Глава 4 Настоящее

Приглушенный разговор между Алтоном и моей матерью стих, как только я вошла в столовую. Я с удовольствием наблюдала, как краска поползла от накрахмаленного воротника рубашки Алтона, как волна жара поднималась по его толстой шее до кончиков его ушей. Время сменило его когда-то светлые волосы на белые. Я подавила улыбку, контраст покраснения кожи и белизна волос забавляла меня. С веной на лбу, привлекающей внимание, и сжатыми челюстями, он отодвинул свой стул. Когда он уже собирался встать, моя мать взяла его за руку и повернулась ко мне. Жуткое спокойствие ее голоса угрожали перенести меня в прошлое.

Потом я увидела бокал с красным вином Каберне, и дала себе разрешение на улыбку. В детстве я никогда не понимала глубину «самолечения» моей матери. Белое вино в течение дня и красное в ночное время: поместью Монтегю не нужны часы. Мы могли определять время по цвету напитка в стакане моей матери. Время от времени использовались другие названия: мимоза или сангрия. Это всё было одно и то же. Аделаида Фицджеральд прожила свою жизнь в блаженном состоянии покоя, потому что без него ей пришлось бы столкнуться с ужасной реальностью. Она не была достаточно сильна, чтобы сделать это десять лет назад. И она, черт подери, точно не была достаточно сильна сегодня.

В отличие от меня.

— Александрия, дорогая… — её речь всегда внятная. — Ты не нашла платьев, которые я купила для тебя?

— Нашла. Спасибо. — Заранее подготовленные слова не были полностью неискренними. Платье, которое Джейн показала мне, было милым — для подростка. — Уже поздно, и мне нужно было ответить на несколько текстовых сообщений. Я знаю, как вы любите есть ровно в семь. Видя, что вы задержали ужин для меня, я не хотела, чтоб вы ждали еще больше.

Часть про сообщения тоже не была ложью. Я просто пока еще не ответила на них. Я не была уверена, как хочу ответить Челси. Я написала ей, чтобы дать знать, что я приземлилась. Это было сделано в ответ на «Как ты держишься?», что оставило меня без слов. Так как я обладала степенью в английском языке, слова должны быть моей сильной стороной.

— Ну, сегодня только мы, — рассуждала она. — Завтра будет по-другому.

Вилка, которую я только что подняла, отяжелела. Моя рука опустилась на скатерть, и я раздраженно вздохнула.

— Завтра? Мама, я не могу остаться. У меня есть дела, которые нужно сделать. У меня есть жизнь.

— Ты остаешься до нашей встречи в понедельник, — ответил Алтон.

— Какой встречи?

Губы мамы сжались в неодобрительную прямую линию.

— Давайте не будем вникать во все это. Прежде чем нам придется об этом беспокоиться у нас впереди весь уик-энд.

— О чём «этом»? — снова спросила я.

Из кухни вышла молодая женщина с кувшином воды. Ее присутствие оставило мой вопрос плавать в воздухе без ответа.

— Воды, мисс? — спросила она.

— Да. И еще я бы хотела бокал каберне.

Её глаза расширились, и она повернулась к Алтону. Почти незаметно он кивнул.

Мудак. Если они планируют держать меня в ловушке в этом доме в течение трех полных дней, потребуется больше, чем мятное мороженое с шоколадной крошкой, чтобы мне справиться.

— Оставь бутылку, — сказала я, когда она наполнила мой бокал.

Мое горло сжалось, когда я отпила вязкую жидкость. Несомненно, вино из винного погреба Монтегю было дороже, чем то, что я покупала в продуктовом. Я смаковала сухой привкус кедра.

Когда у меня будет контроль над моим целевым фондом, я хотела бы тратить больше денег на вино. Вкус, которым я наслаждалась, напомнил мне, что это будут не зря потраченные деньги. Пока я вдыхала тонкий аромат, мое свежее воспоминание вернулось и наполнило меня теплом.

Я бы предпочла пить вино в «Дель Мар» с ним, чем сидеть в этой душной столовой.

— Я не уверен, что одобряю то, как ты изменилась со времен в школе.

Слова Алтона были такими же сухими, как и вино.

Поднимая брови, я наклонила голову.

— Я не уверена, что одобряю то, что здесь всё по-прежнему.

— Пожалуйста, — начала мама. — Александрия, я очень рада, что ты дома, даже если на несколько дней. Вы хотя бы сделать попытку поладить… — Она сделала большой глоток из бокала и посмотрела на бутылку. — …для меня?

Алтон налил ей еще один бокал. Я вздохнула и начала есть свой салат. Мы еще не дошли до главного блюда, как я вспомнила нашу следовавшую ранее беседу.

— Что будет завтра вечером?

Глаза моей матери озарились жизнью.

— Ну, так как тебя давно не было дома, и мы должны отпраздновать твой выпускной, я пригласила нескольких друзей.

Мой желудок сделал сальто. Всё, что касается приездов и отъездов из Саванны незамеченной.

— Нескольких друзей? — Спросил я.

