Просто пришла любовь…

3

— Не могу поверить, что тебе придется расстаться со своим домом! — на все лады повторяла Кэрри, выражая свое сочувствие.

— К сожалению, да. Мне просто не повезло. — Наливая подруге вторую чашечку кофе, Клеменси старалась говорить бодрым голосом, хотя на душе у нее кошки скребли.

Время приближалось к полудню, а Клеменси ожидала еще куча дел. Но она была рада приезду Кэрри, ибо общение с ней отвлекло ее на час-другой от суеты перед аукционом.

— Но что же ты будешь делать после продажи усадьбы? — спросила Кэрри.

Клеменси пожала плечами. Предложение Ленарда не выходило у нее из головы, но было слишком ужасным, чтобы задумываться о нем. Хотя, с другой стороны, в нем было нечто интригующее…

— Может быть, уеду в Даллас, — ответила Клеменси. — У меня там есть знакомые, которые, возможно, помогут подыскать работу.

— В Даллас? — Кэрри, казалось, была в шоке. — Но это же у черта на куличках… Кто же это из твоих знакомых живет там? Не тот ли парень, с которым ты дружила… Стив Бреннан?

— Нет, не Стив. — Клеменси улыбнулась. — Знаешь, Кэрри, со Стивом мы просто приятельствовали. В наших отношениях не было ничего романтического.

— Но он явно хотел сделать их более близкими, — рассмеялась Кэрри, шутливо погрозив подруге пальчиком. — Я же видела, как он смотрел на тебя, когда приезжал сюда на уикэнды.

Клеменси печально улыбнулась.

— Когда умер отец, Стив прислал мне открытку с соболезнованиями… Но, уверяю тебя, я вовсе не собираюсь подселяться к нему. Странно, но Ленард, как и ты, подумал о Стиве, когда я сказала, что, возможно, перееду жить к одному из друзей. Он даже попросил уточнить, к кому.

— Когда ты видела Ленарда? — оживилась Кэрри.

— Он заглядывал ко мне вчера вечером.

На секунду Клеменси задумалась: может, посоветоваться с Кэрри о предложении Ленарда? Они дружили со школы и на протяжении многих лет делились тайнами и мечтами. Потом Клеменси уехала учиться в колледж, а Кэрри вышла замуж. Когда Клеменси вернулась в родную усадьбу, дружба возобновилась, и задушевные беседы по-прежнему дарили обеим тепло и заряжали энергией.

Однако сегодня Клеменси впервые не захотела делиться с Кэрри своей тайной. И не потому, что не доверяла подруге, а потому, что не желала раскрывать ей слишком интимный характер предложения Ленарда. К тому же это предложение, в основе которого лежали сугубо деловые соображения, задевало, ранило ее самолюбие. Клеменси пыталась убедить себя, что предложенный Ленардом брак по расчету оскорбляет ее, но в глубине души не была уверена, что это действительно так.

— Ты больше не злишься на него из-за долга? — спросила Кэрри, от внимательных глаз которой не укрылась бледность подруги.

— Если честно, я не могу обвинять его целиком и полностью, — ответила Клеменси и добавила после паузы: — Как говорится, без должника нет кредитора.

— Я рада, что вы снова стали друзьями, — заметила Кэрри. — Ленард, должно быть, переживает сейчас не лучшие времена. Насколько я знаю, у них с Беатрис Винчелли произошел разрыв.

— Он что-то упоминал об этом. — Клеменси старалась говорить равнодушно.

— Но вряд ли признался, что Беатрис бросила его.

— Неужели?

В голосе Клеменси прозвучали нотки неподдельного удивления. Ей и в голову не приходило, что женщина могла оставить Ленарда. Он — да, мог, но его?..

Кэрри захихикала, довольная произведенным эффектом.

— Беатрис променяла Ленарда на Джима Уайлда. Я знала, что это очень удивит тебя. По-моему, ты всегда была неравнодушна к Ленарду, не правда ли?

