Простивший не знает правды

Вишня

Декабрь, 1994 год

Вара Вор крышевал известную в городе гостиницу «Фрегат», через дорогу от нее находилось небольшое казино «Фортуна», на первом этаже которого был расположен ресторан. Отношения с владельцем «Фортуны» Артёмом Пьянзиным (являющимся не менее известным криминальным элементом) у Вары были немного натянутыми из-за раздела территории: вор ни в какую не хотел объединять гостиничный бизнес с казино, но на посещение им самого казино и ресторана это никак не влияло.

Пьянзин по природе своей был очень жадным и хотел владеть деньгами всего мира. Поэтому, откуда к нему в карман придут рубли, ему было все равно.

…Вот и сегодня известный в народе кабак при «Фортуне» был заказан на всю ночь не другом, но пока еще и не врагом для празднования дня рождения…

Женька в основном всегда тренировал последнюю группу в «Барсе» и освобождался поздно, так как ему нужно было закрыть спортивный комплекс. Поэтому в этот вечер Немец присоединился к шумной компании в ресторане позже всех.

– Шариф Магометович. С днем рождения. Здоровья крепкого и фарта во всем. Прими мой скромный подарок, – протянул он бутылку дорогого коньяка.

– Ох! – пробежался Вара глазами по бутылке и цокнул языком, потому что знал ее цену. – Уважил, уважил. Спасибо, дорогой. Присаживайся, ешь, пей! – Вор был в отличном настроении.

Женька устроился за столом по левую сторону от него и оглянулся вокруг: много незнакомых лиц. Так и не мудрено – его мир состоял из спортсменов, а не из уголовников.

Раздалась громкая музыка, и началось шоу-кабаре «Бурлеск». На сцену высыпали длинноногие танцовщицы в черных колготках и тугих корсетах, еле прикрывающих грудь, поверх каждой из них был накинут красный длинный фрак.

– Какие девки! – воскликнул сидящий рядом с ним один из гостей Вары.

– Девки, как девки, – пожал плечами Женька. Мысли его занимала еда. Он был голоден после тренировки и ждал, когда официант принесет ему горячее.

– Слушай, Немец, сделай мне одолжение? – обратился к нему именинник.

– Что угодно, Вара! Это ведь твой праздник!

– Помири меня с Калиной?! – дотронулся тот до его руки.

– Ну наконец-то! – обрадовался Женька. – Приходи к нам в «Барс», потренируешься, и перетрете заодно. Ничто не объединяет людей так, как это делает спорт.

– Да я уж из формы-то давно вышел! – похлопал Вара себя по животу. Все жру да пью. Ты это, лучше договорись с ним о встрече где-нибудь на нейтральной территории.

– Например?

– Я подумаю где, главное – добейся его согласия встретиться. А время и место я тебе скажу.

– Хорошо, Шариф, для тебя сделаю. Да и лучше так будет всем. Раньше ведь дружили!

– И еще… – наклонившись к нему, зашептал вор. – Я сегодня ночевать буду во «Фрегате», через дорогу, с одной из вот этих девиц, – ткнул он пальцем на сцену в одну из танцовщиц. – Ты не мог бы взять у меня волыну и завтра мне вернуть? Мне скинули ее прямо по дороге в ресторан, за долги. Не успел спрятать, – протянул он ему под столом небольшой пистолет. – Нажрусь сейчас, ей-богу, потеряю где-то, а что еще хуже – палить начну. А ты, Немец, много не пьешь ведь, рюмашку-две пропустишь – и все. Тебе на пробежку во сколько завтра? В шесть? В семь?

– В восемь. – Немного обалдевший от такой просьбы Женька взял пистолет и, оглянувшись вокруг, незаметно убрал его во внутренний карман своего нового темно-синего пиджака, который он специально прикупил для сегодняшнего мероприятия.

– Немец, ты настоящий друг! – похлопал его по плечу Вара. – Ну, за наш совместный бизнес и дружбу! – наполнил он рюмки водкой и протянул одну Штерну.

После того как танцовщицы закончили свой номер, два парня выкатили на сцену черный рояль. Затем из-за кулис появился пианист, одетый в классические черные брюки, пиджак и белую рубашку, которую украшала бабочка. Он поклонился перед гостями, сел за пианино и начал играть известную всем мелодию в джазовой аранжировке.

Луч света переместился на середину сцены к микрофонной стойке.

раздался сладкий низкий голос откуда-то из середины зала.

теперь уже на русском языке пропел голос.

Люди расступились на танцполе и образовали коридор, ведущий к главному столу, за которым заседал Вара.

