Развестись и попасть - это я умею. Путь львицы (СИ)

Глава 8. Злой полицейский, добрый полицейский

Мама Аэлрии ржала надо мной совершенно неподобающим образом. Она так заливалась, что у нее аж слезы на глазах выступили! Она чуть не подавилась вином, и ее партнер теперь похлопывал ее заботливо по спине.

– Боже, и это моя грубая и заносчивая дочка Аэ! – почти стонала она. – О силы земные, не могу! Пхахахах!

Я сидела красная и насупившаяся. Вот ведь!

С утра мне хотелось провалиться сквозь землю за вчерашнее. Не только за то, как я миловалась с вампиром, но и за последовавший за этим шквал пошлых снов. А тут еще, как назло, Лисохвост прибежала прямо с утра и сообщила, что матушка зовет меня на завтрак в кругу семьи. Ну я и пошла.

Надо ж было выговориться и посоветоваться со старшим поколением.

И тут – нате, распишитесь! Меня подлым образом осмеяли.

– Ну, ну, – вздохнул ее любовничек. – Тише, Илли. А то обидится еще.

– Я не обижусь, – надулась я. – Я не обижусь точно…

От этого матушка залилась еще громче.

– Ну… мама! – запротестовала я. – Ну хватит уже смеяться! Я что-то не так сделала?!

– Да… пх, нет!

Матушка постаралась перестать смеяться, но начала икать. Ее любовник с тяжким вздохом налил ей стакан воды, но попить толком эльфийка не смогла – ее все еще тянуло смеяться.

– И это моя Аэ, – икала она. – Аэ, которая сначала била мальчишек, а потом читала дуракцкие иностранные романы, где девушки подчиняются мужчинам! Пхахаха!

Я недовольно уставилась на ее партнера. Тот пожал плечами.

– Думаю, – сказал он, – Илли просто слишком удивилась тому, насколько с умом ты подошла к делу.

– И правда, – еле дыша от смеха, сказала матушка. – О недра земные… я почти готова поцеловать этого подонка, муженька твоего, за то, что ты взялась за ум и осознала всю прелесть нашего уклада. Ох…

Она утерла слезы салфеткой, потом опрокинула в себя стакан воды. Потом посмотрела на меня уже более или менее серьезно.

– Я ожидала что ты просто заберешь его себе и станешь его едой и подстилкой, – признала она примирительно. – А у моей дочери, оказывается, хватка есть. Особо мне нравится то, что ты дала ему надежду, этому дурачку, а потом оставила маяться на целую ночь и думать, а правильно ли он себя вел и не отпугнул ли своими капризами тебя. Наказала за наглость. Ох…

Она покачала головой и пододвинула партнеру стакан. Тот подлил еще водички.

– Значит, я все правильно сделала что ли? – насупилась я. – Ладно. Но смеяться все же не надо было.

– Да, пожалуй, – фыркнула смешком матушка.

Потом все же собралась и положила обе руки на стол.

– Ладно, ты и правда молодец, – хватко сказала она. – Я горжусь тобой, детка. Так держать. Продолжай в том же духе и из вас выйдет вполне приличная парочка.

Неожиданно для себя я ощутила… что-то странное.

“Меня что, похвалили? – озадачилась я. – А это… реально всегда так приятно?”

Ощущая растерянность и давая себе время подумать, я нацепила на вилку оливку с тарелки, пожевала. Потом съела кусок мяса. Есть очень хотелось – что греха таить, из-за укуса я чувствовала небольшую анемию. Видать сильно Истар проголодался, раз я чувствую себя такой вялой. И как же часто его тогда кормить? Раз в два-три дня что ли?

– Ты все правильно сделала, – продолжила матушка, тоже принявшись за еду. – Как по учебнику. Что-то читала?

– “Три пути женщины”, – буркнула я.

– О, хорошая книга, – хмыкнула матушка. – Азы азов. И на какой путь решила встать?

– На путь львицы, – вздохнула я.

– Для нынешней тебя – в самый раз, – одобрила мой выбор эльфийка, потом добавила. – Ты вообще стала, кажется, куда более расчетливой. И в прошлый раз, когда я сказала тебе про мужа, повела себя умно, и теперь. Видимо обучение контролю эмоций в клане мужа пошло тебе на пользу.

Она вздохнула и выдохнула.

– Хочешь, – предложила, – предложу тебе готовый кейс как отметить твоего вампира без лишней суеты, холодно и по-деловому?

– Да, – тут же подалась вперед я. – Как, а то я всю голову сломала.

Матушка посмотрела на меня подозрительно. Я смутилась.

