Пропавшая жена

Глава 8

Устав от путешествия, а главное, от переживаний последних нескольких дней, Имоджен рано легла в постель. Она не думала, что ей удастся уснуть, но через несколько минут после того, как ее голова коснулась подушки, провалилась в сон и спала крепко и без сновидений до самого утра, пока восходящее солнце не позолотило комнату своими теплыми лучами. Имоджен вышла на узенький балкончик и осмотрела пустой гостиничный сад и безлюдный бассейн. Картина была очень умиротворяющая, и она почувствовала, как тревога немного отпускает ее. Как бы было чудесно сейчас поплавать в бассейне, подумала она и снова пожалела, что у нее нет с собой купальника. Она покачала головой: если купальник – это единственное, что ее беспокоит, то она на правильном пути.

Но на самом деле не только ведь это. Оставался еще Винс. Она не могла не думать, что он делает и как все воспринял. Он уже наверняка звонил в «Шандон Леклер» и узнал о ее увольнении из компании. И Шоне уже тоже звонил. Имоджен чувствовала неловкость от того, что ей пришлось хранить в тайне свой план от женщины, которая считалась ее подругой, но она не была уверена, что Шона сможет молчать. Она знала Шону. Та наверняка захотела бы помочь, а Имоджен следовало сделать все самой.

Имоджен взглянула на часы: ей нужно было позвонить. Но не сейчас. Сейчас она хотела еще немного побыть в своем радужном мыльном пузыре. В коконе. Без интернета, без мобильных телефонов. Совершенно одна и недоступная для всех. Наедине с самой собой.

В этом была необыкновенная свобода. Свобода в том, чтобы не слушать, как он будет жаловаться, что волновался за нее. Он заставлял ее все время бояться, а ведь раньше она считала себя совершенно бесстрашной.

Но сегодня она не чувствовала страха. Она чувствовала себя хорошо. Тревожно, но хорошо.

Приняв душ, она оделась и спустилась вниз. В маленькой столовой был свободен только один столик, и Имоджен села за него. Молоденькая официантка спросила, не желает ли она кофе, и, когда Имоджен сказала «да», пообещала быстро принести его и пригласила ее к шведскому столу.

На взгляд Имоджен, нигде не бывает завтраков вкуснее, чем во Франции. Она наполнила тарелку ветчиной и сыром, свежим, только что испеченным хлебом, который смазала сливочным маслом. Затем в ожидании своего кофе взяла местную газету со столика с прессой и начала листать ее. Как и ожидалось, там нашлось множество предложений по аренде жилья. Она внимательно изучила их, понимая, конечно, что начало лета не самое лучшее время для того, чтобы подыскивать себе квартиру. Владельцы в это время больше заинтересованы в том, чтобы сдать жилье подороже на короткий срок, чем в том, чтобы найти жильца на несколько месяцев и за меньшие деньги. Может быть, лучше было бы воплощать свой план зимой. Но зимой ей не подворачивалась такая возможность: ярмарка стала первым шансом, и она бросилась в омут с головой. Поэтому, несмотря на сезон, она теперь искала для себя подходящий вариант жилья, а еще присматривалась, какую работу можно было бы здесь найти. В Ондо множество ресторанов и баров, она вполне могла подыскать себе какую-нибудь временную работу. А опыт у нее имелся: в студенческие годы она работала официанткой, между прочим.

Имоджен чувствовала, как ее начинает потряхивать от волнения. От ощущения, что впервые за долгое время она сама отвечает за свою жизнь. Это ощущение сопровождалось страхом, что она не справится, что у нее ничего не получится и тогда… А что тогда, спросила она себя. У нее не было запасного плана. Не было плана на случай отступления, потому что ей не к чему и не к кому было возвращаться.

Она увидела, как Саманта и ее семья входят в столовую. Саманта остановилась, чтобы порекомендовать ей ресторан, где они с Джерри ужинали вечером накануне, а Джоэл начал обрывать лепестки с очаровательной розовой ромашки в маленькой вазочке, стоящей на столе.

– Сразу после завтрака мы едем в Ондоррибио, это прямо около границы, – сказала Саманта. – Говорят, там потрясающе. Не хотите поехать с нами?

