Разбитое зеркало

Глава двадцать первая

Портия втерла крем для загара в кожу голеней, наиболее чувствительную к жгучему флоридскому солнцу, и вновь устроилась в шезлонге. Она знала, что нашлось бы много добровольцев, готовых помочь ей втереть крем. Портия их уже вычислила. Расположившись в ленивой позе и прикрыв глаза огромными солнечными очками «Лотос-леди», она созерцала, как они наблюдают за ней.

Никто из них не привлекал ее. Сумасшедшие! Она приехала сюда — в «Эксельсиор» — с твердым намерением удовлетворить свое либидо.

И что же она делала? Нежилась на солнце.

Хотя сезон уже закончился, вокруг было полно привлекательных мужчин. Однако никто из них не был достаточно хорош. Например, этот, который балансировал на доске для серфинга в своих удивительно откровенных плавках «Спидо». Чтобы все так выпирало? Они что, делают теперь плавки с такими же прокладками, как у кроссовок?

А спасатель? Прекрасные темные волосы. Прекрасное тело — разве что излишне мускулистое, более мускулистое, чем, например, насколько она помнила, у Романа.

Мышцы Романа, когда он занимался строительством в Драммондвилле, двигались, как у скаковой лошади, — пластично, но за этим чувствовалась сила. А спасатель больше напоминал мешок с камнями.

А этот розоватый парень, занимающий два шезлонга? Нет, слишком велик — на пятнадцать-двадцать фунтов тяжелее Романа. Или находящийся в отпуске школьный учитель, с которым она встречается за столом за завтраком? Директор школы, не меньше. Вот Роман не стал бы утомлять ее скучными разговорами о Чосере, не так ли? И у учителя не было такого приятного голоса, как у Романа. Для Портии очень большое значение имел тембр мужского голоса. Некоторые голоса напоминают нежное прикосновение к затылку, а от других — сводит зубы, будто проводишь ногтем по грубой наждачной бумаге.

Нет, рядом не было интересных мужчин. Но у нее еще было четыре дня, когда мог бы появиться интересный мужчина, который удовлетворит ее страсть. Их глаза встретятся, и он увидит, как внутри нее горит огонь страсти. Будет легкая фривольная беседа. Может быть, они сыграют в триктрак. Конечно, он выиграет. Затем они поужинают и выпьют чересчур много вина, но лишь слегка «чересчур», чтобы ослабить некоторые запреты.

Портия для себя решила, что между встречей и тем моментом, когда они обнаженными лягут в постель, должно пройти около восьми часов. Девушка не должна казаться слишком доступной, даже если она проводит отпуск анонимно.

Их любовь будет столь замечательной, что они останутся в постели до конца недели. Они будут делать все — даже то, о чем она не могла позволить себе и подумать с тех пор, как выросла из своих глупых заблуждений относительно Ро…

Горничная принесет им устрицы и шампанское прямо в номер, а может быть, для него и виски. Ведь в конце концов, виски — это такой мужской напиток! Как же назывался тот сорт, который Роман…

К концу недели она будет совершенно измотана от секса и едва сможет передвигать нога. Она вновь наденет свой деловой костюм, примет деловой облик, вернется к юридической практике и уже не будет постоянно испытывать этой ужасной эротической жажды.

«Как дела у Рикки? — подумала она. — По крайней мере хоть кто-то занимается любовью. Может быть, у педиков с этим проще?» Она не могла себе объяснить, почему это может быть так. Рикки был так возбужден, когда она высадила его около дома его нового друга. Как звали того молодого человека? Что-то типа Тревор?

Рикки почти выхватил свои вещи из багажника ее машины, до такой степени ему хотелось поскорее остаться наедине со своим любовником. Симпатичный парень, этот Тревор. Если бы он не был гомосексуалистом и столь юным… Рикки тоже неплох. Нет! Она не могла представить себя в постели с блондином или рыжим, нормальным или гомосексуалистом, не говоря уж о том и другом сразу. Возможно, это предрассудок, но она мысленно всегда представляла своих любовников с темными слегка вьющимися волосами, как у…

— Мисс Бостон?

— Да. — Портия подняла очки.

— Вас к телефону. — Мальчик-посыльный подал ей телефон.

— Да?

