Преодоление

Глава 2

Я наклоняюсь, что бы другой рукой поднять забытое копье. И хотя женщина должна была понять, что сопротивляться бесполезно, она продолжает пытаться добраться до моей руки, пока я тащу ее к скалам - в пещеру. Я не знаю зачем она это делает - это не работает, солнце начало садиться. Скоро стемнеет, и она должна понять, насколько это опасно для нее, если она останется на открытом пространстве на ночь. Многие ночные хищники скоро проснутся и выйдут на охоту. Нам нужно спрятаться.

Видимо, ей было все равно, потому что она продолжала визжать и создавать эти ужасны шумы на всем пути обратно к скале. Я вздыхаю и иду дальше, надеясь, что оказавшись внутри в тепле, она перестанет орать.

К счастью, было еще светло, когда мы достигли пологого склона, что вел к отверстию в скале где была моя пещера. Я останавливаюсь у входа и пропускаю ее вперед, указывая на темную щель в скале. Она смотрит на нее, а потом на меня - ее глаза сузились. Задрав ее руки вверх, я подтолкнул ее к щели между большими камнями. Она сопротивляется и тогда моему терпению приходит конец, я с силой проталкиваю ее. Она выпустила руки вперед, когда споткнулась и я задался вопросом, может ли странное покрытие на ее ногах как-то препятствовать ее движениям.

Она останавливается у входа и не желает идти дальше. Вместо этого, она снова поворачивается ко мне, а ее рот открывается снова. Из него вылетает еще больше звуков - на этот раз громче. Она вырывает руку из моей хватки и сжимает ее в кулак, она потрясает им передо мной и что-то говорит. Склонив голову на бок, я некоторое время слушаю, но для меня это просто шум, и я быстро устою. Я голоден и хочу завести ее в дом, где мы будем в безопасности пока солнце не сядет.

Из моего горла вырвалось низкое рычание и шагнул вперед, прижимая ее к скале рядом со входом в пещеру. Моя рука снова тянется к ее рту, но на этот раз мои пальцы сжимают ее подбородок, что бы держать его закрытым на случай если она снова захочет укусить. Она заглядывает мне через плечо, но там ничего нет на многие мили. Я поймал ее взгляд и посмотрел ей прямо в глаза за мгновение до того, как я шагнул назад и подтолкнул ее снова в сторону входа в пещеру.

На этот раз она слушается, и я делаю глубокий вдох. По крайней мере, она приходит в себя и делает то, что я хочу. Ей не обязательно поворачиваться боком, что бы пролезть через отверстие, как мне, но она по-прежнему действует не спеша и осторожно. Опять же, я нахожу страной ее обувь и думаю, что она может быть причиной ее заминки.

Узкая щель, в несколько футов в длину вед ведет в пещеру, что является моим домом. Когда мы вошли, то оба застыли,пока наши глаза привыкали к свету от костра. Оставалось еще немного солнечного света, так как вход в пещеру располагался на закате, но здесь темнее, чем снаружи.

Я обосновался здесь с осени, после лесного пожара, уничтожившего мой дом и племя. Я всегда думал, что это хорошая, удобная пещера, но теперь, когда я привел сюда свою новую знакомую, мне стало интересно, что она о ней думает. Я схватил ее руку и показал, что не займу много места. Это небольшая пещера на одного человека, где места хватает только на хранение еды. На уровне плеч находился небольшой выступ, который использовался для хранения. Там лежат мои кремневые инструменты и желудки двух антилоп, наполненные водой. Немного смущает отсутствие еды, я показываю ей на камень у костра в передней части пещеры с приготовленным мясом на вертеле. Я указываю на огонь от которого дым уходит на улицу, так что мы не задохнемся, даже зимой.

Я кошусь на нее, чувствую, что она нервничает и отпускаю ее руку. Она сложила руки на груди, ее голова медлено движется из стороны в сторону, когда она исследует свое жилище.

Решила ли она, что оно хорошее? Что если она думает, что она слишком мала? За годы одиночества, мне не приходило в голову, что я смогу найти себе пару и ничего не сделал, что бы привести ее сюда. Теперь. когда я думаю об этом, понимаю, что для двоих у меня очень мало места, даже не хватает припасов.

