Проклятое дитя

Глава 15

Сегодняшний день не отличался от всех других — Анна была одна, у себя в покоях. Хасина она не видела после того, как он ускакал на своем жеребце. И она уже жалела, что не промолчала и разозлила его своей слабостью. Но не могла она промолчать и не попытаться! Да что толку? Хасин все равно сделает по-своему, а она лишь испортила себе единственный день в году, когда была безгранично счастлива — ведь рядом был он.

Без особого удивления Анна отреагировала на появление секретаря отца, который попросил ее присутствия в тронном зале — вот и настал час расплаты. Она не желала идти, не желала знать, что решил Хасин, не желала находиться под ненавидящими взглядами сотен людей, когда они будут отвечать за собственные поступки, но продолжат обвинять ее.

Большой зал был полон придворных, когда Анна вошла. Возле трона стоял отец, рядом сидела мать. Чуть ниже на ступенях рядом с родителями ее братья и Лили. Леди и лорды образовывали большой круг, в центре которого спокойно стоял Хасин, заложив руки за спину и не спуская с нее взгляда, пока она подходила к семье, продолжая умоляюще смотреть на него. Глаза демона лишь чуть прищурились, не смягчились и не засияли нежностью. Наоборот — стали еще безжалостнее.

— Ваше Величество, — начал Бастард, посмотрев на Тамира и склонившись перед ним в поклоне. — Я благодарен за выполнение моей просьбы собрать здесь всех ваших придворных.

Мужчина лишь хмуро кивнул, глядя на гостя. Он так и остался стоять, явно волнуясь, возвышаясь над своими подданными, которые непонимающе смотрели на него.

Здесь были собраны практически все почтенные семейства Акилона, большинство из которых жили при дворе: фрейлины Ее Величества, так же ее дочерей и невесток; придворные Лорды со своими женами и детьми, возраст которых позволял им бывать во дворце, и большая часть которых была ровесниками двух принцесс и принца Инаса, немногим старше сестер — именно он родился в год заключения Всемирного Договора о Мире. Не один знатный род из тех, кого не было в списке Хасина, так же присутствовал в этот вечер в тронном зале.

Анна широко распахнула глаза в удивлении и резком понимании того, что задумал Хасин, когда после щелчка его пальцев за его спиной материализовалось зеркало, которое он подарил ей два года назад — зеркало, что отражало людские пороки.

— Это, — спокойно начал говорить Бастард, обойдя зеркало по кругу, — один из моих подарков леди Анне в честь ее дня рождения. К сожалению, ее чистота и непорочность не дали ей по достоинству оценить его магические свойства. Но думаю, многие согласятся со мной в его ценности, когда узнают о сути этих свойств. Пороки, дамы и господа, — вот что показывает это зеркало. Самые низменные качества и пристрастия, самые ужасающие и мерзкие увлечения, самые откровенные и пагубные желания. Стоит лишь назвать имя.

Окружающие, затаив дыхание, слушали волшебный голос Хасина, который завораживал своим тембром, но ужасал циничностью и холодностью, презрительностью, которая пронизывала каждое слово.

— И чье имя вы желаете назвать, Ваша Светлость? — прищурился так похоже на отца принц Адринн — первый наследник трона.

— Я назову имена тех, кто заслужил этого своим недостойным, грязным и низким поведением в отношении принцессы Анны. Не раз я предупреждал всех здесь находящихся о том, как важно оказывать леди Анне те же почет и уважение, что и каждому члену королевской семьи. Не раз я предупреждал, что не потерплю оскорблений в адрес будущей императрицы моей империи. Не раз я говорил о том, что каждый ответит лично передо мной за то, что мне не понравится.

Голос Хасина буквально замораживал, а глаза с каждым словом становились все темнее и темнее, пока он обводил взглядом всех присутствующих, пока вовсе не заалели.

— Многие из вас посмели высмеять, оскорбить и унизить принцессу Анну. Я сделаю с вами то же самое, — и улыбка на лице, милая-милая, но ужасающая до такой степени, что одна из дам, по которой скользнул его взгляд в этот момент, лишилась чувств.

Но едва ли кто обратил на нее внимание, не сводя взгляда с Бастарда, лихорадочно при этом вспоминая о своих словах и действиях в отношении Анны, а так же гадая, что может показать зеркало. И на лице каждого был испуг и страх — никто не желал раскрывать свои тайны и грязные секреты.

