Причуда принцессы

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Натали решила покинуть Италию. Здесь ее больше ничто не держало.

Она вжалась в сиденье, когда за деревьями промелькнула вилла «Дельфина». Перед глазами вставали их дни, полные любви, страсти и смеха.

Нам с Деметрио следовало завести детей…

Подавив рыдание, Натали откинулась на сиденье и закрыла глаза. Хорошо, что они расстались сейчас, когда оба свободны. Сложнее было бы, если бы они поженились и завели детей…

Натали не заметила, как задремала. Очнулась она от ужасного рева клаксона. Ярко-красный «Феррари» обгонял их на предельной скорости.

– Куда смотрит полиция? – процедил сквозь зубы Самуэль.

– Может, он и есть полицейский, – пожала плечами Натали, опуская оконное стекло.

– Скорее ненормальный, синьорина. Красный автомобиль обогнал их, сделал крутой вираж и затормозил буквально перед капотом «Мерседеса». Только водительский талант Самуэля спас их от столкновения. Не успели они опомниться, как дверца машины открылась, и рядом с Натали на сиденье плюхнулся человек. Она едва успела заметить синие глаза на бронзовом лице и в беспорядке торчащие во все стороны кудри, как мужчина схватил ее в объятия.

– Слава богу, я успел вовремя, принцесса.

У Деметрио ушло несколько минут на то, чтобы уговорить Самуэля не звонить в полицию, и убедить старика в том, что это не похищение внучки всемогущей синьоры Уэйд. После долгих переговоров шофер сдался, и Деметрио пересадил Натали в свою машину.

Всю дорогу до виллы она молчала в ожидании, что вот-вот проснется и все это окажется сном. Наконец Деметрио затормозил у парадного входа виллы «Дельфина» и произнес:

– Вот мы и дома, принцесса.

И тут силы покинули Натали. Она уткнулась лицом в ладони и разрыдалась. Слезы струились между пальцами, капали на колени, тело сотрясалось крупной дрожью. Девушка пыталась что-то сказать, но вместо слов из горла вырывались всхлипы и икота. Деметрио обнял ее и привлек к своей груди. Он был большим, теплым и настоящим. Когда истерика прошла и Натали отстранилась, на его рубашке осталось огромное мокрое пятно.

– У тебя нет бумажного пакета? А то мое лицо, наверно, похоже на помятый помидор…

Деметрио вытер ее щеки краем рубашки.

– Я итальянец, помнишь? Я люблю помидоры. Они – обязательная часть моего меню, не могу и дня провести без них.

– Давай поспорим, – робко улыбнулась Натали, – ты говоришь это всем женщинам.

– Нет, принцесса. Только тебе. Потому что ты – единственная женщина в моей жизни. Если ты от меня уйдешь, она и гроша ломаного не будет стоить.

– Я не хотела уезжать, – шепнула Натали. – Не хотела верить, что между нами все закончилось.

– Мы всегда будем вместе. – Деметрио страстно поцеловал девушку. – Ты пройдешь в дом и позволишь мне все объяснить?

– Конечно. – Натали расстегнула ремень безопасности. – Кстати, где твой грузовик… и чья это машина?

– Грузовик в гараже, а эта машина моя.

Натали рассмеялась.

– Мне следовало догадаться. Какой итальянец не владеет красным «Феррари».

– Да, – поддержал он. – Еще у меня есть «Ламборджини», только не красный.

Девушка оправила юбку и жакет – те самые, что были на ней в день приезда.

– Тебе многое придется мне объяснить.

– Только сначала пригласим твою бабушку.

К удивлению Деметрио, Натали сразу же согласилась. Как только Барбара Уэйд уселась рядом с внучкой на кушетку, Деметрио приступил к объяснениям.

– Вы знаете, что я намеренно пускал вам пыль в глаза, когда приехал сюда, но теперь я думаю, пришла пора вам узнать обо мне кое-что, прежде чем я попрошу у вас прощения.

