Проект "Папа"

– Нет, конечно! Кроме того случая в колледже, когда кто-то включил пожарную тревогу и полиция опрашивала всех в общежитии.

Он скосил глаза, как будто в нем происходили изменения на глубочайшем, генетическом уровне.

Я прикусила губу, раздумывая, что бы еще спросить. А потом припомнила наш разговор с Гэри.

– Вы любите секс с извращениями? – Уверена, Лидия не захочет иметь отпрыска с какими-либо отклонениями от нормы.

У него расширились глаза.

– А вы?

Я поскребла подбородок, размышляя над этим. Скорее всего, нет, но я ведь имела всего два сексуальных контакта. Оба в колледже, с одним и тем же парнем, и оба незавершенные – так что мне не с чем было сравнивать.

– Не уверена, – наконец изрекла я, – хотя, возможно, и да. Мой собеседник еще больше выпучил глаза. Они были пусть не голубыми, но зато приятного серого оттенка. Если к ним подобрать одежду нужного цвета, то они покажутся Лидии вполне голубыми.

Да, его можно включать в список. Я порылась в сумке и выудила свой компьютер.

– Можно записать ваше имя и телефонный номер?

– Конечно!

Мне понравился его энтузиазм. Я быстро записала всю информацию, которую он мне дал (он старательно продиктовал свой домашний, мобильный и рабочий телефоны вдобавок к двум электронным адресам), улыбнулась ему, на сей раз вполне искренне, и отправилась искать следующего кандидата.

Я кусала губы. Множество мужчин, но все они выглядели слишком молодыми. Интересно, это хорошо или плохо? Наверное, хорошо, ведь у молодых людей сперма более жизнеспособна, не так ли?

Да, пожалуй, партнер помоложе – даже очень подойдет. Разнообразие придает жизни пикантности, и чем шире выбор будет у Лидии, тем лучше для нее.

Я обследовала толпу и нашла отличный юный экземпляр. У него была аккуратная стрижка, очки (несомненно, признак интеллекта), и он читал «Уолт-стрит Джорнал». Это будет брак, заключенный на небесах!

Я направилась прямо к нему. Когда я приблизилась, он не поднял головы. Вероятно, статья, которую он читал, была захватывающе интересной, потому что я стояла прямо перед ним, а он меня не замечал. Зато я смогла внимательно рассмотреть его вблизи и выяснить, какого цвета у него глаза.

Он оценил меня взглядом и отпрянул, приглушенно вскрикнув.

Хм! Какой-то он дерганый. Не уверена, что Лидии это понравится.

– Привет! – улыбнулась я. – Вы студент?

– Да, – неуверенно ответил он.

Заикается. Похоже, неудачный выбор. Но я решила истолковать сомнения в его пользу и допросить... то есть спросить его еще кое о чем.

– Вы работаете?

– Да, подрабатываю.

Трудолюбивый. При повторном обследовании он произвел лучшее впечатление.

– Вы страдали в детстве заболеваниями, ослабляющими выработку спермы?

Он закашлялся, словно поперхнувшись чем-то.

Странно. Я смотрела на него, нахмурившись. Вроде бы он ничего не жевал. Слюной, что ли, подавился? Нужен ли мне в списке кандидат, брызгающий слюной?

Не думаю. Я улыбнулась ему.

– Кажется, меня зовет друг. – Я пересекла прачечную и присоединилась к Люку.

– Что ты сказала тому бедняге? Мне показалось, его сейчас стошнит.

– Ты знаешь, что, отрыгивая, лягушка выплевывает свой желудок, опорожняет его на землю, а потом снова заглатывает?

– Очаровательно, – усмехнулся Люк.

– Спасибо.

– А этот парень, – он указал подбородком на юношу, которого я только что расспрашивала, – не слишком ли он молод?

Я пожала плечами.

– Я подумала, что кандидаты помоложе имеют свои преимущества.

– Правильно. Они более уступчивы. И быстрее возбуждаются.

– Я тебя умоляю! – Я воздела руки. – Не нужно таких подробностей.

Люк рассмеялся. Я позволила себе какую-то секунду понежиться в этом веселье, а потом отправилась проверить, как там поживает мое белье.

Пора загружать его в сушилку. Я схватила корзину и стала освобождать машину.

Люк подошел помочь.

– Сколько еще имен тебе нужно добавить в список?

Я пожала плечами, встряхивая простыни.

– Думаю, пяти будет достаточно. Трудно сказать. У некоторых кандидатов весьма высокий потенциал.

– Боже, Кэт! Нужно будет пройтись с тобой по магазинами прикупить одежды! – Он поднял мои ветхие бикини.

– Эй! – Я выхватила трусики и сердито посмотрела на него. – Оставь в покое мое нижнее белье!

– Серьезно, Кэт, надо пройтись по магазинам. – Он покатил тележку к единственной свободной сушилке. – Тебе нужна какая-нибудь повседневная одежда и, несомненно, нижнее белье.

– Нижнее белье? – Я скривилась. – А это зачем?

Люк закатил глаза.

– Только не проси меня нарисовать картинку.

Я вспыхнула. Учась в старшей школе, я однажды услышала в раздевалке, как девчонки со смехом обсуждали позу под названием 69. Я, как идиотка, спросила Люка, что это значит. Он нарисовал мне картинку. Со всеми деталями.

По его глазам я поняла, что он тоже вспомнил этот случай. Но не увидела в них лукавого блеска, похоже, он о чем-то размышлял.

– Мне нужно познакомиться вон с тем парнем. – Я указала куда-то за свою спину, надеясь, что там действительно кто-то есть. – Скоро вернусь.

Я поскорее отошла, пытаясь успокоиться. Я не совсем поняла, что сейчас произошло, но, кажется, что-то серьезное. Во мне поднималась паника. Я отмахнулась от нее и подошла к первому попавшемуся мужчине.

На нем был кожаный пиджак, а сбоку на шее вилась какая-то замысловатая племенная татуировка. Волосы длинные и спутанные, но, по крайней мере, чистые. Трудно было угадать, какого цвета его глаза, потому что его длинный нос украшали солнцезащитные очки.

Сейчас мне было наплевать на детали. Глубоко вздохнув, я шагнула и встала прямо перед ним. Профессионально улыбнувшись, я спросила:

– Вы стираете белое белье отдельно или бросаете в машинку вместе с цветным?

Он опустил очки и взглянул на меня поверх оправы. Мне показалось, что он зарычал, но, может, это просто жужжала сушилка.

Я не стала рисковать и попятилась от него – очень медленно.

– Хороший мальчик. Место! – Жалко, что я не могу ему бросить какое-нибудь угощение. Интересно, корзинка с бельем подойдет?

Уверена, если бы я швырнула ему пару черных кружевных трусиков, он бы подчинился команде, как собака. Может, Люк имел в виду именно это? Я отметила про себя, что нужно купить пару черных трусиков и носить их в сумочке. Для таких вот непредвиденных ситуаций.

ГЛАВА 7

Я встретилась с Гэри в воскресенье ровно в 11 часов в его квартире. Лучше было бы начать пораньше, но, учитывая вчерашнее, одиннадцать утра – это нормально. Развлекаться всю ночь – это так утомительно.

Ладно, мы с Люком развлекались не всю ночь. И даже не полночи. Но два вечера подряд, проведенные вместе, меня здорово утомили.

Хотя вчера мне даже понравилось. Мы ходили в читальный зал книжного магазина.

И теперь, стоя перед дверью Гэри и вспоминая вчерашний вечер в обществе Люка, я чувствовала, как меня переполняет ощущение счастья и тепла. Когда Гэри открыл дверь, на моем лице все еще блуждала легкая улыбка.

– Кэтрин! Как вы вовремя! – Он схватил меня за руку и втащил в дом. – Сейчас потрясающее освещение, идемте, идемте!

Гэри так быстро провел меня через весь дом, что я успела заметить только огромные картины на стенах, от пола до потолка. А также плюшевую белую мебель и ковры. Я взглянула на свои туфли, надеясь, что они не очень грязные.

– Красивый дом, – заметила я, когда Гэри тянул меня вверх по узкой лестнице.

– Спасибо. Он достался мне в наследство после смерти родителей.

Вот бы мне родители оставили домик на побережье, в районе Си Клиффа. В этом районе я не могла себе позволить даже чуланчик в какой-нибудь хибаре.

Завидую? Я? Да никогда!

Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть, куда мы направляемся.

– Дом довольно большой, да?

– Да, но я сдаю первый этаж, чтобы позволить себе такую роскошь, как занятия искусством. И потом, он слишком велик для нас с Джереми, – он оглянулся на меня, – моим парнем.

Ах да! Тот хрупкий утонченный молодой человек, которого я видела на открытии выставки!

Мы поднялись по лестнице, и Гэри втащил меня в комнату, залитую светом.

– Ух ты! – благоговейно пробормотала я.

Гэри рассмеялся – смех глубокий, идущий из живота. Этот смех был частью его самого.

– Впечатляет, правда?

– Слабо сказано! – Половина крыши и одна из стен были стеклянными, позволяя солнечному свету проникать в комнату. Повсюду были картины в разных стадиях завершения. Посреди комнаты стоял мольберт, а в углу – большой диван. Так и хотелось упасть на него, будто лишившись чувств.

– Это восхитительно!

– Спасибо, – улыбнулся хозяин, – но не будем терять время.

– Хорошо. – Не удержавшись, я подошла к этому «обморочному» дивану, уронила сумку на пол и плюхнулась на него. – Я готова.

Гэри снова засмеялся.

– Отлично. Замрите. – Он порылся в коробке и вынул огромный альбом и толстый карандаш.

Подперев подбородок кулаком, я наблюдала за тем, как он решительно делал набросок. Парадокс! Он гораздо естественнее смотрелся бы на мотоцикле, чем под крышей студии. Поражало, что такие большие мускулистые руки могут творить.

– Наклоните голову влево. Не так сильно. Да, вот так. Погодите! – Он подошел и стянул с моего носа очки.

– Эй! – Мир сразу утратил четкость.

– Так лучше, – пробормотал он. Перевернул лист и снова стал рисовать с бешеной скоростью.

Я долго смотрела на него, потом оставила попытки сфокусировать взгляд и вернулась мыслями к вчерашнему вечеру. К сожалению, я не встретила ни одного человека, которого можно было бы внести в список. Я полностью забыла, что именно за этим и пришла. Как только я направилась к весьма многообещающему парню, Люк задержал меня и сказал:

– Мне не нравится, что ты уделяешь внимание другим. Проведи этот вечер со мной, Кэт.

Я почувствовала себя виноватой из-за того, что я такой дрянной друг, и за весь вечер ни разу не вспомнила о данном мне поручении.

По крайней мере, надеюсь, что чувство в моей душе было именно виной.

Удивительно, но я не расстроилась из-за отсутствия прогресса в делах. Я прекрасно провела время. Я уже и забыла, каково это, когда все внимание Люка направлено на меня. Как повышение сахара в крови без неизбежной комы.

– О чем бы вы ни думали сейчас, продолжайте. Нет, не двигайтесь! – И опять бешеные штрихи.

Я резко замерла.

– Черт, вы больше не думаете об этом, – пробормотал Гэри себе под нос. – Я хочу вернуть вашему лицу ту особую улыбку. Я раньше никогда не видел, как вы улыбаетесь.

Я хотела заметить, что он не так давно меня знает, но решила промолчать. Вместо этого я устроилась поудобнее и стала мечтать о том, какого цвета будет кафель в ванной того дома, который я куплю, получив повышение по службе.

В комнате изменился свет, и это встревожило меня, ведь прошло уже довольно много времени. Я составила в уме план дел на сегодня, начиная с обработки списка доноров и заканчивая ежедневным отчетом. Пыталась не ерзать, но буквально чувствовала, как, тикая, зря проходят секунды, вместо того чтобы с каждым шагом приближать меня к мечте.

Гэри вздохнул и стукнул себя альбомом по коленкам.

– Вы снова потеряли этот взгляд.

– Извините. – Надеюсь, это прозвучало искренне. Да я и не была неискренней – просто не знала, за что извиняюсь.

– Ничего. Пожалуй, я успел сделать то, что хотел.

Я спустила ноги с дивана и села ровно.

– Не могу поверить, что вам захотелось написать мой портрет!

– У вас очень интересное лицо. Сорванец с такими чудными глазами, полными наивной мудрости. Перенести их на полотно – трудная задача, вызов мастерству художника.

Лично я считала, что самая выигрышная моя черта – это губы, а не грязно-зеленые глаза. Но пусть думает, что хочет.

– Вы всегда носите костюмы?

Я прекратила поправлять одежду и посмотрела на него.

– Простите?

Он пожал плечами и заявил:

– Я видел вас только в костюмах.

Да что с ним такое, с этим парнем? Можно подумать, он знает меня всю жизнь. Я не удержалась и напомнила ему, что мы знакомы совсем недавно.

– Но вы же видите меня всего второй раз!

– Так сегодня ведь воскресенье! Никто не носит костюмы по воскресеньям.

– А я ношу! – На самом деле мне не из чего было выбирать. В моем гардеробе есть только костюмы. Они очень практичны и удобны. И потом, я не хотела тратить деньги на повседневную одежду – она мне не нужна.

Гэри провел меня вниз. К своему удивлению, я застала там Люка и приятеля Гэри, Джереми. Они болтали и пили кофе. Я нахмурилась и уперлась руками в бока.

– А ты здесь что делаешь?

– Вот что мне больше всего в тебе нравится, пигалица, – ты всегда рада меня видеть.

Сдавленный смех Гэри перешел в кашель, когда я метнула в него один из позаимствованных у Лидии взглядов.

– Кэтрин, ты знакома с моим другом Джереми?

– Гэри так не терпелось начать ваш портрет, – улыбнулся тот.

– Да? – Я взглянула на Гэри, который с гордостью смотрел на возлюбленного. – А вы знаете, что правительство Соединенных Штатов запрещает размещать на почтовых марках портреты живых людей?

Люк фыркнул и встал.

– Нам пора.

– Пора? – Я наморщила нос и посмотрела на него.

– Да. У нас много дел.

А! Он снова собирается помочь мне с заданием. Я одарила его широкой искренней улыбкой. Люк – отличный друг.

Он улыбнулся в ответ и взял меня за руку.

– Приятно было поболтать, Джереми. И спасибо за идеи.

– Всегда рад помочь, – подмигнул Джереми.

Я уставилась на них. О чем это они?

Но времени на раздумья уже не было – Люк потащил меня к двери (почему мужчины все время командуют мной?).

В другой раз я бы забросала его вопросами о том, куда мы направляемся, и сообщила бы ему о своих планах, но сегодня мне было не до того. Мы шли по улице, и он как-то по-особому держал меня за руку – крепко, но не ограничивая мою свободу.