— Вы понимаете, что нанесете непоправимый вред чести и достоинству…

— Кого? Почтенных семейств Акилона? — насмешливо перебил принца Хасин. — Честь и достоинство, Ваше Высочество, должны проявляться в умении контролировать себя, быть благоразумным и честным, благородным и верным.

— Вы не можете заставить любить, не можете…

— Я разве заставлял? — холодно отчеканил демон, вновь прерывая Адринна. — Я лишь просил о малом — уважении и молчании. Никого не просил любить или ненавидеть. Никого не принуждал к лицемерию. Но меня не услышали даже в такой малости. И каждому держать ответ за невнимание к моим предупреждениям. Вы думали — это пустые угрозы? — почти рычал Хасин, снова обходя зал по кругу и глядя на людей, которые с возрастающим ужасом следили за ним. — Запомните на будущее — демоны всегда выполняют свои угрозы! Приступим? — и снова улыбка на красивейшем лице.

Еще один щелчок и в зале появилось несколько проекций зеркала, чтобы каждый смог увидеть то, что Хасин желал продемонстрировать.

— Вы не имеете права! — воскликнула королева Рабия, когда промолчал ее муж, лишь мрачно выслушивающий демона и не сказавший ни слова против подобного, и никак не отреагировавший на ее взгляды.

— Я имею все права, — выгнув бровь, насмешливо произнес Хасин. — Заимел их в тот день, когда вы отказались признать собственную дочь, Ваше Величество, — и снова презрение в каждом слове. — Заимел их, когда вы не пожелали сделать ничего, чтобы помочь умирающей девочке выжить, принося ее в жертву ваших достоинства и гордости! Мне продолжать? — вкрадчиво произнес демон, глядя на королеву, которая была все еще зла, а еще оскорблена правдой, которую не любил никто.

— Я не потерплю подобного отношения! — смело высказался один из лордов, сделав шаг вперед и презрительно глядя на Бастарда.

Его голос дрожал, и он явно боялся, но все же набрался смелости.

— А лично к вам у меня нет претензий, лорд Ольвар, — хмыкнул Хасин. — Вы, если и ненавидели Анну, то наравне со всей ее семьей. В вас пылает неудовлетворенное тщеславие, ведь именно ваш род был когда-то правящим. Столько поколений уже сменилось, а ваша семья все еще в надеждах вернуть себе власть, — насмешка и издевка была в словах беловолосого демона, когда он подходил к мужчине вплотную, сверял взглядом его наливающееся краснотой лицо. — Но боюсь, вам никогда не добиться этого. Хотя бы потому, что у вас нет наследников, — оглушив этими словами хватающего раскрытым ртом воздух лорда Ольвара, Хасин отошел от него, возвращаясь к зеркалу и становясь перед ним.

— У меня шесть детей! — возмущенно воскликнул мужчина.

— С уверенностью могу сказать, что ваша кровь течет лишь в вашею юной дочери, — хмыкнул демон. — Леди Ольвар, — это он произнес уже зеркалу, а когда его гладь сменилась закрутившимся вихрем, посмотрел на носительницу имени. — Не единожды вы посмели назвать леди Анну "демонским отродьем", — взгляд Хасина, направленный на женщину, был жесток и безжалостен, заставив ту еще больше побледнеть после сказанных слов о ее детях.

Вихрь на глади зеркала рассеялся, показывая картинки, одну за другой, так же как и на всех проекциях по большому залу. Возмущенные, гневные вздохи и выдохи, тишина нарушилась мгновенно, зашептались и зашушукались все, не сводя взгляда с изображений, которые менялись раз за разом. Муж леди, шокировано наблюдающий все то же самое, сначала побледнел, потом покраснел, и кровь снова отлила от его лица.

Анна резко стыдливо отвернулась ото всех, закрыв глаза ладонями. Сквозь слезы, что заволакивали глаза, она все же умудрилась захватить то, что демонстрировало зеркало во всей красе — леди Ольвар с ее любовниками, с каждым, кто им являлся, а иногда и не с одним сразу.

