Ранчо в Монтане

Глава 4

В охотничьем домике Слейд всегда мог найти себе занятие. Бывая на Биг-Блафе, когда позволяла погода, он колол дрова и укладывал их в поленницу, чтобы обеспечить себе тепло во время зимних наездов. Заготовку дров он перемежал с другими хозяйственными заботами в доме и вокруг него. Столь энергичная работа должна была полностью поглощать его внимание, оказывая, таким образом, целебное воздействие.

Однако даже седьмой пот не был способен избавить его от мыслей о Трейси Мурленд. Стоило расслабиться, как она была тут как тут. Ее образ преследовал его.

Слейд знал, что ему не так-то легко вскружить голову, однако теперь его беспокоили некоторые черты собственного характера, которые он недавно приобрел. Похоже, его взволновала не только внешность Трейси, она стала значить для него слишком много. Что за чушь! — сказал он себе, осознавая, однако, так же точно, как и то, что трава зеленая: если бы она не носила имя Мурленд, он не отказался бы от нее.

Имя Мурленд! Вот что стояло между ними. И хотя он стыдился, старался забыть о своем происхождении, неразрывная связь с этим именем была реальностью. Теперь она облеклась материей и стала невыносимой, явившись в образе прекрасной чувственной женщины. Впервые за тридцать два года своей жизни он встретил человека, носящего имя Мурленд, и оттого, что это не был сам старый Джейсон, боль от встречи не становилась меньше.

На все это наложились его подогретое пивом в гриль-баре Шорти желание отомстить и его дурацкое поведение той ночью… Ему было так тяжело, что едва хватало мужества вспоминать о том, что случилось. Ему остается только поблагодарить Господа за то, что не позволил безумной страсти к этой женщине завести его туда, откуда уже нет возврата.

На пятый день своего добровольного изгнания, проснувшись, Слейд увидел тяжелые серые тучи и вспомнил, что у него кончились припасы. Хотел он этого или нет, нужно было возвращаться. Желая отодвинуть этот момент как можно дальше и молясь о том, чтобы Трейси Мурленд уже уехала, он отложил возвращение до второй половины дня. Потом оседлал своего жеребца Пончо, закрепил поклажу и сел в седло.

Трейси не боялась грозы, но она еще не видела ничего, подобного тому дикому буйству молний и взрывным раскатам грома, которые наполнили долину утром. Она стояла у окна кухни и наблюдала за игрой света, брильянтовыми вспышками, зловещим, быстро темнеющим небом.

— К вечеру пойдет дождь, — предсказала Рейчел.

— Будем надеяться, — подхватила Трейси, чувствуя сильное беспокойство в предгрозовой атмосфере.

Рейчел остановилась за ее спиной и выглянула в то же окно.

— В горах уже вдет дождь, — заметила она и спокойно отвернулась к жарящемуся цыпленку.

— Ой! — вырвалось у Трейси. Горы остались далекой, неосуществленной возможностью. Приглашение Бена «проехаться в горы», если она пробудет на ранчо достаточно долго, пришлось отклонить, а решение поехать самостоятельно еще не созрело. Может, завтра утром, размышляла она, если погода позволит. — А как же Слейд? — неожиданно для себя спросила она.

Рейчел засмеялась.

— Он не сахарный, не растает.

И Трейси улыбнулась, подумав, что и в самом деле Слейда Доусона никак нельзя назвать сахарным. Она продолжала наблюдать за грозовым небом.

— Небо действительно становится страшным, — заметила она.

— Вы правда беспокоитесь о Слейде? — изумленно спросила Рейчел и картинно подбоченилась. — И чего это вы о нем беспокоитесь? У меня очень странное чувство, что… — Рейчел казалась скорее озабоченной, чем веселой, хотя Трейси могла поклясться, что она подтрунивает над ней. Потом домоправительница вздохнула и добавила:

— Насколько я понимаю, вы не первая женщина, которой он досадил, а она вместо того, чтобы сердиться, волнуется о нем.

