Противоположности

Глава 1

Наверняка у каждого из нас есть свои маленькие тайны и секретики, которые знаете только вы сами и прячете их глубоко внутри себя в «коробочку», которую изредка открываете для проверки сохранности. Каждый имеет ту сторону, которую открывает лишь избранным, показывая свои истинные черты характера, не боясь огласки и критики. Не каждый поймёт человека, который скрывает личность, но каждый примет тот лик, который он хочет преподнести, пускай это даже и окажется фальшью. Николь Тёрнер является одной из тех девушек, которую знают все и в то же время не знает никто…

Втягивая дым сигареты с ментолом в лёгкие, девушка, наконец, спокойно наслаждалась уединением, в котором никто её не побеспокоит, и не будет страха, что родите заметят их единственную дочь за разрушением собственного организма. Она удачно скрывает факт своего курения ещё со старшей школы, поэтому и дальше не собирается подрывать свою отменную репутацию ни перед родителями, ни перед преподавателями института, ни перед друзьями, правда, возможно Тёрнер с натягом может назвать друзьями тех, кто не знает её настоящую. Есть только один персонаж, который знает её вредную привычку, как и её «коробочку», но от этого едва Николь становится легче, учитывая фактор раздражения просто его существования.

Укутавшись в плед посильнее от прохлады ещё неглубокой, но всё же ночи, на дворе, Николь выпустила сероватый дымок в воздух, наблюдая, как он завивается в воздушные узоры и постепенно растворяется без следа. Внутреннее спокойствие приятно окутывает теплотой, расслабляя нервную систему, которая обычно напряжена долгое время, и она прикрывает глаза от этого ощущения, сидя прямо на лестнице крыльца небольшого частного родительского дома. Пока мать с отцом на ночной смене, их дочь может позволить себе такую вольность, как курить открыто, и именно такие моменты жадно ловила Николь, чтобы наконец забыть весь этот бред её жизни.

– Опять куришь тайком, Николь Тёрнер?

Этот голос, что прозвучал совсем неподалёку, не заставил резко открыть глаза и подскочить от неожиданности, но заставил поджать девушку губы от раздражения его появления. Появление Нэйтена Картера во дворе дома не являлось частым явлением, но было в норме порядка вещей, хотя сама Ники и не пылала радостью даже от редких явлений. Опять он прерывает её этот долгожданный момент спокойствия, и она демонстративно совершает ещё одну затяжку, выдохнув никотин, одновременно открывая глаза, чтобы бросить презрительный взгляд на Нэйтена, который, оперевшись рукой о перила, изучающе её разглядывал.

– А ты опять подрался, Нэйтен Картер? – она уже успела беглым взглядом осмотреть все его раны, которые, кажется, едва успевают заживать на его теле. – И что на этот раз? Опять тебе не понравилось, как кто-то смотрит на тебя?

– Почти, – улыбнулся он, присаживаясь с ней рядом, – не бери в голову.

Николь затушила сигарету и косо глянула ещё раз на парня. Белая футболка и чёрные протёртые джинсы измазаны в грязи и траве, но он, как обычно, даже не удосужился отряхнуться от пыли. Натянутая кепка на светлые волосы скрывала разбитую бровь, но не скрывала синяк, что уже вырисовывался на скуле. И лишь тёмно-зелёная косуха, что он так бережно любил и каждый раз снимал перед дракой, как пятно чистоты, выделялась на всём его образе.

– Меня уже задолбало, что после каждой твоей вспыльчивости ты приходишь ко мне. Если мы знаем друг друга давно, тебе не даёт это никакого права, – спокойным тоном произнесла девушки, хотя мысленно уже надавала по его наглой «морде».

– Ничего не могу с собой поделать – это привычка, ноги сами приводят меня к тебе, и я не виноват, что наши родители дружат, вынудив и нас к знакомству.

