Приворот, но не тот!

Глава 31

Рох

— Тише, не бойся, это я! — в глазах Марты, которой я зажал рот ладонью, промелькнул весь спектр эмоций: недоверие, страх, удивление, облегчение, а потом ненависть.

Хорошо, что набросил на неё сеть, сковывающую силы, иначе испепелила бы взглядом. Хотя я это заслужил. Наверное, было бы проще обратиться в горстку пепла и перестать быть марионеткой, безвольной куклой, ведомой то чувством долга перед народом тарсов, то любовью к рыжей. Я подмешал зелье правды в городской колодец, зная, что за этим последует… Буря, ураган, цунами открывающихся секретов, присыпанных нафталином и хранящихся в самых дальних, припрятанных сундуках. Даже отсюда чувствовал накал эмоций, обжигающий и страшный. Сколько зла я сделал этим людям, которые отнеслись ко мне не как к рабу, а как к равному. Меня приняли, но вместо благодарности, разрушил столько жизней. Но это было правильно. В этом и состояла миссия муравья, поражающего слона.

— Если я тебя отпущу, то обещаешь ли ты, Марта Ценд, не нанести мне урона и не совершить расправы?

Магическая формула перемирия, простая и легко обходимая для меня, менталиста, должна была сковать госпожу ещё сильнее магических сетей. Девчонка кивнула, прикусив при этом мою ладонь до крови. В глазах мелькнула кровожадная радость. Надо скорей принять её обещание, пока не отгрызла мне руку по локоть.

— Принимаю твою клятву и освобождаю! — одним движением снял парализатор сил и откатился в сторону на всякий случай. Но даже этого оказалось недостаточно. В следующую секунду она была сверху, прижимая меня к мокрой земле и вжав узкий нож мне в горло.

— Это ты подмешал «Сыворотку правды» жителям? Зачем?

— Я! Так было приказано! Я исполняю волю своего народа. Но наш верховный маг хочет получить и тебя. А на это не могу пойти. Ты всё, что у меня есть!

Легко ударил по важным точкам девичьих запястий, парализуя их, отпружинил от земли и перекатился, вновь навалившись на ведьму.

— Ненавижу тебя! Это всё был лишь план? — кажется, перестарался, её руки лежали на траве, не двигаясь.

— Да, моей миссией было расшатать устои вашего государства, но чёртов богатырь оттащил меня в провинциальный город, вместо столицы. И тут я встретил тебя. И влюбился, словно последний дурак!

— Не верю! Ты снова меня обманываешь!

Недооценил способности бывшего боевого мага: в область паха прилетело острое колено, вызвав череду звёздочек перед глазами. Пока их пересчитывал, Марта вновь оказалась сверху, шипя словно разъярённая кошка.

— Если хочешь, убей меня! — взмолился. — Больше не могу метаться между долгом и чувствами. Но только не ходи к тому пламени. Там тебя ожидает верховный чародей тарсов, которому ты нужна, чтобы растолковать явленное пророчество. Уверен, что он не захочет оставить тебя в живых. Обещай, что сразу же уйдешь домой. Мне нужно знать перед смертью, что с тобой всё будет хорошо.

— Опять твои игры! — нож ещё сильнее прижался к беззащитной коже шеи, в воздухе пряно-сладко запахло моей кровью. Надо же, ненависть ведьмы была настолько сильна, что сметала все ограничения клятвы ненападения.

— Я люблю тебя, дура! — прокричал ей в лицо, глубже насаживаясь на нож, надеясь, что этого хватит, чтобы прервать мои страдания.

Сквозь пелену ужаса перед смертью и одновременным призывов духов, готовых сопроводить меня на другую сторону, вдруг ощутил, как слабеет хватка рыжей.

— Я тоже люблю тебя, чёртов тарс!

Горячие лихорадочные губы накрыли мои, не давая произнести больше ни слова. Мои руки скользнули по телу, облачённому в очередное нелепое платье с корсетом. Зачем прятать такую красоту в безжизненную броню одежды? Пальцы исследовали это сооружение из завязок, слоёв, нагромождений ткани, вводя в ступор. Теперь я точно чувствовал себя рабом — рабом пуританской моды запрещавшей моей женщине даже вздохнуть полной грудью.

— Подожди, ты всё только запутаешь! — горячий шёпот обжог ухо, заставляя остановиться. Сердце бухало, словно колокол, призывающий на общее собрание, пульсация в висках и в области паха сводила с ума.

Ведьма чуть приподнялась и ловко распустила шнуровку, а потом вынырнула из плена одежд, словно бабочка, вырвавшаяся из кокона. Лунный свет ласкал алебастровую кожу любимой, вызывая жгучую ревность. Только я могу прикасаться к этому прекрасному телу. Повалив Марту на траву, закрыл своей тенью от ночного светила.

— Моя! — прорычал в призывно приоткрытые губы.