Приговоренные к вечности. Часть 1. Остаться в живых

Глава 12. Побег

— Это- твоя подруга? — Брес остановился напротив камеры-вольера с толстыми решетками и внушительной задвижкой снаружи. Юлька кивнула, сопроводив кивок вздохом. — Нэсте, кажется? Знаю ее, — продолжил лэйсе с солидностью человека, много чего повидавшего на своем веку. — Ну, чуть — чуть, — поправился он. — Она же из приближенных воинов Эрлен. На нас такие не смотрят, — в голосе юноши звучали завистливые нотки. — Чем это она так провинилась?

Юлька не ответила, глядя на существо в клетке. Райзе лежала в углу вольера, свернувшись кольцом, лишь изредка поднимая голову. Рыжая, некогда пушистая шкура потускнела и свалялась, яркие зеленые глаза, ранее живые и разумные, растеряли последние искорки жизни. Она поднималась на лапы, только чтобы попить и поесть, редко реагировала на посетителей, и только в присутствии Саши немного оживлялась, тычась унылой мордой в его протянутую ладонь. Толстый металлический ошейник был едва заметен в густой шерсти, но Юлька знала, что он там — и именно он удерживает райзе в облике зверя.

— Сколько уже? — спросил Брес.

— Две недели.

— Много, — пробормотал он. — Плохо. А сколько осталось?

— Столько же.

Брес вздохнул.

— Плохо, — повторил он.

— Почему? — забеспокоилась Юлька.

— Потом очень трудно восстанавливаться, — ответил лэйсе. — Когда ты сам принимаешь второй облик, это одно. Ты такой же, как всегда, только в шкуре. А если с помощью ошейника, да еще так долго… Забываешь, как это — быть разумным. Даже ходить потом трудно. Все время хочется… — он смутился, но закончил мысль, — на четыре лапы встать. Слова забываются… Глупеешь.

— Тебя наказывали, — с ужасом поняла Юлька, протянув руку и погладив его по плечу. — За что?

— Было дело, — буркнул Брес и отвернулся.

— А если снять ошейник? — спросила она, глядя на дремлющую в углу Двуликую. — Никто же не видит…

— И куда она отсюда денется? — хмыкнул парень. — Охрана все равно узнает. Оденут обратно, а нас выгонят и больше не пустят даже посмотреть, — он решительно взял ее за руку и потащил к выходу из бестиария. — Пошли отсюда.

Он увел ее в парк, туда, где они когда-то начинали свои занятия. Юлька, пригорюнившись, присела на край фонтана с Вороном, думая о незавидной судьбе Нэсте. Может, на самом деле не все так плохо? Если она одичает, Саша в ней разочаруется. Или наоборот, пожалеет?

— Брес, а покажи мне свой второй облик, — попросила она, глядя на своего юного учителя с неожиданным любопытством. — И вообще: расскажи, как вы, Двуликие, с этим живете?

— Нормально живем, — фыркнул Брес. — Мне непонятно, как вы, элезы, живете всю жизнь в одном облике. Неудобно ведь. Двигаешься медленно, неловко, слух хуже, нюха совсем нет. И вообще… Неинтересно.

— А хозяин? — настаивала Юлька. — У тебя же есть хозяин. Он тобой повелевает. Захочет — прикажет какую-нибудь гадость, и будешь потом мучиться!

— Тьфу ты глупость какая! — рассердился Брес. — Где наслушалась-то? Хозяину надо, чтобы я приносил как можно больше пользы! Работал хорошо, вел себя порядочно… Семью свою содержал, детей как надо воспитывал. А если он будет часто в мое сознание вмешиваться да приказывать, я чокнусь. Оно ему надо — чокнутый лэйсе в общине? Вот скажи, отец у тебя есть?

— Конечно, — с достоинством кивнула Юлька.

— Ну вот хозяин — тот же отец, только далекий. Он как самый старший, самый главный в семье. Вмешивается редко, но его воля — закон. Не переступишь.

— А зачем тогда ему вы сдались? — продолжала она.

