Присяга фортуны

4

Пока мы разговаривали, двое мужчин занялись игрой в бильярд. Уставившись на фейри, я услышала, что два шара столкнулись, и представила, как они катятся по зеленому сукну и оказываются в противоположных лузах.

– Ты с ума сошел, – наконец выдавила я. – Или что-то недоговариваешь. Что вероятно, судя по моему опыту общения с тебе подобными. Почему я? Зачем?

Фейри проигнорировал мои вопросы. Он лишь склонил голову.

– Я понял, как только увидел тебя.

Грудь сдавило паникой. Забыв о работе и не думая, действуют ли чары, я оттолкнула его с дороги и побежала к двери. Но через несколько секунд фейри возник у меня на пути. Я замерла, тяжело дыша. Окружающие, кажется, до сих пор ничего не заметили.

– И что же ты понял? – прорычала я. Я испугалась сильнее, чем когда меня похитили гоблины.

– На что мы способны вместе.

Я ухмыльнулась.

– В духе фейри. Ты думаешь, лучший способ заполучить меня – манипуляции и разговоры о власти? Ты совсем меня не знаешь. Видимо, Регина не так много тебе рассказала.

Я попыталась его обойти. Фейри не стал меня останавливать. Но пошел следом.

– Как бы там ни было, мне нужен ответ, – настаивал он.

В спешке я громко хлопнула дверью и выбежала на улицу. Но вдруг вспомнила, что ключи от фургона лежат в шкафчике. Да и оставлять Беа без официантки на вечер не хотелось. Но я продолжала идти, пока тротуар не кончился. Носки моих ботинок зависли над краем бордюра. К счастью, никого рядом не оказалось, заведения здесь рано закрываются.

Солнце почти село. Слабые розоватые отблески лежали на потрепанных фасадах Гранби. Я вгляделась в горизонт, надеясь застать момент, когда день уступит место ночи. Это всегда меня успокаивало. Фейри остановился рядом. Я заговорила, не глядя на него:

– Тебе нужен мой ответ? Так вот. Иди ты в жопу. Я сегодня не заключаю сделок.

– Даже ценой жизни брата? – уточнил он спокойно.

– Я найду его сама.

Он не ответил. Ветер играл завитками моих волос. Я смотрела на деревья вдали и думала, как много эти леса у меня забрали. Свободу, брата. Но за первое я боролась и победила. Смогу ли пожертвовать всем, чтобы вернуть второе?

Помню, одним зимним вечером, когда мне было семь, маме пришлось проводить занятие, а папа попал в пробку. Он попросил меня присмотреть за Деймоном часок-другой, пока не вернется домой. Но подружка пригласила меня в гости с ночевкой. И я пошла, хотя и должна была сидеть с Деймоном. Перепуганный шестилетний брат ушел из дома искать меня, в одной пижаме. Кто-то из соседей подобрал его на обочине дороги. На следующий день родители увезли его в больницу с острой пневмонией. Пока он лежал в постели, я не отходила от него. И тогда моя мама произнесла фразу, которая врезалась мне в память на всю жизнь.

«Вы должны заботиться друг о друге», – прошептала она. Я почувствовала ее палец на щеке, увидела ее округлое лицо в отблесках лунного света.

Фейри молчал, не мешая мне погружаться в воспоминания. Наконец я вернулась к реальности, часто моргая от солнечного света, ставшего серебристым. В горле встал ком. Я проглотила его, думая, что вечерний наплыв гостей начался. Беа наверняка недоумевает, куда я делась.

Собиралась уйти, когда голос фейри настиг меня, будто призрак.

– Не хочу быть жестоким, Фортуна, но найти его самостоятельно тебе не удастся.

Я развернулась к нему, вызывающе подняв брови.

– Почему? Потому что он в Фейре?

– Фейра – очередной миф, придуманный людьми. Такого места не существует.

Мои слова его, кажется, позабавили. Я заспешила уйти, и свет в его глазах померк. Фейри схватил меня за плечо, чтобы остановить. Его лицо стало серьезным, и я отшатнулась.