Люк иногда чересчур эмоционален. Я знаю. Но держать меня за руку так долго – это беспрецедентный случай даже для него. Обычно он обнимал меня на ходу, но вот так сжимать мою руку – это странно. Очень странно. Мне стало как-то неуютно, я попыталась вытащить пальцы из его ладони, но он лишь крепче стиснул их.

– Куда мы идем? – задала я нейтральный вопрос.

– К машине.

Я кивнула. Ну конечно. Естественно.

– Ты пойдешь со мной в парк?

– В парк? – Он вопросительно поднял бровь и посмотрел на меня сверху вниз.

– Мне кажется, это хорошее место для знакомств.

По воскресеньям парк Голден Гейт закрыт для машин, вход разрешен только любителям роликовых коньков, велосипедистам и пешеходам.

– Ты пойдешь в таком виде?

– В каком? – Я посмотрела на свой наряд.

– Иногда ты так медленно соображаешь, – покачал головой Люк.

Какого черта! Я снова взглянула на себя. На мне костюм от Донны Каран. Туфли от Феррагамо начищены, костюм отглажен, колготки без зацепок. Я, конечно, не модель с журнальной обложки, но умею выбирать одежду. Во всяком случае, я так думаю, учитывая, что я росла без матери. Где-то лет с шести.

И потом, я помню, что мама обычно тщательно следила за собой. Туфли на каблуках, макияж – все, как полагается. Она всегда была очень привлекательна, чтобы у папы не возникло соблазна сходить налево. Я слышала, как он однажды говорил об этом приятелю.

Это действовало, и даже слишком хорошо – он до сих пор не мог ее забыть.

Люк открыл дверцу машины и придержал ее, пока я садилась.

Несколько слов о его машине. Будь Люк лет на десять старше, я бы подумала, что у него кризис среднего возраста. У Люка очень дорогой «мерседес» с откидным верхом. Люк утверждает, что машина старая и досталась ему по сходной цене. Но однажды я посмотрела в Интернете (кстати, прекрасная штука), сколько именно она стоит. Да он еще и содержит ее в идеальном состоянии и, уверена, потратил кучу денег на автосервис.

Когда Люк сел за руль, я уже была пристегнута и готова к поездке, а пока он заводил мотор, успела составить список вопросов для претендентов, которых собиралась найти в парке.

Вот потому-то, наверное, я не сразу заметила, что мы едем в противоположном направлении.

– Где это мы?

– На Юнион-стрит.

Какого черта мы делаем на Юнион-стрит? Тут есть только дорогие магазины одежды да шикарные рестораны. Я никогда здесь не бываю.

Я уже собиралась запротестовать, но потом заметила, как много мужчин бродит по этой улице. Я с улыбкой повернулась к Люку.

– Спасибо тебе.

– Мы еще ничего не сделали. – Он посмотрел на меня.

– Но я уверена, что это будет здорово. – Я откинулась на спинку сиденья и снова стала менять вопросы местами. Пожалуй, будет неуместным начинать разговор с вопроса, не склонен ли человек к микозу стоп, если вы не в спортзале.

Люк припарковал машину прямо на Юнион-стрит. У него выдающийся талант находить места для парковки. Если бы а) у меня была машина и б) я попыталась бы найти место для парковки, уверена, мне пришлось бы для этого ехать до самого Тимбукту.

Пока Люк закрывал машину, я воспользовалась моментом и осмотрела окрестности. С чего начать?

– Как ты думаешь, не слишком ли бесцеремонно будет сразу обратиться к кому-нибудь с вопросом, что он носит – боксерские трусы или плавки? Ты знаешь, что плавки препятствуют выработке спермы?

Люк закатил глаза и снова взял меня за руку.

– Пошли.

Что это за прогулки под ручку? Но я ничего не сказала, потому что он целенаправленно вел меня куда-то. Очевидно, у него есть план, а когда у Люка есть план, лучше не стоять у него на пути.

Я не заметила, куда мы направляемся, потому что отвлеклась на деловых, ухоженных мужчин, не спеша шествовавших по улице. Люк успел открыть дверь в магазин и втолкнуть меня внутрь до того, как я пришла в себя.

– Что за ч... – Я уперлась рукой в дверной косяк, сопротивляясь. – Куда ты меня тянешь?

– Внутрь. – Он дернул мою руку. – Мы купим тебе одежду.

– Черта с два! – Я изо всех сил вцепилась в косяк.

– Да брось ты! Тебе нужна повседневная одежда. Нельзя же и впредь гулять по воскресеньям в таком виде.

– Можно!

– Нет, нельзя! Помнишь, на первом году учебы в старшей школе я убедил тебя пойти на официальный зимний бал.

– Если бы я могла забыть! – Я надела блестящий брючный костюм, найденный в магазине уцененных товаров, и стала в нем посмешищем. Кто ж знал, что брюки клеш вышли из моды! Я содрогнулась, вспомнив, как ребята шептались и показывали на меня пальцами. Хотелось опять стать незаметной, как обычно бывало на занятиях! Но, к счастью, Люк был рядом и помог мне избежать ситуаций в духе Кэрри из сериала «Секс в большом городе».

– Если бы ты была одета подобающим образом, ты бы прекрасно провела время. – Он сильнее сжал мою ладонь. – Вот этим мы сейчас и займемся. Купим тебе одежду, в которой ты быстрее добьешься успеха.

– Торо [12] предостерегал: «Держитесь подальше от тех мероприятий, которые требуют покупки новой одежды».

– Это будет вовсе не страшно, Кэт.

– Тебе легко говорить. – Пальцы соскользнули с косяка, и я оказалась в магазине.

Теперь я знаю, где находится ад на земле!

Черт!

Я развернулась, чтобы кинуться прочь отсюда, но Люк обнял меня за талию и удержал. Он наклонился и тихо проговорил мне на ухо:

– Тебе нужна какая-нибудь повседневная одежда. Не волнуйся. Я помогу. Это совсем не страшно.

От его дыхания у меня появилось странное ощущение, будто мурашки побежали по коже, но я постаралась не обращать на это внимания. У меня есть дела поважнее.

– Я ни за что не стану зря тратить деньги на повседневную одежду.

– Ты не потратишь их зря. Рассматривай это как вложение капитала.

Я с подозрением уставилась на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты сможешь найти больше претендентов для твоего списка, если не будешь выглядеть так... – он прочистил горло, – официально. Ну сама подумай, Кэт, кто ходит в воскресенье в парк в деловом костюме?

Может, он и прав. Я надулась.

– Думаешь, мне больше повезет?

– Наверняка.

Люк не станет мне врать. Я немного расслабилась. Совсем чуть-чуть. Меня отнюдь не радовала идея потратить деньги на одежду, которая мне не нужна. Может, я смогу представить эту сумму как необходимые расходы?

И вдруг я ощутила, что Люк по-прежнему прижимается грудью к моей спине, и вспыхнула. Уверена, я стала просто пунцовой.

Я отстранилась.

– Ну хорошо, давай побыстрее покончим с этим.

Люк радостно улыбнулся, и я сразу почувствовала себя полной дурой из-за того, что сопротивлялась, когда он всего лишь хотел принарядить меня.

И именно в этот момент к нам подошла консультант.

– Чем могу помочь?

Я посмотрела на Люка и пожала плечами. Это его идея. Пусть сам решает. Я понятия не имею, с чего начать.

Люк потер подбородок длинным пальцем.

– Давайте начнем с джинсов.

Джинсы! Я неожиданно для себя разволновалась. У меня не было джинсов с тех пор, как я закончила колледж, да и тогда я покупала их в секонд-хэнде по доллару пятьдесят штука. Они пузырились на ягодицах.

– Конечно. – Девушка так улыбнулась моему другу, будто собиралась предложить ему нечто гораздо большее, чем просто джинсы. Я готова была выцарапать ей глаза. – Вы предпочитаете какой-то определенный стиль?

– А что вы можете посоветовать?

Они оба отступили на шаг и принялись меня рассматривать с ног до головы. Я занервничала.

– А вы знаете, что один рулон джинсовой ткани весит около четверти тонны?

Они не обратили внимания на мое замечание и говорили обо мне так, будто меня здесь не было.

– По-моему, у нее отличная фигура, – нахмурившись, произнесла женщина. – Но этот костюм ей не очень идет. Юбка должна быть короче как минимум дюйма на два.

Я задохнулась и вцепилась в юбку. Они не прикоснутся к моему костюму! Ни за что! Деловой костюм – это святое! Ясное дело, я купила его на распродаже – отделка одного из рукавов была неправильно пришита, и он топорщился в пройме, но тем не менее...

Люк кивнул.

– Как вы думаете, сможете ей помочь?

– Сложная задачка, но полагаю, мы справимся, – это прозвучало не очень убедительно. – Может, подобрать цвета поярче? Серый костюм делает ее бесцветной.

– Хм, – кивнул Люк, – я считаю, ей очень идет темно-зеленый.

Я оскорбилась и скрестила руки на груди.

– Эй, вы обо мне не забыли? Я вам что, подопытный кролик? Прекратите говорить обо мне так, будто я невидимка.

Они едва удостоили меня взглядом, подошли к стойке и стали рыться в ворохе одежды.

Так! Отлично! Я скорчила рожу и отправилась к другой вешалке (вообще-то я хотела показать им язык, но это ребячество). Ну ничего! Я сама выберу себе одежду.

Отодвинув в сторону какие-то блузы, я добралась до брюк, висевших за ними. Зеленый камуфляж. Вот это да! Зато на них было множество карманов – это хорошо, туда поместятся и карманный компьютер, и блокнот, и другие необходимые вещи. Я сняла брюки с вешалки и посмотрела на ценник.

Черт! Я быстро повесила их на место, пока не оставила отпечатков пальцев, а то еще придется их покупать.

Кто будет платить такие деньги за одни брюки? Даже если на них столько карманов.

Я обернулась, собираясь сказать Люку, что передумала и обойдусь той одеждой, которая у меня есть (костюмы будут выглядеть менее официально, если надеть туфли на низком каблуке), но это мне не удалось. Продавец перехватила меня, взяла за руку и повела к двери в дальнем углу зала.

Я почувствовала, что, если войду в эти двери, живой мне оттуда не вырваться, поэтому начала сопротивляться.

– Это плохая идея. Мне не нужны джинсы. Простите, что отняла у вас время...

– Ничего страшного. Мне нравится превращать невзрачных мотыльков в нарядных бабочек.

Хотелось возразить, что бабочки получаются из гусениц, но видневшиеся на горизонте двери отвлекали меня. Я вырвала руку.

– Не нужно, мне нравится быть блеклым мотыльком.

Женщина еще крепче сжала мое плечо. Черт, ну и силища!

– Вы – бабочка в облике серого мотылька.

Не успела я закричать и позвать Люка на помощь, как она запихнула меня в примерочную и закрыла ее. Может, я и ошибаюсь, но клянусь, что слышала лязг закрывающегося замка.

Я стала оглядываться в поисках выхода, но увидела только стены. Из предметов обстановки в комнате были кресло, весьма похожее на кресло в кабинете Лидии, зеркало и передвижная вешалка с кучей одежды.

Черт!

Зеркало! Если разбить его креслом, можно осколками перерезать себе вены на запястьях. Правда, потом придется долго все убирать, а при моей ненависти к уборке я не могла взвалить на чьи-то плечи такую обузу.

Я вздохнула, посмотрела на одежду и признала свое полное поражение. Пусть им удалось загнать меня сюда, в ловушку с нарядами, но это не означает, что я обязана их покупать. Просто выберу футболку, чтобы успокоить женщину, которой приходится зарабатывать хлеб насущный тяжким трудом. И чтобы ублажить Люка. В конце концов, сколько может стоить футболка?

Взяв одну из них, я взглянула на цену.

Мамочки! Я поправила очки и снова посмотрела. Да ни за что! Должно быть, опечатка!

– Как там у тебя дела?

Я подпрыгнула от неожиданности, услышав голос Люка.

– Нормально.

– Я хочу это видеть.

Прекрасно! Я решительно сняла одежду, схватила первые попавшиеся брюки и втиснулась в них. Буквально. Они так сильно обтягивали меня, что, попытайся я сесть, они бы просто треснули сзади по шву.

Я повернулась к зеркалу и нахмурилась. Трусики выглядывали из-под заниженной талии, как краешек салфетки из упаковки. Так и должно быть?

– Наверное, нет, – пробормотала я. К сожалению, запихнуть их поглубже, чтоб не выглядывали, оказалось почти невозможно, они все равно топорщились едва заметными валиками.

– Кэт?

Я накинула первую попавшуюся блузку и с треском распахнула дверь.

– Мне нужен размер побольше.

Внезапно появилась женщина-консультант.

– Давайте посмотрим.

Стиснув зубы, я вышла из примерочной.

– Они слишком плотно сидят.

– Они и должны сидеть плотно, – ответствовала эта пособница дьявола.

– Ну-ка, повернись. – Люк очертил в воздухе круг. Я сурово посмотрела на него, но повиновалась.

– Вообще-то мне кажется, что они сидят превосходно. Как ты думаешь, Ли?

– Отлично, Люк. Подчеркивают фигуру. Они стретчевые, поэтому ей будет в них вполне комфортно.

Очень мило! Он уже на «ты» с продавщицей. Они выступают единым фронтом. Я обречена!

Я надулась.

– Мне неудобно. Чувствую себя спеленатой мумией.

Ли кивнула.

– А блузка смотрится на ней замечательно, как ты считаешь? Такой фасон, с большим запахом, увеличивает ее формы.

Читай: создает впечатление, что у нее есть грудь.

Люк кивнул.

– А у вас есть такая же, но другого цвета, не белая?

– Есть еще розовая.

– Отлично. Берем обе. И брюки.

Нет, не берем! Только я открыла рот, собираясь сказать, что ни за что не потрачу половину своей зарплаты на одни штаны и две блузки, как они запихнули меня обратно в примерочную и велели надевать следующий наряд.

Я послушалась, чтобы не терять времени. Чем раньше мы с этим покончим, тем быстрее я попаду в парк и изучу там обстановку на предмет мужчин. После этого сурового испытания я как раз успею сказать им, что ничего не буду покупать.

К сожалению, как только я закончила примерять эту кипу одежды, Ли принесла следующую. И я никак не могла спастись.

Люк прекрасно проводил время с Ли, пока я сидела взаперти в душной примерочной. Стиснув зубы, я слушала их смех и натягивала очередную тряпку.

– Я рада, что вам так хорошо вместе, – бормотала я, откидывая волосы назад (они полностью растрепались) и запихивая трусики под пояс, чтоб не торчали. Я понимала, что выгляжу, наверное, как сумасшедшая. Я рывком открыла дверь – и увидела, что Люк, развалившись в кресле с банкой колы в руке, вовсю флиртует с Ли.

Я замерла.