— Не знаю, — буркнул Брес. — Так повелось с древних времен. Боги создали Двуликих на заре Ар Соль в помощь людям. Чтобы наладить контакт с людьми, Двуликие принимали их облик. Считается, что если у Двуликого нет хозяина, он плохо контролирует свой второй облик, и в конце концов становится зверем.

— То есть, получается, что не вы нужны хозяину, а он — вам.

— Не знаю, — раздраженно буркнул Брес. И, чтобы прервать этот не слишком понятный ему разговор, быстро сдернул с себя свитер и в тот же момент оброс черной блестящей шерстью. Плечи стали уже, руки удлинились, превратившись в лапы, лицо вытянулось, став похожим на морду дикой кошки, ноги трансформировались в звериные лапы. Огромные, раскосые золотистые глаза мигнули, вертикальный зрачок сузился до щелки, дрогнули жесткие черные усы-вибриссы… Хищно зашипев, лэйсе упал на лапы, выгнулся дугой, затем распрямился и стремительно вернулся в человеческий облик.

— Ну как? — с небрежной гордостью Брес натянул свитер обратно и украдкой поправил брюки, во время трансформации съехавшие ниже обычного.

— А хвост где? — шепотом спросила Юлька.

— Там же, где у всех, — буркнул он обиженно.

На подходе к столовой она столкнулась с Сашей: он шел с очередной тренировки. Изменения, которые она подмечала в нем каждый день, резко бросились ей в глаза: и без того худощавый, теперь он стал еще более поджарым, узким в талии и бедрах, а вот плечи раздались, словно развернулись. Движения стали скупыми и резкими, черты лица заострились, появилась в них какая-то странная неподвижность, будто к лицу приросла маска вечной сдержанности. Чуть улыбнувшись, он пропустил Юльку вперед, проводил к столу, за которым они привыкли сидеть, и ушел за тарелками. Выбор пищи здесь был скромный, но кормили сытно и вкусно.

— Ты не видела Румянцева? — спросил он, расставив на столе все, что набрал у стойки. — Он уже третий день не ночует у себя, и в замке я его не вижу.

— Может, его послали куда-нибудь? — предположила Юлька, пожав плечами.

Саша недовольно покачал головой и принялся за еду.

Его самого она тоже видела нечасто. Саша изматывал себя тренировками с оружием и без него, а кроме того, заинтересовался пилотированием виммы. Взяв несколько уроков, он заявил, что ее только ленивый не подымет. Все просто — есть автопилот, есть карты, вложенные в память пилотирующего устройства, есть проложенные маршруты, выбирай название конечного пункта да лети. Автопилот, естественно, можно и отключить, вот тогда пилотирование становится сложнее, но, благодаря гравитатору вимма застрахована от неконтролируемого падения на землю. Реальную сложность представляет самостоятельная посадка, однако в управление вшиты программы, которые корректируют неумелого самостоятельного пилота. Саша уже несколько раз летал с инструктором на короткие расстояния, и Юлька, которой все не удавалось по-настоящему полететь на крыльях, втайне сильно ему завидовала.

Высота ее по-прежнему пугала. Юлька делала все, чтобы укрепить тело тренировками: прыгала, бегала, занималась гимнастикой, даже плавала в обнаружившемся неподалеку мелком озере, но по-настоящему оторваться от земли так и не смогла. Недовольный Брес грозился, что в один прекрасный день столкнет ее с Южной башни.

— Утром я спросил Грейга, где Румянцев, — продолжал Саша. — Он ответил, что тот занят делом. Странно…

— Не странно, — обрезала его Юлька. — Димка и раньше пропадал в здешних лабораториях. Может, он так увлекся, что и спит там. Ты же знаешь, какой он увлекающийся… Он вообще освоился лучше нас с тобой. Словно местный. Мне кажется, он даже домой не хочет.

Саша вздохнул.

— Тоска… — пробормотал он, принимаясь за пироги, которых всегда было в изобилии. — Неужели мы действительно никогда не вернемся домой? Мне все время кажется, что я сплю, — он провел рукой по лицу, словно пытаясь проснуться. — Или кино смотрю. Слушай, я тут немало читал и про Вуаль, и про Порог, и про Ворона с Пауками. Мне кажется, Нэсте преувеличила. Похоже, у нее самой были какие-то терки с ним, вот она и пошла на конфликт. И нас в него втянула.