— Да. Было бы больше, но это все было сделано в сжатые сроки, и, как ты знаешь, многие из наших друзей в отпуске в это время года.

— Большая часть людей, которых я знаю, работает в это время года.

— Кстати, Александрия? — Альтон спросил. — Как там у тебя с работой? Последнее, что я слышал, что ты была на дорогом курорте в Южной Калифорнии.

Я повернулась в его сторону: — Откуда ты это знаешь? Ты следил за мной?

— Нет. — Он выплюнул это слово так, как будто идея была абсурдной. — Твоя мать все еще включена в твою доверенность. И это работа Ральфа — держать нас в курсе.

— Нет, — поправила я. — Это не так. Если мистер Гамильтон так делает свою работу, возможно, я перемещу имущество в другое место.

— Если бы ты читала доверенность, ты бы понимала обязанности.

— Я получила доверенность, когда мне было девять лет. Но ты прав. Если я застряла здесь на три дня, я совершу поездку в «Гамильтон и Престон» и взгляну на неё.

— Потому что специалист в английском поймет, — сказал Алтон, безусловно унижая мой выбор специальности, — больше, чем ребенок.

— Пожалуйста, — взмолилась мать. — Как я уже сказала, мы можем поговорить обо всем этом позже? Завтра, Александрия, у меня есть на нас планы.

Я выдохнула.

— И какие у нас планы?

Было ясно, что мое время мне не принадлежало.

— Я подумала, что было бы неплохо пойти в спа-салон.

Я закрыла глаза, борясь с воспоминанием, которое всплыло, когда я шла в свою комнату. Избегая пристального взгляда Алтона, я нацепила мою лучшую улыбку Монтегю на лицо, и сказала: — Звучит мило, мама. Во сколько я должна быть готова?

— Я записала нас на десять часов. После мы можем пойти в кафе-кондитерскую на ланч…

Я покорно улыбалась, пока она продолжала рассказывать об изменениях, которые произошли в Саванне с тех пор, как я переехала. Благодаря редким взглядам Алтона, замеченными моим боковым зрением, я знала правду. Ничто не изменилось — ни в Поместье Монтегю, ни в Саванне.



«АДСКИЙ УЖИН ЗАКОНЧИЛСЯ». Я нажала отправить. «Я НЕ СМОГУ УЕХАТЬ ДО ВЕЧЕРА ПОНЕДЕЛЬНИКА». Я нажала отправить еще раз.

Мой телефон завибрировал от ответа Челси. «НЕ СМОЖЕШЬ?»

«Я ГОВОРИЛА. ЭТО МЕСТО — ТЮРЬМА». Я нажала отправить.

Челси: «Я ГОВОРИЛА, ЧТО ТЕБЕ НУЖНО БЫЛО ВЗЯТЬ МЕНЯ С СОБОЙ. Я СОБАКУ СЪЕЛА НА ПОБЕГАХ ИЗ ТЮРЬМЫ».

Я засмеялась. Черт, я скучала по ней. Я не могла поверить, что мы на самом деле быть разделены, когда я переехала в Нью-Йорк. У меня было только две недели, прежде чем мне нужно было переезжать. Конечно, это означало, что Челси был нужен новый сосед по комнате, или ей пришлось тоже переезжать, когда повысили договор аренды. Она никак не могла позволить себе оплачивать нашу квартиру в одиночку.

«Я БУДУ ДЕРЖАТЬ ЭТУ ИНФОРМАЦИЮ В СЕКРЕТЕ». — Ответила я.

Каждый раз, когда я спрашивала её, что она собирается делать, она просила меня взять её с собой в Нью-Йорк. Она ходила на собеседования на несколько рабочих мест в центре и в окрестностях Сан-Франциско, но я серьезно начала думать, что она планирует переехать в Нью-Йорк. Я хотела этого, но не должна была хотеть. Квартира, которую я нашла на Верхнем Вест-Сайде, была небольшой, только с одной спальней, и стоила столько, сколько же и место, которое было у нас в Пало-Альто.

Челси: «СЕРЬЕЗНО, ЧЕГО ХОЧЕТ ТВОЯ МАМА?»

Я: «Я ВСЕ ЕЩЕ НЕ ЗНАЮ. КАКАЯ-ТО ВСТРЕЧА В ПОНЕДЕЛЬНИК, КОТОРУЮ ОНА НЕ ХОЧЕТ ОБСУЖДАТЬ. Я ДУМАЮ, ЕЩЕ РАНО, ЧТОБЫ ОН ПЕРЕШЕЛ КО МНЕ ОКОНЧАТЕЛЬНО, НО, ДУМАЮ, ЭТО СВЯЗАНО С МОИМ ДОВЕРИТЕЛЬНЫМ ФОНДОМ».

Челси: «ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ОНИ ОТПИШУТ ЕГО ТЕБЕ?»

Я: «НЕ ЗНАЮ. МОЖЕТ БЫТЬ, ТАМ БЫЛО КАКОЕ-ТО УСЛОВИЕ ОБ ОКОНЧАНИИ УЧЕБЫ В КОЛЛЕДЖЕ, О КОТОРОМ Я НЕ ЗНАЛА».