С этой мыслью, я падаю на колени у вертела на огне, мой внезапный волчий голод затмевает все мысли о том, что подумала о моем доме моя знакомая. Я оторвал полоску мяса и начал жевать его конец. Тепло костра и мясо - все что нужно для зимы. Когда я сгрыз первый кусок, то ухватился за второй, а потом еще за один.

Когда я поднимаю глаза, то вижу, что она смотрит на меня. Смотрит как я жую и я не удивлюсь. если она тоже голодна. В надежде произвести впечатление на свою вторую половинку пещерой, я даже не покормил ее. Выбрав кусочек по лучше, я быстро вскакиваю на ноги. Она пугается, и отступает от меня на шаг назад, когда я подхожу к ней, протягивая полоску нежного мяса антилопы.

Она снова широко распахнула глаза, ее руки дрожат. Ее голова блуждает из стороны в сторону, поскольку она продолжает отступать от меня. Я вновь предлагаю ей мясо, но она снова начинает издавать звуки, как тогда когда я заставил ее замолкнуть и идет обратно ко входу в пещеру.

Инстинктивно я бегу за ней, хватаю ее за талию, прежде чем она успевает выйти на улицу. Очень скоро стемнеет: солнце уже почти скрылось за горизонтом. Она не переживет ночь в одиночестве и на открытом пространстве. Я пятюсь назад к костру и тащу ее за собой.

В ушах начинает звенеть от издаваемых ею звуков. Она кричит так словно находится в агонии, звуки которые вылетают вместе со слюной из задней части ее рта. Они необычные ритмичные и они мне до сих пор не нравятся.

Ее пальцы вцепились мне в руки, когда я обхватил ими ее талию и сел в круг травы возле огня с товарищем на коленях. Я крепко ее держу и осматриваю пещеру, пытаясь понять, что ей не понравилось. Она явно чем-то расстроена, и продолжает вырываться из моих рук, а я пытаюсь определить, чего здесь не хватает.

И мне подумалось, что многого. Она маленькая - вполне нормальная для меня одного, но недостаточно большая для нее и наших детей. У меня только один огород, и тот не хорошо сделан, но она бы могла сделать больше до зимы. Она, безусловно, заметила, что я не сделал запасы на зиму и, вероятно, волнуется, что я не смогу прокормить нас обоих. У меня есть только то, что я добыл сегодня. Она может даже думает, что у меня нет достаточно древесины, что бы держать нас в тепле, но есть еще одна расщелина в скале над этой. Сейчас слишком темно, что бы показывать ее ей, но я смогу успокоить ее утром.

Я позволил ей бороться с собой до тех пор, пока ее движения не замедлились и она не затихла. Я рад, что правильно рассчитал свои силы. Теперь она по крайней мере, она знает, что я достаточно сильный, что бы защитить ее.

Я чувствую как снова улыбаюсь, и я не удивлюсь, если она поест сейчас.

Прежде чем я успел еще раз предложить ей мясо, она содрогнулась и начала дрожать в моих руках. Я быстро развернул ее так что бы я мог видеть ее лицо, и я замечаю слезы скатывающиеся по ее щекам, когда они попадают в отсвет костра. Я исследую ее быстро - пока могу видеть. Из-за странной одежды, трудно рассмотреть, повредила ли она ноги, но я не думаю, что ей больно. Она плачет, но я не понимаю, почему. Я плохая пара для нее? Моя пещера действительно не подходит? Найти бы еще одну - должны быть еще в скалах. Если нет, я мог бы поискать новое место, один, которое будет больше и лучше и которое подойдет ей.

Я буду обеспечивать ее. Я буду защищать ее. Я дам ей все, что она захочет.

В моей памяти всплыли образы из детства: мой отец держащий мою мать в крепких объятиях, после того как еще детьми умерли мои сестры. Она так же плакала, как эта, и мой отец держал маму на расстоянии, шепча что-то на ухо, пока она не успокоилась.

