Принц на продажу

Глава двенадцатая

По возвращении во дворец Мелиссе пришлось поселиться в княжеских покоях. Они состояли из двух спален, к каждой из которых примыкали две ванные комнаты и гостиные, большого салона, где можно было принимать близких друзей, и небольшой столовой с кухней, которая напомнила Мелиссе личную кухню князя в охотничьем домике. Там тоже стояло современное оборудование, среди которого выделялся огромный холодильник, под завязку набитый различными деликатесами.

Развлекался ли он в этих покоях с Элизой? Мелисса не могла избавится от этой мысли. Ревность — страшное чувство, подумала она, рассеянно слушая, как Луи рассказывает ей о заведенных здесь порядках.

— Но ведь мы редко будем пользоваться кухней, не так ли? — спросила она его. — У нас не так много друзей. У меня их совсем нет.

— Но ведь когда-нибудь появятся.

— Среди придворных? Нет, я никогда не приближаю к себе подхалимов.

— Но ведь среди них тоже встречаются вполне достойные люди. Например, Фиби — жена Алексея. Она просто очаровательна, как и две ее сестры.

— Думаю, с ними я смогу подружиться, — задумчиво сказала Мелисса, вспомнив задорную Фиби и двух ее взбалмошных сестер. Они ей сразу понравились. Ей придется обзавестись друзьями, ведь впереди годы жизни в этом дворце, и вряд ли Луи станет уделять ей много внимания. Ей этого и не хотелось. Даже когда она просто находилась рядом с ним, она с трудом владела собой.

— Какие у меня будут обязанности? — спросила она.

— Ваша фрейлина будет присылать вам список каждые три месяца. Кстати, в ближайшее время вы будете заняты. Планируется посещение нескольких фабрик и больниц. И еще, вам придется стать президентом местного отделения Красного Креста. Пока этот пост занимает бабушка, но…

— Она больше не может?

— Да. И дело не в ее возрасте, просто на этом посту должна быть жена правящего монарха. Фиби объяснит вам все поподробнее. Кстати, как вы смотрите, если она и сестра Алексея станут вашими фрейлинами?

— А как насчет Элизы?

У него буквально отвисла челюсть.

— Это не смешно, Мелисса.

— Я просто пыталась облегчить вашу задачу. Мне казалось, что вы сами хотите это предложить. Но она в любом случае будет каждый день появляться при дворе, не так ли?

— Естественно, — сухо ответил он. — Но вас это не касается.

— Просто, я бы меньше волновалась, если бы она жила во дворце, — едко сказала Мелисса и, резко повернувшись, вышла из комнаты.

Следующие две недели пролетели на удивление быстро. Ей чуть ли не каждый день пришлось посещать больницы, школы, дома престарелых, многие из которых располагались достаточно далеко от столицы.

Ей пришлось устроить официальный прием в качестве нового президента Красного Креста. На нем присутствовали жены аккредитованных в Мотавии послов. К удивлению Мелиссы, на приеме развернулась подспудная, но недвусмысленная борьба за ее расположение. Особенно старались жены Красски и американского посла. Мелисса сочла это еще одним подтверждением выгодного стратегического расположения Мотавии.

Мелисса вовсю старалась соответствовать своей новой роли жены правящего монарха и была польщена, когда Фиби, придя к ней как-то на обед вместе с Алексеем, заметила это.

— Вы так ловко справились с женой Красски на том приеме, — сказала Фиби. — Иногда она становится просто назойливой.

— К счастью, я заметила группу англичан, — пояснила Мелисса, — и когда подошла к ним, они сразу же меня окружили. Мадам Красски просто не смогла ко мне пробиться.

Алексей усмехнулся.

— Я, кажется, видел ее. Она постоянно окружает себя женщинами, которые готовы хихикать по любому поводу и носят шляпы с перьями.

— У нее было самое большое перо на шляпке, — заметила Мелисса. — Честно говоря, она выглядела просто отталкивающе.