— Прошу простить за беспокойство, мисс Бостон. Ведь вы сказали, что я не должна вас беспокоить, даже если…

— Продолжай, Стефани.

— Письмо, мисс. Из банка «Ферст-Ридж-Ривер».

— Это счет «Стейк сейчас». И что с ним? — спросила Портия.

— На конверте написано: «Срочно и конфиденциально», мисс Бостон. Что мне делать?

— Я не имею дела с этим счетом, — нахмурилась Портия, — только иногда перевожу некоторые средства. Им занимается Роман Смит. Передай его ему, если это срочно.

— Я пыталась, мисс Бостон. Однако в Драммондвилле говорят, что он, наверное, уехал в отпуск.

— О? — удивилась Портия. «Он в отпуске? — подумала она. — Это не похоже на Романа. Обычно он работает не покладая рук, порой даже забывая об обеде. Должно быть, одна из его дешевых шлюх вытащила его в какую-нибудь грязную поездку на неделю. Единственное, что может заставить Романа сделать перерыв — это желание осчастливить какую-нибудь очередную потаскушку».

— Ладно, — сказала Портия, и ее голос звучал совсем не холодно. — Если ты не можешь связаться с ним, а меня нет на месте, так ведь ты ничего поделать не можешь, не так ли? Оставь письмо на моем столе, я займусь им, после возвращения.

— Но разве вы не говорили мне, что мистер Рикки вернется раньше вас?

— Все так, Стефани, но мистер Рикки не имеет никакого отношения к «Стейк сейчас». Так что просто оставь письмо на моем столе. В понедельник я могу оказаться на работе раньше тебя. Пусть оно лежит там, где я наверняка его замечу.

— Хорошо, мисс Бостон, — согласилась Стефани.

Капельки пота высыхали на животе Портии, вызывая приятное легкое покалывание. Она знала, что если кто-нибудь лизнул бы ее кожу, то она оказалась бы соленой на вкус. Постаралась сконцентрироваться на этом образе — жадно лижущий мужской язык, — но ей не удалось. «Забавная это штука — сексуальные ощущения, — пронеслось у нее в голове. — Когда ты хочешь, так они не появляются, а когда об этом думаешь меньше всего, они охватывают тебя целиком».

Портия перевернулась на живот. Черт побери, теперь ей вообще не удастся расслабиться. Письмо будет висеть над ней… Хотя, конечно же, это самое обычное письмо и ее абсолютно не волнует, чем занимается Роман в Бразилии или где-нибудь еще с этой мерзкой грудастой… Может быть, на уединенном пляже там жарче, чем здесь. Женщина, от самых кончиков накрашенных ногтей пальцев ног и выше — вдоль тощих ног — вся покрыта острыми на вкус капельками пота. Она сбросит лифчик своего крохотного бикини и…

А тем временем Роман, совершенно один, стоял под мелким, но сильным дождем. Сквозь его пелену он старался определить, сколько же этажей было в здании напротив: три полных или верхние окна служили лишь для освещения чердака.

В припаркованном в конце грязной аллеи «Ауди» подал свой голос телефон.

— Да?

— Роман, прости, это Климент, — услышал он в трубке. — У меня два вопроса. Здесь звонили из офиса мисс Бостон и сообщили, что у них лежит срочное письмо из банка — нашего банка. Самой же мисс Бостон не будет до понедельника. Что делать?

— Ничего. Я знаю его содержание. Просто я перевел кое-что с одних счетов на другие и операцию должна подтвердить мисс Бостон. Ну а что за второй вопрос?

— Кристол — девушка, которую я нанял в прошлом месяце.

— Да, я знаю ее.

— Роман, я поймал ее. У нее был пластиковый пакет с крысиным пометом, который она разбрасывала по углам кухни, а мы со дня на день ждем визита санитарной инспекции.

— Я понял, о'кей. Думаю, что это очередная выходка Оливии.

— Согласен, потому-то я и побеспокоил тебя. Разумеется, девчонка не признается, утверждает, что это была просто шутка. Мне выдвигать против нее официальное обвинение?

— Да нет, не вижу в этом смысла, — ответил Роман. — Это что, промышленный саботаж с помощью дерьма? Полиция просто посмеется над нами. От нее надо избавиться и быть начеку. У меня есть сильное предчувствие, что мисс Оливия Бостон приготовила нам массу гадостей.

