Прямо в огонь

Глава двадцать первая

Диллон полез в карман за сигаретами, но там было пусто. Он чертыхнулся, но тут же вспомнил об обещании, которое дал Маузеру.

После десяти лет примерной жизни он еще не забыл старых штучек. Он управлялся с машиной быстрей и лучше, чем большинство водителей на дороге, ловко избегая радары дорожного патруля. Словно неуловимый призрак, Диллон скользил по шоссе, искусно лавируя между машинами. К счастью, у него был старый Бель Эр. Под капотом у неприметного с виду автомобиля работал мощный двигатель, доведенный Диллоном до совершенства. С быстротой молнии он мчался по дороге, не привлекая внимания других водителей. Скорей всего, те вообще не успевали его заметить.

Недостаток никотина даже придал ему энегрии. Теперь Диллон полностью сосредоточился на том, как бы побыстрей добраться до Коннектикута. Он нетерпеливо барабанил по рулю, насвистывая под нос знакомый мотивчик.

Джейми опережала его почти на сутки, но скорей всего, она ехала медленно и, возможно, остановилась где-нибудь на ночь. При необходимости она могла выжать из кадиллака и двести километров в час, но она не привыкла к такой большой машине, кроме того, ситуация на дорогах не располагала к быстрой езде.

Сам Диллон ехал на скорости сто двадцать, а когда дорога была пустынной, врубал все сто пятьдесят. Он останавливался только затем, чтобы заправиться горючим, и снова пускался в путь. Конечно, он ее догонит. Просто нужно положиться на удачу.

Ему не нужны были ни сон, ни еда. Он не нуждался ни в чем, кроме Джейми. Он не мог допустить, чтобы Нейт ее убил.

Понемногу метель утихла. С неба продолжали падать крупные хлопья снега, но Диллон не обращал на них внимания. Если необходимо, он готов был ехать по голому льду. Тем более, колеса имели хорошие зимние шины, а не гоночные, почти гладкие, которые он использовал летом. Его автомобиль пожирал километры, а двигатель урчал равномерно, без запинок, ведь большая скорость была для него идеальной.

Он не стал размышлять над тем, как все может закончиться. Наверняка Марфесон ничего не узнает о вольво — Диллон не зря горбатился в мастерской по переделке ворованных машин. А если в биографии Маузера и были темные пятна, то все это случилось в далеком прошлом. У полиции не было ни единой зацепки, которая могла бы связать обнаруженное вольво с городком Куперстаун в штате Висконсин.

Конечно, Макферсон не дурак и мог кое-что заподозрить, но весомых доказательств ему не видать. Маузер не раз говорил о том, чтобы после смерти его тело кремировали, и Диллон поступил так, как хотел его друг.

Он рассчитывал на то, что хорошо продумал все ходы Нейта. Джейми была лишь средством в достижении цели. Бывший приятель не получит никакого удовольствия, если убьет ее до того, как появится Диллон. К тому же он лишится единственного козыря. Если Джейми умрет, ничто не остановит Диллона — он задушит Нейта голыми руками.

А если Нейт добивался именно этого? Чтобы довести Диллона до безумия, тем самым превратив его в легкую добычу. Ведь совершенно понятно, что только один выйдет живым из этого столкновения. Да, скорей всего, все шло именно к этому, причем с самого начала. Их дружба всегда носила отпечаток смерти и взаимного притяжения, но со стороны Нейта все было гораздо сложнее.

Диллон понял это давно — дураком он никогда не был, хотя в юности наделал немало глупостей. Он знал, что у Нейта имеется пунктик на его счет. Похоже, любовные увлечения Диллона интересовали его больше, чем длинная череда собственных подружек. Нейт жаждал знать, с кем Диллон спит, и как это происходит. Он выпытывал у друга все подробности…

Ему не следовало рассказывать Нейту о Джейми. Но черт побери, ему тогда было всего семнадцать, и он был влюблен по уши… Кроме того, от Нейта трудно было что-либо утаить, он на редкость ловко выуживал нужные ему сведения.

Он ожидал, что Нейт, как и полагается старшему брату, возмутится, узнав о том, что Диллон воспылал чувствами к его пятнадцатилетней кузине. Но судя по всему, того это просто позабавило. Он стал ими играть, как куклами, всегда оставаясь хозяином положения. Например, он часто оставлял их наедине, чтобы потом появиться в самый неподходящий момент. Наверное, он насмехался над ними, видя их неловкость и смущение.