– Прошу прощения. Не хотел посмеяться над тобой.

– Можно мне теперь вернуться к работе?

– Я не из тех, кто удерживает женщину против ее желания, – сообщил он, проигнорировав мои слова. Я нетерпеливо вздохнула. – Союз, заключенный против воли, не принесет никому из нас радости. Если передумаешь, знай, что твоя часть сделки включает не просто присутствие на брачной церемонии. Я ожидаю от тебя участия в нашей совместной жизни.

У меня загорелись щеки.

– У-участия?

– Именно. Впрочем, не настаиваю на том, чтобы делить ложе, пока ты не будешь к этому готова, – добавил он, его лицо осталось серьезным.

– А если никогда не буду готова? – к счастью, мне удалось не выдать охватившее меня возбуждение.

Он улыбнулся, медленно и чувственно. Будто все понял, высокомерный ублюдок.

– Подозреваю, жизнь в воздержании не подходит ни одному из нас, но даже если и так, есть другие способы насладиться обществом друг друга.

И в третий раз я оттолкнула его с дороги. Наконец он отпустил меня. Солнце садилось, погружая половину планеты во тьму и превращая ее в царство чудовищ. Уличные фонари освещали путь к заведению Беа. У входа я остановилась и обернулась. Фейри стоял на месте и ждал, глядя на меня. Я повысила голос, чтобы он мог меня услышать.

– Я совершенно серьезно. Никаких сделок. Никогда!

Фейри не двинулся с места, но я четко услышала его слова. Они будто ласкали мои уши.

– Если ты вдруг передумаешь, достаточно лишь произнести мое имя.

– Это будет проблематично, учитывая, что ты мне его не назвал! – крикнула я. Это прозвучало вызывающе, ведь имя фейри священно.

Пауза. В сгущающейся темноте его было тяжело разглядеть, но я ощущала легчайшие прикосновения призрачных пальцев к коже. А через секунду до меня донесся ответ.

– Коллиф, – выдохнул он. Я замерла, пораженная, как легко он сказал это. Но не успела отреагировать, как фейри превратился в вихрь опавших листьев, и ветер унес их прочь.

Драматично… Но на меня это оказало впечатление, на которое он, вероятно, рассчитывал. Я не могла не восхититься подобной демонстрацией силы. Это не просто чары. Кто же он? Может, один из первых фейри? Но тогда ему тысячи лет. Это пугало меня.

Когда Коллиф исчез, я постояла на улице еще пару секунд. Прикрыв глаза, глубоко дышала, собирая оставшиеся силы. Затем затянула хвост и вернулась в зал, где меня ждали нетерпеливые гости и обеспокоенные работники.

В отличие от прошлой ночи, минуты и часы тянулись бесконечно. Ян О‘Коннел снова пришел, и вел себя более смирно. Но все равно я постоянно чувствовала на себе его взгляд – между лопаток, на заднице, по всей длине ног. Каждый раз, когда оборачивалась, он смотрел в другую сторону. Вряд ли он подозревал, что я имею отношение к его вчерашнему срыву, но мои инстинкты били тревогу. Я пыталась не сутулиться и не показывать, что на меня влияет его пристальное внимание.

Вечерняя смена все тянулась, и народ прибывал. В какой-то момент я забыла о Яне, о фейри, о гоблинах, об Оливере и о Деймоне. Я сновала между окошком выдачи и столиками, отсчитывая сдачу и беспрерывно улыбаясь. В отличие от вчерашней смены, когда я была измотана недосыпом, все шло иначе. Теперь в знакомых действиях и монотонности обслуживания гостей ощущалось нечто успокаивающее. К часу ночи я впервые за много дней почувствовала себя собой. Рабовладельцам не удалось сломить меня.

Со смерти родителей я ни разу не испытала настоящего счастья. После исчезновения Деймона все только осложнилось. Но до того, как попала в плен к рабовладельцам, временами я ощущала нечто похожее на счастье. Удовлетворенность, наверное, или надежду. Сегодня снова почувствовала это. Ноги больше не казались такими тяжелыми. Пошел он, этот самоуверенный фейри. Ему не победить. До сих пор я справлялась со всеми препятствиями на своем пути. И в этот раз будет так же.