— Большинство женщин выглядят отталкивающе по сравнению с вами, — сказал Конрад Толкин.

Конрад был другом Луи и лишь недавно вернулся из Америки. Как выяснила Мелисса, он считался в Мотавии ведущим невропатологом. "Не он ли привил Луи любовь к медицине?" — подумала она, впервые встретившись с Конрадом. Он казался человеком, способным уговорить любого. Сегодня она видела его третий раз, и надо сказать, ей нравилась его компания. Он много ездил по свету и оттого казался почти иностранцем на фоне своих соотечественников.

— Впервые слышу, как Конрад отпускает комплименты женщинам, — улыбнулся Луи.

— Красота Ее Высочества может затмить кого угодно, — ответил врач. — Исключая Фиби, разумеется.

— Вы чересчур тактичны, — рассмеялась Фиби. — Красота Ее Высочества уже прогремела на всю Мотавию.

Мелиссе до сих пор казалось странным, что ее называют в третьем лице. Конечно, это привилегия монархов, но создавалось впечатление, что ее присутствие просто не замечалось.

Увидев ее смущение, Конрад сменил тему. Позже, когда обед закончился и они перешли в гостиную, он снова сел рядом с ней. Мелиссу очень интересовало, знает ли он, что ее брак с Луи — не более, чем фарс, но спросить она, конечно, не могла. Они с Луи были близкими друзьями уже много лет, но, возможно, он по каким-то причинам не счел возможным поведать Конраду об истинной причине его женитьбы. Но тут открылась дверь, и в комнату вошла графиня Брин. Одного взгляда на Конрада было достаточно, чтобы понять, что он все знает.

Мелисса впервые встретилась с графиней после медового месяца. Как ни странно, она вспомнила именно тот, последний день, когда она первый и последний раз делила с Луи постель. Ее охватила непроизвольная дрожь, так что Конраду пришлось взять ее за руки.

— Вы не знали, что Элиза придет сегодня?

— Нет… Должно быть, Луи забыл сказать мне.

— Или просто решил не говорить, — с присущей ему прямотой ответил Конрад. — Я люблю вашего мужа как брата, но ему не мешало бы научиться обращаться с такими женщинами, как Элиза.

— Не будем об этом, — в голосе Мелиссы ясно слышалась боль.

— Однажды вам все равно придется столкнуться с этим лицом к лицу. Впрочем, я согласен, сейчас не время для подобных разговоров.

Он поднялся, когда Элиза подошла к ним. В черном шелковом платье, алмазном ожерелье и таких же алмазных серьгах, она казалась Королевой Ночи.

— Простите мне мое опоздание, Ваше Высочество, — сказала она низким голосом, — но я только час назад прилетела из Парижа и нашла дома приглашение от Луи.

Не успела Мелисса ответить, как к графине подошел Луи, и они рука об руку отошли в дальний конец комнаты. Мелисса, вздохнув, повернулась к Конраду, надеясь, что никто не заметит ее состояния. Только что ее любимый мужчина и законный муж на глазах у всех предпочел ей другую женщину.

Отсюда нельзя было услышать их разговора, но до Мелиссы иногда доносился смех, и одного взгляда на их улыбающиеся лица было достаточно, чтобы понять, что они наслаждаются обществом друг друга.

К полуночи вечеринка подошла к концу, и Луи, подойдя к Мелиссе, пробормотал, что проводит Элизу до машины. Мелисса заметила, что Алексей и Фиби обменялись быстрыми взглядами, но ни один из них, конечно же, не проронил ни слова.

— Не забывайте, у вас тоже есть власть, — сказал ей Конрад, когда Луи вышел. — Элиза может командовать его сердцем, но вы должны заставить его быть лояльным по отношению к вам.

— Это вовсе не просто.

— Любить вообще не просто.

— При чем тут любовь?

