Просто коснись меня

Глава 6

В пятницу мы с Роуз пошли на вечеринку к Коулу Харрису. Ингрид там тоже была, и она, похоже, решительно настроена разрушить нашу дружбу. Девчонки, с которыми она шепталась, позже рассказали мне, что Ингрид им наплела, мол, устала находиться в моей тени. Но мне стало противно не от этого, а оттого, что ее новые подружки с легкостью передали их разговор мне.

Это о многом говорит.

Но я не стала обращать на это внимания. Пусть делает что хочет.

Я впервые задумалась о своей значимости среди друзей или вообще в школе. Меня зовут на каждую вечеринку, ни разу не дразнили из-за волос, театрального кружка и не лепили на шкафчики листовки с оскорблениями. Как, например, Кире Джелинджер. В четвертом классе ее вырвало прямо в столовой, и с тех пор Киру дразнят «блевоткой» и клеят на шкафчик всякие вырезки из рекламы про булимию. Но в школе всегда так.

Я никогда не задумывалась над этим. Просто ходила в школу, тусовалась с друзьями и порой была на свиданиях с парнями. Неужели это сделало меня популярной?

Нет.

Хотите знать, почему все со мной общаются и хотят дружить?

Ноэль. Мой брат. Ему многое сходит с рук, потому что он спортсмен и просто душка, всегда в центре внимания. Ну а я могу спокойно красить волосы в любые цвета, и никто мне не скажет ни слова. По крайней мере, в глаза.

На вечеринке у Коула, слушая, как эти сплетницы передают мне каждое слово Ингрид, я поняла, что она, возможно, в какой-то степени права. Не будь Ноэль моим братом, обратил бы Энтони на меня внимание?

В субботу утром я просыпаюсь от яркого солнечного света, который пробивается сквозь занавески в мою спальню.

Я вскакиваю с кровати и бегу к окну, чтобы открыть шторы. Солнце бьет мне в глаза, и я почти минуту приглядываюсь к оживленной улице. Кого я никак не ожидала увидеть в такую рань, так это рыжеволосого парня с моим братом, стоящих на подъездной дорожке. Они о чем-то оживленно болтают и смеются. Я снимаю блокировку с телефона и смотрю на время.

Почти полдень. Ого. Почему Хелен меня не разбудила? Почему Ноэль не на тренировке? И что здесь делает Энтони?

Внезапно я ловлю его взгляд: подбородок приподнят, а глаза устремлены прямо в окно моей спальни.

И я делаю самую глупую вещь, которую можно увидеть только в романтических комедиях нулевых. Отскакиваю от окна, при этом закрыв штору. Бедром я ударяюсь о компьютерный столик и, заскулив, падаю на кровать. Больше всего меня бесит не то, что я ударилась, а то, насколько странно это выглядит.

Ну кто так делает? Это не я. Я не веду себя так с парнями.

Черт бы побрал Энтони.

Хотя меня буквально распирает от любопытства, я иду в душ и привожу себя в порядок. Быть может, Энтони просто так заехал к Ноэлю. И уже уехал. Но я не видела его машину. Все же раздвигаю шторы и вновь смотрю на подъездную дорожку. Никого нет. Только хорошенько расчищенный снег и «Понтиак» Ноэля напротив гаража.

Обычно по субботам мы с Роуз и Ингрид шатаемся по торговому центру и объедаемся пончиками. Затем едем ко мне или к Роуз, чтобы сделать свежий маникюр. У Ингрид дома мы не были уже много лет, потому что, по ее словам, мама – «злобная стерва», которая недовольна буквально всем.

Но сегодня первые выходные после ссоры с Ингрид. Вчера на вечеринке мне в какой-то степени стало ее жаль, но она сама решила от нас уйти. Посмотрим, куда это ее приведет.

Я надеваю голубые джинсы и теплую толстовку. Свой розовый бунт на голове собираю в высокий хвост. Косметичка уже лежит в сумке: Роуз всегда делает мне «субботние стрелки» в машине. Не знаю, чем они отличаются от обычных, будничных. Телефон пока молчит, думаю, Роуз еще спит. Она далеко не жаворонок, впрочем, как и я. Пока я строю план, как будить подругу, когда доберусь до нее, из кухни доносятся знакомые голоса. Хелен мило щебечет по телефону, и когда я вижу ее лицо, понимаю, что она говорит с папой. Заметив меня на последней ступеньке, она кивком указывает в сторону кухни и отходит к окну.

