с печеньем Шеннон предусмотрительно поставила посередине. Беззаботно болтая ногами и жуя пищу, девушка смотрела на вершину Рандал, окруженную горами пониже, уходящими к югу. Дующий оттуда ветерок теребил хлопчатник на раскинувшихся внизу полях, срывал треугольные листочки и кружил их в вихре своего танца.

— Не представляю себе жизни без гор, — сказала девушка, обмахиваясь приподнятым воротом рубашки. Она отпила глоток воды и посмотрела на него. — Ты ведь из Аризоны, там, я знаю, много гор, около каких ты жил?

Люк поднял глаза и посмотрел на вершину Рэнделл. Последовала продолжительная пауза.

— Каталина. Святая Каталина. Я видел горы из окна своего дома. — Его голос сорвался. Пораженная силой его ностальгии, Шеннон затихла. Она посмотрела на него, но Люк отвел взгляд. — Впрочем, в Таксоне горы видны отовсюду, — добавил он, откашлявшись.

— И ты по ним скучаешь. Тебе не хватает твоего тамошнего ранчо?

— Да.

Не стоит злоупотреблять его откровенностью, решила девушка, уловив настороженность в его лице. Видно, он очень тоскует.

— Тогда зачем ты его продал?

— Я тут ни при чем. После смерти отца… ранчо продали.

Шеннон отставила бутылку с водой и: прикрыла его руку своей ладонью.

— Мне жаль. Сразу после его смерти?

— Через два года.

Интересно, почему это длилось так долго? Насколько ей известно, сам он закончил процедуру приобретения Кресент в считанные дни. По всей вероятности, благодаря стараниям Гаса Блэкхока. Старик не хотел, чтобы оно досталось кому-то из членов ее семьи.

Люк, верно, тоже торопился. Он мечтал насладиться одиночеством, а может быть, даже скрыться.

Шеннон, утешая, коснулась его руки.

— Я тоже потеряла отца и знаю, как это тяжело.

Люк взглянул на ее маленькую натруженную ручку. Раньше Шеннон никогда не стеснялась своих рук. Что тут такого? Она честно работает. Но сегодня ей захотелось, чтобы они были мягкими и ухоженными, с длинными и покрытыми ярко-розовым лаком ногтями.

Вдруг она ощутила тепло под ладошкой, и их взгляды встретились.

— Правда? — спросил он, неожиданно хватая ее за руку.

Девушка вскочила на ноги и затаила дыхание.

— А известно ли тебе, как чувствует себя человек, потерявший и отца, и ранчо за одну неделю?

— Нет, я…

— Тогда тебе повезло, — перебил он, наклонившись к ней. — Это может в считанные минуты превратить достойного человека в ничтожество.

Взволнованная Шеннон попыталась вырваться.

— О, я не знала, я…

— А хочешь узнать, Шеннон, какое я ничтожество? — прошипел он вдруг.

Страх вместе с возбуждением и предвкушением чего-то пронзил ее тело. Впервые за все время Люк назвал ее по имени, однако тон его внушал опасение. Сердце учащенно стучало в ее пересохшем горле, а глаза не могли оторваться от его взгляда. Мука, ярость и желание рвались из этих устремленных на нее глаз. Он наклонил голову и снова заговорил. На этот раз его губы были совсем близко.

— И это ничтожество хочет тебя поцеловать. Здесь и сейчас. Я хочу целовать тебя так, чтобы ты меня возненавидела. Хочу, чтобы ты сопротивлялась. Хочу вызвать у тебя желание ответить на мой поцелуй. И навсегда испортить твое мнение обо мне. — Из его груди вырвался клокочущий грубый смешок. — Впрочем, не такое уж оно, должно быть, высокое.

Шеннон ошеломленно приоткрыла рот. Ее окатило жаркой волной. Никогда в жизни ей не приходилось сталкиваться с таким пылом, первобытным голодом и страстью. Не отличаясь особой храбростью, девушка оробела. Ей захотелось вырваться и скрыться, но удерживала жалость. Этот человек страдает, хотя никогда в этом не признается. Он достоин сострадания.