— Да? — Трейси подняла брови. — Разве Слейд — дамский угодник? У меня не сложилось такого впечатления. — Ей стало не по себе, какая-то странная, непонятная слабость охватила ее.

— Он свое берет, — коротко заметила Рейчел, опять сосредоточившись на шипящем в масле цыпленке.

Столь прозаическое замечание покоробило Трейси, перед глазами проплыла вереница безликих женщин. Клубок ее мыслей стал медленно разматываться: может, и тот поцелуй для него лишь использованная возможность? Они оказались одни прекрасной, романтической ночью, женщина и мужчина в неожиданном объятии. Может быть, то, что произошло, было для Слейда столь привычно, что даже не задержало его внимания, и он уже забыл обо всем?

Как несправедливо, если это так! Почему же ему все равно, тогда как она только о нем и думает! За прошедший год Трейси не взглянула ни на одного мужчину. И теперь она поняла: если у нее будет еще кто-то, он должен быть похож на этого дикого, необузданного Слейда.

Мысли ее блуждали, устремляясь в долину, путались из-за надвигавшейся грозы. Ей представилась совершенно невероятная ситуация: что, если все мотивы, определявшие ее желание увидеть Слейда, были просто предлогами, за которыми скрывалось лишь желание вновь испытать на себе его магнетизм?

— Вот еще! — процедила она.

— Что вы сказали? — откликнулась Рейчел.

— Ничего, Рейчел. — Трейси направилась к двери. — Пойду прогуляюсь.

— В таком виде? — Рейчел укоризненно покачала головой. — Не ходите слишком далеко: когда начнется дождь, это будет потоп.

Трейси выскочила за дверь, пообещав держаться возле дома. Ветер усиливался, и, когда она пересекала задний двор, волосы ее взвихрились, простое желтое платье облепило фигуру, но она не стала возвращаться назад.

Она не знала, куда идет, ей просто необходимо было хоть на несколько минут выйти из дома. Машинально Трейси направилась туда, где паслись любимые лошади Слейда, и эта тропинка привела ее к конюшне.

Трейси не видела Слейда, однако он увидел ее и громко, с досадой выругался. Проклятье, она все еще здесь!

Слейд наблюдал за ней из окна комнаты для арендаторов. Она была еще красивее, чем он ее запомнил. И она задала ему неразрешимую задачку! Что же, черт возьми, делать с Трейси Мурленд? Он прекрасно понимал, что она ему небезразлична, однако был гораздо более серьезный повод для волнения, чем притягательность этой женщины.

Слейд прищурился, раздумывая о том, что могла рассказать ей Рейчел. Он поскреб густую щетину на щеке, размышляя: знай Трейси правду, осталась бы она на ранчо? Почему-то он сомневался в этом. Если ход его мыслей верен, она до сих пор не знает, кто он такой.

Но почему же она не уехала, как собиралась? Неужели ждет встречи с ним?

В то же мгновение пламя вспыхнуло в нем, и невидимая нить протянулась от нее, обвившись вокруг его чресел. Значит ли это, что тот поцелуй запомнился ей настолько, что она хочет его повторения? У него не было сомнений, ведь воспоминания об этом поцелуе будоражили и его самого. Но, Господи, это же был всего лишь поцелуй!

А если честно, он до сих пор чувствует эти длинные, стройные ноги, сомкнувшиеся вокруг его бедер, и медовый вкус самой совершенной груди, которую ему когда-либо приходилось видеть…

Проклятье! — подумал он. Ничто не забылось. Ни одна сводящая его с ума подробность. Мысль о том, что ситуация осталась точно такой же, как в то утро, когда он сбежал из дому, приводила его в отчаяние. Он только потерял время. Он вернулся к тому, от чего уехал.

А что, если просто пополнить свои запасы и вернуться на Биг-Блаф?

Нет, этого он не может сделать, ему нужно работать.

