Проклятие династии

ГЛАВА 36

Забравшись с ногами в кресло, Хельга закуталась в плащ и остановившимися глазами смотрела на пламя в камине. В большой комнате стремительно темнело, но девушке было все равно. Только вчера этот дом казался полным жизни, несмотря на то, что обитала в нем старая вдова, оплакивающая мужа и малолетнего сына. Теперь Хельга осталась в большом замке одна. Слуги, пораженные внезапной смертью старой хозяйки, не показывались на глаза, и девушка просто не знала, что будет делать, если огонь в камине погаснет. Не идти же на поиски прислуги по темным гулким коридорам и галереям? Как делла Дисана жила тут одна много лет? И как теперь будет жить она?

Сегодня днем Даральд вскрыл шкатулку из черного дерева и прочел коротенькое письмо вдовствующей принцессы: «Вы двое, Даральд делль Орш и Хельга а-делла Рутт делль Орш, скрасившие последние дни моей жизни, вам я хочу оставить все, что у меня есть. Все равно это больше никому не нужно. Не сомневаюсь, что Гайворон поступил бы так же, ибо он признавал тебя, Даральд делль Орш, своим бастардом и младшим сыном. Пусть будут счастливы хотя бы внуки, если детям не довелось испытать радости».

А вот теперь ушел и Даральд. Сегодня у них была сумасшедшая ночь любви, после которой он долго что-то писал, запершись в бывшем отцовском кабинете. Выйдя, Дар вручил Хельге пухлый конверт и распорядился открыть его завтра на рассвете. На прощание он долго и нежно целовал ее, гладил волосы, обнимал, заглядывал в глаза. Словно хотел запомнить ее навсегда и все повторял, что она должна быть сильной, что она не одна и, что бы ни случилось, одна уже никогда не будет, чтобы помнила его и верила: все будет хорошо. Дар наговорил ей много ласковых банальностей, в результате девушка поняла одно — с мужем что-то случилось. Как ни странно, открытие повергло ее в такую апатию, что вот уже почти час она сидела неподвижно и смотрела пустыми глазами на пламя в камине.

Гулкое эхо шагов далеко разносилось по пустым коридорам и лестницам замка. О приближении гостей девушка узнала заранее. Безумная надежда всколыхнулась в ней, она привстала в кресле, когда распахнулась дверь:

— Даральд?

— Ну что я тебе говорил? — произнес в темноте голос принца Кейтора. — Его тут нет!

— Это еще ничего не значит, — возразил голос Веймара.

— Конечно, его нет, — откликнулась Хельга, которая была настолько разочарована, что даже нашла в себе силы разозлиться. — Он ушел.

— Что я говорил? — подбоченился Кейтор. — А куда?

— Не знаю. — Девушка снова уселась в кресло. — Просто попрощался и ушел. Он никогда не вернется! — Глаза ее сами собой наполнились слезами. — Он говорил, что любит, а сам оставил меня одну в пустом холодном замке…

— Та-ак. — Кейтор чеканным шагом прошелся туда-сюда. — Веймар, что я тебе говорил?

— Ну мало ли, что ты говорил. — Молодой дознаватель присел перед Хельгой на корточки. — Скажи, пожалуйста, он ничего такого не упоминал?.. Ну какое-нибудь имя или название?

— Упоминал, — откликнулся Кейтор, нервно бегая из угла в угол, — я упоминал мэтра Хальмара, который с ним о чем-то уговаривался! Ты еще мне не велел за ним слежку устанавливать. А я тебя…

— Помолчи, пожалуйста! — отмахнулся Веймар и снова повернулся к Хельге: — Постарайся вспомнить. Это очень важно!

— А то твоего мужа прикончат, а ты и пикнуть не успеешь! — снова встрял Кейтор. — Мы тут, между прочим, убийство расследуем. Убийца — мэтр Хальмар, папин придворный маг. А жертва — твой муж. Так что не молчи, если хочешь его увидеть еще раз живым.

Хельга всхлипнула. По щеке побежала слеза.

— Видишь, до чего довел девушку? — воскликнул Веймар.