Она шла по направлению к ним грациозной походкой, немного покачивая бедрами и держа микрофон в руке. Ее длинные черные волосы аккуратно спадали по плечам, короткое платье, отделанное специальными нитями золотого цвета и мелкими камнями, блестело, словно тысячи бриллиантов, при тусклом свете ресторанных ламп и демонстрировало длинные стройные ноги.

«С днем рождения, дорогой…» – Она обернулась к толпе за поддержкой, и все дружно подхватили:

Певица подошла к нему и чмокнула при всех в губы.

– Здоровья крепкого, долгих лет жизни и чтобы лавэ никогда не кончалось, дорогой мой Вара, – сказала она громко в микрофон. – А теперь танцуют все!

На сцене возникла группа музыкантов, которые начали играть заводную музыку. Певица развернулась на высоченных каблуках и запела популярный хит, под который гости пустились в пляс.

– Это кто?! – словно завороженный, продолжал смотреть на нее Женька.

– Это Вишня! – разлил водку по рюмкам Вара.

– Вишня?

– Росана Вишнар. Баба со стальными яйцами. Жека, закрой варежку. Забудь. К ней хрен подкатишь. Не спит ни с кем, не работает ни на кого, крыши нет. Как кошка, сама по себе. Как вообще выживает, черт ее знает. За глаза ее синие, что ли, ей все сходит… Давай лучше выпьем?

– Выпьем… – пробормотал Женька, стараясь больше не пялиться на сцену.

Вара, увидев его растерянное лицо, громко рассмеялся, обнажая свои большие зубы:

– Нет, ну ты бы сейчас себя видел! Первоклассник! Коля, – подозвал он к себе официанта. – Как Росана Витальевна орать со сцены закончит, ты ее к нашему столу проводи. Скажи: Вара сказал уважить, посидеть с гостями.

– Сделаю, – кивнул тот головой и побежал к сцене караулить певицу.

Росана присоединилась к столу не сразу. Отпев на сцене еще пару песен, она ушла в гримерку. Коля проследовал за ней, пытаясь передать то, о чем попросил его вор. Но Росана даже не повернулась в его сторону и захлопнула перед ним дверь гримерки. Коля в этот момент глубоко вздохнул и пробурчал себе под нос что-то о том, как его достала эта работа.

Минут через пять певица вышла из гримерки, одетая в длинную шубу, с сумкой в руке.

– Росаночка, пожалуйста, не подставляй меня! – взвыл Коля. – Вара с меня потом три шкуры сдерет, что тебя к столу не привел. Сама ведь знаешь.

– Коля! Я устала! Пела в «Русском» шансон весь вечер. Потом к вам в «Фортуну». Я домой хочу. У меня ноги отваливаются!

– Нет, нет. Молю, прошу, останься! – Раскинул он руки в стороны, преграждая ей путь. – Хочешь, я донесу тебя до стола на руках?

Вишнар посмотрела на худощавого официанта снизу вверх и, оценив масштаб возможной катастрофы, покачала головой:

– Чеши к бару и принеси пачку «Кэмел», – естественно, за счет заведения. Хотя нет, включи это в счет Вары. Спросит – сошлись на меня. Я подтвержу.

– Будет сделано! Так посидишь за столом?

– Посижу, посижу… но не долго, – неохотно согласилась она. Не подставлять же невинного шалопая Кольку.

– Росаночка, красавица ты наша! – держал Вара в своих огромных ладонях тонкие пальцы ее рук. – Какие шикарные у вас меха, не жарко? – Он помог ей снять с плеч шубу и даже уступил свое место, устроившись на соседнем стуле.

– Шампанское? – схватился за бутылку Женька.

– Не люблю я шампанское, – не смотря на него, ответила она.

– А я настаиваю на шампанском, – кивнул головой Вара. – Мужчина командует за столом.

– Тогда пусть мужчина скомандует мне приличную порцию виски, – очаровательно улыбнулась она и взяла пачку «Кэмел» из рук подбежавшего официанта.

Вара сделал для нее заказ и, достав из кармана пиджака коробок, галантно чиркнул спичкой. Росана прикурила и подмигнула ему глазом в знак благодарности.

Около Шарифа появилась одна из танцовщиц и устроилась у него на коленях, обхватив руками за шею.

– А вы кто будете? – наконец-то обратила Вишня внимание на Женьку.

– Евгений Штерн, – представился он, немного зардевшись.

– Немец, стало быть… Я о тебе наслышана. – Она изящно держала в тонких пальцах медленно тлеющую сигарету.

– У тебя друг есть? – спросил он и выдал этим свой жуткий интерес.

– Не имей сто друзей, а имей сто рублей. Зачем мне друг? – Улыбаясь, она постучала ногтями по столу. – Как видишь, я работаю по ночам, не всякому «другу» это понравится.

– «Друзья» разные бывают… Меня тоже по ночам часто дома нет.

