Глава 15

За окном сделалось гораздо светлее, но у Тайрена была слишком тяжелая голова, чтобы это заметить.

После того, как Дженна ушла, после того, как звук двигателя ее машины затих вдали, Тайрен сидел в своем кабинете, но не за письменным столом, а возле бара. Конечно, накачаться виски — дело нехитрое, но, во всяком случае, это дало ему несколько часов полного забытья. Дивного состояния, где не было никакой Дженны, никаких незабываемых ночей и никакого стыда за собственное поведение, свою неспособность прощать, и где не существовало этого идиотского вопроса, которым он ее прогнал.

Он откинулся на стуле. И зачем только он задал этот вопрос? Черт побери, он же прекрасно знал, что она спала с ним вовсе не затем, чтобы спасать папашино хозяйство. Она любила его. До сих пор, после всего, что случилось, после всех этих лет разлуки. Он увидел эту любовь в ее глазах, едва столкнувшись с Дженной у миссис Уоррен. И был счастлив. Сначала это было эгоистическое чувство, ему льстило, что она не забыла его, что по-прежнему млеет от его взгляда и тает в его объятиях. Затем он понял, что из всех женщин мира он выбрал только ее, навсегда.

Он задал этот вопрос, потому что хотел унизить ее, потому что она сделала ему больно своими откровениями про «защиту». Она, слабая девушка, хотела защитить его, здорового мужчину. Она считала, что будет обузой, что Синди будет обузой. Да за кого она вообще его принимает?

Ему удалось не просто унизить ее, а втоптать в грязь.

Но он вовсе не чувствовал удовлетворения. Все, что он чувствовал, это раскаяние. Но страстное желание отомстить Рандольфу затмило ему разум. После этой ночи Дженна может так разозлиться на Тайрена, что уедет с Синди в Окленд, не сказав ни единого слова.

Допустить этого он не мог.

— Ты ведешь себя, как мальчишка, Тайрен Те Ароа.

В кабинет вошла Кири.

— Бабушка, пожалуйста, — устало сказал он. Его совсем не удивило то, что Кири, кажется, в курсе происходящего. Он давно перестал искать объяснение подобным вещам. — Ты не понимаешь.

Она остановилась возле его письменного стола и вдруг показалась гораздо выше, чем обычно.

— Твоя гордость уязвлена, это я вполне способна понять. — Кири погладила его по голове и поправила косы, прямо как в детстве.

— Она мне врала! — прорычал Тайрен. — Всегда. Постоянно. И она не верила в меня нисколько, ни на минуту не допускала мысли, что может полностью на меня положиться.

— Она ошибалась, она боялась причинить тебе еще большую боль, — возразила Кири. — Она не говорила тебе об этом?

— Говорила, но…

— И ты ее не прощаешь? Мать твоего ребенка? — перебила его Кири, не давая пуститься в долгие объяснения.

— Бабушка… — взмолился Тайрен.

— Ты и его не простишь? Деда твоего ребенка? — безжалостно чеканила вопрос за вопросом Кири.

— Черт возьми, бабушка! — возмутился Тайрен.

— Я не собираюсь молча смотреть, как ты в очередной раз губишь свою жизнь, — отрезала Кири. — Я не тому учила тебя.

— Они погубили мою жизнь, — парировал Тайрен, но это прозвучало скорее выпадом обиженного ребенка, чем словами зрелого мужчины.

— Ты так в этом уверен? Ты, сидящий в своем доме, политик и бизнесмен, в которого верят люди? Ты, добившийся в своей жизни большего, чем многие осмеливаются даже мечтать? Я не узнаю тебя. Возьми на себя ответственность, Тайрен. Ты должен справиться с ненавистью к собственному отцу, ты должен вообще изгнать ненависть из своей жизни, иначе однажды ты окажешься очень одиноким. На поле, удобренном местью и злостью, не вырастет урожая, лишь та же самая всепожирающая ненависть.

Тайрен заскрипел зубами и посмотрел в окно. Там колыхались ветви деревьев, на одну из них сел крохотный ярко-желтый попугайчик и тут же, словно испугавшись чего-то, упорхнул. А за деревьями простирается его земля. Земля Те Ароа.

