Принцесса Сливового Аромата

- Прошу оказать мне честь сойтись в поединке со мною, - ответила Мей Фэн. – В нашу смертельную вражду оказалось вовлеченным слишком много людей. Одни уже погибли, другим грозит погибель из-за наших непримиримых отношений, что несправедливо. Этому нужно положить конец, и пусть наше единоборство решит, кому из нас жить, а кому умереть!

Неожиданная просьба молодой императрицы застала генерала Тао врасплох. Некоторое время он молчал, обдумывая ее слова, затем глухо спросил:

- Вы в самом деле надеетесь победить меня, Ваше Величество?

- Пусть Небеса решают, кому из нас жить, а кому умереть. Во всяком случае больше не будут гибнуть невиновные люди, - непоколебимо произнесла Мей Фэн.

- Пусть будет по-вашему. Встретимся завтра в рассветный час возле пещеры Дракона Лохэ горы Сяншань. Только самое меньшее, чем отделывались мои враги после поединка со мной – это сломанными по всему телу костями! – с угрозой в голосе проговорил Тао Нань и покинул флигель Дворца Ослепительного Счастья.

Мей Фэн смотрела, как он идет по садовой дорожке, еле сдерживая слезы. Как она была глупа, мечтая победить прежнюю вражду с сыном губернатора Тао Пинем своей добротой. Тао Нань просто посмеялся над ней. А она, глупышка, даже привязалась к нему за то время, что его лечила. Нет, ей нужно забыть неблагодарного генерала, и если о чем думать, то это о завтрашнем смертельном поединке с Богом Войны, не знающем поражений. И, сознавая, как малы ее шансы на победу и выживание, позволить себе провести последний вечер жизни с приемным сыном.

Дворец Летящей Ласточки встретил ее непривычной тишиной. Расспросив евнухов, Мей Фэн выяснила, что маленький император находится со своими слугами в саду, и направилась в окружении дворцовых прислужниц к бамбуковой беседке, которую Юнли часто выбирал в качестве места своего досуга.

Маленький император играл внутри беседки с прелестной белой кошкой, которая охотно ловила кончик павлиньего пера, находящегося в руке мальчика.

- Матушка, посмотрите, какую чудесную кошечку подарил мне Его Святейшество Далай-Лама, - оживленно произнес Юнли, когда она села рядом с ним. – Его посланец сказал мне, что это мой живой оберег, и пока она рядом, со мной ничего плохого не случится.

- Надо обязательно выразить Его Святейшеству благодарность за этот бесценный дар, - высказала свое мнение Мей Фэн, глядя на кошку. Ничего не было удивительного в том, что Далай-Лама обеспокоился рядом трагических событий в Лояне и слишком частой сменой императоров на Нефритовом Троне за короткое время. По этой причине он послал маленькому императору чудесное животное, которое могло мистическим образом оберегать его от смерти и происков врагов. Умная кошка внимательным взглядом посмотрела на Мей Фэн, и прыгнула к ней на колени, явно признавая ее за хозяйку. Молодая императрица ласково погладила ее и велела императорскому секретарю написать благодарственное письмо к первосвященнику Тибета.

Когда все дела оказались улаженными и был выпит вечерний чай, Мей Фэн притянула к себе приемного сына и мягко произнесла:

- Юнли, ты уже достаточно вырос, чтобы узнать правду, какой бы горькой она не была?

- Да, матушка, я уже взрослый, - с готовностью сказал маленький император, и тут же настороженно спросил:

- Какую горькую правду ты мне хочешь рассказать?

- Сын мой, я совершила ошибку, сохранив жизнь генералу Тао, и слишком поздно поняла, что мой непримиримый враг может угрожать безопасности близких мне людей, - с сокрушением вздохнула молодая императрица. – Поэтому я должна исправить свою ошибку, и сойтись завтра с генералом в смертельном поединке. Однако у меня мало шансов победить Бога Войны, не ведающего поражений, и вполне возможно, что завтра ты останешься круглым сиротой. Прошу тебя достойно принять это событие!

- Но разве нельзя послать против генерала Тао самого умелого нашего воина, чтобы не подвергать тебя смертельному риску, матушка, - взволнованно спросил мальчик.

- Нет, нельзя, - отрицательно покачала голвой Мей Фэн. – Я послала вызов генералу на смертельный поединок и это дело чести лично завершить кровную вражду моей семьи с родом Тао.

- В таком случае, я подчиняюсь Вашей воле и буду усиленно молить Небеса сохранить Вашу драгоценную жизнь, матушка, - еле сдерживая слезы, сказал Юнли.

- Благодарю тебя, мой мальчик, - растроганно проговорила Мей Фэн. Она нежно попрощалась с ним и пошла в свой дворец, жалея, что не может больше побыть со своим любимым ребенком. Но ей еще нужно было совершить медитацию, способствующей концентрации всех ее сил перед боем. Оставалось только надеяться на то, что Небеса все же пошлют ей шанс выстоять против опасного врага.

» Глава 25

Веки глаз Мей Фэн нехотя раскрылись, когда утренний рассвет с робкой осторожностью осветил полог ее великолепной большой кровати, шитый из золотого шелка и дальний угол со стоящей в ней ширмой с изображением важных цапель, шагающих по берегу озера. Некоторое время девушка лежала, не понимая, где она находится и как очутилась в такой большой и убранной с пугающей роскошью опочивальне. Воспитанница императрицы Тинг так и не смогла привыкнуть к богатым покоям своей старой покровительницы-императрицы, которые она всегда воспринимала как место обитания матери покойного императора. Не ее было это место сосредоточия царственного величия, а старшей сестры ее родной бабушки Жоу, ставшей много лет назад повелительницей Поднебесной!!!