– Город засыпает – и просыпается мафия.

– Все-то ты знаешь, – засмеялся Женька. – Виски для тебя прибыло.

Он молча наблюдал за ее красивым лицом, пока официант ставил перед ней на стол стакан, доверху наполненный темной жидкостью.

– И что? Жена с ума не сходит ночами, от того, что такой красавчик не рядом с ней в теплой постели? – перевела она взгляд с его золотого обручального кольца на лицо.

– Моя жена по ночам спит.

– Ну спит так спит, – безразлично пожала она плечами, отхлебнув из стакана приличный глоток. Затем она прикурила новую сигарету и внимательно пробежала глазами по ресторану, слегка нахмурившись.

– Хочешь потанцевать? – робким голосом предложил Женя.

– Не сейчас, – холодно отрезала она, продолжая всматриваться в подвыпившую толпу.

Он и сам обвел танцпол и сидящих за столами взглядом, пытаясь понять, что такого необычного она там увидела.

– Вара! – Она вдруг цепко схватила Шарифа за плечо своими длинными тонкими пальцами. – Смотри, вон там, слева от танцпола, около колонны, двое парней стоят, высоких, видишь?

– Где? – приподняв темную густую бровь, вор прищурился и посмотрел в сторону.

– Да вон же, – выдохнула она дым в сторону Женьки, от чего тот громко чихнул. – Будь здоров, – коротко бросила она ему, не поворачивая головы. – Вара, говорю тебе, не твои это гости. Они здесь явно что-то вынюхивают. Пошли кого-нибудь проверить.

– Вишня, здесь чужих нет. Всех на входе проверяют.

– Ты их знаешь?

– Не могу разглядеть издалека…

– Потом свою бабу за жопу пощипаешь, – резко сказала она и впилась в него своими синими глазами так, что Вара даже на секунду растерялся. – Говорю тебе: проверь. Мне кажется, это менты в гражданской одежде.

Вара мотнул головой, подозвал к столу Яшу, одного из своих парней, и попросил его проверить незнакомцев. Тот вернулся через пять минут с плохими новостями:

– Их след простыл.

Росана залпом выпила содержимое стакана, прекрасно понимая, что сейчас произойдет. И словно в воду глядела: в ресторан вошло около десяти милиционеров, одетых в темно-серую форму, с оружием в руках. Музыка перестала играть. Гости в недоумении застыли.

– Граждане, сохраняем спокойствие! Обычная проверка документов, – показал удостоверение один из них, по-видимому, самый главный.

– Какие тебе документы, мент позорный?! – выкрикнул кто-то из-за стола. – Пришел тут, ксивой машешь, праздник людям портишь!

– Добавляем к проверке документов осмотр личных вещей. И в дальнейшем я бы попросил не пререкаться. А то еще чего-нибудь проверим, – с издевкой ответил милиционер.

– Черт! Им-то что тут надо?! – спихнул Вара с себя танцовщицу и повернулся к Яше:

– Кто пропустил? Иди разберись немедленно!

– Да куда я сейчас пойду? Они вход-выход заблокировали! – тихо пробормотал в ответ тот.

– Ладно, мальчики, мне пора, – затушила сигарету о белое блюдце Росана и влезла в рукава шубы. Затем она расстегнула сумочку, повернулась к Женьке и прошептала:

– Немец, что сидишь со стеклянным лицом? Пистолет мне в сумку кидай быстрее, увезут ведь менты тебя.

– Откуда ты знаешь, что у меня… – дотронулся до пиджака он.

– Я наблюдательная. У тебя времени несколько секунд. Сдал вас кто-то. Кто-то из своих.

Женька в одно мгновение вытащил пистолет и закинул в ее сумку. Вишня молниеносно застегнула замок…

– Валите отсюда, мусора! – заорал кто-то из толпы пьяным голосом.

– Мочи их! – раздалось в поддержку с другой стороны зала.

– А ну все на пол легли! – поднял главный из ментов пистолет и произвел предупредительный выстрел в потолок. – Никому не двигаться.

Гостям ничего не оставалось, как подчиниться и упасть на пол.

Вишня с железным лицом поднялась из-за стола, накинула сумку на плечо. Медленным шагом, с поднятыми вверх руками, она пошла в сторону выхода.

– Приказано не двигаться! – сказал один из милиционеров и наставил на нее пистолет.

– Теплицкий, ты опять? – остановилась она в нескольких метрах от главного, не обращая никакого внимания на то, что она находилась под прицелом. – Ты меня уже сегодня в «Русском» проверял. Больше я тебе себя лапать не дам.

– Росана Витальевна. Вы и тут работаете?! Где вы только еще не успели в нашем городе блеснуть своим талантом.

– В цирке.

– В каком цирке? – не понял следователь.