– Спокойной ночи! – крикнула я Сайрусу. Он не отреагировал. Беа и Гретхен помахали мне от музыкального автомата, где они танцевали медленный танец. Энджела демонстративно повернулась ко мне спиной. Ариэль, уже освоившаяся у нас, махнула рукой на прощание.

Я вышла из бара, сжимая в одной руке ключи, а в другой – газовый баллончик. Впрочем, ни Яна, ни Коллифа не было видно. Гранби казался… спокойным. Нормальным. В безоблачном небе сияла луна. Поднявшийся ветер гнал похожие на птиц листья. Они напомнили мне о птичьих стаях в мире Оливера – скоро я их увижу. На моем лице начала расцветать улыбка. Я забралась в фургон, захлопнула дверь и на всякий случай закрылась.

Улыбка испарилась, когда мой взгляд упал на зеркало Коллифа. Оно мерцало на пассажирском сиденье, где я его и оставила перед сменой. Хотелось еще раз взглянуть на Деймона, но что-то во мне сопротивлялось этому. Я стиснула кулаки. Велела себе завести машину и отправляться домой. Снова уснуть в объятиях Оливера. «Позволь себе немного счастья, Фортуна».

Моя рука, потянувшаяся к зеркалу, казалась чужой.

Поначалу ничего не было видно. В зеркале отражалось лишь мое бледное, напряженное лицо. Но затем стекло помутнело, будто я усердно дышала на него. За мутью угадывалось движение неясных фигур. Я с колотящимся сердцем ждала, когда картинка прояснится.

Теперь Деймон плакал.

Он сидел в центре огромной кровати, прижимая колени к бледной, костлявой груди. Насколько могла понять, он был полностью обнажен. Он не всхлипывал, не говорил и не двигался. Слезы беззвучно текли по его лицу. Боль, которую нельзя выразить словами, иначе она разрастется настолько, что разорвет тебя на части. Он смотрел прямо перед собой, будто в ожидании чего-то.

«Под землей, – мрачно подумала я. – Он находится под землей».

По моим щекам побежали слезы. Я вспомнила клетку, в которую меня посадили работорговцы, и то чувство беспомощности. Но куда больнее видеть близкого человека в подобном положении.

Хотя на сей раз я могла что-то сделать.

Спустя миг изображение померкло. Но я продолжала неподвижно сидеть и пялиться в зеркало. Мной овладело странное, холодное равнодушие. Мысли о возможности выбора и счастья исчезли без следа. Прерывисто вздохнув, бережно, будто ребенка, положила зеркало на пассажирское сиденье.

Внезапно дверь кафе распахнулась. До меня донесся смех, и я увидела Ариэль. Рядом с ней шел Сайрус. Затем появилась Энджела, а за ней обнимающиеся Беа и Гретхен. Моя приемная семья. Кто-то включил музыку на телефоне, и они направились вниз по улице. У меня в горле встал ком. Прежде чем кто-то из них меня заметил, повернула ключ зажигания. Раздалось урчание двигателя, я переключила передачу и поехала домой.

За окном мелькали деревья и звезды. Я сконцентрировалась, чтобы запомнить мою последнюю ночь свободы. Уже ощущала, как вокруг смыкаются прутья клетки. Скоро грузовик притормозил на въездной дорожке. Я припарковалась и поборола искушение задержаться в машине. Деймон не мог ждать.

Быстро, чтобы не успеть передумать, выбралась наружу и захлопнула дверцу. Звук разлетелся эхом в окружающей тишине. Но внутри меня грозно жужжал рой шершней. Какое-то время я ходила по дорожке, пытаясь придумать другой выход. Но даже если Саванне удастся найти Деймона заклинанием – что она не раз пыталась сделать, – вряд ли я смогу выстоять против его похитителя в одиночку. Мои силы не безграничны.