— Может, конфликт не у нее, а у Ворона с Эрлен? — спросила Юлька заинтересовано.

— Может и так, — задумался Саша. — Сейчас, оглядываясь назад, многие ее поступки кажутся мне странными. Например, что же все-таки она делала в нашей конторе? Какая такая там могла быть ценная для здешних миров информация? Рядовая транспортная контора провинциального города, никаких государственных секретов. Что-то здесь нечисто.

— Нам не узнать, — обреченно покачала головой Юлька. — Нэсте не признается, а больше никто не станет с нами разговаривать.

— Вернее все-таки было бы вернуться в Приграничье, самостоятельно найти тот порог и попасть домой. Не обязательно соваться к Паукам, и уж тем более к Ворону.

— Нэсте очень не хотела, чтобы мы это сделали, — сказала Юлька с горечью. — Ты видел ее в клетке?

Саша отвернулся. Юлька знала, что он по нескольку раз в день приходил к клетке и грустно сидел перед райзе, иногда пытаясь с ней разговаривать и добиваясь реакции. Та лишь поднимала морду, тыкалась в его ладони и жалобно подвывала.

— Как-то не слишком уж благородно поступили с ней хозяева, — пробормотал он, собирая тарелки. — Да и вообще — как можно быть хозяином разумного существа?

— Здесь это норма, — возразила Юлька, вспомнив Бреса. После его отповеди онасовсем перестала удивляться. — Все мы чему-то или кому-то подчиняемся.

— Чушь, — вспылил Саша. — Она человек!

— Разумное существо, — поправила Юлька.

— И ты туда же, — прошипел он. — Какие же вы, бабы, жестокие.

— Разумные, — поправила она. — Приземленные. Практичные.

Саша скривился, но промолчал. Потом, после паузы, продолжил:

— Ее надо отсюда вытащить. Тем более, если это так сильно сказывается на ее разуме.

— Ну вытащим, — кивнула Юлька. — А дальше что?

— Уберемся отсюда, — сказал Саша со злостью. — Не нравится мне это место!

— А куда?

— Найдем куда. Тут целых восемь земель есть, где-нибудь, да спрячемся.

Все остальные дни они методично продумывали план бегства из Рамьена. Казалось, никто за ними не следил, никому не было до них дела. Несмотря на то, что по словам Грейга, они должны были работать на общину, ни к каким полезным общественным работам их никто не привлекал. Юльке казалось, что уйди они из замка через центральные ворота, никто даже не заметит этого.

Гораздо больше их беспокоило отсутствие Румянцева. Он так и не объявился, ни в спальных покоях, ни в столовой. Юлька и Саша принялись обыскивать замок, стараясь заглянуть во все его укромные уголки, но Румянцев словно в воду канул. Немногочисленные друзья, возникшие за время обитания в Рамьене, подтверждали, что не видели его уже несколько дней, а Грейг только пожимал плечами, отмахиваясь от вопросов. Саша почуял неладное в его молчании, и затаился, оставив подозрения при себе. Теперь он старался не отпускать Юльку одну, требовал, чтобы она присутствовала на его занятиях. Она сидела в уголочке зала, с восторгом наблюдая за его тренировками с мечами и перчаткой, за его учебными боями с такими же, как он, разновозрастными учениками. Саша выделялся среди них, как породистый пес в стае разномастных щенков, высокий, сильный, гибкий, с каждым занятием он наращивал мускулы, скорость и мастерство.

… Она стояла на башне Рамьена, на площадке, откуда взлетали «ласточки». Она поднималась сюда часто, почти каждый день, глядя вдаль с восторгом и тоской. Там, за обширным неухоженным парком, лежал лес, через край которого они прошли по пути сюда. Высокие, раскидистые дубы стояли в золоте на фоне темно-зеленых, таких родных на вид елей, и осень уже уверенно вступала в свои права. Жадно глотая холодный воздух, она всматривалась в белесо-голубое небо, пытаясь представить, каково это — лететь так высоко над землей, над лесом, покачиваясь в потоках воздуха, снижаясь и взмывая, ловя нужный ветер, и потом, в конце концов, приземлиться, ощутив твердь под ногами. Много раз приходила она сюда, одетая в крылья, и ни разу так и не отважилась сделать шаг вперед. Ее пугала даже не высота — она просто не верила, что это возможно.