— Она не девушка. Она — свидетель! — Кейтор отстранил приятеля. — Ты не умеешь работать со свидетелями. Смотри и учись!.. Где он? — рявкнул принц, наклоняясь к Хельге и упираясь руками в ручки кресла. — В глаза смотреть! Не реветь! Соплей не распускать! Отвечать! Быстро! Мы время теряем!

Хельга помотала головой.

— Я ничего не знаю, — срывающимся голосом произнесла она. — Даральд мне ничего не сказал. Он просто пообещал, что все будет хорошо, и оставил письмо.

— Где оно?

— Там!

Веймар поспел первым, но Кейтор запрыгал вокруг него, пытаясь вырвать конверт:

— Отдай! Я первый спросил!

— Нет, я! Я тут старший дознаватель! — Веймар встал на цыпочки, вытянул руку с письмом вверх.

— А я — просто старший! А старших надо… уф… слушаться! — Кейтор почти повис на его руке, пытаясь заставить Веймара опустить ее пониже.

— Ты старше всего на полтора месяца, — Веймар усиленно боролся, — так что это не считается!

— А я — принц! — пустил Кейтор в ход последний аргумент. — И вообще, чего я с тобой церемонюсь?

С этими словами он коротко врезал Веймару в живот. Тот согнулся пополам, принц завладел конвертом, тут же надорвал его.

— Та-ак. — Он развернул сложенные в несколько раз листы пергамента. — Хельга, пиши протокол: «Документ представляет собой четыре листа, исписанных вдоль и поперек мужским почерком… Конверт… мм… бумажный, без гербовых знаков и адреса. В верхнем углу — имя получателя: «Хельге».

— Читай! — хором воскликнули Хельга и Веймар.

— Как хотите! — пожал плечами Кейтор. — Я хотел, чтобы все было по правилам… Итак: «Дорогая Хельга! Когда ты будешь читать это письмо, меня уже не будет в живых…» Ну я так и знал! Что он себе позволяет?

— Ты будешь читать?!

— Угу… Так-так-так… Ну тут ничего интересного, он тебя утешает, говорит, что не мог поступить иначе, что спасал детей от Проклятия… О каких детях он говорит?.. А, вот! Блин, поздравляю, мать! Кого ждете? Мальчика или девочку?

— Ты о ком? — не поняла Хельга.

— О тебе, о ком же еще? Тут так и написано: «Я пошел на это ради тебя и нашего сына… — О, все-таки мальчик! — …сына, чтобы через тридцать лет он не боялся смерти». Ну тут еще всякие там рекомендации типа «вырасти его настоящим человеком», потом еще бла-бла-бла… О, про мэтра Хальмара: «Мой коллега ни в чем не виноват. Он только исполнитель моей воли, ибо сам я по ряду причин не смог сделать это самостоятельно!» О чем это он? — Кейтор опустил письмо и посмотрел на слушателей.

— О том, — Веймар рванулся к выходу, — что ты все-таки был прав!

— Ур-ра! — весело завопил Кейтор, бросая письмо и устремляясь следом. Хельга даже не успела их ни о чем спросить.

Они встретились под вечер возле Королевского кладбища. Когда мэтр Хальмар подошел, Даральд его уже ждал, опирался на трость и держал в другой руке саквояж с необходимыми для обряда вещами.

Спускался прохладный сизый вечер. Днем ненадолго выглянуло солнце, но потом небо опять заволокло тучами. Вторая половина Месяца Охотника[17] начиналась с ненастий. Резкий ветер трепал ветви деревьев, срывал с них листву. Еще вчера-позавчера деревья пестрели всеми красками осени, но после такого урагана вряд ли что-то останется от недавней красоты.

Большие кованые ворота, на которых красовался герб Паннории, были заперты, толстая цепь висела поперек створок, но Даральд легко открыл боковую калитку.

— Прошу вас, мэтр, — сделал ой приглашающий жест.

— Надеюсь, вы уже выбрали место для обряда? — поинтересовался мэтр Хальмар.

— Да. Присмотрел еще позавчера, во время церемонии перезахоронения. Думаю, старый склеп для этой цели — самое лучшее место.

— Главное, чтобы было недалеко. Мне что-то не хочется в одиночку возвращаться назад через все кладбище в такую пору.