Злясь на самого себя из-за всей этой ситуации, Слейд прошел из комнаты для арендаторов в конюшню, где оставил Пончо. Он быстро расседлал коня, наполнил ясли сеном и, забрав сумки, вышел из конюшни. Сильный ветер рвал дверь у него из рук. За спиной знакомый и не удививший его голос произнес в растяжку:

— Так-так, блудный сын возвращается.

Его пристальный взгляд словно выстрелил в Трейси, и, не обратив внимания на холод ее зеленых глаз и развевающиеся волосы, Слейд проговорил с угрозой:

— Оставьте ваши затеи.

Трейси раскрыла рот от удивления. Как он осмелился занять оборону? Это она пострадавшая сторона. Он должен был хотя бы проявить минимум такта и извиниться, что заставил ее потратить впустую почти неделю. Но ни в его лице, ни в стальных серых глазах не было и намека на извинения. Совершенно невозможный человек! И как это ей в голову пришла дурацкая идея насчет какого-то магнетизма?

— Зачем мне что-то затевать? Уж не для того ли я застряла здесь на пять дней, ожидая вас? Боже, как это низко с моей стороны — делать проблему из таких пустяков.

— Перестаньте иронизировать! — Злясь на то, что одна из дверей никак не закрывается, Слейд бросил на землю свои вещи и ухватился за дверь.

— Не нужно иронии? А как насчет ярости? Вам больше по душе ярость? Или убийство? Я запросто могу вас сейчас убить. — На таком ветру было трудно гневаться, но Трейси старалась изо всех сил. И она не во всем притворялась, она действительно была возмущена. Вовсе не собираясь накидываться на Слейда, когда он вернется, она была вынуждена дать ему отпор.

Слейд еще раз пристально посмотрел на нее.

— А на что вам сердиться? Вы получили то, что хотели.

Поцелуй! Этот ублюдок намекает на ту злосчастную ночь и хочет обвинить ее в том, что она его спровоцировала! Отлично! Он никогда не узнает, как ей это больно, она даже изобразит на своем лице сияющую улыбку!

— А, это, — бросила она беззаботно, словно время, проведенное в его объятиях, было давно забыто. — Из-за этого я не стала бы вас убивать.

— Нет?

Ага! Трейси втайне торжествовала — Слейд выглядел смущенным. Он был в замешательстве. Нужно закрепить его удивление.

— Нет, конечно. С чего вы взяли? Дело в другом: вы сбежали, изображая из себя Дэниела Буна, хотя вам было прекрасно известно, что я приехала сюда, чтобы осмотреть ранчо. Меня не привлекала перспектива слоняться здесь и ждать, когда вы устанете лазить по горам, или выслеживать медведя, или, уж не знаю, чем вы там, черт подери, занимались эти пять дней.

— А зачем вам было тут болтаться? Вы могли осмотреть ранчо и без меня.

К этому моменту они перешли на крик, и не из-за охвативших их чувств, а потому, что старались расслышать друг друга в шуме ветра.

— Поговорим об этом позже! — выкрикнула Трейси.

— Что? — Вспышка молнии и последовавший за ней раскат грома сотрясли воздух, и небо разверзлось, обрушивая на их головы сильные струи дождя. Слейд снова отворил дверь конюшни. — Давайте туда! — прокричал он Трейси и, подобрав сумки, быстро вошел за ней, надежно закрыв за собой дверь. — Какого черта вы бродите в такую грозу? — выпалил он.

Трейси тряхнула головой, чтобы привести в порядок растрепавшиеся волосы.

— Когда я вышла из дома, ничего страшного не происходило, — резко ответила она, отжимая подол юбки.

— Но уже час, как совершенно очевидно, что будет гроза, — настаивал Слейд.

— Это гроза наконец выгнала вас из укрытия? — поддела она.

— Я и не думал прятаться!

