Пробуждение

8

Фиона Брукс даже не пыталась скрыть обуревающие ее чувства:

— Вы могли, по крайней мере, рассказать все Хелоис наедине, чтобы не выставлять мою дочь на посмешище!

— Это моя вина, — застенчиво потупилась Люси. — Я проболталась Слэйду во время танца, но попросила его молчать.

— Не в этом дело. — Фиона устремила пронзительный взгляд на Арта. — Вам должно быть стыдно!

— Вероятно, вы правы, — спокойно согласился он.

Возле машины их уже поджидала Алвина, тотчас давшая волю обуревавшим ее эмоциям:

— Ну вы настоящая пара темных лошадок! Почему я ничего не знала о том, что между вами происходит? Я выглядела полной дурой!

— Не преувеличивай, — бросил Арт.

Люси опустилась на переднее сиденье, избегая смотреть по сторонам. Вне всякого сомнения, Хелоис еще далеко не все высказала Арту. А она сама загнала его в западню, вырваться откуда он мог, лишь во всеуслышание объявив ее лгуньей. Большинство мужчин на его месте поступили бы именно так.

— Так вы не намерены ничего мне рассказать? — жалобно протянула Алвина спустя пять минут, в течение которых никто не проронил ни слова.

— О чем? — спросил Арт.

— Например, о том, когда вам пришла в голову столь потрясающая идея! Только сегодня утром Люси утверждала, что ты ей совсем не нравишься.

— Просто я не готова была говорить об этом, — устало произнесла сестра.

— Ты видела Слэйда впервые в жизни и оказалась вполне готова обо всем ему рассказать!

— Я вовсе не намеревалась…

— Как же! Он уверял всех, что ты только и ждала, как бы обрушить на него это известие.

Краем глаза Люси увидела, что пальцы Арта судорожно стиснули руль.

— Все было совсем не так, поверь, — стала оправдываться она.

— А как же все было на самом деле?

— Хватит! — Голос Арта звучал ровно, но именно в этом было нечто угрожающее. — Привыкай к тому, что узнаешь то, что тебе надлежит знать, и только тогда, когда настанет время.

Возмущенная Алвина даже подпрыгнула:

— Ах, простите бедную дурочку за то, что она разинула рот!

Арт и бровью не повел. Глядя на его чеканный профиль, Люси подбадривала себя как могла. Если она и впрямь хочет добиться этого человека, ей нечего бояться!

Дома он мрачно пожелал сестрам спокойной ночи и удалился, чтобы поставить машину в гараж. Алвина, все еще злясь, молча направилась к себе, а Люси присела на нижнюю ступеньку лестницы. Утро вечера мудренее, разумеется, однако кое-что лучше уладить еще сегодня.

Арт ничуть не удивился, что его ждут.

— Пойдем в библиотеку! — коротко приказал он.

Библиотека, где Люси провела уже много часов за чтением, находилась вдали от спален, а следовательно, их никто не мог подслушать.

— Знаю, что ты намерен мне сказать, — ринулась она в бой, едва переступив порог. — Но ничем не могу помочь тебе.

— Однако еще несколько часов назад могла! — взорвался Арт. — К тому же с каким наслаждением ты причинила боль Хелоис!

— Я не могла стерпеть отношения к себе, словно к взбалмошному ребенку! Ну ладно. Да, я получила удовольствие. Она, бедняжка, чистосердечно полагала, что ты принадлежишь ей, и только ей одной!

— Возможно, у нее были на то основания.

Люси покраснела, поняв намек.

— Сколько бы раз ты ни спал с ней, дорогой, это не дает ей на тебя никаких прав! Сам же сказал, что никогда не собирался на ней жениться!

— Это правда.

— И тем не менее она продолжала обращаться с тобой как со своей вещью. Если ты не хотел, чтобы я все ей объяснила раз и навсегда, мог бы сам потрудиться.

Стоя в дверях библиотеки, Арт смотрел на Люси сурово.

