Правила игры

5

Под негромкие мелодии радио они ехали по улицам Лондона. Это продолжалось довольно долго, и Мэнди заволновалась. Джим упоминал, что Кен живет в престижном районе. Наверняка это где-нибудь неподалеку от центра, но у Мэнди сложилось впечатление, что они уже выехали за город.

Заметив, что она с тревогой вертит головой, глядя по сторонам, Хэттон спросил:

— Тебя что-то беспокоит?

— В твоем присутствии всегда! — Он рассмеялся, словно услышав удачную шутку, однако Мэнди было не до веселья. — Мне казалось, что ты живешь в центре.

Кен пристально взглянул на нее.

— Это Джим тебе сказал?

— Да, — вынуждена была признаться Мэнди. — Или он ошибся?

— Нет, но мы едем не в городскую квартиру. Ты неверно меня поняла. Я просто сказал, что мы отправимся ко мне, а тебе показалось, будто речь идет о лондонских апартаментах.

— Так куда же ты меня везешь?

— В окрестности Рочестера. У меня там уютный коттедж, где можно отлично провести уик-энд. — Взглянув на Мэнди, Кен поспешил заметить: — Не волнуйся, там постоянно живет экономка. А еще есть горничная, садовники и кое-кто еще.

Однако, вместо того чтобы успокоиться, Мэнди встревожилась еще больше. Если бы выбор был предоставлен ей, она предпочла бы не покидать Лондона.

— Мне вовсе не улыбается перспектива, приехав в Англию, весь срок командировки проторчать в деревне.

— Там не такое уж захолустье. К тому же Лондон ты еще успеешь посмотреть.

— А может, все-таки останемся здесь? — попросила Мэнди неожиданно для себя самой.

— Ничего не выйдет. Видишь ли, миссис Брэдли, моя экономка, ждет нас. Кроме того, я специально выкроил два дня из своего делового графика и составил на этот период некоторые планы.

Которые, вероятно, имеют ко мне самое непосредственное отношение, угрюмо подумала Мэнди. Интересно только, когда это он успел все продумать, ведь о моем присутствии в Лондоне ему стало известно лишь на семинаре. — Словно прочтя ее мысли, Кен произнес:

— Планы составить недолго. Вот их реализация иной раз требует большого количества времени.

По правде сказать, Мэнди трудно было представить, чтобы какая-либо из задумок Хэттона не сработала, поэтому ей оставалось уповать лишь на то, что речь идет о бизнесе. Расспрашивать она не решилась.

Некоторое время они продолжали ехать молча. Негромко льющийся из динамика блюз навевал дрему…

Неожиданно окунувшись в яркий свет, Мэнди вздрогнула и открыла словно налитые свинцом веки. К своему удивлению, она обнаружила, что уже стемнело. «Бентли», однако, стоял на ярко освещенном пятачке перед высокими решетчатыми чугунными воротами, по обеим сторонам которых горели фонари. Хэттона в автомобиле не было. Он отпирал замок на воротах своим ключом.

Разведя их в стороны, Кен вернулся в машину, провел ее внутрь огражденной территории, потом вновь запер кованую решетку.

— Очень неудобная конструкция, — улыбнулся он сонно моргавшей Мэнди. — Надо будет поскорее механизировать процесс въезда-выезда.

— Прячешься от репортеров? — зевнула та, аккуратно прикрыв рот ладонью.

— Угадала. Не люблю, знаешь ли, когда суют нос в мою частную жизнь.

Через несколько минут, проехав по аллее роскошного тенистого парка, они очутились перед парадным крыльцом двухэтажного дома. Кен помог Мэнди выйти, взял ее сумку, и вскоре они уже поднимались по ступням. В холле, пока он запирал дверь, у Мэнди была возможность оглядеться. Казалось, в этом доме ключевым моментом была простота. Ничего лишнего и в то же время вас не покидало ощущение уюта и домашнего тепла.