– В цирке ВАШЕМ не успела блеснуть талантом. Там клоунов и без меня хватает, – буркнула она. – Ну так что, я пошла?

– Да, Росана Витальевна, можете идти. К вам вопросов нет. Вас уже сегодня и правда досматривали. – Глаза Теплицкого скользили по ее тонким щиколоткам и длинным, стройным ногам, выглядывающим из разреза шубы, словно раздевали ее. – Только вот…

– Что только вот? – нетерпеливо уставилась она на него.

– Еще увидимся, – пообещал он.

Женька облегченно вздохнул, когда Росана скрылась из вида.

– Ты что, не мог договориться по-нормальному? – повернул он голову в сторону лежащего рядом с ним на холодном полу Вары.

– Так народ выпил, видишь, понесло как… Языки распустили.

– Е-мое, ну что у тебя за охрана! Горе луковое. Теперь торчать здесь до утра будем, пока они не найдут то, что ищут, – горестно вздохнул Женька.

– Откупимся.

– Это смотря сколько и чего они найдут у твоих друзей в карманах.

– Кстати, о карманах… Пистолет еще у тебя? – еле слышно спросил Вара. Лицо его вспотело, покраснело и вообще выглядело более чем обеспокоенно.

– Росана Витальевна твоя успела забрать.

– Вот девка! Огонь! – облегченно выдохнул он.

– Откуда знала, что облава?

– Это ты у нее спроси, – фыркнул Вара. – Вишня, она сама по себе. Смышленая, поэтому до сих пор ни под кем не ходит и за крышу никому не платит. Детдомовская она. А у них закалка знаешь какая?!

– Стальная.

– Верно. Она и в глаз может дать, если что не так, сам видел как-то раз в одном из ресторанов: во время выступления полез к ней какой-то пьяный клиент. Была на ней юбка ниже колен, такая черная с желтыми бабочками, ей-богу, как сейчас помню! В общем, подбежал он сзади, юбку ей задрал, а она развернулась и как с размаху дала ему кулаком в глаз, а потом с ноги прямо по яйцам, – вдруг захохотал Вара. – Тот заскулил, словно щенок, и, согнувшись, побежал прочь.

– Ну и что такого смешного я пропустил? – подошел к ним Теплицкий. Наклонился над Женькой и похлопывающими движениями рук обыскал его пиджак и брюки.

– Документов при вас, естественно, нет? – малодушно спросил он, обращаясь к Шарифу.

– Я с собой в кабак паспорт не ношу. Ты и так знаешь, кто я. Не томи, лейтенант, пол тут ледяной. Сколько?

– Вставай, Шариф Магометович, – протянул следователь ему руку и помог подняться с пола. – Ты уж извини, что прямо в твой день рождения завалились. Но приказ свыше пришел. Обходим все культурные заведения. Ствол ищем один. Застрелили из него кое-кого… Пробежал слушок, что спихнули его одному из местных воров в законе. Ничего не слышал? – прищурил он глаза.

– Не слышал, ничего не слышал, – покачал Вара головой. – Да разве вру? Зачем мне ствол, на котором мокруха? На вон, проверь сам, – протянул он ему свой пиджак.

Теплицкий качнул головой и вместо предложенного пиджака взял со стола закрытую бутылку дорого импортного коньяка, подаренного Шарифу Женькой.

– Конфисковываю. Не могу вернуться в отделение к начальству с пустыми руками, – пояснил он.

Вара лишь развел руками – что сказать обнаглевшему менту? Ведь мог попросить денег. Женька, все еще лежа на полу, прикусил губу от разочарования. А Теплицкий с довольным лицом и спокойной совестью отозвал своих людей и отправился на выход.

– Вара, – звонил Женька из телефона-автомата. – Ты слышишь меня, Вара?

– Да слышу, Немец, слышу, – прохрипел тот в ответ.

– С Калиной мириться собираешься?

– Он что, согласился?

– Я с ним поговорил, сказал, что ты хочешь встретиться. Ждет от тебя место встречи и время.

– Тогда завтра, в восемь вечера. У бильярдного клуба «Маяк». И сам тоже приезжай. Шары покатаем, пивка попьем. У меня тут знакомые краба привезли – несколько килограмм. Так с собой возьму.

– Зачем так далеко за городом? Туда пока доберешься… В центре полно бильярдных! И даже в Северном есть одна или две.

– Хозяин «Маяка» мне должен. Устроит нам спецобслуживание.

– Все у вас продумано, Шариф Магометович.

– Еще в тюрьме сюрпризы разлюбил. Все, завтра увидимся. И ты подтягивайся! – продолжал настаивать он.

– Да нужен я вам там. Вы поссорились с Калиной, вот и миритесь сами.