— Твоя перчатка похожа на лапу дракона, — сказала Юлька Саше, когда он, переодевшись после очередной тренировки, вышел из зала. — По крайней мере, я так ее представляю, — поправилась она, недовольная его удивленно-насмешливым взглядом. Разгоряченный очередным успехом, Саша находился в приподнятом настроении и предложил ей прогуляться по окрестностям.

— Мне любопытно, какую форму она примет в итоге, — сказал он, заталкивая в карман маленький пестрый кусочек кожи. — Каждый раз она становится все больше и сложнее. Какие-то шипы, когти-лезвия, — он задумчиво поглядел на свою руку, — размер опять же. И правда, драконья лапа получается.

— А может, это когда-то и было частью дракона? — предположила Юлька с азартом.

— Что-то не попадались мне драконы в здешней мифологии, — фыркнул он.

— Так может, они есть на самом деле, — прошептала Юлька. — Какие-нибудь двуликие-зависимые…

— Нет уж, — отрезал он. — Хватит с нас прочей разумной живности.

Бестиарий лежал на их пути. Дверь оказалась открытой, и они оба, не сговариваясь, повернули в его сторону. Войдя под полутемные своды, Юлька вздрогнула и обеспокоено повернулась к Саше: откуда-то изнутри доносилось сдавленное скуление и резкие хлопки, похожие на удары бича. Клетка Нэсте находилась именно в том направлении, откуда шли подозрительные звуки.

— А вдруг это… с ней, — предположила Юлька с дрожью в голосе. Саша отодвинул ее назад и решительно двинулся на звук, вытаскивая перчатку из кармана.

Клетка Нэсте была открыта нараспашку. Один из постоянных надзирателей — тоже райзе, которого Юлька видела здесь неоднократно, стоял в ней, щелкая бичом по полу. Райзе жалобно скулила, забившись в угол. Судя по следам на ее шкуре, ей уже досталось, и не раз.

Саша, сжимая перчатку в кулаке, мгновенно оказался рядом.

— Что здесь происходит? — голос его звенел от плохо сдерживаемой злости.

Райзе не обратил на него внимания, снова щелкнув кнутом по полу. Нэсте прижалась к стене, ощерив клыки. Саша бросил на нее лишь мимолетный взгляд, а потом схватил охранника и с силой вывернул кнут из его рук. От неожиданности тот пошатнулся, отпрянул назад иудивленно уставился на незваных посетителей.

— Ты чего тут разбушевался?

— А зачем ты ее… — Саша кивнул на забившуюся в угол Нэсте.

— Эта тварь выла и бросалась на решетку, — все еще удивленно объяснил тот. — Перепугала всех соседних обитателей. Для райзе в шкуре она ведет себя неадекватно.

— Оставь ее в покое, — потребовал Саша хмуро.

— Успокойся, парень, — насмешливо сказал сторож, приходя в себя. — Я ничего не сделал твоей подружке. Немного покорности ей не повредит. Даже в шкуре Двуликий не должен вести себя так, словно он дикарь. Так и опуститься недолго.

— Не надо было запирать ее в шкуре, — отрезал Саша. — Прошу тебя, оставь ее в покое.

— Ладно, — хмыкнул сторож и вышел из клетки, попутно отобрав у Саши кнут. Ушел он недалеко, оставшись в коридоре в прямой видимости клетки.

Заходить в клетку Юлька не стала. Что-то в словах сторожа насторожило ее, и она предпочла глядеть на райзе через прутья решетки. Сознанием она сочувствовала Нэсте, но душою… поведение Саши причиняло ей боль, заставляя завидовать побитой райзе: он гладил ее, как любимую собаку, она рычала и извивалась, но его не укусила. Присмотревшись, он разглядел свалявшуюся вокруг ошейника шерсть и кровавые мозоли на шкуре. В углу обнаружился крюк с клоками бурой шерсти.