Тёрнер выдохнула, закатив глаза. Да, возможно, и сама она виновата, выработав у Картера подобную привычку. Он с самого детства не отличался примерным поведением, имея вспыльчивый характер, ввязываясь в различные передряги. Вот так однажды после первой драки он, по известной только ему причине, пришёл к Николь, а она недовольно, но всё же принялась обрабатывать его побои. Годы шли, но ничего не менялось, он продолжал приходить к ней, а она, порой даже прибегая к неприличным словам, продолжала обрабатывать его ранки, как медсестра. Вот и сейчас Николь, выругавшись, всё же поднялась с места, зайдя в дом, вышла обратно с аптечкой в руках, приступая к уже обычной процедуре, взяв руки парня, выливая перекись водорода на разбитые костяшки, наклеивая пластырь на небольшие царапины и обеззараживая более глубокие. Окунув ватку в очередную мазь, Николь сняла кепку Нэйтена, поймав его пристальный взгляд на себе, лёгкое волнение на секунду завладело ей, но быстро взяла себя в руки, приступая к обработке разбитой брови. Парень шикнул от ощущения жжения лекарства, и Тёрнер пришлось подуть на кожу.

– Уже давно должен привыкнуть к этим ощущениям, – буркнула она ему, но он Тёрнершь усмехнулся.

– Ты тоже, но всё равно же продолжаешь кривить недовольное лицо.

– А ты думаешь, мне это приносит огромную радость?

– А почему бы и нет? Я же ведь Нэйтен Картер.

У Ники вздёрнулась бровь от такого заявления:

– А ещё у тебя слишком раздутое самомнение, – и она вновь опустила ватку в мазь, захватив пальцами его подбородок, чтобы лучше зафиксировать лицо от попыток увернуться. – Долго ещё лыбиться собираешься? – снова буркнула девушка, замечая его улыбку.

– Скажи, Николь, а ты долго ещё собираешься скрывать ото всех своё настоящее лицо, как и тот факт, что мы знакомы?

– Это не твоё дело, – огрызнулась Тёрнер, отстранившись от него, закрывая аптечку.

– Боишься шокировать общественность? – не унимался Нэйтен, теперь уже разглядывая девушку, подперев голову рукой, уткнувшись локтем в колено. Он видит, как её раздражает эта тема, но ему слишком нравится видеть, как она, прикусывая нижнюю губу, бросает уничтожающий взгляд на него, но именно этот взгляд распалял в нём нечто невообразимое и игривое.

– Чего тебе от меня надо, Картер?

Нэйт ухмыляется и бесцеремонно хватает девушку, усадив её на колени, поглаживая одной рукой бедро, а второй притягивая, надавливая на спину, всё ближе и ближе к себе, до тех пор, пока пряди не спали вперёд, и смог ощущать её дыхание на собственном лице.

– Поцелуешь меня, и я от тебя отстану, – произнёс он, игриво облизав губы, и проскользнув взглядом по контуру соблазнительных губ.

– Я сейчас врежу тебе, Картер, и будешь зализывать свои раны сам. Уяснил? – Ники огрызнулась, но продолжала держать спокойствие, уперев ладони в его плечи, слезая с колен смеющегося парня. – А теперь пошёл к чёрту отсюда, – и она хлопнула дверью дома, зная, что он всё равно какое-то время ещё просидит на крыльце, прежде чем уйти.

***

Порой двуличность проявляется у тех, от кого совершенно этого не ожидаешь, вот и сейчас, посмотрев на Николь Тёрнер, этого никогда не скажешь. От той девушки с сигаретой ничего не осталось, кроме внешности, хотя даже внешность сейчас имеет другое очертание. Распущенные тёмные волосы собраны в высокий конский хвост, и лишь некоторые волоски небрежно торчали. Топ сменён на классическую блузку, не застёгнутую на верхнюю пуговицу, придавая лёгкую небрежность. Чёрные обтягивающие штаны открывали вид на стройность ног девушки, от которых многие парни института порой заворачивали головы. И, естественно, каблук завершал женственный образ Николь. Единственная постоянная фальшивая улыбка, которую она мастерски выработала так, что теперь только лишь опытный в психологии человек мог разглядеть данный блеф. Николь олицетворение идеальности, на которую многие желают ровняться. Милая, скромная, отзывчивая, отличница, которую любят все преподаватели и близкие, кто общается с ней. Как давно она ведёт подобную игру? Уже и сама Николь забыла, настолько глубоко увязнув во всем этом собственном «дерьме».