— Все это в прошлом, — твердо сказала Клеменси, однако где-то внутри нее зазвенел тоненький колокольчик: «А ты уверена в этом?»

— Да-а, все мы меняемся со временем, — несколько рассеянно, думая о чем-то своем, заметила Кэрри. — Но ты права: Беатрис, должно быть, просто свихнулась, если в самом деле бросила Ленарда. Ведь он такой очаровашка! Если бы я не была замужем и не боготворила своего Ника, мне, наверное, тоже трудно было бы остаться к нему равнодушной.

— Откуда ты знаешь, что Беатрис оставила его? Ленард что-нибудь говорил тебе на этот счет? — спросила Клеменси.

— Нет, я его давно не видела. Но в последнее время с ним часто встречается Ник — он будет координатором предвыборной кампании Ленарда. Но не думаю, что они обсуждают личные вопросы, а если и обсуждают, мой муж наверняка ничего мне не передаст… Я узнала о разрыве от самой Беатрис, когда встретила ее недавно в городе. Знаешь, она ведь простодушная, не умеет ничего скрывать… И она великолепно выглядела. Я смотрела на ее фигуру и думала: «Хорошо бы и мне пособлюдать диету…»

— Тебе не нужна никакая диета, Кэрри, — тут же успокоила подругу Клеменси.

Кэрри Тэрнс была необыкновенно привлекательной блондинкой с пышной, соблазнительной фигуркой. Однако сама Кэрри считала себя полной и мечтала похудеть. Вот и сейчас она пожала плечами, как бы давая понять Клеменси, что не согласна с ней, однако спорить с подругой не стала.

— И что же сказала тебе Беатрис? — спросила Клеменси и взяла со стола свою чашку кофе.

Кэрри едва заметно улыбнулась и процитировала:

— «Я покончила с Ленардом. Он стал утомителен. Джим сделал мне предложение, и я согласилась».

— Предложение? — Клеменси вытаращила на подругу глаза. — Она выходит за Джима Уайлда?

— Возможно, Беатрис хочет доказать всем, что она может менять мужчин, как перчатки, — предположила Кэрри. — Ведь все полагали, что она наверняка выйдет за Ленарда. Они казались идеальной парой, правда же?

— Правда, — как-то отстраненно подтвердила Клеменси.

— Конечно, немаловажен и тот факт, что Джим из очень богатой семьи, — заметила Кэрри. — Уайлды владеют огромной недвижимостью в Сан-Франциско. Беатрис говорила, что после свадьбы они поселятся во Фриско… А Ленард, насколько я могу судить, сейчас ни с кем не встречается.

— Уверена, его одиночество будет недолгим. — Клеменси отпила из чашки глоток кофе и, заметив в глазах подруги озорные огоньки, проворчала: — Не смотри на меня так, Кэрри. Он меня больше не интересует.

Клеменси лгала не столько подруге, сколько самой себе. Она пыталась настроить себя против Ленарда, ибо прекрасно знала: этот мужчина интересовал ее сейчас гораздо больше, чем в прошлом. Вдруг ее осенило: а не послужил ли толчком для предложения Ленарда тот факт, что его бросила Беатрис? Возможно, он рассчитывал, что на всех мероприятиях во время выборов мэра его будет сопровождать ненаглядная Беатрис, а теперь, когда они расстались, Ленард решил — дабы сохранить свой престиж и не проиграть кампанию — срочно заключить брачную сделку с ней, Клеменси.

— Во всяком случае, как только у меня купят дом и виноградник, я тут же уеду. Так что, Кэрри, мне безразлично, встречается с кем-то Ленард или не встречается.

Говоря это, Клеменси приложила максимум усилий, чтобы не показаться чем-то обеспокоенной или взволнованной.

— Неужели ты всерьез решила уехать отсюда? — с грустью в голосе спросила Кэрри. — Ведь ты могла бы и здесь найти работу — у тебя за плечами колледж. Перспектив, конечно, меньше, чем у выпускника университета, но все же, все же…

— Я хочу начать все с нуля, — объяснила Клеменси. — Мне претит видеть, как в моем винограднике начнут хозяйничать чужие люди… Это будет как нож в сердце.