– Нужен, нужен. Ты ведь нас обратно, так сказать, в дружеское русло и переведешь.

На следующий день Женька проснулся очень рано и, посмотрев на спящую рядом жену, бережно накрыл ее одеялом.

Натянув на себя теплое спортивное трико, свитер и носки, он на цыпочках покинул спальню. Прихватив в коридоре кроссовки и дутую куртку, он тихо вышел из квартиры.

Одевшись на лестничной площадке, Штерн побежал по ступенькам вниз.

На улице было темно и немного ветрено. Снег блестел в свете фонарей. В окнах домов начал загораться первый свет. Люди нехотя просыпались и собирались на работу.

Запах свежего мороза, ударившего в нос, заставил его поежиться. Постепенно он перешел на быстрый бег, чтобы избавиться от беспорядочных мыслей: «Полина какая-то странная в последнее время. Калина сегодня должен встретиться с Варой. Если мне придется туда идти, то кому поручить закрыть зал? В видеосалон надо заскочить и все проверить. Вчера ничего не успел…» Пробежав пять километров, он вернулся к своему подъезду и остановился, чтобы отдышаться.

«Зачем Вара так далеко встречу назначил? И не в лом ему по этим сугробам тащиться…» – снова подумал он, поднимаясь по ступенькам на свой этаж.

Тренировки весь день шли своим чередом. Одна группа спортсменов сменялась другой. Женька планировал уехать сегодня с «Барса» немного раньше – чтобы успеть на встречу и попросил одного из молодых тренеров подменить его. Если он выедет из Северного в шесть тридцать вечера, то приедет в «Маяк» как раз вовремя.

Время близилось к шести, когда в зал вошла она… Вишня, в своей роскошной длинной шубе, с небольшой сумкой, перекинутой через плечо.

Она заправила за ухо упавшие на лицо черные, как смоль, пряди и грациозно стряхнула с шубы тающие снежинки.

Женька, заметив ее у входа, пропустил удар под колено от своего ученика, с которым он отрабатывал новую связку, и упал на мат.

Вишня немного приоткрыла рот от испуга, но тон, быстро вскочив, указал ей на тренерскую, где ей пришлось его подождать еще минут пять до окончания тренировки.

– Росана, – зашел Женька в тренерскую. – Какими судьбами? Как ты меня нашла?

Она молча посмотрела на него, открыла свою сумочку и, вытащив из нее пистолет, положила его на стол. Затем она достала из кармана шубы платок и тщательно протерла его, стараясь стереть все возможные отпечатки своих пальцев.

– А я-то думал, ты влюбилась, поэтому пришла, – разочарованно вздохнул Штерн и накрыл пистолет бумажной папкой с документами. Привычка учеников входить без стука в тренерскую была неискоренима.

– Только если солнце встанет на западе и сядет на востоке, – фыркнула она.

– Теперь я твой должник, – улыбнулся он ей, облокотившись на стол.

– Долг платежом красен. – Она сняла шубу, оставшись в черном кожаном сарафане до колен, надетом поверх белого тонкого свитера.

– А-а, понял, – развернулся он к ней спиной, ввел комбинацию цифр и открыл большой железный сейф, стоящий в углу у стены.

– Держи, – протянул он ей толстую пачку денег.

Росана деньги не взяла и достала из своей сумочки упаковку финских «Кэмел»:

– Не нужны мне твои деньги.

– Ой да ладно заливать! Кому сейчас деньги не нужны? Тебе, чтобы это заработать… – постучал он пачкой по столу, – надо в кабаках год минимум петь без выходных.

– Я сказала: мне твои бабки не нужны, – серьезно посмотрела она на него.

– Так, и что ты хочешь? Туфли, может, новые или платье? Колготки импортные? У меня фарцовщик есть один знакомый, могу что-нибудь эксклюзивное достать. Девки в «Фортуне» обзавидуются.

– Шмотье я куплю себе сама. А до зависти со стороны проституток, работающих в «Фортуне», мне дела никакого нет.

– Сдаюсь. Что тогда? – сложил руки на груди Женька, все же оставив пачку денег перед ней на столе.

– Если у меня с кем-нибудь проблемы будут, поможешь решить?

– Будут или есть уже?

– Есть, – нервно прокручивала она тонкими пальцами пачку сигарет, не решаясь закурить в спортклубе.

– С кем?

– С владельцем казино и ресторана «Фортуна», Пьянзиным, – голос ее немного дрогнул.

Женька на минуту замолчал. Пьянзина близко он не знал. Вара имел с ним неприязненные отношения, но до открытой войны не доходило. Пьянзин Вару боялся, так как тот был очень жестким, а пролитые реки крови ему были ни к чему.