— Конечно же, прятались. Не надо принимать меня за дуру, Слейд. У меня много недостатков, но глупость не входит в их число. — Во всяком случае, в данный момент, добавила она про себя. Дождь стучал по металлической крыше конюшни, словно тысяча барабанов. Трейси взглянула наверх и нахмурилась.

— Это град! — воскликнул Слейд. Он слегка приоткрыл дверь и выглянул во двор. — Ого, — глухо произнес он.

— Дайте мне взглянуть! — Трейси очень хотелось самой увидеть град, и она высунулась, задев Слейда. — О Боже! — Градины, похожие на мраморные камешки, ударялись о землю с такой силой, что отскакивали от нее несколько раз, пока не теряли свою энергию. Картина была впечатляющая. — Я никогда не видела градин такой величины, — произнесла она, пораженная.

Слейд ощутил, как она наклонилась вперед, ее бедро коснулось его бедра, рука легла на его руку, от нее исходил соблазнительный аромат. Он знал, что если тотчас не отстранится, то опять сделает то, о чем уже сожалел и будет сожалеть еще больше. Резким движением он захлопнул дверь и прислонился к косяку.

— Нам придется переждать здесь, пока кончится град. Это ненадолго.

Почему вдруг опять возникло ощущение интимности? — подумала Трейси. Ей стало жарко, душно, и она отодвинулась, подальше от опасной близости Слейда.

— Вы можете снова приоткрыть дверь, капельку? Здесь очень…, тесно.

Он не двинулся с места, пристально глядя на нее, вбирая в себя красные пятна на ее щеках, возбужденный, но испуганный взгляд. Проклятье, этому не будет конца, подумал он. С ними случилось слишком много, чтобы они могли оставаться вот так наедине. Она чувствует то же, что и он! Хоть и старается сделать вид, что ее ничуть не смущает та ночь, она тоже не может ее забыть, вот почему она все еще здесь.

Сознание того, что она не оттолкнет его, если он обнимет ее, причиняло ему боль. Они могли бы подняться по лестнице на сеновал и завершить то, что начали на веранде, лежа в душистом сене, под шум бомбардирующего крышу града.

Слейд встряхнул головой, прогоняя эти глупые мысли, и отошел от двери. Слава Богу, град никогда не вдет долго. Через несколько минут все кончится. Слейд старался успокоиться. Раз она не уехала, значит, до сих пор не знает, кто он такой. Ему остается только извлечь пользу из этого затруднительного положения.

Он облокотился на рабочий стол.

— Вы осмотрели ранчо?

Трейси была потрясена. Неужели он действительно намерен делать вид, что ничего не происходит? Она вгляделась в резкие черты его лица, отметив в нем новое выражение — сдержанность.

В течение пяти дней она выжидала удобного случая, чтобы поговорить с ним. Ладно, она оставит превосходство за ним и постарается забыть обиды.

— Да. Бен любезно показал мне его.

— Почему же тогда…

— Почему я все еще здесь? Потому что мне нужно поговорить с вами. И Бен, и Рейчел отказываются говорить со мной о Джейсе, и…

Слейд помрачнел.

— И вы решили, что соглашусь я?

— А что, есть веская причина отказаться?

— Здесь нечего обсуждать, — холодно заметил он.

С неподдельным удивлением Трейси широко открыла глаза.

— Вы хотите сказать, что собираетесь молча подпирать стену, лишь бы не ответить мне на самые простые вопросы о Джейсе? Почему?

Мозг Слейда лихорадочно работал. Он хотел увести ее от этой темы. Что же успели ей разболтать Рейчел и Бен?

— Какие вопросы? — спросил он мягко. У Трейси вырвался вздох облегчения — может быть, он собирается помочь ей.

— Когда после смерти Джейса я взяла на себя управление его собственностью, я была очень удивлена, обнаружив среди его владений ранчо. Видите ли, все прочее, что после него осталось, — это городские владения. Другим обстоятельством, которое выделяет среди них Дабл-Джей, является партнерство. Во всех других случаях ему принадлежат сто процентов. Полагаю, что даже эти два момента могут объяснить вам, почему я приехала сюда с известной долей любопытства.