А дальше понеслось по возрастающей. Один за одним Хасин называл имена, а зеркало отражало то, что пряталось за лоском, блеском, манерами и происхождением. Вскрики людей за спиной, нарастающий гомон, возмущения и стоны отчаяния — Анна лишь слышала все это, не смея поворачиваться лицом к тому, что могла увидеть.

Принцесса слышала, как люди пытались выйти из большой залы, но Темные Стражи не выпустили никого. В Хасина летели угрозы и приказы, а он спокойно называл одно имя за другим, срывая маски фальши и благопристойности. Измены, заговоры, интриги, постыдные увлечения и нарушение законов, низменные привычки и ужасающее поведение, спрятанное под покровом знатного имени — чего только ни показало зеркало за полчаса. Плач, мольбы, отчаяние и злоба заполнили весь зал, который гудел, и это гул все нарастал. Шокированные, униженные, оскорбленные, удивленные и разбитые — никто не остался спокойным или не задетым. Если не было названо имени — были открыты вещи, которые подрывали доверие, руша дружбу и любовь. Если имя прозвучало — панические вскрики, ярое отрицание увиденного, а после слезы и отчаяние.

Никто не смотрел на Анну, которая ушла за спины братьев, закрыв глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать этого ужаса за спиной. Но не услышать голос Хасина, когда он начал говорить следующее имя, было нельзя:

— Принцесса Лили Ро….

— Нет, Хасин! — вскрикнула Анна, сорвавшись с места еще до того, как кто-то другой успел отреагировать.

Тамир подался вперед, желая остановить демона, королева в панике вскочила со своего места, но все это уже после того, как Анне слетела с возвышения и кинулась к своему демону, буквально повиснув на его шее и оказавшись в его руках, зашептав лихорадочно ему на ухо:

— Прошу тебя — не надо, — рыдания срывались с ее губ. — Прошу, Хасин!!! Не делай этого!!! Хватит!! Не нужно больше!! Прошу тебя!! Пожалуйста!!

Демон замер на миг, прикрыв глаза. А после мягко обнял Анну, которая тут же заплакала от облегчения, видя в нежном прикосновении его рук к своему телу удовлетворение своей просьбы.

Щелчок пальцев Хасина — и Темные Стражи исчезли, открывая двери из зала, проекции пропали, так же как и зеркало. Глядя поверх головы Анны, Хасин встретил взгляды королевской семьи, направленные на них с девушкой: осуждение, паника, испуг, ненависть и страх. А в глазах Тамира бесконечная усталость и только. Он не был удивлен тем, что видел — не мальчик и многое повидал. Он не был удивлен предательствами и заговорами, что показало зеркало — не единожды раскрывал их и о многих знал заранее. Не был даже задет за живое, когда демон начал произносить имя его дочери. Лишь усталость и признание вины.

С криками, плачем и руганью придворные покидали зал. Королева Рабия стремительно увела Лили, которая была перепугана до ужаса, бросая на Хасина и свою вторую дочь ненавистные взгляды, полные мрачного презрения. Наследники престола переглядывались между собой и бросали на отца выжидающие взоры, ожидая его реакции и действий, явно растерянные и не знающие как реагировать на ужасную правду.

Уже никто не смотрел на Хасина и Анну — все были заняты обсуждение того, что увидели, и им дела не было до демона и проклятой принцессы — куда больше их волновали открывшиеся тайны, нежели причина их открытия. Но Бастард не сомневался, что этот урок будет усвоен как никакой другой — никто не пожелает повторения сегодняшнего вечера.

Анна сотрясалась в его руках, крепко сжимая его шею и пряча лицо на груди. Хасин едва коснулся губами ее волос, легко подхватил на руки и вынес из зала, провожаемый лишь парой рассеянных взглядов — сейчас была масса вещей, куда более интересных.

Демон принес Анну в ее покои, где мягко уложил на кровать, не разрывая объятий и оставаясь рядом. Леди Мирай, пришедшая за ними следом, даже не попыталась возмутиться от подобного непозволительного поведения. Лишь кивнула на взгляд демона и вышла из спальни, прикрыв за собой двери.

И Анну словно прорвало, она зарыдала в голос, сотрясаясь всем телом. А Хасин лишь обнимал, но хоть убей — не понимал причины ее слез. Стыд, страх или смущение — он не знал, что так подействовало на девушку, но плакала она долго и со вкусом. Но даже в слезах, с красным носиком оставалась безумно милой и красивой.