Женьку с вором связывал бизнес, и он знал, что против него и Пьянзин идти не станет.

– Ладно, не вопрос. В любое время, – согласился он.

– Сегодня, в семь пятнадцать, на набережной у памятника поэтам, – выпалила она и крепко сжала пачку сигарет.

– В смысле? – опешил Женя и уставился на нее с искренним удивлением.

– Стрелка у меня сегодня. Ты же сказал – в любое время. Вот сегодня как раз и надо.

– Сегодня, так сегодня, – не смог отказать он. Все-таки уже дал слово. – В чем причина конфликта?

– Не платит. Считает, что я должна в «Фортуне» петь шансон бесплатно, за еду и вино. А я не ем котлеты и вино терпеть не могу. Итого они мне торчат… две тысячи долларов. Я попросила по-человечески рассчитаться, на что мне сказали: могут выдать ящиком вина и пельменями, если котлеты не нравятся. Пьянзин сказал: если буду так дальше с гонором просить деньги, то буду еще и должна. Пригрозил поговорить с владельцами других кабаков, «Хуторок» и «Русский», чтобы они мне там работу не давали. И сволочь, ведь действительно поговорил. Эта неделя вся прогорела. Без работы была. Я к ним кинулась, а они: прости, Вишня, но с Пьянзиным связываться не хотим, у нас чистый бизнес, нам не нужны разбитые окна и поколоченные стулья. Если так дальше пойдет, то за квартиру в конце месяца платить будет нечем. – Она замолчала и достала из пачки сигарету. – Можно? – расстроенно попросила она.

– Не вредно для голоса? – поинтересовался Немец, заглядывая в ее синие глаза.

– Вредно «Космос» за семьдесят копеек потягивать. А импортные – это люкс.

– Табак есть табак. Засрешь себе все легкие. Как бегать будешь?

– Немец, если я останусь без работы, то бегать мне будет некуда…

– Да решу я твой вопрос. Иди пока покури на улице. Все-таки здесь профессиональные бойцы тренируются. Мне нужно пару минут, чтобы переодеться.

Она взяла шубу в руки и было двинулась к дверям, но он остановил ее, схватив за руку:

– С ума сошла! Мороз на улице! – и помог ей надеть меха.

Выйдя в зал, Штерн подозвал к себе своих самых лучших спортсменов и близких друзей: Федю Колчина, Юру Клиша и Игоря Черникова. Все трое отличались дисциплиной, решительностью и невероятными физическими способностями. Колчин работал хирургом в третьей краевой больнице, Черников в травмпункте, а Клиш был юристом в области гражданского права.

– Ребят, тут такое дело. Надо на «стрелку» съездить.

– Жека, да не вопрос, – согласился Колчин. – Когда?

– Сейчас. Пятнадцать минут на то, чтобы переодеться, вам хватит?

– Хватит, хватит, – качнул головой Клиш. – На твоей тачке все поедем или каждый на своей?

– Лучше на разных.

– А что случилось? – поинтересовался Черника.

– Девушке знакомой деньги не отдают.

– А мы обязательно должны вступиться? – все еще раздумывал Черника.

– Долг у меня перед ней, – развел Женька руками. – Менты бы меня упаковали, если бы не она, и непонятно, когда бы вы меня увидели.

– Пошли переодеваться, – позвал их за собой Колчин.

Росана стояла на улице и смотрела, как падают снежинки с неба. Она вспомнила себя совсем маленькой девочкой, когда она выбегала на улицу и мечтательно подставляла свое лицо под идущий снег. В детдоме она была всегда сама по себе и не примыкала ни к какой группе. Как-то на улице шел сильный снег, и несколько подростков из старшей группы решили засунуть ее в сугроб. Маленькая Росана отбивалась до последнего, но справиться ей с ними было тяжело. Утопив ее лицом в сугроб, они посмеялись над ней и разбежались. Росана, выбравшись из сугроба, не заплакала, молча отряхнулась и пошла в здание… Тихо подкравшись на цыпочках к дремлющему завхозу, она взяла в руки железное ведро и вышла обратно на улицу.

К моменту, когда она вошла в столовую, на часах было время обеда. Найдя за общим столом главного зачинщика ее утреннего полета в сугроб, она подошла и надела ведро со снегом ему на голову. Все вокруг разразились хохотом.

– Еще кто-нибудь хочет? – на полном серьезе спросила она и постучала по ведру сверху. – То-то же. Держитесь от меня подальше, – пригрозила она. После этого случая ее оставили в покое и даже зауважали. Многие дети захотели дружить с ней. Но она предпочитала быть одна…

– В машину запрыгивай, Снегурочка! – притормозил рядом с ней Женька на своем внедорожнике. – А то на «стрелку» опоздаем!

Росана выкинула сигарету и забралась к нему в машину.