– Не томите, молодой человек, – попросила Барбара.

Деметрио прошелся по комнате и остановился у портрета, написанного маслом. На нем была изображена женщина около сорока лет в шикарном бархатном платье, с бриллиантовой диадемой в волосах и ниткой жемчуга на высокой, точеной шее.

Натали тут же узнала ее: печаль в глазах роднила женщину с девушкой на свадебной фотографии.

– Это портрет моей бабушки, – начал Деметрио.

– Я помню ее, – кивнула Барбара. – Она была настоящей леди.

– Она была моим вдохновением, – подхватил Деметрио. – Именно ей я обязан всем тем, что имею сейчас. Я вернулся в Италию после Принстона в двадцать восемь лет и основал в Милане свой бизнес. У меня была маленькая компания по реставрации зданий и команда из пяти человек. Я занял денег, купил старую, полуразрушенную виллу, восстановил ее и превратил в роскошный отель. Рискованное предприятие, но у меня получилось. Вскоре я открыл филиалы в Генуе и других городах. – Деметрио посмотрел на Натали и улыбнулся. – А недавно – и на этом побережье.

– Темно-зеленые фургоны с золотыми буквами… «Эмеренция кострузион». Они твои! – воскликнула девушка.

– Правильно. Эмеренция – второе имя моей бабушки. – Деметрио ласково погладил раму, обрамляющую портрет. – Я добился успеха и могу себе позволить содержать гараж роскошных машин, пентахаус в центре города, шале в Альпах и квартиру в Венеции. – Деметрио повернулся к Барбаре. – Я упомянул об этом, синьора, не для красного словца, а чтобы вы поняли: я не претендую на богатство Натали.

– Такая мысль приходила мне в голову, не стану скрывать, – призналась пожилая женщина. – Но продолжайте.

– Конечно, я мог бы сменить имя, продать виллу, жениться и начать новую династию в Милане, – Деметрио снова посмотрел на портрет. – Но это значило бы отречься от себя, от своей индивидуальности. Моя бабушка воспитала меня для успеха, и я должен был восстановить ее честное имя. Поэтому я вернулся в места, где прошло мое детство и начал все заново.

– Но почему вы не представились нам тем, кем являетесь на самом деле? – спросила Барбара. – Тогда вы избежали бы недомолвок и подозрений.

Деметрио покачал головой и улыбнулся.

– Недомолвки и подозрения только бы удвоились. Мне требовалось доказать, что я способен выполнить любую, даже самую сложную задачу. И доказать не только вам – живущим здесь, но и себе самому. Это был подарок моей бабушке… выплата долгов юности, если хотите. И я верю, что достиг вершины.

– И я тоже верю, – воскликнула Натали. Радость переполняла ее. – Я верю в тебя!

– А я верю своим глазам, – подхватила Барбара. – Вы – выдающийся молодой человек, Деметрио Бертолуччи.

Однако Деметрио вытянул вперед руку, останавливая всеобщее ликование.

– Это еще не все. – Он снова повернулся к Натали. – Я лгал тебе. Долго, почти два месяца.

Холод сковал ей сердце.

– Почему? Я не понимаю, – прошептала девушка.

– Полиция Поситано попросила меня сотрудничать с ними, чтобы вывести на чистую воду человека, чья жадность явилась причиной многих несчастий этого города. Ты знаешь, о ком я говорю, принцесса. Речь идет о Гвидо Каттанаске.

– Тот отвратительный тип? – переспросила Барбара. – Пришло время изобличить его. Но почему они пригласили вас?

– Гвидо Каттанаска хотел купить мою землю, снести дом и построить здесь гостиничный комплекс.

– О боже! – Барбара от ужаса не могла говорить.