– Николь! – окрикнул девушку женский голос, когда она выхаживала по коридору института, направляясь в аудиторию. – Николь, привет! – настойчивый голос приближался, и ей ничего не оставалось, как опять натянуто улыбнуться, поприветствовав свою, пожалуй, самую близкую подругу (если так можно сказать).

– Мэй, рада тебя видеть, – поправила она сумку, разглядывая невысокую девушку с короткой стрижкой.

– Ты доделала доклад, который нам задали? – начала Мэй Хэйз, когда они вместе двинулись по коридору. – Хотя странный вопрос, ты же всегда всё выполняешь вовремя, – хихикнула девушка, а Тёрнер лишь улыбнулась ещё раз, едва сдерживая желание закатить глаза, уже зная, к чему она ведёт. – Я, конечно, тоже набросала свой, но не уверена, что там всё верно, не могла бы ты мне помочь проверить?

Вот оно истинное «приветствие», с которого чаще всего начинается их общение, но Николь, вместо своего истинного принципа «послать в жопу», снова улыбается, бросая извечную фразу:

– Конечно.

Девушки зашли в аудиторию, устраиваясь на привычных местах, раскладывая вещи. Мэй положила голову на сложенные руки на столе, пока Ники перепроверяла, всё ли лежит на своих местах и ничего ли не забыто, хотя никогда не имела привычку забывать что-либо, но проверить она всегда была обязана. Возможно, она бы и занималась этим ровно до того момента, пока преподаватель не вошёл бы в двери, но её привлекает возглас подруги, которая даже приподняла голову, чтобы лучше разглядеть вошедших в аудиторию.

– Вот это неожиданно, – вытянулось лицо Хэйз. – Никогда не думала увидеть их к первой паре, а не к третьей, как обычно.

Николь проследила за взглядом подруги и едва сдержала желание фыркнуть от недовольства. Нэйтен в компашке дружков, ничуть не лучше его самого, громко смеясь, направлялись на задние ряды, чтобы, как обычно, ничего не делать, а просто тупо убивать время. Но он никогда не забудет взглянуть на Ники и многозначительно улыбнуться одним уголком губ, чем выведет её ещё больше из себя.

– Как ему удаётся даже с синяками оставаться таким красавчиком? – влюблённо выдохнула Мэй, провожая Картера взглядом.

– И главным лоботрясом, ты, наверно, хотела сказать? – высказалась Николь, как типичная «ботаничка», приметив «хулигана».

– Почему ты так к нему относишься, хотя совершенно его не знаешь? – пыталась защитить свой предмет вожделения Мэй.

«Хотела бы я его не знать», – прогнала мысль Тёрнер, оставляя вопрос подруги без ответа. Николь Тёрнер тщательно скрывала их с Картером знакомство, чтобы, как она выражалась, «не очернять свою репутацию».

– Интересно, у него есть девушка? – не унималась влюблённая девчонка, а Николь радовалась, что та сидит к ней спиной и не замечает её кривых усмешек. – Я бы хотела с ним встречаться.

– У тебя дурной вкус, Мэй, – не сдержалась Николь, но тут же улыбнулась, когда подруга к ней развернулась. – Лучше уж выбрать его друга Маркуса, он кажется самым адекватным из них, – она указала взглядом на седовласого парня среди той шайки, который при улыбке обретал, кажется, даже слишком миловидное лицо.

– Маркус? Да, он славный, но Нэйт обладает какой-то остринкой.

Смешок Ники заглушил гомон от взбудораженных студентов, когда преподаватель вошёл, чтобы начать очередную скучную лекцию и, несмотря на всё ботаничество Тёрнер, даже у неё вызывать желание выйти прикурить сигаретку.

***

– Я говорю тебе серьёзно, Нэйт, мы сорвём большой куш, соглашайся, – прихлопнул по плечу парня Скот Расселл, как бы подталкивая его к верному решению.

– Какие там ставки, говоришь? – глаза Нэйтена горели азартом, но всё же что-то его ещё сдерживало, чтобы принять окончательное решение. Прежние синяки не успели сойти.

Парни компанией стояли за одним из корпусов института. Хьюз Тайлер покуривал сигареты, Фостер Винсент оценивающе рассматривал прохаживающихся неподалёку девушек, Маркус Пэрри поглаживал в задумчивости подбородок, но каждый прислушивался к разговору.

