Притворись моей

Глава 5

Спустя час по окончанию официального рабочего дня я стою перед высоким напольным зеркалом в своей спальне, нервно кусая губы, сдобренные сливовой матовой помадой. Так наверняка и не понимаю, доходит ли информация об обеденном инциденте с моим участием до Быкова, или же нет. Он сам ни слова об этом не говорит. Из кабинета в течении дня тоже не выходит. Но отпускает пораньше, сославшись на то, чтоб я успела переодеться к вечеру. Я и переодеваюсь. Да так, что, кажется, перебарщиваю…

– А не слишком? – с сомнением смотрю на своё отражение.

Длинное платье в стиле годе глубокого синего цвета облегает фигуру по всему телу, юбка расходится лишь ниже колена, а тонкий цветочный орнамент в тон выглядит неоспоримо шикарно, плечи открыты, хотя рукав достаёт почти до локтя, на спине – ассиметричный вырез, всё с тем же цветочным переплетением. В таком облачении впору выходить на красную ковровую дорожку, а не отправляться на какой-нибудь заурядный ужин. Собственно, на самом деле наряд предназначается для выпускного бала в университете, обучение в котором в этом учебном году завершит моя близняшка.

– Ничего не слишком! – возражает Ариша, как и я, придирчиво осматривая платье. – Ты опять похудела что ли? – произносит больше своим мыслям, нежели обращается ко мне.

– Ну, не знаю, – продолжаю сомневаться я.

Как по мне, больше бы подошло обычное чёрное платье-футляр – самое то, не прогадаешь.

– Эх, ещё бы какое-нибудь колье с бриллиантами… – вздыхает меланхолично сестра, пропустив мои слова мимо ушей.

– Какое ещё колье?! Чтоб они решили, что у меня в самом деле не все дома, раз я так расфуфырилась, как будто больше не представится другого шанса? – оглядываюсь к ней. – Нет, лучше я… – тянусь к наряду попроще.

Ариша страдальчески закатывает глаза.

– Слушай, ты помнишь сколько стоит та испорченная футболка этого твоего мудачного жеребца? – строго одёргивает она, шлёпнув по руке. – И ты в «Орионе» хоть раз была? Это платье, – тыкает в меня указательным пальцем, – самое то! Только колье не хватает, – хмурится, переводя внимание к столику со шкатулкой, в которой хранятся мои украшения.

Их не так уж и много, в основном бижутерия.

– Да причём тут его футболка? – начинаю злиться. – Он, может, вообще туда не придёт? – больше надеюсь, нежели предполагаю. – Сегодня вот обед даже отменил!

– Но ужин не перенёс! – ехидничает девушка.

Ариша – моя точная копия, у нас с ней только цвет волос разный, да и то потому, что она их обесцвечивает, а я – нет. И конечно же, я с ней делюсь всем тем, что происходит за сегодняшний день. Очевидно, зря.

– Так контракт будет подписывать не Филатов-младший, а его отец, – кривляюсь ответно. – Если конечно, его сыночек не успел наябедничать, и он до сих пор собирается его подписывать… – вздыхаю тоскливо.

Никак мне не даёт покоя то обстоятельство, что этот взбалмошный нахальный наследничек может запросто всё испортить, и только лишь для того, чтобы мне отомстить, насолив в меру своего положения. Поняла ведь уже, насколько ему нравится демонстрировать своё превосходство. Тогда меня стопроцентно уволят, хоть тысячу раз я согласись стать любовницей своего шефа.

– Тогда ты тем более должна выглядеть так, чтоб этот сыночек увидел тебя и позабыл все свои обидки, а потом весь вечер исходил слюной, осознавая, что упустил в своей жизни, – флегматично заключает сестра, доставая из шкатулки рубиновую каплю, обрамлённую белым золотом.

Когда-то эту вещицу подарил мне отец, на моё шестнадцатилетие, и это моя самая великая драгоценность, дело даже не в цене ювелирного изделия.

– Красота, и никакое колье не надо, – добавляет Ариша, закрепляя украшение на моей шее, как и я, любуясь игрой света в гранях камня. – Твой Глеб Филатов точно слюной изойдёт!

– Угу, ты ж у нас спец по слюноотделению у мужских особей, – скептически хмыкаю я в ответ.

– А то! Кто, если не я, золушка ты наша ненаглядная? – одаривает ласковым взглядом.

– Именно поэтому твой ненаглядный Антоша уже третью неделю, как обещает прийти и познакомиться с нашей мамой, но каждый раз находит отговорки, чтобы перенести встречу? – усмехаюсь невольно.

Антон Третьяков – финансист, трудящийся в той же организации, где работает Ариша. Они встречаются около шести месяцев, но парень каждый раз отлынивает от семейных посиделок, что лично для меня является показателем его несерьёзности в дальнейших намерениях. Для меня – да. Но не для Ариши. Та втрескалась в него по уши и не желает слышать даже намёка на то, что их пара когда-нибудь перестанет быть таковой. Вот и сейчас:

– Никакие это не отговорки! – моментально меняется в лице девушка, сверля меня чистейшим негодованием. – У него отчётный период ещё не закончился, налоговая – это тебе не шутки!