— Сдается мне, не только Хелоис нуждается в исчерпывающих объяснениях.

Уловив на его губах тень улыбки, Люси воодушевилась:

— А я, как твоя будущая жена, имела все основания обидеться. Да, я помню все, что ты мне говорил, но это вовсе не означает, что я с этим соглашаюсь.

— Что у тебя на уме?

— Все полагают, что мы намерены пожениться. Если ты станешь увиливать, я нарушу свое обещание молчать.

— Тогда мне придется разориться на хорошего адвоката.

— Я серьезно, Арт. Я не собираюсь сдаваться!

Серые глаза взглянули на нее со странным выражением.

— Это не сработает.

— Еще как сработает! — Люси почувствовала, что угодила в точку. — Возможно, я и неопытна, но могу всему научиться. Тебе стоит лишь…

— Брак — это нечто большее, нежели секс. — Голос Арта окреп. — Если даже я женюсь на тебе, Люси, ничего хорошего из этого не выйдет. Сейчас ты просто одержима этой идеей.

— Неправда! Разницу между любовью и одержимостью я прекрасно понимаю! Будь я безумна, то давным-давно задушила бы тебя. Временами ты можешь заставлять людей страдать.

— То же я могу сказать и о тебе, — сухо ответил Арт. — Вряд ли мы с тобой гармоничная пара.

— Полная гармония была бы неимоверно скучна. Некоторое количество адреналина порой даже полезно… я читала.

Арт смотрел на нее так, словно впервые видел.

— Да ты начитанный ребенок!

— Не обзывайся! Супружеские пары, которые утверждают, что ни разу в жизни не поссорились, бессовестно лгут. Ты только представь себе, как сладки бывают примирения.

На сей раз Арт громко рассмеялся:

— Восхитительную картину ты обрисовала, ничего не скажешь!

— И эту картину я не намерена выставлять на аукцион! Ты в конце концов скажешь «да», Арт. Так почему бы не сэкономить время и силы и не сказать «да» сейчас? Я стану…

— Знаю-знаю! Женой, о какой лишь может мечтать мужчина! — Он окинул Люси взглядом — ее волосы, собранные в высокую прическу, обнаженные плечи, нежную грудь в вырезе синего платья, стройные, длинные ноги. Губы его скривились: — Ну, это еще надо проверить.

Люси не колебалась ни секунду — да что там, просто у нее иссякли силы сдерживаться. Когда руки Арта обвились вокруг ее талии, она доверчиво раскрыла губы для поцелуя, а глаза засияли так, что устоять перед ней в этот миг не смог бы ни один мужчина на свете. Поцелуй был именно такой, какого она жаждала. И наслаждалась каждым мгновением — ароматом кожи любимого, прикосновением к его мускулистому сильному телу.

— Ты ни о чем не пожалеешь… — прошептала она, слегка отстраняясь. — И никогда!

— Иди-ка ты лучше спать, — тихо произнес Арт. К нему мало-помалу возвращалась былая решимость. — Утро вечера мудренее — возможно, когда ты проснешься, твое настроение переменится.

«Оно не переменится, проспи я хоть до второго пришествия», — хотела сказать Люси, но тут ей в голову пришла идея получше.

— Хорошо, — вздохнула она, виртуозно разыгрывая покорность. — Ты тоже пойдешь?

— Мне надо немного успокоиться, — произнес он так, что Люси не поняла, что он имеет в виду: свое желание или раздражение против нее. — Ты так достала меня, душечка, что я сам не свой.

Как бы там ни было, этого недостаточно, подумала Люси. Разумеется, решимость его поколеблена, но он еще не завоеван. Над этим ей еще предстоит потрудиться.

Она неслышно поднялась, миновала свою спальню и вошла в комнату Арта. Постояв в дверях, чтобы усмирить бешеное биение сердца, она подошла к постели и включила ночник.