Еще одно приглашение. Но на этот раз у Имоджен была причина отказаться.

– К сожалению, у меня на сегодня другие планы, – ответила она. – Простите.

– Тогда увидимся позже, – кивнула Саманта. – Как насчет выпить с нами?

– Это было бы чудесно.

И Имоджен действительно так думала.

Собравшись, она покинула гостиницу. В газете она увидела объявление одного из агентств недвижимости, которое ее заинтересовало, но по пути к этому агентству она вдруг остановилась на набережной у другого – ее внимание привлекла фотография, которая была выставлена в витрине. Она подошла поближе, Но нет, это была не вилла «Мартин», как ей показалось сначала. Этот дом был больше и выше, хотя, как и вилла «Мартин», окружен деревьями и с видом на море. Дом продавался, и цена была высокой. И снова Имоджен подумала: интересно, а Деллисанджи продали свой дом или нет?

Она уже было двинулась дальше, но снова остановилась, потому что взгляд ее зацепился за объявление на стене агентства о том, что Bastarache Immobilier проводит любые сделки с недвижимостью, а также финансовые консультации. «Мне бы точно не помешала финансовая консультация», – подумала Имоджен, равно как и консультация по многим другим вопросам. Но не сейчас. Сейчас ей надо было найти, где жить. И поскольку Bastarache Immobilier занимался сдачей жилья в аренду, она решила, что вполне уместно к ним зайти и узнать, что они могут предложить.

Имоджен толкнула входную дверь и вошла внутрь.

За столом никого не было, так что она начала разглядывать многочисленные фотографии, развешанные по стенам. И так увлеклась чтением описания апартаментов с видом на море, что не заметила, как в офис вошел высокий темноволосый мужчина.

– Простите, – заговорил он по-английски, и она подпрыгнула от неожиданности, потому что он оказался прямо у нее за спиной. – Я говорил по телефону.

В руке у него был мобильник, который продолжал вибрировать.

– Извините, – повторил он и сбросил звонок. – Могу я вам помочь?

– Да, – ответила она тоже по-английски. – Меня интересует аренда апартаментов.

– Уверен, мы сможем вам помочь. Что именно вы ищете?

– Я не слишком выгодный клиент, – улыбнулась Имоджен. – Мне нужно что-то маленькое, для меня одной. Не очень дорогое и примерно на три месяца.

Его телефон снова начал звонить, на этот раз он жестом извинился перед ней и ответил на звонок. Она слышала, как кто-то что-то требовательно спрашивал у него, а он отвечал по-французски, что все будет скоро готово и что они сделают все в лучшем виде, а прямо сейчас он с клиентом.

– Итак, – он снова перешел на английский, закончив телефонный разговор. – Апартаменты на одного на лето по хорошей цене. Это будет нелегко, честно говоря. Разумеется, ничего рядом с морем я вам предложить не могу.

– Это не важно, – отмахнулась она.

– Большинство клиентов хочет вид на море.

– Для меня вид не имеет значения.

– Обычно имеет, – заметил он. – Но, если вы серьезно, наши шансы повышаются. Правда, трудновато будет найти что-то на три месяца.

– Сроки тоже можно обсуждать, – ответила она.

Он бросил на нее короткий любопытный взгляд, но, поскольку больше она ничего не сказала, вернулся к изучению экрана компьютера.

– Гостевая спальня вам нужна? – спросил он.

– Нет! – выкрикнула она так быстро и отчаянно, что он удивился. – Извините, просто я приехала сюда, чтобы отдохнуть и побыть в одиночестве. Никаких гостей, так что мне подойдет даже студия.

– А, сбежать от всех и вся, – кивнул он. – Может быть, вы писатель, ищущий вдохновения? Или художник? И напишете здесь свою лучшую картину?

Она улыбнулась: «Нет, все гораздо прозаичнее».

Он ничего не ответил, продолжив поиск и останавливаясь время от времени на том или ином изображении на экране перед собой. Наконец он откинулся на спинку стула и вздохнул.

– У меня есть один подходящий вариант для вас, – сообщил он. – Вообще-то обычно апартаменты в этом доме снимают студенты или молодые люди, приезжающие на каникулы, но это как раз то, что вы ищете, и по очень хорошей цене.