Не спорю. Всё равно бесполезно.

– На работу опоздаешь, категоричная ты моя, – перевожу тему, взглянув на часы, висящие на стене.

Те показывают без четверти восемь.

– Вот именно, – делает вид, что всё ещё дуется моя близняшка, складывая руки на груди. – Вожусь тут с тобой, вожусь, а ты… – удручённо качает головой, направляясь на выход из комнаты. – И не смей переодеваться! В нём пойдёшь! – грозит напоследок пальцем. – Иначе я вас с Антоном вообще никогда не познакомлю! – ставит условие. – А маме так и скажу, что это ты во всём виновата!

– Сдаюсь, сдаюсь, твоя взяла! – улыбаюсь ей вслед.

Та на прощание посылает мне воздушный поцелуйчик. Я тоже. Мысленный. Потому что теперь, когда я остаюсь одна, стремление переодеться ощущается ещё острее.

И даже не в Глебе Филатове дело.

О навязчивых поползновениях шефа в мою сторону сестрица не знает. А Быков по-любому решит, что это я для него так вырядилась, последовав его пожеланиям по поводу моего внешнего вида. Хотя, если что, всё равно ж увольняться.

С такими мыслями я и заказываю себе такси…

И конечно же, мои опасения оправдываются в ту же минуту, в которую я переступаю порог ресторана. Правда, не совсем тем образом, которым я себе напредставляла. Всё гораздо хуже.

Ни одного из Филатовых нет. Меня встречает хищный голодный взгляд Виталия Леонидовича. Привычный его имиджу галстук сменяет чёрная бабочка, затянутая вокруг шеи, и накрахмаленный воротник. Учитывая помпезность обстановки – и его выбор, и мой наряд прекрасно вписываются в окружающее.

– Рад, что хотя бы в этот раз ты учла мои предпочтения, – отпускает своеобразным комплиментом Быков, подставляя локоть для сопровождения.

Едва нахожу в себе силы не шарахнуться в сторону. Хотя жест не принимаю. Но и отказаться вслух повода тоже не нахожу. Спасибо, ситуацию спасает подошедший администратор.

– Добрый вечер, меня зовут Елена, – доброжелательным тоном обозначает она имя, выгравированное на бейджике, прикрепленном к её белой блузке. – Я провожу вас до вашего столика и познакомлю с вашим официантом на этот вечер.

На самом деле площадь ресторана не такая уж и громадная. Мы пересекаем почти весь общий зал, рассчитанный максимум на шестьдесят мест, прежде чем нас подводят к отведённым для нас на этот вечер стульям с высокой роскошной спинкой. Сам интерьер заведения насквозь пропитан французским шармом, дарит ощущение уюта и тёплой атмосферы, явно эксклюзивный, высококачественный и элитный. Круглые или прямоугольные столы позволяют сделать любую, в том числе европейскую, рассадку. Нам достаются места за круглым столиком. Лично мне – по правую руку от начальства.

– Где успела удариться, Варвара Андреевна? – неожиданно интересуется Быков, не торопясь занять свой стул.

Проследив за его взглядом, я концентрируюсь на небольшом синяке, почти полностью скрытом краем платья. Если бы вырез был поменьше, то и вовсе не заметишь.

– Не помню.

Ложь. Потому что помню. Вернее – догадываюсь. Память очень живо рисует утренний инцидент у кирпичной стены в узком переулке, пока я опаздываю на работу.

Почему не признаюсь?

Опасаюсь задевать любую тему, которая будет содержать наличие Филатова-младшего в моём обществе.

– Стоит быть осторожнее, – прицокивает языком мой собеседник.

Смеряет меня ещё одним оценивающим взглядом, а после, к моему облегчению, наконец, усаживается и утыкается в меню, поданное официантом, чью речь я пропускаю мимо ушей, думая об одном несносном брюнете.

Следую примеру шефа…

В меню ресторана включены блюда французской, японской, средиземноморской и итальянской кухонь – эта информация выведена вместе с красивой гравюрой на первой страничке под кожаным переплётом. Пармская ветчина с дыней, террин из утки, тёплый салат с лососем или курицей, каре ягненка, различные роллы, фаршированный поросёнок или гусь, баранья ножка, карп специального копчения, индейка в винном уксусе… Блюда выглядят так, словно мы это купим для какой-нибудь гастрономической выставки, чтобы оптом выиграть все призовые места, а не ужинать будем. То, сколько это всё стоит – вообще лучше не вспоминать.

– Говорят, блюдо сегодняшнего вечера: дорадо на гриле. Обязательно попробуй, Варвара, – комментирует изучение информации мой сопровождающий. – Трюфели здесь тоже изумительны, – озвучивает за меня и выбор сладкого.

Просто киваю. Перелистываю к десертам.

– Пирожные, торты и трюфели с начинкой из ганаша здесь – от шеф-кондитера, всё изготавливается вручную, без консервантов и красителей, – с умным видом добавляет мужчина.