– Думаю, вам пришлось бы несладко, – сухо заметил Деметрио. – Поэтому я согласился сотрудничать с полицией. – Он слегка поклонился в сторону Натали. – Я очень сожалею, что мне пришлось лгать тебе, и обещаю впредь не разочаровывать тебя.

– Как ты можешь извиняться! – Девушка вздохнула с облегчением. – Ты – само совершенство.

– О принцесса… – тихо сказал Деметрио. – Я далек от совершенства.

– Ты – мой герой!

– Какой я герой? Герои не рискуют теми, кем дорожат больше всего на свете.

– Не спорь, ты мой герой! – возразила Натали.

Деметрио откашлялся и провел рукой по глазам.

– Тогда осталась всего одна вещь, которую я должен сказать…

– Стоп! – Барбара подскочила с кушетки. – Третий здесь – лишний. Я должна ретироваться. Где твой винный погреб, Деметрио?

– Рядом с кладовкой в кухне. Пожилая женщина похлопала его по руке.

– Я найду, дорогой. У тебя есть заботы важнее. Не волнуйся, я не потеряюсь.

– О чем она говорит? – занервничала Натали, когда шаги Барбары затихли. – Какие еще заботы?

– Боюсь, ты не дашь мне того ответа, на который я рассчитываю… – Неожиданно для Натали Деметрио вдруг опустился перед ней на одно колено. – Я не говорил этого раньше, потому что был связан клятвой. Теперь я свободен и могу сказать: я люблю тебя и не представляю жизни без тебя. Я хочу, чтобы ты разделила мою жизнь, кров и родила бы мне детей. – Деметрио вытащил из кармана маленькую коробочку и открыл ее. На темном бархате сверкнуло кольцо: изумруд в платине. – Знаю, когда-нибудь ты унаследуешь фирму своей бабушки, и я никогда не буду препятствовать твоей карьере. Я просто прошу тебя выйти за меня замуж, принцесса.

– О! – Натали с силой закусила губу, чтобы боль доказала ей, что она не спит. Камень ярко блеснул в лучах солнца. Прежде Натали никогда не думала, что способна плакать по нескольку раз на дню. Но теперь то были слезы счастья. – Я с гордостью выйду за тебя замуж и стану матерью твоих детей. Пусть весь мир узнает, что я – жена Деметрио Бертолуччи!

Деметрио встал и заключил девушку в объятия.

– Обещаю, ты никогда не пожалеешь об этом, любовь моя.

– Перестань болтать, лучше поцелуй меня.

Он припал к ее губам в долгом, жадном поцелуе.

– Это только начало.

В комнату с подносом в руках вошла Барбара Уэйд. Вокруг ее ног весело прыгал Пиппо.

– Правильно я сделала, – спросила Барбара, – что открыла бутылку отличного шампанского?

– Конечно, – рассмеялся Деметрио, прижимая к груди свою будущую жену. – Ваша внучка согласилась выйти за меня замуж.

– О боже! Ты заберешь ее в Милан?

– Нет, синьора. Этот дом наполнится любовью и смехом… наших детей. – Деметрио улыбнулся. – Теперь, когда Каттанаска в тюрьме, можно не бояться за бизнес. Кроме того, я знаю, каково это – жить вдали от того, кого любишь. Я не стал бы просить Натали забыть свои кровные узы только потому, что она вышла за меня замуж. Надеюсь, моих слов достаточно, чтобы убедить вас дать нам благословение, синьора Уэйд.

– Друзья зовут меня Барбарой. Ты окажешь мне честь, если станешь называть меня по имени. А теперь давайте выпьем шампанского, у меня есть тост. – Пожилая женщина подняла бокал. – За тебя, моя дорогая Натали, за человека, который способен отделить зерна от плевел. За тебя, Деметрио! За твой ум и упорство. Пусть ваша совместная жизнь будет долгой и дружной.

Натали посмотрела на своего суженого. Деметрио улыбнулся ей.

Впереди им виделось счастье.