Я тихонько всхлипываю и притягиваю свою подругу ближе к груди, баюкаю. Сначала ее руки отталкивали меня, пытаясь высвободиться из моих объятий, но она все силы исчерпала в другой борьбе, чуть раньше и быстро сдалась. Она откидывает назад голову, на мое плече и я запускаю руку в ее волосы. Ощущение волос, пропускаемых сквозь пальцы так же интригующе, как и раньше, но я не могу насладиться им в полной мере, пока она дрожит в моих объятиях.

Моя подруга продолжает всхлипывать.

Я долго ее держу, раскачивая взад вперед, мои руки нежно обнимают ее. Я не знаю, что еще делать. Странная раскраска вокруг глаз, в виде темных кругов, доходила вплоть до скулы. Она размазывает ее по лицу, когда вытирает глаза.

Когда я еще раз предлагаю ей поесть, она снова начинает рыдать, так что я думаю - она не голодна. Солнце завершает свой спуск и в пещере темнеет. Она наконец-то успокоилась, но слезы все равно бегут по щекам. Только свет от огня показывает мне, что у моей подруги глаза по-прежнему открыты и тупо пялятся в одну сторону. Чувствую свою собственную усталость, пока ночь покрывает луга снаружи.

Я должен двигаться - ноги онемели от бездействия и от того, что она сидит на мне. Я поднимаю ее и кладу на землю рядом с собой, встаю, стараясь не замечать, как она снова вздрагивает. Я поднимаюсь всего на пару минут, что бы заставить ноги снова работать, прежде чем я займусь костром и снова вернусь к своей подруге.

Она смотрит на меня красными, опухшими глазами. Я с трудом сглотнул, потому что во рту появляется странный привкус, когда я смотрю на нее. Она тянет колени к груди и кладет свой подбородок на них, и в пламени костра я вижу как ее глаза движутся. Я снова подхожу к ней и падаю на колени, на этот раз двигаясь медлено, что бы она не испугалась. Он смотрит настороженно, когда я подхожу ближе, но она не пытается убежать.

Я протягиваю руку и прохожусь кончиками пальцев по ее ноге, ощуща странный, почти грубый материал. Нет, не мех, но и на кожу это не было похоже. Я нащупал мех на своей собственной талии, сравнивая. Моя одежда гораздо мягче, чем та, что она носит. Она немного съеживается, и напрягается, когда я касаюсь ее. Я придвигаюсь чуть ближе и заглядываю в ее светло-голубые глаза, пытаясь понять о чем она думает, но так и не понял.

Подавшись вперед, я протягиваю руку и снова запускаю ее в волосы. В этот раз она не пыталась оттолкнут меня, хоть и дрожала. Несколько раз я провожу по мягким прядям, прежде чем понимаю, что из ее глаз снова падают слезы.

Я осматриваю ее более внимательно, но до сих пор не понимаю, почему она плачет. Сделав глубокий вдох, я осознаю, что слишком устал, что бы выяснять это сейчас и решил пойти спать. Я снова встаю и просовываю одну руку ей под колени, а другой обнимаю ее за спину. Она слегка взвизгивает, когда я поднимаю ее. Я разворачиваюсь и несу ее в заднюю часть пещеры, где я сплю.

По крайней мере хоть постель она сможет оценить. Я выкопал длинную неглубокую траншею и заполнил ее сухой травой из степей. На траву легло несколько мехов, которые я сделал за несколько сезонов, что я провел здесь. Кровать глубокая и мягкая, меха теплые и удобные, и я буду держать ее в объятиях и оберегать на протяжении всей ночи. Мои губы тронула улыбка, когда я нес ее к тому месту, где нам предстоит спать - я нагнулся, что бы уложить ее на меха. Здесь очень темно, в пещере, и я могу видеть только ее, поворачиваюсь туда, где все еще горел костер.

Она не делает попыток избавиться от странной одежды, а я не знаю точно. как они снимаются. Я решаю оставить все как есть, если она так хочет, но быстро снимаю с себя меха и отбрасываю их в сторону.

Глаза моей подруги широко распахиваются, и я надеюсь, что она сможет увидеть мою силу. Я улыбаюсь ей, а затем медлено встаю на колени рядом, на меха. Одной рукой я обнимаю ее за плечи, вторую ложу на ее талию.