В этот день Роман хотя и промок до нитки, но сумел купить еще три здания. В расположенном по соседству колледже училось двадцать тысяч человек. И кроме того, рядом находился процветающий район с несколькими театрами. Застолбив три места в этой части города, можно было не опасаться ударов Оливии.

В десять вечера Роман ехал в западном направлении. К полночи, если дождь не вынудит ехать слишком медленно, он намеревался оказаться еще в одном городе, который казался ему перспективным. Если бы это удалось, то он смог бы поесть и поспать часов пять до восхода солнца. А за спокойный промежуток с восхода и до часа пик он мог бы многое увидеть.

Но тут вновь запищал телефон.

— Да?

— Это Кристофер Бриггс, мистер Смит. Климент сказал, что можно позвонить…

— Что случилось, Крис?

— Пожар, мистер Смит. У нас пожар на кухне.

— Большой?

— Да, достаточно сильный. Нам пришлось закрыть ресторан.

— А что загорелось, жир?

— Нет. Пожар начался не на кухне, а на помойке позади здания. Из-за жара лопнуло окно, прежде чем удалось потушить огонь.

— На помойке? Может быть, это чья-нибудь небрежность — кто-нибудь выбросил окурки из пепельницы?

— Нет, мистер Смит. Огонь вспыхнул сразу на помойке и вокруг нее. Пожарные подозревают, что это поджог. Они нашли тряпки и газовый баллончик. Кто бы мог сделать что-либо подобное?

— Я догадываюсь, — ответил Роман. — О'кей, я немного подожду и еду. Буду в пять.

— Утра?

— Конечно.

Из Сан-Суси регулярных рейсов на Флориду не было, и Роману пришлось потратить два часа на то, чтобы найти чартерный рейс и нанять человека, который перегнал бы его «Ауди» в Тампу. К Беллингэм-стрит такси доставило его в десять минут шестого утра.

Все обстояло не столь плохо, как он опасался. В половине одиннадцатого нанятая Романом команда уже наводила порядок, в двенадцать прибыли другие рабочие, которые ликвидировали оставшийся от пожара запах гари и обработали помещение специальным дезодорантом. Следом появились уборщики. К четырем утра следующего дня было завезено новое оборудование, а каменщики заканчивали перестройку задней стены, получив за это тройную оплату. Специалистам по противопожарным системам было заплачено вперед за десять часов работы, с тем чтобы к четырем утра эта система уже была установлена. Открыть ресторан к обеду было невозможно, однако к восьми вечера, хоть и с опозданием, но они открылись.

Дела в этот вечер шли хорошо. Флоридцы не лишены любопытства и умеют ценить героические усилия.

В десять вечера Кристофер сообщил Роману, что заказал ему номер в «Шератоне».

— Моя машина еще не прибыла? — спросил Роман.

— Отдохните, мистер Смит, как только она появится, я сразу же отправлю ее в отель.

Роман потер переносицу — Думаю…

И тут их прервал телефон. В Бостоне две официантки решили организовать профсоюз. Они угрожали забастовкой, если им не предоставят возможности встретиться непосредственно с мистером Смитом. Они утверждают, что их заставляли демонстрировать свои ноги.

— Вызови мне такси, — приказал Кристоферу Роман. — А также позвони в аэропорт и закажи мне билет на следующий рейс в Бостон.

— Вы не можете…

— Я посплю в самолете.

— А ваша машина, которая должна прибыть сюда?

— Отправьте ее как-нибудь обратно в Драммондвилль. Там я ее заберу.

Пока Роман разбирался с трудовыми взаимоотношениями в Бостоне, кто-то подлил серной кислоты в морозильник, заполненный стейками, на кухне одного из ресторанов в Коста-Месо. Роману по телефону удалось быстро организовать доставку нового морозильника и свежего мяса. Но это не помогло. Спустя семь часов по этому же ресторану был нанесен еще один удар — в него подбросили химическую бомбу. Причем не такую, какими пользуются ученики, а новый промышленный вариант. И даже несмотря на то, что были применены очиститель воздуха и дезодоранты, все равно помещением нельзя было пользоваться по крайней мере еще две недели. Испорченными оказались и новый морозильник, и все находившееся в нем мясо.