— Да все это пустые слова! Признайся, что струсил!

Люк опешил. Но лишь на несколько секунд. Не позволив девушке окончательно усомниться в его решимости, он быстро шагнул вперед и привел угрозу в исполнение.

Шеннон обвила руками его мускулистые плечи и, скользнув по затылку, запустила руки в густую темную шевелюру. Широкие поля его шляпы закрыли ему глаза. Нетерпеливым жестом Люк откинул ее прочь.

Полностью отдавая себе отчет в том, что происходит, Шеннон не сопротивлялась. Когда они очутились в пикапе и Люк повалил ее на заднее сиденье, она застонала от удовольствия.

Горячая черная обивка обжигала плечи и спину. Но Шеннон этого не ощущала. Его неистовая, ни с чем не сравнимая страсть передалась ей. Никто и никогда не целовал ее с таким рвением.

Его колючие бакенбарды царапали щеку.

Острый запах потного мужского тела обострял чувства. А губы жадно искали поцелуя.

Лишь когда Люк начал вытягивать заправленную в джинсы блузку, Шеннон очнулась. Она вывернулась и уперлась рукой в его грудь.

— Люк, — серьезно сказала она. — Прекрати.

Но он не унимался, продолжая преследовать ее губы. Шеннон отвернулась.

— Люк, — повторила она снова, уже требовательнее. — Прекрати. Мы должны остановиться.

Наконец он подчинился. Его темные глаза горели огнем, а прерывистое, учащенное дыхание говорило о нелегкой внутренней борьбе. На какой-то момент девушке показалось, что он не послушается. Но Люк встряхнул головой, словно призывая на помощь рассудок, и крепко зажмурился.

Когда он снова открыл глаза, неистовый огонь исчез, и Шеннон поразилась силе его воли. Люк взял ее за плечи и помог выбраться из машины. Облокотившись о крыло пикапа, он понуро опустил голову, не осмеливаясь взглянуть ей в глаза.

Наконец, несколько раз глубоко вдохнув, мужчина посмотрел на нее.

— Я же предупреждал. Я сделал тебе больно?

— Нет.

— Ты испугалась?

Шеннон поджала распухшие губы и попыталась успокоить вихрь противоречивых, терзавших душу эмоций. Немного придя в себя, Шеннон встряхнула головой.

— В общем, нет. Но все произошло так быстро, — сказала она, беспомощно разводя руками, — так стремительно. — Дрожа всем телом, девушка начала заправлять блузку.

Люк подался вперед.

— Послушай, Шеннон, я не такой человек, чтобы… — Но, заметив грязные пятна на блузке Шеннон, запнулся. Неуклюже смахнул пыль с ее плеча и, усмехнувшись, хрипло закончил: — Впрочем, наверное, именно такой.

Повисла напряженная пауза. Шеннон не знала, что сказать. Еще никто не целовал ее с таким неистовством. Ее не покидало ощущение, что, бредя по бесконечно длинному темному коридору, она со всего размаху ударилась о закрытую дверь. Сердце остановилось, и в ушах зазвенело. Как она могла допустить такое? Она, всегда такая осмотрительная и осторожная. Но то, что случилось, разрушило все ее планы и полностью изменило ее самооценку. Теперь она должна забыть о каких-либо общих делах с Люком.

Дрожа, Шеннон засунула остатки ланча в походный холодильник.

— Если мы все здесь закончили, то мне пора в офис. — Преодолев стыд, девушка решилась повернуться к нему лицом и поднять глаза. — Кажется, я сделала все, что могла.

— Вовсе нет. Останься, мне нужна твоя помощь, — возразил он, впиваясь в нее своими янтарными глазами. — Мы проедем по ранчо, и ты покажешь мне места, требующие особого внимания.