В гостиной, в специальной нише, стоял большой старинный глобус. По соседству у стены возвышались старинные часы красного дерева с боем. Спустя минут десять после прибытия Мэнди впервые услыхала их мелодичное звучание. Еще здесь была масса книг, которые теснились в шкафах и на подвесных полках. И, разумеется, камин. Сооружения подобной величины Мэнди еще никогда не приходилось видеть. Его украшала причудливая лепнина и находящиеся по бокам скульптуры стоящих на задних лапах львов. Звери поддерживали каминную полку, свирепо скалясь друг на друга. Тут же лежала горка дров.

Пол гостиной был покрыт ковром, на окнах висели бархатные шторы. Вся обстановка свидетельствовала о состоятельности хозяина и его приверженности к традиционному английскому стилю.

— Добрый вечер, мистер Хэттон. Здравствуйте, мисс Лотнер.

Обернувшись, Мэнди увидела дружелюбно улыбающуюся немолодую женщину. Нетрудно было догадаться, что это экономка.

— Здравствуй, Лиз, — сказал Кен.

Мэнди сдержанно улыбнулась.

— Вы быстро добрались, — продолжила экономка. — Я ждала вас лишь через час. Но ужин готов. Хотя, возможно, сначала вы желаете освежиться?

Вопрос, похоже, предназначался Мэнди, и та ответила:

— Я бы с удовольствием, если только блюда не перестоятся.

— Не волнуйтесь, я об этом позабочусь, — заверила ее Лиз. Потом добавила: — Вы чудесно выглядите.

— Только чувствую себя усталой, — призналась Мэнди.

— Неудивительно, ведь вам пришлось пересечь океан, — сочувственно покачала головой пожилая женщина. — Идемте, я провожу вас наверх.

— Не стоит утруждать себя, Лиз. Я и сам с этим справлюсь, — вмешался Хэттон.

— Хорошо. Я приготовила девочке розовую спальню, как вы и просили.

Поддерживая Мэнди под локоть, Кен повел ее по деревянной лестнице на второй этаж, где по обеим сторонам располагались двери.

— Ты понравилась моей экономке, — заметил Кен на ходу. — Иначе она не назвала бы тебя девочкой. Уж я-то Лиз знаю! — Затем он толкнул одну из дверей. — А вот и розовая спальня.

Комната оказалась очень милой, с обоями цвета слоновой кости и ненавязчивым травяным рисунком. Шторы здесь были бледно-розового цвета, атласное покрывало на односпальной кровати чуть более темного оттенка. Паркет покрывал пушистый светлый ковер.

По левую руку находилась приоткрытая дверь роскошной ванной, тоже выполненной в бело-розовой цветовой гамме.

Окна были распахнуты, и в спальню лилась ночная прохлада.

Поставив дорожную сумку на стул, Кен произнес:

— Когда будешь готова, спускайся в гостиную.

Мэнди вежливо поблагодарила его, и в следующую минуту за Хэттоном тихо закрылась дверь.

Какой длинный и тяжелый выдался день! Лучше всего было бы растянуться на этой соблазнительной постели и спать, пока от усталости не останется и следа. Однако предстояло еще выдержать ужин.

Вздохнув, Мэнди направилась в ванную, где умылась холодной водой и тщательно причесалась. Из глубины зеркала на нее взглянуло бледное от усталости и нервного напряжения лицо. Черт бы побрал этого Кена Хэттона!

Не желая выглядеть подобием привидения, Мэнди нашла косметичку и нанесла на лицо едва заметный макияж, не забыв немного подрумянить щеки. Затем закрепила волосы узлом на затылке.

Удовлетворившись полученным результатом, она покинула спальню и спустилась в гостиную.

Завидев Мэнди, сидевший в кресле Хэттон отложил газету и встал, всем своим видом являя гостеприимного хозяина. Проводив гостью к накрытому столу, он отодвинул для нее стул.

— Что тебе положить?

— Я не слишком голодна.

— Когда же ты ела в последний раз?

— В самолете.

Кен неодобрительно поморщился. Затем, не вдаваясь в дальнейшие разговоры, отрезал кусок аппетитного пирога с курятиной и положил перед Мэнди на тарелку, присовокупив пару ложек овощного гарнира.