— Но ведь вы любите Луи. Вы по особому смотрите на него, вздрагиваете всякий раз, когда он проходит мимо. Но не бойтесь, похоже, кроме меня, никто не догадался.

— Ошибаетесь. Фиби и Алексей все знают. Больше никто. Хотя это слабое утешение.

— Поговорите об этом с Луи, — сказал врач, целуя на прощание ее руку. — Ему необходимо напомнить, что такое обязанности.

Проводив гостей, Мелисса направилась в спальню. Она была слишком взвинчена, чтобы спать и, накинув халат, принялась мерить комнату шагами. Помимо воли она прислушивалась, не послышатся ли шаги Луи. А вдруг он уехал с Элизой? Но вот она услышала, что князь идет по коридору и, даже не успев осознать, что она делает, выскочила из спальни и окликнула его.

Если он и удивился, то сумел это скрыть. Выглядел он неважно. Казалось, из него ушли все жизненные силы. Видимо, он плохо спит, подумала Мелисса, и по ночам мечтает о графине.

— Я не предполагала, что вы посмеете пригласить свою любовницу в наши апартаменты, — сухо сказала она.

— Что в этом такого? Графиня входит в число придворных.

— Я хочу, чтобы это прекратилось.

— Почему? — князь равнодушно пожал плечами.

— Мне казалось, что мы все обсудили перед свадьбой.

— Тогда пусть ее визиты будут связаны только с официальными обязанностями, — взорвалась Мелисса. — Не ждите, что я с радостью буду встречать ее на обедах, которые устраиваются для близких друзей. Я — ваша жена и могу рассчитывать на уважение.

— Не я выбрал вас в жены.

— Так или иначе, но я — ваша жена!

— Во имя… — Луи прикусил губу. Он понял, что не сможет сказать это вслух. Внезапно по ее телу прокатилась горячая волна: она вспомнила тот единственный раз, когда они были вместе. Она часто слышала, что девушка, теряя девственность, не может получить удовольствие, но с ней все было по-другому. Луи был так нежен и так хорошо понимал требования ее тела, что ей казалось тогда, будто они спят вместе много лет.

— Вы правы, Мелисса, — неожиданно согласился князь. — Элиза больше не войдет в наши апартаменты. Но я не могу запретить ей появляться во дворце.

— Надеюсь, она сама захочет держаться подальше. Не хочет же она, чтобы пошли слухи?

— Конечно, хочет! А как бы вы поступили на ее месте?

— Мне трудно ответить на ваш вопрос. Я не знаю, как она к вам относится.

— Она — моя возлюбленная, — сухо сказал князь. — Каких чувств вы от нее ждете?

Не говоря ни слова, Мелисса повернулась и вошла в спальню.

Вскоре подошло время официального визита в Словению. Неожиданно Луи согласился оставить Мелиссу в Мотавии. Она не знала, какие объяснения он предоставил, но казалось, что словенцы удовлетворены ими. Посол Словении посетил ее вечером перед отъездом.

— Надеюсь, вы сможете поехать, когда Его Высочество в следующий раз окажет нам честь, — сказал он.

Она дала осторожный, ничего не значащий ответ. Хотя Мелисса и не была искушена в дипломатии, ей помогли уроки дяди. Тот отлично умел хранить молчание.

— Лучше всего позволить людям говорить, — говорил Генри Бентон. — А ты просто улыбайся в ответ. Тогда они прочтут в твоей улыбке то, что им нужно.

Красски уехал сразу после обеда, который Луи давал в апартаментах княгини Елены, расположенных в противоположной части дворца. Старая княгиня еще жила во дворце, и Мелисса любила заходить к ней в гости. Казалось, она окуналась в прошлое: на стенах висели фотографии родителей Луи и его тети, под стеклом специального шкафчика хранились награды князя Пьера и стояла мебель из давно ушедших времен.