Слабый стук в дверь заставил меня подпрыгнуть. Я посмотрела на часы, и мой пульс участился. Было уже за половину десятого.

— Алекс, не дай мороженому растаять.

Я сделала глубокий вздох. Джейн. Я забыла о нашей мороженое-и-кино ночи.

Я: «Я БУДУ ДЕРЖАТЬ ТЕБЯ В КУРСЕ. ПОГОВОРИМ ПОЗЖЕ».

Челси: «ДО СКОРОГО!»

Мне подумалось, что это приветствие было бы лучше услышать от горячего миллиардера, чем от моей лучшей подруги.

— Я иду, — откликнулась я, выползая из кровати и направляясь к двери.

Запирающий механизм щелкнул, когда я повернула ключ. В старом доме все еще были ключи-отмычки в каждой комнате. Так неиспользованные комнаты могли быть заперты снаружи.

Очевидная проблема с отмычками — это то, что они ничем не отличались друг от друга. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы открыть любую из дверей. Все, что вам нужно, это один ключ, если другой ключ не был в замке с другой стороны

Я открыла дверь улыбающейся Джейн. На сгибе ее локтя была корзина с двумя пинтами мороженого, ложками и салфетками. Моя улыбка стала шире.

— Не думаю, что ела мороженое прямо из коробки с тех пор, как была здесь, — сказала я, когда впустила её.

Поворачивать ключ, и закрывать дверь изнутри было привычкой, которую я даже перестала замечать.

— Тогда что ты делала? — она прищурилась. — Вот почему ты такая тощая, а я… — она указала на свой зад. — …Мне досталась подушка!

Я плюхнулся на кровать.

— О, и у меня есть подушка. Просто не сзади.

— Да, есть! Когда это случилось?

Я засмеялась.

— В первый год обучения. Однажды я проснулась и БУМ! Они появились.

По мере того, как Джейн освобождала свою корзину, я заметила, что она была не в своих обычных брюках и блузке, а в удобных штанах для йоги.

— Эй, — сказала я, — У меня не было шанса переодеться. Как насчет того, что ты включаешь наш фильм, а я пойду и надену что-то получше, чем джинсы, которые побывали сегодня в трех штатах?

— Понимаю. Не беспокойся о мороженом. — Она попыталась воткнуть ложку в своё. — Оно все еще твердое, как скала. Некоторые вещи в этом старом доме перестали работать, как раньше, но эта морозильная камера… это настоящий динозавр… замороженный!

— Ледниковый период! — Воскликнула я, пока вытаскивала старую пару шорт для бега из комода. Когда я вошла в ванную, то заметила душ. Просунув голову обратно в спальню, я увидела «подушку» Джейн, так как она наклонилась, чтобы поставить DVD. — Джейн, я собираюсь быстро принять душ и смыть сегодняшнюю грязь.

Она взглянула в мою сторону.

— Быстрее, дитя. Не забывай о мороженом.

— О, я не забуду.

Примерно через десять минут с завернутыми в полотенце волосами, в шортах и слишком большой мне футболке, я открыла дверь ванной. Из ванной все, что я слышала, была вступительная музыка из нашего шоу, играющая снова и снова. Но когда я вышла, я услышала, как Джейн закрывает и снова запирает дверь.

— Ты что-то забыла?

Безоблачное выражение её лица исчезло.

— Нет.

— Что же это было?

Она подошла ко мне и схватила за руку. Пожав её, она сказала: — Совсем ничего. Давай не будем портить наше воссоединение.

— Джейн?

— У тебя был посетитель.

Мое сердце ухнуло вниз, я почувствовала слабость в коленях.

— Видишь. Это выражение значит, что тебе не нужно больше ничего знать.

Я знала, кого она имеет в виду.

— Что он сказал?

— Сказал, что хочет, чтобы ты прекратила расстраивать миссис Фитцжеральд.

Я вздохнула.

— Господи, я ненавижу это место!

Джейн похлопала меня по руке.

— Я сказала, что ты ненадолго отлучилась. Ты устала. Предложила оставить тебе сообщение и, возможно, упомянула, что мы планировали ночное бдение — киномарафон.

Сглотнув, я слабо кивнула.

— Джейн, скажи мне еще раз.

— Что, малышка?

— Что всегда говорила.

— Ты так же красива внутри, как и снаружи. — Уголки её губ поднялись. — И, детка, с этими буферами — извини, ПОДУШКАМИ — ты великолепна снаружи. Не позволяй никому и ничему заставить тебя забыть об этом.

Она сделала шаг к мороженому и остановилась. Повернувшись обратно ко мне, она добавила, — И ты больше не ребенок, мисс Алекс Коллинз. Ты красивая, успешная женщина.

— Спасибо тебе, Джейн.

— Теперь, давай поедим мороженого, или придется пить мятное молоко с шоколадной крошкой.

— Фу!

Загрузка...