В понедельник, поскольку прямого рейса в Драммондвилль из Нью-Йорка — последней точки, где пришлось побывать Роману, — не было, то в Ридж-Ривер он был вынужден пересесть в самолетик «Сессна» местной авиакомпании, вылетавший в Драммондвилль. Перед этим ему пришлось еще сделать пересадку в Вашингтоне, где в аэропорту он провел четыре часа.

Где-то во время этого путешествия он потерял багаж. Хорошо еще, что это была всего лишь дорожная сумка. Правда, в руках у него, возможно, был еще бумажный пакет, в котором могло оказаться все что угодно.

«Журнал для Гурманов» — вот что в нем лежало. Часть его он успел прочитать — какую-то статью о фруктовых соусах или… Это было между Бостоном и Нью-Йорком, а возможно, между Нью-Йорком и.„

Но разве он не может еще раз купить себе тот же номер?

Климент встретил его прямо у самолета и проводил к машине — к его почти новому «Ауди», которому кто-то уже успел поцарапать правое переднее крыло.

— Вот я и дома, — выдохнул Роман. — Когда проснусь, то хотел бы съесть несколько стейков.

— Когда это будет, Роман?

— А какой сегодня день?

— Понедельник.

— Тогда поставь будильник на вторник и беспокоить меня только в исключительных ситуациях — вроде Третьей мировой войны. Да и то, только когда она докатится до побережья.

Зазвонил телефон. Роман вздрогнул:

— Пожалуйста, Климент, поговори ты.

— Это мисс Портия, она спрашивает вас.

— Да, Портия?

— Роман, я плохо тебя слышу, — ответила она. — Что-нибудь с телефоном?

Роман повернул трубку и теперь говорил прямо в нее.

— Так лучше?

— Отлично. Роман, мы нашли шпиона, точнее, Рикки нашел.

— Да, и какая же это из моих любовниц?

— Роман, я была не права. Прости.

— Не волнуйся, это было естественное предположение. Так кто же это?

— Нам надо поговорить, Роман.

— У тебя?

— Да.

— Это срочно?

— Пожалуй.

— Тогда — через два часа.

Роман положил трубку на место, хотя это удалось ему только со второй попытки, и сказал:

— В Ридж-Ривер, Климент, в офис мисс Портии.

— Но, Роман, вы ведь только что прилетели оттуда. Не могли бы вы немного отдохнуть?

— Я отдохну, Климент, — потянулся Роман. — Разбуди меня, как только мы въедем в город, о'кей?

Когда Роман вошел в офис Портии, она сказала что-то типа того, что он выглядит больным, но ее слова не стоили того, чтобы тратить на них силы. Он оперся на ее стол. Кресла были слишком глубокими и таили в себе опасность.

— Итак? — спросил Роман. Разве она не поняла вопрос? Больше она не заставит его произнести ни слова. Казалось, что его язык забыл, как это делается.

Потом она спросила его относительно того, как ему удалось приобрести столь плохой вид, находясь в отпуске.

— Никакого отпуска, — ответил он. — Просто дела. Кто шпион?

Затем кто-то дал ему в руки — в обе руки — чашку горячего черного кофе и поддержал его за локоть. Первый глоток показался Роману кипящей мочой. Он нащупал в кармане две таблетки. Они были разного размера и, вероятно, разного цвета, но цвета он уже не различал. Одна из таблеток была видимо кофеином, а вторая — из техдекса с чем-то там еще, которую ему дали в Бостоне.

Роман долго ощупывал лицо, пока не нашел рот и не протолкнул таблетки между онемевшими губами. Остатками кофе он запил их.

— Роман, в чем дело? Ты болен?

— Нет, просто устал. Я о'кей. — Он немного пришел в себя. — Говори.

— Об этом должен рассказать Рикки, — невнятно проговорила Портия, медленно обретая четкие очертания.

— Рикки? Да, конечно, разве это не Рикки принес ему кофе? Глаза парня были заплаканными, а лицо — влажным.

— Это все я, мистер Смит, — начал Рикки.

— Ты шпион? — спросил Роман.

— Нет, но я виноват. Это мой друг…

— Тревор, — прервала Портия.

— И его — да — его возбуждают кожаные вещи, — продолжил Рикки. — А офис мисс Портии весь отделан кожей. И иногда, иногда после работы я приводил его сюда — просто в гости.