— Она пыталась сорвать ошейник, — шепотом предположила Юлька.

Саша ощупал металлическую конструкцию у нее на шее.

— Не могу понять, как он открывается, — бормотал он, пытаясь найти застежку. — Дикость, варварство… — шептал он сквозь зубы, — какие-то варварские, абсурдные порядки… — бессильно отпустив ошейник, он отодвинулся от райзе и присел на корточки. — Такое впечатление, что он вообще цельнолитой… — маленький, сморщенный комок блестящей кожи выпал у него из рук, и Саша некоторое время озадаченно смотрел на него. Медленно развернув его, он натянул перчатку на руку, и на его глазах она почти сразу же трансформировалась в уже известную Юльке драконью лапу: пять длинных, мощных стальных пальцев с трехгранными, матово поблескивающими когтями.

Саша решительно сунул лапу под ошейник и быстрым, легким движением разорвал его.

Райзе жалобно заскулила, мотая головой, и прямо на их глазах трансформировалась в человека. Вид бывшей рыжей красавицы был жалок — грязная, поцарапанная, со спутанными, а кое-где и свалявшимися волосами, с красными, слезящимися глазами, дрожащими руками, Нэсте стояла на четвереньках, по-звериному пятясь назад и все еще по-волчьи ощерившись.

Сзади раздались торопливые шаги — сторож уже входил в клетку.

— Ты сдурел, парень? — Сашу он сердито отодвинул в сторону, подбирая обломки ошейника. — А ну выйди отсюда! Ишь что удумал… Кто ж без разрешения такое делает, — он демонстративно постучал кулаком по лбу, и затем повернулся к райзе. — А ты сиди, я сейчас новый принесу. И не вздумай у меня!

— Оставьте ее в покое, — звенящим от ярости голосом заявил Саша. Перчатка, когти на которой почти исчезли после того, как он порвал ошейник, снова принялись расти. Сторож поглядел на нихс опаской, но продолжал стоять на своем.

— Так, а ну-ка вон отсюда оба, пока я не позвал Грейга. Вы, ребята, что-то не так понимаете. Ну так вам сейчас объяснят…

Саша заслонил медленно подымающуюся на две ноги Нэсте.

— Это ты меня не понимаешь… — тихо и угрожающе заговорил он. — Я забираю ее отсюда. Пусть Эрлен придумает для нее другое, более человеческое наказание. Или, если сочтет нужным — и для меня. Я готов.

И он подхватил растерянную Нэсте на руки и понес к выходу из клетки. Сторож, заступив ему дорогу, вырвал райзе у него из рук. Та, все еще будучи не в себе, свалилась обратно на четвереньки, а Юлька, наблюдавшая за событиями из коридора, испуганно отпрянула от прутьев.

И тут Саша бросился на сторожа. Райзе, почуяв опасность, мгновенно перекинулся, и напротив Саши лицом к лицу встал уже не человек, а оборотень гораздо крупнее Нэсте. Ростом он тоже превосходил своего противника, но их схватка была короткой и молниеносной: Юлька так и не поняла, кто ударил первый и что вообще произошло — на ее глазах райзе рухнул под ноги Саше, располосованный когтистой драконьей лапой.

Юлька охнула и судорожно вцепилась в прутья клетки. Саша, отпрянув назад и стремительно бледнея, с отвращением глядел на дело своих рук. Нэсте, шатаясь, снова поднялась на две ноги и что-то сказала почти по-человечески, но никто из них не разобрал, что именно. Медленно до Юльки начало доходить, что они натворили. Все еще цепляясь за прутья, на дрожащих ногах она подобралась к месту побоища и изо всех сил толкнула Сашу, тем самым выведя его из оцепенения.

— Я уведу ее к себе, — сказала она, осторожно обходя тело сторожа. — А ты положи его в угол и ошейник как-нибудь прицепи. Пусть думают, что это она, — Юлька кивнула на отупевшую Нэсте, — спит. И дверь закрой.

Он медленно кивнул. Потом согнулся в приступе рвоты.