Но ум княгини все еще был весьма остер, и она неизменно расспрашивала Мелиссу о происходящих при дворе событиях. В тот вечер, когда гости разъехались, княгиня, конечно же, завела разговор о предстоящем визите ее внука в страну, которую она всегда считала вражеской.

— Как продвигается твой проект? — спросила она, когда они уже собрались уходить.

— Уже начато строительство нескольких шахт, — ответил Луи. — И еще… Кажется, потребуется больше денег, чем мы предполагали.

— Насколько больше?

— Пока не знаю.

Мелисса по каким-то неуловимым признакам в его поведении догадалась, что он лжет. А когда они вернулись в свои апартаменты, Луи попросил уделить ему несколько минут для разговора.

Они прошли в салон, и она молча ждала, когда он начнет говорить.

— Похоже, инженеры ошиблись в расчетах, — наконец выпалил он.

— Насколько?

— На сто миллионов фунтов, возможно больше. — Он скрестил руки на груди. — Так что наш брак оказался пустой затеей. Ваша компания все равно не захочет вкладывать такие деньги. Риск слишком велик.

Мелисса принялась размышлять. Конечно, если бы дело касалось только ее компании, она, почти наверное, отказала бы. Но за ней стоит английское правительство, и кто знает, возможно, они готовы выложить такую сумму. Надо посоветоваться с сэром Дональдом, решила она.

— Я свяжусь с Кальвином Клементом, — сказала она наконец. — К вашему возвращению из Словении я смогу дать определенный ответ.

— Все совпало довольно удачно. Во время визита я смогу намекнуть им, что готов принять их помощь.

— Но вы же уже отказались.

— Тем скорее они ухватятся за такую возможность.

— А почему бы вам не попросить помощи у английского правительства? — помедлив, спросила Мелисса.

— Оппозиционная партия устроит переворот.

— И вы потеряете трон? — Она посмотрела ему в глаза. — Неужели единственное, что вас тревожит, это ваша личная власть?

— Пока я у власти, я могу влиять на события.

— Вы обманываете самого себя!

Он вздохнул и отвернулся.

— Если бы я только знал, что будет лучше для моей страны, — глухо сказал он.

Она поняла, что он не ждет ответа, да она и не могла его дать. Восток или Запад. Какой бы путь он ни предпочел, ему придется самому делать выбор.

— Я поговорю с Клемми, — повторила она.

Он пожал плечами, а потом неожиданно подошел к ней и взял ее за руку.

— Я улетаю на рассвете. Давайте попрощаемся сейчас.

— До свидания, Луи. — Она осторожно высвободила руку. Его прикосновения так взволновали ее, что она сказала первое, что пришло в голову, лишь бы не молчать. — Как вы объяснили Красски мое отсутствие?

— Вы сами придумали объяснение.

Казалось князь хотел добавить что-то еще, но вместо этого, взмахнув рукой, вышел из комнаты.

Мелисса спала беспокойно, и ее разбудили звуки княжеского кортежа, отбывающего в аэропорт. Она немедленно встала с кровати и оделась. Ей нужно срочно поговорить с сэром Дональдом, а для этого придется ехать в посольство Англии. Он предупреждал, что ее телефон может прослушиваться.

Вскоре она, выскользнув из боковой двери дворца, приехала в посольство. Выслушав ее, посол пообещал отправить сэру Дональду шифровку.

— Куда мне прислать ответ, во дворец? — спросил он.

Она кивнула:

— Пожалуйста, позвоните мне немедленно, как только что-нибудь выяснится.

Время текло очень медленно, и Мелисса, чтобы скрасить ожидание, решила пообедать в компании княгини Елены. Та завела разговор о делах давно минувших дней, и Мелисса слушала ее в пол-уха. Но вскоре разговор зашел о Луи, и Мелисса прислушалась повнимательнее.

— Я надеялась, что со временем вы станете близки, — сказала княгиня, — но ваши отношения остаются натянутыми. Луи переживает из-за вас.