— Тебя не портит даже эта истерика, — нежно касаясь ее щеки, произнес Хасин, заглядывая ей в глаза, когда принцесса начала успокаиваться. — Я только не понимаю причин.

— Это мерзко, — пряча взгляд, тихо прошептала Анна.

— Правда в большинстве случаев не лицеприятна. А каждый из них ответил по заслугам. И не стоит переживать об их чувствах и переживаниях — никто из них никогда не волновался о тебе.

— Это не важно! Ты не должен был допускать подобного! — садясь и с осуждением глядя на продолжавшего лежать демона, который подпирал рукой свою беловолосую голову, опираясь на локоть, воскликнула девушка.

— Поверь мне — многое, из того, что было показано, уже давно не тайна. Любовники леди Ольвар? — насмешливо хмыкнул Бастард. — С кем только она не переспала во дворце! И ни для кого не было секретом, что ее муж — знатный рогоносец. Юная леди Бри? — презрительно скривился демон при упоминании одной из подруг Лили. — О ее развратности так же известно каждому молодому человеку — не один побывал в ее постели за последние полгода, что она при дворце. Лорд Хэйви? О его любви к собственному полу знает даже его жена, которая так же предпочитает ему молодых мальчиков.

— Хватит! — пунцовая от стыда, воскликнула Анна, опуская глаза и смущенно перебирая пальцами.

— До сих удивляюсь, — нежно усмехнулся Хасин, поднимая пальцами ее подбородок и заставляя смотреть на себя, — как ты смогла остаться столь невинной и наивной в подобном месте?

— Мне все это не интересно. Я едва выхожу из своих покоев, едва с кем-то общаюсь, — пожала плечами девушка. — И мне все нравится! — уверенно ответила она, даже немного вскинув подборок. — Зато на мне нет всей это грязи и фальши, лжи и лицемерия!

— Порой я очень сомневаюсь, что ты родилась в то время и в том месте, — хмыкнул демон. — Еще несколько веков назад — и тебе было бы куда проще.

— Но я живу здесь и сейчас.

— Верно. И тебе лучше адаптироваться в мире, в котором ты живешь, а не избегать его, — посоветовал Хасин, с намеком глядя на нее.

— Что ты мне предлагаешь? — возмущенно воскликнула Анна. — Вести себя подобно Лили? Я никогда не смогу…так. Она смелая, раскованная. Я не такая.

— Я говорю не об этом, — мягко хмыкнул Хасин, понимая, что его намек Анна поняла в несколько однозначном свете. — Я не говорю, что ты должна погрузиться в мир, который тебя окружает. Я сказал о том, что ты должна его познать. И явно не на собственном опыте. Просто смотри, изучай, наблюдай — этого будет вполне достаточно: ты умная девочка, и тебе нет нужды совершать собственные ошибки. Тебя не должны пугать откровенные вещи, тебя не должны пугать мерзкие вещи, тебя не должно отталкивать лицемерие — вот ему тебе необходимо будет научиться.

— Зачем? — проворчала недовольно Анна.

— Потому что ты принцесса. Потому что ты станешь женой наследного принца. Это политика, экономика, власть — и без лицемерия ты не добьешься ничего. Научись играть, научись притворяться, добиваться своего любыми путями — и ты станешь сильной. Никто больше не посмеет обидеть тебя, никто не станет осмеивать и издеваться.

— И как рано этому научился ты? — проницательно посмотрела на горько усмехнувшегося ее словам Бастарда девушка.

— Слишком рано, моя Амани. Но и очень быстро я стал тем, кого называют неуязвимым. Ты же слишком слаба в глазах окружающих. И твоя сегодняшняя жалость еще не однажды тебе аукнется, — со вздохом покачал головой Хасин.

Он устало прикрыл глаза и откинулся на спину, вольготно лежа на ее кровати, заложив руки за голову.

— Тебе нужно научиться безжалостности, Анна, — не открывая глаз, произнес беловолосый демон. — Иначе до конца жизни ты будешь в положении безвольной жертвы. И здесь ты бы выжила. Но не у демонов. Им нельзя показать свою слабость и доброту, свой свет. Иначе слишком быстро появятся те, кто захочет этим воспользоваться, осквернить или уничтожить. А это твоя суть — без этого не будет самой тебя.