Ее глаза моей подруги снова наполняются слезами, когда она что-то неразбочиво кричит. Она закрыла лицо руками, и качает головой взад вперед, когда я склоняюсь над ней. Я не понимаю, что расстроило ее, и я быстро осматриваюсь, что бы убедиться, что кровать, там где я оставил ее.

Вроде все нормально, и в замешательстве ползу к стене. Когда я протягиваю руку и хватаю ее, то встречаю сопротивление и еще больше криков. Она поворачивается ко мне спиной, и пытается встать с постели. Я крепко удерживаю ее, пока она извивается, плачет и кричит, но мои руки даже не дрогнули.

Я испустил долгий вздох, размышляя, что я должен сделать, что бы успокоить ее, но я нахожусь в недоумении. Не зная, что еще сделать, я притягиваю ее обратно к своей груди и оборачиваю руки вокруг ее талии. Костер освещает вход в пещеру, к тому же защищает ее от всего, что может навредить ей ночью.

Похоже, она думает об этом. Я вспоминаю о креодонтах, которых видел днем, и надеюсь, что они продвинулись достаточно далеко, что бы не слышать ее. Если даже они услышат ее, надеюсь, запах костра будет держать их подальше от нас. что бы быстро рассмотреть его. Она борется со мной так неистово, что я не могу освободить руку, что бы закрыть ей рот. уверенно и немного дерзко, даже просто сидя там. Ее пальцы вцепились мне в руки, но я ее не отпускаю.Я решителен в своем желании уберечь ее, даже если она делает все что бы пораниться. Он все так же носил нож за поясом, и было похоже, что он взял и мои. Это не требует много сил, что бы удерживать ее, и я думаю, что вероятно она уже измотана предыдущей борьбой. Ее движения начинают замедляться и вскоре после этого она падает на меха.

Радостный, от того что она наконец-то решила позволить мне защищать ее, я немного ослабеваю хватку и вытаскиваю свою руку из-под нее. Я касаюсь головы, что бы привести себя в порядок и смотрю вниз на женщину, которая теперь лежит в моей постели.

Даже в тусклом свете костра, я вижу, как потрясающе она красива. Может все потому, что я так давно не видел живого человека, но я так не думаю. Я хотел бы видеть больше ее тела, но ее тело покрывала странная одежда, только лицо и руки видны.

Я глубоко вдохнул через нос - ее запах уникален. Она пахнет сладкими, как перезревший плод, и я понимаю, что запах исходит не только от ее волос, но и от кожи. Я наклоняюсь чуть ближе и обнюхиваю основание ее шеи.

Все в ней необычно: ее одежда, ее волосы, краска вокруг ее глаз, которой сейчас уже почти не было. Я нахожу это удивительным и увлекательным.

Она переворачивается, что бы посмотреть на меня, глаза ее красные от слез. Моя грудь сжимается от осознания, что она плакала, и я снова думаю, что я еще могу сделать, что бы заставить ее чувствовать себя в безопасности. Она смотрит на меня с опаской, и я решаю попытаться утешить ее, как мой отец утешал мою мать в прошлом.

Моя рука все еще обернута вокруг ее талии и я медлено двигаю ею вверх, вниз. Надеясь, что проглаживание успокоит ее, но вместо этого ее тело напрягается. Она обхватывает себя руками, и я думаю, что ей может быть холодно; ее одежда не выглядит достаточно плотной, что бы сохранять тепло. Я тянусь вниз и укрываю ее одним из мехов, но она все равно напряжена.

Я понятия не имею, что ей нужно, и мне интересно, что могло произойти с ней, что бы сделать ее такой грустной.

И вдруг я понимаю, что должно быть она, как и я потеряла свое племя. Хотя я и не знаю как она сюда попала и от куда она, я знаю, что рядом больше нет людей - только я. Я не видел других с тех пор как в лесу случился пожар. говорит. Я высматривал не один день через почерневшие пни признаки других выживших, но я ничего не нашел, кроме костей моего народа.

Теперь я понимаю, почему мое сердце болит за нее. Я знаю, каково это чувствовать себя покинутым, хотя я уже настолько привык к этом, что стараюсь уже не думать об этом. Не удивлюсь если она уже долгое время была одна и решила, что так и будет. Если бы были, ей бы легче было принять меня как товарища. Я напугал ее, и хотя я пытался показать ей, что буду беречь ее и дам ей дом, она все еще боится.