Если бы княгиня употребила другое слово, Мелисса возможно и промолчала бы. Сердится, злится, ненавидит — все что угодно, только не переживает.

— Поверьте, я знаю, что говорю, — ответила княгиня на ее возражения. — Я хорошо знаю своего внука. Он ведет себя так, будто играет роль.

— Мы оба играем роли. Нам приходится показывать, что мы нравимся друг другу.

— Мне кажется, что он вам действительно нравится.

Темные глаза старухи внимательно смотрели на нее, но Мелисса решила не отвечать. Что толку рассказывать кому-то о своей любви к Луи. Она просто сменила тему разговора, и княгиня сделала вид, что ничего не заметила.

День только перевалил за середину, когда она вернулась к себе. Ей было одиноко без Луи. Он не часто баловал ее своим вниманием, но сама мысль о том, что он рядом, наполняла ее каким-то болезненным удовольствием. Она попробовала читать, слушать музыку, но не могла ни на чем сосредоточиться. Ее мысли крутились вокруг единственного человека — Луи. Где он сейчас, что делает, принял ли он решение обратиться за помощью к Красски? И тут зазвонил телефон — посол просил ее немедленно приехать.

Войдя в посольство, она с удивлением обнаружила, что там ее ждут сэр Дональд и ее верный Клемми собственной персоной. Не успела она расцеловать на радостях адвоката, как министр перешел к делу.

— Считаете ли вы, что князь поехал в Словению единственно с целью просить о финансовой помощи? — спросил сэр Дональд.

Она покачала головой:

— Нет, я так не думаю. Визит был запланирован задолго до того, как выяснилось, что потребуются дополнительные средства. Луи спрашивал меня, может ли Бентон Груп удвоить финансирование, но я не могла ему ответить, не посоветовавшись с вами. Поэтому он собирался намекнуть Красски, что может принять его помощь.

— Сейчас я не готов ответить: мне надо сперва обсудить этот вопрос в правительстве. Но политические условия изменились. Похоже, мы больше не будем поддерживать князя.

Новость шокировала Мелиссу, но она постаралась это скрыть.

— Почему вы изменили ваши планы? — спросила она ровным голосом.

— Видите ли, существует вероятность, что князь все равно станет ориентироваться на Словению при решении политических вопросов.

— Тогда я сама профинансирую проект. Для этого придется продать мой пакет акций Бентон Груп, но…

— Вы не сделаете этого, — перебил ее Кальвин Клемент. — Если князь станет марионеткой в руках Красски, вы не сможете оставаться здесь.

— Станет или нет — еще не известно. Я готова рискнуть. — Мелисса повернулась к сэру Дональду. — Вы ведь не будете мне мешать?

— Нет. Но я согласен с мистером Клементом, что вы поступаете опрометчиво. — Помедлив, он добавил: — Я освобождаю вас от вашего слова. Теперь вы можете оставить князя, когда захотите.

— Я никогда этого не захочу, — отрезала Мелисса.

— Девочка моя, — сэр Дональд был растроган. — Извините меня, если сможете.

В ответ она лишь пожала плечами. Когда она вышла, Кальвин Клемент выбежал за ней, чтобы попытаться уговорить изменить решение.

— Он не сможет оставаться нейтральным, — говорил адвокат. — Если страна останется бедной, начнется бунт, и тогда Красски придет и «спасет» князя, а если Мотавия станет богатой, то Красски ее просто завоюет. Поймите, Мелисса, деньги решают далеко не все. Князь должен обладать мужеством и стойкостью, чтобы суметь удержаться у власти.

— Клемми, он пока сам не знает, как ему поступить. Я просто хочу выиграть для него время.

— От него все равно ничего не зависит. Решения тут принимает народ Мотавии.

— По крайней мере, они имеют право надеяться, что их государь сделает для них все возможное.

— Тогда я надеюсь, что он примет правильное решение.

— Я тоже, — сказала Мелисса. — Ох, Клемми, как я на это надеюсь.