— Приступай. — Когда она попыталась возразить, он добавил: — Поешь и сразу почувствуешь себя лучше.

— Я не…

— Хочешь, чтобы я покормил тебя? Мне нетрудно!

Зеленые глаза встретились с серыми. Взглянув на Кена, Мэнди поняла, что тот вполне способен выполнить обещание. Поэтому она предпочла взяться за нож и вилку. И спустя минуту, без особого желания проглотив первый кусок, действительно испытала прилив бодрости.

Добившись своего, Хэттон вновь принялся изображать вежливого хозяина.

— Что предпочитаешь, вино или минеральную воду?

— Воду, если можно.

Кен наполнил стакан охлажденной пузырящейся влагой и поставил перед ней. Потом тоже принялся за еду, периодически поглядывая на прическу своей визави.

— Корректная и официальная мисс Лотнер! — наконец усмехнулся он с иронией.

— Что здесь особенного? Ведь у нас деловой уик-энд?

— Делами я занимаюсь в будни, а выходные дни предпочитаю оставлять лично для себя.

— Да, Джим рассказывал… — Не успели слова слететь с ее уст, как Мэнди сообразила, что вновь брякнула лишнее.

— Похоже, он много чего тебе наговорил.

— Не напускайся на парня. Джим просто обрисовал мне ситуацию. Я спросила, будешь ли ты участвовать в дальнейших консультациях…

— И, вероятно, обрадовалась, когда Брикстоун сказал, что нет?

— Не то слово! Я была просто счастлива.

Кен усмехнулся.

— Неужели ты всерьез рассчитывала не увидеться со мной до самого конца командировки?

— Все четыре истекших года я надеялась, что больше никогда не увижу тебя, — заметила Мэнди.

По лицу Кена пробежала тень, но он быстро прогнал ее.

— Выходит, ты не догадывалась, кому принадлежит банк, организовавший нынешний семинар?

— Если бы мне только намекнули на это, моего духу бы здесь не было!

— Представляю, какое потрясение ты испытала…

Не желая признаваться, что действительно пережила шок, Мэнди хмуро пробормотала:

— Не скажу, чтобы мне было приятно тебя лицезреть…

— Со мной все происходило с точностью до наоборот, — мягко произнес он. — Чего тебе еще положить?

— Спасибо, я сыта.

— Кофе?

Мэнди покачала головой.

— Как хочешь. Ну что, чувствуешь себя лучше?

— Немного, — сказала Мэнди. Потом, покоробленная своей сдержанностью, призналась: — На самом деле я сейчас чувствую себя другим человеком. Ты оказался прав: мне следовало подкрепиться.

Она ожидала, что Кен начнет иронизировать, но он улыбнулся и просто сказал:

— Я очень рад.

Тогда Мэнди решила воспользоваться его благодушным настроением.

— Я все думаю, — осторожно начала она, — как ты сумел разглядеть меня в зале. Ведь там было столько народу!

— Это было несложно, так как я сам выделил для вас с Брикстоуном места и потому знал, в каком направлении нужно смотреть. Кроме того, я видел, как вы с ним прибыли из аэропорта… — Заметив перемену во взгляде Мэнди, он добавил: — Поначалу я собирался встретить тебя лично, но потом передумал.

— То есть ты знал, что мистер Кэмпбелл пришлет именно меня? — изумилась она.

— Да, мне было известно, кто скрывается под именем «мисс Лотнер».

— Но откуда?

— Это долгая история. Завтра расскажу. А сейчас тебе пора отправляться в постель. Как бы ты ни хорохорилась, все равно выглядишь устало, а впереди у нас два насыщенных дня.

Подметив слова «у нас», Мэнди обронила:

— Ты вроде бы не намеревался работать в выходные?

— Верно. Но даже приятные занятия иногда бывают утомительными. — С этими словами он поднялся и направился к ней, чтобы отодвинуть стул. — Я провожу тебя наверх.