Имоджен вздрогнула. Студенческое жилье… Конечно, это не совсем то, что она хотела, но у нее не было особого выбора. Поэтому она сказала, что звучит отлично и что она готова посмотреть предложенный вариант.

– Если хотите, можем пойти прямо сейчас, – предложил агент. – Где вы припарковались?

– У меня нет машины.

– Тут недалеко, – сообщил он. – Я вас подвезу.

Он взял из ящика стола связку ключей и повел ее к небольшому серебристому «Ситроену», стоящему напротив агентства.

– Alors[4], – сказал он. – Поехали.

Он ехал вдоль Бульвар-де-ла-Мер, а потом свернул. На какое-то мгновение дорога показалась Имоджен знакомой, но потом агент снова резко повернул и остановился у выкрашенного в белый цвет домика с красными ставнями и балкончиками. Значит, это не была игра моего воображения, подумала Имоджен, когда все, что я могла вспомнить об Ондо, – это красное и белое.

Она вышла из машины и пошла вслед за агентом к дому.

– Прошу прощения, – сказал он, когда они шли плечом к плечу по дорожке. – Я не представился: Рене Бастараш.

– Имоджен Вейр.

Так было приятно снова представляться своим собственным именем.

– Что, мадам Вейр, надеюсь, это именно то, что вы ищете? – он открыл входную дверь. – Это был семейный дом, который разделили на шесть отдельных апартаментов. Как я уже говорил вам, обычно мы сдаем их студентам и молодежи, потому что удобства и обстановка здесь самые простенькие.

Имоджен вошла вслед за ним в дом.

Почти все пространство прихожей занимала широкая лестница, под ней громоздились велосипеды.

– Вообще-то предполагается, что велосипеды жильцы должны оставлять снаружи, – сказал Рене и начал подниматься по лестнице.

Она пошла за ним.

– И вуаля…

Он распахнул перед ней первую же дверь у лестницы.

Имоджен внутренне готовила себя к самому худшему, поэтому приятно удивилась, увидев светлую, солнечную комнату. Мебели оказалось немного, но зато была даже маленькая кухонька во французском стиле, а еще отдельная спальня с самой крохотной ванной комнатой, какую она когда-либо видела в жизни. В спальне она увидела небольшое окно под самым потолком, а естественное освещение в ванной ограничивалось маленьким слуховым окошком в потолке. Апартаменты не могли похвастаться роскошью или красотой, а балкончик умещал лишь несколько растений в горшках, но зато тут было чисто и вполне уютно. Конечно, Имоджен невольно вспомнила свой дом в Дублине – с бело-голубой просторной кухней, огромной гостиной и ухоженным садом… Да, нелегко от всего этого было отказываться. Она почувствовала, как участился ее пульс и забилась жилка в горле.

– Как вы можете видеть, есть еще маленький садик и общий бассейн, – добавил Рене, пока она молча выглядывала в окно и озиралась по сторонам.

– Сколько? – повернулась она к нему, голос ее прервался, ей пришлось сглотнуть и повторить вопрос.

Сумма, которую назвал Рене, заставила ее ахнуть.

– Черт возьми, это вам не Париж, – сказала она по-французски.

– Вы говорите по-французски?! – он взглянул на нее с изумлением.

– Да.

– И ваш французский звучит очень по-французски! Почему же вы сразу не сказали?

– Ваш английский был так хорош, – она состроила ему гримаску. – Я решила, что это не имеет значения.

– Но вы не француженка, верно?

– Я… – она хотела было рассказать ему, что жила когда-то здесь, в Ондо, но вспомнила о своем плане и сообщила ему, что жила в Провансе, когда была маленькая.

– А, Прованс… – сказал он многозначительно.

– Может быть, это и вотчина басков, но все же это тоже Франция, – заметила она.

Он ухмыльнулся: «Ваша правда. Ладно, как бы то ни было, дайте-ка мне посмотреть, что я могу сделать для вас с ценой».

Он взялся за телефон, набрал номер и стал разговаривать с кем-то быстро и возбужденно.