Затем, при воспоминании о генерале Тао и предстоящем поединке с ним Мей Фэн вскочила как ужаленная. От пережитого накануне сильного волнения, вызванного объяснением с давним врагом, она заснула мертвым сном и проспала ночное время, когда могла сделать необходимую медитацию перед смертельным поединком.

Мей Фэн заметалась по спальне, собираясь в дорогу к горной пещере Дракона Лохэ. Какой теперь маячил позор для нее – она сама вызвала Тао Наня на бой и сама же опоздала на поединок! Ее служанок тоже сморил крепкий сон, и молодая императрица по своей доброте решила их не будить – пусть отсыпаются вволю после своих ночных любовных свиданий. Так ей меньше придется отвечать на вопросы придворных дам о ее намерениях, тогда как нужно во весь опор скакать к горе Сяншань, чтобы не опоздать безнадежно на условленную встречу с Тао Нанем. Девушка быстро надела свой костюм для верховой езды и прикрепила к поясу меч «Лунный Луч». Ее верный чалый конь Мин тут же подбежал к террасе, услышав приглушенный свист любимой хозяйки, и Мей Фэн, вскочив на его спину, во весь опор поскакала к горам.

В пути молодая императрица явственно ощущала, насколько она не готова к решающему поединку. Привычка сладко спать в это утро сыграла с нею злую шутку. «Не попросить ли мне генерала отложить наше единоборство, - начала размышлять Мей Фэн, и тут же с грустью подумала: - Нет, этого не следует делать, иначе Тао Нань сочтет это проявлением неуважения к нему и разозлится на меня еще больше. Применю тактику концентрации своих сил прямо во время боя».

Так, не придумав подходящего повода для отказа от схватки с генералом Тао, Мей Фэн доскакала до подножия горы Сяншань и отпустила Мина пастись по сочной травке. Тао Нань, как и полагается воину перед важным боем, сидел возле края пещеры в позе лотоса и медитировал, концентрируя свои силы под еле слышимый шелест летней листвы горных деревьев. Он с удивлением посмотрел на покрасневшую от быстрого бега торопившуюся к нему девушку, но ничего не сказал, а отправился на горную площадку, залитую алым светом рассветного солнца.

- Императрица, вы готовы?! – глухо спросил Тао Нань со спины, не оборачиваясь лицом к ней.

Мей Фэн замешкалась на мгновение с ответом. Она снова не смогла придумать достойной причины для отказа от поединка, на который вызвала своего врага, и потому с отчаянной решимостью обреченной на смерть девушки воскликнула:

-Да!!!

Генерал Тао обернулся, и Мей Фэн с оторопью увидела как страшно и неузнаваемо изменилось его лицо. Это уже было не человеческое лицо, а побагровевшая, пугающая самых смелых воинов маска Бога Войны и Смерти. У молодой императрицы мороз прошел по коже при виде нее, и она, как завороженная, смотрела на своего давнего противника.

Тао Нань стоял, уверенно упираясь в землю, и при этом без лишнего напряжения. И, не давая рассмотреть себя, как следует, он резко поднял руку над головой, откинув тяжелый меч назад и готовясь врезать его в Мей Фэн при любом нападении с ее стороны.

Стиснув губы, девушка подвинула ногу, ища точку опоры. Ее противник тут же воспользовался ее минутной заминкой. Он двинулся с места, затем прыгнул вперед, с невообразимой быстротой размахивая мечом. Мей Фэн принялась инстинктивно парировать атаку и ее «Лунный Луч» непрестанно звенел от наносимых и отражаемых ударов. Собрав всю быстроту движений и силу, отважная воительница сделала выпад так, чтобы нарушить оборону врага. Эта тактика когда-то обманывала многих ее противников, но на этот раз она ничего ей не дала. Как будто заранее, еще перед схваткой узнав намерения Мей Фэн, Тао Нань быстро ступил влево, увернулся от ее удара и в свою очередь обрушил меч на нее. Мей Фэн почувствовала, что вражеское лезвие разрезало ее платье и почти достигло тела. Девушка увернулась в сторону, отчаянно пытаясь нанести ответный удар. Она подумала, что промахнулась, так как ее меч не встретил ощутимого сопротивления, и сжалась в ожидании смертельного удара, который неминуемо должен был поразить ее. Но Тао Нань отступил, и Мей Фэн увидела на лезвии своего меча красную полоску. Она все-таки ранила его в правую руку, которую теперь следовало перевязать во избежание большой потери крови. Оставалось только жалеть о том, что она не обладает мужской силой – силач при таком точном ударе неминуемо отрубил бы генералу Тао пораженную конечность.

Тао Нань перенес меч в здоровую руку и, следя за возможным нападением молодой императрицы, быстро обернул кровавую рану куском ткани от края плаща, затянув ее зубами. Быстрота его действий казалась нечеловеческой. Мей Фэн за это время успела вернуться в уверенную позицию для защиты. Она заставила себя расслабиться и применить технику концентрации жизненной энергии монастыря Юнтай; малейшее напряжение в плечах могло ее погубить. Генерал раненой рукой дополнительно вынул свой короткий меч для продолжения схватки. Его лицо совершенно не выдавало боли, которую он испытывал.

Молодая императрица ощутила безумное желание окончить поединок своей победой и начала наступать на раненого врага, нанося молниеносные удары с кошачьей точностью вниз, вбок и снова вниз – но все ее атаки Тао Нань отбил. Ткань, которой была обернута раненая рука генерала, еще больше покраснела, - каждый раз, когда он парировал своим коротким мечом выпады девушки, от удара появлялась кровь. Но даже при том, что Тао Нань держал меч раненой рукой, лезвие Мей Фэн вздрагивало от силы его натиска. К своему разочарованию ей пришлось признать, что рана ее противника оказалась далеко не так глубока, как она поначалу надеялась, и не оказала заметного урона его боевым качествам.