Я плетусь на кухню. За небольшим островком сидит Энтони с чашкой в руках. Ноэль рядом, а на коленях у него расположился Ной. Когда я вхожу, все трое смотрят на меня.

– Доброе утро. – Я стараюсь придать голосу непринужденности. Словно присутствие Энтони на нашей кухне никак на меня не влияет. В конце концов, ничего такого между нами и не было. Все целуются.

– Проснулась! – громко объявляет Ноэль.

– Ага. – Я подхожу к кофейнику и наливаю себе кофе. Приятный аромат щекочет ноздри, и дрожь слегка ослабевает. Пора прекратить вести себя по-идиотски. Прежде я никогда так не тряслась в присутствии друзей своего брата.

– Куда-то собралась? – спрашивает Ноэль. Он подкидывает Ноя, отчего тот визжит и хохочет.

Я подхожу к ним и быстро успеваю чмокнуть Ноя в липкую щеку. Затем замечаю, что все его лицо испачкано кукурузными хлопьями.

– Обычные субботние дела. – Я вытираю губы и фыркаю.

Ненавижу кукурузные хлопья.

– Но у нас на тебя планы, – вдруг сообщает Энтони, и я невольно дергаюсь.

– И какие же? – Я озадаченно смотрю на него. Он улыбается и бросает быстрый взгляд на Ноэля.

– Пустая твоя голова, – говорит брат.

Через пару минут я стою в нашем гараже и таращусь на старый, заляпанный грязью внедорожник, который каким-то чудом появился здесь. Вчера его не было. Что самое удивительное, он в неплохом состоянии. Судя по виду, ему лет пятнадцать, не меньше. Классика жанра. Большой кузов, слегка сглаженные углы, большая хромированная морда и мощные бамперы.

Я обхожу этого зверя и вижу, что задние дверцы отсутствуют с обеих сторон. Да и кузов слева изрядно помят.

– Но… – Я запинаюсь. – Где вы его достали?

– Помнишь беднягу Харви? – спрашивает Ноэль, опираясь одним плечом на внедорожник.

– Харви с фермы? – недоверчиво уточняю я.

Этот парень работает на ферме своего отца за городом. Когда-то он был хоккейной звездой в городе, но теперь все его сверстники разъехались по крупным городам, а Харви из популярного парня превратился в лузера.

– Именно, – ухмыляется Ноэль.

– Так это его тачка? – Меня все больше и больше удивляет положение дел.

Энтони хмыкает и подходит ближе к машине.

– Она стояла на его заднем дворе почти шесть лет. Прикрытая куском брезента.

– Ага, – подтверждает Ноэль. – Он спал в ней вместе со своей собакой.

Я все еще лихорадочно обдумываю увиденное.

– Где вы взяли деньги? И как вообще ее сюда притащили? Они переглядываются и заливаются смехом.

– Ну? – требую я. Ноэль закатывает глаза.

– Этот зверь для тебя, фламинго. Кончай задавать вопросы. – Он хватает тряпку со стола с папиными инструментами и кидает ее мне. – А теперь не хочешь помыть свою тачку? На автомойку у нас уже травки не осталось.

Взрыв смеха – и до меня доходит, каким образом они приобрели эту машину.

– Черт возьми! – возмущаюсь я. – Серьезно? Где вы взяли столько?

Энтони все еще смеется, но Ноэль быстро на меня шикает.

– Не верещи, Эйв. Это шутка. Я фыркаю.

– Когда Харви придет в себя, он поймет, что его облапошили.

– Это исключено, – самодовольно вставляет Энтони. Он тоже опирается на машину одним плечом и смотрит на меня исподлобья. На нем потертые джинсы, заправленные в солдатские сапоги. Ширину его плеч не скрывает толстый пуховик. – Расслабься, Авери. Она ему не нужна. Машина дохляк, если честно. Но мы поставим ее на ноги… точнее, на колеса.

Он снова назвал меня на свой манер, и мне это нравится. Не только потому, что это говорит он. Хотя кого я обманываю.

Меня не особо волнует, каким образом они достали машину и как ее сюда притащили. Судя по всему, они встали рано утром. И пока я нежилась в своей постели, мой брат и парень, который мне нравится, через весь город волокли для меня машину. Я должна быть благодарна.

– Главное, чтобы не узнал папа. – Я не могу удержаться от улыбки, которая рвется наружу. – Что мы ему скажем?