Взглянув на Кена, Мэнди увидела, что его взгляд прикован к ее губам, и похолодела. Припомнив жар последнего поцелуя и подозревая, что Хэттон способен повторить попытку по пути к розовой спальне, она напряженно произнесла:

— В этом нет нужды. Я и сама найду дорогу.

Кен усмехнулся, словно ему были известны ее мысли.

— Тогда спокойной ночи.

Мэнди встала на одеревеневшие ноги и пролепетала:

— Спокойной ночи.

С трудом сдерживая желание броситься бегом, она направилась к лестнице. Уже поставив ногу на первую ступеньку, Мэнди услыхала:

— Кстати, сегодня можешь не запираться на ночь, никто тебя здесь не съест.

Предпочтя пропустить его замечание мимо ушей, она стала быстро подниматься. Хэттон стоял и смотрел ей вслед.

В спальне Мэнди наконец вздохнула свободнее. Все еще ощущая дрожь в коленях, она подошла к кровати и присела на розовое покрывало. Окна в помещении по-прежнему были открыты, но шторы задернуты. На тумбочке возле постели стояли запотевшая бутылка минеральной воды и стакан.

Затем взгляд Мэнди переместился на ключ, торчавший в замочной скважине, и она с внезапным ознобом вспомнила, как Кен в последнем замечании сделал иронический упор на слове «сегодня». Видно, ему хотелось поддразнить ее. Он забавлялся с бывшей возлюбленной как кот с мышонком.

Но, как знать, отпустит ли он ее, натешившись вволю? Часто ли мышке удавалось удрать от кошки?

Подавив противную нервную дрожь, Мэнди напомнила себе, что не так уж беспомощна. И когда наступит час, Кену придется отпустить ее.

Однако сначала предстояло с честью выдержать следующие сорок восемь часов.

Ничего, вот высплюсь как следует, и тогда сам черт мне не страшен, подумала Мэнди. А бояться действительно нечего, ведь не одни же мы в доме, здесь есть миссис Брэдли… Кажется, так зовут экономку?

Успокоившись, Мэнди открыла дорожную сумку и вынула ночную сорочку. Потом принялась искать непромокаемый мешочек с губкой, шампунем и тому подобными мелочами, но тот куда-то запропастился. К счастью, в ванной все это нашлось, и даже новая зубная щетка стояла в стаканчике.

Наскоро сполоснувшись под душем, Мэнди юркнула в постель, накрылась свежей хрустящей простыней и уснула, едва коснувшись головой подушки.

Утром она проснулась от пения птиц за окном и отдаленного грохота в небе, больше всего напоминавшего звук летящего вертолета. Сладко потянувшись, Мэнди еще немного полежала с закрытыми глазами, но через некоторое время первоначальная эйфория мало-помалу развеялась.

Как Кен узнал, что я сейчас ношу фамилию Лотнер? — вспыхнуло в голове Мэнди. И почему он так настаивал, чтобы я переселилась из гостиницы к нему?

Ясно, что Кен желает меня. Просто дружеским его отношение не назовешь. Под спокойной внешней оболочкой бушует пламя гнева и страсти… Только что питает эти чувства? Откуда они взялись? Ведь на самом деле это я должна злиться и негодовать, потому что Кен предал и меня, и моего отца.

Это просто ирония судьбы, что я повстречалась здесь с ним. И именно тогда, когда уже почти успокоилась и залечила сердечные раны.

Действительно, с того памятного вечера, когда отец привел Кена в дом, по жизни Мэнди словно пронесся ураган. Вначале она несколько недель провела в счастливом мареве, а затем застала Кена и Джулию вдвоем, и с тех пор ее существование превратилось в кошмар.

Возможно, их связь так и осталась бы необнаруженной, если бы во время совместного посещения театра отцу не стало плохо и его не пришлось бы увозить домой. Тем вечером Мэнди сама попросила Хэттона остаться у них на ночь…

Тревога за отца мешала ей уснуть. Остро нуждаясь в поддержке Кена, Мэнди направилась в его комнату.

Боясь разбудить остальных, она тихонько постучала в дверь и сразу же вошла.

