Проклятый — обретя потерять

Глава 21

Мы уже стояли несколько минут, когда я решилась выглянуть в окно. Моя охрана, окружив карету, спокойно смотрела на что-то происходящее впереди и даже не хваталась за оружие, продолжая расслабленно сидеть в седлах. Значит, никакой опасности нет, можно не нервничать. Правда, это легко сказать, но не сделать. Непонятная задержка вызывала беспокойство. В какой-то момент, не выдержав, я все же открыла дверцу вежливо поинтересовавшись.

— В чем дело, почему мы не едем?

Но ответить мне не успели, так как неожиданно для меня раздался детский болезненный вскрик, а потом еще и еще один. Дальше я уже не думала, а только действовала.

Выскочив из кареты, бросилась вперед, протискиваясь между лошадей моих стражников.

— Офата, вернитесь. Мы сейчас уже поедем.

Спрыгнувший на землю глава охраны бросился за мной, но зверюги на которых ездили стражники были огромные, в отличие от меня. Благодаря чему, я спокойно подныривала под брюхом у лошадей.

И вот я уже протискиваюсь через гомонящую, небольшую толпу. Благо идти было недалеко. Вот только когда увидела, почему люди собрались и что это за крики, пораженно остановилась. Этого времени моему охраннику хватило, чтобы догнать меня и положив руку на плечо, пригвоздить к месту.

— Офата Ольга, вернитесь в карету. Его Величество вам запретил ее покидать.

Проигнорировав реплику мужчину, я с ужасом, как в замедленной съемке наблюдала за опускающейся в замахе рукой здорового верзилы, в которой была зажата плеть. Но свист рассекаемого воздуха и последовавший за ним крик мальчика лет восьми привязанного к деревянной лавке рядом с каким-то магазинчиком, вывел меня из оцепенения. Я дернулась вперед, чтобы остановить этот произвол, но меня крепко держали.

— Не вмешивайтесь офата. Мальчишку поймали на воровстве. Он заслужил свое наказание.

Резко обернувшись я посмотрела в глаза главе своей стражи с болью в голосе прошептав.

— Но он же ребенок.

— Закон един для всех.

Услышав как мальчишка закричал от следующего удара и громко расплакалась малышка лет двух которую кто-то удерживал за шиворот грязного старого платьица, не давая ей приблизиться, вероятнее всего, к брату, я зло зашипела.

— Отпустите, а то хуже будет.

Не знаю, что стражник увидел в моих глазах, но его пальцы, удерживающие меня за плечо, тут же разжались и я ринулась вперед, чтобы схватить изверга за руку, остановив таким образом издевательство над ребенком. Но мужчина был не только значительно выше, а также крупнее меня, но и сильнее. До его руки-то я достала, но на этом и все. С таким же успехом можно останавливать поезд мчащийся на полном ходу. Меня просто, как назойливую муху, даже не взглянув, оттолкнули в сторону. И ведь никто из присутствующих за ребенка не заступается. Все считают, что все правильно и так и надо мальчонке. Как можно быть такими бессердечными? У них же у самих есть дети, некоторые из которых тут даже присутствуют, с интересом наблюдая за происходящим. И в отличие от парнишки, на худенькое тело которого без слез не взглянешь, как и на поношенную одежду, они выглядели ухоженными и сытыми.

Если бы не стражник, то от сильного толчка я упала бы на землю, но меня подхватили, а вот другой мужчина из охраны сделал то, что у меня не получилось и остановил экзекуцию. Резко развернувшись, садист хотел было наехать на того, кто ему помешал калечить ребенка, но увидев королевские нашивки на мундирах испуганно отпрянул. Но почти тут же, насуплено окинув всех присутствующих злым взглядом, раздраженно пробурчал.

— Я в своем праве. Мальчишка уже не впервые пытается стащить из моей лавки колбасу. В этот раз я его смог поймать. Все по закону.

Закону? От возмущения у меня потемнело в глазах.

— То есть, вместо того чтобы вызвать соответствующую службу, которая заберет голодного ребенка в приют, вы решили его покалечить?