Диллон не мог простить себя за то, как глупо повел себя с Джейми в ту злополучную ночь. Он знал, что она к нему неравнодушна — все признаки были на лицо. Девчонкам, как правило, нравятся плохие парни, особенно те, что посимпатичней. Ах, это наивная склонность к мрачным бунтовщикам… С этой точки зрения Джейми была ничуть не лучше остальных. Она буквально пожирала его своими огромными серыми глазищами.

Он был дураком, что не занялся с ней любовью. Нейт сделал все, чтобы свести их вместе, и хотя мотивы его поведения оставались загадкой, той ночью они могли принадлежать друг другу. Бог свидетель, он желал Джейми всем сердцем.

И с тех пор ничего не изменилось.

Но тогда он решил поступить благородно. Ведь Джейми нуждалась в ком-то порядочном, кто должен был поступить в Гарвард. Ей нужен был парень из ее круга, и Диллон самолично вручил ее насильнику.

Хуже того, когда Нейт увозил с собой заплаканную и униженную кузину, в глазах его светилось злорадство.

Диллон сполна расплатился за свою ошибку. Не за то, что избил Пола до полусмерти, а за то, что поверил другу. Ведь это Нейт убедил его в том, что Джеймсону можно доверять. Что тот проследит за тем, чтобы с Джейми ничего не случилось. Диллон плохо знал парня, помнил только, что в школе тот слыл ходячей добродетелью. Но Нейт все предвидел. Он как никто другой разбирался в людях, и прекрасно знал, каким подонком окажется Пол Джеймсон.

У Диллона не было денег, чтобы выйти потом под залог, а судебный процесс прошел очень быстро. В конце концов, Нейт нанял ему адвоката. Диллон получил срок — восемнадцать месяцев с учетом уже отсиженного времени. Адвокату не удалось снять обвинения в тяжком уголовном преступлении — семья Джеймсонов пользовалась в Маршфилде большим авторитетом и надавила на все рычаги, чтобы этого не случилось.

Диллона это нисколько не волновало. Ему было плевать на то, что он потерял право голоса на выборах, а оружие у него все равно имелось — неважно, разрешалось это ему или нет. Что с того, что ему нельзя служить в армии — он прошел испытательный срок и у него был свой бизнес. Что было, то было. Аминь.

Но прошлое вовсе не закончилось.

Оно поджидало его впереди.

Ему припомнилась вечеринка у Диззи, он тогда как раз вышел из тюряги. Все напились до чертиков, наглотались наркотиков и к утру парами разбрелись по углам. Сам он был слишком пьян и погружен в апатию, чтобы принять одно из многочисленных предложений разгоряченных девиц, и вскоре вырубился на диване. Когда спустя пару часов Диллон очнулся, то обнаружил, что некоторые из присутствующих тоже заснули, а другие продолжали сношаться, где попало.

Его это нисколько не волновало. Похоже, здесь никто не испытывал чувства скромности, поэтому он не видел причины в том, чтобы стыдиться кого бы то ни было. Но затем в дальнем углу он разглядел Нейта, который трахал какую-то девицу сзади. Все бы ничего, да только при этом он смотрел прямо на Диллона, и глаза его затуманились от экстаза.

После этого Диллон начал обращать внимание на разные мелкие детали. Например, он заметил, что Нейту нравилось заниматься сексом втроем и делиться с ним своими подружками. Что он ревновал Диллона к другим его знакомым, как будто хотел иметь его для себя одного. И наконец, как-то ночью в Башне, когда все уже спали, он очнулся после пьяного ступора и обнаружил, что лежит в постели с Нейтом. Тот онанировал, прижавшись к Диллону сзади и положив руку ему на пах.

Он не испугался, просто отстранился и скатился с кровати. У него самого была эрекция — ничего удивительного, если учесть, что чья-то рука гладит твой член, пока ты спишь — но Нейт это заметил и ускорил движение руки, уставившись пылающим взглядом в Диллона и доводя себя до экстаза.

Диллон медленно покачал головой.

— Нет, старина. Я люблю тебя, как брата, но… нет.

Он отвернулся и вышел во двор. Занималось чудесное летнее утро. Диллон был бос. Он осторожно ступал по траве, чтобы не наткнуться на железяку или кусок стекла, которых было полным-полно возле башен бывшей усадьбы Кинкейдов. Он боялся, что Нейт выйдет следом за ним, но этого не случилось. В помещении над гаражом было темно и тихо.