Ноэль пожимает плечами.

– Скажу, что потратил свою заначку с летней работы. Пустяки.

– Ох, как я люблю тебя! – Кидаюсь на брата и слюнявлю ему щеку.

Он смеется и отпихивает меня.

– Ну хватит, хватит, Эйв. Поцелуй лучше Энтони. Все же идея полностью принадлежит ему.

Надеюсь, он шутит. Про поцелуй. Но Ноэль вскидывает бровь, ожидая моей реакции.

Только не это. Все же я подхожу к Энтони, который улыбается во все тридцать два. Внезапно во мне просыпается привычная дерзость.

– Сначала я должна убедиться, что ты заставишь эту груду металлолома ездить. – Кладу руку на капот, легонько постукиваю по нему.

Ноэль прыскает позади нас. Широкая улыбка на лице Энтони становится какой-то самодовольной и нагловатой: один уголок его рта дергается вверх. Он игриво сверкает зелеными глазами.

– Сама напросилась, – произносит он.

Весь день мы торчим в гараже. Утром я написала Роуз, что на сегодня наши планы отменяются. Она завалила меня вопросами, пока я не сдалась и не рассказала ей все по телефону.

Сначала мы почистили машину от грязи и навоза, затем Энтони оценил общую картину. Он составил список всего, что нам потребуется. В отличие от Ноэля, я нигде не подрабатываю, и собственных денег у меня нет. Но я надеюсь на папу, который обещал помочь. К тому же Энтони напомнил о свалке, куда мы и отправились.

Я промерзаю до костей, пока Ноэль и Энтони перебирают гору железа на окраине Досон-Крик. Удается найти даже больше, чем мы рассчитывали.

Уже дома Хелен готовит нам закуски, она как-то непривычно весела́. Возможно, предвкушает, как будет жаловаться на нас папе.

После обеда в гараже уже достаточно тепло, но Ноэль не желает выключать обогреватель. Здесь пахнет моторным маслом, бензином и мужским потом. Телефон Ноэля подключен к колонкам, и из них разносится песня «Cry» группы The Used.

Они так заняты работой, что не замечают моего появления.

Ноэль с голым торсом стоит над раскрытым капотом.

Увидев меня, брат улыбается, и я передаю ему кофе. Десять минут назад он настоятельно потребовал стаканчик из «Тим Хортонс»[3], не желая пить тот, который варит Хелен. По его словам, она совершенно не умеет его готовить. Я согласна. Но проблема в том, что в нашем городе нет «Тим Хортонс». Пришлось купить в обычной кофейне. Ноэль слишком злоупотребляет своим положением сегодня, будто это он собирает для меня машину.

Ладно, он потратил на меня свои сбережения, так что я готова вытерпеть любые его капризы.

Энтони лежит под машиной, и я вижу лишь его длинные ноги. Ноэль пихает его, и тот выкатывается из-под внедорожника. В отличие от моего брата, он в серой майке. Но она не скрывает его широкую грудь, плечи и выступающие мускулы. Я невольно прикусываю губу, глядя на этого совершенного парня. Его лицо измазано маслом, из кармана джинсов торчит грязная тряпка, а в запачканной руке он держит ключ.

– Мой кофе, – с улыбкой констатирует он.

Я и не заметила, как крепко вцепилась в стаканчик. Осторожно, чтобы не испачкать мои пальцы маслом, Энтони берет кофе и, улыбнувшись еще шире, делает глоток.

– Итак, давайте поиграем в мою любимую игру, – улыбаясь, предлагает Ноэль.

– О, нет… – Я издаю мучительный стон.

– Что за игра? – интересуется Энтони.

Я сижу на переднем сиденье с открытой дверцей, а Энтони и Ноэль – на раскладных стульях, которые мы берем с собой летом, когда ездим на озеро.

– Это самая глупая игра на свете, – объясняю я.

– Ничего не глупая, – защищается Ноэль. – Она убивает время. Давайте.

– Что нужно делать? – оживляется Энтони и поглядывает на меня с хитрой улыбкой.

Я тоже не могу удержаться от улыбки. Ноэль охотно объясняет:

– Все просто. Я говорю «ха», ты – «ха-ха», Эйв «ха-ха-ха». И так далее. Кто заржет или запутается в количестве «ха», честно отвечает на любой мой вопрос.