На ней под платьем были лишь шелковые трусики. Скинув и то, и другое прямо на пол, она скользнула под крахмальную простыню, с дрожью вспомнив, как уже делала это однажды. Но сегодня Арт не выставит ее вон — ни сегодня, ни когда-либо впредь. С ее точки зрения они уже были женаты, а предстоящая брачная церемония была пустой формальностью.

Прошла целая вечность, прежде чем шаги Арта раздались на лестнице. Люси стремительно погасила ночник и затаилась в темноте. Он увидел ее, лишь подойдя к самой кровати, и остановился как вкопанный.

— Когда я велел тебе идти спать, то имел в виду совсем другое.

— Это моя интерпретация твоих слов, — прошептала Люси, глядя как зачарованная на его нагое тело. — Но давай не придираться к мелочам, ладно?

Глаза Люси уже привыкли к темноте, и она отчетливо увидела на его лице смятение. Тогда она откинула простыню и протянула к нему руки, безмолвно моля сдаться. Ей неважно было сейчас, как она его добьется, ей важно было добиться его. Жизнь без Арта казалась ей пустой и бессмысленной…

Когда он открыл верхний ящик столика, Люси изумилась, но тотчас все поняла. Ей самой было совершенно наплевать на подобные предосторожности, но, если ему так спокойнее…

И вот она ощутила наконец долгожданную тяжесть его тела. Когда губы Арта коснулись ее груди, она вздрогнула от сладкой муки. Язык принялся ласкать нежный сосок — и бедра ее раздвинулись словно сами собой. Подавшись к нему, Люси обвила ногами талию Арта и, почувствовав его в себе, отчетливо поняла: горе всякому, кто попытается отнять у нее этого человека!

И снова утром она проснулась в своей постели, но уже в полнейшей уверенности, что настанут лучшие времена. Она не хотела покидать Арта, но он настоял, сказав, что, пока они не стали мужем и женой, ночевать каждый будет в своей комнате. Правда, Люси так и не смогла взять в толк, какая теперь разница.

Миссис Артур Флетчер! Звучало упоительно. Тянуть со свадьбой было совершенно незачем: ведь после того, что она сказала Хелоис, все только и ждали официальных приглашений. Сладко потягиваясь, Люси с изумлением ощутила даже нечто вроде сочувствия к отвергнутой красотке. Такая женщина, как Хелоис, тяжело переживала бы потерю любого мужчины, а что уж говорить об Арте!

Деликатный стук в дверь заставил ее привстать в радостном предвкушении появления любимого. Но Люси тотчас сообразила, что Арт не стал бы стучать. В щелку просунулась заспанная физиономия Алвины.

— Я думала, ты не одна. — Прислонившись спиной к двери, девочка с минуту изучала сестру, торопливо приглаживавшую спутанные волосы. — Наверное, он недавно ушел к себе.

— Он сюда и не приходил, — сказала Люси чистейшую правду. Затем замолчала, не зная, как начать. — Сожалею, что ты узнала обо всем таким образом, — выговорила она наконец. — Но так… так получилось.

Алвина скептически прищурилась:

— То есть так ты спланировала. Помнишь, я как-то сказала, что отец вынудил тебя бросить школу? Ты приняла это как руководство к действию?

— Я ни к чему не принуждала Арта! — яростно запротестовала Люси.

— А как еще это можно назвать? Ведь ты все подстроила, ненароком сообщив Слэйду потрясную новость. У Арта просто не хватило твердости духа заставить тебя тотчас же признаться прилюдно во лжи.

В словах сестры было куда больше правды, чем ей бы хотелось, и Люси смущенно опустила взгляд. Она уговаривала себя, что лишь ускорила естественный ход событий, что Арт никогда не согласился бы на брак с ней, если бы в душе сам того не хотел.

— Я люблю его, — тихо произнесла она. — Арт — самое лучшее, что есть в моей жизни.

— А с кем ты можешь его сравнить? У тебя ведь не было друга! Почему бы тебе не выбрать Слэйда Брукса?