Должно быть она ужасно скучает по своей семье и племени. Может быть, у нее даже был супруг в ее племени, и она скучает по нему тоже. Нет, девушки моего возраста в моем маленьком племени. должны были сначала стать женщинами, прежде чем я их возьму. Я был на несколько сезонов старше самой близкой мне по возрасту, и не было никаких других племен по соседству. И если бы самая старшая из женщин не умерла,, я возможно, связался бы с нею.

Но они все умерли в одно время, и связываться мне было не с кем.

Я вспомнил, как страшно мне было в начале. Огонь погубил ягоды в лесу и кроликов на которых я любил охотиться. Я был охотником, но убивал крупных животных лишь дважды и то мне помогали другие мужчины. Я голодал, прежде чем нашел пресноводное озеро среди посреди сосновой рощи и научился ловить рыбу у кромки воды.

Глядя вниз на свою подруг, мои пальцы сами потянулись к прядям ее красивых, длинных волос на ее лбу. Их мягкость отвлекает меня от ее горя, и я зажимаю несколько прядей между пальцами, что бы удержать их и рассмотреть повнимательней. В свете костра можно было рассмотреть несколько прядей с оттенком красного и это то, что больше всего меня интригует.

Когда я снова посмотрел на ее лицо, то увидел, что она все еще боится. Отпустив ее волосы, я тянусь кончиками пальцев, что бы коснуться коричневого пятна от слез на ее щеках. При мысли о ней одинокой и потерянной в степи, мне хочется плакать. Я медленно касаюсь ее щеки и челюсти, прежде чем моя рука находит ее плечо и невероятно гладкую тунику. Люблю ее волосы, я нахожу их очаровательными. Я никогда ни касался ничего столь же мягкого и гладкого. Она легкая, слишком - как будто была соткана из нитей паутины.

И снова глажу ее по волосам, что бы почувствовать разницу между ними и ее одеждой и нахожу, что снова очарован, их мягкостью и красотой. Я знаю, что мне очень повезло, найти такую привлекательную самочку, хотя в действительности я просто в восторге от того, что рядом со мной есть еще кто-то из людей. Глубоко вдыхаю запах ее волос: сочетание сладких фруктов, и возможно, какой-то цветок - меня смущает, что еще слишком рано для цветения. Притянув ее ближе, я веду носом от ее волос к виску.

Наверняка фрукты.

Она снова напрягается, и я напомнил себе, что ей грустно и страшно от потери своего народа. Я смотрю в ее глаза, склонив голову на бок, желая, что бы она знала, что я ее понимаю. Касаюсь ее носа и виска - нежно, касаясь ее кожи в знак дружеского обращения.

Ее язык касается области над верхней губой, и она снова издает ритмичные звуки. Уже не так громко, но все равно эти звуки странные и не знакомы мне. Я продолжаю пристально на нее смотреть, пока она не закончила издавать эти звуки и не выдохнула. Она фыркает и снова от меня отворачивается, но, похоже, хоть немного успокоилась.

Я кладу голову на подушку рядом с ней и крепче прижимаю ее к себе. Я не смыкаю глаз и слежу за входом в пещеру, пока не слышу, что ее дыхание стало медленным и размеренным - он а заснула. Только когда я убедился, что она больше не проснется, я позволил себе сделать тоже самое.

Я просыпаюсь в течении ночи.

Поначалу, меня это смущает - присутствие еще одного человека рядом со мной. И хотя в племени у нас были общие спальные места, я спал так долго в одиночестве, что забыл, как тепло и уютно, когда есть с кем поделится спальным местом. Уткнувшись носом в ее волосы, я улыбаюсь про себя за секунду до того, как я вспоминаю, что мой долг защищать ее.

Я приподнимаюсь на локте и осматриваю пещеру. Всматриваюсь в тени по углам, что бы убедиться, что здесь нет ничего необычного. Огонь на углях все еще ярко горел и можно было не опасаться, что он выйдет из под контроля. В свой первый сезон в одиночестве, я не разводил огонь из-за чего чуть не умер. Естественно, больше я такого не допущу, теперь когда я несу ответственность за свою подругу.