Впоследствии Нейт никогда об этом не вспоминал. Черт, возможно, он ничего не помнил, а может не придал значения. Может быть, с перепоя он перепутал кровати и ему казалось, что он в постели со своей подружкой, а не с лучшим другом… Диллон даже притворился, что поверил в это. Если уж на то пошло, он чувствовал себя виноватым в том, что, возможно, ввел Нейта в заблуждение. Он не смог дать другу того, чего ему хотелось, в то время, когда Нейт дал ему так много. За обвинение в тяжком преступлении Диллон мог получить очень суровый приговор, пятнадцать лет тюрьмы, не меньше. А Нейт его спас.

Он покинул Башню несколько месяцев спустя, поддавшись уговорам давнего приятеля, жившего в Висконсине. Чтобы избежать скандала, Диллон не стал предупреждать Нейта об отъезде. Тогда ему казалось, что он хорошо замел за собой следы. И все же пять лет спустя Нейт появился у него в гараже.

Это был первый из многочисленных визитов. К тому времени Нейт уже основательно занялся наркобизнесом, а Диллон изо дня в день боролся с алкоголизмом, что очень забавляло Нейта. Он любил выпивать на глазах у Диллона, уговаривая друга присоединиться. Потом выудил у него список с двенадцатью постулатами возвращения к трезвому образу жизни и дурачился, напевая детским голоском каждый из них. Он приводил в гараж каких-то девиц и трахал их в постели Диллона.

Диллон мирился с этим ради былых времен, а также чтобы доказать себе, что у него хватит силы воли, чтобы не сломаться и снова не запить. То, что он находился на пути к излечению, вовсе не означало, что он не жалеет даже такого свихнувшегося парня, как Нейт Кинкейд. Несмотря ни на что тот любил его, хотя и не той любовью, которой хотелось бы Диллону.

Маузер пытался его предостеречь. О, Маузер понимал толк в людях. Они с Нейтом невзлюбили друг друга с первого взгляда, и это было удивительно, потому что трудно было найти человека, более приветливого и радушного, чем Маузер. Он пытался беседовать с Диллоном, уговаривал его гнать Нейта в шею, но тот не хотел его слушать.

Пока не узнал про девушку.

Как всегда, когда дело касалось Нейта, никаких доказательств не нашли. Если бы у Диллона была хоть какая-то зацепка, он бы немедля обратился в полицию, хотя по-прежнему не доверял копам.

Он узнал о случившемся от Маузера, но вначале отказывался ему верить. У него не умещалось в голове, что Нейт мог изнасиловать, а затем убить тринадцатилетнюю девочку. К тому же преступление было совершено на Чарльз-стрит — совсем рядом с гаражом Диллона.

Позже ему вспомнилась другая девушка, погибшая, как он тогда думал, случайно; это произошло раньше, когда еще он жил в Башне. Ведь именно по этой причине он тогда и уехал. Диллон даже не знал ее настоящего имени. Все называли ее Шайеннкой, хотя по внешнему виду она скорей походила на скандинавку, чем индианку. Девица баловалась наркотой и спала, с кем попало. Последнее время она крутилась возле Нейта, а потом внезапно исчезла. Ее нагое изуродованное тело нашли в лесу, недалеко от разрушенной башни. Судя по всему, девушка упала с большой высоты и разбилась о камни. Но никто так и не понял, откуда взялись следы ножа у нее на животе и в области паха.

Прошли годы, и Диллон начал вспоминать другие происшествия, сопоставлять факты. Перед ним мелькали образы людей, внезапно исчезнувших или погибших при невыясненных обстоятельствах… Это случалось редко, и между событиями не было видимой связи, но вспоминая об этом годы спустя, Диллону становилось дурно.

Как правило, Нейт был очень предусмотрительным и старался избегать опасных людей. Но однажды он появился в гараже у Диллона и вид у него был испуганный. Он рассказал, что связался с бандой юнцов в Чикаго, но ему не удалось выжать из них деньги за наркотики. Сделка сорвалась, а поставщик Нейта, опасный тип по имени Орвал Джонсон, не прощал ошибок. Это означало только одно. Нейт должен был заплатить головой.