Слейду вовсе ни к чему были все эти подробности, но он слушал ее, не прерывая. Ему доставляло удовольствие выражение ее лица и ум, светившийся в зеленых глазах. Но содержание сказанного обеспокоило его. Слейд сразу понял, куда она клонит, и стал лихорадочно думать, как поступить. Он удивился, когда она без видимой причины вдруг смутилась.

— Понимаете, Джейс никогда не говорил со мной о делах, и я не имела о них никакого представления.

Последняя фраза прозвучала как признание в том, что Джейсон Мурленд имел секреты от своей жены, и отнюдь не только в бизнесе. Это объясняло, почему Трейси ничего не знала о Слейде Доусоне.

Он пристально рассматривал желтое платье и то, что оно скрывало. Но Трейси не замечала, занятая разговором, иначе уловила бы огонек, разгоравшийся в глазах Слейда, и, возможно, догадалась бы, о чем он думает.

Однако выражение лица Слейда ничем не выдавало этих мыслей, не изменилось оно и тогда, когда его взгляд задержался на ее груди.

— Как видите, — продолжала Трейси, — у меня возникли естественные вопросы. Например, как вообще вы с Джейсом стали партнерами и как часто он бывал на ранчо?…

Внезапно изменив свою обманчиво небрежную позу, Слейд прервал ее:

— Он никогда не приезжал на ранчо.

— Никогда? — нахмурилась Трейси.

— Никогда.

— Я не понимаю. Слейд пожал плечами.

— Ничем не могу вам помочь. Вы задали вопрос — я ответил.

— А как же партнерство? Теперь ему придется солгать.

— Я не знаю, почему ваш муж купил Дабл-Джей. Это произошло до того, как я стал совладельцем. Я с ним никогда не встречался. — Неполная правда еще не ложь, подумал он, мысленно иронизируя над самим собой.

Трейси попыталась свести концы с концами. В слишком простом ответе Слейда было слишком много шероховатостей. Хоть Рейчел и не призналась в этом, ясно, что они с Джейсом встречались. Значит, это было до рождения Слейда? Действительно, ранчо было куплено очень давно… И все же эта новая информация никак не объясняла нежелания Бена и Рейчел говорить о прошлом.

Испытывая неловкость и будучи не уверена в том, что ей удалось узнать нечто важное, Трейси отвернулась от Слейда, охватив себя руками за плечи, и подошла к окну.

— Пошел дождь, — пробормотала она. Слейд ожил. Резко вздохнув, он вытащил из сумки с одеждой хлопчатобумажную куртку.

— Вот, накиньте ее на голову и бегите в дом, — скомандовал он.

— Ладно, мы сможем вернуться к этому разговору позже, — произнесла Трейси и почувствовала в своем голосе дрожь неуверенности.

— Больше не о чем говорить! — выпалил Слейд.

Трейси застыла.

— Наверное, вы хотите сказать, что не намерены продолжать со мной этот разговор. Если вы сказали все, то почему же Рейчел посоветовала мне спросить вас о подробностях? Ведь она сама могла сказать мне то немногое, что сказали сейчас вы.

Слейд отвел глаза, сердце его сильно билось. Он мог отгородиться от нее только гневом.

— Не лезьте не в свое дело! — прорычал он. Потрясенная, Трейси поняла, что выбила его из колеи, он был слишком расстроен, и это вызвало еще большие подозрения. Как и Рейчел, он, казалось, делал из мухи слона. Трейси с любопытством вглядывалась в него. Щеки, заросшие щетиной, свидетельствовали о том, что он мало заботился о своей внешности, пока прятался в горах. Но он по-прежнему излучал тот магнетизм, которого она старалась не замечать. Что же в этом человеке так трогало ее, почему он вошел в ее плоть и кровь?