— Но ведь у меня всегда будешь ты, — мягко улыбнулась Анна, почему-то вдруг несмело протягивая к нему руку — странная робость в его присутствии, никогда не возникавшая прежде, вдруг полностью завладела ею.

Но она все же коснулась кончиками пальцев его лица, и он тут же распахнул глаза. Девушка смутилась его взгляда, впервые видя что-то непонятное и незнакомое ей в серых омутах. Но тут же его взгляд стал привычно нежным и заботливым.

— Я ведь обещал, — мягко произнес Хасин, а его рука коснулась цепочки на ее шее, доставая амулет, спрятанный в вырезе платья.

Анна сжала его пальцы, которыми он держал кулон, в руке, глядя ему в глаза поверх их сцепленных рук.

— Ты такой красивый, — вдруг прошептала девушка, тут же распахнув глаза от удивления, заставив Хасина заливисто рассмеяться, что смутило ее сверх меры.

— Я польщен твоим первым комплементом, — хмыкнул демон, приподнимаясь на локтях и хитро заглядывая в потупленные глаза принцессы.

— Не знаю, сорвалось вдруг с языка, — пролепетала девушка с легкой улыбкой на губах.

— Со мной ты всегда можешь говорить обо всем, что есть в твоей головке. Любые вопросы, даже самые откровенные — ты всегда получишь от меня ответ и не будешь высмеяна или осуждена. Запомнила?

Анна уверенно кивнула ему с более расслабленной улыбкой. А потом с тоской посмотрела на окно, где вдалеке солнце заходило за горизонт.

— Ты скоро уйдешь. А мы едва…

— Я останусь, если ты хочешь, — коснулся Хасин ее лица, которое тут же просияло радостью.

— Хочу, — закивала Анна, но тут же бросила взгляд на дверь. — Только вот леди Мирай…

— Она не будет против, — ответил беловолосый демон, раскрывая объятья, в которые Анна окунулась, успокаиваясь окончательно рядом с ним и в его нежных руках.

Они разговаривали до самого рассвета. Обо всем и ни о чем. Много смеялись и шутили. Девушка ни на миг не отпускала руки Хасина, будто боялась, что он исчезнет прямо на глазах, стоит лишь перестать удерживать.

— Скоро рассвет, — с той же тоской, что смотрела на закат, произнесла Анна, наблюдая, как светлеет небо.

— Что мне сделать, чтобы ты не грустила? — лежа за ней и обнимая ее со спины, спросил Хасин.

Их положение явно было нарушением всех правил этикета и норм приличия, и у леди Мирай была бы истерика, заметь она в постели своей воспитанницы демона, вот так бесстыдно обнимающего юную девушку. Но леди сладко спала в гостиной под мороком этого самого демона, давая им обоим возможность не думать о приличиях и манерах, которые для одного никогда не были приоритетными и соблюдались скорее из вежливости, а для другой не имели значения в отношении Хасина. Для нее демон не был мужчиной, не был соблазнителем, не был грешником и пороком в чистом виде — об этой его стороне она не знала ничего абсолютно: в учебниках о его похождениях не писали, а придворные все же имели совесть, чтобы не шептаться о любвеобильности и популярности Бастарда среди женщин при юных девушках. И тем более Анна — она была абсолютно и слишком наивной, чтобы даже намеки могли быть ею поняты, если бы имели место быть. Все, чем был для нее Хасин — друг и защитник, опора и уверенность в том, что она не одна. И ведь только сегодня она заметила его красоту с чисто женской стороны, но опять-таки не придала своему осознанию какое-то особое значение.

Зато придал сам демон. Анна росла, взрослела, и пусть даже сама не понимала — становилась юной женщиной: в ней просыпался интерес к противоположному полу, а скоро появится потребность в его внимании. И пусть она не замечала этого, но не одну только Лили провожали восхищенными взглядами юноши при дворе.

— Не уходи — слишком невыполнимо для тебя, — невесело хмыкнула принцесса, повернувшись и опираясь подбородком о руку на его груди и находясь близко-близко к его лицу, глядя прямо в глаза. — Тогда пообещай мне, что в следующий раз ты приедешь не на день, а на три. И проведешь их во дворце как мой гость.