– Ну, – пробурчала я, понимая, что безбожно противоречу образу знакомой ей Аэлрии, – я не хочу возвращаться к тому, о чем мечтала раньше. То были только фантазии. Я попробовала – мне не понравилось. Теперь я хочу попробовать что-то другое. К тому же…

Я вздохнула, прожевала еще кусочек нежного мяса.

– К тому же вчера мне понравилось, – буркнула я.

– Хорошо, я пришлю тебе толковых книг, – кивнула матушка. – Почитаешь на досуге. А отметить вампира на самом деле очень просто. Просто распорядись, чтобы его сейчас сюда привели.

Я загорелась. А ведь и правда, отличная идея! Я тут же принялась вертеться, ища глазами слуг или стражу. Ко мне подошел один из парней, стоявших у двери.

– Мне привести вампира, молодая госпожа? – уточнил он.

– Да, – кивнула я.

– Руки свяжите за спиной и тащите не особо ласково, – велела матушка. – Повесьте на него амулет, нейтрализующий действие солнца, чтобы он мог ясно мыслить. Куда ведете не говорите, даже если будет спрашивать. Пускай подумает, что мы собираемся его наказать.

И подмигнула мне так хитро. Ее партнер с усмешкой закатил глаза.

– Волчица старая.

Обозвал, и тут же получил ласковый тычок в бок.

– Цыц, – погрозила ему пальцем матушка. – Я уже давно таким не балуюсь. Ну его. Путь львицы более зрелый, как я считаю.

– Вот оно как, – хмыкнула я, вспомнив, что она и вчера заставляла его себе плечи мять. – Так ты тоже?

– Да, – улыбнулась матушка слегка грустно. – Хотя, как и сказал мой милый Сэли, раньше я была волчицей. Твоего отца я, увы, держала в ежовых рукавицах.

Она горько покачала головой. Сэли – наконец-то я узнала имя ее пассии – тут же погладил ее по спине.

– Что было то прошло, – сказал он. – Не кори себя.

– Я иногда думаю, может, он бы болел пореже, если бы я вела себя с ним мягче? – пробормотала она. – Нет кары более жестокой, чем полюбить настолько хрупкого мужчину и не уметь любить его правильно.

Я погрустнела. Ах вон оно что. Значит, отец Аэлрии умер. Уж не знаю, сколько было эльфийке, но ее это явно тоже задело, и сильно. Тем хуже, видно, воспринималось то, что мама не убивалась по нему всю оставшуюся, а завела себе нового мужчину. Ясно теперь, почему Аэрия бедолагу Сэли запугала до такой степени, что он старался поменьше попадаться ей на глаза и напрягался в ее присутствии.

– Сходим… как-нибудь на его могилу? – спросила я осторожно, боясь ляпнуть глупость.

Мама и Сэли посмотрели на меня ошарашенно. Однако эльфийка очухалась быстро

– Сходим, – хватко сказала она. – Обещаю, Аэ. Он будет рад, что ты его наконец простила и пришла. Ох…

Она оттолкнула бокал в водой, почти разлив его на скатерть и потянулась за вином.

– Все, я собираюсь бездельничать! – заявила она. – Буду весь день есть вкусности и валять дурака, во дворец не ногой. Никакой работы, Буду праздновать и вспоминать покойного мужа! Сэли!

– Да, моя госпожа? – отчего-то довольно улыбнулся этот плут.

– И ты тоже со мной будешь бездельничать и отдыхать, – заявила она. – Гори оно все!

– Как скажешь, Илли, – пожал он плечами.

– Аэлрия? – посмотрела на меня матушка.

– Нет, – надулась я. – Я буду занята.

– А, точно, – вспомнила матушка. – Ладно, ладно. Как-нибудь в следующий раз.

Пока мы болтали, несчастного Истара, наконец, привели. Вампир был во вчерашней одежде, босой, с блокирующим действие солнца амулетом на шее. Выглядел напуганным, но не сопротивлялся.

Его подтащили к матушке поближе, и заставили встать на колени. Парень украдкой глянул на меня, а потом смиренно опустил перед внушительной эльфийкой голову. На матери сегодня было светло-бежевое домашнее платье с плащиком, похожим на крылья моли. Я тоже оделась попроще – не в выходное платье как вчера, а в голубой сарафан с клубничками поверх кружевной рубашки. Выглядела я почти как студентка прошлого из-за валанчиков на рукавах.

– Ишь ты, – хмыкнула мать, наклонившись и сцапав Истара за подбородок. – И правда красавец, ничего не скажешь.

Вампир приоткрыл рот, но тут же его закрыл – видно вспомнил, как я его вчера отчитала и раздумал говорить без разрешения. Мать одобрительно кивнула и указала ему на меня.

– Итак, правда ли то, что ты, красавец, половину страны прошел след в след за моей любимой и единственной дочерью, скрываясь от эльфийской стражи? Даже границу пересек без визы, только бы за ней тащиться?