— Я договорюсь с призраками, и вас беспрепятственно пропустят к калитке, — без тени улыбки ответил Даральд, жестом приглашая спутника ступить на усыпанную гравием дорожку.

Королевское кладбище представляло собой комплекс склепов, иной раз стоявших так близко друг к другу, что между ними мог пройти только один человек. Над склепами вздымали кроны старые падубы и грабы. Ни единого огонька не было видно вокруг. Только раз или два мелькнули в разрывах туч полная луна и несколько звездочек. Пробираться пришлось почти на ощупь.

Даральд шел впереди — некромант, он прекрасно видел в темноте. Его острые глаза различали даже резные узоры и символы, которыми были испещрены некоторые склепы. Несколько раз Дар раскланивался с кем-то и ненадолго застывал, беззвучно шевеля губами. В такие минуты мэтр Хальмар понимал, что спутник беседует с призраками, и у него волосы шевелились на голове. Оставалось удивляться, какой силой обладает этот человек — и как легко он соглашается с ней расстаться.

Наконец путь закончился. Даральд приоткрыл скрипящую тяжелую дверь и скользнул внутрь. Через пару мгновений в склепе вспыхнул голубоватый свет, и некромант позвал мэтра Хальмара:

— Входите!

Маг опасливо протиснулся в небольшую щель. Внутри было довольно много места — там находилось всего два гроба, стоявшие напротив друг друга. Над обоими висели в воздухе призрачные голубые огоньки, озарявшие каменные своды и старинную резьбу магических узоров. Даже не пользуясь амулетами, маг почувствовал, что это место создано для колдовства.

Скинув камзол и рубашку, Даральд открыл саквояж, достал из него необходимые вещи.

— Пентаграмму я нарисую сам, — говорил он между делом. — И сам же произнесу формулу вызова. Сам же, скорее всего, буду и договариваться, поскольку предполагается, что обряд изначально должен был проводить я. От вас требуется только одно — помочь мне нанести на тело символы, а потом ударить меня ножом и в конце закрыть обряд. Для этого достаточно всего лишь разрушить целостность пентаграммы и произнести стандартную формулу. Вот, — он достал маленький клочок бумаги, — я ее записал, чтобы вы от волнения не забыли. Что еще?.. Ах да! Знаете, как нарушить целостность пентаграммы?

— Стереть часть рисунка?

— Именно. И еще, — Даральд уже начал чертить звезду, — будьте так любезны, зажгите пока свечи.

Вместе, в четыре руки, они сделали необходимые приготовления, после чего Даральд разделся догола и улегся в центре пентаграммы, тщательно следя, чтобы соответствующие части тела попали точно в нужное место.

— Мне следует вас привязать? — Мэтр Хальмар подошел ближе.

— Не стоит. Любая, даже символическая, привязь поставит под сомнение добровольность жертвы. Не бойтесь! Я не пошевелюсь! И вот еще что, — Даральд посмотрел на мага снизу вверх, — когда я подам знак, проведите по этим линиям ножом, чтобы процарапать кожу, — он указал на знаки на своей груди. — Свежая кровь сыграет роль катализатора. — Не бойтесь. Я не закричу!

— Да я, собственно, и не боюсь… — пробормотал маг. Бросив последний взгляд по сторонам и убедившись, что все приготовления закончены, Даральд кивнул мэтру Хальмару и негромким голосом принялся проговаривать формулу вызова.

Тонкая нить Черты перерезала мир надвое, отзываясь на его слова. Не поворачивая головы, Даральд увидел Стражей Черты и Призрака-Проклятие, стоявшего за их крылатыми спинами. Интересно, зачем Стражам крылья?

«Сделаешь шаг — узнаешь сам!» — откликнулся Призрак.

— Ты примешь мою жертву? Я пришел сам, как договаривались!

Мэтр Хальмар вздрогнул — настолько чужим показался ему голос лежащего на полу человека.

«Мы договаривались немного не об этом. Ты должен сам переступить Черту!»

— Не понимаю.

«Ты должен…»

Призрак ничего не успел сказать или сделать — в щель приоткрытой двери ввалились сразу двое.