Юлька глядела на очередного мертвеца с поразительным равнодушием. Он не человек, сказало в ней что-то хладнокровное. Он — райзе. Животное с обманчиво человеческим обликом. Пусть даже человеческого в нем больше, чем звериного, все равно, он — животное. Как и она. Всем им нужен хозяин. Они без него не могут.

И она повернулась к Нэсте, властно схватила ее за руку и потащила к себе.

Саша появился не сразу: видно было, что он заходил в туалет умыться и привести себя в порядок. К этому времени Нэсте почти очнулась, отмылась, жадно поела руками и немного стала похожа на прежнюю Нэсте, только тощую и без былого блеска и высокомерия. На своих спасителей она глядела настороженно и недовольно.

— Зря ты это сделал, — сказала она Саше, когда он пришел в Юлькину комнату. — Меня все равно вернут в шкуру, а у вас, ребята, будут очень серьезные неприятности.

— К черту их всех, — буркнул Саша. — Я не хочу здесь оставаться. Дикость, рабство, варварство. Я вообще не понимаю, как это может сочетаться — ваши высочайшие технологии, ваш безумный политеизм и ваша рабская покорность.

— Это не рабство, — отрезала Нэсте. — Задумайся как-нибудь на досуге — каким образом человеческое меньшинство будет контролировать нечеловеческое большинство? Которое, кстати, физически сильнее, быстро размножается и к тому же достаточно агрессивно?

— Мне наплевать, — зарычал Саша. — Мне не нужен этот дикий мир с его дикими порядками. Я хочу домой. И все сделаю, чтобы туда вернуться. И вас заберу. И тебя, — он в упор посмотрел на Нэсте. — Кстати, где, черт возьми, Румянцев?

— В бестиарии, — ответила райзе. — В лаборатории. Скорее всего, он уже или мертв, или…

— Как это? — у Юльки задрожали губы и от ужаса затряслись руки. — Зачем?

— Эксперименты по обращению разумных свободных в зависимых ведутся постоянно, — сказала Нэсте с удивительным равнодушием в голосе. — Добровольцев, естественно, мало. А он — лишний, чужой. Пришелец. Я даже не удивлюсь, если он сам согласился, когда ему объяснили суть эксперимента. А может, и не объяснили. Обманули. Не знаю, — пожала плечами она.

— Этого не может быть, — прошептала Юлька с отчаянием.

— Может, — хмыкнула Нэсте, не глядя на нее. — Наши умеют уговаривать. Скажут, например, убедительную полуправду.

— Идем, — потребовал Саша. Нэсте покачала головой.

— Да пойми ты в конце-то концов! Не хочу я никуда убегать. Спасибо, конечно, за ваше желание мне помочь, но для меня лучше всего будет вернуться в клетку. Ар Соль — мой родной мир, а ваша Основа — чужая и странная. Я туда не хочу! Мне там делать абсолютно нечего!

— Так уж и нечего, — проворчал Саша. — А раньше что ты там делала? Кстати, у тебя неплохо получалось.

— И вам не советую туда рваться, — продолжила она, не обратив внимания на Сашину реплику. — Вам не пройти Элезию. Лучше повиниться перед Грейгом, представив все досадной неловкостью. Мол, он на тебя набросился, а ты его оттолкнул, ну и не совладал с перчаткой… Грейг достаточно справедливый и вовсе не жестокий. Накажет, конечно, но не сверх меры.

— А как же Румянцев? — охнула Юлька.

— Смириться, — отрезала Нэсте. — И самим быть осторожнее.

— Идем, — Саша смотрел на Двуликую требовательно и строго. Юлька, попав под его взгляд, и сама оцепенела от выражения этих глаз. В их спокойной голубизне сверкнул холодный огонь, взгляд стал хлестким, как бич, и острым, как лезвие клинка. Он не просил, он приказывал. С трудом она оторвалась от них, словно из-под гипноза, и потихоньку перевела дыхание. Нэсте таращилась на него с неподвижностью зачарованного змеей зверька.

— Показывай, где Румянцев, — приказал он.

Нэсте покорно встала, руками пригладила растрепанные волосы, поправила одежду, и поплелась за ним.