– Да, госпожа, – покорно сказал Истар.

– Молодец такой, – цокнула языком матушка. – Ни единому слову не верю!

– Мама? – озадачилась я.

Эльфийка сделала мне страшные глаза, и до меня дошло, что она задумала. Ага. Игра в злого и доброго полицейского, ну конечно.

– Я ему верю, – буркнула я, скрестив руки на груди. – Я ему жизнь спасла.

– Ну и что? – повела плечом матушка. – Я не верю в благодарность.

– Зачем ему врать? – махнула я рукой.

– Чтобы втереться в доверие и подставить тебя, – разумно заключила матушка, и повернулась к вампиру. – Разумеется ты в сговоре с ее противным бывшим мужем! Что скажешь на это обвинение, мальчик?

– Враг моего врага – мой друг, – сказал он. – Если вы ненавидите сэра Лаурэанта, то я готов как угодно доказать вам свою лояльность.

– Хороший ответ, – кивнула матушка. – Да только вот ,я посмотрю, ты и дочери-то не смог ничего доказать. По крайней мере я не вижу что-то на твоей шее нашей клановой печати?

Вампир вздрогнул, а потом украдкой бросил на меня виноватый взгляд. Я пожала плечами.

– Я ее в комнате вчера забыла, – соврала я, не моргнув и глазом. – Пошла за ней, но ощутила головокружение и решила отоспаться. Так что не выдавай желаемое за действительное, матушка.

На лице Истара отразилось облегчение. Матушка усмехнулась.

– Ишь ты, как ты дочь мою неласково покусал, – снова напала она на парня, чтобы не расслаблялся. – Учти, отродье зубастое, будешь дочь объедать – я тебя выгоню.

– Мама, – закатила глаза я. – Не запугивай его! А то еще начнет себя голодом морить и в обморок шлепаться от это! Или кого-нибудь покусает! А я, между прочим, хочу, чтобы он только меня кусал.

– Пфе.

Мама отпустила подбородок парня и махнула мне рукой.

– Печать с собой? – уточнила она.

Я порылась в кармашке сарафана и достала искомое. Взяла я ее с собой так как собиралась сразу после завтрака идти прикарманивать себе парня. Вампир бросил на меня радостный взгляд.

– Госпожа? – позвал он.

– Иди сюда, – велела я.

Истар придвинула поближе, стоял на коленях, но я скривилась.

– Нет уж, это точно не дело, – сказала я раздраженно. – Выглядит так, будто я не партнера себе завожу, а клеймо на раба ставлю. Развяжите его!

Стражники развязали Истара и подняли на ноги. Тот застыл, потирая запястья. Видно, серебряная веревка доставляла ему дискомфорт, так как на коже остались темные полосы. Застыв и не зная, что делать, Истар уставился на меня сверху вниз. Ай. Опять не порядок.

– На одно колено вставай, дурак, – пихнула его матушка. – Совсем невоспитанный. Ох и намучаешься ты с ним, Аэ.

– Ничего, – я пожала плечами. – Зато будет, чем заняться.

Истар послушно встал на одно колено и оказался чуть ниже меня. Поднял голову, посмотрел в глаза. Я одобрительно ему улыбнулась.

– Что скажешь? – уточнила я. – Неволить не буду. Согласен? Если нет – отправим тебя домой через миграционную канцелярию.

Парень снова приложил, как вчера, два пальца к шее и склонил голову.

– Дом вампира там, где его кормят и принимают, – сказал он. – Я согласен. Буду служить верой и правдой. Клянусь слезами луны в своих жилах.

Шрамы на его шее вдруг засветились и матушка удовлетворенно хмыкнула.

– Ладно, ладно, – сказал она. – А вот это сильно, парень. Смотри не влипни от этого в неприятности.

Я хмыкнула.

Читала я об этом. У вампиров не было крови, потому они, собственно, и были такими бледными, почти белыми. При обращении из них выпивали всю кровь до последней капли, а потом поили специальной эссенцией, которая эту самую кровь им заменяла. Именно эта эссенция и назвалась слезами луны. С ней в жилах вампиры были прохладнее обычных людей, но не были, по сути, нежитью – сердце у них билось. Ну и клятва на этой самой эссенции у вампира считалась самой жесткой, магической. Ее нарушение доставляло им физический дискомфорт.

Это меня приободрило. Раз таким поклялся – значит реально влюбился. Самый лучший из всех раскладов.

– Ладно, – вздохнула я, чувствуя, что начинаю волноваться. – Подними лицо, Истар. Смотри в глаза.