— Ну ё-мое! — Перепачканный так, словно неделю шастал по трущобам и болотам, Кейтор всплеснул руками. — Вей, ты только погляди! Они все-таки это сделали! Дядя, в таком виде на холодном полу вы непременно себе что-нибудь отморозите! Вставайте-вставайте! Вас там жена ждет, а вы тут… Нет, общение с эльфами до добра не доводит! Вам все-таки понравилось участвовать в оргиях с извращениями!

«Что он тут делает?» — прошипел Призрак.

— Не знаю, — отозвался Даральд. — Я его не приглашал.

— Вы с кем это там беседуете, дядюшка? — тут же насторожился Кейтор. — Разве не знаете правило: «Больше двух — говорят вслух»! Так-так! — Он прошелся по пентаграмме, чудом не отдавив Даральду пальцы, всмотрелся в темноту. — Ой, а чего это?

— Это Черта — скрипнул зубами Даральд и кивнул мэтру Хальмару, — пожалуйста, не отвлекайтесь! Вспомните, о чем я вас…

— Черта? — донесся голос Кейтора. — Та самая? Настоящая? Ух ты!

— Что? — Даральд выпрямился. — Стой! Куда? Назад! Но Кейтор уже сделал шаг…

И исчез.

«Свершилось! — прокатился восторженный голос Призрака. — Проклятие снято! Ты, добровольно перешедший за Черту… Стой! Нельзя! Положи, где взял! Фу! Да что же это такое!!!»

— Ни фига себе! — донесся голос Кейтора. — А тут здорово! Ух, ты! А можно мне…

«Не-э-эт!» — взвыли Стражи Черты дурными голосами. Послышались топот, какой-то шум, сопение и пыхтение.

— Ну всего одну штучку! На память, а?

«Прекрати-и-и! Ай!»

— Ну вот видите! А вы боялись!.. О, а это что? — грохот, шум падения.

«УБЕРИ РУКИ!»

Вскочив, Даральд громко и четко произнес формулу вызова второй раз и, выхватив у остолбеневшего мэтра Хальмара кинжал, полоснул себя по груди.

Черта проявилась снова, разрезала мир на две половинки.

— О, привет, дядюшка! — стоявший на той стороне Кейтор помахал рукой. — Я вас вижу! Смотрите, что у меня есть! Круто, правда?

Он поднял руку, показывая приличный пук выдранных из крыльев Стражей Черты перышек. Сами Стражи отсутствовали. То есть они отсутствовали на привычных местах, но обнаружились каким-то образом взлетевшими под потолок и смотрящими оттуда затравленными глазами. Призрака-Проклятия нигде не было видно. Виднелся какой-то демон, сжавшийся в комок в уголке и закрывавший голову лапами.

«У… уберите его, пожа-алуйста!» — скулил он.

— Как?

«Да как хотите! Лишь бы его тут не было!»

«Да! Заберите его назад! Просим! Очень просим!» — загомонили Стражи.

— Кейтор, иди домой! — ласково, как к ребенку или сумасшедшему, обратился к принцу Даральд, протягивая руку. — К нам!

— А я, по-вашему, где? — воинственно упер тот руки в бока.

— Ты — на том свете! За Чертой!

— Да вы что? — всплеснул принц руками. — Это я что, умер?

«Не-э-эт! — хором взвыли Стражи и демон. — Только этого нам не хватало! Будь жив-здоров ещё три тысячи лет!»

«Я думал, это я — Проклятие династии, — добавил демон, — но, оказывается, я легкое недомогание! Так что давай ты пойдешь домой, к мамочке и папочке, и оставишь нас в покое! У нас своих хлопот полно, тебя нам только не хватало!»

— А Проклятие династии? — поинтересовался Даральд.

«Да снято оно, твое проклятие! Снято, — заскулил демон, — как только кто-то по доброй воле переступит Черту, оно тут же снимается. Только его заберите! Нам такой жертвы даром не надо! Он нам тут весь потусторонний мир испоганит!»

Кейтор открыл было рот, чтобы высказать демону все, что он думает об иномирном гостеприимстве, но Даральд в это время сделал решительный шаг вперед, протягивая руку.

Руке не стало холодно. И больно. Он дотянулся и почти сомкнул пальцы на запястье младшего принца. Но Кейтор, гордо проигнорировав руку дядюшки, важно прошествовал мимо, скорчив страшную рожу несчастному демону.