Они с нарастающим ожесточением сражались полдня без заметного перевеса. Получилось почти безвыходное положение для молодой императрицы и первого генерала Поднебесной: каждое нападение парировалось, каждая контратака не достигала своей цели – противник либо уклонялся, либо блокировал атаку с безошибочной точностью. Однако у Мей Фэн имелся в запасе весомый козырь против непобедимого Бога Войны Тао – знаменитый «Удар Пустоты», который никому не удавалось отразить. Она взлетела на большой валун и с его высоты обрушила свой меч на врага, держа его под таким углом, что его невозможно было упредить. В глазах Тао Наня потемнело, он зашатался, но все же устоял на ногах, а вот молодая императрица, у которой не хватило духа нанести второй последний удар даже смертельному врагу, замешкалась и короткого мгновения хватило, чтобы генерал тут же пришел в себя, а Мей Фэн, растерявшись, тут же отступила.

Ее атаки с наступлением вечера стали менее частыми, потом замедлились еще, почти утратив силу. В пользу Тао Наня сказались его опытность и мужская мощь. Молодую императрицу еще поддерживала заговоренный кудесником-даосом меч «Лунный Луч», который придавал своей владелице дополнительные силы, однако этой помощи было мало, чтобы выдержать натиск генерала Тао. В глазах Мей Фэн звезды, солнце и луна слились в одно, она перестала различать день и ночь и чувствовала себя так, будто сражалась с непримиримым потомком губернатора Хэбэй целую вечность.

Тао Нань тоже ощутил ослабление своей противницы. Он тут же остановился и с усмешкой спросил:

- Ну что, Великая Императрица, Вы наигрались или по-прежнему желаете продолжить наш поединок?

Ощущая полную беспомощность, Мей Фэн прошептала:

- Не нужно больше сражаться, генерал Тао. Я признаю Ваше превосходство.

Она сделала шаг к пропасти, намереваясь прыгнуть в нее и избежать жестокой смерти от руки непримиримого врага. Как оказалось, все ее старания спастись от Тао Наня оказались напрасными. Все равно он настиг ее, и ее короткая жизнь подошла к концу. Видно такова изначально была ее судьба – кровью заплатить за ошибку своего отца. Схватка ясно показала всю тщетность ее надежды одолеть такого грозного противника, каким был Бог Войны. Да и продержалась она так долго потому, что генерал бился не в полную силу, играясь с нею как кот с пойманной мышью. После того, как она поначалу ранила его, он уже практически не совершал ошибок, благодаря которым можно было его победить.

Однако Тао Нань тут же резко привлек ее к себе, не давая прыгнуть в пугающий провал в горах.

Мей Фэн чуть не задохнулась в железных объятиях своего противника – настолько крепко он ее сжал мощными руками – и она с отчаянием начала молить:

- Генерал, прошу Вас, не издевайтесь надо мной. Пусть мой отец когда-то причинил Вам зло, но я-то ничего плохого Вам не сделала, скорее наоборот. Позвольте мне уйти из этой жизни с миром, Вы и так победили!

Тао Нань чуть ослабил свою хватку, давая возможность ей снова дышать, затем с глубоким волнением в голосе он произнес:

- Императрица, Вы ошибаетесь относительно моих намерений. Пусть я победил Вас мужским оружием, но зато Вы победили меня женским, покорили тем сочетанием силы духа и неподдельной нежности, что преодолевает грубую силу, какой бы мощной она не была. Я готов подчиниться любому Вашему приказу, так кто же из нас побежденный?!!

Мей Фэн показалось, что она ослышалась или у нее от отчаяния поражения происходят слуховые галлюцинации – настолько невероятными для нее оказались эти слова давнего врага.

- Вы это серьезно говорите? Вы действительно готовы простить мне гибель Вашей семьи? – все еще сомневаясь в том, что она правильно поняла услышанные речи, спросила молодая императрица.

Тао Нань глубоко вздохнул, признание давалось ему не так-то легко, и честно сказал:

- Государыня, не думайте, что Ваши многодневные заботы по моему исцелению оставили меня равнодушным. Однако не к лицу мне воину и генералу армии Поднебесной уклоняться от вызова на поединок и давать повод для обвинения в трусости. Окончательно я понял, насколько вы мне дороги во время нашей ожесточенной схватки. Я осознал, что если Вы погибнете, то и моя жизнь потеряет смысл. Все мое существование отныне подчинено Вашей воле и я исполню все, что Вы мне скажете.

Эти униженные, полные покорности слова Тао Наня заставили воспрянуть духом Мей Фэн. Ее влюбчивое сердце мигом отозвалось на еле сдерживаемое волнение молодого генерала и она, не задумываясь, спросила у него:

- Генерал Тао, примите ли Вы меня в своем доме как свою жену?!

Тао Нань с удивлением посмотрел на свою прекрасную собеседницу и неуверенно произнес:

- Императрица, у Вас слишком высокий ранг для того, чтобы стать моей супругой.

- Я откажусь от него, - живо ответила на это Мей Фэн, глядя на молодого человека влюбленными глазами, и добавила для большей убедительности своего предложения: - Мне не нужна власть, мне нужна любовь!