– Все будет хорошо, – заверил он, и от сердца у нее будто отлегло. – Не переживай. Пристегнись только…

Артём Пьянзин словами не раскидывался, он и правда появился в сопровождении нескольких человек в черных кожаных куртках ровно в семь пятнадцать у памятника поэтам.

– Немец ты? Вара тоже приедет? – пожал он ему руку. Глаза его нервно забегали.

– Нет, у Вары дела. Слушай, ты чего к певице пристал? – Посмотрел Штерн в сторону джипа, в котором по его просьбе осталась сидеть Росана, наблюдая за происходящим через окно.

– Так она птица свободная, а сейчас такие времена, что у всех есть крыша. Крыше надо платить, – развел Пьянзин руками.

– Я ее крыша. Просто она скромная и об этом никому не говорит, – громко и отчетливо сказал Женя. Колчин, Клиш и Черника стояли на два шага позади него с железобетонными лицами, готовые молниеносно отреагировать.

– Я не знал, – спокойно ответил Пьянзин.

– Теперь знаешь.

– И чем это она тебе, интересно, платит? – ухмыльнулся он.

– Должна была деньгами, но так как ты ей должен две штуки баксов, с этим возникла проблема. Ты должен ей, а считай – теперь мне. Когда отдашь?

– Очень интересно… – Пьянзин был совсем не рад такому повороту событий.

– Артём, у меня нет времени. У меня еще одна «стрелка» в восемь, за городом. Меня вообще здесь быть не должно. Бабки отдашь ей завтра вечером, после того как она отпоет в «Фортуне». Корешам в «Русский» и «Хуторок» позвонишь или заедешь, скажешь, чтобы дали ей обратно ее дни рабочие.

Пьянзин посмотрел в сторону джипа и сплюнул на землю.

– Вишня – ведьма. Все-таки выскользнула, – констатировал он. – Верну бабки завтра.

– И?

– Заеду в кабаки. Все скажу. Будет работать, как и раньше, – неохотно уступил он. Вступать в войну с Немцем и его бойцами ему было не на руку. К тому же где Немец, там и Вара. Что могло быть хуже?

Когда они разошлись, Женя вернулся в машину:

– Вопрос решен. Бабки он тебе завтра отдаст. В кабаки свои вернешься, будешь петь. Я сказал, что я твоя крыша. Так что, если кто-то спросит, так и говори: «Немец моя крыша, все вопросы решайте с ним».

– Спасибо. Только не нужна мне крыша, – возмутилась она. – Не буду я никому платить. Я сама по себе.

– Я что, просил у тебя процент? – горестно вздохнул он.

– Сейчас не попросил. Была услуга за услугу. А потом кто знает…

– Перестань, а? Ну какой с тебя процент брать? Зарабатываешь всего лишь на хлеб с маслом, – захохотал вдруг Женька.

Вишня злобно сверкнула на него глазами, в мгновение открыла дверь джипа и выскочила на улицу.

– Ты куда? – рванул он за ней, оставив ключи в машине.

– Домой, – не обернулась она.

– Пешком по льду и сугробам на таких каблуках? – крикнул он.

– Лучше, чем слушать твои издевки! – огрызнулась она.

Женька в два прыжка догнал ее и остановил, крепко ухватив под локоть.

– Ты что, обиделась?

– Я, может, и зарабатываю на хлеб с маслом, но это МОЙ хлеб с маслом. Понимаешь? – вперилась она в него своими синими глазами, что в темноте при свете фар казались черными.

– Понимаю, – вздохнул он. – Не надо мне ничего от тебя, Вишня. Сейчас такое время, что ты целее будешь, если назовешь мое имя. Мало ли…

– И ты прямо прибежишь по моему зову, защитник? – недоверчиво фыркнула она.

– Прибегу, – на полном серьезе заверил он. – В машину обратно пойдем, довезу тебя.

– Я сама доберусь, – ответила она решительным отказом и выдернула свои длинные пальцы из его больших горячих ладоней.

– Да что же ты за баба такая упрямая? – негодовал Женька. – Ночь на дворе, время маньяков, куда ты по этой набережной одна попрешься?

Он молниеносно наклонился, ловко схватил ее за ноги и закинул к себе на плечо:

– Сказал: домой тебя отвезу – значит, так и будет!

Когда Немец, Клиш, Черника и Колчин добрались до бильярдной «Маяк», расположенной за городом, часы показывали двенадцать ночи.

На стоянке перед бильярдной они увидели три машины: одна принадлежала Калине, другие две Сафе и Шашену.

«Странно, машины Вары и его пацанов нигде нет», подумал Женя, выходя из джипа.

– Тихо так, что не по себе, – натягивая на себя вязаную черную шапочку, сказал Колчин.