Они одновременно посмотрели на меня. Ли заговорила первой.

– Эти джинсы сидят на ней восхитительно.

Люк кивнул, но ничего не сказал. Он внимательно рассматривал меня.

– У меня есть к ним кое-что подходящее. – Ли кинулась к вешалке у противоположной стены и сдернула с плечиков что-то красное, бархатное.

– Примерьте вот это, – сказала она и накинула мне на плечи нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшееся жакетом.

Я сердито переводила взгляд с Люка на Ли. Но они оба не обращали на меня внимания.

– Восхитительно, – кивнула Ли, – я знала, что это отлично подойдет.

– Ей идет красный цвет, – ответил Люк, не отрывая от меня взгляда, – и нравится бархат.

Я хотела возразить, но, если честно, мне действительно нравился пиджак. Однако я не стала признаваться в этом и ляпнула первое, что пришло на ум:

– Красное привлекает пчел и быков.

Люк насмешливо скривился.

– Хорошо, что в Сан-Франциско мало быков.

Еще сорок пять минут ушло на то, чтобы перемерить все, что они хотели, и переодеться в собственную одежду. Я расправила плечи и вышла из примерочной, намереваясь поставить Ли и Люка перед фактом, что я не собираюсь истратить ни копейки.

– Итак... – Я внезапно замолчала. Их там не было.

Я посмотрела по сторонам и увидела, что они мило смеются возле кассы. У ног Люка стояло три огромных пакета.

Ни за что! Я подошла и уперлась руками в бока.

– Я готова идти.

– Прекрасно. – Люк улыбнулся Ли. – Спасибо за помощь, мы очень признательны.

– Было приятно, – улыбнулась ему Ли той особой улыбкой, которой женщины обычно одаривают его. Мне захотелось проверить его карманы, чтобы убедиться, не сунула ли она ему ключи от собственной квартиры, Люк наклонился, подхватил пакеты и направился к двери.

Я нахмурилась и уставилась на него. К моей чести, я всего за пару секунд сообразила, что происходит.

– Подожди! – крикнула я Люку.

– Как раз вовремя, – ухмыльнулся он, – открой мне дверь.

Я машинально повиновалась. В этом вся я. Сама услужливость. Но я рассудила, что лучше поговорить там, где Ли нас не услышит. Поэтому поскорее догнала Люка и дернула его за рукав.

– Только не говори, что ты все это мне купил.

Люк посмотрел на меня свысока.

– Ты что, думаешь, я себе это купил? Я не ношу женскую одежду.

– Ха-ха! – Я свирепо пялилась на него. – Я серьезно. Мне не нужны эти вещи.

– Они на тебе прекрасно сидят. В кои-то веки ты нормально выглядишь.

– Что, черт возьми, ты имеешь в виду?

– Только то, что тебе нужна новая одежда.

Я покачала головой.

– Нет, не нужна. Я не могу себе позволить потратить столько денег. Особенно после того, как на этой неделе... – Я захлопнула рот, пока не ляпнула что-то еще.

К сожалению, Люк заметил мою оговорку. Он остановился посреди тротуара и нахмурился.

– На этой неделе? Что ты имеешь в виду?

– Ничего.

Он уставился на меня, потом не сдержался и так грязно выругался, что у меня вспыхнули уши.

– Скажи, что ты не давала своему папаше денег!

Я скрестила руки на груди.

– Прекрасно!

– Черт, Кэт! Сколько можно позволять ему использовать себя?

Я не ответила. Все это я уже слышала не раз. Мой разум даже соглашался с Люком, но сердце не могло отвернуться от собственного отца.

– Черт! – Люк направился к машине и открыл багажник, а затем дверь машины, и она медленно распахнулась передо мной. Потом он обошел авто с другой стороны и сел сам.

– Черт! – снова повторил он, положил руки на руль и уставился в окно.

Я решила рискнуть и задала вопрос.

– Мы можем вернуть эти вещи?

– Дело не в вещах, Кэтрин!

Ого! У меня проблемы.

– В чем тогда?

Он включил зажигание и выехал со стоянки, едва взглянув, свободен ли путь.

– Дело в том, что ты позволяешь отцу использовать тебя, и поэтому вынуждена браться за дурацкие задания на работе только из-за денег.

С этим не поспоришь.

– Если мы не сможем вернуть одежду в магазин, я просто отдам тебе деньги, – ну, или продам их в комиссионный магазин, или еще где-то.

– Забудь ты об одежде. Это моя забота.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду – к черту одежду. С самого начала предполагалось, что это будет мой подарок тебе. Я говорю о том мерзавце, которого ты называешь отцом.

– Он не мерзавец. – Если это был не крик, то что-то очень похожее.

– А как назвать человека, который все время обирает собственную дочь? И берет каждый раз отнюдь не по сто долларов! – Он бросил на меня взгляд, затем быстро обогнал автобус. – Сколько на этот раз? Тысяча? Две?

Я уставилась в окно, отказываясь отвечать.

– Черт! – яростно зашипел Люк. Он просигналил и обогнал медленно ехавшую машину.

Мамочки!

– Ты знаешь, что каждый день в автомобильных авариях погибает 114 человек, и это только в Соединенных Штатах?

– Я тебя не понимаю! – покачал головой Люк. – Ты так упорно работаешь, чтобы скопить денег, а потом, как только появляется твой отец, ты позволяешь ему выдурить их у тебя. Что на этот раз? Шантаж? Или он по-прежнему увлекается покером?

– Ты закончил? – Я свирепо посмотрела на него.

– Нет!

Но больше он не сказал ни слова. Сердито молчал и тогда, когда пытался убить нас на крутых улицах Сан-Франциско, и когда, подъехав к моему дому, вышел из машины. Он просто достал сумки из багажника и вручил их мне, а потом умчался, еще до того, как я открыла первый замок.

– Вот сукин сын! – бормотала я, волоча сумки по четырем лестничным пролетам. Какое он имеет право читать мне лекции об отношениях с моим собственным отцом? У Люка ведь самого не лучшие отношения с его папашей. Я когда-нибудь его отчитывала? Нет!

Слава богу, Рейнбоу не выглянула поздороваться, пока я открывала дверь квартиры; я была не в том настроении, чтобы терпеть ее неуемную жизнерадостность и жажду общения.

Я закрыла дверь, вошла в спальню и вывалила содержимое пакетов на кровать. Разложила все по ровным стопочкам. Получилось четыре пары брюк, две юбки, девять разных блузочек-маечек, целых два свитера и красный жакет.

Оставив другие вещи лежать на кровати, я надела жакет.

Да, признаю, хоть я и вопила, что не хочу новой одежды, в глубине души все же теплилась крошечная искорка волнения. У меня так давно не было обновок!

Кроме тех брюк, которые показались мне слишком тесными, мне очень понравились все купленное. Люк здорово их подобрал (как ни противно было это признавать) – все вещи выдержаны в классическом стиле.

Но жакет... Жакет – само совершенство. И сидит, и смотрится на мне великолепно. Я пошла в ванную, чтобы полюбоваться своим отражением в старом помутневшем зеркале. Он очень оживлял цвет глаз и лица.

Вдруг я вспомнила платье, которое примеряла для ежегодного бала старшеклассников – красное, бархатное. Я так его хотела! Каждую неделю я бегала в магазин и проверяла, не продано ли оно. Даже притащила Люка, чтобы показать ему платье. Люк предложил купить его мне, но мне хотелось самой заработать деньги на эту обновку. Я работала сверхурочно, присматривала за детьми, но вместо платья пришлось потратить деньги на оплату электричества. Но это уже не имело значения – мой тогдашний кавалер все равно бросил меня.

Забавно, я даже не могла вспомнить его имя. Я задумчиво нахмурилась. Он играл в той же баскетбольной команде, что и Люк, – это все, что мне удалось вспомнить. В то время я подозревала, что это Люк подговорил его поухаживать за мной. В конце концов, зачем такому популярному парню приглашать меня на бал?

Люк зашел ко мне, едва узнав, что меня бросили. Он отмахнулся от вопросов о том, куда он дел свою подружку (Джеки Шеридан – ее имя я помнила прекрасно), и проторчал со мной весь вечер. Сказал, что должен был сам меня пригласить.

Но Люк не в счет, он же стал моим другом еще до того, как превратился в самого популярного парня школы. А может, он как раз идет в счет, даже больше, чем кто-либо другой...

– Интересно, он помнит то платье? – тихо спросила я у своего отражения и погладила жакет.

Я почему-то была уверена, что помнит.

ГЛАВА 8

Лидия была слишком занята в понедельник утром и не нашла времени для встречи со мной. По правде говоря, я вздохнула с облегчением. За выходные я не добилась особого успеха. На самом деле, это были худшие выходные с тех пор, как мне исполнилось семь лет и папа повез меня в Лас-Вегас. (Мы остановились в отеле «Циркус-Циркус», и я смотрела кино целый день, пока он просаживал в карты деньги, предназначенные на оплату жилья за два следующих месяца.)

Я забаррикадировалась в своем кабинете, чтобы завершить исследование пасхальных традиций для фирмы, производящей шоколад. Хотела даже запереть дверь на ключ – утро выдалось беспокойное. Но я не стала этого делать. Ко мне никто никогда не заглядывает. Разве что забудет, где теперь хранятся щетки и веники.

В любом случае, я ни с кем не хотела разговаривать: все еще была расстроена из-за стычки с Люком. Несколько раз поднимала трубку, чтобы позвонить ему, но клала ее на место. Однажды даже набрала номер, услышала два гудка, но потом повесила трубку.

Терпеть не могу все эти тонкости человеческих взаимоотношений. Факты намного яснее. Факт есть факт. Никаких домыслов. Никаких недомолвок. С людьми так сложно!

Где-то в два часа мой телефон вдруг зазвонил. От неожиданности я подпрыгнула и ударилась коленкой о столешницу. Я поскорее схватила трубку, чтобы не раздался еще один противный звонок.

– Отдел исследований. Кэтрин...

– Здесь посылка для вас, – прервали меня. Голос был похож на автоответчик, но я узнала девушку, сидевшую за стойкой регистрации при входе.

– Посылка? – нахмурилась я. Я ничего не заказывала. – Вы уверены...

– Пожалуйста, заберите ее. – Послышались гудки.

Я уставилась на трубку. Мягко говоря, неожиданно!

Смирившись, я встала и отправилась вниз получать эту якобы свою посылку. В прошлый раз оказалось, что «моя» посылка предназначалась Кэтлин Мерфи из бухгалтерии.

Я стала спускаться по лестнице (доказано, что физические упражнения уменьшают волнения и депрессию). Спустя несколько минут я была в холле. Если бы я не пришла в течение пяти минут, информатор, чего доброго, отправила бы мою посылку в мусорное ведро.

Я увидела цветы, как только шагнула с последней ступеньки, и мне ужасно захотелось, чтобы их прислали именно мне. Белые розы, тугие, влажные, огромный букет. Дюжины две, должно быть. Да нет, это, наверное, компания «Джупитер Коммуникейшнс» прислала мне пакет с рекламной продукцией.

– Приветствую, – улыбнулась я информатору, – вы мне звонили.

Она невозмутимо посмотрела на меня.

– Ваше имя?

Я работаю здесь уже восемь лет. Резонно было бы предположить, что она меня знает.

– Кэтрин Мерфи.

Девушка кивнула в сторону цветов. Потом чуть отвернулась и произнесла в микрофон:

– Добрый день, «Эшворт Коммуникейшнс»...

Я сморщила нос и уставилась на розы. Они великолепны! Но здесь какая-то ошибка. Мне никогда не присылают цветов. Посмотрю на конверт, прикрепленный к букету, и отнесу их настоящему адресату.

А может, подержать их у себя немного? Я встала на цыпочки и понюхала. Вот это запах! Будто их обрызгали духами, потому что настоящие цветы так чудесно пахнуть не могут!

Можно подумать, я в этом разбираюсь. Я вытащила конверт из букета. Странно – на нем написано «Кэтрин Мерфи». Это я.

Нахмурившись, я открыла конвертик и вынула крошечную желтоватую карточку (дорогая бумага). И заморгала. Корявым почерком Люка на ней было написано: «Не сердись на меня за то, что я забочусь о тебе!»

Я посмотрела на цветы, потом на записку, потом снова на цветы.

Люк прислал мне розы!

Схватив розы, я поспешила к лифту, чтобы вдруг не появился кто-нибудь и не сказал, что это ошибка и что цветы на самом деле не для меня. Я давила на кнопку своего этажа до тех пор, пока двери не закрылись и лифт не двинулся вверх (слава богу, я была в кабине одна, и никто не видел моих безумных действий). Зайдя в кабинет, я закрыла дверь и на сей раз заперла ее на замок. Поставила розы на стол, уселась и уставилась на них.

Они так прекрасны! Такие тугие. Неужели настоящие? Я схватила стикер и написала: «Узнать, как выращивают розы».

Люк прислал мне розы!

Я снова понюхала их, и мне стало стыдно за то, что я такая стерва. Люк прав – он ведь просто хороший друг. Конечно, не следовало называть моего папу мерзавцем, даже если отец меня использует. И все же Люк переживает за меня. И потом, он накупил мне нарядов, а я такая неблагодарная!

Я набрала номер его домашнего телефона.

– Слушаю.

– Я получила цветы.

Молчание. Я прямо слышала, как шевелятся мысли у него в голове.

– Ну и? – наконец изрек он.

– Это я должна была прислать тебе розы. Это я вела себя отвратительно.

– Да, ты вела себя как стерва, но и я мог бы быть потактичнее.

– Ну так что, – я поправила очки, – мы все еще друзья?

– Кэтрин Мерфи, ты никогда не сможешь избавиться от меня. Так что даже не пытайся.

И все напряжение, в котором я пребывала целый день, тут же испарилось.

– Люк, ты лучший! – Когда все это кончится и я получу повышение, обязательно сделаю для него что-нибудь приятное.

– Помни об этом ближайшие полчаса, ладно?

Я нахмурилась.

– Что это значит?

– Просто пообещай.

Обещать, когда у меня уже появились нехорошие подозрения насчет того, что он задумал? Нет уж!

– Скажи, что ты сотворил?

– Нет!

– Люк!

– Пообещай, Кэт! Помни о розах.

Я посмотрела на цветы. Ненавижу, когда он загоняет меня в угол.

– Ладно, обещаю.

– Отлично. – У меня зубы свело от удовлетворения, прозвучавшего в его голосе. – Пообедаешь со мной завтра?

– Не знаю, – ответила я, чувствуя, что начинаю сердиться, – мне нужно составить список для Лидии, а осталось всего несколько дней...

– Пошли его к черту на один вечер. Давай просто пообедаем вместе. Я прошу всего один вечер.

– Хорошо. – Я заморгала, осознав, какой же я паршивый друг, а ведь поклялась себе быть хорошей!