— Мне очень не хочется, чтобы ты уезжала, Клеменси, жалобно сказала Кэрри. — Особенно сейчас…

— Поверь, я и сама не хочу расставаться с родным кровом… Но почему ты говоришь «особенно сейчас»?

— Потому что я бы хотела, чтобы ты стала крестной нашего малыша.

— Кэрри! Не может быть, чтобы ты…

— Да, — Кэрри сияла от счастья, — я беременна! Уже четыре недели.

Клеменси вскочила и, подбежав к подруге, едва не задушила ее в объятиях.

— Судя по всему, наконец-то у нас получилось, — сказала Кэрри, и в ее глазах неожиданно заблестели слезы.

— О, дорогая, это такая приятная новость! Я так рада за вас с Ником!

— Теперь понимаешь, почему я хочу, чтобы ты осталась? Мне хочется, чтобы ты стала такой же счастливой, как мы с Ником.

— Думаю, это невозможно. — Голос Клеменси предательски дрогнул.

— Все возможно, дорогая. Ведь…

Кэрри не закончила фразу: на улице послышался шум подъезжающего автомобиля. Клеменси увидела зеленый «ягуар», паркующийся между ее джипом и машиной Кэрри.

— Это Ленард, — пробормотала Клеменси, внезапно ощутив тревогу.

— Кто-нибудь есть дома?! — раздался решительный голос мужчины, приоткрывшего наружную дверь дома.

— Он ведет себя так, словно уже завладел моей недвижимостью, — раздраженно заметила Клеменси. — Вторгается на чужую территорию без всякого предупреждения, когда ему вздумается.

Выслушав подругу, Кэрри улыбнулась и весело крикнула:

— Мы на веранде, Ленард!

Спустя мгновение незваный гость предстал перед женщинами. Он был в джинсах и в спортивной рубашке цвета морской волны, легкий свежий загар делал Ленарда необычайно привлекательным — глаз не оторвешь.

— Кажется, я приехал вовремя, — хмыкнул он, увидев на столе кофейник.

— Это уж точно, — буркнула Кэрри и налила ему чашку кофе. — Рада видеть тебя, Ленард.

— Я тоже… Ты хорошо выглядишь. Посвежела. — Он слегка коснулся губами щеки Кэрри. — Я только что был у вас дома. Ник сообщил мне приятную новость. Поздравляю.

Кэрри зарделась от удовольствия.

— Спасибо.

Ленард повернулся к хозяйке дома и вперился в нее задумчивым взглядом. Клеменси тотчас бросило в жар: она вспомнила их последнюю встречу, его поцелуй… и предложение, которое он ей сделал. Отвернувшись от Ленарда, Клеменси все равно знала, чувствовала, что он продолжает внимательно рассматривать ее.

— Ну что ж, мне пора, — сказала Кэрри, покосившись на подругу.

— Уж не мой ли визит заставил тебя поторопиться, Кэрри? — осведомился Ленард, неторопливо сделав глоток кофе.

— Нет-нет, мне действительно пора ехать, — заверила Кэрри. — Ленард, может быть, тебе удастся уговорить Клеменси? Она собирается переселиться в Даллас, представляешь?

— В Даллас? — Ленард нахмурился и вопросительно уставился на Клеменси.

На мгновение воцарилась мертвая тишина, которую нарушила Кэрри. В ее глазах мелькнули озорные огоньки, когда она сказала:

— Я уверена: ее в этот город заманивает парень, с которым она училась в колледже. Возможно, он надеется, что Клеменси поселится у него.

— Кэрри! — одернула подругу Клеменси, негодуя на ее лживые слова.