Все дни, пока Нейт скрывался в его доме, Диллон напряженно размышлял, сопоставлял факты, делал выводы, и многое ему стало понятным… Поэтому, когда три дня спустя на пороге гаража появился посланник Джонсона, Диллон впустил его в дом и сказал, где находится Нейт. Потом он одиноко сидел на кухне, сжав кулаки и слушая крики бывшего друга.

Он мог уйти. Наверное, так и следовало поступить, но Диллон решил, что это будет его наказанием. Потому что в глубине души он давно знал правду, но закрывал на нее глаза. Он знал, каким чудовищем был Нейт, и не сделал ничего, чтобы его остановить.

А теперь оказалось, что Нейт вовсе не умер. Конечно, он догадывался, что Джонсон рано или поздно найдет его убежище. И хорошо к этому подготовился.

Он также знал, что нужно тщательно замести за собой следы, чтобы начать жить заново. Тогда зачем он снова появился в гараже, спустя три месяца после смерти? А может быть, он никогда его и не покидал?

Диллону не хотелось об этом думать. Он должен был сосредоточиться на дороге, чтобы вовремя доехать до Башни.

Если бы у Джейми хватило ума, она бы развернулась и убежала. Но она знала, что нашла то, что искала. И скоро получит ответы на свои вопросы.

— Нейт? — спросила она дрожащим голосом и сделала шаг вперед.

Он взял ружье и направил его в грудь Джейми. Было темно, к тому же он сидел довольно далеко, но Джейми не сомневалась, что пуля попадет прямо в цель. Причем результат будет молниеносным.

— Стой там, где стоишь, золотце, — сказал он с ехидной улыбкой. — Не то, чтобы я тебе не доверял. Ты и так ничего мне не сделаешь. Просто я стараюсь держаться от людей подальше.

— Если я ничего не могу тебе сделать, к чему тебе ружье?

— Потому что это я могу кое-что сделать тебе, — рассмеялся он. — Но не сейчас, а когда придет время. Закрой дверь, Джейми. А где же теплые слова приветствия в адрес почившего кузена?

У нее еще был шанс убежать, вместо этого Джейми закрыла дверь.

— Где ты был последние три месяца?

— В гробу. Теперь можешь подойти ближе. Я хочу разглядеть тебя получше. В последнее время я видел тебя лишь издали, пока мой лучший друг трахал тебя сзади. Кто бы мог подумать, что моя милая, застенчивая сестренка со временем превратится в шлюху?

Джейми чувствовала, что в комнате очень холодно, но последние слова Нейта буквально приморозили ее к полу.

— Ты подглядывал за нами?

— Это мое любимое занятие. Хочу тебя поздравить — в конце ты даже проявила некоторую фантазию. Что поделать, женщины любят Киллера. Я годами наблюдал, как он трахает всех этих баб, и знаю, что женщины готовы сделать для него все, что угодно. Не понимаю, почему раньше он старался держаться от тебя подальше, но вижу, что сейчас он все наверстал с лихвой.

— Нейт…

— Подойди ближе, Джейми. А теперь будь любезна, сядь вон в тот уголок. Мы ожидаем гостя. Я знал, что ты приедешь первой — в детстве ты всегда была очень смышленой. А вот Киллеру пришлось сперва заняться Маузером. Конечно, он догадался, что это западня, но понадобится время, чтобы он понял, какая замечательная приманка у меня в руках. Да-да, Джейми, я говорю о тебе. Думаю, он появится здесь не позднее сегодняшнего дня. Нам нужно просто его подождать.

— Почему?

Как всегда, улыбка Нейта была полна очарования, хотя лицо скрывалось в тени.

— Потому что я собираюсь его убить. Но сначала я убью тебя.

Она осторожно обошла Нейта, и уселась на полу под окном, прижав колени к груди. Ей было холодно, но она старалась пока об этом не думать. От Нейта воняло. Не мертвечиной, а немытой плотью. Он был страшно худ, его темные глаза резко выделялись на бледном костлявом лице. Джейми отвела глаза в сторону.

— Здесь холодно, Нейт, — пожаловалась она. Девушка собралась с силами, чтобы ее голос звучал спокойно и рассудительно. Она представила себе, что говорит с неразумным ребенком.