И непримиримый Тао Нань тут же откликнулся на ее безмолвный призыв. Во время поединка энергетический вихрь, окутавший их обоих, был настолько силен, что они ощущали себя единым целым, пока не опустились их мечи. Это мистическое единство в пламени сражения порождало одновременно восторг и ярость, любовь и гнев. В надежде вновь пережить этот безумный любовный экстаз Тао Нань и Мей Фэн подались друг к другу, сорвали с себя все одежды и сплелись в тесных объятиях в горной пещере. Их изголодавшиеся по настоящей любви тела пели в унисон как тонкие струны замечательного музыкального инструмента, пока в пещеру не заглянуло яркое солнце.

Не желая отдаться докучливым заботам дня, Тао Нань лихорадочно покрывал поцелуями лицо Мей Фэн, словно от этого зависела его жизнь.

- Моя Императрица, что я могу сделать для Вас, чтобы Вы навсегда захотели остаться со мной? – хрипло спросил он в перерыве между двумя особо страстными лобзаниями.

Мей Фэн слегка призадумалась, затем с виноватой улыбкой ответила:

- Мне хочется прокатиться на спине Великого Тигра Янцзы с этой горы до Лояна. Мое желание осуществимо?

Тао Нань сразу понял причину ее просьбы. Несмотря на то, что в ходе поединка он из всех сил сдерживал себя, чтобы не нанести серьезный ущерб Мей Фэн, и выполнял сразу две противоположные задачи – не ранить ее, и обезопасить себя от ее меча, поскольку Мей оказалась серьезным противником, его Императрица больше пострадала в бою. Она получила многочисленные ссадины и болезненные ушибы, и ей было трудно физически преодолеть долгий путь до столицы. А ему только в удовольствие было нести на себе столь прекрасную ношу, и потому он с готовностью произнес:

- Тигр Янцзы с радостью понесет на себе свою Тигрицу. Садись на мою спину, дорогая!

- Сначала нам нужно одеться, - с лукавой улыбкой заметила Мей Фэн, прикрывая свое тело длинными черными волосами, выпавшими из прически.

- Да, да, - согласно закивал головой Тао Нань, и отправился собирать раскиданную одежду. Однако ему не удалось обнаружить ни штанов, ни накидки, ни даже своего тонкого кожаного пояса, к которому прикреплялся меч.

- Где же наше платье? – в растерянности проговорил он.

Желая помочь возлюбленному в нужных поисках, Мей Фэн вышла из пещеры, осмотрела местность и рассмеялась.

- Нань, смотри туда! – громко крикнула она, показывая на высокое дерево. – По милости вороватой мартышки, Императрица и Первый генерал Поднебесной остались в чем мать родила!

Тао Нань проследил направление ее руки и увидел на верхушке полисандрового дерева черную курносую обезьяну, держащую в лапе комок их похищенной одежды. Молодому генералу стало не до смеха: дерево, несмотря на высоту, оказалось молодое, ветки тонкие, по ним нельзя было добраться до обезьяны, чтобы силой вернуть платье.

- Что же нам делать? – растерянно произнес Тао Нань. – Мы же не можем без одежды предстать перед придворными Запретного Города, а уж перед малолетним Государем тем более!

Мей Фэн впервые видела непобедимого генерала Тао в таком замешательстве. Никогда она не подозревала, что он может быть настолько стеснительным, чтобы полностью спасовать перед горной мартышкой, и открыто обнаружить свою беспомощность перед ней. Ей даже стало жаль его, и она бодро сказала:

- Не переживай, Нань, что-нибудь придумаем. В крайнем случае, я сплету из ветвей бамбука набедренные повязки для нас.

- Но это все равно уронит наше достоинство, Мей! Нет, я все равно попробую справиться с этим наглым животным! – отрицательно покачал головой молодой генерал и громко крикнул, обращаясь к хвостатой воровке: - Отдай нам нашу одежду, подлая тварь! Иначе поймаю тебя и отшлепаю, как следует!!!

Черной обезьяне крайне не понравилось такое неуважительное к ней обращение, и она звонко заверещала, всем своим видом показывая неудовольствие. Мей Фэн приняла к сведению ее громогласный протест против ущемления ее достоинства, и поспешно сказала:

- Нет, Нань, так нельзя себя вести, иначе это милое создание рассердится еще больше и сбежит. Нужно договариваться!

- С кем договариваться?! С обезьяной?! – недоверчиво спросил ее Тао Нань.

- Да, с обезьяной, - жизнерадостно подтвердила Мей Фэн. – Животные – это не некоторые люди, с ними можно договориться. Предложим ей обмен!

И она, сняв со своих ушей серебряные сережки с горным хрусталем, высоко помахала ими над своей головой, и призывно зацокала языком, подражая звукам речи курносых мартышек.

Обезьяна внимательно смотрела на нее некоторое время, не двигаясь при этом с места. Блеск горного хрусталя, сверкающий на ярком солнце сотнями лучей, заворожил ее, и она, поколебавшись, согласилась на обмен и спустилась с дерева. Мей Фэн внушила ей такое доверие, что она даже разрешила ей погладить себя по голове.

После того, как сережки перешли в цепкие мохнатые лапки, а одежда вернулась к их законным владельцам, Тао Нань принялся с такой поспешностью натягиваться на себя штаны, что это вызвало новый взрыв смеха у Мей Фэн.

- Нань, не стоит больше бояться. Наша пушистая воровка уже скрылась в гуще деревьев, - крикнула она, надевая свою накидку.

- Смейтесь, смейтесь, Моя Императрица, но я подозреваю, что эта зловредная мартышка шляется в окрестностях не одна. Очень даже возможно, что скоро сюда появятся ее такие же ловкие сородичи, которым нам больше нечего предложить, - проворчал молодой генерал, опасливо посмотрев на горный лес. – Вам-то конечно с Вашей прекрасной фигурой не стыдно перед людьми и нагишом стоять, а у меня тело слишком долговязое, нескладное, его непременно нужно скрыть одеждой!