Из этого торопливого разговора Имоджен поняла, что он просит сделать скидку на долгосрочную аренду для очаровательной женщины из Прованса, которая хочет наслаждаться красотами Ондо в течение нескольких месяцев: ну да, Прованс, но я-то что могу поделать? Разговор становился все более горячим и быстрым. Казалось, ничего у него не получится, но наконец он отключился и сообщил Имоджен, что договорился о скидке тридцать евро в месяц, что, по его мнению, большая удача и щедрость. Потому что, сказал он, это, конечно, может быть, и не Париж, но это гораздо лучше Парижа. Разве в Париже есть море? Или горы? Или люди?

Имоджен не могла сдержать смеха, когда говорила, что будет счастлива арендовать апартаменты на три месяца по этой цене.

– Когда вы хотели бы въехать? – спросил Рене, пока они возвращались к машине.

– Я остановилась в «Атлантик», – ответила Имоджен. – Я сняла номер на неделю, но, если получится, могу выписаться раньше.

– Квартира будет готова для вас к понедельнику, – сказал Рене. – Я прослежу, чтобы там все убрали, но у нас сейчас небольшая запарка, так что сегодня я не смогу этого сделать.

– Вообще-то мне показалось, что там и так чисто.

– Мы всегда делаем генеральную уборку перед тем, как заселить клиента, – сообщил Рене. – Это прописано в договоре. А теперь давайте вернемся в офис и решим все организационные вопросы.

Имоджен старательно пыталась заглушить голос разума, пока она заполняла формы и подписывала документы именем Имоджен Вейр. Этот голос твердил ей, что она платит слишком много за непонятные апартаменты в плохом районе, поэтому Имоджен слегка волновалась. Прошло пять лет с того момента, как она поменяла девичью фамилию, хотя в паспорте и водительских правах по-прежнему значилась именно это имя. Винс хотел, чтобы она поменяла все документы немедленно после свадьбы, но, когда он узнал, что это будет стоить столько же, сколько сделать новые, посоветовал ей подождать со сменой, пока не придет срок делать новые. Это просто обираловка, сказал он тогда. Мы не будем платить государству столько денег ни за что. Тогда она удивилась этой внезапной вспышке скупости, а теперь была за нее благодарна.

– Ну вот, мадам Вейр, теперь остается только заплатить за первый месяц аренды, – сказал Рене. – Вы хотите воспользоваться кредитной или дебетовой картой?

– Вообще-то я хочу заплатить наличными, – и она открыла сумку.

Вид у него был ошарашенный: «Но… мы не принимаем наличные».

– У меня в данный момент проблема с картой, – объяснила она ему, хотя на самом деле она просто не хотела открывать снова банковский счет. – Раз наличные представляют для вас некоторое неудобство, я компенсирую это тем, что заплачу сразу всю сумму.

– Но обычная процедура этого не предусматривает…

– Я понимаю, – кивнула Имоджен. – Но вы не бойтесь, я не фальшивомонетчица. Или чего вы там опасаетесь?

Рене вздохнул: «Ну, думаю, если за все три месяца сразу…»

Имоджен вынула из сумки конверт и открыла его, а затем начала отсчитывать банкноты и класть их прямо перед ним.

– У вас есть копия моего паспорта, – напомнила она, закончив. – Я никуда не денусь.

– Небезопасно прогуливаться по улицам с таким количеством денег в сумке, – заметил он.

– Знаю, – она улыбнулась. – Но теперь, отдав большую их часть вам, я могу уже не волноваться.

Рене улыбнулся ей в ответ.

– В понедельник, – повторил он. – В любое время после девяти часов утра у меня будут для вас ключи.

– Благодарю, – сказала она. – Я приду за ними.

– A bientôt[5], мадам Вейр, – он протянул ей руку, и она пожала ее.

– Au revoir[6].

По дороге в отель «Атлантик» она чувствовала приятное возбуждение. Прошло всего несколько дней, как она сбежала из дома, а она успела уже проехать по Франции совершенно одна, найти место, где остановиться, а теперь и жилье. И она все это сделала сама, несмотря на постоянный голос сомнения в своей голове. Нет, она вовсе не безнадежна. И не бесполезна. Она вполне в состоянии жить самостоятельно и отвечать за свою жизнь. Без каких-либо правил. Без рутины. Без Винса.

В какой-то момент она начала напевать себе под нос песенку, которую пела ей Берти, укладывая спать, когда она была совсем маленькой.