— Потому что он мне не нужен! И никто другой. Мне необходим только Арт.

— Но он же старик! К тому же приходится мне дядей. А если ты за него выйдешь, он станет мне братом. Ты об этом думала?

Нет, не думала. А самое время задуматься, поняла Люси.

— А я буду тебе и тетей, и сестрой. Кошмар какой-то!

— Не то слово, — согласилась Алвина. — Послушай, прекрати это, Люси, пока еще не поздно.

— Но вчера, когда ты поддразнивала меня, спрашивая, не хотела бы я очутиться с ним в постели, это не казалось тебе диким.

— Ты знала, что я шучу. И это не только мое мнение. Слышала бы ты, что вчера говорили люди!

— А мне совершенно не интересно, что они говорили. И Арту тоже. Ты ведь незнакома с Сандрой и Лайлом Эверет? Тогда ты не понимаешь, что любовь не боится препятствий.

— Где ты это вычитала? — скривилась сестра. — Что за трескучая фраза — с души воротит! И не жди, что я буду на свадьбе подружкой невесты. Я вообще не желаю при этом присутствовать!

Когда дверь за девочкой закрылась, Люси еще долго сидела, понурившись. Винни привыкнет. Должна привыкнуть. Арт поговорит с ней, и…

Когда полчаса спустя Люси спустилась к завтраку, Арт уже сидел за столом. Алвины не было видно. Тихо подойдя к нему сзади, Люси нежно обняла его и поцеловала в щеку.

— Доброе утро, любовничек! — засмеялась она.

Раздался тревожный звон стекла — это столик на колесиках натолкнулся на кадушку с пальмой.

— Что ты сказала, девочка? — ахнула потрясенная Джемайма.

— Просто поздоровалась с женихом, — лучезарно улыбнулась Люси. — Мы собираемся пожениться, Джемайма. Что тут ужасного?

По выражению круглого смуглого лица было совершенно ясно, что островитянка пребывает в шоковом состоянии.

— Да она же совсем еще дитя, мистер Арт! О чем вы только думаете!

— В данный момент о чашке крепкого черного кофе, — ответил он. — Я совсем не так брался сообщить тебе об этом, Джемайма, но к вечеру новость облетит весь остров, так что уже все равно.

— Порадуйся за нас, Джемайма! — взмолилась Люси. — Мы знаем, что делаем. — Усевшись к Арту на колени, она запечатлела еще один поцелуй на его неподвижных губах. — Ведь, правда, дорогой?

— Довольно, — коротко произнес он.

Серые глаза его излучали если не гнев, то, по крайней мере, нечто бесконечно далекое от безбрежного счастья. Пристыженная Люси села на стул. Как переменилось его настроение со вчерашнего вечера! Но мучиться сомнениями было уже безнадежно поздно.

Джемайма в полнейшей тишине расставила на столе тарелки и вскоре удалилась в кухню. Дождавшись, пока ее оранжевое платье скроется из виду, Люси задала мучивший ее вопрос:

— Ты передумал?

— Нет. — Уверенность, прозвучавшая в голосе Арта, возвратила ей надежду, но он тот час прибавил: — Просто я хочу, чтобы ты не витала в облаках.

— Никогда? Да неужели? — с невинным видом спросила она, и увидела, как дрогнули уголки его губ.

— По крайней мере, на людях. Реакция Джемаймы — это только цветочки.

Алвина мне это уже доказала, подумала Люси. Правда, она надеялась, что сестра вскоре одумается.

— Но это смешно! Можно подумать, что ты старше меня как минимум на полвека! Хотя и это не остановило бы меня, — храбро прибавила Люси. — Я точно так же любила бы тебя.

— В шестьдесят девять мне наверняка было бы с тобой трудновато, — сухо сказал он. — Мне и сейчас нелегко приходится.

— Чушь собачья! Твоей мужской силе позавидует каждый!

Арт уже откровенно потешался над ней:

— Разумеется, ты хорошо знаешь о мужской силе всех и каждого!