- О, Нань, это не так! Ты – настоящий Бог Войны и твое тело просто великолепно! – начала пылко уверять Мей Фэн, преданно глядя на своего возлюбленного нежным взглядом.

Ее слова польстили самолюбию молодого генерала, и он, опустившись на колено перед большим камнем, более добродушным тоном произнес:

- Ну, Жена, забирайся на мою спину, прокачу тебя до Лояна, как обещал, на себе!

Мей Фэн не заставила себя дважды просить. Она взобралась на камень, осторожно обхватила руками плечи Тао Наня, стараясь при этом не задеть его рану, и он быстрым, по воински походным шагом, отправился по дороге вниз, неся ее навстречу их новой жизни.

» Глава 26. Заключительная

Совместное возвращение генерала Тао и императрицы Мей Фэн, горделиво восседающей у него на спине вызвало немалое изумление и замешательство у жителей Лояна. Они не верили собственным глазам при виде этой пары, издавна находившейся в конфронтации друг с другом, но заученным движением падали на колени по обочине дороги, должным образом приветствуя приемную мать царствующего императора.

Еще больше поразились министры Поднебесной и придворные Запретного Города в Зале Сохранения Гармонии во время речи молодой императрицы, прямо объявившей им о горячем желании стать законной супругой своего давнего недруга. Чуть опомнившись, вельможи всех рангов немедленно принялись отговаривать Государыню, в которой они видели залог спокойствия всей страны, от ее опрометчивого решения. Больше всех был не согласен маленький император Юнли, не желающий терять свою названную мать. Гвалт поднялся такой, что дворцовые ласточки в испуге поднялись со своих гнезд и высоко взмыли в небо.

Поначалу воодушевленный и счастливый любовью своей избранницы, молодой генерал скоро уныло повесил голову при виде всеобщего неприятия его брачного союза с Императрицей-регентшей. Тао Наню показалось, что Мей Фэн не выдержит всеобщего давления и откажется от совместной жизни с ним. Тут и крепкий мужчина не устоял перед лавиной уговоров и отчаянных слов, не то, что хрупкая молодая императрица. Но он еще плохо знал целеустремленность своей любимой женщины. Если Мей Фэн что-либо решила, то она прикладывала все усилия, чтобы достичь цели и почти всегда добивалась желаемого. К тому же она знала причину, по которой вельможи боялись ее нового супружества, и решила убедить собравшихся в том, что Тао Нань в качестве ее супруга не станет угрожать их положению при императорском дворе и не умалит их влияния на государственные дела страны.

- Мои дорогие подданные, вам незачем беспокоиться о том, что мое новое замужество каким-то образом ухудшит ситуацию в стране, - приветливо улыбаясь, сказала она им, собираясь перекричать их всех. – Я передаю власть регента Главному Евнуху Ву Фангу, который доказал свою верность нашей царствующей династии и проявили при этом выдающиеся способности государственного деятеля. Под его началом все задачи будут мудро решаться, и Поднебесная расцветет под его управлением.

- Матушка, Вы совсем не любите меня, если хотите уйти из Дворца жить в дом генерала Тао? – жалобно спросил ее маленький император, ревниво косясь при этом на Тао Наня.

- Нет, мой маленький Дракон, это не так! – живо отозвалась Мей Фэн, ласково обнимая приемного сына. – Разумеется, я как замужняя женщина, буду уделять главное внимание своему мужу, но я никогда не оставлю тебя, и когда понадоблюсь тебе, всегда буду рядом с тобой, чтобы позаботиться о тебе и твоих интересах. А генерал Тао после моей свадебной церемонии с ним станет тебе названным отцом, и твой Трон окажется в безопасности под его защитой.

В ее словах послышалась такая искренность, что Юнли сразу поверил ей и согласился на то, чтобы она вторично вышла замуж.

На следующий день Мей Фэн во имя любви к генералу Тао прошла длительную церемонию отречения от трона и с легким сердцем сложила с себя корону Императрицы Поднебесной. Однако при этом она осталась членом царствующей семьи. Приемный сын даровал ей титул Принцессы-консорта, как если бы она была нецарствующей супругой его отца и его родной матерью, что позволяло ей вторичное супружество.

Астрологи выбрали благоприятный день, и через полмесяца состоялась свадьба генерала Тао Наня и Принцессы Сливового Аромата. Ранним утром этого знаменательного дня Мей Фэн облачилась в алый многослойный наряд невесты и направилась в сопровождении своей свиты к Залу Сохранения Гармонии, где должна была происходить свадебная церемония. Ее путь лежал через сад, и взгляд новобрачной остановился на двух кустах белой и красной камелии, выросших рядом. Это соседство заветных цветов живо напомнило ей о Цай Юне, но все ее пылкие чувства к молодому поэту остались в прошлом. Теперь Мей Фэн была слишком счастлива при мысли, что скоро соединит свою жизнь с генералом Тао, и воспоминания о несчастливой былой любви больше не причиняли ей боли, а доставляли удовольствие. Ей вспоминались только хорошие моменты, которые пришлось пережить с первым возлюбленным.

« В Цай Юня стоило влюбиться хотя бы потому, что вместе с ним я посадила кусты этих чудесных цветов, которые услаждают мой взор своей пышной красотой», - подумала Мей Фэн, любуясь камелиями.