Джулия, яркая блондинка в полупрозрачном неглиже, и Кен, в махровом купальном халате, с поблескивающими влагой после недавно принятого душа волосами, стояли в обнимку. Голова молодой папиной супруги покоилась на плече Хэттона, а тот нежно сжимал хрупкие женские плечи.

Увидав такую картину, Мэнди словно вросла в пол. Затем, пошатнувшись, будто от удара кинжалом в сердце, повернулась и слепо побрела прочь.

Той же ночью отец скончался во сне от инфаркта, а на следующий день стало известно, что большинство акций его компании находится в руках Кена Хэттона.

Совершенно опустошенная, поглощенная горем, отказываясь говорить и с Джулией, и с Кеном, Мэнди заперлась в своей комнате и сидела там с сухими глазами до самого дня похорон.

Стив прибыл в церковь в черном траурном костюме с бледным измученным видом. С ним находился его отец, Питер Кросби, давний друг почившего.

По окончании службы Питер подошел к Мэнди, чтобы выразить соболезнования. Она заметила, что хотя с Джулией он держался холодно, но в рамках приличий, с Хэттоном разговаривать избегал и покинул церковь одним из первых.

Когда присутствовавшие на похоронах начали группками расходиться к автомобилям, возле Мэнди, нервно теребя мочку уха, появился Стив. Бросив взгляд на стоявших вместе Кена и Джулию, он спросил:

— Поедешь с ними?

— Нет. — Мэнди не желала находиться в одной машине с этой парочкой.

— Тогда поедем за город, посидим где-нибудь у озера, — предложил Стив.

Мэнди согласилась. Ей не очень-то хотелось возвращаться в дом, который она больше не могла считать своим.

В автомобиле Стив мрачно произнес:

— Ты не представляешь, как я сожалею о смерти твоего отца. Том мне всегда нравился.

Зная, что это правда, Мэнди кивнула.

— Никогда не думал, что так все кончится, — продолжил Кросби. — Он меня уволил, знаешь?

— Папа?!

— Хэттон. Через день после того, как не стало Тома.

Мэнди ошеломило это известие.

— Но почему?

— Порывшись в бухгалтерских отчетах, он обвинил меня в том, что я провалил несколько сделок, и вообще во всех проблемах «Прайс-корпорейшн». Хэттон заявил, что я совершенно некомпетентен, и держался со мной так, словно я конторский рассыльный.

Мэнди сочувственно покачала головой.

— И что ты собираешься делать?

— Отец хочет устроить меня товароведом в одну торговую фирму. Конечно, это значительное понижение по сравнению с положением, которое я занимал до сих пор, но ничего лучше пока не предвидится. — Стив помолчал. — Если бы не этот прощелыга Хэттон… Впрочем, полагаю, ты все еще питаешь к нему нежные чувства?

Мэнди угрюмо мотнула головой.

— А что так? — спросил Кросби.

— У него интрижка с другой женщиной, — пояснила она с каменным выражением на лице.

— Всегда знал, что ему нельзя доверять! Ведь я предупреждал тебя… И зачем только Джулия привезла его сюда!

— Джулия?

— А ты не догадывалась? Ведь только из-за нее Хэттон и приехал. Она попросила его помочь.

— Но мне казалось, что у Кена здесь какие-то дела, связанные с его бизнесом…

— Это было лишь прикрытие.

— Для чего?

— Корпорация твоего отца понесла большие убытки и в последнее время пребывала в очень шатком положении…

— Я знала, что ситуация складывается не идеально, но не подозревала, что все настолько плохо.

— К сожалению, это так. Дела шли скверно, и Джулия вспомнила о своем давнем знакомом, Хэттоне, который считается в Лондоне едва ли не финансовым гением. Она уговорила Тома согласиться на то, чтобы Хэттон произвел в «Прайс-корпорейшн» своего рода инспекцию. Твой отец сомневался в реальности этого замысла, но Джулия заверила его, что Кен будет рад помочь по старой дружбе…

Только здесь было нечто большее, нежели дружба, с горечью подумала Мэнди, а вслух произнесла:

— Я ничего об этом не знала. Почему ты мне не сказал?