И она подумала: несмотря на щетину на щеках и все его поведение, она не оттолкнула бы его, если бы он попытался обнять ее… Трудно было поверить в это. Неужели она утратила всякое представление о здравом смысле? Грубость всегда претила ей. Тем не менее чем грубее вел себя Слейд Доусон, тем сильнее ее влекло к нему. Что же это за странные чувства, которые он так легко вызывает в ней?

Она ощущала растерянность, не зная, что делать с этими чувствами и со Слейдом. Она могла бы оказать на него финансовое давление и создать ему трудности, но она всегда старалась сглаживать конфликты, где это только возможно. Насколько лучше было бы, если бы их отношения приобрели более доверительный характер. В любом случае она должна попытаться сделать это.

И тут она заметила задумчивость, промелькнувшую на его лице.

— Слейд, мы плохо начали. Уж не знаю почему, но так получилось. Давайте пожмем друг другу руки и начнем все сначала. Мы ведь здесь партнеры, и мне хотелось бы иметь возможность вести с вами разумный и деловой разговор. Например, о ваших замыслах, я уверена, что у вас есть планы в отношении будущего Дабл-Джей.

Зрачки Слейда сузились. Куда она клонит теперь?

— У меня есть планы, — враждебно выдавил он.

— Они касаются ваших чистокровных лошадей?

Из всего, что она видела, она выбрала то, что было всего ближе его сердцу! Слейд был потрясен ее проницательностью. Единственной причиной того, что он до сих пор не был счастливым обладателем трека и специальной площадки для выездки лошадей, являлось отсутствие денег. Дабл-Джей приносило доход, но не такой, чтобы позволить серьезные траты. А Слейд никогда не пошел бы на то, чтобы заложить землю ради чего бы то ни было. Земля была слишком дорогим, бесценным сокровищем, чтобы рисковать ею, даже ради его давнишней мечты о конном заводе.

Но он не был готов распространяться о своих мечтах, тем более перед женщиной, которой не доверял. И которая носила имя Мурленд.

— У меня есть кой-какие мысли, — только и сказал он.

Трейси облегченно вздохнула.

— Я была уверена в этом. Все вокруг говорит о том, что вы уделяете ранчо много времени, и я не сомневаюсь, что у вас много замыслов. Ваши чистокровные…

— Вас это не касается, — резко оборвал ее Слейд. — Послушайте, вы недовольны тем, как я управляю ранчо? Тогда скажите об этом прямо.

Эта вспышка причинила ей боль: она предложила дружбу, а он ее отверг. Трейси сердито вздернула подбородок.

— Почему вы все время защищаетесь? Что вы так рьяно стараетесь скрыть, Слейд?

— Разговор окончен, — холодно заявил Слейд. — Град перестал. Возвращайтесь в дом.

— Я уйду, но этот разговор не окончен, он не может быть окончен до того, как вы перестанете говорить со мной свысока и презирать меня. — Она отвернулась и направилась к двери, полная обиды и гнева.

Однако Слейд опередил ее.

— Передайте Рейчел, что я приду через несколько минут, — сказал он, широко распахнув дверь.

Бросив на него потемневший от обиды взгляд, Трейси накинула на голову куртку и хотела было уйти. Почему он так напряжен, так упорствует? Ей так хотелось помириться со Слейдом Доусоном или хотя бы заключить перемирие… На секунду Трейси расслабилась. Она застыла на пороге и взглянула на него из-под куртки.

— Слейд! — выдохнула она.

Ее аромат завораживал, ее близость дарила предвкушение пьянящих соблазнов. Проклятье, она вся так прекрасна, так неповторима! И сознание того, что она в его власти, причиняло ему боль. Но этого нельзя допустить.

— Не надо, — пробормотал он, стараясь не замечать блеска ее глаз.

Трейси вся сжалась и выбежала под дождь. Ей показалось, что в его голосе прозвучало отвращение. Она была даже уверена, что расслышала то, что никогда не хотела бы услышать. Почему он презирает ее? И если это так, почему она продолжает ощущать его притяжение?