Все эти земли, дом, все это он сделал для себя и Дженны. Имей бы он только мужество признаться в этом… Даже себе. До сих пор он думал об этом только урывками и каждый раз подавлял несбыточную и робкую надежду, отказывался от мечты. Раз за разом он обманывал сам себя, потому что так было легче жить. Легче ненавидеть, чем любить. Ненависть и в самом деле гораздо более простой путь.

А любовь, и особенно любовь к Дженне, требует посвятить себе всю жизнь.

Похоже, Кири прочитала его мысли.

— Ты все еще любишь ее. Даже больше, чем я раньше думала, — удовлетворенно кивнула она.

— Мне надо работать… — попытался отговориться Тайрен и принялся копаться в бумагах. Закончилось это тем, что он опрокинул стакан с недопитым виски на протокол одного важного парламентского совещания. Чертыхаясь, он помахал в воздухе листами, пытаясь минимизировать ущерб.

— О, конечно. Больше, чем ты можешь представить себе. — Кири покачала головой и ушла.

Что, к черту, ей от него нужно? Чтобы он все забыл? И того, кто это наделал? Чтобы он кинулся искать Дженну и сказал ей, что все еще любит ее — больше, чем прежде? Чтобы пришел к Рандольфу Фарсону и по-христиански его простил? Но он, Тайрен Те Ароа, — не христианин. У него свои боги, и они не велят подставлять левую щеку после того, как тебя сбили с ног хуком справа. Пусть Фарсон будет благодарным, что маори оставили в прошлом обычай поедать сердца своих врагов. Хотя сердце Рандольфа настолько твердое и черное, что и зубы сломать недолго.

— Ни в коем случае, — громко сказал он. — Ни за что не буду слюнявым всепрощенцем.

Любовь — это прекрасно. Но не следует из-за нее забывать все то зло, что уже было причинено. Бабушка может сколько угодно говорить о том, что не страдала, когда их выгнали с фермы Фарсонов. Это ее дело — так считать. А дело Тайрена — думать по-другому и отомстить.

Он встал и пошел к двери. Вдруг ему сделалось очень душно. Ему нужен воздух. Свежий, чистый воздух.

Он спустился по лестнице, распахнул дверь дома, но тут оказалось уже не до свежего воздуха. По дорожке, поднимая пыль, ехала машина Рандольфа Фарсона. То, что за пять лет Фарсон так и не сменил автомобиль, ясно говорило, что дела у него идут совсем неважно. В последние годы конъюнктура на шерсть упала, а старик не успел переключиться на производство чего-либо еще, сыра, например. Сейчас-то он спохватился, да ферма уже в залоге, кредит привлечь неоткуда.

Тайрен чертыхнулся, когда старенький «форд» остановился возле его дома. Рандольфа он давно не видел. Он его просто игнорировал и, сталкиваясь случайно в городе, просто переходил на другую сторону улицы.

Рандольф захлопнул дверцу машины и стремительно взбежал по ступеням. Оказывается, старичок в хорошей форме… Впрочем, Фарсон не выглядел как старик. Пожилой, но все еще сильный мужчина, противник. Тайрен зло нахмурился.

— Ты можешь забрать мою землю, Те Ароа, — начал Рандольф без приветствия. — За все, что я сделал тебе и твоей родне. Я тебя не упрекаю. Но причинять боль Дженне…

— Минуточку. — Тайрен вовсе не предполагал, что об этом зайдет разговор. — То, что между мной и Дженной, вас не касается.

— Она моя дочь! — рявкнул Фарсон.

— С каких это пор? — парировал Тайрен и сложил руки на груди.

Рандольф оторопел. Морщины вокруг его глаз сделались глубже.

— Ты еще узнаешь, что быть отцом — это не только счастье, а еще и очень сложная штука, особенно когда пытаешь привить свои идиотские представления о жизни тем, кого любишь.

Тайрен пренебрежительно хмыкнул.

— Не думаю, что мне нужны инструкции по части воспитания детей. Особенно ваши. Как посмотрю, что у вас получилось, так оторопь берет. — Разговор о воспитании детей звучал абсолютно неуместно, повеяло каким-то театром абсурда.