Приколов к своей прическе два цветка красной камелии, счастливая невеста пошла дальше. Тао Нань в окружении придворных уже ждал ее у богато украшенного алтаря. Скрывая свою улыбку за разукрашенным жемчугом веером, Мей Фэн внимательно рассматривала своего суженого. Тао Нань сиял от счастья как начищенный серебряный лян, и его радостное выражение лица окончательно убедила бывшую Императрицу, что она сделала правильный выбор, отказавшись ради него от Яшмового Трона Великой Государыни.

Дворцовый распорядитель начал свадебную церемонию и зычным голосом объявил:

- Поклон Небу и Земле!

Тао Нань встал рядом с Мей Фэн возле брачного алтаря, и они низко, в пояс, отвесили поклон окружающим их природным силам.

- Второй поклон – поклон родителям и предкам! – раздался голос распорядителя.

Собравшиеся в зале гости затаили дыхание – почти никто из них не верил, что непримиримый генерал Тао воздаст почести тени Первого Министра Лю, которого смертельно ненавидел за погубленную родную семью. Но Тао Нань, не моргнув глазом, склонил свою гордую шею, кланяясь своим родителям и родителям Мей Фэн. Любовь настолько заполнила его сердце, что в нем не осталось места для многолетней, ранее тщательно лелеемой им родовой ненависти.

- Новобрачные кланяются друг другу! – возвестил дворцовый распорядитель о последнем поклоне.

Мей Фэн, скромно потупив глаза, собралась отвесить молодому мужу как можно более красивый и изящный поклон. Однако Тао Нань опередил ее, и первый низко поклонился ей вопреки обычаю, согласно которому новобрачная первая кланяется супругу. Принцессе Сливового Аромата ничего не оставалось, как быстро склониться в ответном поклоне во избежание еще большего конфуза.

- Тао Нань, ты испортил мой поклон тебе своей поспешностью!!! А знаешь, как я старалась произвести впечатление на тебя и всех собравшихся в Зале Сохранения Гармонии вельмож красотой собственных движений?! – воскликнула Мей Фэн, шутливо стукнув кулаком в грудь мужа, когда они остались наедине в супружеской спальне.

- Я заметил, дорогая, что ты медлишь с поклоном и решил, что ты передумала выходить за меня замуж и мне нужно первым поклониться, чтобы ты не пошла на попятную, - рассмеялся Тао Нань и с любовью привлек молодую жену к себе. Она расцветила его черно-белую жизнь всеми яркими красками летней радуги, и в его ожившем для сокровенных чувств сердце было так же легко и светло как в весенний рассвет, встающий над Лояном. Мей Фэн нетерпеливо прижалась к нему, пылко желая близости с этим умопомрачительно привлекательным красавцем-генералом. Губы этого жесткого непреклонного воина были нежными-нежными, как лепестки только что распустившихся цветов, и ей не терпелось вновь изведать сладкий вкус его поцелуев. Нань с готовностью подхватил ее на руки с намерением соединиться с нею на брачном ложе, полностью разделяя ее желания.

Они потеряли счет счастливым дням и страстным ночам. Тао Нань сам не ожидал, что из него получится великолепный любовник, способный возвести любимую женщину на вершину любовного экстаза. Он искренне думал в прошлом, что ему чужды дела любви, а Мей Фэн этому не удивлялась. Она с самого начала, с первого своего взгляда, брошенного на него, еще тогда, когда смертельная вражда покрывала их своим плотным черным покровом, чувствовала, что он лучший! Лучший во всем, за какое бы дело не брался. Поскольку Тао Нань ничего не делал наполовину и не умел гореть вполнакала. И полностью отдавал сердце сначала ненависти, а теперь любви!

Ранней весной он привез Мей Фэн в свой загородный дворец Тайцин – Обитель Великой Чистоты – пожалованный ему покойным императором Чжуном за победу над чжурчженями. Мей Фэн ахнула от восторга, увидев возле Тацина удивительной красоты сливовый сад, наполненный весенним щебетом певчих птиц. Некогда Тао Нань в порыве ненависти к дочери Первого Министра Лю вырубил все сливы в своем поместье, чтобы они не напоминали ему об этой девице и не портили настроения. После свадьбы с нею он, стремясь загладить былую глупость, стер со своей груди татуировку с геральдическим Тигром и наколол изображение расцветших цветов сливы. Затем потратил часть своего немалого состояния на то, чтобы территорию в несколько миль засадить молодыми сливовыми деревцами и возвести среди них изящные беседки для отдыха. Теперь все деревья благоухали только что раскрывшимися на них цветами, и Мей Фэн была вне себя от счастья, получив такое грандиозное доказательство любви своего супруга.

Тао Нань был безмерно рад, видя, с каким восторгом любимая жена приняла его дар, и все же заботливо спросил:

- Мей, как ты считаешь, нужно ли что-нибудь добавить к сливовому саду или же он так хорош, что не требует новых украшений?

- Сад и так хорош! Я хочу одного, чтобы ты всегда сопровождал меня в прогулках по этим красивым садовым дорожкам, Нань, больше мне ничего не нужно! – ответила молодая женщина, смотря на мужа влюбленными глазами.

- Счастлив, что тебе понравился мой сюрприз. Однако я все-таки посоветуюсь с опытными садовниками с целью сделать наш сливовый сад самым лучшим в Лояне, - мечтательно произнес молодой генерал, с удовлетворением наблюдая как на белых, словно фарфоровых щечках любимой появляется нежный румянец полного удовольствия.

- Но он уже лучший, даже лучше, чем в Запретном Городе! – возбужденно воскликнула Мей Фэн, и предложила: - Это нужно отметить и выпить за наш сад! Нань у меня припасено отличное персиковое вино, которое я берегла на первую годовщину нашей свадьбы. Однако ты сделал мне такой замечательный подарок, что я хочу выпить его с тобой прямо сейчас!!!