— Мертвые не ощущают холода, золотце. Нам не нужны ни тепло, ни пища, ни…

— … ванна, — добавила она едко. — Похоже, в последнее время ты не видел ни воды, ни мыла. Знаешь что, Нейт, давай покончим с этим идиотизмом. Никакой ты не мертвый, а очень даже живой. К тому же от тебя воняет. Ведь я тебя прекрасно вижу. И тебя, и ружье. Мертвые не нуждаются в оружии.

— Ты хочешь меня разозлить, золотце? Людские чувства меня уже не касаются.

— Да неужели? Тогда зачем ты меня сюда заманил? И почему хочешь убить Диллона? Если ты призрак, а не человек, почему не сидишь на облаке с арфой в руках?

Смех Нейта колючими льдинками рассыпался в стылом воздухе комнаты. Джейми на миг показалось, что перед ней, действительно, бестелесный дух, но иллюзию рассеяло облачко белого пара, которое вырвалось у него изо рта.

— Вот дуреха. Такие, как я, не возносятся на небеса. Они падают вниз, прямо в ад!

— Тогда почему тебя там нет? Можешь проваливать — я не буду тебя задерживать!

Нейт ухмыльнулся.

— В последнее время ты стала настоящей злюкой. Хотя, насколько я помню, ты всегда не умела держать язык за зубами. Только я не думал, что ты используешь его на особый манер с моим дружком Диллоном.

— Хочешь пристыдить меня, Нейт? Тебе это не удастся! Я здесь коченею на холодном полу, восставший из мертвых кузен держит меня на мушке и, возможно, я умру в ближайшие несколько часов. Чувство стыда как-то не вписывается в общую картину!

— Возможно? Ты умрешь наверняка, золотце.

— Почему бы тебе не прикончить меня прямо сейчас? — Глупо об этом спрашивать, но Джейми старалась поддержать беседу, чтобы отвлечь Нейта.

— Потому что я жду Диллона. Мне будет приятно, если он увидит, как ты умрешь.

— Ты можешь также убить Диллона и смотреть, как я страдаю. Видишь, у тебя куча возможностей!

Он покачал головой.

— Это не сработает. Плевать я хотел на тебя и твои страдания. Ты для меня ничего не значишь.

Джейми не знала, плакать ей или смеяться. Она сидела в какой-то странной комнате наедине с убийцей и беседовала с ним о смерти. Слова Нейта почему-то обидели ее, они прозвучали, как пощечина.

— Ничего не значу? — повторила она.

— Не будь наивной, Джейми. Ты должна быть мне благодарна за то, что я терпел тебя все эти годы. Если бы после той злополучной вечеринки нас не задержала дорожная полиция, гнить бы тебе в гробу. Твое присутствие меня всегда раздражало, потому что ты хотела украсть у меня любовь тети Исабель и дяди Виктора. Правда, с тетушкой у тебя ничего не вышло — она просто тебя не замечала. С дядей тебе повезло больше, но к счастью, он вскоре умер, так что это не в счет.

Джейми почувствовала, как по спине пробежал холодок.

— Ведь… ты не убивал его?

Нейт покачал головой.

— К чему торопить события? Он бы и так скоро умер. К тому же я не люблю повторяться.

— О чем ты говоришь?

Улыбка Нейта выглядела почти невинной. Однако его глаза остались пустыми, словно гробница.

— О своих родителях, о ком же еще. Уж не думаешь ли ты, что той ночью, когда возник пожар, они заперлись в комнате, в то время как я благополучно выбрался из дома? Никому даже в голову не пришло заподозрить десятилетнего мальчишку. А всему виной был я. Именно я, и никто другой. Уж ты мне поверь.

Джейми сделалось дурно.

— Зачем… зачем ты это сделал?

Нейт пожал плечами.

— Они как раз говорили о том, чтобы отослать меня в школу-интернат, поэтому мне пришлось взять дело в свои руки. Я знал, что тетя Исабель позволит мне делать все, что я захочу. Ведь ей всегда хотелось иметь сына — и тут появился я, кровь от крови, плоть от плоти. Не то, что ты…

Джейми знала, что Нейт прав. Но сейчас ей не хотелось говорить на эту тему.

— А ты не боялся, что Исабель узнает о том, что ты сделал?

— Думаю, она и так обо всем догадалась. Но продолжала любить и оберегать меня. А вовсе не тебя, золотце…

И снова Джейми почувствовала ледяной укол в сердце.

— Я хотела…

Нейт поднял руку вверх.

— Тихо!