Честно говоря, мне не особо интересна степень полезности сладких блюд, как и то, кто их там делает, но снова киваю, покосившись на экран своего гаджета. Четыре минуты, как одиннадцатый час вечера. Филатовых до сих пор нет. Их нет и на шестой минуте начала одиннадцатого, а в мою голову закрадываются нехорошие сомнения. Нервно закусив губу, я оглядываюсь по сторонам в надежде, что они вот-вот войдут в зал. Хотя бы один из них, уже без разницы кто, даже если это будет только Глеб. Всё лучше, чем я – один на один с Быковым. Вдруг он вообще меня обманывает и никакого подписания договора не будет?! А ту чёрную тоненькую папку он оставляет на краю стола между нами для отвода моей бдительности… И это самое меньшее из всего того, что я успеваю напредставлять себе за последующие минуты, пока мой шеф продолжает изучать меню.

– Прекрати елозить, как первоклассница, – замечает моё состояние исполнительный директор. – Раздражаешь.

Снова закусываю нижнюю губу. Прикрываю глаза. Плавно вдыхаю глубже. На этот раз, чтобы скрыть собственное раздражение. Конечно же, послушно притихаю. Но начальству и этого мало.

– Знаешь, почему я так спокоен? – вальяжно откидывается на спинку кресла, уперевшись локтём в подлокотник и откладывает меню в сторону, окидывая меня сканирующим взглядом.

– Понятия не имею…

О чём вообще речь!

– Контракт с «Галеон» будет нашим в любом случае, – озвучивает неожиданным признанием Быков. – У Филатовых банально нет особого выбора. Мы для них – лучший вариант. На российском рынке ни одна компания не обеспечит им такие расценки и сроки поставок, – подмигивает мне добродушно. – Опаздывают, хотят, чтоб мы понервничали, – смотрит на свои наручные часы. – Но ничего. Придут. Мы подождём. Не гордые.

С последним точно не поспоришь, поэтому опять киваю. Возвращаюсь к изучению меню. Однако молчание между нами длится лишь краткие секунды.

– Ты не спросила почему, – возвращается к разговору Быков. – Разве тебе не интересно?

Тут он прав. Не интересно.

Но не признаваться же ему в этом?

– Вам виднее, – пожимаю плечами.

Мужчина устало вздыхает, глядя на меня, как на тупицу.

– Репутация, Варенька. Всё дело в репутации. Например, у нашей компании и руководства она практически безупречна, – проговаривает, слегка прищурившись. – А вот репутация «Галеон» оставляет желать лучшего, несмотря на миллиардные счета в долларовом эквиваленте. Если учесть, что с некоторых пор «Галеон» базируется преимущественно на американском рынке, так и вовсе можно сказать, что терпит бедствие, – демонстративно умолкает, дожидаясь, когда моё любопытство возьмёт верх и мне станут нужны подробности. – Знаешь, американцы очень восприимчивы к таким вещам, – заговаривает снова, как только я всё своё внимание перевожу на него, позабыв о меню. – Вполне могут отказаться вести совместный бизнес, если посчитают, что такое сотрудничество может навредить их имиджу.

– И чем же так подпорчена репутация «Галеон»? – не могу не спросить.

А всё внутри подло замирает в ожидании.

– Одна из подружек Глеба Филатова была найдена мёртвой в своей постели. Причина смерти – асфиксия. Доказательств, конечно, против него нет. Сама понимаешь, если есть средства и нужные связи… – многозначительно ухмыляется, вместо того, чтобы завершить предложение. – Но слух уже прошёл, абсолютно всем рты не заткнёшь, – прерывается из-за подошедшего к нам официанта, который разливает вино по бокалам и оставляет открытую бутылку с остатком алкоголя на столе. Продолжает свою речь Быков только после ухода служащего: – К тому же, этот инцидент – не единственный. Пару недель назад последняя пассия наследника «Галеон» подала на него в суд за жестокое обращение. Бедняжка, еле добралась до клиники, со сломанными рёбрами. Ночью. Пешком. Босая. Вся в синяках, – опять не договаривает, уставившись на моё плечо, и хмурится. – Точно не помнишь, где ушиблась?

Принесённое вино приходится весьма кстати. Выпиваю залпом сразу половину из того, что есть в бокале, с огромным трудом проглатывая вставший в горле ком. Как назло, именно в эти мгновения количество гостей за нашим столиком становится больше аж на три персоны.

– Добрый вечер, – слышу я незнакомый низкий бас, принадлежащий здоровенному мужчине за пятьдесят в деловом костюме.

За его локоть цепляется девушка едва ли старше меня. Алое платье с вырезом лодочкой струится вдоль стройных бёдер, скудно прикрывая их. Она лучезарно улыбается, едва я замечаю её присутствие, и тоже здоровается. Но я не успеваю ей ответить.

– Попали в жуткую пробку, – вонзается в сознание знакомый вкрадчивый баритон. – Хорошо, что дождались, а то не смог дозвониться.

И всё. Никаких извинений. Хотя бы формальных. Просто констатация факта. Да морозные мурашки, разливающиеся вдоль позвоночника, когда Глеб Филатов задевает мою ладонь, пока тянется к папке с договором.