— А ты останься здесь, — сказал он Юльке другим тоном, но мягко и настойчиво. — Собери наши вещи и вообще все, что может пригодиться. Жди нас. Если у нас ничего не выйдет, скажешь Грейгу и остальным, что вообще ничего не знаешь. Мол, никуда не ходила, все время здесь сидела. Свалишь все на меня.

Юлька молча кивнула, не желая ввязываться в спор. Там видно будет, кому что рассказывать.

Они вернулись примерно через час — бледно-зеленый Румянцев, перепачканный чем-то Саша, и Нэсте, такая же грязная и злая.

— Сидел в такой же клетке, только для людей, — ответил он на Юлькин немой вопрос. — Говорит, все эти дни его регулярно засовывали в ту машину, что мы с тобой видели в окно. Не совсем добровольно, однако он говорит, что никто его не мучил.

— Тошнило только от их экспериментов, — проворчал Румянцев. — И чесался весь, словно паршивый.

— Тебе объяснили, зачем это? — спросила Юлька, пристально разглядывая его нездоровую физиономию и пытаясь понять, то ли это с перепугу, то ли результат варварских опытов.

— Говорили чушь про биоритмы мозга и тела, якобы для сравнения, хотя я не дурак, понял, что тут что-то другое, — сказал Румянцев неохотно. Выглядел он уставшим, испуганным, но не замученным. — Вы твердо решили драпать? Может, подождем?

— Ага, после того, как я грохнул эту фигню, в которой ты лежал, и она полыхнула… — огрызнулся Саша. — Там, кажется, сейчас пожар… Валить надо, — твердо заключил он.

— Тогда быстрее, — вдруг решительно заговорила Нэсте. — Я с вами не пойду, но отход прикрою и вообще помогу, чем смогу. Потом вернусь в клетку, скажу, что ты узнал про Румянцева, разозлился, пришел требовать от меня объяснений, психанул со сторожем, а потом решил вернуться домой. Скажу что ты отправился в Элезию. Только не вздумай идти туда на самом деле! Вообще, хочешь совет?

— Хочу, — сказал Саша, быстро осматривая вещи, собранные Юлькой и уплотняя их в заранее заготовленные для побега рюкзаки.

— Попробуй затеряться в Ар Ирнане, в горах. Эта земля населена не так густо, как Ар Лессен или Ар Элес, но там есть большие города, похожие на ваши. Многоэтажки, промышленное производство, офисы. Из Вечных там сидят Гевор Пардус и Кольер-Хранитель Нагов. Техноасы там много всего понастроили… Вам привычнее будет. Да и ты сам вылитый ирнанец, тебя от местных не отличить.

— Хорошо, — коротко согласился Саша, надевая перчатку на руку. Она облепила кисть, перетекла на предплечье и остановилась около локтя, но так и осталась обычной перчаткой: видимо, он научился лучше контролировать ее трансформацию. — Как туда добраться?

— Через шеадр, конечно. Недалеко от Рамьена есть шеадр с четырьмя путями. Один из них — прямо в Карху, столицу Ар Ирнана. Большой город… затеряетесь. До шеадра я вас провожу.

Ведомые Нэсте, они выскользнули из замка незамеченными, никого не встретив по пути. Юлька и Румянцев нервно оглядывались, вздрагивая от каждого громкого звука, но райзе уверенно толкала их вперед:

— Не оглядывайтесь, не торопитесь, — шипела она раздраженно. — Ведите себя уверенно. Никто еще ничего не знает. Стража занята пожаром в бестиарии. Обычные обитатели заняты делами. Спокойно.

Сама Нэсте изменилась до неузнаваемости. Спрятав волосы под плотный летный шлем, какие носят крылатые, она ссутулилась и надела мешковатый рабочий костюм. Под ее руководством они надергали в кладовке различной одежды. Нэсте посоветовала взять теплые куртки и штаны — в высокогорном климате Ар Ирнана холодно, грядет зима, в тех краях она снежная и морозная.