Ко дню свадьбы принцессы Лианы Кришталльской и принца Клеймона Паннорского погода несколько улучшилась — постарались адепты Созидателя, разогнали облака подальше от столицы и заставили их пролиться дождем над ближайшими провинциальными городами. Альмрааль заранее украсился стягами, гирляндами поздних цветов, пестрыми полотнищами и большими деревянными щитами с гербами городов обоих союзных государств. Опять, как в дни Осенней ярмарки, на площадях было много народа, выступали жонглеры и фокусники, танцоры и музыканты, в храмах одна за другой шли мистерии на мифологические и исторические темы. По городу разъезжали юноши в национальной одежде кочевников — далеких предков паннорцев, которые тысячу лет тому назад пришли сюда с востока.

Единственный, кто не принимал участия в празднестве, был младший принц Кейтор. Со вчерашнего вечера его нигде не могли найти. Казалось бы, только что он вертелся повсюду, совал всюду свой любопытный нос, — и вдруг исчез. Его не было в кухне, где повар с удивлением взирал на гору пирожных, которые никто не пытался стащить. Его не видели в большом зале — никто не пробовал качаться на шторах. Без него гвардейцы начищали доспехи и оружие — и никто никому не мешал. Без его ехидных замечаний принц Клеймон прошел последний инструктаж на тему «Курс молодого супруга, или Как сделать так, чтобы первая брачная ночь не стала последней». Более того — никто не пытался сорвать старшему брату его законный мальчишник. И еще много вещей так и осталось тайной для окружающих, потому что никто не узнал, что еще мог бы изобрести человек, который за две минуты успел до икоты напугать фамильное Проклятие и нескольких Стражей Черты.

Утро для принца Клеймона началось с жизнерадостного:

— Р-рота, па-адъем! Принца — па-аднять! Вер-ртикаль-но — поставить! Одеть! Пр-ричесать! Р-разбудить!

Только один человек в мире мог начать самый важный день с такого монолога, и принц Клеймон с готовностью распахнул глаза:

— Кейтор? Ты все-таки…

Ведро холодной воды, вылитое ему на лицо, напрочь смыло все, что несчастный брачующийся имел желание сообщить.

— Его нет! — бодро отрапортовал Веймар, опуская ведро. — Я за него!

Клеймон застонал и рухнул было назад, но тут же вскочил, потому что упал затылком в лужу.

— Я его убью, — простонал он. — Ведь он же мне обещал…

— Потом. Все потом. — Веймар, с которым, как вспомнилось с трудом, он вчера все-таки пил, легким движением руки сорвал одеяло. В отличие от мокрого и помятого жениха, юноша был бодр, свеж, подтянут и возмутительно трезв. — Сначала исполните свой гражданский долг, а потом…

— Вот вам гражданский долг! — воскликнул Клеймон, показывая дознавателю два кукиша.

— Поздно, — поджал губы Веймар. — Я тут не просто так. Я при исполнении. Так что извольте одеться и — вперед!

— Не хочу жениться! — взвыл принц. — Я лучше утоплюсь!

— Вода кончилась, — Веймар продемонстрировал пустое ведро.

— Я в озере утоплюсь!

— Бесполезно! Там со вчерашнего дня оцепление.

— Повешусь!

— Если до люстры допрыгнете.

— Из окна выброшусь!

— Как раз на этот случай внизу горка мягких перин.

— Зарежусь! — уже не столь уверенно пригрозил принц.

Веймар молча протянул ему меч, затупившийся настолько, что его можно было без проблем доверить двухлетнему ребенку.

— Отравлюсь… — по инерции предложил Клеймон.

— На банкете после венчания. Я же сказал — я при исполнении… Все, ребята, заходи!

От удара ноги двери распахнулись, пропуская шестерку молодых людей в неброских костюмах, на ходу разминающих пальцы. Не успел принц Клеймон открыть рот, как его окружили, схватили, обездвижили профессиональным захватом и принялись переодевать.

— Где ты их набрал? — Принц попытался несколько раз трепыхнуться, но быстро понял, что без разрешения этих парней может только дышать и говорить.