Того требовали традиции, так что деваться было некуда. Истар поднял на меня взгляд и я увидела, что глазищи снова начали тлеть красным. Видимо парень тоже разволновался. Я протянула руку. Не удержавшись, прошлась пальцами по его волосам. Потом взяла за подбородок, приподняла лицо парня, чтобы оголить шею. Благо, рубашка на Истаре была расстегнута и яремную ямку, куда ставили клановый штамп, было хорошо видно.

И только я уже примерилась, чтобы его, так сказать, опечатать, как печать неожиданно вырвалась из моих рук и зависла в воздухе. Я потянулась, но она взлетела еще выше.

Я недовольно уставилась на матушка. Судя по тому, как эльфийка держала пальчик, левитировала печать она. Мать ответила мне хитрой улыбкой.

– Нет уж, не сейчас и не здесь, – сказала она. – Сначала я заберу у тебя этого красавца и хорошо допрошу. Не волнуйся, никаких неприятных методов применять не буду. Но кое-кому стоило бы не сопротивляться и говорить только правду, без лукавства. Я ложь очень, очень хорошо чую.

Вампир бросил на нее обеспокоенный взгляд. Матушка левитировала к себе печать, перехватила ее и, повертев в руках, улыбнулась каким-то своим мыслям. Пальчиком выдвинула из-за стола пустой стул и кивнула парню. Тот пожал плечами, но послушно сел.

– К тому же, это не то же самое, к чему ты привык, Истар, – сказала матушка, поймав взгляд вампира. – Дочь права. Не раба принимаем, а нового члена семьи. Я пошлю в миграционную канцелярию чтобы сделали тебе визу. Потом мы подпишем бумаги о приеме тебя на работу здесь, в нашем доме. Что ты умеешь?

– У меня нет профессии, – покачал головой Истар. – Я обучен эльфийскому языку, но до обращения был человеком. Умею читать, писать, знаю географию и немного – историю, но в науках ничего не смыслю. Брался за любую работу, какую дадут.

– Кем именно работал дольше всего? – по деловому спросила матушка, откинувшись на спинку стула.

– В эльфийской кузнице, – пожал плечами парень. – Но техники мне не передавали, я просто держал горн на нужной температуре. Я довольно выносливый и хорошо переношу жар. Еще подрабатывал в ночном патруле.

– Семья есть? – уточнила матушка.

Истар прикусил губу.

– Нет, я один.

– Славно, – пожала плечами матушка. – Раз работал в патруле – значит фехтовать хоть немного умеешь.

– Девочки говорили, что он шустро бегает, – припомнила я. – Они друг другу очень приглянулись.

– Отлично, – окончательно расслабилась матушка. – Девочки будут в восторге. Истар?

– Да, госпожа? – насторожился вампир.

– Назначу тебя на должность помощника тренера моих маленьких фрейлин, – сказала она хитро. – Мужчины нашего клана слабоваты, но все же на них лежит долг охранять наших женщин. Фехтованию пока что фрейлин учат они. А ты посильнее и пошустрее будешь со своими вампирскими силами.

– Простите, – скромно потупился вампир, – боюсь, я не гожусь на такую ответственную должность.

– Ты не их тренер, а только помощник, – отрезала матушка. – Считай себя одновременно и зайцем, за которым они будут охотится, и мальчиком для биться.

– Мама, – надулась я. – Нет бы его мне охранником назначить или вроде того!

– Аэ? – многозначительно изогнула бровь матушка.

Ага. Раз в дело пошла бровь – дело дрянь, спорить бесполезно. Это я уже уяснила.

– Как скажешь, – смирилась я.

– Умница, – похвалила меня матушка, а потом вернулась к вампиру. – Должность не обсуждается, приложи все усилия.

– Да, госпожа, – смирился со своей судьбой Истар.

– День будешь проводить в обществе фрейлин и хи тренера, – кивнула эльфийка. – Ночь оставляю на усмотрение Аэ.

Я покраснела, а мать тронула своего до сих пор молчавшего партнера за руку.

– Сэли, дорогой, – тут же смягчившимся голосом позвала она. – Распорядись, пожалуйста, чтобы начали делать документы. А как закончишь – приходи ко мне. От идеи про вкусности и отдых я еще не отказалась.

– А как же допрос? – уточнила я.

– Так Истар с нами время проведет, – повела плечиком матушка. – В теплой, приятной обстановке а не в камере. Должна же я с ним получше познакомиться. И тебе бы не помешало. Через недельку, если он меня удовлетворит, пошлю его к тебе вечерком с печатью.

Она осмотрела печать с улыбкой.

– В конце концов, такие вещи при семье делают только если это официальный союз. А у вас тут любовь, я посмотрю. Непорядок. Такие связи закрепляют только наедине. Пусть так оно и будет.