– И надень что-нибудь из новенького. – Люк повесил трубку.

Я тоже положила трубку и тронула шелковистый лепесток. Мне нравится обедать с Люком. И пусть я потом буду терзать себя за то, что не работала. Оно того стоит.

Но что произойдет через полчаса?

Я содрогнулась. Люк способен на любую пакость. Однажды в старшей школе он заменил всех заспиртованных лягушек в кабинете биологии на живых. Я до сих пор покатываюсь со смеху, вспоминая, как Джеки Шеридан, капитан группы поддержки и самая главная стерва в классе, визжала, когда лягушка, которую она собиралась вскрыть, вдруг задергалась.

Но почему-то мне казалось, что на этот раз мне будет не до смеха. Вместо того чтобы попусту тратить время в ожидании, пока выяснится, что он придумал, я решила погрузиться в работу.

Не успела я углубиться в отчет, как зазвонил телефон. Я вздрогнула и опять ударилась коленкой о столешницу. Потирая дважды ушибленное место, я взяла трубку.

– Отдел исследований, Кэ...

– Вам доставили посылку, – голос информатора прозвучал на этот раз еще резче.

– Сейчас... приду, – закончила я, хотя в этом не было необходимости, так как она уже повесила трубку.

И вот я снова сбегаю по ступенькам и борюсь то с нетерпением, то с нежеланием получать эту посылку. Захватывающее ощущение, даже если там окажется лягушка.

Влетаю в холл и подхожу к стойке.

– Вы сказали, что для меня есть посылка...

Информатор посмотрела на меня.

– Ваше имя?

Здравствуйте! Мы это только что проходили!

– Кэтрин Мерфи.

Она поискала под стойкой и вытащила коробку. Большую.

– Вот. – Она подтолкнула ее ко мне, повернулась спиной и занялась чем-то, очевидно, более важным.

Мне дали понять, что я свободна, но на сей раз меня это не расстроило. Мне бы с посылкой разобраться!

Еще один букет? Я потрясла коробку. Не похоже. Но и на лягушку тоже.

Я осторожно подняла ее, держа подальше от себя (не знаю, что там внутри – может, что-то липкое, не хочется запачкать костюм), и направилась к лифту. Там стоял какой-то мужчина. Он посмотрел на меня и спросил:

– Вам наверх?

– Да, спасибо.

Он продолжал рассматривать меня, даже когда подъехал лифт. Открыл передо мной дверь, потом вошел следом.

– Какой этаж?

– Двенадцатый, пожалуйста.

Он усмехнулся и нажал на кнопку.

– Вы так держите коробку, как будто там бомба.

Я поджала губы и уставилась на коробку. Я бы не стала ручаться за Люка.

– Может быть.

Потом я обратила внимание на ямочки на его щеках.

О! Я шагнула ближе, чтобы рассмотреть цвет его глаз. Голубые!

О да! Я широко улыбнулась.

– Вы здесь работаете?

– Нет, к другу зашел.

– Девушке?

– Нет, парню.

Я почувствовала, как лицо мое вытянулось. Он усмехнулся.

– Нет, вы не о том подумали.

– А! – Но прежде чем вновь исполниться надеждой, я бросила взгляд на безымянный палец.

Кольца нет!

Класс! Я снова улыбнулась.

– Как вы относитесь к акту продолжения рода?

Он усмехнулся и наклонился ко мне.

– Я всей душой «за»!

– Отлично! – с облегчением сказала я.

Лифт звякнул и остановился. Я нахмурилась. Мой этаж. Но я еще не готова. Двери распахнулись, и я медленно двинулась к выходу.

– Я тут подумала...

– Позвольте дать вам свою визитку. – Он полез в карман пиджака, вытащил визитницу и засунул свою карточку под ленту, перетягивающую коробку. – Надеюсь, вы мне позвоните.

Пятясь, я светилась от радости.

– Непременно!

«Я люблю эту коробку», – думала я, торопясь в свой кабинет, чтобы записать впечатления о... Я склонила голову набок и прочла карточку – о Пите Вондригене. Я люблю Люка. Если бы он не прислал мне эту коробку, я бы так и сидела в кабинете и никогда бы не заполучила еще одного кандидата в свой список.

С головой, занятой мыслями об этой анкете, я рассеянно развязала ленточку на коробке и открыла ее. Мысленно передвигая кандидатов в списке по возрастанию потенциала их спермы, я продиралась сквозь ворох упаковочной бумаги, пока не наткнулась на содержимое коробки.

И замерла.

Что за черт?

Я вытащила крошечные трусики. По-моему, это трусики. Они не похожи на все те плавки, которые я раньше видела. Мое нижнее белье белое, практичное. А эти какие-то чересчур... открытые.

– И прозрачные, – пробормотала я, поднося их к свету.

Положила находку на стол и вытащила еще охапку трусиков – таких же кружевных и без вставок хлопка. Я заглянула в коробку и увидела бюстгальтеры в комплект к каждым трусикам. Мои собственные бюстгальтеры фирмы «Хейнс» в сравнении с этими были похожи на экипировку Фонда престарелых женщин.

А потом я обнаружила карточку: «Это под твои новые наряды».

Снова принялась рассматривать трусики – и тут до меня дошло. Ну конечно же – они низко сидят на бедрах, и не придется запихивать их под пояс брюк. Никаких выпуклостей. Гениально!

Тут меня посетила еще одна мысль.

Люк купил мне нижнее белье!

Нет, не просто нижнее белье – ажурное дамское белье.

Он лично выбирал каждую пару трусиков. Я вынула бюстгальтер из коробки. Он к нему прикасался! По телу пробежала дрожь. Определенно приятная дрожь!

Вдруг дверь распахнулась и влетела одна из девушек, работавших в отделе почты.

– Вот, – сказала она, как обычно, небрежно бросая на стол письма. Коробка привлекла ее внимание, и она заглянула внутрь.

– Черт подери! Это тебе подарили?

– Да. – Думаю, в ответе прозвучало такое же удивление, как и в ее вопросе.

– Черт возьми! – повторила она, покачав головой. Потом заметила розы. – А это тоже от него?

Я кивнула, чувствуя неловкость. Хотела объяснить, что их прислал Люк, поэтому это ничего не значит. Он просто внимательный и предусмотрительный.

– Вот это да! – с благоговением протянула она, взяв в руки трусики. – Обожаю «Козабеллу»! [13]

Кто бы мог подумать, что она лесбиянка? Интересно, эта Козабелла тоже работает в нашей компании? Может, свести ее с Ребеккой, секретарем отдела управления?

– Ты нравишься этому парню!

– Что-что? – Я поправила очки на носу, чтобы лучше видеть ее.

Она взмахнула рукой над коробкой.

– Парень, который прислал все это, здорово в тебя влюблен.

– Вовсе нет.

– О да! Мужчины покупают женщинам изящное белье, только если всерьез увлечены. Единственное белье, которое я получила в подарок, – это жалкая тряпка без вставки от «Фредерика из Голливуда» [14]. – Она подняла бюстгальтер. –А этот парень купил тебе практичное и очень красивое белье. Делаем вывод: он заботится о том, чтобы тебе было удобно...

– Ну, это правда.

– И хочет видеть тебя в чем-то сексуальном, – кивнула она. – О да! Он тебя просто обожает!

– Увидеть меня в этом? – Я тут же вспотела.

– Ну да! Ни один парень не купит женщине белье, не надеясь увидеть ее в нем.

– Не может быть! – Перед глазами заплясали белые пятна. Я плюхнулась на край стола, смяв крышку коробки.

– Конечно! А этот парень, похоже, ловкач! Повезло тебе! – Она быстро повернулась, больно стукнув меня по бедру своей сумкой, и вышла.

Я уставилась на ворох белья. На лбу выступил пот. Я подняла алый лоскуток и представила, как демонстрирую его Люку.

Нет, ни за что!

Я запихнула все назад в коробку, накрыла ее раздавленной крышкой и сунула под стол. Уселась, не обращая внимания на то, что некуда деть ноги.

Однако запах роз меня по-прежнему отвлекал. Может, выставить их в коридор? Но мне ведь раньше никогда не дарили цветов! И пахнут они действительно восхитительно.

Белые розы... Красные символизируют любовь. Белые, несомненно, означают дружбу, не так ли? То есть Люк купил мне все это, зная, что я расстроена, и желая сделать мне приятное.

Да, наверное, так.

Открыла браузер и поискала в «Гугл» значение цвета роз. Выбрав первый же сайт, я стала просматривать его, пока не нашла слово «белый». Там было упомянуто несколько значений, но мое внимание привлекли два из них: «вы божественны» и «я вас достоин».

Черт!

Минуточку! Я откинулась на спинку стула. Люк наверняка не знает значений цветов. Он даже не сам их выбирал. Фух! Какое облегчение! Плечи расслабились. Ибо мысль о том, что Люк и я...

Дыхание перехватило. Потом я подумала о его руках, сжимающих мои ладони, представила, как чуть жестковатые кончики его пальцев скользят по моему животу, отодвигают вниз брюки, чтобы стали видны мои новые трусики...

Боже правый!

Я скрестила ноги (и тут же снова ударилась коленом об стол) и стала обмахивать лицо руками. Разве допустимо думать так о лучшем друге!

Сосредоточиться! Мне нужно сосредоточиться! Открыть файл, над которым пыхтела весь день, и приступить к работе. Но вместо того чтобы сконцентрироваться на происхождении пасхального зайца, я только воображала, как Люк раздевает меня, внимательно разглядывая каждый дюйм моего тела.

Я с трудом дотянула до конца рабочего дня, но домой пришла крайне возбужденная. Уронив сумку возле двери, я шагала туда-сюда по коридору с коробкой под мышкой.

Мне нужно с кем-нибудь поговорить. Обычно я звоню Люку, но, черт подери, сейчас это невозможно. С кем тогда?

Внезапно я остановилась. Был только один вариант.

Я направилась к двери, проклиная Люка за то, что он не оставил мне выбора. Зажав коробку под мышкой, я глубоко вздохнула и постучала.

Через две секунды Рейнбоу настежь распахнула дверь. Ее лицо осветила радость, как Таймс-сквер – ночные огни.

– Кэт! Какой сюрприз!

– Можно войти? – спросила я, чтобы не передумать.

– Конечно. Я приготовлю нам чай.

Услышав это, я споткнулась о кучу обуви у двери.

– Это сигнализация от грабителей? Если кто-то влезет в квартиру, ты это сразу же услышишь.

Она ухмыльнулась через плечо и ушла на кухню.

– Точно! Какая ты умная!

Если бы! Иногда мой интеллект не выше, чем у дождевого червя.

Осторожно, чтобы не сломать шею на очередном препятствии (хотя это и решило бы все мои проблемы), я вошла в гостиную. На сей раз на диване не было одежды, поэтому я поставила на него коробку с бельем и уселась.

Потом принюхалась.

Здесь пахло удивительно хорошо. Сладковатый фруктовый аромат. Я оглянулась в поисках источника запаха. Может, она стала пользоваться другими благовониями? (Слава богу!)

– Я совершенно потрясена твоим визитом, – сказала Рейнбоу, выглядывая из кухни, – мне показалось, что ты больше не придешь.

– Почему?

Она пожала плечами.

– Ты так внезапно ушла в прошлый раз. Я подумала, что обидела тебя чем-нибудь.

Я скривилась в душе.

– Я просто вспомнила, что должна кое-что сделать, – солгала я.

– А-а! – Она просияла. – Ну, как бы там ни было, ты здесь. – Она снова исчезла, но через две минуты вернулась с двумя дымящимися кружками. Вручила одну мне, потом села по-индийски на пол.

– Спасибо. – Я поставила кружку на самую устойчивую с виду стопку журналов на столике.

– У тебя новые благовония? Пахнет очень хорошо.

Глаза хозяйки загорелись.

– Ты правда так считаешь?

– Да. Мне очень нравится. Больше, чем те, что ты зажигала прошлый раз, – это был прозрачный намек.

– Я создала новую комбинацию и теперь испытываю ее. Всю неделю экспериментирую. Было так сложно подобрать правильную пропорцию цитрусовых!

– Экспериментируешь? – Я застонала, представив, как Рейнбоу играет в сумасшедшего ученого по соседству с моей квартирой. У меня мало личных вещей, но не хотелось бы, чтобы это немногое сгорело.

– Да, я собираюсь расширить свою линию ароматерапии.

– Твою линию?

Она застенчиво улыбнулась.

– Ну, я вообще-то продаю масла, благовония и лосьоны.

– А-а! – Люк однажды возил меня в Беркли – улочки там были забиты людьми типа Рейнбоу, торгующими своими снадобьями. – А где ты их продаешь?

– Их распространяют в разных магазинах на западном побережье.

– Правда? – Я почувствовала, что мои глаза вылезают из орбит от удивления.

– Да. Это круто, – скромно призналась она. – Я зарабатываю деньги, делая то, что мне нравится, и к тому же приношу людям радость.

У меня это никак не укладывалось в голове.

– И сколько магазинов на западном побережье покупают твою продукцию?

– Где-то дюжины три или около того. Последние пару лет бизнес идет вверх, – усмехнулась она, – мой бухгалтер просто счастлива.

Рейнбоу – магнат ароматерапии? А что она здесь делает? Я открыла рот, чтобы спросить об этом, но подумала, что это будет бестактно, поэтому просто взяла чашку и сделала глоток.

Фу! По крайней мере, чай был тот же самый. Я не жалуюсь – разбились бы последние иллюзии, если бы и он стал другим.

– А что это в коробке?

Я поправила очки и уставилась на соседку.

– Что?

– В коробке. – Она указала на коробку, и ее топик задрался, обнажая живот с пирсингом. – Рядом с тобой.

Меня распирало от желания сообщить ей, что пирсинг в районе пупка заживает дольше всего, и спросить, есть ли у нее еще где-нибудь пирсинг. Впрочем, я вовсе не желала знать, что еще она себе проколола (я содрогнулась).

– Эй, Кэт! – Она взмахнула рукой возле моего лица. – С тобой все в порядке?

– Нет, не в порядке, – нахмурилась я. – Что бы ты подумала, если б твой лучший друг подарил тебе нижнее белье?

Она сморщила нос.

– Смотря по обстоятельствам. Лучший друг – мужчина или женщина?

– Мужчина

Люк – определенно мужчина.

– На день рождения?

– Нет.

Она постучала пальцем по гвоздику в ноздре.

– Обычные трусы или стринги?

– Стринги.

– Ух ты! – Она выпучила глаза.

Я поставила коробку на колени и открыла ее.

– Люк прислал мне все это, а я не знаю, что и думать. Ну, может, он сделал это из любезности, просто не хотел, чтобы я смущалась из-за того, что старые трусики не подходят под новые брюки, но... – Я покачала головой.