— У нас, в департаменте Тайной службы, — улыбнулся молодой дознаватель.

— Ты — палач! — выдал несчастный жених в лицо Веймару.

— Я — нет! — Вей улыбнулся еще шире и указал на симпатичного паренька, который как раз в эту секунду профессиональным жестом содрал с плеч Клеймона ночную рубашку. — А вот он — да!

— Старший помощник палача Берд делль Гонт, к вашим услугам, — с застенчивой улыбкой отрекомендовался тот. — Ах, какая у вас спина! Над нею дней пять трудиться можно…

Принц Клеймон понял, что пропал, и смирился, отдавшись на волю судьбы.

Несколько пришел в себя и опомнился он, уже сидя верхом на коне, упакованный в доспехи и вооруженный мечом, посреди королевского парка. Рядом высилась королевская ложа, битком набитая гостями.

— И что мне с этим делать? — поинтересовался принц, осматривая себя и своего коня с ног до головы.

К нему важным шагом приблизился распорядитель.

— Согласно традиции, принц должен сразиться с соперниками, одолеть чудовище и пробраться на балкон к своей невесте. — Он указал жезлом в сторону старой башни.

— Должен? А если я не захочу?

— Придется, — философски пожал плечами распорядитель, взмахнул рукой с криком: — Запускай! — и тут же ринулся куда-то вбок.

— Кого «запускай»? — машинально переспросил принц.

И тут же увидел — кого.

Конечно, в идеале по сценарию в этот момент должен появиться как минимум злобный тролль, размахивающий дубиной и рычащий сквозь стиснутые челюсти. Но, поскольку свадьбу устраивали с опережением графика, настолько с опережением, что отец невесты, король Сейлор Кришталльский, не успел приехать на мероприятие, тролля найти не удалось. Вместо него на поле выпустили роту тяжеловооруженных рыцарей.

Грохоча и топоча, рыцари взяли копья наперевес и всем скопом ринулись на принца Клеймона. Тот побледнел так, что это было заметно даже сквозь забрало шлема.

— Спасите! Я не хочу жениться! — заорал он и дал коню шпоры.

В течение следующих двух часов зрители на трибуне имели удовольствие наблюдать, как его высочество, что-то гулко крича сквозь забрало, носится по парку, тщетно пытаясь прорваться за его пределы. Но рыцари знали свое дело — пока половина гоняла принца Клеймона по парку, остальные рассредоточились цепью и принялись методично сжимать кольцо, постепенно прижимая отчаянно сопротивляющегося «жениха» к подножию башни. Один против всех, Клеймон не мог долго выстоять, и в конце концов его конь уперся задом в тяжелую дверь.

По сценарию здесь должен был произойти последний бой с символическими «силами зла», которые держат в заточении прекрасную принцессу. Но сегодня все шло не так. Под стеной тут же закипел жаркий бой, но внимательный наблюдатель мог заметить, что имеет место совсем другой расклад — не доблестный принц на белом коне пытается разметать заслон из рыцарей и прорваться внутрь башни, а рыцари делают все возможное, чтобы не дать означенному принцу удрать.

Король и королева внимательно наблюдали за схваткой.

— Наш мальчик прекрасно держится в седле, — умильно вздохнула королева. — И мечом владеет прекрасно!

— Моя школа! — выпятил грудь король.

— А вот интересно, он полезет к девочке на балкон, как это делал ты, или воспользуется дверью? — продолжала комментарии ее величество.

— Балкон невысоко. Если он встанет на спину своему коню…

Король осекся — ее величество ткнула его локтем в бок:

— Клеймон, милый! Катастрофа!

— Что?

— Ты посмотри на балкон принцессы! Где праздничная драпировка?

Она была права — красивая вышитая драпировка, которая была прибита к перилам балкона, куда-то делась, и перила предстали перед зрителями во всей своей давно не крашенной и частично проржавевшей красе.

— Где драпировка? — трагическим шепотом произнесла королева, дотянувшись и шлепнув веером распорядителя по голове.

— Драпировка? Не знаю, — побледнел он. — Вчера была на месте…

— Вчера и Кейтор был где-то здесь. — Королева-мать нервно заерзала на месте. — А теперь их обоих нет. Ох, чует мое сердце, это неспроста!