Трейси стремглав полетела к дому, перепрыгивая лужи, которые были уже достаточно глубоки, чтобы погубить ее туфли. Пока добежала до черного хода, она успела вымокнуть до нитки.

Рейчел ждала ее.

— Храни вас Бог, девочка, вы что же, не знаете, как уберечься от дождя? Давайте мне это… — Стаскивая куртку с Трейси, Рейчел узнала ее. — Это что, Слейда?

Трейси кивнула, вся дрожа.

— Он в конюшне. Просил передать вам, что придет через несколько минут.

— Хорошо, что он вернулся. А теперь, юная леди, отправляйтесь наверх и переоденьтесь во что-нибудь сухое. — Трейси с радостью подчинилась и уже на середине лестницы услышала:

— Обед будет на столе через полчаса.

— Спасибо! — прокричала Трейси в ответ. Оказавшись в своей комнате, она сняла мокрую одежду и вытащила из чемодана теплый халат. За тридцать минут температура упала, наверное, на столько же градусов, и она с наслаждением затянула пояс бледно-голубого бархатного халата. Из того же чемодана она достала белый хлопчатобумажный свитер и брюки в мелкую черно-белую клеточку. Она разложила их на кровати и, прежде чем одеться, занялась макияжем.

Пока она красилась и причесывала волосы, мысли ее были заняты тем, что произошло между ними в конюшне. Она дождалась Слейда, и этот факт радовал ее. Но чего она этим достигла?

Она узнала еще несколько странных фактов. Джейс никогда не посещал ранчо. Почему же он оставил за собой пятьдесят процентов в деле, к которому был настолько безразличен?

Здесь гораздо больше неясного, заключила Трейси, гораздо больше. Слейд скрывает что-то, как, впрочем, и Рейчел, и Бен.

Может, это связано с управлением ранчо? Слейд бросился защищаться, когда вынудил ее усомниться в его способности вести дела на ранчо. И, конечно же, этот «секрет» никак не связан с сокрытием доходов. Или связан?

Нахмурясь, Трейси глядела на свое отражение в зеркале. У нее не было никаких сомнений в честности этих людей. То, что они охраняли с таким упорством, никак не могло быть связано с нарушением закона.

Она зря потратила почти неделю, поэтому еще несколько дней ничего не меняют. Она поступит именно так, как пообещала Слейду: останется здесь до тех пор, пока он не поговорит с ней нормально и откровенно. А если такая перспектива его не устраивает, это его проблема.

Что же до его таинственного воздействия на нее, то это уже ее проблема. Им обоим есть что преодолевать.

Войдя в дом с черного хода, Слейд увидел, что Рейчел ждет его. Она была чем-то взволнована и сказала, понизив голос:

— Хорошо, что ты вернулся. Что ты собираешься делать с Трейси, Слейд?

Он повесил мокрую шляпу на крючок за дверью и тряхнул головой.

— Ничего. Она очень скоро уедет.

— Не думаю, что ты можешь на это рассчитывать, Слейд. Я считаю, ты должен сказать ей правду.

— Нет, — произнес он, давая понять, что разговор окончен.

— Мы недооцениваем ее, — мягко возразила Рейчел. — Она поймет.

— Ничего подобного.

— Но почему же? Подумай. Она проявляет любопытство, и у нее есть для этого основания.

Слейд даже застонал, когда она с подозрением посмотрела на него. Он вправе защищать свое прошлое, а если Трейси узнает всю его историю, она станет презирать его. В глубине души Слейд боялся, что Трейси возненавидит его.

Рейчел нежно погладила его по щеке.

— Слейд…, ты должен прояснить эту ситуацию.

— Я этим занимаюсь. Не волнуйся. — Бросив на нее мрачный взгляд, Слейд направился к двери. Что-то происходило между ним и Трейси. Возможно, такое, в чем ни один из них не хотел себе признаться, но это упорство ничего не меняло.