— Ты забыл о женской интуиции. — Ее глаза лучились безоблачным счастьем — до тех самых пор, пока она не заметила замершую в дверях Алвину. — Эй, Винни…

Девочка молча повернулась и исчезла. Арт успел заметить ее поспешное бегство и испытующе взглянул на Люси:

— Что у вас стряслось?

— Просто она вчера чересчур тесно общалась с Бруксами, — с деланной беспечностью улыбнулась Люси.

— Понимаю. А вчера вечером мне показалось, что ее задело лишь то, что она узнала обо всем не первой.

— Однако у нее была целая ночь, чтобы привыкнуть. Знаешь, она приходила ко мне утром. Рассказывала, что про нас говорят всякое…

— А ведь я предупреждал тебя. Мне лично на это плевать, но тебе явно придется несладко. Дело тут не только в разнице в годах. Ты дочь жены моего родного брата. Многим это не помешает считать наш брак кровосмесительным.

— Такие дураки не стоят внимания! — распалилась Люси. — По крайней мере, на поддержку Сандры и Лайла мы можем рассчитывать. Они сами прошли через ад.

Арт удержался от комментариев, хотя понимал, что вышеупомянутая пара большую часть жизни была избавлена от уколов злых языков местных жителей. А Люси, глядя на его мужественные черты, вновь испытала жгучее желание подойти к нему, оказаться в кольце его сильных рук, ощутить вкус его губ. Сейчас она меньше всего думала о еде.

— Ты уже все картины упаковал в контейнер? — спросила она, разливая кофе и силясь овладеть собой.

— Еще не начинал. Мне и без того было над чем поломать голову.

Люси опустила густые ресницы:

— Смею надеяться, одна из твоих проблем — я?

— Ты — все мои проблемы.

— Да ну? — Люси была крайне польщена. — И что же ты решил?

— Что лучше всего было бы отослать тебя назад, в Англию. Если, разумеется, не возникнет непредвиденных осложнений. — Он невесело усмехнулся: — Я как-то не рассчитывал, что так скоро окажусь помолвленным.

— Но ведь ты не жалеешь? — с замиранием сердца спросила Люси. — Ты ведь хочешь меня?

Арт задумчиво поглядел на ее прелестное лицо.

— Нет на земле мужчины, который бы тебя не пожелал, — вымолвил он.

Совсем не это хотела она услышать. Но, похоже, большего от него не добиться. Ведь Арт ни разу не произнес слова «люблю», даже прошлой ночью, когда сама Люси взахлеб твердила ему о своих чувствах. Впрочем, если верить любовным романам, не она одна страдала от недостатка нежных слов. Мужчины в минуты страсти куда более сдержанны на язык, нежели их подруги.

— Я могла бы помочь тебе в студии, — предложила Люси, решительно меняя тему. — Я буду очень осторожна.

— А я — очень благодарен. Все должно быть закончено сегодня. Завтра утром за контейнером придет машина. Если мы закончим к обеду, сможем вечером поехать в заповедник, если хочешь, конечно. Или полюбоваться на вулкан Дьяблотен.

Люси замялась:

— Хочешь сказать, мы поедем… втроем?

— Вряд ли Винни составит нам компанию.

— А ты не мог бы поговорить с ней? — робко спросила она.

— И что я ей скажу? Ведь ситуацию, которая ее так огорчает, изменить не в моей власти. Придется ей привыкать к неизбежному.

В его утверждении был смысл — Люси и сама это понимала. Сейчас никакие слова не успокоили бы Алвину. Теперь им остается лишь убедить девочку, какая они с Артом замечательная пара, невзирая на разницу в возрасте.

Алвина так и не появилась за столом. В студии Люси несколько отвлеклась от мрачных мыслей, заботливо заворачивая каждый холст в особую ткань и укладывая в контейнер. Две картины оказались так велики, что одной ей было не управиться, и Арт помог ей.