— Просто трахаться, — сухо сказала Портия.

Роман старался соскрести со своего лица песок, но он оказался под кожей.

— А я не знал, что ты гомосексуалист, — сказал он Рикки. — Да не волнуйся, мне все равно. Значит, Тревор шпионил за нами, когда ты приводил его сюда. — Ему стало лучше. Голова постепенно прояснялась. Хорошие таблетки, хорошие, подумал он и спросил: — Как ты, как ты узнал?

— Вчера, в воскресенье, Тревор и я приехали из его загородного дома на день раньше. Это было предложение Тревора провести весь день здесь, пока Портия находится далеко. Мы принесли с собой еду, выпивку и устроили себе праздник.

— И?

— Через некоторое время Тревор попросил кофе. Я пошел искать. Мне повезло — я встретил уличного торговца и вернулся всего через несколько минут. Видимо, Тревор рассчитывал на более продолжительное мое отсутствие, и я, когда вернулся, застал его стоящим около стола мисс Портии, где он что-то искал. Мне не хотелось устраивать сцену, и я сделал вид, что не заметил, как он уронил конверт и затолкнул его под стол. Позже, ночью, я припомнил и другие вещи — вопросы, которые он задавал. Я думал, что он просто интересуется моей работой, но теперь знаю: он все это время шпионил. Он никогда не думал обо мне.

Струйки пота бежали по щекам Рикки.

— А конверт? — спросил Роман.

— Из банка, — сказала Портия. — 0 некоторых изменениях в банковских счетах, которые ты внес. Что это за новый счет, Роман?

— Об этом позже. С остальным закончили? Что относительно нового счета? Никаких заявлений? Никаких возвращенных чеков?

— Нет, — ответила Портия.

— Итак, значит, этот Тревор… и Оливия все знают?

— Думаю, да, — сказала Портия.

— И их, видимо, разбирает любопытство.

— Именно это я бы и предположила. Ведь Оливия не дура. Вероятно, она придет к тому же выводу, что и я. Как мне кажется, ты задумал масштабное расширение и именно для этого тебе необходимо иметь наготове наличные.

— Но ведь у тебя нет ни малейшего представления ни о зданиях, ни о том, в каких городах они находятся?

— Конечно, там нет никаких указаний.

— Тогда следует позаботиться, чтобы она оказалась в курсе.

— Что?

— Портия, я приобрел для нас несколько зданий, — сообщил Роман. — Я нашел несколько очень хороших, но было и очень много барахла — мест, которые привлекательны только на первый взгляд, но если их приобрести, то проку от них не будет. Рикки, не могли бы вы остаться с этим Тревором «друзьями» еще на несколько дней?

— Я ненавижу эту сволочь!

— И не без оснований, — согласился Роман. — Рикки, ты можешь записать кое-что под диктовку?

— Я знаю стенографию, хотя и давно в ней не практиковался.

— Возьми блокнот, — попросил Роман. — Я намерен продиктовать секретное письмо, адресованное Портии. В нем я намерен рассказать все о тех замечательных местах, которые я нашел и которые мы быстро приобретаем еще до того, как о них узнает Оливия.

— И?…

— И все они окажутся никуда не годными. Оливия доверяет моему вкусу, когда речь идет о выборе места. Если я хочу купить какой-то участок, значит, и она захочет. Если я тороплюсь, значит, она постарается действовать быстрее меня. Скорее всего, она даже не поедет посмотреть эти точки. Устроить так, чтобы письмо попало к ней, это я предоставляю вам двоим, о'кей?

— Нет проблем, мистер Смит, — оживился Рикки. — Было бы просто замечательно — поиметь его в этот раз.

— И ее заодно тоже, — добавила Портия.

Заплетающимся языком Роман быстро — пока он еще что-то соображал, пока действовали таблетки — продиктовал письмо. Закончив, он спросил Портию:

— Не могла бы ты достать с десяток чистых бланков? Я их все подпишу, а Рикки сможет напечатать на них письмо и выбрать наилучший вариант. Извините меня, но мне действительно надо ехать обратно в Драммон… Драммондвилль.

Портия протянула ему руку, но было уже поздно. Пол по углам начал скручиваться, а ковер вдруг вздыбился у него перед глазами…