Король Клеймон снял корону и вытер внезапно вспотевший лоб.

Неизвестно, что было бы дальше, но тут они появились.

В смысле, Кейтор и злополучная драпировка.

Кроме упомянутой драпировки, в которую он закутался, на Кейторе были только исподние штаны и домашние туфли на босу ногу. Принц затянулся сигаретой, посмотрел вниз и стряхнул пепел на головы сражающихся.

— Ну чего вы тут орете? — громко поинтересовался он. — Тут, между прочим, люди спят!

Сражающиеся опустили мечи.

— Каа-акие лю-люди? — заикаясь, поинтересовался принц Клеймон.

— Как это — «какие»? А я что — не люди?

— Кей, ты с кем разговариваешь?

На балкон вышла принцесса Лиана, одетая столь же легкомысленно. Увидев, что происходит, девушка завизжала и попыталась спрятаться к Кейтору под драпировку.

— Иди в комнату, Ли, простудишься. — Кейтор попытался отпихнуть от себя девушку.

— А зачем мне в комнату, когда у меня под боком такой большой и теплый ты? — мурлыкнула Лиана, устраиваясь рядом и обнимая его двумя руками.

— Ке… Ке… Ке… Кейтор? — Король медленно встал. — Что эт-то такое?

— Ничего. — Младший принц перевесился через перила и подмигнул остолбеневшему старшему брату: — Как тебе моя задумка? Кейтор сказал — Кейтор сделал!

— Дай затянуться. — Лиана потянула сигарету из пальцев Кейтора.

— Тебе нельзя, Ли. — Принц докурил и бросил окурок вниз. — Подумай о своем здоровье.

Королева-мать поднялась с места мрачная, как грозовая туча.

— И давно ты стал заботиться о ее здоровье? — обманчиво-ласковым тоном спросила она.

— С некоторых пор, — уклончиво ответил Кейтор, крепче обнимая принцессу.

— И как давно длится это «с некоторых пор»?

Принцесса Лиана и Кейтор внезапно покраснели. Оба. И потупились, совершенно синхронно, после чего девушка что-то прошептала.

— Что-что?

— Уже второй месяц, — чуть громче повторила Лиана. Король Клеймон сунул корону под мышку и рванул на себе ворот камзола:

— Я тебя прибью.

— Но, папа! — хором завопили виновники.

— Я тебе не «папа», я тебе король! — воскликнул его величество, не заботясь о том, как это воспримут окружающие. — Ты посмотри, что ты наделал? Ты сорвал свадьбу собственного брата! Ты подумал о его будущем? О его счастье? А вы, ваше высочество, — это уже относилось к принцессе Лиане, — вас рекомендовали как здравомыслящую девушку, а вы… Вы забыли ваш долг!

— Но я не люблю принца Клеймона, — с очаровательной улыбкой сообщила принцесса.

— А я не люблю ее! — отозвался несостоявшийся жених, срывая с головы шлем. — Кроме того, я помолвлен!

— Глупости! — закричал король. — Быстро изволь жениться! А ты слезай оттуда! Я тебе голову оторву, Кейтор!

— Не советую, ваше величество, — промолвил за его спиной глухой голос Даральда.

— А? — Король оглянулся.

— Или вы надеетесь справиться с человеком, перед которым спасовало само Проклятие династии?

Приехавший несколько дней спустя король Сейдор Кришталльский был очень удивлен, узнав, что ему предстоит забрать свою дочь обратно, да не одну, а с мужем и «подарком» в виде ожидаемого весной внука. В честь отъезда молодых устроили массовые народные гуляния, плавно перешедшие в свадьбу принца Клеймона и герцогини Гвельдис делль Ирни.

После этого в Паннории и запредельных государствах установилось затишье, но те, кто близко знал принца Кейтора Паннорского, понимали, что это — всего лишь затишье перед бурей. Не зря же в Паннории и Кришталле в следующие пятьдесят три года резко сократилось количество смертей от старости, болезни и несчастных случаев — Стражи Черты не хотели рисковать.

Кстати, принц Кейтор все-таки стал королем и женил своего сына на младшей дочери Даральда Паннорского. Но это, как принято писать, совсем другая история.