– Один к четырём, это приличные деньги в случае выигрыша, – Скот едва ли не потирал ладони от предвкушения.

– Да, но ты не учитываешь, что в случае проигрыша есть гарантия остаться с голой задницей и переломами, – Маркус пришёл к своему заключению, но Скот, как чаще его закинул руку ему на плечо, щёлкнул по носу младшего друга.

– Вечный перестраховщик Марк, не ссы, всё будет отлично, – протягивал парень, пока Пэрри недовольно поглядывал на него. – Скажи же, Нэйтен?

– Простите, парни, потом поговорим, – Нэйт перестал слушать, заметив ту, которую чаще всего выглядывал в толпе, и теперь решительно двинулся за ней следом, пока её каблуки постукивали по тротуарной дорожке.

– Опять твоя «мисс недоступность», – протянул Тайлер, отшвырнув бычок сигареты в кусты.

– Не надоело ещё, бери любую, что ты в ней-то нашёл? – Винсент, словно главный эстет в девушках, удивлялся своему другу, так упорно бегающему за неподатливой девушкой и в пустую тратя время. Но никто не знал Николь Тёрнер так, как знал её Нэйтен Картер, поэтому он просто пожал плечами.

– С ней весело, – и этого достаточно, чтобы покинуть компанию в погоне за девушкой.

Николь прошла знакомый путь, по которому всегда покидает стены института, и прячась от посторонних глаз, чтобы наконец достать пачку сигарет. Тёмный и, в то же время, спокойный переулок, по которому она обычно прохаживалась до своего дома, пускай и на каблуках, которые хотелось прямо сейчас снять и швырнуть куда подальше, но этот момент затяжки после долгого сдерживания слишком пленил, заставляя терпеть, вместо того, чтобы просто сесть на автобус и доехать практически до самого дома. Поместив тонкую сигарету между губ, она копошилась в сумке в поисках зажигалки, которая таинственным образом исчезла. Едва Ники не издала отчаянный стон, как звук чирка чужой зажигалки привлёк внимание. Она поднять голову на маленькое танцующее пламя прямо перед глазами.

– Не думала бросить курить? – Нэйт улыбался, протягивая девушке огонёк.

– Не твоё дело, – буркнула Ники, но всё же затянулась, наконец вдохнув «каплю» успокоительного, пока Картер убирал зажигалку обратно в карман своей косухи.

– Вот теперь узнаю настоящую Николь Тёрнер, а не то жалкое подобие в институте. Не надоело вести двойную жизнь? Ты ведь даже каблуки ненавидишь.

– Я тебе уже говорила катиться на все четыре стороны?

– Постоянно.

– Тогда я не понимаю, почему ты до сих пор ошиваешься возле меня? – Николь приподняла брови, осматривая парня со вчерашними обработанными ранами, остановившись и облокотившись о стену пятиэтажного дома в проулке.

– А может, я о тебе беспокоюсь, дура, – неприятно зацепило.

Николь усмехнулась, стерев улыбочку с его лица и продолжала затягивать сигарету. Эта постоянная их игра «кто первым выведет друг друга из себя» уже ведётся, как минимум, пять лет, поддерживая ничью.

– Мне не нужно твоё беспокойство, Картер. И твоё употребленное «дура» здесь неуместно, учитывая уровень моих умственных способностей. Поэтому сказать «дурак» в твою сторону здесь будет логичнее.

Нэйтен Картер ощущал, как начала закипать кровь, и именно из-за этого венка на его виске нервно пульсировала, заставляя парня разминать шею, чтобы хоть как-то это унять. Упрямая и просто невыносимая девчонка, он и сам удивлялся, почему с ней связывается. Долбанув рукой по стене возле неё, он приблизился к лицу девушки, прорычав от злости:

– Уж лучше быть дураком, чем такой двуличной сукой, как ты…

Звук пощёчины разнёсся по переулку, а голова парня отдёрнулась в сторону, теперь его щека пылала от оставленного отпечатка ладони Николь. Она бросила недокуренную сигарету и осмотрела его с презрением.

– Пошёл ты, Нэйтен Картер, – прошипела она сквозь зубы, обогнув парня, и ускорила шаг, чтобы поскорее уйти.