— Дорогая, ты не права, — ни капельки не смутившись, продолжала Кэрри. — Тебе не следует предпринимать радикальные шаги до того, как закончится траур по твоему отцу… К тебе еще не вернулась способность здраво мыслить. — Кэрри взяла сумочку. — Так или иначе, я оставляю вас вдвоем, и, как я уже сказала, Ленард, может быть, тебе удастся как-то наставить Клеменси на путь истинный…

— Спасибо, дорогая, но я не нуждаюсь в просветителях, — несколько смутившись, пробормотала Клеменси.

— Я позвоню тебе попозже, — словно не слыша, сказала Кэрри. — Давай-ка пообедаем на следующей неделе. Хорошо?

Едва Кэрри ушла, Ленард набросился на Клеменси с вопросами:

— Ты собралась в Даллас? С ума сошла? Разве ты не знаешь, что в этом городе беспрерывно льют дожди?

— Они освежат для меня обстановку и все прочее в моей жизни, — наобум ответила Клеменси и, поставив на стол пустую чашку, взглянула на чистое голубое небо.

— Неужели какой-то мужчина в самом деле ждет тебя там с распростертыми объятиями? — допытывался Ленард.

— Я уже сказала тебе, что это не твое дело, — отрезала она.

Гордость не позволяла Клеменси открыть ему правду. Пусть думает, что у нее есть поклонник, который добивается ее… но отнюдь не из деловых соображений.

— Знаешь, а я полагаю, что Кэрри права, — сказал Ленард. — В данный момент тебе не следует столь радикально менять свою жизнь… Ты действительно еще не вышла из шокового состояния после смерти отца.

Клеменси отстраненно взглянула на него и усмехнулась.

— Ты хочешь сказать, что, сделав предложение, теперь спохватился и уже по-иному оцениваешь наши отношения?

— Нет, я очень ценю наши отношения, как и прежде, и мое предложение остается в силе.

Клеменси на мгновение растерялась и не смогла найти достойного ответа. Она вовсе не удивилась бы, если бы Ленард сказал, что его затея была просто глупой ошибкой, что, делая ей предложение, он повел себя несерьезно…

Клеменси постаралась не выдать своего замешательства и надменно спросила:

— Ты считаешь, что уехать в Даллас будет с моей стороны глупостью, а выскочить за тебя замуж — вполне нормально?

— Мне бы хотелось, чтобы ты ошиблась в чем-то со мной, а не с другим мужчиной.

— По крайней мере, ты честно признаешь, что вся эта затея с женитьбой — ошибка? Однако продолжаешь настаивать, что лучший выбор для меня — остаться здесь и ублажать тебя, а не ехать в Даллас, чтобы ублажать кого-то другого?

— Я не хочу, чтобы ты оставалась здесь только для того, чтобы ублажать меня, — медленно сказал Ленард. Его глаза были серьезны и задумчивы. — Но я не могу поручиться за другого — за того парня в Далласе. Кто он? Что из себя представляет? Не тот ли это молодой человек, которого ты привозила сюда на летние каникулы в прошлом году?

— Я не собираюсь обсуждать с тобой моих поклонников!

Ленард усмехнулся.

— Ну конечно. Зачем портить себе настроение такими разговорами? Полагаю, тебя не оставляет в покое лишь один вопрос: должна ли ты покинуть родной кров ради какого-то парня в Далласе?

— Да это просто смешно! — рассердилась Клеменси. — Я не хочу больше тебя слушать! Мы не сможем стать мужем и женой, это было бы глупо и нелепо!

— А я считаю, что наш брак стал бы разумной сделкой для нас обоих.

— Разумной сделкой?! — Клеменси была вне себя от ярости. — Как ты можешь приравнивать брак к сделке?

— Ну, а если бы я приравнял его к чему-то другому? Скажем, к любви? Разве тебя заинтересовал бы брак, основанный на чувствах? — с ноткой сарказма спросил он.

— Меня не интересует никакой брак с тобой! — отрезала она.

— Значит, ты решила бежать в Даллас?

— Не бежать, а начать там все с нуля.