Двор они пересекали не спеша, приветливо здороваясь с теми, с кем уже были знакомы. Саша выразил обеспокоенность по поводу пожара и получил заверение, что его потушат в самое ближайшее время. Румянцев, встретив знакомых, выслушал версию об умышленном поджоге и пожелал успехов в поимке преступника. Юлька улыбнулась кому-то из женщин. Нэсте то наклонялась, то отворачивалась, то чихала и кашляла, прикрывая лицо, не позволяя случайным встречным взглянуть в него. Выйдя из центральных ворот Эрлениума у всех на виду, они благополучно обогнули западную башню и углубились в парк, на краю которого размещалась посадочная площадка для вимм.

В какой-то момент она обернулась и увидела на крыльце центральных врат Эрлениума рысь, задравшую морду к небу. Машинально Юлька бросила взгляд туда же, куда и она, и не удержала вырвавшийся из груди панический вскрик.

— Это же Ворон!

Там, в прохладно — голубом небе, над парком медленно снижалась огромная черная птица, кончики крыльев которой переливались яркими синими бликами. Сделав круг над замком, ворон немного уменьшился в размерах и спланировал на верхнюю площадку Южной башни.

— Бежим, — крикнула Нэсте, мгновенно оценив ситуацию.

Со всех ног они рванули в сторону взлетной площадки. Небо перечеркнула серебристая молния — на краю парка приземлилась очередная вимма. Нэсте зачем-то плутала по дорожкам, потом кинулась через парк напрямую, требовательно подгоняя свою спотыкающуюся о камни и корни деревьев компанию. Юлька бежала последней, слыша сначала далекие, но неуклонно настигающие их звуки погони, но голоса и ритм шагов подсказали ей, что преследуют их уже не только люди.

Их догнали на самом краю парка, там, где на границе площадки для вимм стояли резные каменные ограждения высотою по пояс. Юлька, сбитая с ног сильным звериным телом, откатилась назад и с трудом поднялась на ноги. Румянцев удачно отскочил в сторону и напрямую кинулся к только что приземлившейся вимме. Саша развернулся к преследователям лицом, на него бросился огромный рыжий райзе, но, увернувшись, он взмахнул рукой, снова ставшей драконьей лапой, и райзе упал с разорванным горлом. Нэсте, приняв боевое обличье, тоже схватилась с кем-то из своих. Юлька, понимая, что в драке ничем им не поможет, кинулась к вимме, в которую уже забрался Румянцев; втолкнув ее, он лихорадочно принялся жать на кнопки и дергать рычаги. К счастью, вимма послушно оторвалась от земли и, зависнув на высоте человеческого роста, двинулась прямо к дерущимся.

Двое райзе, посланные в погоню, лежали исполосованные стальными когтями. Третий только что упал рядом, и от него на четвереньках в человеческом облике отползала Нэсте. Напротив Саши стояло еще двое, но ни один из них не решался нападать.

Он боком приблизился к Нэсте.

— Уходи, — проскулила она, зажимая рукой рваную рану на шее, из которой ручейками струилась кровь. — Мне конец. Уходи быстрее.

Он схватил ее поперек туловища и потащил к вимме. Из последних сил Нэсте оттолкнула его.

— Постой, — хрипло заговорила она. — Я сильно виновата… перед вами. Перед тобой, потому что потащила тебя… сюда. Перед Юлей и Дмитрием…еще сильнее. Пусть они… простят меня. Жаль… Я не знаю, зачем им это было нужно… не знаю, — и когда он снова попытался поднять ее на руки, оттолкнула от себя ничего не понимающего Сашу и вырвалась.

Райзе, замершие в нескольких шагах, видя, что внимание самого опасного бойца занято, начали медленно приближаться. Из-за деревьев на опушке парка появилась подмога — еще двое бойцов, но на этот раз — в человеческом облике.

— Она не выживет, — сказал тот райзе, что был ближе всех. — Не мучай ее. Сражайся — или уходи.

И тут они оба прыгнули на Сашу. Он удачно увернулся от одного, ударил другого и бросился к вимме. Юлька помогла ему влезть в кабину, и Румянцев немедленно взмыл вверх. Саша сразу же перебрался на второе пилотское место, переключил управление виммы на себя, заложил резкий вираж, меняя направление, и стремительно набрал скорость и высоту.