Стив заерзал.

— Том не хотел, чтобы ты волновалась, ведь тебе нужно было сдать экзамены и все такое…

— Выходит, Кен приехал, чтобы исправить положение в «Прайс-корпорейшн», а в итоге воспользовался удобным случаем и завладел ею, — медленно произнесла Мэнди.

— Ты попала в самую точку! Думаю, Джулия потом пожалела, что пригласила Хэттона, но было уже поздно. Я слыхал, что, когда все уляжется, она собирается переехать в Лондон.

— Джулия не будет здесь жить?

— А что ей делать в Торонто? Кажется, у нее тут есть двоюродный брат, но вся семья и друзья находятся в Англии.

Несомненно, совершив удачное приобретение, Кен тоже отправится в Лондон.

— К тому же, — продолжил Кросби, — учитывая, что Том умер практически банкротом, принадлежащая ему недвижимость, включая ваш дом, скорее всего пойдет с молотка.

Признаться, этого Мэнди никак не предполагала. Похолодев, она спросила:

— Ты уверен насчет дома?

— Мой отец в курсе всех дел.

— Неудивительно, что в последнее время папа ходил словно в воду опущенный, — печально вздохнула Мэнди. — Он знал, что вот-вот потеряет все.

— Если бы Хэттон не углядел здесь для себя лакомого куска, все понемногу уладилось бы, — заметил Кросби. — И твой отец до сих пор был бы жив…

Когда Стив привез ее домой, Мэнди быстро миновала гостиную, где негромко звучали голоса, и поднялась к себе. Ей предстояло решить, что делать дальше.

Мэнди нигде не работала — она скорее умерла бы, чем согласилась служить в принадлежащей Кену фирме, — практически лишилась дома, и ее дальнейшая судьба всем была безразлична. Вдобавок, она не имела личных средств.

Ее мысли денно и нощно крутились вокруг насущной темы, но выхода из сложившейся ситуации все не находилось. Жизнь протекала словно в вакууме, почти без сна и пищи.

И именно тогда, в самые отчаянные дни, Мэнди обнаружила, что беременна. Ее начала мучить так называемая утренняя тошнота, которая, впрочем, продолжалась с рассвета до заката и делала существование совершенно невыносимым.

Примерно через неделю, когда очередной приступ заставил Мэнди выбежать из-за стола, Джулия последовала за ней в ванную.

Несмотря на ледяную отчужденность, установившуюся между ними в последнее время, жена отца повела себя дружелюбно. Она обняла склонившуюся над раковиной Мэнди, вытерла ей лицо влажным полотенцем и заметила тоном, исключавшим всякое сомнение:

— Это дитя Кена, разумеется…

— Не беспокойся, — выдавила Мэнди, — я ему ничего не скажу.

— Не глупи, обязательно нужно сказать.

— Разве ты не боишься, что он может жениться на мне?

— Послушай, дорогая, я отлично понимаю, что никогда не нравилась тебе и что ты относишься ко мне с предубеждением, но не стоит плохо думать о Кене.

— Не пытайся выкрутиться. Я все видела своими глазами! — Мэнди дернула плечом, сбрасывая утешающую руку Джулии. — С самого начала было ясно, что ты желаешь его. Что ж, получай и пользуйся! Папа умер, так что вам ничего не мешает пожениться. Конечно, при условии, что Кен расположен вступить в брак с дамой на десять лет старше его… — Как только эти злые слова повисли в воздухе, Мэнди стало стыдно. У нее имелось множество причин недолюбливать супругу отца, но все же было непростительно так на нее набрасываться. — Прости, — пробормотала Мэнди. — Мне не следовало этого говорить.

Джулия вновь обняла ее вздрагивающие плечи и спросила:

— Что ты собираешься делать?

— Понятия не имею.

— Когда решишь, можешь рассчитывать на мою помощь. Позже, если захочешь, мы поговорим. Мне есть что сказать тебе.

Вряд ли я захочу слушать, подумала тогда Мэнди. С нее уже и так довольно было лжи и предательства.