— Ладно, — хмыкнул Рандольф. — Но ты можешь совершить еще большую ошибку, чем я, Тайрен.

— Мистер Те Ароа, — поправил Тайрен, ехидно улыбнувшись.

— Месть — удел одиноких, мистер Те Ароа, — не дрогнул старик.

Лицо Тайрена застыло. Сначала бабушка, теперь — Рандольф Фарсон. От Кири он был готов выслушать что угодно, но этот… этот…

— В одиночестве для меня нет ничего нового, — отрезал Тайрен. — Оно меня вполне устраивает.

— Может быть. И вы хотите передать его Синди по наследству? — Рандольф с такой нежностью произнес имя внучки, что Тайрена передернуло. Как он вообще смеет лезть в его жизнь и жизнь его дочери после всего, что собственноручно устроил?

Тайрен приблизился к Фарсону.

— Не смейте говорить о моем ребенке. Не смейте никогда говорить о моем ребенке. Вы не имеете на это права после всего, что вы себе позволили.

Взгляд Рандольфа потемнел.

— Это справедливо. Даже слишком справедливо.

— Дьявольски справедливо! — Тайрен буквально прожигал Рандольфа взглядом и наслаждался каждым мигом и каждым словом, которое ему хотелось выкрикнуть так давно. — А теперь проваливайте с моей земли!

Рандольф Фарсон кивнул грустно и понимающе. Тайрену вдруг показалось, что он сделался меньше ростом. Такой странный эффект… Рандольф повернулся и пошел к своему грузовичку.

— Только еще одно, мистер Те Ароа, — сказал он, усаживаясь за руль.

— Ну и? — презрительно бросил Тайрен.

— Я действительно сожалею, что был таким, каким был. И сожалею, что выгнал вас и Кири на улицу. Но больше всего я сожалею о том, что лишил свободы выбора мою дочь и не дал вам возможности пережить рождение вашего ребенка. — Он захлопнул дверцу и высунул голову из окошка. — На это каждый мужчина имеет право.


Часы Дженны показывали уже пять.

Генеральная репетиция свадебной церемонии должна была произойти час назад. Солнце клонилось к западу. Дженна сидела на одном из пяти десятков стульев, расставленных в тени старого раскидистого дерева. Сбоку был устроен небольшой буфет. Куда подевалась ее сестра? Дженна снова бросила взгляд на часы, поняла, что сидеть дальше и ждать уже невыносимо, встала и пошла искать.

Марту она обнаружила сидящей под другим деревом в глубине сада, со стаканом лимонада в руках.

— Привет, — сказала Дженна и опустилась рядом.

Марта улыбнулась.

— Привет.

— Ты кажешься такой спокойной. — Дженна на ее месте уже рыдала бы, забившись в самый дальний и темный угол.

Марта пожала плечами.

— Я и есть спокойная.

— Люди уже поговаривают, сестрица. — Дженна действительно слышала, как две пожилые сплетницы недоумевали по поводу отсутствия жениха.

— Ты о том, что Фархада нет еще?

— Да. — Дженна смущенно улыбнулась.

— Ну и пусть болтают. Мне все равно. — Она допила лимонад и вздохнула. — Он мне только что звонил. Застрял в Сиднее, никак не закончит одно дело. Завтра он будет здесь.

— А его родственники? Они тоже все в делах?

— Из-за погоды сидят в аэропорту Сиднея со вчерашнего дня. — Марта схватила ее за руку. — Слушай, не волнуйся. Он мне позвонил, извинился. И еще сказал, что он меня любит. Он действительно очень загружен работой. Правда. Он сказал, чтобы мы репетировали без него. Я потренирую его утром.

Дженна с удовольствием задала бы сестре тысячу вопросов и высказала бы ей все, что она думает о таком жениховском поведении. Но она не стала этого делать. Она слишком хорошо знала, что происходит, когда кто-то кому-то навязывает свое мнение. Например, о любимом.

— Ладно, Марта. Тогда начнем.