Рейнбоу вытащила особенно изящный кружевной комплект и присвистнула.

– Вот именно, – кивнула я

– Ну-у... – Она покачала головой и снова свистнула. – И что, в коробке полно таких штук?

– Да, – подтвердила я несчастным голосом, – а одна моя сотрудница сказала, что мужчины покупают женщинам нижнее белье, только если хотят их в этом белье увидеть, так что не знаю, что и думать.

– Эта штучка просто великолепна. – Она с благоговением вынула еще один бюстгальтер. – Знаешь, что я думаю?

– Что? – Я подалась вперед и затаила дыхание, ожидая услышать мудрые слова.

– Думаю, что отныне он и для меня должен выбирать нижнее белье!

Прекрасно! Она мне очень помогла!

К следующему вечеру, то есть (ой, мамочки!) к моменту нашей встречи с Люком я умудрилась довести себя до нервного расстройства.

Сначала Люк хотел заехать за мной домой после работы, но я сразу же отвергла эту идею. Оказаться с Люком в тесном закрытом пространстве автомобиля? Предельная нелепость! А что, если он начнет приставать ко мне, а я его ударю? А что, если он будет приставать, а я его не ударю?

И, если на то пошло, что, если я сама стану к нему приставать?

Нет! Лучше встретиться в ресторане.

Я пришла домой. Времени хватило только на то, чтобы быстро принять душ, поправить прическу и влезть в одежду. Да, в новую. Я хотела поставить на этом точку и обойтись без нового нижнего белья, но поняла, что была обречена. Я потратила десять минут на то, чтобы запихнуть старые трусики под пояс, но они все равно топорщились валиком. Наконец пришлось признать поражение и надеть те, что выбрал Люк. А натянув их, я подумала, что теперь уже все равно и можно надеть и бюстгальтер из этого комплекта. Меня оправдывало только то, что они были настолько удобны, будто на мне вовсе ничего нет. А трусики были «танга». Кто бы мог подумать!

Я уже готова была надеть свои туфли от Феррагамо – в конце концов, они ко всему подходят, но побоялась, что у Люка случится припадок. Единственное, что у меня было кроме этих туфель, – это теннисные тапочки. Они ведь подходят к джинсам? Я пожала плечами и надела их.

Прежде чем облачиться в свой красный жакет и выйти из дома, я посмотрела на свое отражение и порывисто распустила волосы – и тут же пожалела об этом. Они выглядели растрепанными. Но я уже опаздывала, поэтому оставила все как есть и выбежала из квартиры.

Автобус вовремя не пришел – сюрприз! Я подумывала, не взять ли мне такси, но в моем районе такси появляются нечасто. Так что я приехала к ресторану с опозданием в 15 минут.

Люк ждал меня у входа. Он широко улыбнулся, когда увидел меня.

– Не может быть! Ты надела новый наряд!

– Ты же сам мне велел, – насупилась я.

– Не ожидал, что ты послушаешься. – Он пристально посмотрел на меня и обнял.

Боже, как хорошо от него пахло!

– Ты знаешь, что нос различает более десяти тысяч разных запахов?

Люк не ответил. Держа меня на расстоянии вытянутой руки, он внимательно рассматривал меня. Я вспыхнула – подумалось, вдруг он пытается разглядеть, надела ли я новое нижнее белье.

Наконец он улыбнулся.

– Ты чертовски хороша, даже я готов это признать.

– А ты знаешь, что при рождении в теле человека триста пятьдесят костей, а к моменту смерти их остается всего двести шесть?

Не знаю, при чем здесь кости, но мне больше ничего не пришло в голову.

– Кэт, по-моему, тебе нужно подкрепиться. – Люк тяжело опустил руку мне на плечо. (Удивилась ли я, что он не взял меня за руку? Нисколько!)

Мы зашли в «Дом», ресторан, который Люк выбрал для нашей встречи. Я посмотрела в Интернете, и он оказался роскошнее, чем мне бы хотелось. Ну, он не столько модный, сколько дорогой. Я имею в виду, зачем платить двадцать два доллара за бифштекс, который можно купить за два доллара в супермаркете «Сейфуэй»? Но Люк угощает, так что я не стала возражать.

У Люка есть одна черта: он легко расстается с деньгами. Не транжирит их без толку, но и не экономит так, как я. Думаю, все дело в его семье. Его семья очень богата, поэтому он никогда ни в чем не нуждался. Я же росла рядом с призраком нищеты – призраком, потому что мы жили неплохо, хотя средств не хватало. Но как только у меня появлялась лишняя копейка, я старалась отложить ее на тот день, когда папа проиграет деньги, предназначенные на аренду жилья и на питание. И эти сбережения выручали нас тысячу раз.

Метрдотель провел нас к столику. Люк отодвинул мой стул (к черту феминизм – мне это понравилось!), терпеливо ожидая, когда я сниму жакет. Я повесила его на спинку стула и села, думая, что Люк задвинет его вместе со мной.

Ничуть не бывало.

– Благодарю за любезность. – Я нахмурилась и посмотрела на него снизу вверх.

Он уставился на меня так, будто никогда прежде не видел. Как будто мне птица нагадила на волосы. Рука автоматически потянулась к голове.

– Не нужно было их распускать. Они совсем растрепались? Торчат во все стороны? Может, у меня в сумочке найдется резинка?

– Нет. – Он покачал головой, будто пытаясь стряхнуть паутинку. – Нет. Они прекрасно выглядят. Ты прекрасно выглядишь.

Люк уселся напротив меня. И вместо того чтобы открыть меню, он положил подбородок на руку и стал смотреть на меня своими ярко-голубыми глазами.

Отчего-то мне стало неловко.

– Что?

Люк покачал головой.

– После стольких лет можно предположить, что я тебя хорошо знаю. Но ты продолжаешь меня удивлять.

Это еще что значит? Я все та же Кэтрин Мерфи, даже если волосы распустила и надела новую одежду. Я решила, что лучше всего не обращать внимания на его высказывание, поэтому открыла меню и стала выбирать блюда. Такие, которые легко глотаются, потому что если он будет продолжать на меня пялиться, как сейчас, у меня могут возникнуть проблемы. Пять минут до прихода официанта прошли в мучительном молчании. К счастью, у меня было занятие – я рассматривала меню. Когда официант попытался забрать его, я только вцепилась в него крепче. В итоге, после минутной борьбы, он вырвал меню из моих рук и победно приподнял бровь.

Сукин сын. Я сморщила нос в его сторону. Потом поправила очки и посмотрела на Люка, который все еще выглядел глубоко потрясенным.

Пришлось мне начинать разговор. Я уже не настолько безнадежна в общении, как раньше (учитывая успехи в выполнении задания), и вполне способна с этим справиться. Я улыбнулась почти естественно и спросила:

– А ты знаешь, что в брокколи витамина С в два раза больше, чем в апельсинах?

– Что? – Он несколько раз моргнул.

– В самом деле, – кивнула я, – и известно ли тебе, что жители Западной Германии стирают свое нижнее белье в среднем не чаще одного раза в неделю?

Люк, похоже, был совершенно сбит с толку.

Я решила, что у него испортился слух, – мы и правда проводили много времени в шумных барах и клубах. Я решила подарить ему на Рождество направление на консультацию отоларинголога.

А пока еще раз повторила фразу, но уже громче.

Все разговоры вокруг нас смолкли как по команде. Люди начали таращить глаза, и мои щеки запылали. Но я подняла голову и, обращаясь к компании за соседним столиком, добавила:

– Это правда. Я точно знаю.

Я повернулась к Люку, возмущенная тем, что кто-то может не поверить моим словам. Я чертовски хороший аналитик и никогда не перевираю факты. Но Люк закрыл лицо руками, его плечи тряслись.

– Ой, Люк. – Я протянула руку через стол и похлопала его по руке. – Не расстраивайся. Они просто не знают.

Он запрокинул голову назад и захохотал во все горло. Плечи сотрясались не от рыданий – он смеялся. Я убрала свою руку, но он схватил и удержал ее. Крепко. И я почти простила ему этот смех. Почти.

– О Кэт! – Он вытер слезы. Потом поднес мою руку к губам и поцеловал пальцы. – Ты просто уморительна.

Я почувствовала его смех кожей – и в голове поплыло. Я открыла рот, но не смогла вспомнить, что хотела сказать. Может, поэтому я изрекла следующее:

– А ты знаешь, что не существует медицинского термина для обозначения козявок?

– Господи, я тебя люблю. – Он снова чмокнул мою руку, заставляя меня замолчать. – Особенно те странные сведения, которые ты выдаешь, когда смущаешься.

Сердце бешено застучало. Только потому, что ему нравятся мои сведения, я уверена.

Появился официант с нашими салатами, поэтому я не смогла ответить. И это хорошо, вряд ли в тот момент я смогла бы сказать что-нибудь умное.

Но ничего. Люк поддерживал беседу, втягивая меня в разговор, пока мы не стали болтать, как обычно. Как будто я не была одета в брюки, которые он сам для меня выбирал.

Если бы я подумала о нижнем белье, я бы подавилась собственным бифштексом. В 1999 году двести восемьдесят человек умерли оттого, что подавились едой. К счастью, это случилось в Великобритании. Но я не собиралась рисковать.

ГЛАВА 9

Я всегда была очень добросовестной. Когда в школе задавали подготовить проект или доклад, я тотчас приступала к работе и заканчивала задолго до назначенного срока.

И в работе так же. Получив задание с четко обозначенным сроком сдачи, я старалась выполнить его намного раньше.

Но особое поручение Лидии выбило меня из колеи. Оно давалось мне с величайшим трудом, к тому же пришлось забросить все остальное (потому что я уходила с работы гораздо раньше обычных восьми часов вечера). А еще я потратила зря воскресенье, проведя его с Гэри, потом ходила с Люком в магазин, обедала с ним, то есть ничего не делала, просто развлекалась и болтала.

Поэтому пришлось наспех составлять не только отчет для производителей шоколада, но и список для Лидии. Я допоздна работала в четверг, сходила в бар (без Люка), добавив еще пару имен в свой список – и пошла домой, чтобы все свести воедино. Терпеть этого не могу. Почему люди такое вытворяют с собой? Я поклялась больше так не делать. Это не стоило той усталости, которую я чувствовала каждое утро.

Но в пятницу опять пришлось прийти на работу рано, чтобы подготовиться к встрече с Лидией. Она хоть и сказала, что будет требовать отчетов ежедневно, но всю прошедшую неделю она была слишком занята, чтобы принять меня.

Последние пару дней до меня стали доноситься слухи о предстоящей крупной сделке, но в «Эш-Комм» всегда происходит что-то значительное, поэтому я не придала значения этой сплетне.

Я подумывала, не послать ли ей отчет по электронной почте, но, вспомнив о щекотливом характере проекта, решила, что это плохая идея. Поэтому ей придется подождать.

Когда Джессика, секретарь Лидии, позвонила мне в девять часов, я была готова. Разложила свои анкеты (в идеальном порядке, в соответствии с ее критериями) – и добавила подборку сведений о репродуктивных способностях человека. Например, какова выработка спермы у мужчин разного возраста, какие факторы влияют на нее. Мне такие факты показались заслуживающими внимания.

Я поспешила в ее кабинет, конечно, по лестнице, с картонной папкой под мышкой. На площадке я поправила юбку, пригладила волосы. Глубоко вздохнула. Пора!

Перед входом в ее приемную нужно не забыть приклеить на физиономию профессиональную улыбку.

– Доброе утро, Джессика.

Секретарь не подняла взгляда от монитора.

– Лидия уже ждет.

Я посмотрела на часы. Прошло всего пять минут после звонка Джессики. Простите, телепортироваться не умею.

– Может, я тогда зайду?

Истолковав ее взгляд как положительный ответ, я расправила плечи и зашла в кабинет.

Лидия яростно стучала по клавишам своего ноутбука. Обычно безупречную кожу лба бороздили морщины. Я подумала, что это от гнева, но Лидия выглядела настолько изможденной, что, возможно, и от голода.

– Сядьте, – рявкнула она, продолжая печатать.

Хорошо, это от гнева.

Я села, как обычно, напротив нее, надеясь, что гневается она не на меня. Я составила чертовски хороший список (даже я сама готова это признать), и повышение по службе мне практически гарантировано. Лидия захлопнула компьютер и сердито уставилась на меня.

– Я жду хороших новостей.

Я нервно сглотнула.

– Я подготовила список, как вы хотели. Претенденты перечислены в соответствии с... теми критериями, которые вы выдвигали. – В сотый раз я поблагодарила Господа, что она не оговаривала особо размер пениса.

– Посмотрим.

Список скользнул к ней по стеклянной поверхности стола. Я задержала дыхание и попыталась что-нибудь увидеть за той небрежностью, с которой она просматривала страницы.

– Хорошо, – наконец произнесла она. Я чуть не плюхнулась на пол и не разрыдалась от облегчения.

Вдруг зазвонил телефон внутренней связи.

– Лидия, к вам мистер Дрейк.

Лидия нажала кнопку с такой силой, что мне стало жалко аппарат.

– Пусть подождет, черт возьми.

Ой, мамочки! Кто бы ни был этот мистер Дрейк, я ему не завидую.

Начальница бросила на меня ледяной взгляд и подтолкнула ко мне доклад.

– Договоритесь о встрече с первыми пятью кандидатами на конец следующей недели. Выделите по часу на каждого.

Она хочет, чтобы я назначала свидания? Вместо того чтобы жалобно застонать, я кивнула. Дом, который я собиралась купить, предстал перед моим внутренним взором.

– Хорошо.

– Договоритесь о встрече в фойе отеля «Марк Хопкинс». То есть она выберет любого, кого захочет, поднимется с ним наверх и тут же приступит к делу. Мне понравилось такое ответственное отношение к вопросу.

– Конечно. Что-нибудь еще?

Телефон снова ожил.

– Лидия, мистер Дрейк настаивает на немедленной встрече.

Лидия выключила громкость на аппарате.

– Кэтрин, я передумала.

Я чуть было не вздохнула с облегчением.

– Выберите десять лучших кандидатов. Договоритесь о четырех собеседованиях во вторник, трех в среду и четверг, начиная с семи часов.

Я поправила очки, досчитала до десяти, боясь, что не смогу сдержать жалобных протестов. Вторник-то не за горами.

– Это несколько неожиданно. – Мой тон выражал необходимую степень любопытства, без отвращения. – Вы уверены?

Лидия подняла свою безупречную бровь.

Ну конечно. Как глупо с моей стороны задавать ее светлости подобные вопросы!

Не успела я пасть ниц к монаршим ногам, как дверь распахнулась и в комнату вошел мужчина. Высокий и с виду очень сердитый. Его глаза, чуть более темные, чем у Люка, горели еле сдерживаемой яростью. Бремя власти он носил так же легко, как свой дорогой костюм (могу поспорить, сшитый на заказ).