— А ты всегда пишешь на заказ? — спросила она, жалея, что неделю тому назад не рассмотрела работы получше.

— Нет, лишь иногда. Рубщиков сахарного тростника я написал по просьбе одного магната, когда-то жившего здесь и мучимого ностальгией. Картина, разумеется, будет выставлена на аукцион, но с пометкой «Продано». Кстати, недурной рекламный ход.

— Если верить Рори, твоим картинам не нужна реклама. Кстати, Сандра спрашивала, не согласишься ли ты написать ее портрет. Она полагала, что Лайл уже говорил об этом с тобой.

— Да, говорил.

— И что ты ответил?

— Почему бы нет? Она очень интересна как модель. — Арт помолчал и прибавил: — И ты будешь столь же интересна… лет через тридцать.

— Сандре всего сорок шесть! — воскликнула Люси.

— Что ж, запомню на всякий случай.

Стоя к Люси спиной, Арт упаковывал последний холст. Она скользнула взглядом по его стройной фигуре, и желание вновь охватило ее. Не в силах противиться, Люси, подойдя сзади, обвила руками талию Арта и прильнула щекой к его спине.

— Я хочу тебя.

Арт перехватил ее руку, прежде чем та успела достичь вожделенной цели.

— Слушай, веди себя пристойно или мне придется тебя отшлепать! — с нарочитой суровостью сказал он.

— Хорошо, если это тебя возбуждает, — пробормотала Люси.

Когда Арт сгреб ее в охапку, она взвизгнула.

— Тебе придется постичь одну науку: порядочная женщина должна ждать, пока мужчина не проявит инициативу.

— Так прояви! — округлила наивные глаза Люси.

Но оказалось, что рано ей торжествовать победу.

— Не здесь, — решительно сказал Арт.

— Но почему? Ведь сюда никто не явится без предупреждения.

— Это еще неизвестно. — Он поставил Люси на пол. — Хотя, не скрою, твой энтузиазм мне льстит.

Люси чутко уловила перемену его настроения.

— Мне нужен от тебя не просто секс, — заговорила она, желая отшутиться. — Просто ты классно все это делаешь, и вообще…

— Стараюсь как могу. — Арт все еще улыбался, но, похоже, шутки уже кончились. — Мне нужен сейчас не секс, а скотч. Пока меня не будет, можешь начать убирать мусор.

Люси глядела ему в спину, озадаченная. Он и впрямь не понимает ее или прикидывается? А ведь она уже тысячу раз сказала ему о своих чувствах! Может, он просто ей не верит? Спору нет, физическое влечение — неотъемлемая часть, того, что люди именуют любовью, но далеко не единственная!

К тому времени, когда Люси закончила уборку, Арт так и не возвратился, и она принялась разглядывать оставшиеся в студии работы. На одном полотне была изображена Джемайма в ярко-красном платье, ставившая цветы в вазу. Одного взгляда на эту работу было достаточно, чтобы понять: она писалась не для продажи.

Осторожно откинув ткань со следующего холста, Люси едва не задохнулась. Это было именно то, что она искала и что так боялась увидеть.

Обнаженная Хелоис возлежала на кушетке во всем великолепии своей красоты. На лице ее блуждала рассеянная полуулыбка, одна рука была закинута за голову, что делало еще эффектнее дивную грудь. При довольно полных бедрах талия у Хелоис была на редкость тонкой. И то, что ноги красотки были явно не так длинны, как ноги Люси, служило слабым утешением. Потому, как заботливо картина была укутана тканью, любой бы понял, что работа дорога сердцу мастера.

Впрочем, вполне естественно: ведь Хелоис была его любовницей. Наверняка Арт сделал сначала множество эскизов.

Однако Люси ничего не желала знать об этом — по крайней мере, отчаянно себя в этом убеждала. Ведь именно ей предстояло стать женой Арта Флетчера! И Люси клятвенно пообещала себе, что не позволит Арту писать ее нагой, ибо явно проигрывала в сравнении с этой роскошной женщиной.