Наконец я остановилась и повернулась к деревьям. Мне казалось логичным, что фейри появится с той стороны. Я сжала зубы и проговорила:

– Коллиф.

– Чуть громче, пожалуйста, – раздалось у меня за спиной.

Я развернулась с угрюмой гримасой, исказившей лицо. Фейри стоял, прислонившись к фургону, скрестив руки на груди. Я ожидала увидеть на его лице выражение триумфа, но он или правда не испытывал от происходящего удовольствия, или тщательно это скрывал.

– Просто отведи меня к брату, – рявкнула я.

– Мы так не договаривались. Сначала свадьба, затем – Деймон Суорн.

Фейри подошел ближе и протянул руку. Я уставилась на нее, борясь с желанием потянуться к нему. Его пальцы были бледными и изящными. Прекрасными. Но я знала, что красоте не стоит доверять. Секунды сливались в минуты, и я представила Деймона. Я нужна ему сейчас. Нет времени на сомнения и трусость. Но я все же не принимала протянутую фейри руку.

– Что в тебе такого особенного? – выпалила я. Фейри склонил голову, озадаченно нахмурив брови. Я махнула рукой. Сверчки пели мирную серенаду, не подозревая о разворачивающейся рядом драме. – Из всех мужчин, которые прикасались ко мне, были ко мне добры или интересовались мной. Из всех этих привлекательных, умных и достойных мужчин. Почему я должна выбрать тебя, чтобы связать жизнь?

Фейри опустил руку и засунул ее в карман пальто. Ветер шелестел между нами, пока он обдумывал мой вопрос. Мне это понравилось. Ведь в основном люди слушают, но не слышат. Наконец он ответил:

– В первую очередь прими к сведению, что я – не мужчина. Не стоит питать иллюзий на этот счет. Я лишен человеческих инстинктов и страстей.

Я нахмурилась.

– Что это значит?

– Это значит, что я убивал, – сообщил он как что-то само собой разумеющееся. – Это значит, что я разрываюсь между учтивостью и жестокостью. Ты нужна мне не как жена, а как союзник. И поэтому важно, чтобы ты принимала меня, учитывая все это. Я знаю, кто ты такая… и думаю, это великолепно. Твои враги – мои враги. Моя сила – твоя сила. Пусть это будет ответом на твой вопрос, раз других причин у меня нет.

Фейри закончил. Снова изучающе склонил голову. Его речь заинтриговала и напугала меня. Но он прав, как союзник он давал мне огромное преимущество. Кроме того, любопытно побыть с другим мужчиной, кроме Оливера, чьи страхи не проносятся сквозь меня, будто потерявшие управление машины. Впрочем, я понимала, что в конечном итоге мне это не нужно. Между нами нет любви, и отправившись с ним, я выберу совсем не ту жизнь, какую хотели бы для меня родители. Какую сама для себя желала.

«Вы должны заботиться друг о друге», – прошептал мамин голос. В памяти всплыло ее лицо, печальное и обеспокоенное. Тогда я была готова на все, чтобы это выражение пропало. До сих пор готова.

Я услышала, как произношу:

– Да.

Едва слышно, но для фейри этого было достаточно. Он снова протянул мне руку. Я приняла ее, не успев передумать.

Ожидала, что он крепко сожмет мою ладонь. Но его прикосновение было легким и мягким, будто он оставлял мне возможность передумать. Его кожа казалась такой же холодной, как и в прошлый раз. И никаких страхов, никаких привкусов на языке, но это перестало приводить меня в бешенство. Я ждала, когда фейри сдвинется с места – взмоет в воздух, словно огромная птица, или воспользуется магией, и мы растворимся в воздухе, – но он замешкался.

– Честность мне не свойственна, но прежде чем продолжить, должен сообщить, чем ты рискуешь, – сказал он.

– И чем же?

– Жизнью, – сообщил он. – Вернуть твоего брата будет непросто. Мои силы не безграничны. Если мы отправимся туда, где держат его, есть вероятность, что ты оттуда не выйдешь.

Я взглянула ему в глаза.