Но, черт возьми, как же он был красив! Опасной красотой неприрученного зверя. Для меня даже слишком красив, но вот для Лидии...

Хм! Я рассмотрела его повнимательнее. У него есть даже маленькая бородка. Может, внести его в список? Интересно, кто-нибудь из его предков страдал психическими или другими тяжелыми заболеваниями?

– Прошу прощения. – Голос Лидии был ледяным, а в глазах горела ярость. – Ты не можешь вот так вламываться в мой кабинет!

Я поправила очки – захотелось облокотиться на стол и рассмотреть ее повнимательнее. Просто я никогда не видела, чтобы ее серые глаза так горели.

– Я бы не стал этого делать, если бы ты выполняла свои обязательства.

Глаза Лидии превратились в щелки. Она оперлась руками на стол и стала медленно подниматься.

Ого! Я съежилась на стуле и с тоской посмотрела на дверь. Может, успею выскользнуть, прежде чем попаду под перекрестный огонь?

– Я всегда выполняю свои обязательства, – произнесла Снежная королева. Мне показалось, она намекает, что про него такого не скажешь. – И сейчас у меня встреча, которая была запланирована несколько недель назад.

Она немного преувеличивала, но я не собиралась ее поправлять. Не сейчас – у нее такой вид, будто она готова вести в бой целую армию, столь яростно она сжимала ручку в кулаке.

Мужчина – мистер Дрейк – посмотрел на меня, понизив температуру взгляда на тысячу градусов. Его губы слегка изогнулись в слабом подобии улыбки.

– Простите. Я не сообразил.

Что это было? Намек на ямочку? Я вежливо улыбнулась ему в ответ, не сводя глаз с его щеки. Хотелось ответить, что ничего страшного, но решив, что Лидия со мной не согласится, промолчала.

Мистер Дрейк повернулся к Лидии, и его холодная ярость вспыхнула с новой силой.

– Я подожду в приемной. Но мы обязательно поговорим. Не надейся избежать этого.

Он кивнул мне и вышел из кабинета так же решительно, как и вошел. Он тихо закрыл за собой дверь, но казалось, что он сделал это с той же силой, с какой чуть раньше распахнул ее.

Я посмотрела на Лидию. На ее щеках играли красные пятна. Могу поспорить, трусики под ее костюмом стоимостью тысячи две долларов были влажные.

Чрезвычайно обеспокоенная, я откашлялась, пытаясь унять дрожь смущения, и снова вернулась к нашему обсуждению.

– Итак, вы хотите, чтобы я выбрала лучших кандидатов и назначила им встречу?

Она несколько раз моргнула. Почему мне так неловко видеть, что она выбита из колеи?

– Да. Назначьте встречи на следующий вторник.

Она открыла ноутбук, несколько раз щелкнула мышкой и стала с маниакальной скоростью печатать. Я сообразила, что аудиенция закончена. Собрала свои бумаги и тихо, на цыпочках, двинулась к двери.

– Кэтрин!

Я замерла и оглянулась через плечо.

– Наверняка вам не нужно напоминать, что время уходит. – Ее стальной взгляд пронизывал меня насквозь. – Сделайте правильный выбор.

Разумеется. С трудом сдержавшись, чтобы не отдать честь, я кивнула и улыбнулась, прежде чем выйти. По крайней мере, я надеюсь, что улыбнулась. И это не выглядело так, будто меня сейчас стошнит.

Мистер Дрейк расхаживал по приемной. Джессика в панике не отрывала от него глаз, будто он был диким зверем в клетке и мог наброситься на нее в любой момент.

Он действительно был похож на дикого зверя, но в то же время было видно, что он порядочный мужчина. Любой человек, у которого так начищены туфли, должен быть вполне цивилизованным, правда?

Я чуть улыбнулась ему, проходя мимо. Уже стоя на пороге, я услышала, как он окликнул меня:

– Простите, мисс!

Я обернулась и аж подпрыгнула от удивления, увидев его так близко.

– Чем-то могу быть полезна?

– Думаю, можете. – Он взял меня за локоть и повел в холл, по направлению к лифтам, подальше от пристального взгляда Джессики.

Я почему-то ничего не имела против его жесткого захвата. То есть я понимала, что он от меня чего-то хочет, но он мне все равно нравился. Рейнбоу сказала бы, что у него позитивная аура.

Когда мы отошли подальше от посторонних ушей, он спросил:

– Вы работаете на Лидию?

Меня удивило, что он называет мою начальницу по имени. Так и хотелось сказать, что я служащая под номером восемьдесят семь из двухсот тридцати шести (шестьдесят два процента из которых – женщины), но я только поправила очки и ответила утвердительно.

Он рассматривал меня, все еще сжимая мой локоть, будто боялся, что я попытаюсь сбежать.

– Как вас зовут?

– Кэтрин Мерфи, – ответила я, не в силах скрыть подозрения в голосе. В конце концов, очевидно, что у этого парня конфликт с моей начальницей, и вдруг он проявляет ко мне столь странный интерес. Я хоть и считала Лидию придирчивой стервой (разновидность мерзкой сучки), но все же была ей предана.

Он улыбнулся: не широко, но достаточно, чтобы продемонстрировать очаровательные ямочки.

– Кэтрин Мерфи, рад познакомиться с вами.

Казалось, он и вправду рад. Я расслабилась, но только чуть-чуть. Вряд ли я могу полностью доверять ему.

Наверное, мне не удалось скрыть свое отношение к нему, потому что он отпустил мою руку и склонил голову набок.

– Вы не доверяете мне, да?

Я поджала губы.

– Какое это имеет значение? Я ведь даже не знаю, кто вы.

Он пристально посмотрел на меня. (Я упоминала, что у него голубые глаза?) Мне захотелось опустить голову – его взгляд нервировал меня, но я вздернула подбородок и выдержала его. Уголки его губ дрогнули.

Ага! Сигнал дискомфорта! Он не так бесстрастен, как кажется. Потом он сказал:

– Мисс Мерфи, позвольте представиться, – он протянул руку, – Вигго Дрейк.

– Мистер Дрейк. – Я думала, что его рукопожатие будет слишком сильным, сокрушительным, но – нет. Оно было крепким, но нежным, будто он пожалел меня. Странно.

– Просто Дрейк, – снова улыбнулся он мне. – Не буду вас задерживать. Уверен, у вас есть работа, да и мне нужно встретиться с Лидией.

Я поправила сползшие очки. И все? Он позволит мне уйти? Это меня разочаровало.

– Надеюсь, у нас еще будет возможность поговорить. – Ямочки снова украсили его щеки. Это было так обезоруживающе, так по-мальчишески.

– А вы знаете, что в обыкновенном мячике для гольфа триста тридцать шесть вмятин?

Он рассмеялся и сразу как-то изменился.

– Дайте-ка угадаю. Вы работаете в отделе исследований. Ух ты! Он еще и проницательный!

– Уверен, Лидии повезло, что вы на нее работаете. До следующей встречи. – Он поднял руку, прощаясь, прежде чем снова ринуться во владения Лидии.

Я подождала, пока он не исчез в ее кабинете. Он так и не сказал, кто он. Только назвал свое имя. Интересно, что за человек мог довести мою глубокоуважаемую начальницу до такого бешенства.

Либо тупица, либо большой хитрец. Не думаю, что Вигго Дрейк – тупица.

ГЛАВА 10

Я была на грани совершеннейшей паники, когда позвонил Люк.

Обрисую ситуацию: в понедельник предполагалось, что я должна назначить первую серию свиданий для Лидии уже на следующий день.

Предполагалось – здесь ключевое слово.

В этом-то и была проблема. К середине дня понедельника я еще ничего не организовала. И не потому, что не пыталась. Я начала с конца списка (с наименее желательных претендентов), методично обзванивая каждого. Сначала они были рады меня слышать, и только когда я предлагала им встретиться с Лидией, все шло наперекосяк.

Все разговоры шли по одной и той же схеме:

Я: Привет. Мы встречались в (заполнить пропуск), и вы дали мне свои контактные телефоны.

Он: Правильно. Не думал, что вы перезвоните.

Я (нахмурившись): Я всегда считала безответственность отрицательной чертой характера.

Он: Ну да.

Я: Я вот подумала... вы завтра свободны?

Он: Для вас – определенно свободен.

Я: Отлично! Вы можете быть в отеле «Марк Хопкинс» в ______ (снова заполнить пропуск)?

Он: В отеле «Марк Хопкинс»? А вы не теряете времени даром!

Я (бормоча): Время – это роскошь, которой я лишена.

Он: Что?

Я: Ничего!

Он: Ну... Вы наденете что-нибудь сексуальное? Мне понравился образ библиотекарши, в котором вы были в прошлый раз, при первой нашей встрече.

Я: Это был деловой костюм, к вашему сведению! Конечно, я купила его на распродаже, но сомневаюсь, что библиотекари могут себе позволить даже это. Они зарабатывают возмутительно мало. Вы знаете, что в Калифорнии ассенизаторы зарабатывают больше, чем библиотекари?

Он: Э-э-э...

Я: И потом, меня там не будет.

Он: Не понял?

Я: Меня не будет на этой встрече. – При этом я начинаю думать, что он не так умен, как показалось сначала.

Он: Тогда кто там будет?

Я: Лидия, моя начальница.

Он: Вы сводничаете для своей начальницы?

С этого момента все шло под откос.

Один или два – это я еще могу понять, но все? Вероятность того, что «Фотинайнерз» выиграют следующий Суперкубок, и то выше. И потом, с чего они вообще взяли, что будут встречаться со мной? Я совершенно не готова заводить ребенка.

Единственный, кто оказался готов к предстоящей встрече, – парень, с которым я познакомилась в прачечной. Узнав, что ему придется встретиться с Лидией, он выдержал секундную паузу и поинтересовался:

– А она занимается сексом с извращениями?

Я бы не удивилась, если б нашла один-другой кнут у Лидии в шкафу, поэтому ответила:

– Конечно.

Потом он продолжил выспрашивать:

– Она высокая?

– Да. – Это я могла подтвердить без колебаний.

Пауза.

– А у нее есть сапоги? Меня очень возбуждают сапоги.

У меня чуть мозги не вскипели, когда я попыталась быстро вспомнить, видела ли я когда-нибудь Лидию в сапогах. Но должна же у нее быть хоть пара сапог, правильно? Однако я не была уверена.

– Должно быть, есть.

Опять пауза.

– Но вы не можете сказать наверняка?

– Если честно, то нет.

Это стало последней каплей.

И вот результат – уже вечер понедельника, а еще не назначила ни одного свидания. Именно в этот момент позвонил Люк.

– Привет, Кэт. Пришла пора платить по счетам.

– Что? – Я хмуро уставилась на трубку. О чем это он говорит?

– Помнишь, о чем мы договорились, когда ты попросила меня помочь со своим заданием?

– Да. – Я навсегда запомню этот день, когда моя жизнь вошла в крутое пике.

– Ты пообещала выполнить любое мое желание.

– Ну?

– Вот я и требую его выполнить. Я заеду за тобой в пять. Я выпрямилась на стуле, осознав, что он сказал.

– Что?! В пять?

– Ты сегодня проведешь вечер со мной.

Я затрясла головой так яростно, что чуть не свернула себе шею.

– Нет, нет, нет! Я не могу! Мне нужно договориться о завтрашних встречах!

– Ты мне обещала. Ты что, хочешь нарушить свое слово?

Черт, он меня подловил.

– Нет.

– Хорошо. Тогда в пять. – Он повесил трубку.

Я постучала головой об стол. У меня нет на это времени! Мне нужно сосредоточиться! Речь идет о моем повышении! А Люк желает, чтобы я отправилась развлекаться. Но хуже всего то, что какая-то часть меня хотела плюнуть на задание и хорошо провести время с Люком. Я взяла анкету с данными Джозефа (того парня, которого я встретила на выставке Гэри) и набрала номер его мобильного. Он ответил после третьего звонка.

– Слушаю.

Я съежилась, почувствовав холод в его тоне. Ну хорошо, была не была!

– Джозеф, это Кэтрин. Мы встречались на открытии выставки.

– Ах да. – Его голос потеплел. Появились игривые нотки. – Как дела?

– Ужасно.

– И может быть, нужна моя помощь?

– Вы завтра свободны?

– Это касается вашего... проекта?

– Да. – Я затаила дыхание. Скажи «да», пожалуйста, скажи «да»!

– Конечно, завтра я могу. Как насчет восьми часов?

– Знаете что? Я вас люблю.

Он засмеялся.

– Не думаю, что вашему кавалеру это понравится.

– Моему кавалеру? – Я нахмурилась. – А, вы имеете в виду Люка?

– Это парень, который был готов оторвать мне голову в тот вечер?

– Ничего подобного он не хотел. Люк – пацифист.

Джозеф фыркнул.

– У меня сложилось другое впечатление.

Я пожала плечами. Ну и ладно.

– Завтра. Ровно в восемь в отеле «Марк Хопкинс». Вы не сможете ее не заметить – она высокая красивая блондинка.

– Кэтрин, вы дадите мне свой номер телефона? Я бы хотел позвонить вам.

О, как мило! Он хочет позвонить и сообщить, как прошла встреча. Очень предусмотрительно. Я скороговоркой выпалила свой номер, а потом решила дать ему еще и номер домашнего телефона, если он захочет позвонить сразу после встречи с Лидией.

Когда я закончила разговор с Джозефом, чувство неизбежности Страшного Суда превратилось в легкую тревогу, а с ней я могла справиться. Отмахнулась от нее – и сосредоточилась на организации следующих свиданий.

Чуть позже в дверь постучали. Я открыла ее и увидела Люка. Я поджала губы.

– Разве уже пять часов?

– Я тоже очень рад тебя видеть. Это всегда большое счастье для меня.

Я закатила глаза, но все равно стала выключать компьютер.

– Ты нарочно так пунктуален, решил свести меня с ума?

– Свести тебя с ума – одно из тех удовольствий, которые я с нетерпением предвкушаю.

Я прищурилась и посмотрела на него. Возникло смутное подозрение, что он вкладывает в эти слова некий особый смысл. Если бы это сказал кто-то другой, я бы знала, что имеется в виду, но Люк? Он не мог на это намекать.

Или мог?

Хм.

Да нет.

Я пожала плечами и стала убирать бумаги со стола. Что-то я чересчур чувствительна.

– Ну ладно, я готова. – Я направилась к двери, с тоской оглядываясь на рабочее место через плечо. Мне столько предстоит сделать!

– Да брось ты, пипетка! – Люк обнял меня за плечи и вытащил из кабинета. – Нам придется заехать в пару мест, а уж потом двинемся ко мне.

– Мы едем к тебе домой?