- Э-э, нет, вино мы будем пить только по праздникам, в присутствии многих гостей, - поспешно проговорил Тао Нань, прекрасно помня о склонности своей жены к алкоголизму. Молодой генерал догадывался о том, что если Мей Фэн снова сорвется, вытащить ее из запойного состояния будет намного труднее, чем в первый раз и без раздумия отказывался ради нее от удовольствия употребления любимых винных напитков за столом. И он с тревогой спросил: - Ты ведь послушаешься меня, Мей? Не будешь часто пить вино, а только по праздникам?

- Конечно! Ты – мой муж, и я должна тебя слушаться, - легко ответила Мей Фэн, кокетливо поводя тонким пальчиком по его мощной руке опытного бойца. – К тому же твои поцелуи пьянят меня лучше всякого крепкого вина и моя любовь к тебе гораздо сильнее склонности к выпивке.

- О, Мей Фэн, а моя любовь к тебе будет длиться, пока светит солнце и луна, и великое Восточное море не достигнет Небес, - растроганно произнес Тао Нань. – Наша взаимная любовь преодолеет все невзгоды!

Мей Фэн растерянно заморгала своими длинными ресницами, не зная чем ответить на клятвы мужа в вечной любви. Она жила как в счастливом сне, одним моментом, не задумываясь о далеком будущем, что ее полностью устраивало. Сейчас его слова невольно напомнили ей, что она уже обещала вечную любовь Цай Юню, и это обещание теперь заставляло ее сомневаться в собственном сердце – сможет ли она, в самом деле, вечно любить своего избранника. Лгать мужу молодая женщина не хотела, и одновременно она опасалась обидеть его неуверенностью в собственных чувствах к нему.

- Что ты молчишь, дорогая? Неужели сомневаешься в моих словах? – спросил Тао Нань, устав ждать ее ответа.

- Нет, Нань, я верю тебе, однако я уже давала любовную клятву и теперь задаюсь вопросом, вправе ли я, непостоянная женщина, вновь говорить о вечной любви даже тебе - моему мужу, - поспешно ответила Мей Фэн, и робко спросила: - Ты не обиделся на меня, Нань?

- Нет, моя ненаглядная Мей, - улыбнулся Тао Нань. – Еще древние мудрецы говорили, что нет на свете ничего более непостоянного, чем сердце женщины, и от мужчины зависит, сумеет ли он разжечь в нем пламя истинного чувства и поддерживать это пламя. Это хорошо, что ты сказала правду, в этом случае легче судить, что к чему и решать возникшую задачу. Да, я не обиделся. Скажу больше, даже если твои чувства ко мне когда-нибудь переменятся, я всегда буду на твоей стороне и буду стараться, чтобы ты снова полюбила меня!

Признание мужа, его нежность и ласковые речи развеяли все страхи и опасения Мей Фэн. Она была так тронута его супружеской преданностью, что слезы выступили на ее глазах. Она успокоилась, поняв, что полностью может доверить ему их совместное будущее, и супруги пошли дальше по садовым дорожкам, наслаждаясь красивыми пейзажами сада Обители Великой Чистоты.

С каждым днем их обоюдная привязанность росла. Тао Нань думать забыл обо всех делах, наслаждаясь обществом любимой жены, но действительность напомнила ему о себе в виде послания его зятя, Джучи-хана, которому срочно понадобился сильный союзник в виде генерала Тао и военная поддержка от него. Полгода назад умер каган Арвай, завещавший свой трон любимому внуку Джучи, и у Джучи появились открытые противники в виде знатных ханов, тоже претендовавших на власть во Внутренней Монголии. Муж Ксяолян описал в письме свое нелегкое положение и выразил надежду, что шурин сможет помочь ему в затруднительной ситуации.

- Конечно, поезжай, Нань, - живо сказала Мей Фэн, узнав от него об этом письме, и улыбнулась: – Ты же места себе не найдешь от беспокойства за сестру Ксяолян, и к тому же давно хотел посмотреть на своего племянника Джагатая, которого она родила год назад.

Тао Нань обнял и благодарно поцеловал свою милую супругу, которая с пониманием отнеслась к его беспокойству за безопасность кровных родственников, и через день после сборов отправился с небольшой армией наемников на север.

Спустя несколько дней после его отъезда Мей Фэн приснился удивительный сон, будто в ее теле расцвела чудесной красоты орхидея, озарившая всю ее темную опочивальню ослепительно ярким светом.

- Руолан, ты вернулась? – счастливо прошептала в полусне Мей Фэн, оберегающим движением положив правую руку на свой живот.

В ответ, как от дуновения легкого ветерка, протяжно прозвучал нежный звон серебряных колокольчиков, которые по поверьям передавали утвердительные ответы от ушедших в иной мир людей. Супруга Тао Наня окончательно проснулась и радостно захлопала в ладоши. Ее любимая маленькая сестричка Руолан дала знать, что она снова появилась в ее жизни, и Мей Фэн с нетерпением начала ожидать следующего появления своей любимицы.

Скоро дворцовые лекари сообщили ей, что она понесла ребенка, и дали ряд советов будущей матери какие нужно принять меры предосторожности, чтобы сохранить целым и здоровым дитя. Когда беременность сделалась явной, Мей Фэн покинула шумный Запретный Город и перехала жить в загородный дворец своего мужа Тайцин. Гао Чжи и Сянцзян изъявили желание прислуживать ей, даже когда она перестала быть Императрицей, и были с нею до тех пор, пока не пришло время родов.