– Нам нужно что-нибудь для этой твоей церемонии? Пора начинать.

Мой ответ показал, насколько мало меня беспокоит потенциальная опасность. Фейри отвернулся, но я успела заметить легкую улыбку на его губах. Снова мне пришлось бороться с чувством тревоги. Перед глазами всплыло заплаканное лицо брата.

Мы отошли от фургона и двинулись через двор. Этим летом я не подстригала траву, и теперь хрупкие соломинки щекотали ноги. Фейри повел меня к деревьям. Еще несколько шагов, и мы будто оказались в другом мире, состоящем из тьмы и лунного света. Вдалеке заухала сова. Над головой тянулись и переплетались голые ветви, отбрасывая причудливые тени на покрытую листвой землю.

– Зачем мы здесь? Хочешь сказать, в лесу больше силы, или что-то вроде того? – спросила я. Мой голос прозвучал громко и грубо.

Фейри взглянул на меня. Мы стояли на крошечной прогалине, а с небес на нас смотрели звезды.

– Да, но мы здесь не поэтому. Просто не хотелось сочетаться с тобой браком на подъездной дорожке, – сухо пояснил он.

Он протянул мне вторую руку. Он ждал. Не желая затягивать, я решительно приняла ее. Фейри продолжил говорить:

– Для успешной церемонии необходима полная искренность, поэтому я буду приносить клятвы на своем языке. Тебе тоже стоит использовать тот язык, который кажется тебе самым честным.

Не успела я ответить, как из леса донесся какой-то звук. Фейри нахмурился и развернулся. Как только он оказался ко мне спиной, я вытащила телефон, открыла видеоприложение и нажала на красную точку, начав запись. Затем засунула мобильный обратно в карман.

Фейри обернулся ко мне, кажется, ничего не заметив. Раз я молчала, он перешел к клятвам. Это было так неожиданно, что я чуть не подпрыгнула. Что, и все? После этой церемонии мы окажемся навсегда связаны? Понятия не имела, что он говорит. Немного странно для свадьбы. Слова его языка были мелодичными и сложными. Он произносил их очень мягко и доверительно. В какой-то момент я поняла, что он говорит на енохианском – языке ангелов.

Пока он говорил, мне больше всего хотелось отвернуться, но сумела не отводить взгляда от его глаз. Впервые заметила в его радужках золотые искры, ожившие в лунном свете. Будто кусочки застывшей смолы на темной древесине. Вскоре фейри замолчал. Моя очередь. Я облизнула губы. Даже в детстве не задумывалась, что скажу в такой момент. В чем могу поклясться, чтобы не соврать?

– Я обещаю… быть верной, – запинаясь, проговорила я. – Всегда говорить правду. И помешать, если кто-то захочет навредить тебе.

Эти клятвы показались мне нелепыми. Я запнулась, лихорадочно раздумывая, что добавить. Но не могла пообещать быть страстной, любящей или доброй. Даже не могла пообещать быть рядом до конца наших дней. Ведь совсем не знала своего супруга. Он мог оказаться агрессивным или жестоким. И как бы несчастна я сейчас ни была, мне не хотелось выглядеть жалкой.

Это будто бы не волновало фейри. Его глаза сияли ярче, чем когда-либо. Мой муж – нет, мой помощник, – снова улыбнулся. Улыбка не была ни насмешливой, ни таинственной. Он начал казаться моложе, мальчишкой, только что получившим долгожданный подарок. Я заподозрила, что совершила огромную ошибку. Поняв, что больше ничего не скажу, он пробормотал:

– Я сделал правильный выбор.

Пытаясь скрыть неловкость, я откашлялась, сопротивляясь желанию вырваться из его хватки.

– Это все? И что теперь?

– Поцелуй, конечно. Ты что, не знала? Разве ты не жила среди людей?

Я не удивилась. Мне захотелось хоть раз одержать победу над этим фейри. Я отмахнулась от чувства тревоги и притянула к себе его лицо. Фейри издал горловой звук.