– Ага. – Он улыбнулся одной из секретарш нашего отдела, которая подняла на него взгляд. Она вытаращилась на Люка, потом мельком посмотрела на меня и снова уставилась на Люка.

Я покачала головой. Люк, конечно, привлекательный, но нельзя ли вести себя скромнее?

Снова переключив внимание на Люка, я спросила:

– Это и есть твое желание – отвезти меня к себе домой? И все?

Он пожал плечами.

– Вообще-то я хотел сводить тебя в оперу, но подозреваю, что ты к этому еще не готова.

Я нахмурилась. Я люблю музыку. Слушать. Например, в лифте.

– Почему это я не готова?

– Потому что для этого опять нужно покупать одежду, а вряд ли ты снова так легко на это решишься. – Он нажал кнопку вызова лифта.

Не понимаю.

– Зачем покупать одежду, чтобы пойти в оперу?

Двери лифта открылись. Я кивнула двум дамам (кажется, из отдела сбыта), находившимся в нем. Люк нажал кнопку нижнего этажа.

– Потому что, Кэт, мне хочется купить тебе вечернее платье.

Я сморщила нос.

– Зачем, ради всего святого, тебе это нужно?

Он наклонился так, что его нос почти касался моего.

– Потому что я хочу увидеть тебя в вечернем платье.

Женщины позади нас вздохнули, а потом прыснули (до сих пор я даже не знала, как это звучит). Я сердито посмотрела на них, что, впрочем, никак не умерило их любопытства. Потом так же сердито посмотрела на Люка.

– Не понимаю.

Он невесело улыбнулся и дернул меня за локон, выбившийся из прически.

– Я знаю.

Я нахмурилась и засунула злополучную прядку назад, в пучок. Почему мне вечно кажется, что я не понимаю его шуток?

Люк каким-то образом умудрился найти место для парковки прямо перед зданием офиса. Только Люк может найти парковку там, где в рабочие часы ставить машину не положено.

– Нам нужно заехать в пару мест прежде, чем мы поедем ко мне домой, – снова сказал он, завел машину и выехал с обочины.

– Хм! – Интересно, разозлится ли Лидия, когда выяснит, что на завтра я договорилась только с одним кандидатом?

– Я подумал, почему бы нам не пообедать дома. Хочешь, закажем что-нибудь с доставкой? Пиццу, например. Или захватим что-нибудь в итальянском ресторанчике – я знаю, как ты любишь феттучини из ресторана «Фиора».

О! Может, у меня получится раскрутить Джозефа, в положительном смысле, конечно. Я уверена, что он самый лучший – авось она проглотит, если я скажу, что хотела сначала представить ей самого лучшего кандидата, чтобы не пришлось тратить время на менее достойных. В конце концов, ее время действительно очень ценно.

– Или я могу приготовить блюдо из пасты.

Я что-то промычала в ответ. Неплохая идея. Она поблагодарит меня за инициативность и поймет, что я идеальный заместитель по исследовательской работе.

– Кэтрин!

Я повернула голову и увидела, что Люк хмуро уставился на меня, вместо того чтобы смотреть на дорогу.

– Смотри, куда едешь! Ты знаешь, что большинство автокатастроф случается из-за того, что машины выезжают на встречную полосу?

Он тихо чертыхнулся, но, к моему облегчению, снова стал смотреть на дорогу.

– Наверное, это была дурацкая идея.

– Какая?

– Эта. – Он неопределенно махнул в мою сторону. – Я мог бы предвидеть, что ты мыслями будешь не здесь, а в своем офисе. Отвезу-ка я тебя домой.

Будь при мне кнут, я бы немедленно выпорола себя. Вот ведь стерва! Люк же для меня старается – правда, не знаю, что именно он собирается делать, но все равно нужно пойти ему навстречу.

А потом я вспомнила: когда мы учились в старшей школе, он предложил мне съездить на какую-то выставку в Аквариум Стейнхарта, уверяя, что мне понравится. Никогда не забуду выражение его лица, когда я бросила его в последнюю минуту. Конечно, я отменила этот поход только потому, что папа опять проигрался и мне нужно было подработать репетиторством, чтобы оплатить жилье, но все же...

Я положила руку ему на плечо.

– Прости, Люк. Я должна тебе желание. Я попытаюсь. Честно.

Он посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом (благо, мы стояли на светофоре). Потом улыбнулся.

– О’кей.

Вот так, он просто взял и простил меня. Я не успела почувствовать себя идиоткой, потому что мы остановились перед магазином игрушек.

– Мне нужно кое-что купить. Если увидишь полицейского, объедешь квартал кругом. Хорошо?

Я и кивнуть не успела, а он уже выскочил из машины. Я поправила очки и посмотрела, как Люк кинулся в магазин.

Что он собирается покупать в магазине игрушек? Вряд ли здесь торгуют пармезаном.

Я внимательно следила, не появятся ли представители власти, когда Люк вернулся.

– Быстро ты!

Он ухмыльнулся и плюхнулся на водительское сиденье.

– Я знал, что мне нужно.

– А что это? – Я ткнула пальцем на пластиковый пакет, который он поставил на консоль между нами.

– Не смотреть! – Люк схватил пакет и переставил на заднее сиденье. – Потом увидишь.

Тайны! Я сморщила нос. Не люблю, когда меня держат в неведении. Сюрпризы – это то, к чему нельзя подготовиться.

Маловероятно, что Люк готовит для меня нечто ужасное (если он это сделает, то сильно пожалеет), поэтому я откинулась на спинку сиденья и расслабилась.

– Теперь к тебе?

– Нет, еще одна остановка.

Оказалось, возле продуктового магазина. На этот раз он взял меня с собой.

– С чего начнем? – спросил Люк и взял тележку.

Я огляделась, пытаясь определить, где что находится. Впрочем, если ты хоть раз был в супермаркете, то знаешь, как устроены они все.

– Нужно держаться внешней стороны прохода и обойти весь магазин.

– Почему?

– Потому что действительно нужные вещи – на внешней стороне прохода. Внутри всякая бесполезная дрянь, которую без конца рекламируют по телевизору. Ну, вроде хлопьев.

Глаза у Люка загорелись.

– Фруктовое драже! Я сто лет его не пробовал!

Я потянула его за руку, пока он не заметил полуфабрикаты.

– Давай начнем с овощей.

В небольшом споре по поводу нашего меню я победила, настояв на салате и феттучини в его исполнении (блюдо, ради которого стоит умереть). Мы также купили мороженое на десерт и пачку хлопьев для Люка. По пути к кассам мы шли мимо прилавка, где пахло чем-то очень знакомым.

– Не может быть! – воскликнула я.

– Что случилось? – Люк остановил тележку рядом со мной. Не веря своим глазам, я указала на красочную витрину.

– Видишь все эти ароматические штуки?

– Да. – Он взял бутылочку с маслом для массажа и изучил этикетку. – Ну и что?

– Их делает моя соседка по дому.

Когда Рейнбоу рассказывала о своем бизнесе, я представляла себе самодельные средства в разнокалиберных баночках и скляночках. А вместо этого я увидела замечательные дизайнерские упаковки – элегантные, миниатюрные цветные бутылочки, которые так и хотелось купить.

– Выглядит неплохо. – Люк бросил бутылочку в тележку. – Нам нужно будет попробовать.

Нам?

Он зашагал к кассам, а я побежала следом, собираясь спросить, что он имел в виду. Но они с кассиром уже обсуждали футбол, смеясь, как старые друзья.

Вероятно, под «нам» он подразумевал – «нашему величеству»?

Мы быстро добрались до дома Люка. Я надеялась, что успею заглянуть в пакет из магазина игрушек, пока мы будем заносить покупки. Но он шлепнул меня по руке и велел вести себя пристойно.

Я надулась.

Люк легко, вприпрыжку поднялся по лестнице в свою мансарду. Поставил сумки и принялся рыться в карманах в поисках ключей. Я с подозрением уставилась на него.

– Что-то ты весь вечер чересчур оживленный. Он ухмыльнулся мне через плечо и открыл замок.

– Я проведу этот вечер с самым дорогим мне человеком, и поэтому я оживлен. – Он распахнул дверь настежь, подхватил сумки и вошел, оставив дверь открытой для меня.

У меня не было слов. Я потрясенно смотрела, как он скрылся где-то в недрах квартиры. И нечего так удивляться! В конце концов, Люк тоже самый дорогой для меня человек. И все же эта фраза шокировала меня до немоты.

– Эй, пипетка, ты заходишь или нет?

Это быстро вывело меня из ступора.

– Не называй меня пипеткой! – Я направилась в кухню и поставила сумки на стойку. – Я не пипетка, я уже полностью выросла из этого детского прозвища.

Люк выглянул из-за дверцы открытого холодильника.

– Ты такого же роста, как и в тот день, когда мы встретились!

– Это потому что девочки раньше взрослеют.

Он ухмыльнулся и стал чем-то похож на волка.

– Я помню.

Невыносимый! Лучше всего – не обращать на него внимания, поэтому я стала разбирать покупки.

– Я сам этим займусь. – Люк выхватил сыр у меня из рук. – Иди переоденься.

– Переодеться? Зачем?

– Чтобы не запачкать свой костюм. Ты будешь помогать мне готовить.

Я сморщила нос. Я не умею готовить, и Люк это знает.

– Не думаю, что это удачная идея.

– Это отличная идея. – Он бросил на меня хитрый взгляд. – Боишься, что не справишься?

– Кто? Я?! – Черт подери, он знает, как задеть меня за живое.

– Тогда приступай!

– Мне не во что переодеться.

– Ничего, я что-нибудь найду. – Он повел меня по металлической винтовой лестнице в свою берлогу (это его слово, не мое), порылся в ящике, вытащил свою футболку и протянул мне. – Надень это.

– Только это? – пискнула я.

– Она длиннее, чем большинство юбок, которые сейчас носят женщины.

Я уставилась на футболку.

– Но не я!

– Знаю. Очень жаль. – Он дернул меня за прядку, снова выбившуюся из прически. И оставил меня переодеваться.

– Вечно ты стараешься вытащить меня из костюмов, – ворчала я, снимая пиджак.

– Это цель всей моей жизни, – ответил он снизу.

Я скорчила рожу в его сторону и переоделась. Люк был прав – черт его подери! – футболка доходила мне до колен.

И все же было немного неловко бродить по дому мужчины в одной футболке. Мое нижнее белье (да-да, новое, то самое, которое купил Люк) почти не считалось. Оно было тоненькое, как паутинка. Я несколько раз моргнула, когда поняла, о чем я сейчас подумала. По дому мужчины? С каких это пор Люк – мужчина?

То есть я всегда знала, какого он пола, но никогда не осознавала этого. Ну, как, например, предполагается, что кукла Барби – женского пола, но в то же время и нет, потому что она – бесполая.

Люк больше не был бесполым.

Так, меняем ход мыслей.

Ух ты, у него шикарная кровать! Я провела пальцем по одеялу и подумала, как, наверное, здесь уютно спать. Тут же залилась румянцем, когда представила Люка, развалившегося под одеялом, и сбежала оттуда – в смысле, пошла помогать готовить.

Мансарда Люка оформлена в стиле минимализма, и это подчеркивает ее огромность, а с верхней ступеньки она казалась вообще необъятной. Я видела прихожую, жилую зону, кухню в глубине и маленький офис с отдельным входом, похожий на альков.

Не знаю, как Люку это удается, но в его мансарде всегда уютно. Мебель в основном светло-кремовая, но по всему дому встречались и пятна теплых тонов – от больших картин на стенах до подушек и безделушек. Он всегда отдает мне ненужную мебель, но я никак не могу создать такой же уют.

Вот когда у меня будет собственный дом, все изменится.

– Очень вовремя, – сказал Люк, когда я вошла на кухню. – Вот, бери.

Я посмотрела на посудину, которую он мне протягивал.

– Ты что, всерьез хочешь, чтобы я этим занималась?

– А почему нет? – Он достал кастрюлю и поставил ее на маленький огонь.

– Потому что... – Я смутилась под его взглядом, исполненным веры. – Я не Джулия Чайлд [15]. И мои познания в кулинарии ограничиваются умением открывать консервные банки с тунцом.

– Боже, Кэт, ты такая смешная!

– А ты знаешь, что американцы съедают восемнадцать акров пиццы в день? Думаю, нам следует внести лепту в общее дело. – Я поставила миску и потянулась за телефоном, висевшим на стене.

Люк перехватил мою руку прежде, чем я успела снять трубку. Он притянул меня к себе и пальцем поднял мой подбородок.

– Я здесь, я тебе помогу. Это будет просто. Невелика премудрость.

– Точно?

– Думаю, после стольких лет ты могла бы мне доверять.

Сердце сжалось от обиды, прозвучавшей в голосе.

– Я тебе верю. Честно!

– Так вот, я утверждаю, что ты можешь это сделать.

Я смотрела в его ясные глаза и чувствовала, что он говорит не только о приготовлении итальянского блюда, но мой мозг не мог постичь, о чем еще. Он стоял так близко и пах так хорошо, что я почти видела, как его феромоны соблазняют меня змеиным танцем. Я придвинулась еще ближе. Интересно, вкус у него такой же волнующий, как запах?..

Черт!

Я шагнула назад, пока не сделала то, о чем потом всю жизнь буду жалеть. Он же ничего не может поделать со своими феромонами, так же, как и я со своими по отношению к Ребекке или той барменше.

У него был какой-то затуманенный взгляд, и я не могла понять, о чем он думает. Я представила, что за мысли могут бродить в его голове, и у меня запылали щеки.

Я прочистила горло.

– Пожалуй, я смогу вскипятить воду, не испортив ее.

– Займись этим, – наконец ответил он, – а я пока переоденусь.

Прекрасно, теперь он на меня разозлился. Я схватила кастрюлю и швырнула ее в раковину, вывернула кран и сердито уставилась на воду.

Рука Люка скользнула мне на талию, и он положил подбородок мне на макушку.

– Не беспокойся ни о чем, Кэт. Я люблю тебя.

Я расслабилась и прислонилась к его груди.

– Несмотря на мое неумение общаться?

– Именно за твое неумение общаться.

В его голосе чувствовался смех, поэтому я не стала притворяться обиженной. Он поцеловал меня в висок и ушел переодеваться.

Готовить обед с Люком оказалось очень забавно. Он прав, я не такой уж и безнадежный повар, как думала. Вообще говоря, обед получился прекрасный. Люк ухмылялся каждый раз, когда я громко восхищалась едой. Время от времени он намекал, мол, может, хоть сейчас я наконец поверю, что он всегда говорит правду. Но я и так это знала.

Люк убирал со стола, а я заварила себе чашку чая и прошла с ней в гостиную. Свернувшись калачиком на диване, я сжала чашку в ладонях и стала рассматривать картину, которая занимала почти всю противоположную стену.