Перед тем как ответить, мужчина гордо выпрямился и, окинув меня пренебрежительным взглядом, с сарказмом бросил.

— Я смотрю, благородная и жалостливая офата, предпочитает, чтобы мальчишку заклеймили и отправили на рудники, а не всыпали так, чтобы он на всю жизнь запомнил и отпустили.

Я с возмущением окинула быстрым взглядом разорванную грязную рубаху и виднеющуюся в огромных прорехах располосованную спину.

— А вы уверены, что после вашей науки, ребенок не умрет?

Вместо раскаяния, в ответ я услышала усмешку.

— На все воля богов. Если этот умрет, то другие, увидев его пример, будут думать, перед тем как решиться на воровство. У Брайна Ши еще никто ничего безнаказанно не украл. И этот не будет исключением.

Из окружающей нас толпы послышались слова поддержки лавочнику, а вот в мою сторону полетели упреки и гневные восклицания. Нет, я всего этого не испугалась, так как видела с какой опаской люди поглядывали на моих охранников, но все же почувствовала себя неуютно. Еще и темнеть начало довольно быстро. А ведь получается, что я опять влезла в то, в чем не разбираюсь. И все почему? Да потому, что живя во дворце, огражденная от внешнего мира, так до сих пор и не узнала его реалий и устоев, меряя все происходящая стандартами и правилами Земли. Вот только это не Земля. А раз так, то не имеет смысла взывать к совести этих людей, да и, вообще, неплохо бы отсюда убираться и как можно быстрее.

— Сколько вам должен мальчик?

— Один серебряный фарн.

И тут я понимаю, что денег-то у меня никогда не было. Тем более нет их и сейчас. Баба Гата с селянами менялась, а после я перешла на полное довольство короля. Я не работала и магазины не посещала. Так что денег мне не давали. Да и не взяла бы я их. Но и бросать детей я не собиралась. То что маленькая девочка, скулящая как бездомный побитый щенок, вцепившаяся сейчас в ноги исполосованного плетью мальчишки своими пальчиками, его сестра, уже и не сомневалась.

И что же мне делать? Растерянно осматривая себя, я задержала взгляд на браслете. Это был один из подарков Его Величества. Буду надеяться он поймет и не сильно на меня разозлиться. Быстро расстегнув замочек, я протянула украшение лавочнику.

— Надеюсь, этого хватит?

Даже не зная местных расценок, я понимала, что цена браслета гораздо выше затребованной, поэтому не сомневалась, что он сразу же согласится уладить этот инцидент. Но не тут-то было. Мужчина меня удивил. Гордо выпрямив спину, он отрицательно качнул головой.

— Никто, никогда не упрекнет меня, что я обманул его или перевесил товар. Ваша же побрякушка, которой вы так легко разбрасываетесь, стоит больше чем вся моя лавка. Поэтому я не могу ее взять в уплату. Поищите, пожалуйста, мелочь по своим карманам. Возможно, где-то у вас и завалялась монетка.

С сожалением опустив руку с зажатым в ней браслетом, я беспомощно оглянулась по сторонам, даже не предпринимая попытку что-то там искать. Так как найти то, чего у тебя никогда не было, довольно сложно.

— Офата.

Глава сопровождающей меня стражи, поняв мое затруднительное положение, сам протянул мне серебряную монету. С благодарностью улыбнувшись мужчине, я передала ее лавочнику, тихо попросив стражников.

— Пожалуйста, отнесите детей в карету.

Второй раз повторять просьбу мне не пришлось. Один из моих охранников тут же перерезал удерживающие парня веревки, а второй — подхватил на руки девочку. Когда мы шли, люди расступались в стороны, давая нам дорогу. Никто ничего лично мне не говорил, но я видела, как горожане недовольно перешептываются между собой. Но я старалась на это не обращать внимание. Нам не препятствовали и то уже хорошо. Главное, быстрее добраться до дворца и вызвать лекаря. Ведь мальчик был очень бледен и, кажется, потерял сознание.