— С нуля можно начать и здесь, — невозмутимо заметил Ленард. — Я знаю, как много значит для тебя твоя усадьба. Через год ты снова сможешь распоряжаться домом и виноградником, как тебе заблагорассудится. Через год ты будешь чувствовать себя гораздо лучше, у тебя прояснится сознание, уйдут тревоги… А главное, ты опять станешь хозяйкой собственного дома.

Хотя слова Ленарда вызвали у Клеменси серьезные сомнения в принятом ею решении о продаже усадьбы, она тем не менее возразила:

— Сдается мне, что от брака с тобой я только проиграю. Потеряю свободу, перестану здраво мыслить…

Ленард изумленно вскинул брови и довольно сухо сказал:

— Не думаю, что жизнь со мной окажется для тебя адом. Скорее, наоборот.

— Это ты так считаешь. — Она пронзила его негодующим взглядом.

— Что ж, если ты придерживаешься иной точки зрения, можем найти третейского судью.

— Например Беатрис Винчелли, — ехидно подсказала Клеменси. — Интересно, что думает она о нашем браке?

— Я уже сказал тебе, эта женщина вычеркнута из моей жизни. Она хотела получить от меня больше, чем я мог дать.

— Но ведь это она порвала с тобой, а не ты с ней? — продемонстрировала свою осведомленность Клеменси.

— Так ли это важно, кто с кем порвал? — Ленард взглянул на часы. — Послушай, я ведь пришел не для того, чтобы обсуждать мои романы. Я хотел предложить тебе пообедать вместе в один из ближайших дней. Мне кажется, будет неплохо, если мы спокойно, без нервотрепки обсудим все наши дела.

— Признаться, у меня даже в голове не укладывается, о чем мы можем с тобой говорить, — возразила Клеменси. — Ты же знаешь, как я отношусь к тебе.

— До недавнего времени мы с тобой отлично ладили.

— Ладили, пока я не выяснила, что ты представляешь на самом деле.

— А я всегда был и остался очень высокого мнения о тебе. Мне нравится даже твоя вспыльчивость… — Выразительно скользнув взглядом по ее фигуре, он добавил: — Это помимо всего прочего.

— Не пытайся купить меня лестью! Я говорю серьезно. Мне не нравится твоя идея о браке по расчету. Я по натуре романтик, и замуж буду выходить по любви, а не из меркантильных соображений…

Ленард хмыкнул.

— Если ты романтик, я пришлю тебе розы.

— Розами меня не купишь! Ты, наверное, уже забыл, как обошелся с моим отцом?

Ленард поморщился.

— Давай не будем снова ворошить прошлое. Проблемы твоего отца были созданы им самим…

— Уверена, тебе ничего так не хочется, как похоронить прошлое! — с жаром воскликнула Клеменси. — Но этого не произойдет! Я никогда не забуду и никогда не прощу тот удар, который ты нанес моему отцу! Нанес подло, в спину! Он умирал разорившимся и разочаровавшимся во всем человеком, и ты приложил к этому руку… Я ненавижу тебя за это!

— Ради бога, Клеменси, образумься. Твой отец был глупцом. Он сам себя погубил… Хочешь, я расскажу, почему его финансовые дела оказались в таком плачевном состоянии? Хочешь узнать всю правду?

Клеменси нахмурилась и неуверенно спросила:

— Что ты имеешь в виду? Ведь мне известно о нем и о его делах все.

Ленард пришел в замешательство, однако не отступился от своего намерения открыть Клеменси глаза.

— Твой отец был безвольным человеком. Чем раньше ты узнаешь об этом, тем лучше.

— Он тоже был о тебе не самого лучшего мнения, — сухо заметила она. — По его словам, ты был жесток и безжалостен. И, судя по твоему предложению относительно нашего брака, я полагаю, что отец был прав.

Ленард развел руками.

— Если ты считаешь, что списать через год твои долги и привести в порядок виноградник — свидетельство жестокости и безжалостности, тогда нам не о чем больше говорить.

— Твои слова ничуть меня не пугают!