Я видела ее много раз, я даже помню, когда Люк купил ее (и тот шок, который я испытала, услышав, сколько он за нее выложил). Но, рассматривая ее сейчас, я поняла, что она выглядит очень знакомо. Насыщенный цвет, размытые формы... Хотя казалось, что если смотреть на нее достаточно долго, можно увидеть четкий рисунок – как на плакатах с оптической иллюзией.

Люк тихо зашел в комнату со стаканом воды и пакетом из магазина игрушек.

– Эта картина, – я показала на стену, – работа Гэри, да?

– Да. Он очень талантлив. – Люк сел на пол передо мной, спиной прислонился к дивану и уставился на нее. – Мне нравится честность в его работе, то, как он отсекает все лишнее, чтобы обнажить сущность вещей.

Я прикусила губу и снова посмотрела на картину. Я видела в ней только фонтан брызг, но что я понимаю в искусстве?.. Я отвлеклась от картины, потому что Люк зашуршал пакетом.

– А теперь можно посмотреть? – Я наклонилась и заглянула ему через плечо. – Что это?

Он легонько шлепнул меня по руке, когда я потянулась к одной из маленьких баночек.

– Будь хорошей девочкой, и я позволю тебе поиграть.

– А я хорошая девочка! – запротестовала я.

Он усмехнулся и снова стал расставлять баночки на стеклянном кофейном столике.

– Это краски? – Я села на пол рядом, взяла одну из них. Подняла брови и уставилась на Люка. – Краски для рисования пальцами? У меня таких не было с тех пор, как... я вообще не помню, чтобы рисовала раньше! – нахмурилась я.

– Поэтому я их и купил. Тебе не хватает в жизни развлечений. – Он вынул пару листов плотной бумаги и положил на стол. – Ты слишком серьезна.

– Вовсе нет. – Я скрестила руки на груди. – Я все время развлекаюсь.

Люк искоса взглянул на меня. Всего лишь на секунду – но он смог выразить свое недоверие четко и ясно.

– Но я действительно развлекаюсь! Все время!

– Когда это? – Он поднял бровь.

– На работе!

– Кэт, – мягко произнес он, будто сообщая плохую новость, – работа есть работа, это не развлечение.

Я плотнее сжала скрещенные на груди руки. О чем это он?

– Вот. – Он вручил мне лист бумаги. – Дай себе волю. Рассмеши меня.

Отлично! Я встала на коленки перед столом и выхватила лист из его рук. Открыла баночку с красной краской, которую все еще держала в руке, и окунула в нее палец.

Фу! Я почувствовала, как краска забилась под ноготь. Я вперила взгляд на бумагу, еще не зная, что буду рисовать. Потом на меня снизошло вдохновение. Со злобной ухмылкой я стала накладывать резкие мазки, смешивая краски, которые Люк открывал для меня.

Спустя несколько минут я подняла кулак вверх и произнесла с триумфом:

– Да!

Люк оторвался от красок и посмотрел на меня.

– Уже закончила?

– Не просто закончила! Я создала шедевр. – Я протянула ему рисунок.

Он изучал его, вертя головой и рассматривая под разными углами.

– И что это?

– Это ты. Видишь рожки? – Я яростно ухмыльнулась, когда он, прищурившись, воззрился на меня. Получи!

– Круто, пипетка! – медленно протянул он, зная, что меня бесит это прозвище.

Я ему покажу! Схватив чистый лист бумаги, я начала новый портрет Люка. Потянулась за баночкой зеленой краски и уронила каплю. Вот и хорошо, легче будет рисовать чешую.

Собираясь нарисовать змею с лицом Люка, я не сразу заметила, как моей ноги коснулось что-то холодное и влажное, а когда спохватилась, было слишком поздно. Посмотрела вниз и ахнула, увидев синюю полоску на своей голой ноге.

– Какого черта?!

Люк ухмылялся с видом нашкодившего мальчишки.

– Мне показалось, ноги у тебя бледноваты.

– Люк! Ты испачкаешь всю мебель! – Я замерла, представляя полоски краски на дорогом ковре и на диване...

Глядя мне в глаза, Люк нарисовал еще одну полоску на моей голени.

Чудесно! В эту игру могут играть двое! Я схватила баночку красной краски.

Люк ухмыльнулся еще шире и вооружился не только синей, но и желтой краской.

Первый удар за мной. Я успела поставить красную полосу на его груди и шее, прежде чем он измазал синей краской мой нос. Не тратя времени на то, чтобы вытереть ее, я зачерпнула побольше красной краски и размазала по его плечу.

– Я говорил, что тебе идет синий цвет? – спросил Люки и продолжил ставить точки на моем лице.

Я потянулась за другой баночкой с синей краской.

– Думаю, тебе этот цвет больше к лицу, точнее, к глазам. – Я провела полосу по другой щеке. Не успела я пискнуть, как он схватил меня и усадил к себе на колени. Я попробовала сопротивляться, но Люк крепко держал меня одной рукой.

– Моя очередь, – ликующе провозгласил он, постучал баночкой желтой краски по моему бедру – и жирная струйка вытекла мне на кожу. Прижав мою ногу своей, он начал писать на ней «У КМ вши».

– Очень солидно, Люк!

Он продолжал размалевывать мое бедро, поднимаясь все выше и выше, а я пыталась вырваться на свободу. Ну, я ему покажу!

Не знаю, как именно это случилось, но вдруг что-то изменилось. Его пальцы уже не рисовали, а ласкали мое тело. Я поняла, на чем сижу, почувствовала его дыхание на шее и заметила, как задралась позаимствованная футболка. В этот момент меня меньше всего волновало, виднеется ли из-под нее нижнее белье.

Я стала извиваться еще сильнее, чтобы высвободиться, но вдруг почувствовала, как подо мной что-то зашевелилось.

О черт!

Я замерла, щеки запылали. Несмотря на небогатый опыт, даже я догадалась, что именно зашевелилось, пробуждаясь от спячки.

Я взглянула вниз и увидела, что Люк смотрит на меня, его глаза сверкали из-под полуприкрытых век.

Я ляпнула первое, что пришло в голову.

– Арахис – один из ингредиентов динамита.

– Кэтрин!

Я закрыла глаза, услышав свое имя на его устах, и поняла, что сейчас сделаю какую-нибудь глупость. Например, запущу испачканные краской пальцы в его шевелюру, притяну к себе его голову и выясню, что имели в виду девчонки-старшеклассницы, когда шептались о том, что у него восхитительный рот.

Именно это я и сделала. А он вдруг опрокинулся на спину (вероятно, от неожиданности), и я приземлилась на него сверху.

Все равно. Я была уже в другом мире, изучая его рот. Это было удивительно, тепло и волнующе. Я осторожно пробовала его на вкус, неуверенно, но умирая от любопытства.

И Люк мне позволил. Он лежал подо мной, терпеливо позволяя себя целовать.

Позволяя целовать себя?

Я отстранилась, ошеломленная. Не могу поверить, что я вот так воспользовалась им! Собралась просить прощения, но не успела. Губы Люка накрыли мой рот, и волнение переросло в потрясающее возбуждение.

Кто-то простонал. Только через несколько мгновений до меня дошло, что это была я. Но причина была уважительной – мои руки пробрались под рубашку Люка и смогли прикоснуться к его коже. Волосы на груди сильно отвлекали мое внимание.

Он слегка покусывал мою шею и шептал «Кэтрин».

Услышав свое имя, я открыла глаза и увидела, что Люк обнимает меня.

Люк! Мой лучший друг!

Я в ужасе отпрянула и отползла прочь от него, прижав пальцы к губам. Я боялась сказать такое, что потом не смогу взять обратно. Например, стану умолять отнести меня наверх, в его постель, чтобы я стала его женщиной – навсегда.

Люк смотрел на меня, тяжело дыша.

– Ты измажешь губы краской.

Я убрала руки со рта и уставилась на них. Они только что были под рубашкой моего лучшего друга, ласкали его кожу! Перехватило дыхание. Я вскочила.

– Я... я... – Люк встал, и волна паники еще сильнее захлестнула меня. –... мне нужно идти... – Я побежала по ступенькам так, будто за мной по пятам гнались все демоны ада. Переоделась в костюм, не обращая внимания на то, что повсюду оставляю пятна краски. Уже собиралась бросить одолженную Люком футболку на стул, но после секундного размышления затолкала ее в сумочку. Постирать, как объяснила я себе, хотя знала, что оставлю ее в качестве напоминания о самом прекрасном и самом ужасном вечере в своей жизни.

Люк уже был внизу. Я протиснулась мимо, выскользнула из-под его руки, когда он попытался остановить меня.

– Кэт, подожди...

– Мне нужно идти. Завтра на работу, ты же знаешь. – Я весело улыбнулась ему. Казалось, мое лицо сейчас просто треснет от напряжения. – Спасибо за обед. Было очень вкусно. Поболтаем позже, ладно?

– Кэт...

Я не стала ждать, что он мне скажет. Выскочила так быстро, как только могла, и мчалась вниз по лестнице, затем по улице, до самой автобусной остановки.

Транспортные боги сжалились надо мной – автобус пришел, как только я подошла к остановке. Показав проездной, я направилась к первому же свободному месту, чопорно уселась, натянув юбку на колени. Заметив длинную синюю полоску на голени, я задохнулась и стала ее оттирать. Но краска уже высохла и не сходила, только посветлела немного.

Дома я забралась в душ и стала неистово тереть свое тело мочалкой. Я убеждала себя, что отмываю краску, но в глубине души не могла отрицать, что хочу стереть покалывающее ощущение от прикосновений Люка.

Но это не помогло. Рот все еще помнил прикосновение его губ. Непонятно, что хуже – томительное воспоминание о его руках, ласкающих мое тело, или ноющая боль в тех уголках, к которым он не прикоснулся.

ГЛАВА 11

Чувствовала я себя совершенно несчастной. Из-за зова плоти я потеряла лучшего друга. И, будто этого мало, папа возник на пороге, стоило мне выйти из душа.

– Кэти, девочка моя! – загудел он, как только я открыла дверь, и сгреб меня в медвежьи объятия.

Я постаралась не обращать внимания на удушающий запах спиртного, казалось, сочившегося изо всех его пор.

– Папа, вот так неожиданность!

– Я что, не могу навестить единственное чадо? Черт!

– Сколько?

Он изобразил смертельно оскорбленную добродетель и приложил руку к груди, будто у него заболело сердце. Думаю, из него бы вышел хороший актер.

– Ты меня обидела.

Я вздохнула и направилась в гостиную. Мне срочно нужно сесть, чтобы это выслушать.

Отец последовал за мной, не переставая возмущаться. Пришлось подождать, пока он спустит пар и поведет напыщенные речи о том, какой преданной дочерью наградил его Господь.

– Господь наградил меня преданной дочерью, – выдал он.

Это плохо. Он начинает с этого, только если задолжал большую сумму.

– Я не заслуживаю такого счастья! – покачал он головой и стал вышагивать по узкой комнатушке. Хорошо, что у меня немного мебели и ему не на что наткнуться!

– Я пришел, потому что все мои мысли только о тебе. А ты даже не предложишь отцу выпить!

Я вздохнула.

– Чай будешь, папа?

Он остановился посреди тирады и слабо улыбнулся;

– Нет, спасибо, солнышко. Не найдется ли у тебя бурбона?

– Прости. – Когда это у меня в доме был алкоголь – Все закончилось.

Он испустил глубокий вздох.

– Ну, может, мне и хватит.

Я посмотрела на часы.

– Пап, прости, что тороплю тебя, но если ты закончил проповедь, может, перейдем к цели твоего визита? Уже поздно, а мне завтра на работу.

– Сказать по правде, – он бросил на меня робкий взгляд и опустился на диван, – ты не ошиблась насчет причины моего визита.

Шутки в сторону.

– Папа!

– Я знаю, знаю. – Он поднял руки, чтобы остановить мои возражения. – Но Кэти, солнышко! У меня никогда не было такого расклада!

У меня кровь застыла в жилах. Страшно спрашивать, но мне необходимо знать.

– Насколько хорош расклад?

Он уронил руки.

– Потрясающий!

Черт!

– Сколько, папа?

Когда он мне сказал, я упала со стула. Буквально! Отец кинулся ко мне, наклонил мою голову к коленям.

– Дыши, Кэти, солнышко, дыши! Вот так!

Когда кровь прилила к голове и я смогла издать нечто большее, чем бессвязное бормотание, я выдавила только:

– Ты с ума сошел!

Папа заморгал.

– Кэти, не нужно волноваться!

– Черт подери, папа! Чего ты ожидал? Что придешь сюда, просто возьмешь у меня деньги, а я даже бровью не поведу?

Минутку! Конечно, именно этого он и ожидал! Я же всегда именно так и поступаю.

Я покачала головой.

– Хватит!

– Кэти, детка... – Он смотрел на меня, как побитая собака – ему чертовски хорошо удавался этот взгляд. – Ты должна мне помочь! Ты же знаешь, Айвен не из тех, кто прощает...

– Только не Айвен! Опять он? – Я схватилась за голову. – Сколько раз я просила тебя держаться от него подальше!

– Я решил, что должен попытаться отыграть деньги, которые ты мне дала.

У меня больше не было сил бороться.

– Папа!

– Я уже получил урок. Клянусь, это в последний раз. – Он поднял вверх два пальца. – Честное скаутское!

– Ты никогда не был скаутом, – пробормотала я и потянулась за кошельком.

Отец затаил дыхание и выдохнул только тогда, когда выписанный мной чек оказался в его трясущихся руках.

– Кэти, ты ангел!

Я фыркнула.

Нет! Скорее, идиотка, но точно не ангел. У ангелов не возникает такого сумасшедшего желания убить кого-то, как у меня сейчас.

Отец чмокнул меня в щеку и похлопал по плечу.

– Я обещаю, что завяжу. Больше никакого покера.

И только когда он ушел, я сообразила, что он не давал клятвы завязать с рулеткой, блэкджеком и скачками.

Как обычно, на следующее утро я встала рано, собралась и пришла на работу раньше всех. Пока включался компьютер, я положила локти на стол и закрыла лицо руками. Не впервые глаза наполнились слезами. Что делать?

Единственное, что мне остается, – вернуть отца на путь истинный. Пока он совсем меня не обчистил.

Главная проблема заключалась не в его пристрастии к азартным играм – в конце концов, он раньше был биржевым маклером. Азарт у него в крови, и когда-то он был очень хорошим игроком. Но, пристрастившись к алкоголю, он стал терять над собой контроль и принимать неверные решения. Он бы не стал так рисковать в трезвом состоянии.

Итак, общество анонимных алкоголиков. Я открыла поисковик, нашла его сайт и распечатала информацию о собраниях. Свернув страницу в три раза, я аккуратно засунула ее в сумочку. Может, и не получится затащить отца к ним, но попытаться стоит.