В День зимнего солнцестояния – Дунчжи – Мей Фэн благополучно родила своего ребенка. Как она и догадывалась – это была долгожданная девочка, и счастливая мать, ни на миг не задумываясь, назвала ее Руолан. Чем больше проходило времени, тем больше Мей Фэн узнавала в повороте головки малышки, в ее готовности улыбаться, в прелестных ямочках возле щечек маленькую участницу своих детских игр. Жизнь Мей Фэн полностью посвятила этому маленькому чуду, но также она часто ездила в Запретный Город к приемному сыну и поддерживала Юнли во всех его начинаниях.

Спустя три года генерал Тао тоже получил возможность увидеть свою дочь. Он сокрушил всех мятежных монгольских ханов, которые пытались свергнуть его зятя Джучи, тем самым укрепив и обезопасив положение семьи своей замужней сестры, и отбил на западе нашествие тангутов. Только после того, как на границах Поднебесной снова стало спокойно, Тао Нань мог позволить себе вернуться домой, к семье.

Взволнованная сверх меры Сянцзян прибежала на большую террасу дворца Тайцин, где Мей Фэн играла с Руолан, и поспешно проговорила:

- Ваше Высочество, Ваш супруг, генерал Тао, подъезжает к Обители Великой Чистоты вместе с большим воинским отрядом.

- Как, уже?! – радостно воскликнула Мей Фэн, проворно поднимаясь со своего сидения. – Судя по письмам моего супруга, он должен был приехать в конце этого месяца!

- Эта так, госпожа, - согласно кивнула головой молодая придворная дама. – Насколько я поняла из слов стражников, генерал поехал прямым путем через горы, чтобы поскорее увидеться с вами и потому прибыл не к главным воротам, а намеревается пройти к дворцу Тайцин через сад.

- Поняла! Сянцзян, вели няням переодеть Руолан в праздничное платье, - быстро распорядилась Мей Фэн. Сама она не захотела откладывать встречу с любимым мужем после долгой томительной разлуки и побежала к боковым садовым воротам, напрочь забыв о своем достоинстве титулованной китайской принцессы.

Тао Нань к тому времени успел соскочить со своего высокого вороного коня, пройти половину пути и спешащие друг к другу супруги встретились возле большого озера. К тому времени грянул внезапный летний дождь и они, смеясь, укрылись в беседке на берегу. Молодой генерал чувствовал, как от счастья готово было выскочить его сердце из груди. Без Мей Фэн он чувствовал себя как рыба, вытащенная из воды, и теперь жизнь снова заиграла для него всеми красками. Мей Фэн после родов немного пополнела, но по-прежнему оставалась юркой и проворной даже в многочисленных одеяниях дворцового платья, и прославленный Бог Войны порой не мог поспевать за ее движениями. Они засыпали друг друга рядом вопросов и ответов, стремясь узнать все, что случилось с ними за время долгой разлуки. Мей Фэн исправно отвечала супругу на каждое его письмо, но переписка все же не могла в полной мере заменить живого общения.

После того, как они вдоволь наговорились, подошла высокая няня с Руолан на руках, и Мей Фэн радостно воскликнула:

- Нань, посмотри на нашу дочку! Правда, она настоящая красавица и вылитая Руолан!!!

Тао Нань с замиранием сердца посмотрел на двухлетнюю девчушку. Мей Фэн писала ему о своих догадках, что это ее маленькая сестра вернулась к ней по таинственным путям перерождения души, но он не слишком верил ей и думал, что она выдает желаемое за действительное. Но стоило ему взглянуть на ребенка, как он понял, что его жена не ошиблась. Девочка была точно такой, какой он запомнил ее перед тем, как снести ей головку с плеч своим мечом – те же черты лица, любопытство в глазах и понимание больше того, чем она больше может выразить словами. Он тогда поступил с нею неоправданно жестоко, но малышка не затаила на него зла, а выбрала его своим отцом в своем последующем перерождении. Прав был его наставник-даос Горный Старец, призывая его отказаться от мести и не творить зла. Те, кого он раньше считал своими злейшими врагами, теперь стали для него самыми близкими и дорогими людьми. Небо смилостивилось над ним и позволило ему очистить свою карму от детоубийства рождением этой девочки. И он дрожащими руками взял этот самый драгоценный для него в мире дар, который только его жена могла дать ему.

Руолан доверчиво обняла отца за шею и в тот момент по воле Вышнего Дракона разверзлись Небеса, и посреди больших облаков, из которых продолжал капать дождь, показалась большая многоцветная радуга, соединяющая Землю и Небо.

- Птички летят! – вдруг пролепетала Руолан, показывая в сторону радуги, и всем своим тельцем потянулась к этому красивому зрелищу. Тао Нань бережно поставил дочь на бортик садовой беседки, чтобы ей было удобнее смотреть на журавлей, летящих к ним со стороны светлеющего неба, подчиняясь ее желанию. Целая стая белых длинноногих птиц с черной окантовкой крыльев, плавно опустилась в прибрежные волны озера и, возбужденно перекликаясь, начала резвиться на воде. Настала минута полной гармонии, добра и счастья в Обители Великой Чистоты, и журавли исполнили настоящий танец, согласно двигаясь друг к другу и красиво взмахивая своими длинными крыльями под заканчивающимся дождем. У Мей Фэн по щекам беспрестанно катилась влага, но Тао Нань был абсолютно уверен, что это не дождевые капли, а слезы счастья его любимой жены.

Мей Фэн в самом деле была в этот момент очень счастлива. Те, кого она любила больше жизни – муж и дочь – были с нею, и теперь она желала одного - никогда не разлучаться с ними, и быть полезной своему приемному сыну Юнли. Журавли одобрительно шумели возле нее и словно подсказывали, что эта ее мечта непременно сбудется.