Но быстро оправился, одной рукой обхватил мой затылок, пока другая опустилась вниз по моей спине, прижимая меня ближе, пока я не оказалась впечатана в него всем телом. Он оказался твердым и мускулистым, но поцелуй был нежнее, чем ожидала. Фейри дразнил меня, исследуя мой рот языком, будто в запасе у нас все время мира. Я ощутила, как тело охватил жар, а инстинкты молчали. Я не отстранялась и не пыталась вырваться. Нет, мне хотелось большего. Внутренний голосок обвинял меня в слабости, но я не обратила на него внимания.

Напряжение внезапно усилилось. И не из-за влечения – это была чистая, незамутненная магия. Я ощутила щекочущее чувство внутри и ахнула, выдохнув в рот фейри. Еще секунду назад он не был готов, но теперь ощутимо ткнулся мне в бедро. Казалось, наши чувства стали общими, каждый видел то, что видит другой. Сквозь меня хлынуло его желание. Головокружительное, сводящее с ума ощущение. Но вскоре нащупала что-то еще на задворках разума Коллифа. Я поняла, это не страх. Что-то, к чему получила доступ после создания связи между нами. Я заподозрила, он не планировал этим делиться.

Надежда.

Магия не ослабевала, и я, ослепнув от желания, внезапно почувствовала за спиной дерево. Потянула фейри к нему, чтобы использовать как опору. Кора царапала кожу, когда я, подпрыгнув, обвила ногами тонкую талию фейри. Мне хотелось, чтобы он проник в меня, двигался во мне. Я потянулась к его ширинке, пока его пальцы ловко расстегивали мою рубашку.

– Нет, – сказал он.

Я едва слышала его – все вокруг затопило густым туманом вожделения. Наконец мне удалось расстегнуть ширинку. Но как только запустила в нее руку, чтобы оценить его размеры, Коллиф исчез. Я оказалась на земле, а в пространстве между нами вился холодный ветер. Я жалобно всхлипнула и открыла глаза.

Фейри стоял в центре полянки, его грудь бурно вздымалась. Нас разделяло пространство, давая возможность успокоиться.

– Ч-что не так? – выдавила я.

Его губы были пленительно припухшими. Я не могла оторвать от них взгляд, пока он говорил:

– Хочу консумировать брак, когда ты будешь мыслить ясно.

Прошло несколько секунд, прежде чем мне удалось справиться с магией. Ни с чем подобным раньше я не сталкивалась. Мои способности казались естественными, они были частью меня, как дыхание или сердцебиение. А эта сила была внешней и неумолимой, как гроза. Я знала, что во время церемонии образовалась крепкая связь между нами. Мы снова стали двумя отдельными личностями, но в то же время нет. Появилось ощущение… наполненности.

Эти мысли помогли мне восстановить контроль. Шаг за шагом отделила себя от магии. Когда волшебство окончательно отступило, оставив после себя боль, я вспомнила поцелуй. Лицо опалил румянец смущения. Я запоздало осознала, что моя рубашка расстегнута. Потянувшись к пуговицам, пробормотала:

– Не переживай, это не повторится. Так где мой брат? И что ты говорил в своих клятвах, кстати?

– Да, ты права. Нам лучше начинать. Уже темно, а мне не хотелось бы столкнуться с существами, выбирающимися из укрытий в это время суток, – фейри будто не заметил моего вопроса о клятвах. Хорошо, что записала их на телефон.

Не обращая внимания на мой хмурый вид, Коллиф взглянул на растущую луну. В ее бледном свете он был еще красивее. Но шрам казался глубже и темнее. Кому хватило силы, чтобы так ранить его?

Я попыталась заглушить любопытство.

– Куда мы идем? Ты так и не сказал.

– Думаю, тебе стоит собрать вещи, – сообщил он, игнорируя мой вопрос. – Сложно сказать, как долго нас не…

– Коллиф. Я выполнила свою часть сделки. Твоя очередь. Куда, черт побери, ты меня поведешь?

Услышав свое имя, фейри улыбнулся. И наконец сказал:

– К Неблагому Двору, конечно.