– Да и баб нет… – подметил Клиш.

– Один момент! – Черника метнулся к своей машине и вернулся с битой в руке. – Так-то лучше!

– Игорь, где ты взял биту? – удивленно спросил Клиш.

– Где, где… В травмопункте у нас. Чего только люди не оставляют…

Немец на это вытащил из кармана своей куртки пистолет, который он прихватил с собой перед отъездом из «Барса», чтобы вернуть Варе Вору.

– Докатились, – хлопнул себя по лбу Колчин. – Вы что, мужики? Ногами работать разучились?

– Против лома нет приема, – крякнул Клиш. – В наше время нужно иметь с собой любой вид оружия, – и вытащил из кармана небольшой нож. – Я пойду загляну в окно, посмотрю, что там происходит.

– Давай, – кивнул ему Женька.

Клиш осторожно подобрался к зданию и, прокравшись вдоль стены, остановился у одного из окон, в котором горел свет. Приподнявшись на цыпочки, он заглянул внутрь.

– Пусто, – тихим голосом сказал он, ничего не обнаружив.

– Точно, что-то не так, – постукивал битой в руках Черника.

– Заходим внутрь. Только тихо, – принял решение Женька.

Дверь была не заперта. На входе Колчин нащупал выключатель и включил свет. Бар был пуст, бильярдные столы были закрыты темными тяжелыми накидками.

– Ну и где все? – Черника зашел за барную стойку и повертел в руке бутылку водки.

– В уборной никого, – отозвался Клиш.

– Я осмотрю второй этаж. – Колчин медленно поднимался по деревянной лестнице.

Немец подошел к двери, которая вела на задний двор. Плавно нажав на ручку, он отворил дверь и вышел на улицу.

– Есть тут кто живой? – крикнул он в темноту, крепко сжимая в руке пистолет.

В ответ откуда-то из-за сугробов раздался тихий стон.

– Кто здесь? – Немец сделал два шага вперед.

– Шашен, – прохрипел голос.

Немец спрыгнул прямо в снег в кроссовках и, пройдя между ржавыми железными бочками и сложенными в кучу стройматериалами, увидел лежащего на земле Шашена. А в нескольких метрах от него Калину с кляпом во рту и связанными руками и ногами. Лицо его было залито кровью, сочащейся из раны на голове. У него в ногах на залитом кровью снегу лежал Сафа.

– Клиш! Черника! – заорал Штерн так, что его мог услышать весь поселок. – Колчин, срочно сюда, нужен медик!

Первым делом он подошел к Шашену – тот глубоко дышал, держась за плечо.

– Держись, друг.

Затем он кинулся к Сафе и проверил его пульс – он, к счастью, еще был жив. Перевернув его на спину, он увидел, что у него была отрублена кисть. Он посмотрел на Калину, который что-то промычал, и, оставив Сафу, помог ему освободиться от веревок и кляпа.

Парни выбежали на улицу и все вместе транспортировали раненых внутрь бильярдной. Колчин сбегал в машину и принес свой докторский чемоданчик, в котором у него всегда имелись необходимые для хирурга инструменты. Уложив Шашена на один из бильярдных столов, он стащил с него куртку и разрезал рубашку.

– Пуля прошла навылет, – констатировал он. – Нужно обработать и зашить.

Затем он подошел к Сафе, которого они уложили на соседний бильярдный стол:

– Тут не знаю, смогу ли помочь. Без наркоза рубанули, отсекли кость, сосуды не перевязаны, нервные окончания попали в рубцовые спайки. Главное, чтобы не началась гангрена от обморожения, иначе придется ампутировать всю руку…

– Я там с фонарем походил, кровища везде. Не смог его кисть найти… – подошел к столу, на котором находился Сафа, Черника. – Твою ж мать… – с ужасом посмотрел он на его руку.

– Они увезли кисть его руки с собой, – раздался измученный голос Калины, держащего руку в области сломанных ребер. – Специально, чтобы не было возможности пришить обратно.

– Кто это сделал? – в один голос спросили Немец, Колчин и Клиш.

– Твой дружок Вара, – злобно посмотрел на Женьку Калина одним глазом. – Подставил ты меня. Всех нас ты подставил, а сам не приехал!

– Не понял, – искренне удивился Женька.

– Так, все, все выяснялки потом. Сейчас надо госпитализировать раненых как можно быстрее и начать бороться за их жизнь, – отрезал Колчин с грозным видом. – Клиш, Черника, Сафу сначала нужно перенести в машину, а потом Шашена. Калина, ты поедешь со мной, тебе срочно рентген нужен… на2 ключи, и медленным шагом, смотри не спеши, иди в мою машину, поедешь с нами в больницу. Тебе срочно рентген нужен.