Марта проворно вскочила и потянула ее за руку.

— Давай, давай, поднимайся, и быстренько проведем церемонию.

— А кто будет исполнять роль жениха? — Дженна едва не упала, споткнувшись о корень дерева, но Марта продолжала тащить ее вперед, к беседке, устроенной для церемонии.

Губы Марты вдруг растянулись в хитрую улыбку.

— Может быть, Тайрен?

— Это не смешно. — Дженна остановилась в нескольких шагах от беседки. — Я на такое не согласна. Пусть кто угодно, только не он. Нет. Нет, нет. И еще раз нет.

— А я и не шучу вовсе. — Она посмотрела мимо Дженны. — Ты ничего не имеешь против, Тайрен?

Те Ароа возник рядом, словно из-под земли. Только что нигде не было видно — и вот он. Он что, специально подгадывал момент?

— Нет проблем. — Голос его звучал спокойно и даже чуть насмешливо.

У Дженны перехватило дыхание. Она обернулась. Позади нее стоял Тайрен и выглядел просто потрясающе в официальном сером костюме. Свои длинные волосы он снова заплел в традиционные косички, убрал назад от лица, стали видны татуировки на щеках. Все это контрастировало с дорогим костюмом, но в то же время не создавало впечатления чего-то нарочитого. Он был потрясающе естественен.

— Следишь, чтобы я не исчезла? — холодно сказала она.

— Я должен защищать тех, за кого я отвечаю, Дженна. Ты это знаешь. — Тайрен поправил шейный платок и обратился к Марте. — Так что я должен делать?

— Нет. Постойте. Я знаю, я тебе пообещала, что Синди всегда будет частью твоей жизни. — В горле вдруг застрял комок. Сейчас ей следовало изо всех сил сжать кулаки и взять себя в руки, потому что она не имеет права расчувствоваться опять. Тем более что всю ночь она пыталась выбросить его из головы. — Кстати, я все утро думала над тем, как все устроить. Моя работа позволяет мне жить в Оушен-Хилл, я просто переведу сюда всю свою контору, здесь есть нужные специалисты, — продолжила она. Собственное решение все еще удивляло ее саму. — Так что мы можем переехать сюда, чтобы Синди могла регулярно встречаться со своим отцом.

— Правда? — выдохнул Тайрен.

— Да. — Решение далось ей нелегко, но это было правильное решение. Нельзя одновременно заявлять, что желаешь, чтобы Синди общалась с отцом, и увозить дочь на другой остров.

— Дженна… — По его голосу она ничего не могла понять.

— Так что больше нет причин шпионить за мной, о'кей? — сказала она и попыталась его обойти.

Он цепко схватил ее за запястье и заставил обернуться.

— Я здесь не для того, чтобы за тобой шпионить. Хотя я и думал об этом, но не стал делать. Мы с Кири пришли, чтобы присутствовать на церемонии. — Он улыбнулся Марте. — Твоя сестра настояла.

Дженна сердито взглянула на нее.

— Что это значит? Зачем тебе его присутствие на репетиции?

— Слушайте, люди, — укоризненно заговорила Марта, показывая на гостей и скучающего священника. — Все давно заждались. Почему бы вам обоим просто не исполнить наши с Фархадом роли?

— Что? — Тайрен чуть не задохнулся.

— Марта Гвинделоу Фарсон, — строго начала Дженна, но Марта лишь передернула плечами.

— Будет несколько забавно, если я встану перед алтарем с кем-то, кроме Фархада.

Дженна делано хохотнула.

— Ну и шуточки у тебя!

— Пойдем, сестреночка. Пожалуйста, пожалуйста. — Марта умоляюще сложила руки, как частенько делала Синди, когда выпрашивала себе что-нибудь. — Пожалуйста, Тайрен. Это будет самый лучший свадебный подарок.

И Дженна, и Тайрен смотрели на Марту, как на сумасшедшую. Дженна уже собралась высказать сестре все, что она думает по этому поводу, но тут Тайрен дернул ее за рукав.

— Просто не примеряй это к нам, — пробормотал он и потянул Дженну. — Это всего лишь репетиция.

Загрузка...