Где-то вдали послышался гул мотора, но вскоре звуки затихли.

— А он приехал быстрей, чем я думал. Наверное, он действительно тебя любит, золотце.

— Он меня не любит. Я ему безразлична!

Нейт покачал головой и поправил ружье, лежавшее на коленях. Они услышали, как хлопнула дверца автомобиля, и снова стало тихо.

— Надо быть дурой, чтобы этого не заметить. Диллон не сводил с тебя глаз, когда ты еще училась в школе. Но дело было вовсе не в тебе. Просто он ошибся.

— Не во мне?

Он покачал головой, на этот раз более энергично. Кто-то открыл дверь в конюшню, и Джейми подумала, хватит ли у нее времени закричать и предупредить Диллона об опасности. Пускай она умрет, но может, оно того стоило?

— Он думал обо мне, — просто сказал Нейт. — И любил только меня. Но не смог толком в этом разобраться, поэтому выбрал того, кто был ко мне ближе всех. Он обманывал себя, думая, что влюблен с мою кузину.

— Но ведь на самом деле я тебе не кузина. Между нами нет ничего общего. Меня удочерили, разве ты забыл?

Нейт нахмурился.

— Не смей меня перебивать! Он выбрал тебя лишь потому, что не смог справиться со своими чувствами ко мне, — его голос сорвался на крик и костяшки пальцев, державших ружье, побелели. Он говорил таким тоном, как будто хотел убедить и себя самого.

— Хорошо, — постаралась успокоить его Джейми. — Но почему бы тебе не отложить ружье в сторону? Ведь на самом деле ты не хочешь никого убивать, верно?

Нейт улыбнулся, и к нему тут же вернулось хорошее настроение.

— Конечно, хочу, золотце. Я еще никогда ни в кого не стрелял. Это будет для меня в новинку. Что поделать, человек набирается опыта всю свою жизнь.

— Но…

— Я предпочитаю пользоваться ножом, — спокойно пояснил он. — Но похоже, сегодня мне придется изменить старой привычке.

Кто-то поднимался по лестнице, не стараясь скрыть своего присутствия. Звук был странным, непохожим на обычные шаги. Как будто по лестнице взбиралось какое-то огромное чудовище. Но настоящее чудовище находилось вовсе не за дверью, оно сидело в нескольких шагах от Джейми.

Нейт поднял ружье.

— Входи, тетя Исабель, — ласково сказал он. — Мы тебя ждем.

Джейми открыла рот, чтобы предупредить об опасности, но увидев на пороге мать, вздохнула с облегчением. Исабель стояла в дверях, тяжело опираясь на костыли, ее лицо скривилось от боли. Судя по всему, поездка сюда далась ей нелегко. Ведь последние пять лет она покидала дом только вместе с сиделкой.

— Нейт, — сказала она нежным голосом, в котором полностью отсутствовали скрипучие нотки недовольства, к которым привыкла Джейми. — Мой милый мальчик…

— Разве тебе не хочется сказать что-нибудь своей дочери, тетя?

Она скользнула равнодушным взглядом по Джейми, словно смотрела на совершенно бесполезную вещь. Потом ее внимание снова переключилось на Нейта.

— Тебе нужно выбираться отсюда. Я привезла с собой деньги. Беги, никто не узнает, что ты жив. Ты должен был мне обо всем рассказать. Но что толку теперь говорить об этом… Еще не поздно, мой мальчик. Ты можешь начать все сначала.

Нейт мило ей улыбнулся, но казалось, в комнате стало еще холодней. Ружье по-прежнему лежало у него на коленях.

— Но ведь Джейми обо всем знает. А она не будет молчать, верно?

Мать лишь махнула рукой и снова оперлась на костыли.

— Не волнуйся. Джейми сделает так, как я скажу.

Нейт посмотрел на Джейми, на его костлявом лице расплылась самодовольная улыбка.

— Вот видишь, Джейми? Как всегда, ты на втором месте. Правда, тетя?

— Мой милый… — начала ее мать, но тут ярко вспыхнул свет, а следом за ним раздался взрыв. Исабель Кинкейд покачнулась и упала вперед, выронив костыли. Они с грохотом покатились по полу, возле них начала расползаться лужа крови.

Нейт спокойно посмотрел на Джейми.

— Ты знаешь, кажется, мне нравится стрелять в людей.

И снова направил ружье на Джейми.