– Я же говорю – глупая, – снова вставляю свой «лестный» комментарий.

Но брат не обращает на меня внимания.

– А почему мы должны отвечать на твои вопросы? – интересуется Энтони.

И я тут же его поддерживаю:

– Да, именно!

– Потому что это моя любимая игра. – Ноэль морщится и приподнимает брови.

– Очень доступно объяснил, – смеется Энтони.

– Ха, – начинаю я с сарказмом. Ноэль пихает меня в плечо.

– Ха-ха.

Энтони подхватывает:

– Ха-ха-ха.

Это продолжается недолго. Энтони сдается первым. Он смеется и качает головой.

– Это может продолжаться вечно.

– Как видишь, нет, – парирует Ноэль и на несколько секунд задумывается. – Во сколько лет был твой первый раз?

Он задает этот вопрос не моргнув и глазом. В этом весь Ноэль.

Энтони прочищает горло и перестает улыбаться. Кажется, вопрос его ничуть не смутил.

– Давай, здесь все свои, – подначивает его мой брат. Я ловлю себя на том, что хочу услышать ответ.

– Мне было почти шестнадцать, – сдается Энтони.

– Припозднился. – Ноэль потирает подбородок.

Пятнадцать. Значит, у этого парня уже есть опыт. Боже, ну конечно, есть.

Мы продолжаем играть в дурацкую игру Ноэля, пока я не сбиваюсь со счета.

– Чувак, можно я задам вопрос твоей сестре? – просит Энтони, глядя на Ноэля.

Я внутренне сжимаюсь, когда тот кивает со словами:

– Все равно я все о ней знаю.

Энтони смотрит на меня. А я снова пытаюсь придать себе непринужденный вид. Он смотрит так, будто пытается заглянуть мне в душу. Остается лишь гадать, какой вопрос крутится в его голове. Судя по взгляду, очень личный. Возможно, интимного характера. Но смогу ли быть откровенной здесь, рядом со своим братом? Я вообще пока не разобралась ни в своих чувствах к этому парню, ни в его отношении ко мне.

Энтони скользит взглядом по моей фигуре. Я сняла толстовку, поскольку в гараже стало невыносимо жарко. Его зеленые глаза исследуют мою майку, и я знаю, куда он смотрит. Кажется, я краснею.

– Э-э, – тянет он, не сводя взгляда с моей груди. – Какой твой любимый фильм? – наконец спрашивает он.

Ноэль слишком громко смеется.

– Чувак, ты мог задать любой вопрос, – корчится от смеха он. – Это честная игра.

Не знаю, какое чувство меня накрывает: разочарование или облегчение. Скорее всего, ядреная смесь обоих.

Усмехнувшись, я отвечаю:

– Это слишком личное.

Ноэль хохочет еще громче, а Энтони хмыкает, затем тычет локтем моего брата.

– Эй, я стараюсь быть джентльменом. Ноэль немного успокаивается.

– Ладно. – Он поднимается. – Хватит прохлаждаться, джентльмен.

Забираясь в постель, я прокручиваю этот день в голове. Почему Энтони не делает новых попыток сблизиться со мной? Я же вижу, как он на меня смотрит. Это смущает и вводит в ступор. Он не похож на нерешительного и стеснительного парня. Но все-таки он такой… Не знаю. А может, в его голове полно тараканов или…

Черт с ним. Я уже решила, что не стану забивать этим голову. Вот только получается у меня очень плохо.

Воскресное утро приносит очередной сюрприз. Спустившись после душа на первый этаж, я застаю папу, сидящего на диване в гостиной. На руках он держит Ноя, который не сводит с него горящих глаз. Хелен сидит в кресле напротив и с широкой улыбкой смотрит на них. Мне редко удается видеть ее такой счастливой. Она становится еще красивее, когда улыбается, ей нужно делать это чаще. Она замечает меня на лестнице и поджимает губы.

– Папа! – кричу я.

Он оборачивается и одаривает меня своей широкой улыбкой. Папа опускает Ноя и делает шаг ко мне. В два прискока я оказываюсь рядом и зарываюсь в его грудь. Рубашка пахнет морозом, свежестью и чем-то еще… чем-то родным.

– Все еще розовые, – с теплотой в голосе произносит папа, перебирая мои волосы на макушке.

Я поднимаю голову. Морщины уже изрядно бороздят его лицо, и в темно-каштановых волосах местами пробивается седина.

– Наконец-то ты дома.