— Я знаю тебя, Клеменси Эгфорс, с тринадцатилетнего возраста. Знаю, что ты сейчас страдаешь… Пожалуйста, постарайся усвоить одну простую истину: я стараюсь приложить максимум усилий, чтобы улучшить твое положение. Твои губы дрожат… Я хочу поцеловать их, хочу держать тебя в объятиях и без конца повторять, чтобы отныне ты ни о чем не волновалась, ни за что не переживала…

Клеменси вдруг поймала себя на том, что хочет того же. Препирательства с Ленардом показались ей смешными и никчемными по сравнению с охватившим ее желанием близости с ним.

— Извини, что я назвал твоего отца глупцом. — Ленард нежно провел большим пальцем по ее щеке. — Я не должен был так говорить. Он мне всегда нравился, Клеменси. А разорять его — этого у меня даже в мыслях никогда не было.

Клеменси промолчала. Ее сердце колотилось так сильно, что, казалось, Ленард вот-вот услышит его стук.

— Не будем ворошить прошлое, хорошо? — Он просительно улыбнулся. — Главное для нас теперь — будущее. Давай заглянем куда-нибудь пообедать и заодно спокойно обсудим наши дела.

А какое будущее меня ожидает? — задумалась Клеменси. Что мне надлежит предпринять? Забыть все и всех, кого я любила, в том числе Ленарда Рейнера, и уехать в чужой город? Но, если я останусь и выйду замуж за Ленарда, что будет, когда наш брачный контракт закончится? Родительский дом снова станет моим, однако смогу ли я забыть о годе, прожитом с Ленардом, смогу ли забыть о том, что мы делили постель, смогу ли вести себя так, будто в моей жизни ничего не произошло?

Клеменси понимала, что, если примет предложение Ленарда, ей придется несладко, но все бросить и куда-то бежать — тоже не лучший выход из положения.

— Выходи за меня замуж, Клеменси, а я о тебе позабочусь.

— Я не нуждаюсь, чтобы обо мне заботились! — резко ответила она. — Я сама могу о себе позаботиться.

— Хорошо. Ты только дай согласие, а детали мы обсудим позже. — И Ленард поцеловал ее в губы.

Клеменси даже не попыталась отстраниться. Наоборот, прильнула к Ленарду, крепко обняла его и слилась с ним в сладостном забытьи. Когда Ленард отстранился, Клеменси почувствовала разочарование. Ей хотелось, чтобы он продолжал целовать ее, чтобы его сильные руки бережно обнимали ее…

Зазвонил телефон. Клеменси с трудом взяла себя в руки и подняла трубку.

— Клеменси, это Билл Сазерленд. Я управляющий Ленарда Рейнера. Извините за беспокойство, но он случайно не у вас?

— Да-да, секундочку. — Клеменси передала трубку Ленарду. — Это тебя.

Его пальцы на мгновение коснулись ее руки, и сердце Клеменси сделало лишний удар.

— Слушаю, — деловито сказал Ленард. — Хорошо… Нет, это не имеет значения. Я сейчас приеду и все улажу.

Он положил трубку и сказал, обращаясь к Клеменси:

— Извини, но я вынужден покинуть тебя — возникли кое-какие проблемы на винограднике. Договоримся об обеде в следующий раз.

— Ничего страшного. Я все равно не собиралась обедать с тобой.

Ленард как ни в чем не бывало улыбнулся и бодро заявил:

— Отлично! Вместо обеда мы можем поужинать. Я заеду за тобой завтра вечером, в семь тридцать. Я никогда не опаздываю, так что постарайся к назначенному времени быть готовой.

Он развернулся и решительным шагом направился к двери.

Сердце Клеменси колотилось, как после длительной пробежки. Она по-прежнему любила Ленарда Рейнера, и осознание этого факта вызывало в ней ненависть к самой себе.

Этот человек предал моего отца, рассуждала Клеменси, однако в то же время она осознавала, что рядом с виной перед памятью отца в ней жила глубокая, сильная страсть к Ленарду, от которой невозможно избавиться.