— Мне здесь не рады, — хмыкнул Хасин.

— Когда это тебя волновало, — фыркнула весело девушка под согласное кивание демона.

— Хорошо. Я обещаю тебе это время. А теперь спи — у тебя глаза слипаются.

Анна не отодвинулась, а так и уснула на его груди в его руках, прижатая к нему всем телом. И все же не заметила, как Хасин высвободился из ее объятий и вышел из спальни в гостиную, где леди Мирай воззрилась на него в священном ужасе.

— Вы провели в покоях принцессы всю ночь??! — трагическим шепотом воскликнула женщина, не желая огласки данного постыдного факта, но не в силах удержать свой гнев и удивление. — Как вы могли!? Репутация принцессы…

— Едва ли пострадает, — хмыкнул спокойно Хасин, которого отнюдь не злило, а скорее забавляло поведение данной леди.

— Девочка и так живет как в аду! А вы лишь делаете хуже!

Леди Мирай продолжала упорствовать, глядя на него словно на нашкодившего котенка: никто так не смотрел на него — не решались. Это и заставило Хасина усмехнуться почти грустно.

— Поверьте, хуже уже не будет. Я позаботился. И даже если я сейчас выйду из ее покоев, натягивая на ходу рубашку, — хмыкнул демон над резко покрасневшей леди, — никто не скажет ни слова.

— Да уж, вы постарались на славу, — поджав губы и явно выражая свою солидарность с Анной, произнесла почтенная женщина. — Теперь Анну возненавидят еще больше.

— Ее не возненавидят. Ее будут бояться. Это разные вещи, — подметил Бастард.

— Ей так тяжело, — вздохнула леди Мирай, устало опускаясь на софу и глядя на него с тоской, которая не отпускала ее сердце ни на минуту в переживаниях о подопечной.

— Это скоро закончится, — мягко улыбнулся женщине Хасин.

— Сомневаюсь — то место, куда вы ее заберете в разы хуже.

— Это место — мой дом, — твердо произнес демон, — и там я о ней позабочусь.

— Вы не всегда будете рядом, как бы вам ни хотелось этого.

— Это тоже предусмотрено. Анна подрастет, станет сильней и жестче.

— Сомневаюсь, — снова тяжелый вздох.

— Об этом я тоже позабочусь, — загадочно ответил беловолосый демон.

— Как? — невесело хмыкнула леди Мирай, но тут же серьезно присмотрелась к демону, к выражению его лица. — Что вы задумали?! — подозрительно протянула она, поднимаясь на ноги.

— Ничего, что повредило бы принцессе, — мягко улыбнулся Хасин. — Я последний, кто ей навредит. А список слишком длинный, чтобы дойти до конца.

И больше ничего не говоря и не объясняя, демон направился к выходу из покоев принцессы. И вот тогда-то и случилось то, чего так опасалась леди Мирай — в коридоре принц столкнулся с одной из невесток короля Тамира.

— Ваша Светлость, — удивленно и растерянно прошептала Ивия — супруга Адринна, как только нос к носу столкнулась с ним у дверей Анны.

— Выше Высочество, — как ни в чем ни бывало, произнес Бастард, насмешливо и выжидательно глядя на молодую красивую женщину.

— Вам не кажется недопустимым оставаться в покоях принцессы до утра? — взяла себя в руки девушка и осуждающе посмотрела на него.

— Смотря чем заниматься, — хмыкнул Хасин, глядя прямо в широко распахнутые глаза Ивии. — Леди Анна слишком невинна для того, о чем сейчас подумали лично вы, — и будущая первая леди стремительно покраснела.

— Но ведь есть те, кто нет, — вдруг смело, но тихо произнесла девушка, посмотрев прямо ему в глаза.

А следом, сделав реверанс, который весьма наглядно продемонстрировал гостю ее декольте утреннего платья, прошла мимо него, зацепив бедром его руку. Бастард лишь понимающе усмехнулся, провожая ее взглядом.

— Ох, не все пороки я выставил, — пробурчал себе под нос Хасин, тихо посмеиваясь и удаляясь в обратном направлении под сожалеющим взглядом обернувшейся к нему Ивии.